Взглянув на брошь, Кили быстро заморгала, стараясь сдержать навернувшиеся на глаза слезы, и ее губы предательски задрожали. Она опять подумала о том, что будет делать граф, когда поймет, что совершил роковую ошибку и женился не на той женщине. Кили никогда не сможет стать своей в его мире, да и его мир никогда не примет ее такой, какая она есть. Святые камни! Она даже не умеет танцевать.
– Открой другую коробочку, – попросил Ричард. Но Кили покачала головой:
– Нет, теперь твоя очередь получить подарок. – Протянув ему одну из двух приготовленных ею коробочек, она сказала извиняющимся тоном: – Боюсь, мой подарок не столь прекрасен, как твой.
– Позволь мне судить об этом, – промолвил Ричард, открывая коробочку.
В ней лежало массивное золотое кольцо, украшенное большими красными сердоликами.
– Как ты уже знаешь, сердолики защищают своего владельца, – сказала Кили.
Ричард протянул ей кольцо и жестом попросил надеть его на безымянный палец своей левой руки.
– Спасибо, Кили. Я сохраню твой подарок… Pour tousjours, – сказал он.
– Навсегда, – прошептала Кили, надевая кольцо на палец мужа, и продолжала с лукавым огоньком в глазах: – Я не могла попросить денег у его сиятельства тебе на подарок, потому что в то время не разговаривала с ним. Поэтому Одо и Хью пришлось ограбить еще одного лорда. Надеюсь, то, что кольцо украдено, не помешает тебе носить его.
– Так, значит, твои кузены украли…
Кили расхохоталась.
– Я пошутила!
– Это великолепный подарок, но твои аметистовые глаза еще великолепней, – сказал Ричард. – Ты знаешь о том, что аметист символизирует добродетель?
Кили покачала головой.
– Нет, я об этом не знала, – сказала она и спросила: – А что символизируют изумруды?
– Постоянство.
"Мне бы очень хотелось надеяться на это", – подумала она, но ничего не сказала. Ричард тем временем протянул ей второй сверток, который был значительно больше первого.
– Поскольку ты придерживаешься нетрадиционных верований, я подумал, что тебе может понадобиться одна вещь, способная вернуть тебя на путь истинный, – шутливо заметил он.
Кили с озадаченным видом развернула сверток.
– Это книга?
– Да, "Жития святых".
Однако вопреки его ожиданиям Кили не рассмеялась, а нахмурилась. Вспомнив ту тарабарщину, которую она однажды пыталась разобрать в кабинете графа, Кили закусила нижнюю губу. Ее муж знал, что она была незаконнорожденной дочерью герцога и не имела ни гроша за душой. Но что, если он узнает к тому же, что она малообразованна?
– В чем дело, дорогая? – встревоженно спросил Ричард. Не в силах поднять на него глаза, Кили призналась:
– Я умею читать только по-английски, милорд.
– Я это знаю, – сказал Ричард. – Если ты внимательнее посмотришь на книгу, дорогая, то увидишь, что я перевел "Жития святых" на английский язык.
Кили облегченно улыбнулась.
– Какой замечательный подарок! – искренне сказала она. – У меня никогда прежде не было книг.
– Ты ее прочитаешь?
– Да, когда-нибудь.
– Надеюсь, это произойдет скоро.
– Поскольку ты ни во что не веришь, – промолвила Кили, вручая ему второй подарок, – я решила, что тебе может понадобиться одна вещь, необходимая для спасения.
Развернув сверток, Ричард с недоумением смотрел на его содержимое, а затем, догадавшись, что это такое, громко засмеялся. Перед ним лежал изготовленный заботливыми руками его жены белый ритуальный балахон с вышитыми золотыми нитями инициалами "Р. Д.".
– Ты будешь носить его? – спросила она.
– Пожалуй, когда-нибудь ночью я надену его, – пообещал он с усмешкой.
– Надеюсь, это произойдет скоро.
Ричард уложил Кили на кровать и, поглаживая по спине, промолвил:
– Ты, должно быть, страшно устала, любовь моя.
Кили покачала головой и прижалась щекой к его груди.
– Ты был совершенно прав, когда советовал мне простить отца, – сказала она. – У меня такое чувство, как будто огромная тяжесть упала с моей души.
– Он, наверное, испытывает сейчас такое же чувство, любовь моя.
"Он называет меня "любовь моя", – подумала Кили. – Неужели граф питает ко мне нежные чувства? Или просто у англичан принято такое обращение к жене?"
– О чем ты думаешь? – спросил Ричард, заметив выражение грусти на ее лице.
– Скажи, ты действительно остановился бы, если бы я попросила тебя сделать это?
Рука Ричарда, которой он поглаживал Кили по спине, на мгновение замерла.
– Да, дорогая моя, – солгал он, внимательно посмотрев ей в глаза. – Малейшее твое желание для меня закон.
Изогнув черную как смоль бровь, Кили одарила мужа обольстительной улыбкой.
– Что, если я сейчас попрошу тебя начать все сначала? – спросила она.
На лице Ричарда появилась ленивая улыбка. Нежно перевернув жену на спину, он приник к ее груди чувственными губами.
Через час, насытившись ласками, они уснули. Ричард проснулся в то волшебное время суток перед рассветом, когда мир, кажется, еще спит. Не открывая глаз, он потянулся туда, где лежала его молодая жена. Но не нашел ее. "Куда, черт возьми, она запропастилась?" – подумал Ричард и приподнял веки. Кили не было рядом. Перевернувшись на другой бок, Ричард наконец увидел ее.
Обнаженная, с рассыпанными по спине иссиня-черными волосами, Кили стояла у окна и любовалась рассветом, прижав ладонь к стеклу. Ее губы беззвучно шевелились, как будто она читала заклинания.
Улыбка тронула губы Ричарда. Его жена приветствовала восход солнца. Она говорила, что каждое утро делает это.
Ричард встал и, шлепая босыми ногами по полу, подошел к Кили. Подняв волну ее волос, он поцеловал жену в затылок и шею.
Без тени смущения или стыда Кили прислонилась спиной к его крепкой мускулистой груди. Ричард обхватил ее сильными руками и, положив ладони на волшебные полушария, стал большими пальцами ласкать соски.
Вскоре дыхание Кили стало прерывистым.
– Что ты там рассматриваешь? – спросил Ричард.
– Я смотрю за горизонт, – ответила Кили тихим мечтательным голосом.
– И что же ты увидела там, за горизонтом, любовь моя?
Повернувшись лицом к мужу, Кили обвила руками его шею.
– Я вижу, как наша дочь Блайд начала свое долгое путешествие к нам, – поцеловав Ричарда в губы, сказала Кили.
Ричард улыбнулся, удивившись тому, что услышал. Слова Кили казались ему совершенно бессмысленными, но он знал по своему опыту, что ее объяснения и уточнения еще больше собьют его с толку. Поэтому Ричард кивнул, не задавая лишних вопросов.
– Чем бы ты хотела заняться в первый день своей замужней жизни? – спросил он.
– Наш брак должен начаться достойным образом, – серьезным тоном сказала Кили. – Нам необходимо вернуться в твой дом. Да, и еще нам понадобится большая баржа для Мерлин.
– Зачем? – не удержавшись, спросил Ричард.
– Я должна провести ее по твоему дому. Это древний валлийский обычай, – объяснила Кили. – Если новобрачная проведет свою лошадь по дому мужа, браку будет сопутствовать удача.
– Ты хочешь провести Мерлин по дому Деверо? – ошеломленно спросил он.
Кили кивнула.
– А если она испачкает пол?
– Мерлин – хорошо воспитанная кобыла и никогда не позволит себе подобной низости, – заверила его Кили. – Кроме того, этот обряд очень важен для благополучия нашей семейной жизни.
Ричард был категорически против того, чтобы впускать проклятую лошадь в свой дом, но он не собирался весь день спорить на эту тему с молодой женой.
– Сегодня во второй половине дня состоится свадьба твоего отца и графини Чеширской, – напомнил он Кили. – У нас нет времени, чтобы съездить в дом Деверо. Надеюсь, этот почтенный обряд можно совершить несколько позже?
– Наверное, – ответила Кили голосом, в котором звучало сомнение, и нахмурилась.
Выпустив ее из объятий, Ричард протянул ей руку.
– Давай вернемся в постель.
Взгляд Кили скользнул по телу мужа и остановился на его отдыхавшем достоинстве. Дотронувшись до него, Кили заметила:
– На его кончике мушка… ой!
От легкого прикосновения ее пальцев жезл напрягся и стал твердеть.
– Неужели он живет собственной жизнью? – удивилась Кили.
– Нет, этот парень ничего не делает без моего ведома и одобрения, – ответил Ричард. – А то, что ты видишь на его кончике, – это веснушки, дорогая моя. Мушки бывают у леди, а у джентльменов – просто симпатичные веснушки.
Подхватив Кили на руки, Ричард понес ее через комнату к кровати. Бесцеремонно бросив жену на постель, он со сладострастным стоном упал сверху.
Кили и Ричард провели в постели все утро и часть дня, нежась в солнечных лучах своей страсти и вдыхая ласковый ветерок наслаждений.
Глава 13
– Ты готова? – спросил Ричард, входя в спальню. – Мы опаздываем.
Услышав его голос, Кили, стоявшая у окна спиной к комнате, повернулась и застыла, видя, с каким восхищением смотрит на нее Ричард.
Граф, на губах которого играла довольная улыбка, окинул жену с головы до ног оценивающим взглядом. Видя, каким восторгом сияют его глаза, Кили, одетая в платье из фиолетового бархата, которое очень шло ей, чувствовала себя настоящей принцессой. Ее наряд дополняли кулон в форме головы дракона на золотой цепочке, брошка с нигеллами из драгоценных камней и кольца, которые подарил ей граф.
– Ну как я выгляжу? – спросила Кили и закружилась перед мужем.
Ричард подошел к жене и галантно склонился над ее рукой.
– Думаю, что красивее тебя нет женщины во всем христианском мире, – сказал он.
Когда они вышли из комнаты, Кили, бросив взгляд на мужа, спросила:
– Почему ты всегда носишь черное? Ведь это цвет скорби.
– Никогда никому не говори о том, что я тебе сейчас скажу, – промолвил Ричард таким тоном, как будто хотел доверить Кили какую-то тайну. – Черный – единственный цвет, который идет и к моим зеленым глазам, и к моим рыжим волосам.
Кили улыбнулась, услышав это признание Деверо.
Она и представить себе не могла, что ее высокомерный муж способен сомневаться в выборе цвета своего наряда, размышлять над соответствием тонов.
– Скажи, а Луиза и дядя Хэл останутся на свадьбу моего отца? – спросила Кили.
– Нет, сегодня утром они уже уехали, – ответил Ричард. – Моя мать неуютно чувствует себя при дворе.
"Я тоже", – подумала Кили.
– А Генри?
Ричард отрицательно покачал головой.
– Твой отец велел ему сегодня утром вернуться в дом Толбота вместе с дядей Хэлом и моей матерью.
– Мне кажется, что Моргана, которая не одобряет женитьбу отца, тоже не придет на свадьбу.
– Думаю, ты права.
Ричард провел Кили по запутанному лабиринту плохо освещенных коридоров в Большую галерею. За галереей располагалась королевская часовня, где должны были венчаться отец Кили и графиня Чеширская.
Войдя в безлюдную галерею, Кили как будто почувствовала дуновение ветерка.
– Здесь сквозняк, – заметила она.
Ричард посмотрел на стоявшие вдоль стен длинные свечи, но все они горели ровно, ни одно пламя не мерцало.
Проследив за его взглядом, Кили удивилась. От сквозняка язычки пламени должны были бы колебаться и мерцать.
Пройдя несколько шагов по галерее, Кили вдруг почувствовала, как ее охватывает тревога. Гнетущая атмосфера царила в этом помещении. Кили искоса взглянула на мужа, но тот, казалось, ничего не замечал.
Испытывая сильное беспокойство, Кили замедлила шаг. Ее сердце учащенно билось в груди. "Здесь не происходит ничего необычного, – попыталась убедить себя Кили, чувствуя, как ее охватывает паника. – Ведь только вчера я проходила по этой галерее, направляясь в часовню на церемонию бракосочетания". Конечно, в то время она была очень расстроена ссорой с отцом, но разве ее удрученное состояние помешало бы ей заметить, какая тяжелая атмосфера царит в этом помещении? Ощущения Кили были схожи с чувством безнадежности и безысходности, которое она испытала недавно в лондонском Тауэре.
Пройдя шагов двадцать, Кили вдруг остановилась и, резко повернувшись, побежала назад, туда, откуда они пришли. Она слышала, что Ричард звал ее, но не обращала на это внимания. Выбежав в коридор, она остановилась и, прислонившись спиной к стене, закрыла глаза, чувствуя благотворную прохладу.
– В чем дело? – спросил подошедший к ней Ричард. – Тебе нехорошо?
В его голосе слышалось беспокойство. Кили открыла глаза и покачала головой.
– Просто я что-то почувствовала.
– Что именно?
– Я не смогу пройти через эту галерею, – не отвечая на вопрос мужа, сказала Кили. – Неужели это единственный путь в часовню?
Прищурившись, Ричард внимательно посмотрел на жену.
– Но почему ты не можешь пройти по галерее?
– В этом помещении бродят неприкаянные духи, – ответила Кили.
– Призраки существуют только в умах таких праздных людей, как ты, – заявил Ричард раздраженным тоном. – Ты обещала, что будешь воздерживаться от проявления чувств, связанных с твоими глупыми верованиями.
Кили выпрямилась, с вызовом взглянув на мужа.
– То, что ты называешь мои верования глупыми, не может принизить их. Я отдаю себе полный отчет в своих чувствах, а ты – настоящий скептик.
Она хотела повернуться и уйти, но Ричард схватил ее за руку.
– Куда ты? – спросил он. – Пока мы тут болтаем, твой отец и графиня Чеширская стоят у алтаря. Как я объясню твое отсутствие на церемонии бракосочетания?
– Скажи что хочешь, – заявила Кили, пытаясь вырвать свою руку из его цепких пальцев. – Мой отец принимает меня такой, какая я есть. И даже если ты относишься ко мне по-другому, это не изменит его мнения обо мне.
С этими словами Кили резко повернулась и выбежала вон. Ричард остался один в коридоре.
– Черт побери! – выругался он, проводив ее взглядом.
Он постоял в нерешительности, не зная, что делать. Может быть, ему следует пойти за Кили? Но обязанности перед семьей требуют, чтобы на церемонии бракосочетания герцога присутствовал хотя бы один из молодоженов. Повернувшись, Ричард направился в часовню.
Тем временем Кили быстро шагала по лабиринту коридоров, стараясь вспомнить, какой из них ведет в отведенную ей и Ричарду комнату. Она не узнавала те помещения, через которые проходила. К тому же кругом не было ни души, и Кили не могла спросить дорогу. Паника заставила ее двигаться быстрее. Теперь Кили почти бежала и, повернув за угол, вдруг столкнулась с каким-то человеком.
Сильные руки обняли ее за плечи и не дали упасть. Испугавшись, Кили подняла глаза и увидела знакомое лицо. Это был барон Смайт.
– Добрый день, графиня, – поздоровался он.
– Графиня? – нахмурившись, спросила Кили. Смайт улыбнулся.
– Выйдя замуж за графа Базилдона, вы стали графиней, – объяснил он.
Взор Кили прояснился, а ее щеки зарделись от смущения.
– Я забыла об этом, – пролепетала она.
Барон едва сдержал рвущийся из груди смех. Его похотливый взгляд скользнул по обнаженной шелковистой шее и верхней части груди Кили, которая была одета в платье с глубоким вырезом. Глаза барона зажглись сладострастным огнем, но Кили не замечала этого из-за своей неопытности.
– Вы так скоро забыли ваши клятвы у алтаря, миледи? – спросил Смайт хрипловатым голосом.
– Я заблудилась, милорд, – сказала Кили, проигнорировав вопрос, показавшийся ей дерзким. – Не могли бы вы показать мне дорогу в комнату, которую отвели нам с мужем?
– А где Ричард?
– Я попросила его пойти на церемонию бракосочетания моего отца, – ответила она. – Мне стало нехорошо, и я решила вернуться в спальню.
– Я всегда с удовольствием покровительствую попавшим в беду девушкам, – заявил Смайт, беря Кили за руку. – Позвольте, я отведу вас в вашу комнату.
Когда они дошли до спальни, отведенной молодоженам, Кили повернулась лицом к барону, чтобы поблагодарить его. Смайт вплотную подошел к ней и поцеловал ее руку.
– Хотите, я побуду с вами до тех пор, пока не вернется граф? – предложил он, стараясь обольстить Кили нежным взглядом и проникновенным голосом.
– Нет! – воскликнула Кили и, вбежав в спальню, захлопнула за собой дверь и задвинула засов.
Она услышала, как барон рассмеялся и двинулся дальше по коридору.
Чувствуя облегчение от того, что ей удалось избежать общества барона, Кили прислонилась к двери и глубоко вздохнула. Она не любила Уиллиса Смайта. Аура преждевременной смерти окружала его подобно савану, а глаза горели зловещим огнем, таившим в себе неведомую опасность.
Все еще сердясь на мужа, Кили начала расхаживать по комнате, не находя себе места. Граф знал, на ком женился. Неужели он надеялся изменить ее? Если это так, то все его попытки окажутся тщетными. Он не способен контролировать чувства и мысли Кили. С равным успехом граф мог бы требовать от птиц, чтобы те прекратили петь. Почему он не принял во внимание ее предупреждение о том, что она никогда не сумеет приспособиться к его образу жизни? Они начали ссориться в первый же день после свадьбы.
Кили постаралась отвлечься от грустных мыслей о своем замужестве, но тут же вспомнила о той панике, которая охватила ее в Большой галерее Хэмптон-Корта. Находясь там, Кили явственно ощутила невидимое присутствие призраков. Неведомые ей трагические события держали там в плену чью-то терзаемую страшными муками душу, как это было в лондонском Тауэре. Что за люди эти англичане, если они способны создавать атмосферу подобной безысходности?
Кили застыла на месте, услышав стук в дверь. Неужели барон Смайт решил вернуться, чтобы все же проникнуть к ней в комнату?
– Кто там? – спросила она.
– Это паж, миледи.
Открыв дверь, Кили увидела одетого в ливрею мальчика.
– Я слушаю тебя, – сказала она.
– Лорд Бэзилдон попросил меня привести вас в парадный зал, – сказал мальчик. – Вы готовы отправиться туда?
Кили кивнула и последовала за пажом. Однако тревожные мысли не давали ей покоя. Граф, наверное, не на шутку рассердился на нее, поэтому и послал за ней пажа. Если Ричард схож с Мэдоком, то будет вымещать на ней свою злость не один день. Сумеет ли она вернуть себе его расположение?
У входа в парадный зал паж оставил Кили одну. Она нерешительно переступила порог и остановилась. Сотни нарядно одетых придворных толпились здесь, стараясь обратить на себя внимание королевы.