Его улыбка на мгновение угасла, но тут же вспыхнула с новой силой. Изабелла привстала на цыпочки, как будто тело рвалось к нему против ее воли. С трудом она удержала себя на месте.
Орландо шепнул что-то своей спутнице, она кивнула. Бросив на Изабеллу загадочный взгляд, дама исчезла в толпе. Орландо поспешил навстречу Изабелле, и она обрадовалась, что не сбежала. Его улыбка стоила того.
– Рад видеть вас, синьорина Изабелла, – весело сказал он. – Опять пришли за кистями и красками?
– Я… да… наверное, я не туда свернула, – пробормотала Изабелла, смущенно глядя на него. Сейчас его лицо не омрачала тень, в глазах светилась радость. – Но мне неловко… я не должна отвлекать вас от вашей спутницы…
Орландо бросил взгляд через плечо, и Изабелла увидела, что красавица исчезла.
– Лукреция – мой старый и верный друг. Я действительно рад нашей встрече, синьорина.
Всего лишь друг? Изабелле очень хотелось в это верить, а еще ей хотелось верить, что он рад ее видеть. По крайней мере, об этом говорила его улыбка.
– Неужели?
– Да. Прошлой ночью я думал о нашей встрече в церкви, – сказал он, и его лицо посерьезнело. – Мне не следовало оставлять вас одну. Простите.
Изабелла вспомнила, как озадачило ее исчезновение Орландо.
– Я встретила моего кузена, и он проводил меня домой.
– Но мы не успели осмотреть все красоты Флоренции, – улыбнулся он.
Как он переменчив, подумала Изабелла. В одно мгновение тучи сменяются безоблачным небом.
– Что вы посоветуете мне посмотреть теперь?
– Если у вас есть время, мы могли бы прогуляться у реки. А потом я провожу вас домой. Вы же знаете, как непредсказуемы и опасны улицы этого города.
Изабелла кивнула. Грабители, от которых Орландо спас ее, действительно выглядели устрашающе, но главная опасность во Флоренции исходила от Орландо. По крайней мере, для нее. Она вспомнила, как улыбалась ему светловолосая женщина. Он был частью этого города, этого мира, а она, Изабелла, здесь чужая. Но ей очень хотелось снова увидеть улыбку на его лице.
– Хорошо, – согласилась она. – Отчего не прогуляться в такой чудесный день.
– Тогда позвольте мне проводить вас.
Он предложил ей руку, и Изабелла, улыбнувшись чуть заметно, положила ладонь на его бархатный рукав.
По дороге Орландо увлеченно рассказывал ей о прекрасных дворцах и соборах Флоренции. Наконец они подошли к реке и на высоком каменном мосту нашли укромную нишу, куда не долетал городской шум.
Изабелла склонилась над перилами моста, глядя на быстро бегущую реку и солнечные блики на воде. Это было завораживающее зрелище. Как Орландо.
– Вы родились во Флоренции? – спросила Изабелла.
По красивому лицу Орландо промелькнула тень, но он тут же улыбнулся.
– Поместье моего отца было недалеко от Умбрии, – спокойно ответил он.
– Было? – с любопытством спросила она.
– Оно существует по сей день, но я редко там бываю. У меня была сестра, которую я очень любил. Она умерла там, и я… не хочу вспоминать о том, что с ней случилось, – по-прежнему спокойно сказал он. – Город отвлекает от печальных мыслей.
Изабелла смотрела на дома и шпили соборов, залитые золотистым солнечным светом. Орландо прав: город – самое подходящее место для хранения секретов.
– Я понимаю. Я тоже хотела сбежать из Тосканы, увидеть мир. Но я скучаю по отцу, по дому. Там все знакомо с детства, а здесь я совсем чужая.
– Я не люблю бывать в отцовском доме, слишком много воспоминаний, – мягко сказал Орландо. Несколько мгновений он задумчиво смотрел на раскинувшийся перед ними город, а потом вдруг улыбнулся. – Здесь каждый день – новый. Никогда не знаешь, кого встретишь. Это приключение.
Изабелла смущенно рассмеялась:
– Вроде спасения заблудившейся деревенской девчонки?
Орландо не улыбнулся в ответ. Протянув руку, он коснулся пряди шелковистых волос, выбившейся из прически Изабеллы. По ее телу пробежала дрожь.
– Вроде красивой художницы, благодаря которой мне открылся новый мир, – прошептал он.
Залившись румянцем, Изабелла отвела глаза:
– Наверное, именно поэтому я приехала во Флоренцию. Чтобы увидеть новый мир. Я хочу творить, хочу отразить в картинах мое видение мира. Всю его красоту и боль. Все то, чего не передать словами.
Именно таким Изабелла представляла себе Орландо – существом, в котором переплелись красота, свет и тьма и которое не поддавалось разгадке. Она вспомнила, как стояла перед творением Боттичелли, не в силах оторвать от него глаз, чувствуя, как вихрь красок подхватывает ее и уносит прочь. Чувства, охватившие ее в тот момент, невозможно было описать словами. Изабелла зажмурилась, стараясь сдержать слезы, и вдруг почувствовала легкое прикосновение его пальцев к своей щеке. Она испуганно посмотрела на Орландо. Он взял ее лицо в ладони так бережно, словно оно было из драгоценного хрупкого фарфора.
Его ладонь скользнула по ее щеке, нежно коснулась шелковистой кожи шеи. Капюшон соскользнул с головы Изабеллы. Его пальцы теребили завязку на ее рукаве. Даже сквозь шерсть и муслин Изабелла ощущала тепло его руки и снова подумала о том, что перед ней бог, Аид, посланный на землю искушать смертных. И надо сказать, у него прекрасно получалось.
Обвив другой рукой талию Изабеллы, Орландо притянул ее к себе. Его дыхание коснулось ее лица.
– Такая красивая, – прошептал он.
В голосе не было и намека на шутку. Его потемневшие глаза пристально смотрели на нее, и Изабелла не могла отвернуться, уйти.
Она вдруг почувствовала себя такой уязвимой, словно Орландо мог прочесть самые сокровенные ее мысли. Он прижимал ее к себе, его пальцы ласкали прядь ее волос. Он не причинял ей боли, но и не давал уйти.
– Не такая красивая, как ты, – прошептала она.
Он покачал головой, не отрывая глаз от ее лица, словно стараясь запомнить каждую его черточку. Склонившись, он коснулся губами нежной кожи за ухом. Изабелла ощутила, как кончик его языка скользнул по ее шее, и задрожала от охвативших ее чувств.
Судорожно вздохнув, она прижалась к его груди, чтобы не упасть, и закрыла глаза, все глубже погружаясь в жаркий водоворот страсти. Все было как тогда, когда он впервые поцеловал ее, и теперь Изабелла знала, что такую бурю эмоций в ней вызывал не только поцелуй, а сам Орландо. Он пробудил в ней чувства, о существовании которых она и не подозревала. Когда он был рядом, остальной мир для нее не существовал.
Обняв за талию, он приподнял ее над землей и прижался к губам. Изабелла видела только его, чувствовала только его аромат. Обвив руками его шею, она запустила пальцы в густые вьющиеся волосы. Орландо был таким теплым, таким живым. Он пробудил ее ото сна, и она наконец увидела реальный мир.
Рядом с ним она переживала целую гамму эмоций и ощущений. Ее бросало то в холод, то в жар, волны страха сменялись приливами возбуждения. Сила собственных чувств пугала Изабеллу, ей казалось, что она исчезает, растворяется в Орландо.
Он словно почувствовал охвативший ее страх, отстранился, переводя дыхание. Изабелла снова вернулась в реальный мир, услышала смех, журчание воды, щебетание птиц.
– Я… я должна идти, – прошептала она, отворачиваясь от его пристального взгляда и надевая капюшон.
Если бы с такой же легкостью она могла укрыть свое сердце.
– Кузина будет искать меня.
– Позвольте мне проводить вас домой, – предложил он.
Изабелла вспомнила, как неожиданно он исчез тогда, в соборе, и почувствовала смятение. В какую игру он с ней играет? Чувствует ли он то же, что и она? Или решил подшутить над деревенской простушкой, не привыкшей к флорентийским развлечениям?
– Я пойду одна, – ответила она.
– Тогда я отправлюсь следом, чтобы убедиться, что вы в безопасности, – твердо сказал он. – Обещаю, меня никто не увидит у дома вашей кузины.
Изабелле просто хотелось домой, побыть в одиночестве, подумать. Она кивнула, повернулась и пошла прочь. Уже через несколько мгновений она очутилась на оживленной улице. Люди окружали Изабеллу со всех сторон, возвращая ее к реальности.
Один раз она обернулась. Верный своему слову, Орландо держался поодаль, но Изабелла была уверена, что он неотступно следует за ней. Ее темный ангел.
Наконец она подошла к палаццо Катерины. Дворецкий распахнул перед ней дверь. Очутившись в прохладном полутемном дворе, она обессиленно привалилась к стене.
На ее губах помимо воли расцвела улыбка. Только Орландо мог так вскружить ей голову. Подхватив юбки, Изабелла побежала вверх по лестнице.
Орландо улыбнулся, увидев, с каким встревоженным лицом Изабелла обернулась на ступеньках дворца. Он прекрасно знал, что она не может его увидеть.
Изабелла не была похожа ни на одну из известных ему женщин. В ней сиял какой-то внутренний свет, который он редко замечал в людях, и этот свет манил его к себе, как мотылька. Орландо понимал, что, если подойдет к Изабелле слишком близко, ее огонь погубит его, он забудет обо всем на свете. Забудет то, над чем трудился так упорно и так долго.
Однако мысль о том, что он должен расстаться с ней, казалась ему невыносимой. Только не теперь, когда ему предстоит еще так много узнать о ней…
Орландо повернулся и широкими шагами пошел прочь от дома Изабеллы. Улицы Флоренции были, как всегда, многолюдны. Атмосфера над городом сгущалась. Это было не обычное предвкушение наступающей весны, времени праздников и пиров. В воздухе витало какое-то напряжение. Орландо ощущал его, но не мог разгадать причины. Радость от встречи с Изабеллой померкла, в этом, реальном мире его жизнь была подобна острию ножа.
Сжав пальцы на рукоятке кинжала, который он всегда носил за поясом, Орландо свернул на узкую извилистую улицу, ведущую прочь от реки. Там, у фонтана, он увидел человека, которого искал.
Один из его стражей, которых он нанял, чтобы следить за тем, что происходит в городе. Этот человек помог ему спасти Изабеллу от грабителей. Мужчина спокойно наблюдал за прохожими, подрезая ногти кончиком ножа.
Орландо сел рядом на каменный выступ фонтана, но мужчина даже не пошевелился.
– Есть что-нибудь новое? – спросил Орландо, окидывая взглядом переполненную площадь.
Страж пожал плечами:
– Кое-кто высказывает недовольство.
Орландо издал невеселый смешок.
– Это все равно что сказать, что небо во Флоренции голубое.
– Некоторые знатные семьи говорят, что Медичи зашли слишком далеко.
Орландо задумчиво кивнул.
– Веспуччи? Пацци?
– Да, но есть и другие.
– Якопо Пацци давно заключил перемирие с Лоренцо Медичи.
– Старый Якопо, может, и заключил, но его сыновьям и внукам это, кажется, не по вкусу. Молодой Якопо недавно напился и стал жаловаться на убытки, которые несут банки Пацци из-за Медичи.
А Маттео Строцци ходил в приятелях у молодого Пацци. Вдвоем они часто наносили разорительные визиты в бордели и таверны города. Какое отношение Строцци имеет к запутанным отношениям Пацци и Медичи? Окруженный телохранителями и наемными головорезами, Строцци всегда готов был к стычке.
Возможно, Орландо сумеет обратить эту междоусобную вражду себе на пользу.
Он вспомнил Изабеллу, восторг и изумление, с которыми она смотрела на картины Боттичелли. Ее сияющие глаза после поцелуя. Не угрожает ли ей опасность в доме Строцци? Как уберечь ее?
Отогнав прочь воспоминания, Орландо поднялся. Изабелла будет в безопасности, что бы ни случилось. Он позаботится об этом. Порывшись в кармане, Орландо протянул мужчине монету.
– Благодарю, – сказал он. – Сообщи, когда появятся новости. И пошли людей приглядеть за домом Строцци.
Мужчина кивнул. Солнце было в зените, когда Орландо ступил на один из мостов, перекинутых через Арно, но он не чувствовал его палящих лучей. Его окутывал леденящий холод, какой царил, должно быть, в зимнем лесу или в склепе, где покоилась теперь Мария Лоренца.
Глава 7
Изабелла ужинала с Катериной в комнате кузины. Вечер выдался тихим – Маттео отправился на одну из вилл, принадлежавших Медичи, чтобы встретиться с кардиналом. Когда тарелки опустели и на столе появились сладости, Катерина взяла свою лютню.
Она сидела у окна, выходящего на мощеный дворик. Склонив золотистую головку над лютней, она наигрывала тихую, печальную мелодию, прекрасно подходившую к странному настроению, овладевшему Изабеллой.
Изабелла сидела у стола, рассеянно вертя в пальцах кубок из венецианского стекла. Под негромкую музыку она размышляла о том, что произошло с ней за прошедшие дни. Никогда прежде она не переживала ничего подобного.
Она никак не могла перестать думать об Орландо, этом загадочном человеке. В своем воображении она вновь видела перед собой его лицо, сияющие зеленые глаза, теплую улыбку. Вспоминала, как его губы касались ее губ.
Изабелла закрыла глаза и представила себе картину. Она говорила Орландо, что скорее изобразила бы его в образе придворного шута, но это были всего лишь слова. В нем не было ни капли шутовства. Он смотрел на мир так, словно видел нечто сокрытое от глаз других…
Картина начала медленно проявляться в ее сознании, мазок за мазком. Черный, алый, фиолетовый, ослепительно-белый. Фон, разумеется, будет темным, с едва уловимой золотистой дымкой, как на творениях синьора Боттичелли. Орландо на своем троне из черного дерева, голова чуть склонена, словно он озирает свое царство. Одна рука сжата в кулак и кажется бледной на фоне черного бархатного плаща, другая покоится на рукоятке клинка, усыпанной рубинами.
Но как передать мягкость бархата, как выписать складки туники рабыни, распростершейся у подножия трона? Сумеет ли ее кисть изобразить лучи света, льющегося из прекрасного сияющего мира живых, который так близок к подземному царству и в то же время бесконечно далек от него?
Но прежде всего, как ухватить, передать на картине ускользающий взгляд прекрасных глаз Орландо? Могущество, красота, бесконечная печаль и желание, которые Изабелла увидела тогда в соборе. Ее неудержимо влекло к Орландо, хотя инстинкт подсказывал, что нужно бежать от него прочь. Защитить себя. Рядом с ним она чувствовала себя слишком уязвимой. Она рассказала ему больше, чем кому бы то ни было. Между тем Изабелла прекрасно знала, к чему может привести страсть, – перед ее глазами был пример родителей.
Рисуя в своем воображении будущее полотно, она рассеянно водила кончиком пальца по узорчатой скатерти. Четкие, прямые линии трона, суровые черты лица Орландо. Размытые края темных гобеленов, тусклое сияние золотых кубков. Черные волны его волос. Печальные глаза…
– Моя дорогая кузина, – сказала вдруг Катерина, опустив лютню, – надеюсь, твои прогулки не утомили тебя. Маттео сказал, что вчера видел тебя в соборе, а сегодня утром ты снова выходила из дому.
Вздрогнув, Изабелла растерянно посмотрела на кузину. Реальный мир призвал ее к себе, исторгнув из мира воображаемого. Изабелла снова очутилась в роскошно обставленной комнате, где на затянутых серебристо-зеленым шелком стенах висели пестрые гобелены. Потрескивание дров в камине, пряный аромат вина и запах трав, курящихся в золотых сосудах. Кузина внимательно смотрела на Изабеллу, словно чувствуя, что у нее появилась тайна.
Однако Изабелла не желала говорить об Орландо, не теперь. Может, вообще никогда. Он походил на сон, драгоценный и странный, который она хотела сохранить для себя.
Изабелла медленно провела ладонью по вышитой скатерти:
– Я вовсе не устала. Флоренция – прекраснейший город, и мне хотелось узнать его лучше.
Катерина мягко улыбнулась. Ее тонкие белые пальцы коснулись струн лютни.
– Это правда, наш город прекрасен, и мне хотелось бы заново открывать его вместе с тобой, кузина. Но Маттео сказал, что в церкви ты была одна. Тебе следует быть более осторожной.
Изабелла вспомнила, как Маттео смотрел на нее тогда, в соборе, – удивленно, настороженно. Она сказала Катерине, как до того – Маттео, что с ней был паж.
– Мне хотелось увидеть как можно больше. Неужели во Флоренции так опасно?
Изабелла и сама понимала, что это так, но красота пересиливала страх.
Катерина чуть заметно нахмурилась и отвела взгляд:
– Флоренция всегда таит в себе опасность, особенно для тех, у кого есть могущественные друзья, как у Маттео. Многие ревниво относятся к его успехам и желают ему зла. Флоренция – это не только красивые дворцы и соборы, это подводные течения – ненависть, древняя междоусобная вражда, союзы. Мы всегда должны быть настороже.
Настороже? Изабелле вдруг захотелось очутиться дома, в Тоскане, где жизнь была гораздо проще. Она улыбнулась:
– Но я слишком незначительная фигура, чтобы стать объектом чьей-то ненависти.
На губах Катерины появилась печальная улыбка.
– Ах, дорогая, Флоренция – большой многолюдный город, но здесь все друг друга знают. Всем известно, что ты – наша родственница, особенно после нашего визита в мастерскую Боттичелли. Подмастерья – самые большие сплетники. И если ты рассчитываешь найти себе подходящую партию…
Изабелла изумленно посмотрела на кузину:
– Я здесь, чтобы выйти замуж?
– Я надеялась найти тебе пару среди друзей Маттео. Ты очень мила, Изабелла, образованна, начитанна. Ты стала бы хорошей женой состоятельному банкиру или купцу. К тому же мне так нравится играть роль Купидона с его маленькими, но очень острыми стрелами.
Катерина нацелила лютню, как лук. Изабелла принужденно рассмеялась, чувствуя в себе смятение и неловкость.
– А разве ты не хочешь сберечь одну из этих стрел для себя, Катерина? – спросила она.
Катерина пожала плечами и отвела взгляд, по ее лицу промелькнула тень.
– У меня слабое здоровье, какой уж тут брак, к тому же я совершенно счастлива здесь, рядом с братом и друзьями. К чему менять толпу поклонников на одного? А Маттео постоянно поддразнивает меня, уверяя, что синьор Боттичелли – мой духовный супруг. Я так люблю его картины!
– А синьор Боттичелли не ревнует тебя к твоим поклонникам?
Катерина улыбнулась:
– Алессандро не ревнив… он… у него другое отношение к женщинам.
– О-о, – прошептала Изабелла.
Она, конечно, знала о таких вещах. Это было известно каждому образованному человеку – троянцы, спартанцы и прочие. Она должна была сразу это понять, достаточно было увидеть, как Боттичелли смотрит на нее и Катерину, – как художник, не как мужчина.
Совсем не так, как смотрел на нее Орландо. От его взгляда Изабеллу бросало то в холод, то в жар.
– О-о, – снова повторила она и рассмеялась.
– Вслух о таком не говорят, конечно, – сказала Катерина, – но Маттео знает: в мастерской я в полной безопасности, к тому же там всегда есть женщины – у Алессандро много муз.
– А Джулиано Медичи? – вырвалось у Изабеллы. – Вы с ним просто друзья?
Катерина опустила голову, и волны золотистых волос скрыли от глаз Изабеллы ее лицо.
– Джулиано знает, что дружба – единственное, на что он может рассчитывать. Я много раз говорила ему об этом. Ему нравится флиртовать со мной, поддразнивать меня, как всех остальных женщин.