– Тогда в его спальне. Если бы ему надо было спрятать Люси подальше от чужих глаз, то только там. Там или в ее спальне.
Грегори схватил ее за руку, и они, выбежав из ванной, спустились вниз на один пролет и остановились у двери, которая вела с лестницы для слуг на площадку второго этажа.
– Укажите мне дверь его спальни, – попросил Грегори, – и идите.
– Но я...
– Тогда найдите своего мужа, – потребовал он. – Приведите его ко мне.
Гермиона несколько мгновений колебалась, затем сделала все, о чем просил Грегори.
– Идите, – сказал он, поняв, где расположена нужная ему спальня. – Скорее.
Гермиона побежала вниз по лестнице, а Грегори осторожно, крадучись двинулся вдоль стены коридора. Добравшись до комнаты, на которую указала Гермиона, он приложил ухо к двери.
– Ну, чего вы ждете?
Это был голос Люси, хотя из-за массивной дубовой двери он звучал приглушенно.
– Еще не знаю, – послышался мужской голос.
Грегори был незнаком этот голос. Он несколько раз общался с лордом Давенпортом, а вот с Робертом Абернети – ни разу. Поэтому он не представлял, кто именно взял Люси в заложники.
Затаив дыхание, он медленно повернул ручку.
Левой рукой.
А правой приготовил пистолет.
Не дай Бог, чтобы ему понадобилось применять его!
Грегори удалось бесшумно приоткрыть дверь – настолько, чтобы незаметно заглянуть внутрь.
И его сердце остановилось.
Люси, связанная по рукам и ногам, с повязкой на глазах, скорчилась в дальнем углу. Роберт Абернети стоял перед ней и целился из пистолета ей между глаз.
– Что ты задумала? – с леденящим душу спокойствием спросил он.
Люси ничего не сказала. У нее дрожал подбородок, и казалось, что она держится из последних сил.
– Почему ты хочешь, чтобы я ушел? – грозно осведомился он.
– Не знаю.
– Отвечай! – Он ткнул пистолетом ей под ребра, а потом, не получив ответа, сорвал с ее лица повязку. – Отвечай!
– Потому что для меня невыносимо ожидание, – дрожащим голосом прошептала Люси. – Потому что...
Грегори неслышно вошел в комнату и нацелил пистолет в спину Роберту Абернети.
– Развяжите ее.
Роберт Абернети окаменел.
Грегори прижал палец к спусковому крючку.
– Развяжите Люси и медленно отойдите в сторону.
– У меня другое мнение, – заявил Абернети и слегка отклонился, чтобы Грегори мог увидеть его пистолет, который теперь был приставлен к виску Люси. Рука старика не дрожала. – Брось пистолет, – приказал он Грегори.
Грегори не шевельнулся. Он посмотрел на Люси, затем перевел взгляд на Абернети. Неужели он выстрелит в нее? Грегори до сих пор не понимал, почему Роберту Абернети понадобилось выдавать Люси за Хейзелби, однако то, что этот брак был ему очень важен, не вызывало сомнения.
Что означало, что убить Люси он не сможет.
Грегори стиснул зубы и покрепче обхватил рукоятку пистолета.
– Развяжите ее, – тихим, но уверенным голосом повторил он.
– Брось пистолет! – заорал Абернети.
Люси сдавленно вскрикнула, когда дядюшка ткнул стволом ей под ребра.
Господи, да он сумасшедший!
Абернети диким взглядом обвел комнату, и его рука – та, в которой был зажат пистолет, – задрожала.
Да он пристрелит ее! Грегори понял это совершенно отчетливо, и ему стало страшно. Чтобы ни натворил Роберт Абернети, он знает, что ему нечего терять. И ему безразлично, кого он унесет с собой на тот свет.
Не спуская глаз с Абернети, Грегори стал медленно наклоняться.
– Не надо! – закричала Люси. – Он ничего мне не сделает! Он не сможет.
– О, смогу, – возразил дядя и ухмыльнулся.
У Грегори кровь застыла в жилах. Он отдал бы все – Господь свидетель, он действительно отдал бы все, чтобы они с Люси выбрались из этой передряги целыми и невредимыми. Но если обоим им выбраться не удастся... если за дверь суждено выйти одному...
То это будет Люси.
Если он бросит пистолет, Роберт Абернети наверняка пристрелит его.
Зато Люси останется в живых.
Грегори уже наклонился до самого пола.
– Не стреляйте в нее, – тихо попросил он.
– Не бросай пистолет! – опять закричала Люси. – Он не...
– Заткнись! – оборвал ее Абернети и еще сильнее вдавил дуло ей в живот.
– Люси, больше ни слова, – предупредил ее Грегори.
Он все еще не понимал, чего Абернети хочет этим добиться, но был уверен в том, что не следует бесить старика и надо делать все возможное, чтобы тот сохранил здравый рассудок.
Люси уже собралась что-то сказать, но тут ее взгляд встретился со взглядом Грегори...
И она обреченно закрыла глаза.
Она поверила ему. Господи, она вверила ему свою безопасность, безопасность их обоих, а он тянет время, бережет пули в пистолете и ждет, когда кто-нибудь придет!
– Абернети, я не причиню вам вреда, – сказал Грегори.
– Тогда брось пистолет.
Грегори отвел руку, и теперь его пистолет был направлен в сторону. Предполагалось, что в следующее мгновение он положит его на пол.
Но он этого не сделал.
И не отвел взгляда от Абернети, когда обратился к нему с вопросом:
– Зачем вам понадобилось выдавать ее за лорда Хейзелби? – Разве она тебе не сказала? – хмыкнул тот.
– Она сказала мне только то, что ей сказали вы.
Роберта Абернети начало трясти.
– Я беседовал с лордом Феннсуортом, – тихо проговорил Грегори. – Его немного удивила характеристика, данная вами его отцу.
Абернети ничего не сказал, но его кадык конвульсивно задвигался вверх и вниз.
– Вообще-то, – продолжил Грегори, – он совершенно уверен в том, что вы ошибаетесь. – Он говорил спокойным, ровным голосом. Без тени насмешки. Так, как на великосветском приеме. Он не хотел провоцировать Абернети, он хотел вытянуть из него побольше информации.
– Ричард ничего не знает, – наконец прервал молчание старик.
– Я беседовал и с лордом Хейзелби, – заявил Грегори. – Он тоже был крайне удивлен. Он и не подозревал о том, что его отец шантажирует вас.
Абернети едва не прожег его взглядом.
– В настоящий момент он как раз говорит с ним об этом, – тихо добавил Грегори.
Воцарилась тишина. Никто не произнес ни слова. Никто не пошевелился. У Грегори от напряжения ныли мышцы. Он уже несколько минут стоял согнувшись и балансировал на пятках, чтобы не упасть. Его рука – та, что была отведена в сторону, – все еще сжимала пистолет и пока что не утратила твердости.
Грегори посмотрел на свое оружие.
Потом на Люси.
Она помотала головой. Медленно, едва заметно. Она не издала ни звука, но Грегори понял ее без слов.
"Уходи".
И "пожалуйста".
К собственному изумлению, Грегори обнаружил, что улыбается. Он тоже покачал головой и прошептал:
– Никогда.
– Что ты сказал? – грозно осведомился Абернети.
Грегори выдал первое, что пришло на ум:
– Я люблю вашу племянницу.
Абернети уставился на него как на сумасшедшего.
– Мне плевать.
Грегори решил рискнуть.
– Я люблю ее достаточно сильно, чтобы хранить ваши тайны.
Роберт Абернети побелел. Кровь полностью отлила от его лица. И он застыл как громом пораженный.
– Ведь то были вы, – тихо сказал Грегори.
Люси резко повернула голову.
– Дядя Роберт?
– Заткнись, – зло бросил он.
– Так вы солгали мне? – настаивала Люси, и в ее голосе слышалась боль. – Солгали?
– Люси, не надо, – предупредил ее Грегори.
Но Люси уже было не остановить.
– Так, значит, это не мой отец? Это вы! Лорд Давенпорт шантажировал вас за ваши же преступления!
Абернети промолчат, но и Люси, и Грегори по его глазам увидели, что это правда.
– О, дядя Роберт, – простонала Люси, – как вы могли!
– Я ничего не имел, – прошипел Абернети. – Ничего. Только объедки со стола твоего отца.
Вдруг лицо Люси посерело.
– Это вы убили его?
– Нет, – ответил Абернети. И все. Одно короткое "нет".
– Пожалуйста, – взмолилась Люси, – не обманывайте меня! Хоть в этом-то не обманывайте!
Абернети тяжело вздохнул и сказал:
– Я знаю только то, что мне заявили официальные лица. Его нашли недалеко от игорного дома, он был убит выстрелом в грудь и ограблен.
Люси мгновение пристально смотрела на него, потом ее глаза наполнились слезами.
Грегори медленно выпрямился.
– Все кончено, Абернети, – проговорил он. – Хейзелби все знает. И Феннсуорт тоже. Вы не сможете заставить Люси выполнять ваши требования.
Абернети схватил ее за предплечье.
– Зато я могу воспользоваться ею, чтобы сбежать.
– Действительно можете. Но вы отпустите ее.
Абернети расхохотался. Злобно, язвительно.
– Если мы выдадим вас, нам от этого не будет никакой пользы, – пытался урезонить его Грегори. – Мы предпочли бы позволить вам тихо покинуть страну.
– Тихо не получится, – хмыкнул Абернети. – Если она не выйдет за этого капризного придурка, Давенпорт станет орать на всех углах. И погубит семью.
– Нет, – возразил Грегори, – не погубит. Вы никогда не были графом. Вы никогда не были им отцом. Да, разразится скандал – шума не избежать. Но брат Люси не лишится титула, и вскоре, когда окружающие начнут вспоминать, что вы всем не нравились, страсти пойдут на убыль.
Абернети одним быстрым движением убрал пистолет от живота Люси и приставил ей к шее.
– Говори, да не заговаривайся, – процедил он.
Грегори сделал шаг назад.
И тут до их ушей донесся шум.
Грохот шагов. Топот бегущих по коридору людей.
– Опустите пистолет, – посоветовал Грегори. – У вас всего мгновение, прежде чем...
Дверь распахнулась. Ричард, Хейзелби, Давенпорт, Гермиона – все они ввалились в комнату, не подозревая о происходящих там страшных событиях.
Абернети отскочил и направил на них пистолет.
– Не приближайтесь! – завопил он. – Убирайтесь! Все прочь!
Он напоминал загнанное животное. Его рука дергалась из стороны в сторону, и кто-то из прибывшей четверки все время оказывался под прицелом.
Ричард отважно выступил вперед.
– Мерзавец, – гневно процедил он. – Я позабочусь о том...
Прозвучал выстрел.
Грегори с ужасом наблюдал, как Люси валится на бок. Из его горла вырвался гортанный крик. Он поднял свой пистолет.
И прицелился.
И выстрелил.
Впервые в жизни он попал в цель.
Ну, почти попал.
Роберт Абернети был некрупным мужчиной, однако сильно придавил Люси, когда упал на нее. Ей стало нечем дышать, и она судорожно хватала ртом воздух. От боли у нее закатились глаза.
– Люси!
Грегори поспешно вытаскивал ее из-под старика.
– Куда он тебя ранил? – спросил он и принялся в панике ощупывать ее в поисках раны.
– Он не... – Люси все никак не могла отдышаться. – Он не... – Она опустила глаза на свою грудь. Корсаж был залит кровью. – О Боже!
– Никак не найду. – Грегори взял се за подбородок и повернул ее так, чтобы она смотрела ему в глаза.
И Люси не узнала его глаз.
Его глаза... его красивые карие глаза... в них застыло потерянное, пустое выражение. Казалось, из них исчезло все, что когда-то составляло его самого... его душу.
– Люси, – хрипло позвал се Грегори, – пожалуйста, ответь мне.
– Я не ранена, – наконец проговорила она.
Грегори замер.
– А кровь?
– Не моя.
Люси погладила его по щеке. Его всего трясло. Боже, как же сильно его трясет. Она впервые видит его в таком состоянии, она вообще не представляла, что его можно довести до такого состояния.
А его взгляд... Теперь она поняла, что было в его взгляде. Ужас.
– Я не ранена, – прошептала она, – Пожалуйста... не надо... все в порядке. – Она не отдавала себе отчета в своих словах, ей просто очень хотелось успокоить его.
Грегори дышат учащенно, и, когда он говорил, его фразы звучали рвано, незаконченно.
– Я подумал... даже не знаю... что я подумал.
Люси ощутила влагу на руке и осторожно вытерла ее с его щеки.
– Все закончилось, – сказала она.
Неожиданно она сообразила, что в комнате есть еще люди.
– В общем, думаю, что все закончилось, – с сомнением проговорила она, садясь.
Что там с дядей? Он мертв? В него стреляли, но кто именно, Грегори или Ричард, она не знала. Оба выстрелили из своих пистолетов одновременно.
Как оказалось, дядя Роберт был ранен не смертельно. Он дополз до стены, сел и прижал руку к плечу. Его взгляд был обращен куда-то вперед, и весь он олицетворял собой поражение.
– Вам повезло, что он плохой стрелок, – сердито сказала ему Люси.
Грегори издал странный звук, похожий на фырканье.
Ричард в углу успокаивал испуганную Гермиону. Судя по всему, оба были невредимы. Лорд Давенпорт что-то вопил – Люси не разобрала, что именно, а лорд Хейзелби – Господи, да это же ее муж! – стоял, прислонившись к дверному косяку, и бесстрастно наблюдал за всеми.
Он поймал взгляд Люси и улыбнулся. Едва заметно. Не разжимая губ, естественно, – он никогда не улыбался широко.
– Сожалею, – сказала Люси.
– Не сожалейте.
Грегори стоял рядом с ней на коленях и обнимал ее за плечи. Хейзелби смотрел на них с радостным удивлением и даже не без удовольствия.
– Вы все еще хотите аннулировать брак? – спросил он.
Люси кивнула.
– Я прикажу, чтобы завтра подготовили бумаги.
– Вы уверены? – забеспокоилась Люси.
Ведь он неплохой человек. Ей не хотелось бы, чтобы пострадала его репутация.
– Люси!
Люси поспешно повернулась к Грегори:
– Прости. Я имела в виду совсем не то... Я...
Хейзелби беспечно махнул рукой:
– Пожалуйста, не тревожьтесь. Это лучшее из того, что могло бы случиться. Стрельба, шантаж, предательство... Отныне никто никогда не будет смотреть на меня как на причину аннулирования.
– Что ж, хорошо, – обрадованно сказала Люси. Она встала, понимая, что нужно соблюдать правила приличия по отношению к Хейзелби, который проявил такое безграничное великодушие. – Вам все еще нужна жена? Я спрашиваю, потому что могла бы помочь вам с поисками, когда все уладится.
У Грегори глаза едва не вылезли из орбит.
– Боже мой, Люси!
Люси проследила за ним, пока он поднимался.
– Я чувствую, что должна сделать это. Ведь он считал, что получает жену. Так будет справедливо.
Грегори на мгновение прикрыл глаза.
– Хорошо, что я тебя так сильно люблю, – устало проговорил он, – потому что в противном случае мне пришлось бы надеть на тебя намордник.
У Люси от изумления округлились глаза.
– Грегори!
Тут раздался еще один возглас:
– Гермиона!
– Простите! – проговорила Гермиона, все еще прижимавшая руку ко рту, чтобы сдержать рвавшийся наружу хохот. – Вы отлично подходите друг другу.
Хейзелби прошел в комнату и подал Роберту Абернети носовой платок.
– Вот, возьмите, он вам понадобится, чтобы остановить кровь, – сказал он и обратился к Люси: – На самом деле мне не нужна жена, как вы, надеюсь, догадываетесь, но мне все равно нужно придумать, каким образом произвести на свет потомство, иначе титул перейдет к моему одиозному кузену. А это станет для нас позором. Палата лордов наверняка проголосует за самороспуск, если он вдруг решит занять там свое место.
Люси непонимающе смотрела на него.
Он улыбнулся.
– Поэтому я буду вам очень благодарен, если вы найдете для меня что-нибудь подходящее.
– Конечно, – пробормотала она.
– Вам понадобится и мое одобрение, – заявил лорд Давенпорт, проходя вперед.
Грегори посмотрел на него с нескрываемым отвращением.
– А вам я советую замолчать, – презрительно произнес он. – Немедленно.
Давенпорт оскорбленно отшатнулся.
– Вы хоть представляете, с кем говорите, а? Вы, жалкий щенок?
Грегори прищурился.
– С человеком, который находится в сомнительном положении.
– Прошу прощения?
– Вы немедленно прекратите шантаж, – твердо заявил Грегори.
Лорд Давенпорт дернул головой в сторону Роберта Абернети.
– Он предатель!
– А вы предпочли не выдавать его, – с сарказмом напомнил Грегори, – что, как я понимаю, король сочтет столь же предосудительным.
Лорд Давенпорт попятился, как будто его ударили. Грегори притянул Люси к себе.
– Вы, – обратился он к Абернети, – уедете из страны. Завтра же. И никогда не вернетесь.
– Я оплачу только его проезд, – заявил Ричард. – И не дам больше ни пенса.
– Вы более щедры, чем был бы я, окажись на вашем месте, – заметил Грегори.
– Я хочу, чтобы он уехал, – напряженно проговорил Ричард. – Если есть возможность ускорить его отъезд, я с радостью возьму на себя все расходы.
Грегори повернулся к Давенпорту:
– Вы ни единым словом не обмолвитесь об этом. Понятно? А вам, – обратился он к Хейзелби, – огромная благодарность.
Хейзелби в ответ грациозно поклонился.
– Ничего не могу с собой поделать. Я романтик. – Он пожал плечами. – Это качество нередко становится причиной наших неприятностей, но ведь природу не переделаешь, не так ли?
Грегори согласно кивнул и широко улыбнулся.
– Вы даже не представляете, насколько правы, – проговорил он, беря Люси за руку.
Он не мог находиться вдали от нее, даже когда их разделяло всего несколько дюймов.
Их пальцы сплелись, и Грегори посмотрел на Люси. В ее глазах сияла любовь, и его охватило совершенно абсурдное желание рассмеяться.
Просто потому, что он любил Люси.
Тут он заметил, что у нее стали подрагивать губы. А уголки рта приподнялись. Ей тоже хотелось смеяться.
И тогда, на глазах у этой странной группы свидетелей, он стремительно обнял ее и поцеловал, вложив в этот поцелуй всю душу безнадежного романтика.
Спустя какое-то время – достаточно продолжительное – лорд Хейзелби кашлянул.
Гермиона отвела взгляд, а Ричард сказал:
– Кстати, что касается свадьбы...
Грегори с неохотой оторвался от Люси. И посмотрел влево. А затем вправо. И опять на Люси. И снова ее поцеловал.
Потому что день действительно получился беспокойным. А он заслужил хоть какое-то снисхождение. И только Господу известно, сколько еще времени пройдет, прежде чем он по праву сможет назвать ее своей женой. Но главным образом он целовал ее потому... Потому...
Грегори взял ее лицо в ладони и потерся носом о се нос.
– Ты знаешь, что я люблю тебя.
Люси улыбнулась.
– Знаю.
В это мгновение он понял, что сейчас снова поцелует ее.
Просто так.