Сама мысль сидеть за столом в одиночестве, не зная, куда он отправился со своей гостьей, абсолютно не привлекала Пандору. Ее даже замутило от мысли о внезапном дезертирстве новоиспеченного супруга.
Она провела кончиком языка по губам.
- И… мой муж удалился одновременно с посетительницей?
- Полагаю, да, ваша милость.
Пандору будто ударили в грудь кулаком, дыхание перехватило. Все мысли вылетели из головы. Все, кроме одной: Руперт ушел от нее в первую брачную ночь с другой женщиной! Что-то внутри ее умерло.
Какое унижение, какая ирония! Вот уже второй муж бросил ее в день свадьбы! Если бы не невыносимая боль, она даже могла бы посмеяться над нелепостью ситуации и своими глупыми ожиданиями по поводу брака с Рупертом, который вдруг окажется более удачным.
Она гордо расправила плечи.
- Я тоже не буду ужинать, спасибо, Пендлтон. Передайте кухарке мои извинения.
Несомненно, бедная женщина старалась изо всех сил, желая подать им сегодня особое угощение, ведь герцог праздновал свое бракосочетание. Но она даже не притронется к этому особому угощению.
- Конечно, ваша милость. - Дворецкий поклонился ей. - Может, принести вам закуски в комнату?
- Нет. Благодарю. - Она отпустила его, стараясь сохранить лицо хотя бы перед прислугой.
К настоящему моменту уже вся челядь наверняка в курсе того, что муж оставил ее в первую брачную ночь, и теперь жалеют бедняжку. Жгучие слезы жалости рекой полились по холодным щекам Пандоры.
Она полагала, что невозможно испытать большего унижения, чем то, которое ей довелось пережить четыре года назад, но, оказалось, она ошиблась. Руперт оставил ее, не сказав ни слова, ушел из дома в компании другой женщины, сперва со страстью позанимавшись с ней Любовью, - это ли не худшее оскорбление?
Как же она была наивна и доверчива, выходя за Барнаби, влюбленная скорее в саму любовь, чем в мужчину, которого прочили ей в мужья, да и как она могла влюбиться в Барнаби, совершенно не зная его. Собственно, после свадьбы он не сделал ничего, чтобы пробудить в ней чувства.
За прошедшие четыре года - три из них в качестве нелюбимой и нежеланной супруги - Пандора повзрослела физически и духовно.
Теперь она точно знала, что такое любовь. Она пришла в образе мужчины с золотыми кудрями и лицом падшего ангела. По имени Дьявол…
Было два часа ночи, и в доме стояла зловещая тишина, когда Руперт, перескакивая через две ступеньки, поднялся по широкой лестнице, свернул направо и прошел на цыпочках по длинному коридору. Он осторожно открыл дверь спальни, проскользнул внутрь, тихонько закрыл ее за собой и посмотрел на женщину, которая спала поверх покрывала, залитая лунным светом.
Он, едва дыша, подошел поближе.
Она была все в том же кремовом платье, в котором стояла с ним перед алтарем, с единственной ниточкой жемчуга на шее, светлые локоны разметались по плечам и отливали под луной серебром, пушистые ресницы спокойно лежали на щеках цвета слоновой кости. Она тяжело вздохнула во сне, чело омрачила печаль.
В этом вздохе слышалось столько горя, что у Руперта сжалось сердце. Он склонился, чтобы разгладить ее лоб поцелуем, губами пройтись от виска к щекам, но ощутил во рту соленый привкус слез.
Это он довел ее, покинув в первую брачную ночь.
Сердце сжалось еще сильнее. Он, осторожно снял с себя сюртук и растянулся рядом с Пандорой на кровати, не желая будить, нежно убрал с ее виска растрепавшиеся волосы и жадно заключил ее в свои объятия, когда она инстинктивно повернулась к нему, ища утешения на его плече и положив руку ему на грудь.
Наконец-то обретя долгожданный покой, Руперт отбыл в царство Морфея.
Скоро наступит утро, и тогда он расскажет ей, почему так внезапно покинул дом…
Пандора видела чудесные сны, уютно устроившись в обнимавших ее руках, сны настолько чудесные, настолько приятные, что она отказывалась просыпаться под настойчивыми лучами утреннего солнышка.
В ее снах Руперт крепко обнимал ее. Она лежала на его сильном плече. Под своей рукой ощущала его широкую грудь.
Но это ведь просто сон. Руперта не было с ней рядом. Не вернулся вчера вечером. Он вообще не вернулся домой.
В их первую брачную ночь.
Она почувствовала, как на глаза вновь наворачиваются горячие слезы, подивившись: неужели она не все их выплакала? Это было…
- Я знаю, что ты проснулась, Пандора.
Она замерла, застыла, не в силах поверить своим ушам, но поняла, что ее рука действительно касается его груди.
- Открой глазки и посмотри на меня, любимая.
Она не могла. Не смела. Не желала видеть, знать правду о его исчезновении, а она, несомненно, узнает ее, стоит заглянуть в его неотразимые серые глаза.
- Пандора? - снова нежно позвал он.
- Убирайся прочь! - Она крепко зажмурилась, не собираясь отвечать на его нежность.
- У меня нет желания уходить от тебя, любимая.
- Вчера ты с легкостью сделал это! - напомнила она бесцветным голосом.
У Руперта сжалось горло, столько муки прозвучало в ее словах.
- Я и вчера не хотел покидать тебя.
- Я тебе не верю, - яростно покачала она головой.
- Почему?
Она открыла глаза, явив взору весенние фиалки, на кончиках ресниц дрожали слезинки.
- Может, потому, что ты провел нашу первую брачную ночь в объятиях другой женщины?
- Господи, нет, любовь моя!
- Да, любовь моя! - передразнила она его, на бледных щеках загорелись два алых пятна. - Даже Барнаби не был столь бездушен, чтобы… - Она замолчала, сжавшись от боли.
- Чтобы что? - спросил Руперт, еще крепче прижимая ее к себе.
Она уперлась ладошкой в его грудь, стараясь высвободиться из объятий.
- Отпусти меня, пожалуйста!
- Я сказал, нет! - Он поджал губы.
Пандора испепелила его взглядом, при этом заметив и взъерошенные волосы, и темные круги под глазами - свидетели бессонной ночи, и то, что он полностью одет, если не считать сюртука, и легкую щетину на его щеках и над верхней губой - побриться он тоже не успел.
Он завалился к ней в постель сразу после утех с другой женщиной! Попросту прыгнул из одной кровати в другую!
У нее задрожали губы.
- Ты подлец! Человек, начисто лишенный всяческих моральных принципов. Мужчина, который в первую брачную ночь укладывает в постель женщину, но не его жену, а другую! - Ей удалось вырваться из его цепкой хватки, она перекатилась на край кровати, вскочила и отошла к окошку, лишь бы подальше от Руперта, насколько это вообще возможно в пределах одной спальни, даже не ее собственной, которую она никогда больше с ним не разделит.
Она расхохоталась. Ее первый муж вообще не любил женщин, а второй любит их слишком сильно! Ну, не смешно ли?
Руперт сел на край кровати, наблюдая за ней из-под опущенных век. Ее брезгливое выражение лица явно свидетельствовало о том, что она не только не любит его, но и не доверяет больше.
- Я ни минуты сей ночи не провел в объятиях другой женщины, Пандора, - устало проговорил он, и эта усталость была вызвана отнюдь не разгульным весельем.
- Это ложь…
- Я никогда не буду лгать тебе.
- Да ты уже лжешь! - фыркнула она.
- Я вернулся к тебе, в нашу кровать, в два часа ночи.
- Не пытайся играть словами, Руперт! - В ее глазах загорелся огонек предостережения. - В какое время ты бы ни вернулся, ты вернулся от другой женщины!
- Нет, любимая. - Он поморщился. - Если только ты не считаешь Хенли "другой женщиной", - усмехнулся он. - И уверяю тебя, я не собирался прыгать к ней в объятия.
Пандора замерла.
- Хенли? Моя Хенли?
- Ну, уж точно не моя, - огрызнулся Руперт.
Пандора смешалась:
- Я не понимаю.
Руперт со вздохом пробежался рукой по волосам, прекрасно понимая, что у него и впрямь неприглядный вид - растрепанные волосы, круги под глазами, щетина и помятая одежда. Неудивительно, что она приняла его за неверного супруга.
- Именно Хенли пришла сюда вчера вечером и настаивала на том, чтобы поговорить со мной, - объяснил он.
- Моя Хенли? - словно заведенная, проговорила Пандора.
- Хватит повторяться, любимая, - насмешливо протянул он. - И я определенно не провел нашу первую брачную ночь, равно как и никакую другую, в постели этой женщины.
Пандора судорожно сглотнула и дрожащей рукой откинула волосы за плечи.
- Почему Хенли пришла сюда и вызвала не меня, а тебя?
- Ах… - вздохнул Руперт. - Приятно видеть, что разум вновь возобладал над эмоциями.
Она поежилась от подобного сарказма.
- Потрудись объяснить, что случилось? Почему Хенли решила поговорить с тобой, а не со мной?
Руперт нахмурился:
- Вчера вечером кто-то снова вломился в Хайбери-Хаус.
- О боже! - Пандора побледнела и ухватилась за спинку стула у туалетного столика. - Есть пострадавшие, - догадалась она.
Руперт кивнул, в очередной раз подивившись ее проницательности.
- К несчастью, Бентли получил серьезный удар по голове…
- Я должна срочно ехать в Хайбери-Хаус!
- Его там больше нет, любимая, - сообщил ей Руперт.
- Больше нет? - Ее глаза расширились и потемнели, она покачнулась. - О господи, он?.. - Она побелела как полотно, полагая, что Бентли отправился к праотцам.
Руперт в два шага пересек разделявшее их расстояние и подхватил жену, которая чуть не упала в обморок.
- Прости меня, любимая, я устал и неправильно выразился. - Он прижался лбом к ее волосам, она судорожно вцепилась в его жилетку. - Бентли не умер, - успокоил он ее. - Нынче утром у него наверняка жутко болит голова, но он жив.
Пандора без сил упала на него.
- Спасибо тебе, Господи! Я бы не пережила, если бы с ним что-то случилось. - Она подняла голову и посмотрела на Руперта. - Но если он не в Хайбери-Хаус, то где же?
- В моем поместье в Кембриджшире, - сказал Руперт. - Как и все остальные твои слуги. Я проследил, чтобы они благополучно отбыли туда, поэтому и задержался до двух часов ночи. Смит согласился поставить у Хайбери-Хаус двоих своих охранников, но я все же решил, что будет лучше увезти Бентли и прочих от греха подальше, пока ситуация не прояснится. Если бы я вчера позволил тебе поговорить с Хенли, ты бы только еще больше расстроилась. Она, по своему обычаю, впала бы в настоящую истерику. Но на этот раз я прощаю ее, ведь у нее хватило ума сообщить новости мне, а не тебе, - с удовлетворением добавил он.
- Спасибо, Руперт. Я… - Она задрожала в его объятиях и нерешительно воззрилась на мужа. - Я несправедливо обвинила тебя.
- Да уж, - поджал он губы. - И полагаю, пролила немало напрасных слез.
- Потому что я думала… верила…
- Ты ясно дала понять, что на самом деле думаешь обо мне и моих моральных устоях, Пандора, - мрачно заявил Руперт.
- Я просто… просто это было так похоже на… - Она покачала головой, глаза снова наполнились слезами. - Мне, правда, жаль, Руперт. Мне не следовало… У меня не было причин думать, что… - Она прикусила пухлую губу, остановившись на середине фразы.
Его лицо смягчилось.
- Послушай, не пришла ли пора поговорить о твоем браке с Мейбери?
- Барнаби? - нахмурилась она. - Но… какое отношение мой первый брак имеет ко всему этому?
Самое прямое, по мнению Руперта! Хотя он до сих пор не понял всех хитросплетений…
Уладив дела в Хайбери-Хаус, он среди ночи вытащил из постели Бенедикта, дабы узнать, что его люди выяснили о жизни, которую Мейбери вел в Хайбери-Хаус во время своего брака с Пандорой.
Оказывается, Мейбери приобрел Хайбери-Хаус за несколько лет до брака с Пандорой. Владельцы соседних особняков сообщили имена торговцев, которые доставляли в дом Мейбери различные товары, поведали о наличии камердинера, визитах делового представителя Мейбери и его адвоката, а также его приятелей по политической партии. Но вся эта информация оказалась практически бесполезной. Кем была любовница Мейбери, так и осталось тайной за семью печатями.
Как ни тяжело было вспоминать явно несчастливый первый брак, кроме Пандоры, пролить свет на данный вопрос было некому.
Руперт взял ее лицо в свои ладони и заглянул в фиалковые глаза:
- Пандора, Мейбери уже десять лет владел Хайбери-Хаус, прежде чем оставить тебе его по завещанию.
- Да, и что? - озадаченно уставилась она на него.
- Об этом очень нелегко говорить… - Он покачал головой. - Я твердо уверен в том, что Мейбери приобрел данный особняк для тайных встреч со своей любовницей…
- Нет.
Ответ прозвучал как приговор, не подлежащий обжалованию.
- Я говорил, что это может причинить тебе боль, Пандора, но… - Он замолчал, поскольку она высвободилась из его объятий и, отвернувшись, скрестила руки на животе, словно защищаясь от удара. - Я не хочу причинять тебе лишнюю боль, ты и так натерпелась. - Он вздохнул, прекрасно понимая, что без этого не обойтись. - Но Мейбери…
- …не имел любовницы, - заверила его Пандора, стоя к нему спиной.
- Ты не можешь знать это наверняка, любимая.
- Еще как могу. Я действительно могу с полной уверенностью утверждать, что у Барнаби не было любовницы ни до брака, ни после него.
Несколько долгих секунд Руперт внимательно смотрел на нее, потом проговорил:
- Он был импотентом?
Пандора невесело усмехнулась:
- Я так не думаю.
- Ты так не думаешь? Что ты хочешь этим сказать?
- Я не вижу связи между предполагаемой любовницей и тем, что вот уже целый год в мой дом постоянно кто-то вторгается. - Пандора сменила тему, неожиданно поняв, что у нее не хватает духу открыть Руперту все неприглядные детали своего первого брака.
Особенно теперь, когда она собственными руками чуть не разрушила второй! Она оскорбила Руперта недоверием. Сможет ли он когда-нибудь простить ее за это? Ведь всю прошлую ночь, пока она лила тут слезы, он заботился о ее домашних, спасал их от беды!
Он пожал широкими плечами.
- Мне кажется, что после внезапной смерти Мейбери в Хайбери-Хаус могли остаться доказательства, указывающие на личность его любовницы. Возможно, какие-то вещи. Или даже письма.
- Я велела Бентли присмотреть за тем, чтобы все личные вещи Барнаби были сложены в сундук и унесены на чердак до моего переезда в Хайбери-Хаус. - Пандора поджала губы, представив, как Барнаби развлекался со своим любовником в особняке, который теперь стал ее домом. Неужели он был настолько жесток, что даже после смерти решил нанести своей не любимой и нежеланной супруге подобное оскорбление? Правда, иногда он обращался с ней с такой злобой, будто она виновата в том, что ему пришлось жениться на ней. Хватило бы ему этой злобы, чтобы сыграть с ней последнюю шутку и поселить там, где он тайно встречался со своим любовником?
"Да, - призналась себе Пандора, - вполне хватило бы". Значит, чем быстрее она примет предложение дяди Энтони Джессопа о покупке Хайбери-Хаус, тем лучше.
- Пандора, ради всего святого, поговори со мной! - взмолился Руперт.
Может ли она теперь поведать Руперту правду о своем первом браке? По крайней мере, открыть тайну, которую она хранила целых четыре года? Поймет ли он, через какие унижения ей пришлось пройти и почему она держала рот на замке после смерти мужа в попытке защитить Клару Стэнли и ее детей?
И вообще, разумно ли молчать теперь, когда он практически докопался до истины?
- Пандора?.. - мягко позвал он, сдерживая в узде свое нетерпение. По ее лицу он видел, какая буря эмоций бушует в ее душе. Боль. Разочарование. Вслед за ним упрямая решимость. Но вот она подняла подбородок, гордо расправила плечи и посмотрела ему в глаза.
Однако ее решимость явно дрогнула, и она нервно облизнула губы, прежде чем заговорить:
- Если в жизни Барнаби кто-то и был, а я уверена в этом, - добавила она, - то не любовница, а любимый человек!
Руперт недоуменно воззрился на нее. Что она имеет в виду? Это же полная чушь, если только…
- Боже правый, ты хочешь сказать, что у Мейбери была связь с другим мужчиной?
Пандора отвела глаза, не желая встречаться взглядом с Рупертом.
- Полагаю, это не такое уж редкое явление в высшем свете.
Нет, нельзя сказать, что это неслыханное явление как среди простолюдинов, так и у высокородных господ. И хотя Руперт сам не разделял подобных пристрастий, он не видел в этом ничего особенного. Несколько его приятелей в армии были из их числа, и Руперт никогда не гнушался дружбой с ними.
Но насколько ему известно, никто из этих джентльменов не брал себе в жены женщин настолько красивых и желанных, как Пандора, как, судя по всему, сделал Мейбери, дабы скрыть от общества свои предпочтения.
Она отвернулась и невидящим взглядом уставилась на площадь, раскинувшуюся за окном, не в силах выносить взгляд неотразимых серых глаз.
- Барнаби мечтал о политической карьере, - произнесла она тоном, лишенным всяческих эмоций. - И он свято верил в то, что ему не добраться до вершин власти, если выйдет на свет, что он… что он…
- Предпочитает общество мужчин обществу женщин, - подсказал Руперт.
- Да. - Пандора задрожала. - Он вполне ясно изложил мне ситуацию после свадьбы. Сообщил, что он будет содержать меня, сопровождать во время сезона, сделает мою жизнь комфортной и я не буду ни в чем нуждаться, но он не намерен становиться моим мужем в… в сексуальном плане, поскольку одна лишь мысль о физической близости с любой женщиной вызывает у него приступ дурноты.
- И он ждал, что ты покорно примешь это? - ужаснулся Руперт.
- Нет, он не ждал, он удостоверился в том, что я не посмею перечить ему, приму все его условия, когда оплатил все долги отца и предупредил меня, что потребует вернуть деньги, если я посмею оставить или разоблачить его.
Конечно, многие браки в высшем свете далеки от идеала, ибо совершаются по социально-политическому расчету, и обе стороны находят утешение в объятиях третьих лиц, как только жена произведет на свет наследников "основного и запасного". Руперт, естественно, был в курсе этого. Да что далеко ходить, брак его родителей тоже не стал счастливым.
Но чтобы мужчина намеренно ввел в заблуждение женщину, на которой женился, нарочно выбрал себе девушку молодую и красивую, прекрасно зная, что не собирается исполнять супружеские обязанности, это выше понимания.
Хотя…
Если подумать логически, Мейбери сделал очень правильный выбор. Пандора была наивной и доверчивой, а следовательно, покорной. И он, уверенный в ее послушании даже после того, как она узнает правду, ведь он погасил долги ее отца, тем самым обрел власть над всем ее семейством.
Руперт уже достаточно узнал Пандору, чтобы понять - именно второе обстоятельство заставляло ее держать язык за зубами. Она проявляла чудеса самоотверженности, когда речь заходила о благополучии других людей. Достаточно вспомнить, каких жалких неудачников она наняла себе в прислуги. В любом другом доме им указали бы на дверь, а она пожалела их. Эта самоотверженность распространяется и на Руперта, стоит вспомнить, как она вступилась за него во время вчерашнего конфликта с Патрисией.
Он покачал головой:
- И никто ни о чем не догадывался?