Ричард, который никогда не страдал отсутствием аппетита и с наслаждением поедал все, что накладывал себе на тарелку, не понимал подобных капризов. Взяв кусочек ветчины с блюда, он протянул его Кили.
– Съешьте хотя бы немного, – начал уговаривать он гостью.
– Прошу вас, не заставляйте меня, я не могу, – взмолилась она.
– В таком случае объясните мне, в чем дело.
– Я испытываю отвращение к свинине, – сказала Кили, глядя графу прямо в глаза. – Вы тоже чувствовали бы нечто подобное, если бы вас убил вепрь.
Ричард с изумлением посмотрел на нее. Черт возьми, что она несет?
– Да, однажды меня убил вепрь, – пыталась объяснить Кили. – Это было в другой жизни. Вот почему… – Внезапно она осеклась, поняв, что выдала себя с головой.
– В другой жизни? – изумленно переспросил Ричард.
– Да, я прожила уже много жизней, – сказала Кили и, загадочно улыбнувшись, коснулась руки графа. – И думаю, что вы тоже уже жили прежде.
Первым желанием Ричарда было отдернуть свою руку и сказать Кили, что она сумасшедшая. Но он подавил его. Куда труднее было не рассмеяться ей в лицо.
В конце концов Ричард решил воспользоваться тем, что услышал, в собственных целях и извлечь из этого выгоду. Обольстительно улыбнувшись и положив свою ладонь на ее руку, он сказал с придыханием:
– У меня действительно такое чувство, что я вас очень давно знаю.
Кили потупила взор и покраснела так, что роза в букете показалась ее бледным отражением.
– Можно, я уберу свою руку? – спросила Кили шепотом, совсем растерявшись.
– Конечно, – ответил Ричард, который едва сдерживал улыбку, наблюдая за Кили.
Застенчивость девушки свидетельствовала о ее целомудрии и очень импонировала графу. Кили не походила ни на одну знакомую Ричарду женщину. "Я разгадаю эту загадку, – решил он, – и все разузнаю о ней".
Закончив трапезу, Ричард встал и подвел Кили к одному из кресел, стоявших у камина. Усадив гостью, он опустился в кресло рядом с ней и, удобно расположившись, вытянул к огню свои длинные ноги.
– Вам понравились "Жития святых"? – спросил он, лукаво поглядывая на Кили.
– Честно говоря, их жизнь показалась мне слишком отвратительной, чтобы читать о ней, – ответила Кили.
Ей не хотелось, чтобы граф расспрашивал ее о содержании книги, которую она не смогла прочитать.
– Неужели? – спросил Ричард, удивленно приподняв бровь.
– Рассказы о мучениях не находят отклика в моей душе, – продолжала Кили. – Страдания святых кажутся мне бессмысленными и вызывают отвращение.
Ричард кивнул и, сделав вид, что глубоко задумался, отвел глаза в сторону и стал смотреть в огонь, полыхавший в камине. Но боковым зрением он наблюдал за Кили. Вскоре граф заметил, что его гостья украдкой переставляет обутые в туфельки ножки так, как будто никак не может удобно устроиться в кресле.
– Что у вас с ногами? – наконец спросил он.
– Я не надела чулки, и они у меня страшно болят.
– О Господи! – воскликнул Ричард и, вскочив со своего места, повернулся к ней.
Кили испуганно вжалась в кресло. Опустившись перед ней на колени, Ричард снял с ее ног туфельки и начал растирать ступни.
– Вам следовало надеть чулки, – с упреком сказал он.
– Я… я не могла найти их, они куда-то запропастились, – тихим голосом промолвила Кили. – А мне надо было спешить… И потом, я не предполагала, что так долго пробуду у вас.
– Не бойтесь, я не откушу ваши пальчики, – шутливо сказал он, видя, что она робеет.
– Меньше всего я боюсь того, что вы откусите мои пальцы, – с горечью заметила Кили.
Ричард сразу же посерьезнел.
– В таком случае скажите мне, чего вы боитесь?
Наступило время признаний, и Кили не могла больше медлить.
– Это Одо и Хью ограбили вас в Шропшире! – выпалила она.
– Я знаю, – сказал Ричард, восхищаясь честностью Кили. Но от охватившего ее волнения и страха за жизнь кузенов Кили не слышала его слов и не видела восхищенного выражения его лица. Она очертя голову бросилась на защиту Одо и Хью.
– Ограбление было чистой случайностью. Просто вы оказались на их пути и начали сопротивляться. Если бы вы были немного дружелюбней, то не пострадали бы… Одо и Хью очень беспокоились за вашу жизнь. Они оставили вам сердолик, чтобы этот камень оберегал вас. И с вами действительно не произошло ничего страшного… Что вы на это скажете?
Если бы грабеж на большой дороге не был серьезным преступлением, Ричард просто посмеялся бы сейчас.
– Я знаю, что меня ограбили именно Одо и Хью, – повторил он.
– Как?! – вскричала Кили.
– Ваши кузены – настоящие болваны, к тому же очень неопытные, – продолжал Ричард. – Во-первых, они не надели масок, совершая нападение на меня. А во-вторых, продали отобранную у меня лошадь моему же слуге.
Кили бросила на графа недоверчивый взгляд.
– Но почему в таком случае вы не арестовали их?
– А вы этого хотите?
– Нет!
– Я собирался отправить их на виселицу, – признался Ричард, – но в таверне вместе с ними я вдруг увидел вас.
– Не понимаю…
Ричард придвинулся к ней, так что его лицо оказалось в нескольких дюймах от ее.
– Я никогда не смог бы причинить вам вреда, – прошептал он.
Он нежно обнял Кили, и, завороженная его жарким взглядом, она вдруг увидела, что в глубине его изумрудно-зеленых глаз горит огонь неистового желания. Возбуждение графа передалось Кили. Ричард медленно припал к ее губам.
Когда Кили разомлела в его объятиях, Ричард стал настойчивее. У Кили перехватило дыхание. Его язык раздвинул ее губы и, проникнув внутрь, стал исследовать ее рот. И тут вдруг Ричард прервал поцелуй.
Отодвинувшись от Кили, он пристально взглянул в ее затуманенные глаза и провел большим пальцем по ее шелковистой щеке и губам.
– Пора возвращаться домой, дорогая. Ваша красота способна совратить даже святого. Не беспокойтесь, я никому не выдам тайну ваших кузенов, – пообещал он.
Лицо Кили залилось румянцем. Как она сможет смотреть в глаза графу теперь, после того как позволила ему поцеловать себя? Ричард, казалось, не придавал большого значения тому, что произошло. А для Кили это было огромное событие – первый поцелуй в ее жизни.
Потянувшись за ее туфельками, Ричард хотел помочь Кили обуться, но та быстро взяла их в руки.
– Я не стану надевать обувь, – заявила она. Ричард удивленно посмотрел на нее.
– Вы собираетесь идти домой босиком?
– Мне нравится ощущать подошвами ног тело матери Земли, – сказала Кили, поднимаясь из кресла.
– Я провожу вас домой, – заявил он.
– В этом нет необходимости, – возразила она, – я и так отняла у вас слишком много времени, милорд.
– Я не считаю потерянным время, проведенное с вами, – заметил Ричард. – Ваш визит скрасил мой день.
Кили улыбнулась, несмотря на смущение.
– Я высоко ценю то, что вы с пониманием отнеслись к моим опасениям, – сказала она и направилась к двери, шлепая босыми ногами по полу.
– Кили! – вдруг окликнул ее граф, прежде чем она успела выйти из кабинета.
Она сразу же остановилась и обернулась к нему.
– Да?
Ричард стремительно подошел к ней.
– Спасибо.
Кили с изумлением посмотрела на него.
– За что, милорд?
Ричард приподнял ее лицо за подбородок и всмотрелся в самые пленительные глаза на свете.
– За то, что вы подарили мне свой первый поцелуй.
– Как вы узнали об этом? – огорченно спросила она.
И тут же поняла, что графу нетрудно было обо всем догадаться. Она не умела целоваться, была скованна и неопытна. Впрочем, от добродетельной девушки и не следовало ожидать, что она владеет искусством поцелуя.
– Вы необыкновенно милы, – сказал Ричард на прощание, стараясь ободрить Кили.
Когда она выскочила за дверь, Ричард, вместо того чтобы пройти к письменному столу, поспешил к окну и стал наблюдать, как Кили бежит через лужайку к дому Толбота.
Граф признался себе, что Кили Глендовер очаровала его. Она была редкой женщиной, обладавшей мужеством и честностью, и достойной того, чтобы стать графиней Деверо. Несмотря на то что Кили внебрачный ребенок, она обладает благородными качествами, которые Ричард хотел видеть в своей жене. Он подумал о том, что с удовольствием породнился бы с Толботом. Все, казалось бы, складывалось наилучшим образом, и, напевая веселый мотивчик, Ричард пошел к письменному столу.
Чем скорее он закончит работу и представит доклад королеве, тем скорее сможет вернуться и предложить Кили руку и сердце. То, что она может отказаться выйти за него замуж, Ричарду даже в голову не приходило.
Глава 6
– Что ты сказала?! – воскликнул Одо.
– Я сказала, что вчера была у графа, – терпеливо повторила ему Кили. – Я попросила его простить вас.
– Неужели ты хочешь увидеть, как нас вздернут на виселице?! – вскричал Хью, дотрагиваясь до своей шеи так, как будто уже чувствовал, как на ней затягивается петля.
– Прекрати молоть чушь, недоумок, – одернул его Одо. – Кили никогда не сделала бы того, что может причинить нам вред. Правда, малышка?
Кили кивнула и положила руку на плечо Хью.
– Тебе нечего опасаться, – заверила она кузена. – Я все уладила. Граф, к моему удивлению, сразу же пошел мне навстречу. Мы не могли больше жить в состоянии неопределенности, не зная, что нас ждет завтра.
Видя, что ее слова убедили кузена, Кили повернулась к стойлу, в котором содержалась Мерлин, и, погладив кобылу по морде, дала ей яблоко.
– И что же сказал тебе граф, малышка? – спросил Одо.
– Ричард поклялся, что сохранит все в тайне, – ответила Кили. – Он обещал, что никогда не причинит мне вреда.
– Ты сказала "Ричард"? – спросил Одо, бросая на кузину подозрительный взгляд.
Но Кили не обратила внимания на его слова.
– Но можем ли мы доверять графу? – поинтересовался Хью.
– Он сдержит данное слово или жестоко поплатится за нарушение клятвы, – сказала Кили. – Я не доверяю ни одному англичанину, поэтому, прошу вас, не показывайтесь на территории его владений.
– Хорошо, мы будем держаться от них подальше, – промолвил Хью.
– А кто сопровождал тебя во время визита в дом графа? – спросил вдруг Одо.
– Никто. Я ходила туда одна.
– Он что-нибудь позволял себе?
Кили изогнула иссиня-черную бровь и спросила, притворяясь, что не понимает, о чем идет речь:
– В каком смысле?
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, – заявил Одо. – Так позволял или нет? Я жду ответа, малышка.
Вспомнив то, что произошло с ней в доме графа, Кили покраснела.
– Он поцеловал меня, – пролепетала она. – И это все.
– Мне следовало убить этого негодника еще в Шропшире! – вскричал Одо.
– Замолчи! Негоже произносить такие слова, это навлечет на тебя зло, – остановила его Кили. – Ричард вел себя, как подобает джентльмену. Да, он англичанин, но намного лучше большинства из них, и я не желаю слышать, как вы порочите его доброе имя. Поцелуй был совершенно невинным.
– А в чем дело? – с недоумением спросил Хью брата. – Что не так с этим поцелуем? Ты же сам не раз…
– Заткнись! – зарычал на него Одо. – Не забывай, что мы разговариваем с девушкой.
Одо размахнулся, чтобы влепить Хью затрещину, но тот ловко увернулся и отошел на безопасное расстояние от брата. Кили еле сдерживала смех.
– Бдительность и осторожность не повредят, – сказала она. – Сейчас вам не помешало бы стать невидимками.
– В эту конюшню могут в любой момент войти, – предостерег ее Одо, – и застать тебя в тот момент, когда ты будешь совершать магический ритуал.
Кили обвела взглядом безлюдное помещение и сказала:
– Его сиятельство и леди Дон заперлись с каким-то гостем в кабинете и обсуждают финансовые дела. В саду в это время обычно никого нет, и я знаю место, где мы сможем совершить ритуал. Идите за мной.
Кили вышла из конюшни и направилась по тропинке в ту часть сада, которая граничила с владениями графа Бэзилдона. В этом укромном месте росло несколько дубов, похожих на могучих стражников.
– Воздух напоен свежим запахом Сэмуинна, – сказала Кили, зябко кутаясь в шерстяную шаль, наброшенную на плечи. – Приближается дивная ночь.
– А я не чувствую никакого запаха, – прошептал Хью.
– Я тоже, – сказал Одо.
Кили посмотрела на небо. Заходящее солнце окрасило его западный край в огненные тона, а горизонт на востоке был цвета индиго. Деревья в саду стояли в пестром осеннем уборе.
– С помощью великой богини все достижимо, – сказала Кили, обращаясь к кузенам. – Но помните, я совершаю ритуал без необходимых в таком случае свечей и трав. Не искушайте капризную судьбу и не показывайтесь на глаза графу. Вы меня поняли?
Одо и Хью одновременно кивнули. Кили сожалела о том, что у нее нет с собой мешочка с волшебными камнями и ритуального одеяния, но она не хотела терять времени. Подобрав с земли восемь камней, она выложила из них круг, оставив разомкнутой его западную часть.
– Хотите участвовать в ритуале? – спросила Кили, взглянув на кузенов.
Те дружно замотали головами из стороны в сторону. Войдя в круг с западной стороны, Кили замкнула его последним, девятым камнем, который держала в руке.
– Пусть силы матери Земли и отца Солнца вернут нам власть над собственной жизнью, – промолвила Кили. – Щит невидимости и крепкая броня, ограждающие нас, помогут выиграть сражение и освободиться от страха.
Подойдя к западной части окружности, Кили взяла один камень, размыкая ее, и, поцеловав его, бросила через левое плечо.
– Все будет хорошо, – заявила она.
– Поспеши, малышка, – сказал Одо. – Тебе уже давно пора вернуться в дом герцога.
Кили кивнула, но вместо того, чтобы сразу уйти, погладила Хью по щеке и спросила:
– Ты чувствуешь себя лучше, кузен?
Хью широко улыбнулся и кивнул.
– В таком случае идите оба в дом, я тоже скоро вернусь.
Оставшись одна, Кили подошла к дубу и, прижав к нему ладони, прошептала:
– Ты крепок и могуч, друг мой. И я знаю, как приятен ты на ощупь. – Прижавшись к дереву всем телом, она обхватила его руками. – С первого взгляда я поняла, что мы станем друзьями.
Пока Кили призывала на помощь силы природы, Ричард Деверо сидел в кабинете герцога Ладлоу и потягивал из кубка ароматную мадеру.
Налив еще один бокал вина, герцог протянул его леди Дон.
– Чего вы хотите, Деверо? – спросил он, обращаясь к своему гостю.
– Мои слова, возможно, оскорбят вас, ваше сиятельство.
Герцог с непроницаемым выражением лица молча смотрел на Ричарда, ожидая продолжения.
– Мое увлечение леди Морганой прошло, – продолжал гость. – Простите меня за нанесенную вам и вашей дочери обиду.
– Это прекрасные новости! Давненько я таких не слыхала! – радостно воскликнула леди Дон.
Герцог бросил на нее суровый взгляд.
– Я считаю, что мужчине не следует жениться на женщине, которую он не любит, – сказал Ладлоу. – Ведь супругам предстоит прожить вместе целую жизнь.
– Я рад, что вы меня понимаете, – промолвил Ричард. Поставив кубок на стол, он встал и подошел к окну. – Я прошу у вас руки леди Кили.
– Так я и знала! – воскликнула леди Дон, хлопая в ладоши. – Ричард и Кили будут чудесной парой, не правда ли, Талли?
– Я ничего не имею против этого брака, – согласился герцог.
Посмотрев в окно, Ричард улыбнулся. Предмет его страсти играл в какую-то незнакомую ему игру со своими кузенами. Графа до глубины души тронуло это зрелище. Двое верзил ждали Кили за пределами круга, в котором она резвилась, словно маленькая девочка. Ричарду нравилась та преданность, с которой эти парни относились к его будущей жене. И он почти простил их за ограбление, понимая, что ими двигала лишь забота о благополучии Кили.
– Вы меня слушаете? – Голос герцога вывел Ричарда из задумчивости.
Обернувшись, граф смущенно улыбнулся.
– Я залюбовался видом, открывающимся из этого окна, ваше сиятельство, – сказал он.
– Любовь заставляет людей порой вести себя очень странно, – заметила леди Дон.
Герцог изумленно посмотрел на Ричарда, но в отличие от леди Дон воздержался от комментариев.
– Я даю согласие на этот брак, – сказал он, – но окончательное решение оставляю за дочерью. Я не хочу, чтобы моих детей насильно вели под венец.
– Думаю, ваша старшая дочь не станет возражать, – заявил Ричард. – Вчера, во время визита леди Кили, мне показалось, что она увлечена мной.
– Кили была у вас? – изумился герцог.
– Да, мы вместе обедали, – ответил Ричард. – И хотя я слыву волокитой и сердцеедом, уверяю вас, все было в рамках приличий.
– Будь добра, Чесси, – обратился герцог к своей любовнице, – попроси Мида разыскать Кили и привести ее сюда.
Бросив взгляд в окно, Ричард сказал:
– Леди Кили сейчас находится в саду. Она… обнимает дерево.
Вскочив со своего места, герцог поспешно подошел к окну и увидел, как его дочь целует дуб. Ошеломленный этим зрелищем, Ричард вопросительно взглянул на хозяина дома.
– Это валлийский обычай, – солгал тот. – Считается, что если поцелуешь дуб, то тем самым обеспечишь богатство и процветание всему дому. Кили заботится о моем благосостоянии.
Услышав это объяснение, Ричард сразу же успокоился и весело улыбнулся.
– Это действительно очень мило с ее стороны, ваше сиятельство, – согласился он.
Переступив порог кабинета, Кили остановилась, застыв от неожиданности. Что здесь делает граф? Ее охватила паника. Неужели он решил сообщить отцу, что Одо и Хью ограбили его на большой дороге? Как могла она поверить слову, данному англичанином?
Тем временем Ричард, широко улыбаясь, приблизился к ней и, поцеловав Кили руку, пристально вгляделся в ее испуганные глаза. Он сразу же заметил, что Кили сердится на него. Что ее расстроило? Ведь он еще не успел ничего сказать.
Незаметно пожав ей руку, Ричард спросил беззаботным тоном:
– Что за игру вы затеяли там, в саду?
Кили оцепенела.
– В с-саду? – запинаясь, переспросила она.
– Да, вы вращались, стоя в выложенном из камней круге, а ваши кузены наблюдали за вами.
– Кузены?
– Ну да. Одо и Хью. Помните? Это было только что.
– Да, помню, – ответила Кили.
Значит, ей не удалось сделать кузенов невидимыми для графа.
– Садитесь, моя дорогая, – сказал Ричард, подводя Кили к одному из стульев. – Ваш отец хочет сообщить вам нечто важное.
– Неужели Мэдок умер? – с надеждой в голосе спросила Кили.
Если бы это произошло, она смогла бы вернуться в Уэльс. Губы герцога изогнулись в улыбке.
– У меня нет никаких новостей из Уэльса, милая, – промолвил он.
– Ваш отец дал согласие на наш брак, – сказал Ричард. – Если вы, конечно, хотите выйти за меня замуж, дорогая.
Кили резко повернулась к графу.
– Замуж?! – воскликнула она, потрясенная его словами.
– О, какую чудесную свадьбу мы устроим! – ликовала леди Дон с сияющими от восторга глазами.
– Что ты скажешь графу в ответ на его предложение, дитя мое? – спросил герцог.