– Отлично, – сказал Квин, словно это подтверждало какие-то из его догадок. Наконец он свернул бумаги и отложил их в сторону. – Вы играете в шахматы?
– Нет. – Лина в нерешительности наблюдала, как Квин достал из саквояжа, стоявшего на соседнем сиденье, небольшую коробочку, в которой, когда он открыл ее, оказался дорожный набор шахматных фигур. – Не думаю, что из меня получится хороший игрок.
– Нет, Селина. – Квин покачал головой, разложил на сиденье доску и стал расставлять фигуры. – Никаких пораженческих разговоров. Можете делать что вам угодно. Итак, это пешка…
Глава 15
Уроки игры в шахматы были единственным способом отвлечься от многочисленных проблем, как казалось и самой Селине, несмотря на то что одна из этих проблем сидела прямо напротив нее, сохраняя почтенную дистанцию и в четвертый раз терпеливо объясняя, в чем состоит разница между ладьей и конем.
Они уже въехали в Лондон и теперь с шумом катились по мостовым городских улиц, которые были ей совсем незнакомы, так как они двигались в южном направлении от Мейфэр. Квин сказал ей адрес: Клиффорд-стрит. Не самый роскошный квартал, но весьма респектабельная и, несомненно, фешенебельная улица, к востоку от Бонд-стрит. "Интересно, насколько же богат Квин?" – подумала Лина, оценивая взглядом его простые брюки и сюртук. Он владел драгоценностями и шелками, вел дела в Константинополе, а теперь еще и этот дом, к которому они подъезжали и который, если не был взят в аренду, стоил, должно быть, огромных денег.
– Соседняя дверь ведет к Грегору. – Квин кивнул в сторону точно такого же портика, с оштукатуренной каменной крышей над входом и коваными украшениями тонкой работы.
– Вы вдвоем купили один дом?
– Да. Нам это показалось неплохим вложением, – сказал он, помогая ей спуститься из экипажа. – Пока я планирую проводить время здесь, а позже приобрету больше собственности. Лондон растет и расширяется с каждым днем.
– Добро пожаловать. – Грегор стоял на верхней ступени крыльца собственного дома, с улыбкой встречая гостей. – Вы привезли мне приятные перемены как раз вовремя, когда я начал уставать от Лондона. – Он сбежал вниз по ступеням и оказался рядом с ними на тротуаре. Едва он увидел кардинально изменившийся облик Лины, брови его в изумлении забавно подскочили вверх. – Мадам! У нас намечается маскарад?
– Добрый день, Грегор. – Она присела в реверансе, чем заставила его улыбнуться еще шире.
– Нет, это не маскарад, – серьезно ответил Квин, и Лина заметила, что к концу фразы от веселья русского не осталось и следа. – Пойдемте прогуляемся и поговорим там, где нас не смогут подслушать.
– Для начала я бы все-таки хотела войти внутрь, – сказала Лина. При мысли о том, что ей придется идти по улице при свете дня, не успев даже проверить, что ее маскировка не пострадала во время поездки, сердце ее учащенно забилось.
– Ну конечно, я должен был догадаться. – Квин, вероятно, подумал, что ей требовалось зайти в дом по определенной, сугубо личной необходимости.
– Давайте все вместе зайдем в дом, выпьем по чашечке чаю, а затем направимся на прогулку? – предложила она и, к ее облегчению, мужчины безропотно проследовали за ней мимо дворецкого, вошли в парадную дверь и почти натолкнулись на Лину, когда она неожиданно остановилась в просторном холле. – Как здесь чудесно!
И она была права. Большой, полный света и воздуха зал с высокими потолками и роскошной подвесной люстрой, с широкой лестницей с коваными перилами и целым рядом массивных деревянных дверей.
– Я намерен поразвлечься от души, – сказал Квин, словно предупреждая, что собирается объявить кому-то войну.
Лина бросила на него краткий взгляд и обратила внимание на выражение его лица: казалось, он был весел, но взор его был холоден и беспощаден.
"Что он имеет в виду?" – задумалась она, пока Грегор представлял Квину нового дворецкого, мужчину средних лет по имени Уайт.
– С остальной прислугой я поговорю позже, – сказал Квин. – Распорядитесь, чтобы в гостиную принесли чай, и пожалуйста, пусть служанка мисс Хаддон сейчас же покажет ей ее комнату.
Грегор нанял для нее приятную скромную девушку, производившую впечатление осмотрительной и разумной особы.
– Пруденс, мэм, – представилась та и сделала реверанс. – Прошу вас сюда.
После готического своеобразия поместья Дрейкотт-Парк, спальня в этом доме показалась ей современной, светлой, легкой и просто роскошной. Лина сидела перед зеркалом туалетного столика, покрывая щеки белой рисовой пудрой и осторожно прорисовывая тонкие угольно-черные контуры вокруг глаз, а Пруденс тем временем поправляла выпавшие из прически шпильки. Лина размышляла о том, что может подумать девушка, которой приходится прислуживать той, кто является любовницей хозяина, даже не пытаясь этого скрыть.
Они пили чай в изысканной, элегантной гостиной, мужчины обменивались деловыми и светскими новостями, мнениями о новых изданиях и мелких домашних трудностях, с которыми пришлось столкнуться Грегору. Лина заметила, что он был очень скромен и благоразумен в то время, пока жил здесь, хотя она подозревала, что он будет менее сдержан в ее отсутствие.
– Беркли-сквер, – сказал Квин, опустив на стол чашку. – Уверен, Селина, вам понравится мороженое у Гантера.
"Если даже я скажу "нет", то все равно окажусь там", – подумала Селина, но так и не поняла, забавляет ее это, или раздражает.
* * *
Всю дорогу мужчины были к ней очень внимательны и не отпускали от себя ни на шаг, так что она чувствовала себя маленькой пленницей между двумя огромными конвоирами. Всю дорогу она шла опустив голову, постоянно ожидая, что полицейский с Боу-стрит может в любой момент выскочить из-за угла и выдвинуть против нее обвинения.
– Волнуетесь? – спросил Квин, когда они остановились у края тротуара, чтобы переждать движение и перейти на другую сторону Бонд-стрит.
– Нет… то есть да. Да, очень волнуюсь, – призналась Лина.
– Что ж, тогда прекратите всем своим видом демонстрировать, что вам есть что скрывать или что вы вот-вот лишитесь чувств от переживаний, – сказал он. – Запомните, вы моя любовница, и ведите себя соответственно.
Лина крепче сжала руку Квина, гордо приподняла подбородок и теперь шла по улице, расправив плечи, с откровенным, дерзким любопытством глядя по сторонам. В определенном смысле это было довольно просто. Никогда прежде она не отваживалась проникнуть так глубоко в этот престижный, исключительный мир Мейфэра, а во время прогулки по такому фешенебельному району, как Бонд-стрит, был шанс встретить любых представителей высшего света, вплоть до принца-регента.
Квин свернул на Брутон-стрит:
– Нам непременно нужно пройтись по магазинам. Откровенно говоря, вы выглядите как дорогая куртизанка.
К тому времени, как они добрались до Беркли-сквер, Лина окончательно утвердилась в ощущении, что сегодня она вне милости Квина. Еще ни разу с тех пор, как они прибыли, он не был более властным и деспотичным и менее сострадательным. Возможно, он осознал масштаб проблемы только здесь, в Лондоне, или, быть может, попросту сожалел о том, что взялся помогать ей. "Как же глупо было влюбиться в вас", – подумала она, намеренно надув губы и сердито посмотрев на него, а потом, взмахнув ресницами, бросила взгляд в сторону проходящего мимо джентльмена. Молодой человек улыбнулся в ответ, замедлил шаг, но, оценив ее грозное сопровождение, отвел глаза и снова пошел быстрее.
Не заметить заведение того самого Гантера, о котором говорил Квин, было почти невозможно. Возле него стояли ряды открытых экипажей, в каждом из которых сидела одна или несколько дам. Мужчины, сопровождавшие их, то и дело склонялись к дверцам экипажей или ограждениям, окружавшим их со стороны сада, в то время как официанты в больших белоснежных фартуках сновали туда-сюда с подносами, полными мороженого.
– Поскольку у нас нет роскошного экипажа, как того требует заведение, мы сядем под платанами, – сказал Квин, проходя за калитку. – Чего бы вам хотелось, Селина? Мороженого или сорбета?
– Лимонного мороженого, пожалуйста. – Лина раскрыла свой кружевной зонтик от солнца и стала осматриваться, пока Грегор отошел сделать заказ. – Что произошло, Квин? Что-то не так?
– Ничего, – сказал он и улыбнулся.
Лина продолжала смотреть на него. Нет, ничего не произошло и все в порядке, он просто в постоянном напряжении, точно натянутая струна, от возбуждения и бесконечных стараний сосредоточиться, сдержать себя. Он испытывал удовольствие от чувства близкой опасности, риска, а острота в отношениях с ней была подобна отчаянному приказу офицера перед наступлением. Наконец вернулся Грегор, а за ним следовал официант. Когда все они расселись и не осталось никого, кто мог бы их услышать, Грегор начал разговор.
– Итак, расскажите мне наконец, мой друг, что же происходит. Вы присылаете мне эти загадочные распоряжения, отправляете в дорогой бордель, на что, поймите меня правильно, я ничуть не жалуюсь. А потом еще и мисс Селина прибывает вместе с вами в новом, совершенно очаровательном образе, однако выглядит теперь далеко не так, как подобает почтенной юной леди, да еще с таким видом, будто ее преследует сам дьявол.
– Квин, если мы посвятим в это Грегора, то тем самым втянем и его, – сказала Лина. – Мне кажется, стоит подумать.
– Да, действительно. Грегор, ты не против стать соучастником тяжкого преступления?
– И кто же его совершил? – спросил русский. – Вы убили своего мужа, Селина? Он заслуживал этого?
– У меня нет никакого мужа, и я не совершала ничего предосудительного. По крайней мере, – поспешила оговориться она, – я не совершала никаких тяжких преступлений. Но меня несправедливо обвиняют в одном из них.
– Не сомневаюсь. Ну так расскажите мне обо всем. Я полагаю, мы здесь, чтобы доказать вашу невиновность, не так ли?
– Да, но если нам это не удастся, то вас и Квина будут преследовать как сообщников, оказывавших мне помощь.
– И что же? В этом мире множество других стран, в которых я могу жить, и притом вполне счастливо. Давайте выкладывайте.
– Селина проживала в том борделе, куда я отправил тебя, – сказал Квин.
Лина ждала, что выражение лица Грегора резко переменится. Однако он лишь кивнул и устроился удобнее, чтобы выслушать весь рассказ Квина от начала до конца, включая те события, что она детально описала в своих записях. Несмотря на то что он не сказал этого вслух, Лина знала, что Грегору покажется очевидным, что она отправилась в дом Толхерста добровольно и намеренно, с целью продать свою девственность.
"Я не стану вести себя так, будто мне стыдно, – думала она. – Мне нечего стыдиться".
– Нам непременно нужно побеседовать с тетушкой Селины, мадам Деверилл, и выяснить, что ей удалось разузнать, и сделала ли она хоть что-то, чтобы восстановить доброе имя Селины. Впрочем, она может быть по-прежнему слишком больной, чтобы сделать хоть что-то. Ты видел ее, когда был там?
– Да. Она яркая личность и дама с сильным характером, – сказал Грегор. – В свое время, она, должно быть, творила чудеса – была настоящей чаровницей.
– Полагаю, того же мнения был и мой дядюшка, – сказал Квин. – Она здорова?
– Она выглядит очень слабой и хрупкой, точно из стекла, но держится стойко.
– У меня есть ключ от задней двери, – сказала Лина. – Мы могли бы пробраться внутрь и попасть в комнату тетушки Клары.
– Нет. – Квин решительно покачал головой. – Я хочу увидеть, чем занимается Мейкпис, если он там, и хочу войти через переднюю дверь, так, чтобы, если нас обнаружат, мы имели возможность затеряться среди прочих присутствующих в доме.
– Тогда я войду через черный ход, – предложила Лина. – Я по-прежнему не понимаю, что Мейкпис собирается со всем этим делать.
– Он здесь лишняя деталь, от которой я хочу избавиться, – сказал Квин, слишком образно, что рассердило Селину. – Итак, мы входим через переднюю дверь, и точка.
– Но я не могу сделать этого!
Грегор взглянул на нее, затем перевел взгляд на Квина и рассмеялся:
– Ага! А вот и наш юный друг, принц, прибывший инкогнито.
– Точно. Вещи в моем саквояже.
– О чем вы говорите? – заволновалась Лина.
– Позвольте мне объяснить, – сказал Квин. – Однажды нам пришлось вызволять одну молодую леди из такого места, оказаться в котором она была отнюдь не рада.
– Из гарема?
– В одном из перевалочных пунктов на пути к нему. Мы не могли выйти оттуда с девушкой, поэтому с нами оказался…
– Юноша! – Страх и дрожь от восторженного возбуждения заставили ее рассмеяться в голос. – А из меня получится мужчина?
– К тому времени, когда я закончу, из вас получится настоящий персидский шах, – сказал он, усмехнувшись.
* * *
Да, заведение это было действительно высокого класса, подумал Квин, поднимаясь по ступеням "Голубой двери" в половине двенадцатого вечера. Большие напольные фонари беззастенчиво сияли, несмотря на то, что гость, очевидно, предпочел бы остаться в тени, а вдоль широких ступеней лестницы аккуратно выстроились тщательно подстриженные роскошные растения в кадках.
Он долго искал глазок и заметил, как он блеснул светом, за мгновение до того, как дверь приоткрылась.
– Месье Васильев, рады видеть вас. – Крупный мужчина, стоявший на пороге, любезно поприветствовал Грегора, хотя глаза его загорелись при виде двух фигур рядом с русским. – Добро пожаловать к нам снова. И вашим друзьям мы тоже рады. Вы распишетесь в книге?
Все это делалось для того, чтобы выглядеть как дорогой клуб для избранных, подумал Квин, подписываясь Джорджем Арбетноттом и выводя нарочито цветистый вензель в конце. Вне всякого сомнения, псевдонимов в этой книге было гораздо больше, чем настоящих имен. Квин отошел назад, и шаг вперед сделал стройный юноша, стоявший возле него. Он склонил голову в массивном тюрбане над книгой и сделал в ней замысловатый росчерк. Целых полчаса заняло у Квина, чтобы Селина научилась писать что-нибудь короткое, на арабском языке.
– Джентльмены, прошу вас, проходите в гостиную. – Швейцар указал на широкую арку, завешанную шторами из синего бархата. – Мистер Мейкпис через минуту подойдет к вам и расскажет о наших услугах. Скоро подадут закуски.
Они неспешно прошли сквозь арку. Квин чувствовал, что Селина слегка дрожала под экзотическими одеждами, но были ли причиной тому страх, или волнующая обстановка? Он подозревал, что свою роль играло и то и другое, но был уверен, что она справится со своей ролью.
В комнате было полдюжины молодых девушек и четверо мужчин. Окинув всех беглым взглядом, Квин убедился, что не знает никого из них. В комнату впорхнули две девушки, одетые в шелка и короткие халатики.
– Джентльмены. – Рыжеволосая девушка с тугими завитыми локонами взяла Грегора под руку. – О, вы вернулись к нам и привели с собой друзей, мистер Грегор.
– Друг, – сказала Селина по-арабски. Акцент ее был просто ужасен, но если хотя бы капля везения сопутствовала им, то никто из присутствующих этого языка знать не мог.
Квин обучил ее трем словам. "Друг" – которым она должна была обозначать тех, в ком была уверена и кто не предаст их, "враг" – для тех, кто выдаст их наверняка, и "не знаю".
– Ах, кто это? – жеманно засмеялась рыжеволосая девица. – Кто этот молодой джентльмен?
– Это необычный молодой джентльмен, – сказал Квин, с особым выражением подчеркивая слова. – Он не говорит по-английски, и те, кто будет его обслуживать, были бы очень взволнованы, если бы знали о его происхождении. Но ведь юноши остаются юношами, не так ли? Но мы полагаем, что будет лучше, если он утолит свои неумеренные аппетиты в нашем присутствии, а не станет сбегать и попадать в различные неприятности.
– Я помогу ему и не дам попасть в беду, – сказала рыжеволосая девушка, недвусмысленно улыбнувшись и взмахнув пышными ресницами, взглянула на Селину, которая склонила голову и напряженно сжалась, убедительно смущаясь.
– Я думаю, мы предпочли бы держаться все вместе, – сказал Квин. – Быть может, некоторые из ваших подруг согласились бы присоединиться к нашей компании?
– О да, конечно. Я – Кэтти, а это – Мириам. – Брюнетка бросила в его сторону жгучий взгляд, обещавший ночь, полную жарких удовольствий. – А это Дафна, она здесь совсем недавно.
– Не знаю, – сказала Селина, окинув быстрым взглядом величественную блондинку.
– Как насчет кого-нибудь, более подходящего ростом нашему юному другу? – спросил Квин.
– Полетт? – Кэтти взглянула на Мириам, которая тотчас кивнула ей. – Она всегда необыкновенно мила и к тому же миниатюрна и изящна. – Жестом Кэтти показала примерно пять футов от земли.
– Друг.
– Ему нравится описание, – сказал Квин.
– Я позову мистера Мейкписа и подготовлю подходящую комнату. – Кэтти с легкостью упорхнула, оставив Мириам, которая раздала им бокалы с шампанским и проводила на софу в дальнем углу комнаты, подальше от остальных.
Сидя между Квином и Грегором, Селина была в безопасности от вездесущих рук Мириам, одна из которых уже легла на бедро Квину, а вторая гладила плечо, в то время как сама девушка уже устроилась рядом с ним на софе. Квин был одет в шикарный вечерний костюм, ради которого провел сумасшедший день у закройщика и портного – их усилия были не напрасны.
– А вот и мистер Мейкпис, – сказала Мириам.
С первого же взгляда Квин решил, что его вкус в одежде уже сам по себе был преступлением.
Глава 16
– Мистер Васильев, мистер Арбетнотт и… – Мейкпис, прищурившись, окинул взглядом пышный тюрбан Селины и ее стройную фигуру, – вы, сэр, добро пожаловать.
Квин почувствовал, что Селина все теснее прижимается к нему. Она буквально излучала напряжение, и он понимал, почему этот человек вызывал у нее такую неприязнь: сейчас перед ними он был сама вкрадчивость и покорная любезность, но сквозь этот образ проглядывал жестокий крокодил. Велико было желание обнять Лину за талию и притянуть к себе, чтобы успокоить, но это было невозможно. Его и самого удивило не присущее ему стремление защитить и уберечь ее.
– Джентльмены, могу я предложить вам отужинать у нас, быть может, еще вина? Или вы предпочли бы уже сейчас, немедля, расположиться наверху и отдохнуть? Комната для вас уже готова. В этой папке вы найдете список наших дополнительных услуг, на случай если вам захочется чего-то особенного. – Мейкпис протянул небольшую кожаную папку, которую везде носил с собой, и Квин открыл ее, чтобы узнать, сколько стоит комната и общество девушек, которых они выбрали. Цены были высокими, а дополнительные услуги и возможности, о которых, очевидно, и говорил Мейкпис, заставили его измениться в лице от изумления. Все, что угодно, абсолютно для каждого, за исключением только тех, кто предпочитал жестокость и бичевание или партнеров своего же пола, а также, как заметил Квин, дойдя до конца третьей страницы, кроме тех, кого интересовали совсем юные девушки.
Не успел он задуматься об этом, как Мейкпис тут же добавил:
– Если есть что-то, чего вам, джентльмены захочется, но этого не найдется в списке, не стесняйтесь и спрашивайте. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам. Я очень надеюсь в скором времени расширить многообразие удовольствий, предоставляемых здесь, в "Голубой двери".
Селина что есть силы стиснула зубы. Квин поднялся с места:
– Благодарю вас, нам будет вполне достаточно того, что мы уже заказали. Нам понадобится некоторое время.