– Бывало и лучше, – сердито отозвался Ранульф. – Леди Алиенора упряма, как мул.
Вскоре через внутренние ворота проскакал отряд всадников во главе с хохочущей светловолосой леди на белоснежной лошадке, седло и уздечка которой были украшены серебряным орнаментом и кисточками.
Ариана слышала рассказы о своевольной герцогине, ставшей теперь королевой Англии. Говорили, что от красоты и остроумия Алиеноры Аквитанской захватывает дух. Говорили также, что она превосходная наездница, – и во все это Ариана охотно поверила, глядя, как Ранульф помогает леди спешиться.
– Господи! Я уж думала, мы никогда не доедем, – беспечно рассмеявшись, сказала Алиенора.
– Добро пожаловать в Кларедон, миледи, – отозвался Ранульф так скованно, что Ариана буквально ощутила, что между ними существуют разногласия.
Пейн шагнул вперед и склонился над рукой королевы:
– Приветствую вас, ваша светлость.
– Фицосберн! Тот самый человек, который сможет успокоить мои расстроенные чувства. У твоего сюзерена манеры как у полевого быка.
– Возможно, ваша светлость, – улыбнулся Пейн. – Но на этого быка вы всегда можете положиться.
Она деликатно хмыкнула:
– Могу поклясться, что лорд Ранульф запеленал бы меня в свивальник, если бы я ему позволила. Он заставил меня бездельничать в этой душной штуке до тех пор, пока это не сделалось невыносимым. – И королева сердито посмотрела на позолоченные носилки с шелковыми занавесками, которые как раз проносили сквозь ворота.
Внезапно она взглянула на Ариану, с любопытством рассматривая ее своими голубыми глазами:
– Значит, это и есть та наследница, о которой мне рассказывали?
Ариана присела в глубоком реверансе:
– Вы оказываете нам честь, ваша светлость.
– Разве? Странные слова от дочери человека, обвиненного в измене моему супругу – королю.
Теперь застыла Ариана.
– Полагаю, "обвиненного" – это самое подходящее слово, миледи. Не "осужденного". К счастью для моего отца-лорда, говорят, что король Генрих – справедливый правитель, который решает, виноват человек или невиновен, опираясь на доказательства, а не на слухи.
В глазах Алиеноры мелькнуло уважение, а губы слегка изогнулись в улыбке.
– Так оно и есть.
– Мы приложили все усилия, чтобы устроить вас с удобствами, – хладнокровно продолжала Ариана. – Надеюсь, вам понравится.
– Увидим, – ответила королева Алиенора, поворачиваясь, чтобы одарить Ранульфа озорной вызывающей улыбкой. – Если судить по этой леди, думаю, покорение Кларедона далось тебе нелегко.
Не дожидаясь ни ответа, ни помощи, королева стала подниматься вверх по каменной лестнице, предоставив своим рыцарям и придворным дамам самим решать, идти вслед за ней или нет.
Ариана услышала, как Ранульф вздохнул, и подумала, что разделяет его чувства. Приподняв подол своих юбок, она тоже пошла вверх по лестнице в большой зал, где пажи уже разносили серебряные кубки с вином, приправленным гвоздикой.
– Милорд, – пробормотала Ариана Ранульфу, – я предоставила королеве и ее камеристкам твои покои, а вещи перенесла в мою прежнюю комнату. Надеюсь, ты не против?
Ранульф наклонил к ней голову так близко, что Ариана ощутила на своей щеке его теплое дыхание.
– Мне подойдет любая комната, если ты разделишь ее со мной, милая.
Услышав страстное обещание в его голосе, Ариана не смогла унять сильно забившееся сердце. Из своих разговоров с Пейном она поняла, что Ранульф останется здесь только на одну ночь, а рано утром ему придется и дальше сопровождать кортеж королевы, чтобы в безопасности доставить ее в лагерь к царственному супругу на северо-западе Англии… Но похоже, что эту единственную ночь он хочет провести с ней, насколько позволят обязанности хозяина.
– Сегодня вечером будешь сидеть со мной за столом лорда, – удивил Ариану Ранульф и ушел вместе со своим оруженосцем, чтобы искупаться и переодеться.
Ариана занялась приготовлением ванн для двух десятков знатных гостей и их размещением по комнатам и не видела Ранульфа до тех пор, пока он не вернулся в зал для праздничного пиршества.
Она подумала, что его суровое, чисто выбритое лицо просто неотразимо, несмотря на простую черную верхнюю тунику и темно-красную нижнюю. Приехавшие рыцари и придворные дамы были одеты в более дорогие и богато украшенные наряды, но лорд Кларедон обладал такой впечатляющей осанкой и внешностью, что был хорош в любой одежде.
Однако когда появилась королева Алиенора, она затмила своим роскошным нарядом всех. Длинные колоколообразные рукава ее блио были густо расшиты золотой нитью, а узкая нижняя туника с длинными рукавами, сшитая из золотой парчи, переливалась в свете факелов. На голову королева надела золотой обруч, прижав им небольшой квадратный кусок льна, завершавший образ царственной особы.
Алиенора села на почетное место за высоким столом, рядом с лордом, разделив с ним кубок вина и толстую тарелку из свежего хлеба. По приказу Ранульфа Ариана села с другой стороны от него, деля кубок и тарелку с Пейном.
Деликатесные кушанья, выбранные Арианой, подавали по очереди: оленину, лопатку дикого вепря, жареных лебедей, мясной паштет, приготовленный с хлебной крошкой и травами, пироги с мясом голубей, свежепойманную жареную кефаль, пироги с угрем, и ко всему этому – горячие соусы, приправленные перцем, имбирем или горчицей, а в конце – тушеные фрукты и сыры. После пира снова стали разносить медовуху, а менестрель заиграл на арфе.
Во время трапезы королева Алиенора весело болтала, пересыпая свои остроумные замечания комплиментами блюдам. Но в середине третьей песни королева вдруг встала и сказала:
– Я хочу поговорить с тобой, леди Ариана.
Ариана бросила тревожный взгляд на Ранульфа, но тот, нахмурившись, смотрел в свой кубок, и она не могла ослушаться прямого приказа. Алиенора в сопровождении двух своих дам вышла из зала, и Ариана последовала за ней.
Она безмолвно наблюдала, как королеву раздели до камизы и распустили ее длинные волосы.
– Оставьте меня, – сказала королева дамам.
Они вышли. Алиенора взяла полированное ручное зеркало и серебряный гребень, уселась на стул и повернулась спиной к Ариане:
– Поухаживаешь за мной?
Сообразив, чего от нее хотят, Ариана встала позади королевы. Взяв у нее гребень, она начала аккуратно расчесывать золотистую массу волос Алиеноры.
– Мне кажется, ты оказалась в довольно сложном положении, – задумчиво произнесла Алиенора, глядя на Ариану в зеркало. – Сначала измена отца, потом лорд Ранульф отрекся от помолвки.
Ариана молчала.
– Признаюсь, я встревожилась, узнав, как обращается с тобой лорд Ранульф. Заставить тебя лечь с ним в постель не обвенчавшись… да, я нахожу это достойным осуждения.
Ариане не требовалось спрашивать, откуда королева узнала о ее затруднениях. Сплетни в замке разлетались мгновенно. Алиенора могла узнать от слуг все, что хотела, через несколько мгновений после приезда.
Краска бросилась в лицо Ариане при таких речах, но она решила, что не даст втянуть себя в обсуждение недостатков в характере Ранульфа.
– Мне не нравится, когда плохо обращаются с любой женщиной, – сказала Алиенора. – Мужчины в этом мире забрали себе слишком много власти и зачастую злоупотребляют ею.
– Я не жалуюсь на отношение ко мне лорда Ранульфа, миледи.
– Ты питаешь к этому человеку нежные чувства, в этом все дело. Я видела, как ты на него смотришь.
– Это так заметно? – в ужасе спросила Ариана.
– Мне заметно. Меня очень интересуют дела сердечные, поэтому я обращаю на них пристальное внимание.
Когда ты смотришь на него, в твоем лице столько нежности и желания…
Ариана знала, что это правда, – ее чувства к Ранульфу так сильны, что отражаются на лице.
– Думаю, я понимаю, в чем его притягательность. Я видела Ранульфа при дворе, и несколько моих придворных дам просто с ума по нему сходили, хотя он не хотел иметь с ними ничего общего. Несмотря на отвратительные манеры, он очень искусен в турнирах и битвах. Прославленный рыцарь, превосходно служивший моему супругу… могущественный, богатый… Жаль, что он не хочет на тебе жениться!
Ариана рассеянно пробормотала что-то в ответ, полностью соглашаясь со словами королевы.
– Но мне кажется, я могу помочь тебе выйти из этого сложного положения… предложив занять место моей придворной дамы. Если ты присоединишься к моему двору, то попадешь под мое покровительство, а это уже немало.
Ариана застыла с гребнем в руке, и глаза ее расширились – это было очень великодушное предложение. Если Ариана станет придворной дамой королевы, ей не грозят никакие последствия за поступок отца.
Алиенора выдвинула еще один непреодолимый аргумент:
– Генрих ведет осаду замка Мортимера в Бриджнорте. Когда осада успешно закончится, твоего отца будут судить за измену и поддержку мятежа.
Ариана закусила губу, думая, что из Алиеноры получился бы хитрый политический советник – или покровительница. Если она примет предложение королевы… Но она медленно покачала головой. Она никогда не покинет отца, и мать, и людей Кларедона только ради того, чтобы спастись самой. Кроме того, есть еще и Ранульф…
– Вы так добры, ваша светлость. Прошу вас, примите мою самую искреннюю благодарность, но я вынуждена отказаться. Кларедон – мой дом, и я все еще питаю надежду…
Она замолчала, и Алиенора подтолкнула ее:
– Да, ты питаешь надежду…
– Что однажды Ранульф все же поймет, что… может мне доверять. Возможно, вы знаете, что его доверие завоевать нелегко.
– Ты его очень любишь. – Это прозвучало не как вопрос.
– Да, – впервые призналась Ариана самой себе.
Вопреки собственной воле, вопреки здравому смыслу и рассудительности, она любит Ранульфа.
Он поймал ее в западню много лет назад, просто нежно улыбнувшись ей, и с тех пор она томится от любви, как какая-нибудь сентиментальная девица. Ранульф навсегда завладел ее сердцем.
– Я старалась не влюбиться, – пробормотала Ариана, – но оказалось, что это безнадежно.
Она отважно, хотя и безуспешно, пыталась сдержаться, но не могла влюбиться наполовину, чтобы защитить себя. Она походила на своих родителей, которые любили всем сердцем.
Однако ее тоска по Ранульфу сродни безумию. Он обращается с ней не лучше, чем с невольницей, как со своей собственностью.
– Да будет так, – бросила Алиенора довольно грубым тоном. – Но не рассчитывай, что сможешь обратиться ко мне, если твои беды усугубятся.
Их глаза встретились в затуманенной поверхности зеркала, и Ариана поняла, что разговор окончен.
– Да, ваша светлость.
Она отвергла предложение королевы о поддержке, и теперь ей придется самой расхлебывать последствия.
Ариана глубоко сожалела, что призналась королеве в своих чувствах к Ранульфу: она боялась, что это может повлечь за собой неприятности. Но какой смысл жаловаться на то, что уже сделано?
После того как ее отпустили из покоев королевы, Ариана вернулась в большой зал, где многие гости уже спали, уткнувшись носом в кубки. Однако лорд выглядел достаточно трезвым и даже угрюмым.
– Чего хотела от тебя леди Алиенора? – требовательно спросил он, едва Ариана скользнула на свое место.
Она с натянутой улыбкой встретила его внимательный взгляд.
– Попросила расчесать ей волосы.
Ранульф долго смотрел на нее, но, к счастью, не потребовал, чтобы она подробно пересказала ему свой разговор с королевой.
– Если позволишь, милорд, я бы хотела уйти.
– Хорошо, иди, – ответил он хрипловатым баритоном, – но только не засыпай. Я жду сладкой встречи.
При виде обещания страсти в его взоре Ариану охватила жаркая волна возбуждения.
– Как пожелаешь, милорд. Я буду ждать тебя в постели.
И получила в награду пламя страсти, пылающее в его янтарных глазах, – такое же яркое, как пламя факелов.
Он пришел быстро, словно не в силах сдерживать нетерпение. Ариана едва успела раздеться и сесть, чтобы расчесать собственные волосы, как Ранульф уже стоял перед ней.
В жаровне горел несильный огонь, и при слабом свете тлеющих углей Ариана видела его глаза – напряженные, яркие и голодные, и такие страстные, что ей показалось, будто их пылающий жар пронзает ее насквозь.
Он не сразу обнял ее, а взял ее гребень и отложил в сторону. Нежно приподняв пальцем ее подбородок, Ранульф взглядом ласкал эти завораживающие прелестные черты и густые блестящие волосы, роскошно падавшие на плечи Арианы. Ее мраморная кожа сияла, как жемчуг, а волосы блестели, во вьющихся прядях сверкали золото и медь.
Ранульф жадно погрузил руки в эту невероятно мягкую массу, и их теплый вес пролился на его руки, как расплавленный мед, когда он прильнул к ее сладким губам.
Этим вечером он мог выбрать себе любую женщину. Половина из женщин замка будет развлекаться с приехавшими рыцарями, а люди Ранульфа разберут остальных, но он, как лорд, имел право выбирать первым. Большинство из них были бы счастливы, оказаться в его постели.
Но существовала только одна женщина, которую он хотел, которую желал. Он томился без Арианы. Он не мог объяснить той тоски, которую испытывал, уехав от нее, не мог понять и приводившей в замешательство нежности, которая охватывала его, когда Ариана была рядом.
Прильнув к ее губам, Ранульф упивался сладостью Арианы, проталкивал язык глубоко в это притягательное тепло, дерзко подражая плотскому акту, гладил ее обнаженное тело, возбуждаясь все сильнее. Через несколько мгновений Ариана уже выгибалась дугой, соски ее затвердели и начали ныть под его пальцами.
Но оба они хотели большего, чем просто ласки. Дрожащими руками Ариана раздела Ранульфа, и он предстал перед ней во всем своем нагом великолепии, как смуглый языческий бог. Она бесстыдно сомкнула пальцы на его восставшем естестве и почувствовала, как дыхание Ранульфа участилось.
Но ей было этого мало. Тело Арианы уже изнывало от желания, и ей казалось, что еще чуть-чуть, и она умрет, если это томление не облегчить. Ариана, не разжимая руку, увлекла Ранульфа к постели и легла на нее, приглашая его, изнывая без него.
Ранульф устроился между ее раздвинутыми бедрами и вонзился глубоко, заглушив ее крик наслаждения своими губами. Он молча ласкал, гладил, воспламенял Ариану все сильнее, и оба они быстро достигли пика восторга.
Первым пришел в себя Ранульф. Он, обмякнув, лежал на Ариане, легко обнимавшей его. Ариана приходила в себя дольше, постепенно начав ощущать его влажную от пота кожу и сокрушительную тяжесть могучего тела.
Впрочем, она не возражала против этой тяжести – это доставляло ей какое-то первобытное удовольствие. Ариана вздохнула и крепче обняла Ранульфа. Он вернулся домой, к ней и ни к кому больше. Она встретила его вот таким старым, как мир, способом, но, кроме этого, даровала приют его осторожному сердцу воина, а на такой подвиг не была способна никакая другая женщина в мире.
Ранульф уехал до зари, сопровождая кортеж королевы Алиеноры. Они отъехали на дюжину лиг от Кларедона, когда королева снизошла до разговора с ним. Держась на своей лошадке рядом с Ранульфом, Алиенора заговорила об Ариане так, что сердце Ранульфа екнуло, а мысли разбежались.
– Должна признаться, леди Ариана оказалась для меня приятным сюрпризом. Вчера вечером я довольно долго беседовала с ней, и судьба этой девушки сильно меня задела.
– Ее судьба, ваша светлость? – осторожно уточнил Ранульф.
– Милорд Ранульф, давай будем говорить без обиняков, – снисходительно произнесла королева. – Ты воспользовался девушкой, хотя высокое положение должно было защитить ее. Благородный рыцарь в таких случаях возмещает убытки.
Глаза Ранульфа сузились и потемнели.
– Она заявила, что я ее обесчестил?
Музыкальный смех Алиеноры походил на звон хрустальных колокольчиков.
– Нет, она и слова против тебя не сказала. Мне пришлось все узнавать от моих дам. Мне больно, когда я вижу, что к знатной леди так дурно относятся, поэтому я предложила Ариане убежище при королевском дворе и место придворной дамы.
Ранульфу показалось, что кто-то всадил ему нож в живот.
– Ариана просила вашего покровительства?
– Нет, но я все равно предложила. Леди отказалась.
– Она отказалась?.. – Ранульф тупо уставился на Алиенору.
– Да. Сказала, что не хочет покидать свой дом, несмотря на ужасные трудности, с которыми ей пришлось столкнуться. Такая преданность заслуживает восхищения, ты согласен?
Облегчение затопило Ранульфа, как сладкое вино. Он не знал, почему Ариана решила остаться в Кларедоне; он просто был счастлив, что она его не покинет.
– С этой девушкой тебе исключительно повезло, милорд Ранульф, надеюсь, ты это понимаешь.
Ранульф повернулся и посмотрел на королеву.
– Самое лучшее, что ты можешь сделать, – это обвенчаться с ней.
Он сжал челюсти.
– Похоже, миледи, вы проявляете необычайный интерес к моим делам.
Алиенора очаровательно улыбнулась – эта улыбка повергала к ее ногам целые королевства.
– Ты сам себе хозяин, милорд, и мне никогда в голову не придет давать тебе советы. Я просто хочу тебе сказать, что многие мои знакомые джентльмены однажды обнаруживали, к своей великой печали, – из меча получается очень холодная жена.
Выпустив эту прощальную стрелу, королева Алиенора дернула за поводья и направила лошадку назад, к своим рыцарям, оставив Ранульфа наедине с разбежавшимися мыслями. Он пытался понять, почему Ариана отказалась от покровительства королевы и ее предложения.
Ранульф пытался забыть о предложении Алиеноры обвенчаться с Арианой, но ему это плохо удавалось. Себе – и только самому себе – он мог признаться в истинной причине того, почему ему не хочется даже думать об этом. Он боялся. Невзирая на храбрость в сражениях, он боялся… боялся боли, которую могла причинить ему Ариана.
Сила чувств к Ариане тревожила и смущала Ранульфа, и нежелание покидать ее – тоже. Никогда раньше он не сожалел, что уезжает от женщины, никогда не скучал по ним и не тосковал без них.
Раны Господни, да он бы должен был с радостью предвкушать предстоящую осаду Бриджнорта вместе с королем Генрихом! Война и сражения – вот источник его жизненной силы, смысл его существования. Он воин, профессиональный солдат, рыцарь, для которого война – это образ жизни. Ариана сумела поколебать его отношение к единственной цели в жизни. И теперь может разрушить те преграды, которые он так старательно возводил всю свою жизнь.