Глава 9
Элли мучительно остро ощущала присутствие Джастина, тот стоял перед ней во всем своем греховном великолепии, одетый в прекрасно сшитый сапфирово-синий сюртук, контрастирующие с ним бежевые панталоны и коричневые гессенские сапоги. Неловкое молчание так действовало ей на нервы, что она заставила себя начать с ним малозначащий разговор. Вздернула подбородок, невзирая на то, что пришлось запрокинуть голову, чтобы увидеть его лицо, и, преодолевая неприятное ощущение где-то в затылке, произнесла:
- Боже, какой же вы невероятно высокий!
Его синие глаза, точно такого же оттенка, что и сюртук, широко раскрылись, точеные губы сложились в печальную улыбку.
- Как это грубо с вашей стороны, озорница. Воспитанные леди не должны так обращаться к джентльмену!
- Возможно, я слишком много времени провела в вашей компании? - дерзко парировала она.
- Возможно. - Он протянул ей руку. - Пойдемте. - И, видя, что Элли колеблется, добавил: - Едва ли вы хотите, чтобы бабушка отправилась нас искать, а она так и поступит, если мы не присоединимся к ней в малой гостиной.
Элли и не собиралась втягивать вдовствующую герцогиню в битву желаний, которая возникала, стоило им с герцогом встретиться. Она колебалась принять его руку совсем по другой причине. Всем существом чувствуя его близость, не хотела лишний раз к нему прикасаться, снова ощущать сквозь перчатку тепло его кожи, силу упругих мускулов. Рядом с ним она невольно чувствовала притягательный аромат, присущий только ему. Чистый мужской запах и бодряще-чувственный аромат одеколона, который наполнял ее сверху донизу и заставлял желать, чтобы он снова целовал ее, прикасался, занимался любовью.
Защищаясь от нахлынувших эмоций, Элли выпрямила спину и легким движением взяла его под руку.
- Я совсем не желаю причинять вдовствующей герцогине беспокойство.
- По вашему мнению, как она себя сегодня чувствует? - поинтересовался примерный внук, когда они поднимались по лестнице.
Элли потрясенно взглянула на него:
- Вас интересует мое мнение?
Он кивнул.
- Я получил вашу утреннюю записку о визите доктора Франклина, и, поскольку сей джентльмен предпочитает держать свое мнение о здоровье бабушки при себе, - в его голосе зазвучало отчетливое неодобрение, - мне не остается выбора, кроме как узнать мнение кого-то другого, кто постоянно находится рядом с ней.
По правде говоря, со всеми этими букетами, присылаемыми целый день, прогулкой в парке, встречей с неприятным Личфилдом и неожиданным появлением Джастина Элли совсем позабыла, что отослала ему записку.
Она невольно восхитилась и даже позавидовала выдержке доктора Франклина, который упорствовал в соблюдении конфиденциальности, к очевидному раздражению герцога. Элли улыбнулась про себя.
- Мне кажется, она вполне хорошо себя чувствует, учитывая, что вчера вечером была хозяйкой бала и мы очень поздно легли спать, - сказала Элли. - Может, визит доктора был, больше из соображений предосторожности, нежели по необходимости?..
Джастин поджал губы.
- Возможно.
Однако его голос показался Элли не слишком уверенным.
- Вдовствующая герцогиня сегодня завтракала в своих покоях, это отличается от ее привычного распорядка. Но вскоре она спустилась и присоединилась ко мне. Мы вместе съели ланч. Именно она предложила мне эту прогулку.
Джастину вспомнилось, с кем он застал в парке бабушку и Элеонору, и его лицо помрачнело.
- Мне показалось, я предупреждал вас о недопустимости общения с лордом Личфилдом?
- Верно, предупреждали.
- И?..
Элли резко остановилась посреди коридора. Ее щеки вспыхнули румянцем.
- Ваша бабушка говорила, лорд Личфилд навязал нам свою компанию без малейшего поощрения с нашей стороны.
Джастин раздул ноздри.
- Подчеркиваю, я требую, чтобы вы избегали этого человека!
- А я повторяю, ненавижу ваши двойственные речи до такой степени, что почти готова поощрять даже столь неприятного джентльмена!
Она бросила на него не менее гневный взгляд. Изумрудно-зеленые глаза сердито сверкали. Джастин загнал назад рвущуюся с губ резкую отповедь и сделал глубокий вдох, пытаясь успокоить бурлящие чувства. Он знал, что за самым плохим из них - гневом - скрывался страх. Страх за ее безопасность, душевное равновесие.
Личфилд стал чем-то вроде Немезиды, постоянно оказываясь рядом, стоило Джастину оглянуться по сторонам. После рассказа Ричмонда Джастин категорически не желал, чтобы этот тип крутился вокруг Элеоноры. Или Элеонора около него.
Он выпрямился, расслабляя плечи.
- Вы упорно понимаете меня неправильно.
- Ройстон, Элеонора, это вы, наконец? - нетерпеливо позвала герцогиня, явно услышав их голоса в коридоре.
Джастин пригасил вспыхнувшее раздражение и понизил голос, чтобы только Элеонора могла его слышать:
- Мы с вами позже об этом поговорим.
- Нет, ваша светлость, я так не думаю.
Ей явно надоело ждать, пока Джастин откроет дверь, и открыла сама, после чего в гордом одиночестве прошествовала в малую гостиную.
- О чем думаешь, моя дорогая? - поинтересовалась вдовствующая герцогиня.
Джастин вслед за Элеонорой вошел в гостиную.
- О том, что… Господи, да здесь как в цветочной лавке! - Его чуть не сбила с ног оглушающая волна цветочных ароматов, комната была уставлена самыми разнообразными букетами, вазы стояли повсюду, на всех доступных поверхностях. - Как вы вообще можете здесь дышать?
Он прошагал через комнату, рывком распахнул окно и сердито оглянулся на Элеонору.
- Полагаю, за эту бесплатную выставку стоит благодарить ваш вчерашний успех?
- Ройстон! - упрекнула бабушка.
Джастин продолжал буравить взглядом Элеонору.
- Я только утверждаю очевидное, бабушка!
- Это не повод расстраивать Элеонору.
Вдовствующая герцогиня подошла, к Элли и приобняла ее за плечо.
- Дорогая, я уверена, Ройстон не хотел быть с тобой так резок. - Она постаралась утешить девушку, которая едва сдерживала слезы.
Но он хотел, хотел именно этого! Потому что чувствовал себя не в своей тарелке при виде столь ослепительного свидетельства ее вчерашнего успеха. Ему-то самому даже не пришло в голову послать Элеоноре цветы. Да и чего ради? Даже те дамы, с которыми он спал, никогда не получали от него цветов. Дорогие украшения в качестве прощального подарка - да, но не букеты. Джастин считал цветы очень личным подарком, который следует выбирать для женщины самому, не обращая внимания на цену. И вот сейчас увидел полную комнату подобных знаков восхищения, вероятно, от молодых франтов, что увивались вокруг нее на балу! Но опять же, почему это должно его беспокоить? Пусть щенки выставляются идиотами перед красивой дебютанткой, если им нравится. Какое ему дело? Он застыл посреди комнаты, заложив руки за спину.
- Меня просто захватила врасплох…
- …эта бесплатная выставка, - с вызовом закончила за него Элеонора. Она высвободилась из объятий герцогини, гордо вздернула подбородок и смерила Джастина взглядом, в котором блестели уже не слезы, а искры гнева. - Надеюсь, вы меня извините. Мне нужно привести себя в порядок и переодеться к ужину.
Она быстро присела в коротком реверансе и стремительно покинула гостиную.
- Ройстон, что это значит?
Джастин на мгновение прикрыл глаза, затем снова посмотрел на бабушку и вздохнул, увидев упрек в ее пристальном взгляде.
- Без сомнения, ты хочешь, чтобы я пошел к Элеоноре и извинился за свою грубость?
Вдовствующая герцогиня внимательно посмотрела на него:
- Только если ты этого сам желаешь.
Желает ли он? Да дерзнет ли он вообще войти в ее спальню? Позволит ли себе снова оказаться там, где, без сомнения, испытает желание ее целовать, заниматься с ней любовью?
- Судя по всему, нет, - колко произнесла бабушка после долгого молчания. - А, Стенхоуп.
Она с теплой улыбкой повернулась к дворецкому, наконец прибывшему с подносом чая и бренди.
- Задержись на минутку и отнеси чашку чая мисс Розвуд в спальню, - велела она.
Сама же, наклонившись, принялась разливать чай в две изящные чашки из китайского фарфора. Джастина по-прежнему раздирали внутренние противоречия. Он знал, что был с Элеонорой излишне резок и должен если и не объясниться, то хотя бы принести извинения. Но он даже самому себе не желал признаваться в чувстве, которое на него нахлынуло в первый момент, когда он увидел букеты и осознал, что они присланы вчерашними поклонниками Элеоноры в знак восхищения.
Его снедала ревность.
Невыносимый, невозможный, жестокий, бессердечный! Высокомерный, ненавистный и еще раз ненавистный!
Сейчас Элли действительно его ненавидела. Ненавидела его цинизм. Сарказм. Насмешки. Чванливое высокомерие. Его…
- Я принес вам чай.
Элли резко повернулась на постели и увидела Джастина. И сразу же ощутила, как пламенеют щеки и щиплет глаза от слез, которые хлынули потоком в тот самый момент, когда она только зашла к себе в комнату, и с тех пор даже не думали останавливаться.
То были слезы обиды на несправедливые обвинения. Слезы унижения из-за его недобрых слов о цветах, присланных сегодня, которым она так радовалась. Слезы, которые она совершенно не собиралась показывать Джастину! Элли села на кровати, выдернула из кармана платья кружевной платочек и быстро промокнула глаза.
- Уверены, что ваше присутствие здесь уместно?
Вместо ответа, он вошел в комнату и закрыл за собой дверь.
- Я принес вам чай, - повторил герцог и мягко поддразнил: - И готов поднести поближе, если вы обещаете не выливать его мне на голову!
Элли сунула платок обратно в карман.
- Вы очень жестокий человек.
- Да.
- Невыносимый.
- Да.
Элли нахмурилась.
- И очень злобный.
- Да.
От такой покорности перед лицом обвинений Элли недоуменно заморгала.
- Почему вы не пытаетесь защититься?
Он вздохнул.
- Возможно, я знаю, что в данном случае вы правы. Я действительно вел себя согласно перечисленным вами эпитетам.
Элли осторожно посмотрела на него, но не увидела признаков сарказма или цинизма, обвинения, которые она мысленно предъявляла ему всего несколько минут назад. Герцог выдержал ее взгляд.
- Я не понимаю.
- Согласен с вами.
Он прошел через комнату и протянул ей чашку. Изящный чайный прибор странно смотрелся в его тонкой руке. Элли медленно потянулась и приняла чашку.
- Именно этого я и не понимаю.
Он взглянул на нее из-под прикрытых век и пожал плечами:
- Мне нечем ответить на ваши обвинения. Я действительно такой, как вы сказали.
- Это и есть ваше извинение? - поинтересовалась Элли.
Его губы изогнулись в невеселой улыбке.
- Нет.
- А, так вы не предлагаете извинений. Только чай.
- Разве это не панацея от всех бед? - Он говорил, слегка растягивая слова.
Элли сделала несколько глотков дымящегося напитка.
- Я бы предпочла извинение!
- Неужели?
Потягивая чай, Элли раздраженно осознала, что гнев к герцогу куда-то улетучился.
Она больше на него не сердилась. И плакать уже не хотелось. Напротив, какая-то ее часть даже улыбалась. Или, скорее, смеялась над выражением "маленького виноватого мальчика" на лице невозможно высокомерного человека. Учитывая, как больно ранил Элли его сарказм всего несколько минут назад, это казалось совершенно нелогичным.
Если не считать…
Даже если не принимать в расчет покаянное выражение его лица, Элли сильно сомневалась, что Джастин хоть раз за всю свою привилегированную жизнь приносил женщине чай. Сегодня это было чем-то вроде извинения. Для высокомерного герцога все равно, что опуститься перед ней на колени.
Она поставила пустую чашку на прикроватный столик.
- Спасибо. Мне уже немного лучше.
- Хорошо. - Он сел на постель рядом с ней и взял ее маленькие руки в свои большие ладони. - Элеонора, я действительно перед вами виноват. Я прошу у вас прощения за свою сегодняшнюю вспышку.
Элли удивленно посмотрела на него, и без того смущенная его прикосновением.
- Вы правда передо мной извиняетесь?
Он кивнул:
- Я по меньшей мере вел себя невоспитанно. Я был немного… не в себе после того, как увидел именно Личфилда рядом с каретой бабушки. Но мне не следовало срывать на вас свое плохое настроение.
От его внезапной близости у Элли забилось сердце, щеки потеплели, дыхание участилось, и он наверняка чувствовал, как дрожат ее пальцы в его руке.
- Мне кажется, вам не стоит находиться в моей спальне. Вдовствующая герцогиня…
- …однозначно дала мне понять, что считает меня вашим дядюшкой, а в таком случае это вполне допустимо, - сухо сообщил он.
Его лицо выразило при этом столь сильное отвращение, что Элли снова испытала желание рассмеяться. Как странно, всего несколько минут назад ей казалось, что она больше никогда даже не улыбнется. Джастин же оказался совершенно не готов к тому, что губы Элли сначала весело дрогнули, а потом открыто растянулись в улыбке, и она издала хрипловатый смешок.
- Не понимаю, что здесь такого забавного, - произнес он.
- Наверное, то, что… - Она, улыбаясь, покачала головой. - Сама мысль, что вы можете стать добрым дядюшкой молодой девушке, кажется мне удивительно смехотворной!
Джастин нахмурился:
- Не могу с вами не согласиться.
Ее зеленые глаза весело заблестели.
- Ваша репутация повесы необратимо пострадает, если это станет достоянием общественности!
Он замер на месте.
- Вы хотите сказать, что в обществе меня считают повесой?
- О да, - закивала Элеонора.
- И вы тоже так считаете? - Он мрачно нахмурился. - Что я при каждой удобной возможности заманиваю женщин в постель и занимаюсь этим все дни и ночи напролет?
- Ну… может, не все дни, - озорно признала она. - Вы же должны когда-то выделять время для исполнения герцогских обязанностей! К тому же вчера на балу я слышала сплетню, будто не все эти женщины были уж так молоды или свободны.
- Меня обвиняют еще и в связях с замужними женщинами? - резко спросил он.
Элли подняла темно-рыжие брови.
- Вы, кажется, удивлены, что в обществе так хорошо осведомлены о ваших амурных делах.
- Я удивлен, что вы успели набраться столь абсурдной и неприличной ерунды! - Он выпустил ее руку, вскочил и беспокойно прошелся по комнате после чего застыл у окна. - Кто позволил себе столь непристойные замечания?
Элли озадаченно посмотрела на него:
- Не помню точно, от кого слышала.
Он стиснул зубы. На щеке явственно пульсировала жилка.
- А вы постарайтесь!
Элли медленно покачала головой.
- Они говорились не мне, я просто слышала, как люди обсуждали вашу нынешнюю любовницу и кого из мужей вы сделали вчера рогоносцем.
- Уверяю вас… - начал было Джастин, но прервался, осознав, что снова сердится. Репутация никогда раньше его не беспокоила - до тех пор, пока он не услышал те же слова из уст Элеоноры. - Я хочу, чтобы вы знали: я питаю глубочайшее уважение к брачным узам и никогда не имел желания уложить в постель замужнюю женщину. У меня нет любовницы вообще.
Элли поняла, что, повторив услышанные на балу слухи, ухитрилась нанести ему глубокую рану. Об этом явственно свидетельствовало выражение его лица.
- Я не хотела вас оскорбить, ваша светлость.
- Я нисколько не оскорблен.
- Позвольте с вами не согласиться…
Его лицо немного смягчилось.
- Вы меня не оскорбили, ни своими, ни чужими словами. Мое неудовольствие связано с людьми, которые от нечего делать распространяют скандальные, ничем не подкрепленные слухи! - Последние слова прозвучали намного жестче.
Элли осознала, что он говорит искренне, ему действительно неприятно такое мнение общества. Для нее самой эти слухи, ввиду их с Джастином недавней близости, были чрезвычайно болезненны. И мысли, что у него есть любовница и с бала он отправился прямо к ней, только усиливали ее вчерашнюю бессонницу. Джастин это горячо отрицал. Не чересчур ли горячо?
Нет, она все-таки так не думала. Джастин оставался все тем же, временами жестоким, злым и невыносимым, но она знала, он честен, именно честность и прямоту следовало винить за все остальные столь раздражающие ее черты! Раз он говорит, что не имеет сейчас любовницы, замужней или незамужней, ему можно верить.
Элли ощутила огромное облегчение, будто с плеч свалилась невыносимая тяжесть, которой она даже не осознавала и которая вновь заставила ее задуматься о своих чувствах к этому непостижимому человеку. Правда, даже задавая себе эти вопросы, она знала, что не захочет на них отвечать.
Элли поднялась.
- Я не сомневаюсь, что вдовствующая герцогиня очень терпелива, но, возможно, вам пора к ней вернуться? - Она стиснула руки. - Мне необходимо переодеться к ужину.
- Вы так и не сказали, верите ли моим словам.
Она пожала плечами:
- Какая разница, верю я вам или нет?
Джастин сузил глаза, заметив, как воинственно она вздернула подбородок и пристально уставилась на него. И осознал, что пытается перед ней защищаться. Разумеется, это неуместно, его не должно беспокоить, что о нем думает его юная подопечная.
- Абсолютно никакой, - наконец протянул он.
Она тут же опустила глаза.
- Как я и предполагала.
Джастин коротко поклонился и зашагал к выходу.
- Увидимся за ужином, - добавил он у самой двери и взялся за ручку.
- Что?
Он повернулся к ней:
- Я сказал, увидимся за ужином.
Элли недоуменно моргнула.
- Я не знала, что ее светлость пригласила вас сегодня поужинать.
Джастин улыбнулся:
- Разумеется, вы же не присутствовали на окончании нашего разговора. - Он сложил руки на груди. - Иначе услышали бы, что в мои намерения входит ужинать здесь каждый вечер в обозримом будущем. И завтракать, если я встану достаточно рано. Хотя иногда буду пропускать ланчи, вы сами сказали, у меня есть герцогские обязанности, которые требуют моего внимания.
Элли ахнула:
- Я не понимаю.
Улыбка Джастина стала еще шире.
- Все просто, Элеонора. После стольких лет постоянных бабушкиных приди… любезных предложений я решил, что пришло время вернуться в герцогский дом. Завтра же утром я перееду сюда на постоянное жительство вместе с вещами и слугами.