– И я начинаю подозревать, что довольно близко, – приподняв черную бровь, пробормотал Киран. – Неужели ты собираешься флиртовать с ним?
Ксантия холодно улыбнулась.
– Лорд Нэш не остался равнодушен к моим женским чарам, – заявила она. – Пока я не верю, что он является тем предателем национальных интересов, о котором вы, господа, говорили. Но я должна проверить это. Я не желаю ставить под угрозу наши торговые пути, поэтому я берусь за это дело.
Венденхейм внимательно посмотрел на нее, потом сказал:
– Но подумайте о своей репутации, мисс Невилл. Ваша репутация может пострадать.
– Безопасность торговых путей для меня важнее репутации, – отрезала Ксантия.
– Узнав тебя ближе, Нэш, возможно, начнет распускать о тебе грязные сплетни, – предостерег её брат.
– Лорд Нэш не из тех людей, которые сплетничают, – возразила Ксантия.
Киран с улыбкой покачал головой.
– Она всегда была упрямой, – сказал он, обращаясь к гостям. – Но ума ей не занимать, уж поверьте мне.
Кембл усмехнулся.
– По-видимому, представление о том, что женщины являются слабым полом, ложно, – заметил он.
– Но мне еще придется доказывать это премьер-министру, – проворчал Венденхейм.
– Напомните ему о том, что Нэш не может устоять только перед двумя вещами – карточной игрой и красивыми женщинами.
– Но я что-то не слышал, чтобы его обвиняли в совращении незамужних девиц, – возразил Венденхейм.
Виконт был прав, и Ксантия решила, что ей придется придумать историю об умершем муже и сыграть роль веселой вдовы. После этого ей станет намного проще и удобнее жить в Лондоне.
Тут барон поднялся на ноги и заявил:
– Хорошо, мы готовы оказать вам посильную помощь, господа. Но я не позволю моей сестре рисковать. Это понятно?
Но гости и не думали отступать. Дискуссия возобновилась с новой силой. Однако мужчины так и не достигли согласия. Венденхейм заявил, что обсудит этот вопрос с мистером Пилом, а Кембл пообещал подумать о гарантиях безопасности Ксантии. Они договорились встретиться снова через два дня.
Учтиво поклонившись, Кембл поцеловал Ксантии руку.
– Кобальтовый цвет вам к лицу, – заметил он, окинув ее фигуру восхищенным взглядом. – Он гармонирует с голубизной ваших глаз. Кстати, синий – любимый цвет Нэша.
Ксантия улыбнулась:
– Отлично. Значит, мы не разочаруем мистера Нэша.
– Конечно, нет.
Гости вышли из дома.
– Пожалуйста, Кембл, – сказал виконт Венденхейм, как только за ними закрылась дверь, – как вы смотрите на то, чтобы побыть на некоторое время клерком в конторе компании морских перевозок?
– Такое не могло бы мне присниться и в страшном сне, – заявил Кембл, сбегая по ступеням крыльца. – Это же каторжная работа! Что за странные вопросы, старина?
Кембл быстро зашагал по улице по направлению к Уайтхоллу. Венденхейму пришлось тоже ускорить шаг, чтобы не отстать от него.
– У вас блестящий ум, – снова заговорил виконт. – Это вам принадлежит идея привлечь мисс Невилл к сотрудничеству с нами. Но я уверен, что Пил не одобрит наш план, пока мы не гарантируем безопасность Ксантии. Она должна всегда находиться под охраной.
Кембл внезапно остановился, и шедший навстречу им пешеход чуть не врезался в него.
– О нет, Макс, даже не просите меня о такой услуге! – воскликнул Кембл. – У меня дел по горло. Я согласился помочь навести справки, но на большее у меня просто нет времени.
– Хорошо, посмотрим, что из всего этого получится.
– Только давайте наблюдать за ситуацией каждый из своего укрытия. Я – с бокалом хорошего вина и дорогой сигарой из своего магазина, а вы из своего особняка, где вас ждут жена и близнецы.
– Кстати, Кембл, раз уж вы заговорили о своем магазине, то мне хотелось бы задать вам один вопрос. Вчера в вашей конторе, расположенной в задних комнатах, я видел один чудесный пейзаж. Пушистые белые облака, плывущие над ветряной мельницей, и деревья, написанные в стиле Тернера. Мне показалось, что полотно принадлежит кисти Ван Рисдела, это так?
Кембл взглянул на спутника:
– У вас зоркий глаз, Макс.
– Я этого не отрицаю. – Венденхейм улыбнулся и, сцепив пальцы рук за спиной, снова зашагал по улице. – Признаюсь, у меня есть список художественных ценностей, похищенных шесть месяцев назад в Брюгге. Ограбленный владелец коллекционировал работы Ван Рисдела. Увы, но ни одна из них до сих пор не была найдена.
– Мне жаль беднягу, – сказал Кембл.
Виконт вдруг опять остановился, он взглянул на спутника с таким видом, будто его осенила счастливая мысль.
– Кембл, дружище, у меня отличная идея! Почему бы нам не написать этому парню? Мы сообщим ему о вашей картине, и он наверняка заинтересуется ею. Я не сомневаюсь, что коллекционер захочет взглянуть на это полотно и прибудет в Англию на первом же судне, отправляющемся из Остенде.
В глазах Кембла вспыхнула ярость.
– Черт бы вас побрал, Макс!
– Меня?! – с наигранным изумлением воскликнул Венденхейм, приложив руку к груди. – За что?
Кембл немного помолчал, потом проворчал:
– Я не могу закрыть магазин, Макс. К тому же контора мисс Невилл, вероятно, расположена в Уэппинге, у реки. О Боже! Там наверняка шумно и стоит страшная вонь. Я не вынесу этого!
– Если мы ищем контрабандистов, то больше всего шансов найти их именно у реки, в районе порта. Пока вы будете заняты, ваш служащий, Джон-Клод, присмотрит за магазином. Морис поможет ему.
В конце концов Кембл сдался:
– Хорошо, согласен. Но только не на роль клерка, а на роль оформителя интерьера, нанятого мисс Невилл.
– Оформителя интерьера? – с недоумением, переспросил Венденхейм. – Я понятия не имею, чем он занимается, но уверен, что контора в Уэппинге не нуждается в услугах такого специалиста.
– В услугах такого специалиста нуждаются все, – заявил Кембл. – Ну хорошо… Если вам не нравится оформитель интерьера, то я согласен стать личным секретарем мисс Невилл! В этом случае мое присутствие в конторе и в доме Ксантии не вызовет ни у кого подозрений.
С этим виконту трудно было спорить.
– Вы правы. Хотя, конечно, личный секретарь у дамы – это необычно. Впрочем, и сама мисс Невилл – необычная женщина.
– Но предупреждаю, Макс, я согласен пробыть в этой роли не более двух недель. Кроме того, все расходы оплачиваете вы.
– Отлично. Но вы должны пообещать мне кое-что.
– Что именно?
– Если от Нэша будет исходить реальная угроза мисс Невилл, – Венденхейм сделал паузу, – дайте слово, что вы убьете его.
– Каким образом? – осведомился Кембл.
– Сверните ему шею, а потом столкните с лестницы и скажите, что он сам упал.
– Хорошо, это действительно будет выглядеть как естественная смерть.
Венденхейм бросил взгляд на проезжавший в конце улицы кеб.
– Видите вон тот экипаж, который сейчас поворачивает в сторону Хеймаркет? – спросил он. – Если мы поторопимся, то догоним его.
– А зачем? Я и пешком дойду до Стрэнда.
– Нет, мы сейчас направляемся в Уэппинг, старина, – заявил виконт. – Я считаю, что нам следует нанести визит в участок речной полиции. Давайте выясним, что они знают о контрабанде оружия. А потом заодно посетим контору компании Невиллов. Вам, Кембл, будет полезно познакомиться с этим районом.
После ухода нежданных гостей Ксантия удалилась в свою комнату. Время ужина приближалось, однако она не спешила спускаться вниз, в столовую. Не замечая сгустившихся сумерек, Ксантия долго обдумывала сложившуюся ситуацию. Брат, несомненно, захочет поговорить с ней о предложении виконта, однако сначала ей хотелось прийти к каким-нибудь предварительным выводам.
Она сама вызвалась помочь Венденхейму, и ее поразило то, что он не отверг ее предложение. Возможно, виконт просто хватался за соломинку, находясь в полном отчаянии. Обвинения, выдвинутые им против лорда Нэша, были очень серьезными. Неужели Нэш – убийца? Ксантия с содроганием вспомнила жест Кембла, показавшего, каким образом было перерезано горло курьера. Все эти ужасные подробности не выходили у нее из головы. Она не могла отмахнуться от улик, имевшихся против Нэша.
Неужели Нэш действительно государственный преступник? Он обладал влиянием и богатством и привык получать от жизни все, чего ему хотелось. Нэш был противоречивой натурой, в нем странным образом сочетались свет и тьма. И это тревожило Ксантию. Она не сомневалась: этот человек вполне способен на смелые и дерзкие поступки. Но контрабанда оружия?.. Мог ли он решиться на столь серьезное преступление?
"Да, мог", – вынуждена была она ответить после некоторого размышления. Придя к такому выводу, Ксантия долго сидела, устремив невидящий взор в темноту. Она не знала, что могло толкнуть Нэша на такое преступление – идейные соображения, деньги или защита чьих-то интересов?
Ксантия не хотела плохо думать о Нэше. Но что она знала об этом человеке? Когда Венденхейм начал высказывать подозрения, касающиеся Нэша, Ксантия вдруг почувствовала себя обманутой. Как он посмел?.. Как он мог оказаться преступником, а не рыцарем в сияющих доспехах!
Все это выглядело, конечно, смешно. Какой из Нэша рыцарь? Он предпочел бы вооружиться огнестрельным оружием, а, не копьем и мечом. Ксантия вдруг заметила, что все это время теребила в руках носовой платочек, машинально завязывая на нем узелки. "Черт побери! – подумала она. – Я должна знать правду об этом человеке!" Она предложила сегодня Венденхейму свои услуги не из чувства долга или патриотизма. Ее просто одолевало женское любопытство. Что скрывает лорд Нэш? Что прячется за его высокомерием и самоуверенностью?
Ксантия понимала, что рискует жизнью, принимая участие в расследовании Венденхейма. Но она твердо решила сотрудничать с ним, потому что только так могла докопаться до истины.
Внезапно шорох у двери вывел ее из задумчивости. Подняв глаза, Ксантия увидела на пороге комнаты силуэт горничной.
– Прикажете зажечь лампу, мисс? – спросила девушка. – Скоро подадут ужин.
Ксантия отбросила в сторону измятый носовой платочек и встала.
– Спасибо, Эмми. Свет – это, пожалуй, именно то, что мне сейчас действительно нужно.
Глава 5
Шокирующее предложение, сделанное в Ричмонде
Супруги лорд и леди Хенслоу были хорошо известны в лондонском высшем обществе. Праздничные пикники, которые они устраивали каждый год в своем поместье в Ричмонде, пользовались большой популярностью. Нынешний пикник обещал стать настоящей сенсацией. Гости супругов Хенслоу плотным кольцом окружали палатку, в которой разместился буфет. Французскому повару удалось зажарить на вертеле огромного поросенка размером с пивную бочку, и теперь он, ловко орудуя кухонными ножами, нарезал ароматное мясо.
Внезапно один из ножей скользнул по кости, и его лезвие вспыхнуло на солнце. Публика ахнула и затаила дыхание. Лорд Нэш с равнодушным видом прошел мимо палатки, в которой разделывали несчастного поросенка. Это зрелище не могло взволновать его. Разве может спектакль, устроенный ловким французом, испугать того, кого однажды намеревались отправить на верную смерть от рук кровожадных турок?
Нэш подошел к лестнице, спускавшейся к зеленым лужайкам Хенслоу-Хауса. Лужайки походили на пышный изумрудный ковер и располагались каскадом – словно огромные широкие ступени, ведущие к реке.
На одной стороне нижнего яруса была устроена площадка для игры в кегли, на другой стояла белая садовая мебель – столики и стулья, украшенные гирляндами желто-белых флажков. Внизу протекала Темза, воды которой сверкали на солнце; здесь она была чистой и совсем не походила на ту мутную зловонную реку, что текла в черте Лондона.
Среди разгуливавших по лужайке дам Нэш узнал хозяйку поместья, она была похожа на розовый воздушный шарик, плывущий в море легкого шелка пастельных оттенков. Полноватую фигуру леди Хенслоу было легко различить в толпе. Нэш решительно направился к ней. Он хорошо относился к леди Хенслоу, старшей сестре своей мачехи, но, конечно же, приехал на пикник не из-за нее.
Леди Хенслоу издали заметила маркиза и поспешила ему навстречу, сияя от радости.
– Нэш? Я не верю своим глазам! – воскликнула она. – Я и не надеялась увидеть вас здесь.
Нэш поднес к губам ее руку.
– Дорогая моя, для меня огромное удовольствие побывать у вас в гостях. – Он низко поклонился хозяйке дома. – Я вижу, что вы решили затмить своим нарядом даже дебютанток этого сезона. Вам очень идет розовый цвет.
В глазах леди Хенслоу вспыхнули лукавые огоньки.
– Я вижу, мой мальчик, что вы до сих пор верны своим экзотическим континентальным манерам, – промолвила она, пряча усмешку. – Ни один истинный англичанин не поцеловал бы мою руку.
Нэш с удивлением взглянул на руку леди Хенслоу, к которой только что прикоснулся губами.
– Да, теперь я вижу, что вы в перчатках, – сказал он. – Но вы так обворожительны, что я не сразу заметил это и допустил оплошность.
Леди Хенслоу громко расхохоталась, хотя это было не совсем прилично.
– Будьте откровенны со мной, мой мальчик. Скажите, что на самом деле привело вас сюда? Только не говорите, что вы просто хотели повеселиться на моем скромном празднике!
Нэш улыбнулся.
– Разве я не могу приехать к своей тетушке без всякого дела?
– Конечно, можете. Но почему-то у вас не возникало такого желания на протяжении последних двадцати лет. Я уверена, что вы завели очередную интрижку, Стефан. Но я не допущу, чтобы на моем пикнике произошел скандал. Среди моих гостей совсем юные девушки, и я забочусь об их репутации.
Нэш спрятал улыбку.
– Я сторонюсь молоденьких неопытных девушек и завожу интрижки только с теми, кто уже достаточно повзрослел, чтобы иметь дело со мной.
Леди Хенслоу снова рассмеялась. Но тут ее позвали к палатке, в которой располагался буфет. Нэш решил, что французский повар в конце концов порезал себе палец острым ножом и теперь просит о помощи. Взяв с подноса проходившего мимо слуги бокал вина, он стал спускаться по террасам. Его провожали любопытные взгляды, и Нэш слышал, как дамы перешептывались у него за спиной. Не обращая на них внимания, он время от времени останавливался, чтобы поздороваться со знакомыми джентльменами. Их было немного.
Лондонское высшее общество было поделено на две части: одни, принадлежавшие к элите, составляли ядро, а другие образовывали черный ореол этого блестящего круга. Так вот Нэш относился к самому темному краю этого черного ореола.
У него не было знакомых среди зеленой молодежи. Нэш общался с более зрелыми и опытными джентльменами и дамами. Они узнавали друг друга по циничному выражению глаз и печати усталости на лице. Пикник под ярким солнцем дня был не для них. Эти люди зачастую вообще не выходили из дома раньше полуночи.
Нэш медленно спустился на нижнюю террасу, где вдоль реки прогуливались юные леди в легких платьях пастельных тонов, причем многие из них держали под руку молодых светских красавцев, а бдительные мамаши не спускали с них глаз. Нэшу вдруг захотелось убежать отсюда, но тут вдруг кто-то тронул его за рукав.
– Стефан, ты?! На пикнике?! – раздался рядом знакомый голос.
Обернувшись, Нэш увидел Тони.
– Невероятно, правда? – промолвил Нэш.
– Да уж, не ожидал увидеть тебя здесь. Тетушка, наверное, страшно обрадовалась тебе. Теперь светским кумушкам хватит сплетен на целую неделю.
Нэш, приподняв шляпу, поздоровался е двумя спутниками брата, мистером Соффордом и лордом Оглом.
Они, как и Тони, были политиками и, обменявшись любезностями с Нэшем, завели разговор о банках, браконьерстве и католичестве. Нэш так и не понял, каким образом им удавалось связать три эти темы. Он молча слушал их болтовню, едва сдерживая зевоту.
Неожиданно мистер Соффорд взглянул на ступени лестницы.
– Вы только посмотрите! – воскликнул он. – Сюда спускается Шарп. Вот кто хорошо знает настроения, царящие в партии вигов.
– Да, ему наверняка известно, что скоро в ней произойдет раскол, – заметил лорд Огл. – Но меня сейчас больше интересует, кто эти красавицы, которые держат его под руки?
Тони приставил ладонь ко лбу, чтобы защитить глаза от яркого солнца.
– Молоденькая девица с локонами – его дочь, леди Луиза, – сказал он. – А стройная темноволосая леди – его родственница, миссис… миссис… Вот черт, забыл ее имя.
– Мисс Невилл, – подсказал Нэш. – Она недавно приехала в Англию с островов Вест-Индии. Мисс Невилл не замужем.
Тони, опустив руку, с удивлением посмотрел на брата:
– Не замужем? В ее-то годы?
– Перестаньте, Хейден-Уэрт, – сказал мистер Соффорд. – Леди Невилл еще довольно молода. Кроме того, я слышал, что она очень богата.
– Богата? – переспросил лорд Огл, и в его глазах вспыхнул алчный огонек. – Интересно, сможет ли кто-нибудь заполучить ее состояние?
– Я бы не советовал вам приближаться к ней, это небезопасно, – предостерег Соффорд. – Вы знакомы с бароном Ротуэллом? Это ее брат.
Огл пожал плечами:
– Я его не знаю.
– Вот и хорошо. От него лучше держаться подальше, – продолжал Соффорд.
Соффорд хотел еще что-то сказать, но Шарп с дамами уже спустился на нижнюю террасу. Лорд Огл окликнул его.
В этот момент Нэш почувствовал на себе взгляд мисс Невилл. Однако у этой девушки было завидное самообладание. Заметив Нэша, она не покраснела и не изменилась в лице. Более того, когда Шарп начал представлять их, Нэшу показалось, что Ксантия рада видеть его. Уголки ее губ дрогнули в едва заметной улыбке, а в глазах зажглись озорные огоньки.
Эти глаза заворожили Нэша. Как странно, что он раньше не замечал их красоты. Радужки казались необычного темно-синего цвета с серебристо-серой каймой. Взгляд Ксантии был твердым, мужским. Она не отводила глаза в сторону и не опускала их, демонстрируя свою скромность или смущение. Ксантия смотрела прямо на Нэша, без дерзости или вызова. Ее взгляд говорил о том, что она была человеком, который точно знает, чего хочет.
– А как вы будете голосовать, лорд Нэш? – спросила мисс Невилл.
Ее вопрос вывел Нэша из задумчивости. Он притворился, что внимательно слушает разговор.
– Я сомневаюсь, что вообще буду голосовать, мэм, – ответил маркиз.
– Но вы должны принять участие в голосовании! – заявил лорд Шарп. – Мы надеялись, что время от времени вы будете поддерживать нас, выступая на нашей стороне.
Граф хотел произнести тираду о том, что положение обязывает, и воззвать к чувству долга Нэша, но последнего спасла леди Луиза, внезапно прервавшая отца.
– Папа, я хочу пойти на площадку для игры в кегли, – сказала девушка, дернув отца за рукав. – Ты обещал, что мы понаблюдаем за игрой! Мистер Соффорд, вы, наверное, куда-то опаздываете.
– О Боже! – встрепенулся Соффорд. Поспешно достав часы, он взглянул на них. – Да, мне действительно пора.
Лорд Огл поклонился.
– Желаю удачи, старина, – сказал он. – А мы с Хейден-Уэртом обещали леди Хенслоу принять участие в состязаниях по стрельбе из лука, которые она устраивает на восточной лужайке.
– Вы любите игру в кегли, мисс Невилл? – спросил Нэш.
– Боюсь, что я плохо разбираюсь в ней, – ответила Ксантия. – Но я уверена, что это интересная игра.
Лорд Шарп рассмеялся.