Она провела руками по обнаженным плечам Ройса, наслаждаясь прикосновением к его теплой гладкой коже, бронзовой от загара. Под ее пальцами вздувались стальные канаты мышц, и девушку радовало и удивляло, что она пробуждает такую страсть в этом могучем, сильном мужчине. Для нее это свидетельство было таким же красноречивым, как, должно быть, был для Ройса ее вздох.
Его губы прошлись поцелуями по ее шее, спустились по плечу. Рука его скользнула вниз по ее спине, и внезапно Бетани оказалась приподнятой над полом и прижатой к широкой мускулистой груди. Она услышала гулкие удары сердца рыцаря, вторившего бешеному ритму ее сердца.
Ройс понес ее к кровати. Бетани начала было протестовать, но его губы вновь накрыли ее рот, и она упала в постель, придавленная весом его тела.
Руки Ройса мучительно медленно исследовали ее тело. Внезапно рубашка, бывшая на Бетани, оказалась развязанной и спущенной до пояса. Его губы отыскали ее грудь, и девушка вскрикнула. Ройс ответил ей полным восторга восклицанием. Бетани почувствовала, что сопротивляться дальше не в силах. Она пропала. Остановить Ройса так же невозможно, как остановить льющийся с неба дождь.
Его руки сновали по ее чувствительной коже, исследуя каждую впадинку и каждый изгиб, находя те места, на прикосновения к которым девушка откликалась сладостной дрожью. Он шептал ей на ухо такие слова, о каких Бетани даже не смела мечтать; его голос заставлял трепетать все ее тело, извлекая из него аккорд страсти.
Бетани почувствовала, как Ройс, оторвавшись от нее, расстегивает ремень и развязывает ремешки рейтузов, и застонала, протестуя против этой даже такой кратковременной разлуки. Но он тотчас же вернулся к ней, вознаградив за ожидание поцелуем, от которого она вся обмякла.
Бетани обвила руками его шею, привлекая его к себе в немом призыве.
Ройс нежно обнял ее; его движения были наполнены обещанием чего-то большего. Его язык проник между ее губами, издеваясь, дразня, вкушая, предвещая новый страстный поцелуй.
Внезапно послышался громкий стук в дверь.
– Ройс, ты здесь?
Бетани ощутила, как Ройс весь напрягся. Оторвавшись от нее, он повернулся к двери:
– Гром и молния! В чем дело, Ги?
Дверь отворилась, и Ройс, выругавшись, поспешно накинул на Бетани одеяло, чтобы укрыть ее обнаженное тело от взглядов брата.
– Ройс, к замку приближается отряд шотландцев. Они выслали вперед глашатая.
– Что им нужно?
– Через час перед воротами замка появится человек, называющий себя женихом твоей рабыни. Он посылает тебе вызов сразиться в поединке за эту девушку.
– Что?
Темные глаза Ройса обратились к Бетани. Теплота, пленившая ее лишь несколько мгновений тому назад, исчезла, и девушка задрожала, замороженная ледяным взглядом рыцаря.
– Что это за человек, Анни? – спросил он. Бетани ничего не ответила.
– Ты же говорила, что еще не выбрала себе спутника жизни, – сказал Ройс.
– Должно быть, этим занялся мой дядя.
– Когда шотландцы прибудут в замок, проводи ее суженого сюда, – обратился к брату Ройс.
– Нет! – воскликнула Бетани, хватая Ройса за руку. – Неужели ты хочешь так опозорить меня?
– Я хочу взглянуть, как сильно этот человек желает тебя.
Девушка непонимающе уставилась на него.
– Все очень просто, Анни, – объяснил Ройс, беря ее лицо в свои руки. – Если твой суженый, войдя в комнату и застав тебя в таком виде, по-прежнему будет настаивать на поединке, значит, им движет не любовь, а алчность.
Выражение недоумения так и осталось у нее на лице, и, улыбнувшись, он разгладил ей морщинки и сказал:
– Мы ведь до сих пор не выяснили, куда делись богатства замка. Ты думаешь, я забыл об этом?
Глава 6
Когда Ги закрыл дверь, оставив брата и Бетани одних, девушка ощутила, что лицо ее пылает, точно обожженное на солнце. Она попыталась натянуть на себя рубашку, но задача эта оказалась невыполнимой, так как одеяло было придавлено весом Ройса, а тот не желал двинуться с места.
Произнесенная шепотом молитва, призывающая Господа разверзнуть землю и поглотить ее, избавив от позора, осталась неуслышанной. Из коридора донеслись тяжелые шаги, и Бетани набрала полную грудь воздуха, собираясь с мужеством, но все же, когда дверь распахнулась, ей не удалось сдержать испуганного восклицания. По-видимому, ее отчаяние задело какую-то струну в душе Ройса, и он перекатился на бок, позволив Бетани выдернуть из-под него шкуру и натянуть ее на себя под самый подбородок.
– Бетани, – послышался голос ее дяди.
Брам Мактавиш шагнул было вперед, протянув к девушке руку, но вовремя спохватился. Остановившись посреди комнаты, он гордо распрямил плечи и взглянул на Ройса.
– Дядя Брам, что ты здесь делаешь? – спросила Бетани и тотчас же потупила взор, чувствуя, как пелена слез затягивает ее глаза.
– Переводи, – приказал ей Ройс, поворачиваясь к брату и распоряжаясь привести остальных шотландцев.
Его надменный голос вызвал в Бетани чувство протеста, но все же она не решилась ослушаться.
– Это мой дядя, лэрд Брам Мактавиш, – сказала она Ройсу, гордо вскидывая голову.
Затем, повернувшись к дяде, она обратилась к нему по-саксонски:
– Этот надменный сын Сатаны – нормандский полководец, захвативший мои земли, так как ты, любящий дядя, отказался прислать мне на помощь воинов. – Увидев, что лэрд помрачнел, она, мило улыбнувшись, поспешила добавить: – Не выдавай меня, дядя. Как видишь, этот дикарь не понимает нашего языка.
Казалось, дяде ее слова понравились.
– Что ты ему сказала? – подозрительно спросил Ройс.
Бетани притворно-застенчиво повернулась к нему:
– Я просто представила вас своему дяде.
– Худшему врагу своему не пожелаю тех мук, что будут ждать тебя, если выяснится, что ты переводишь неточно.
Улыбнувшись, Ройс схватил шкуру и легонько дернул ее вниз.
Бетани вцепилась в шкуру так, будто от этого зависела ее жизнь.
В дверях спальни появился Ги:
– А вот и смущенный жених.
Брат Ройса, прислонившись к косяку, пропустил вперед шотландца, с изумлением уставившегося на лежащую в постели парочку. Ги небрежно положил руку на рукоять меча.
Ройс одобрительно кивнул, довольный осмотрительностью брата, и полностью переключил свое внимание на гостей. Встав с постели, он взял свою одежду. Бетани поспешно укуталась в одеяло. Она была удивлена тем, что Ройс, по-видимому, нисколько не стесняется своего вида.
Он одевался не торопясь, не обращая внимания на присутствующих, поочередно пристально изучая обоих шотландцев.
– Вы отобедаете со мной за одним столом.
Перепоясавшись мечом, он обратился к брату:
– Проводим наших гостей вниз. Бетани присоединится к нам чуть позже.
Жестом предложив шотландцам идти, братья вышли следом за ними и закрыли за собой дверь.
Как только щелкнула задвижка, Бетани вновь начала дышать. Разумеется, о спокойствии нечего и мечтать, но девушка заставила себя полежать некоторое время неподвижно, пытаясь совладать с собой. Она должна как можно лучше приготовиться к предстоящему испытанию.
Внезапно дверь снова распахнулась, и сердце Бетани на минуту замерло. В комнату, оглядываясь, вошел Ройс и закрыл за собой дверь. Когда он повернулся к Бетани, она содрогнулась от его пристального взгляда, но постаралась ничем не выдать тех чувств, которые вызывало в ней внимание Ройса.
– Я так и полагал, что ты все еще валяешься в постели и стоит тебя поторопить.
Не сдерживая широкой улыбки, он шагнул к кровати. Его самодовольный вид встревожил Бетани.
– Анни, твой жених – мужеложец.
– Мужеложец? – высокомерно переспросила она, не зная значения этого слова. – Какое значение имеет происхождение этого шотландца? Вы – нормандец, но никто не станет винить вас в том, что вы родились в Нормандии. – Отвернувшись в сторону, она выругалась вполголоса: – Лишь тупоголовый нормандец станет судить человека по фасону его платья и тугости его мошны.
Ройс, продолжая улыбаться, почесал подбородок.
– Знаешь, Анни, мне следовало бы преподать тебе хороший урок, позволив выйти за него замуж.
Закрыв одеялом грудь, Бетани приподнялась на кровати. Ройс подошел к ней.
– Позволите? – спросила она.
Мольба отразилась в ее глазах. Согретая теплом его пристального взгляда, она приоткрыла рот.
– Ни за что на свете, – прошептал Ройс. Нагнувшись к Бетани, он накрыл ее рот поцелуем.
Девушку снова поразила нежность его губ. Тело рыцаря было несгибаемо-твердым, поэтому она даже подумать не могла, что поцелуй его окажется таким теплым и чувственным. Его губы обволокли ее рот, словно обтянув обнаженную плоть тончайшим бархатом, наполнив Бетани ощущением полного покоя. Плененные этим поцелуем, ее губы откликнулись на страстный призыв.
У нее в душе вспыхнуло всепожирающее пламя, испепелившее самое ее естество, и глубина вожделения, открытого этим мужчиной, восхитила и в то же время испугала девушку. Руки Ройса скользнули с плеч вниз по спине, раздувая жар, вырывавшийся из-под контроля, но Бетани побоялась отдаться без оглядки губительному огню. Если она забудет о своем положении и ответственности, прощения ей не будет.
Собрав остаток сил, Бетани отклонила голову вбок, прерывая поцелуй. Губы Ройса прошлись по ее щеке к уху, и от этого нежнейшего прикосновения по спине девушки пробежала сладостная дрожь.
Ее губы, горячие и влажные от поцелуя, скользнули по щеке Ройса.
– Так вы позволите мне выйти замуж?
Он ласково провел рукой по ее спине.
– У тебя такое лицо; такое тело… трудно поверить, что ты невинна. – Он прижался лицом к ее щеке. – Ты сама не примешь от меня этот дар – брак с этим шотландцем.
– Почему? – спросила Бетани, отрываясь от него, чтобы заглянуть ему в глаза.
Глубоко вздохнув, Ройс выдержал ее взгляд:
– Анни, поверь мне. Честное слово, тебе придется не по душе быть замужем за этим человеком.
– Но почему? – повторила Бетани, недовольно прищуриваясь. – Не разговаривайте со мной словно с дурочкой.
– Ну что ж, Анни, как тебе угодно. – Ройс потер шею, словно подбирая слова, затем повернулся к Бетани. – Но помни, ты сама настаивала на том, чтобы узнать правду. Так вот, мужеложец – это мужчина, который предпочитает людей своего пола.
– Что?! – воскликнула Бетани, задрожав от отвращения и отодвигаясь в глубь постели.
– Ты не обратила внимания, что взгляд этого человека задерживался не на тебе, а на моем обнаженном теле?
– Вы совершенно сошли с ума. Скорее всего, он был просто поражен вашим бесстыдством.
– Если тебе от этого легче, обманывай себя сколько угодно.
– Я себя никогда не обманываю! – гневно бросила ему Бетани, но ее слова показались неискренними даже ей самой.
Ройс рассмеялся, но смех его, начисто лишенный веселья, был полон скептицизма.
– О, моя маленькая рабыня, ты кривишь душой так, что тебе мог бы позавидовать торговец в базарный день.
Услышав это едва прикрытое оскорбление, Бетани, откинув одеяло, соскочила с кровати. В гневе забыв о том, в каком состоянии находится ее одежда, девушка вдруг застыла на месте, ругая себя и торопливо натягивая рубашку.
– Что ты сказала? – спросил Ройс, не в силах удержаться от новых издевок.
– Я сказала, что уж лучше педераст, чем вы. По крайней мере, он не станет глядеть на меня так, как смотрите вы.
– А как я на тебя смотрю? – удивился Ройс.
– Так, словно вы проголодались до смерти и готовы сожрать меня живьем, – выпалила Бетани.
– Что ж, это правда. Признаю, я голоден. Анни, ты еще об этом не догадываешься, но со временем безразличие своего суженого ты нашла бы таким же отвратительным, каким считаешь сейчас мое внимание к тебе.
– Очень в этом сомневаюсь.
– Посмотрим. Ты еще вспомнишь об этих словах, когда сама будешь просить обратить на тебя внимание.
Бетани недоверчиво раскрыла глаза, затем, прищурившись, с неприкрытой враждебностью посмотрела на нормандского рыцаря.
– Ты готова? – спросил он и, шагнув вперед, схватил ее за руку, не слушая возражений. – Твой дядя и жених ждут нас.
Бетани пошла следом за Ройсом. Итак, ее суженый предпочитает мужчин. В своем ли уме ее дядя? Наконец девушка вынуждена была признать горькую правду: никому она не нужна. Даже приданое не в силах соблазнить мужчину отправиться выручать из нормандского плена дурнушку.
За большим столом в главной зале сидели дядя Брам, человек, назвавшийся суженым Бетани, Ги де Бельмар и Мери с Бретом. Все помещение было заполнено шотландскими и нормандскими воинами. Бетани заметила, что ее брат и сестра чем-то смущены и встревожены. Рыцарь вывел Бетани на середину, выставив ее на всеобщее обозрение. После этого лорд де Бельмар подошел к очагу и встал, прислонившись к стене.
Подняв глаза, Бетани встретилась взглядом с дядей. Действительно ли у него в глазах мелькнуло сострадание или же это просто была игра света? Шотландский лэрд повернулся к предводителю нормандцев:
– Я – Брам Мактавиш. В жилах Бетани, Мери и Брета Нортумберлендских течет кровь Мактавишей, и я пришел сюда, чтобы вызволить их из неволи, – сказал он, внимательно следя за реакцией рыцаря, слушавшего перевод.
Ройс вместо ответа только скрестил руки на груди. Дядя Бетани покраснел, но, к его чести, голос его оставался ровным:
– Я устроил брак моей племянницы Бетани и этого молодого воина с севера, Фенрира Гунна.
Ройс внимательно слушал перевод, и у Бетани появилась надежда на скорое освобождение.
– Вы больше не вправе распоряжаться судьбой Бетани. Она моя рабыня и исполняет только мои приказы.
Услышав приговор, Бетани, борясь с комком в горле, повторила его слова по-саксонски всем собравшимся в зале. Значит, о свободе ей нечего и мечтать. До самой своей смерти она останется рабыней нормандского рыцаря. Унижение тесной неуютной накидкой сдавило плечи девушки. Она старательно избегала встречи взглядом с дядей. Душа Брама Мактавиша была полна сострадания к дочери своего родного брата, но обычаи Нортумберленда шотландский лэрд никогда не одобрял. Бетани испугалась, что он тайно злорадствует, видя ее теперешнее положение. Наконец-то владелица Нортумберленда получила по заслугам.
Подойдя к столу, Ройс наполнил кубок вином.
– Можете забирать вторую племянницу и племянника, но Бетани останется здесь.
Бетани перевела его слова, глядя на дядю, следящего за тем, как рыцарь неторопливо пьет вино.
Повернувшись к самозваному жениху, Брам Мактавиш что-то шепнул ему на ухо. Молодой шотландец встал и повернулся к нормандскому рыцарю.
– Я вызываю тебя на поединок, – сказал Фенрир.
Бетани испуганно перевела его слова.
– К чему тебе это? – спросил Ройс. – Ведь тебя не интересует ни она, ни любая другая женщина.
Бетани густо покраснела и, потупив взор, едва слышно перевела слова рыцаря.
Брам Мактавиш разразился грубой бранью по поводу оскорбления, нанесенного его племяннице и ее суженому. Судя по всему, он не понял истинного смысла сказанного Ройсом де Бельмаром.
Молодой шотландец ничуть не смутился.
– Я вызываю тебя на поединок. Я буду биться с тобой за эту девушку, – повторил Фенрир, кивком выражая Бетани почтение.
– Не тешь себя понапрасну надеждами, Бетани. Помни, твой заступник, можно сказать, женщина. Для меня не составит особого труда справиться с ним, – произнес по-французски Ройс.
Бетани ощетинилась, услышав смешки и улюлюканье. Ее соотечественники не поняли смысла слов рыцаря, но все до одного нормандские воины весело загалдели. Не обращая внимания на ярость Бетани, Ройс заставил ее перевести его условия.
– Если я соглашусь на поединок, признаешь ли ты поражение? Обещаешь ли ты в этом случае не помышлять об отмщении? – произнесла от имени рыцаря девушка, с трепетом ожидая ответа шотландца.
– Да, – ответил тот, похоронив все ее надежды на освобождение.
– А ты, Мактавиш? Ты признаешь исход поединка? – перевела слова рыцаря дяде Бетани и увидела, что он улыбнулся.
– Когда ты одолеешь меня на поле брани, только тогда добьешься от меня слов клятвы, но не раньше.
Надменно расправив плечи, Брам Мактавиш смело взглянул в лицо нормандскому предводителю, и девушка ощутила прилив гордости.
– Что ж, Мактавиш, в таком случае мы еще встретимся. – Дождавшись, пока Бетани переведет его слова, Ройс повернулся к молодому шотландцу: – Сочту за честь принять твой вызов. Мы сразимся с тобой вон на том поле.
Закончив переводить, Бетани поспешила следом за мужчинами. Она не допустит того, чтобы ее сделали трофеем поединка, словно мешок зерна.
– Я не дала согласия на этот бой.
Произнесенные ею по-французски слова остановили двинувшихся к выходу нормандских воинов. В зале стало тихо, и взоры всех присутствующих обратились к девушке. Одни воины смотрели на нее с восхищением, другие были поражены ее выходкой.
Медленно развернувшись, Ройс де Бельмар пригвоздил Бетани к месту пристальным взглядом, уже ставшим ей знакомым и ненавистным.
– Рабыня, после того, как я одержал над тобой верх в поединке, твое слово больше ничего не значит.
– Милорд, а если вы потерпите поражение? – вскинула голову Бетани, подбадривая себя. – В этом случае я тоже буду лишена голоса?
Помедлив лишь какое-то мгновение, Ройс шагнул к ней.
– Можешь не беспокоиться, Анни. Этого не произойдет ни в коем случае.
Самодовольно усмехнувшись, он наклонился к ней и на глазах всех присутствующих поцеловал в губы.
Этот поцелуй Бетани показался каким-то другим, отличным от всех предыдущих. Да, страсть в нем была, но страсть присутствует всегда, когда они находятся рядом. В этом поцелуе было нечто большее. Бетани, не обладающая достаточным опытом, не могла точно определить, что именно, но все же разницу она почувствовала. Это было… что-то вроде печати, удостоверяющей собственность. Нормандский рыцарь прилюдно поставил ей свое клеймо! Бетани попыталась было вырваться, но губы Ройса стали нежными, отдающими, а не отбирающими, и она не смогла устоять. Ублажать врага – значит предавать дело своего народа. Девушка не понимала, как может она испытывать какие-то чувства к этому врагу… захватчику, превратившему ее в рабыню… Но в объятиях Ройса она забывала свою страну, свой народ, свою гордость, переполняемая чарующим волшебством его прикосновения.
Отпустив Бетани, Ройс погладил ее по щеке.
– Не тревожься по поводу исхода поединка. Я не допущу, чтобы пылкая, страстная девушка чахла рядом с мужчиной, не способным оценить ее прелести.
Его воины откликнулись на эти слова одобрительными возгласами и свистом, а недовольное ворчание шотландцев, вероятно, было слышно во всех окрестных деревнях.
Зачарованная, Бетани проводила Ройса взглядом, любуясь против воли его уверенной, сильной походкой.
Подошедшая к ней Мери неодобрительно оглядела старшую сестру.
– Скажи, что происходит?
– Сейчас мы станем свидетелями поединка, который не доставит никаких хлопот нормандскому завоевателю, но, вполне вероятно, закончится смертью этого благородного шотландца, вызвавшегося спасти нас от позора.