Кейт нахмурилась. Внезапно она впала в уныние. Страх перед тем, что ожидало ее в Эдинбурге, не отпускал ее.
– Джек, что вы знаете об испанском оружии и недавних арестах горцев?
Джек больше не казался насмешливым, и его лицо приобрело серьезное выражение.
– Я знаю только то, что вы должны рассказать нашему другу Александру все, что вам известно, прежде чем кто-нибудь лишится жизни.
Выпрямившись, Кейт приготовилась говорить. Алек зашевелился, перекатился на спину и положил руку на лоб.
– Все разговариваете? – полусонно спросил он.
– Да. Перечисляем твои положительные качества, – ответил Джек. – Но эта леди по-прежнему думает, что ты произошел от животного, и она ничего не может с этим поделать.
– Иди к черту, – проворчал Алек и снова отвернулся. Джек встал и поклонился.
– Думаю, теперь мне лучше уйти, Кейт Маккарран. Уже слишком поздно. Я дам вам немного времени, чтобы решить, чего вы хотите больше всего.
Джек печально улыбнулся, взял шляпу, подошел к двери, отворил ее, а потом с тихим щелчком закрыл за собой, но не запер.
Глава 19
Кейт упрямо шагала под дождем, то и дело смахивая слезы, непрерывно катящиеся по щекам. Поскользнувшись на грязном склоне, девушка испуганно охнула и подобрала подол красного платья, перепачканный и промокший насквозь. Чудесный подарок Джин испорчен, и Кейт убеждала себя, что именно это является причиной ее слез.
Она не станет плакать из-за Алека Фрейзера, мирно спящего на постоялом дворе. Она не будет лить по нему слезы, хотя ее душу раздирало горькое чувство, что она предала его, потеряла навсегда. Нет, все это ни капельки не трогало ее.
Теперь Кейт свободна, и только это важно. Вряд ли Джек ожидал, что она останется, когда дверь была открыта, а Алек мирно храпел, повернувшись к Кейт спиной. Наверняка ее братья беспокоятся о ней. Кроме того, им необходимо узнать то, что сообщил Иен Камерон о пропавшем оружии. Если бы Кейт могла объяснить все это Алеку, она не ушла бы вот так, тайком.
Но она выскользнула из комнаты, остановившись на мгновение, чтобы напоследок взглянуть на него. На этот раз попытка убежать удалась. Кейт миновала обширный торфяник и уже подходила к подножию холма, а позади по-прежнему не было ни души.
Шмыгнув носом, Кейт приказала себе расслабиться. Именно так сказал бы себе Алек, окажись он сейчас здесь, чтобы поддержать ее, вместо того чтобы увеличивать зияющую между ними пропасть.
Обернувшись, Кейт испытала некоторое разочарование оттого, что не увидела позади капитана Фрейзера. А ведь если бы он заметил, что она ушла, ему не составило бы труда догнать ее. Теперь он знал ее имя и то, к какому клану она принадлежит, и Кейт была уверена, что он непременно за ней последует. Но она прибудет в Данкрифф первой и отошлет родственников из дома. А о том, что будет потом, Кейт не думала. Пока ей необходимо поспешить домой. Утро было ненастным. Она шла под холодным моросящим дождем, спускаясь время от времени в утопавшие в густом тумане низины. Кейт с головой закуталась в плед и слегка замедлила шаг – слишком уж труднопроходимой оказалась местность. Впереди она видела подернутые дымкой горы, окружавшие небольшую долину, где был ее дом. Каждый шаг приближал Кейт к цели, пока она не начинала думать о мужчине, которого оставила на постоялом дворе.
Отвратительный мелкий дождь сыпал не переставая и промочил ее одежду насквозь. Джек просил ее довериться Алеку, и ее собственный внутренний голос вторил ему – гораздо настойчивее, чем прежде, – но Кейт не могла оставаться под надзором капитана Фрейзера. Даже если Алеку можно доверять, он не защитил бы ее от того, что ее ожидало.
Кейт вдруг осознала, что не хочет ставить его под удар. Если она просто сбежит, Алек окажется в меньшей опасности, чем при попытке помочь ей. Чувства Кейт словно застыли и стали похожими на кристалл, что она носила на шее, и она поняла, что бежит, чтобы защитить Алека так же, как и своих братьев.
Если он все же последует за ней, она отошлет его назад для его же блага. Воспоминания о нем будут всегда согревать ее. А сейчас лучше, если они с Алеком окажутся порознь. При мысли об этом Кейт вновь разразилась слезами.
Ощутив боль в боку, Кейт остановилась. Тяжело дыша, она потянула за тесемки туго стянутого корсета, чтобы слегка ослабить его. Оглянувшись, она увидела лишь пустой торфяник, простирающийся вплоть до военной дороги, большая часть которого была скрыта плотным туманом.
Поднявшись на вершину очередного невысокого холма, Кейт обнаружила еле различимую тропу, петляющую между склонами. Эта тропа, по которой раньше гоняли скот, вела на запад через холмы.
Из-за тумана и моросящего дождя холмы казались темными и зловещими, и Кейт подумала, что Алеку будет не так-то просто отыскать ее здесь. Но рано или поздно он поймет, где следует искать дом Маккарранов.
Идя на северо-запад через холмы Пертшира, Кейт рассчитывала, что до замка Данкрифф в долине Глен-Карран примерно день пути. В кармане у Кейт лежал небольшой кусок хлеба, припрятанный за ужином, а от непогоды ее защищал лишь тонкий плед. Но как только она достигнет холмов, окружающих Глен-Карран, она сможет найти приют в одном из домов горцев.
Остановившись у узенького ручейка, Кейт опустила руку в бурлящую ледяную воду, попила немного, а потом отерла окоченевшие пальцы о плед и продолжила путь. Полузаросшая тропа была отчетливо видна, и Кейт без труда нашла дорогу.
Через некоторое время до ее слуха долетели треск и шорох. Странные звуки послышались снова, но туман разнес эхо по холмам, и Кейт не смогла определить, откуда они доносятся. И снова шуршание – словно кто-то наступает на камни, приминая мокрую траву.
Кейт не на шутку встревожилась. Неизвестно, кто еще бродит в тумане – воры или ее родственники, бандиты или солдаты. Подобрав юбки, Кейт принялась спешно взбираться по склону.
Чем выше она поднималась, тем гуще становился туман, а на самом верху он превратился в непроницаемое белое облако. Кейт продолжала восхождение, но теперь уже более осторожно. Ее красное платье промокло насквозь и покрылось грязью, все тело болело от усталости, но она продолжала идти.
Теперь Кейт была почти уверена, что поблизости кто-то есть и, возможно, намеренно идет за ней следом. Вряд ли это Алек – он не смог бы догнать ее так быстро. Кейт осмотрелась, но разглядеть ничего не смогла – она стояла на дне впадины, разделявшей два склона, заполненной плотным туманом.
– Кейт!
Девушка испуганно охнула, а ее сердце подпрыгнуло в груди. Она с уверенностью могла сказать, что голос принадлежит Алеку – она знала этот тембр и интонацию. Мужчина позвал снова, и Кейт показалось, что звук исходит откуда-то снизу, далеко от того места, где стояла она. Значит, он все-таки пошел за ней.
– Кейт!
Звук был совсем тихим, и Кейт не понимала, откуда он исходит. Внезапно ей захотелось ответить, хотя она понимала, что не должна этого делать.
Она побежала вперед, потом снова остановилась. А что, если он заблудился? Или он беспокоится, что потерялась она? Голос Алека звучал отнюдь не гневно или нетерпеливо, а скорее обеспокоено и… решительно.
Она же не настолько глупа, чтобы бежать назад, к своему тюремщику. Она ушла достаточно далеко, и ей необходимо это преимущество: ведь Алек все равно рано или поздно появится в Данкриффе.
На вершине другого холма клубы тумана поредели, и Кейт отчетливо разглядела тропу, неровные очертания серых камней и пучки дерна. Сквозь шум дождя и зловещий вой ветра до слуха Кейт донеслись звуки шагов по тропе и приглушенные мужские голоса. И эти люди были гораздо ближе, чем Алек Фрейзер.
– Дьявол, да где же она? – пробормотал Алек, поднимаясь по очередному крутому склону. – Черт возьми, Кейт, куда же ты отправилась на этот раз?
Преодолевая этот последний холмистый участок, Алек, как пес, шел по следу, сопровождая поиски цветистыми ругательствами. Раза два он видел впереди красное платье, проступавшее в тумане, как размытое пятно. Алек уже понял, что Кейт тоже нашла тропу для перегона скота, по которой он сейчас пробирался.
Алек позвал девушку снова, и эхо разнесло его голос, звучащий так одиноко среди окутанных туманом холмов.
Красный шерстяной китель отяжелел от воды, а его облегающий силуэт сковывал движения. Но к радости Алека, на нем был килт, позволяющий делать широкие шаги и перепрыгивать через препятствия.
Его попытка догнать Кейт в таком тумане могла оказаться бесполезной. Но Алек шел вперед, хотя знал, что сможет найти ее дом и позже. Он остановился, огляделся по сторонам, но не увидел ничего, кроме унылых камней и утопающих в вязкой грязи островков дерна. Ничто вокруг не напоминало ни ярко-красного атласного платья, ни светлой головки в обрамлении золотистых локонов. Неужели Кейт уже свернула с тропы?
Алек снова еле слышно выругался и двинулся дальше вверх по склону.
После того как он проснулся в пустой холодной кровати, Алек принялся метаться по таверне. Он мимоходом выхватил печенье из рук Джека и оставил того стоящим в недоумении со спеленатым ребенком на руках. Джек не мог последовать за другом, но Алек счел, что так будет лучше. Вскочив на коня, он довольно быстро пересек торфяник.
Сквозь пелену дождя впереди маячило красное платье Кейт, но Алек понимал, что девушка опередила его на целый час. Достигнув подножия холма, он спешился и оставил лошадь в небольшой лачуге, где укрылся от дождя старый пастух с испещренным морщинами лицом. В обмен на монету старик согласился присмотреть за лошадью. Алек же продолжил путь пешком, предварительно расспросив старика, в каком направлении находится дом семейства Маккарран.
Пастух ответил, что замок Данкрифф лежит за холмами в узкой долине, и посоветовал следовать по старой пастушьей тропе.
С того момента Алек не раз видел впереди красное платье и благословил судьбу и Джин за такой подарок. Он шел по тропе, но вскоре потерял Кейт из виду где-то посреди изрезанного оврагами предгорья. Маленькая плутовка чувствовала себя здесь вполне свободно. Алек шел быстрее, и его движения не сковывали пропитанные дождевой водой юбки, но он не знал местности так хорошо, как Кейт.
Оглядываясь по сторонам, Алек подчинялся скорее инстинкту, чем логике, в этом адском тумане. Время работало не на родственников Кейт. Шансы на спасение таяли с каждой минутой как для них, так и для всех вовлеченных в заговор, целью которого было сокрытие от британского правительства испанского оружия. Алек тоже не был исключением.
Не раз он хотел довериться Кейт и рассказать о своем интересе в этом деле, о желании помочь якобитам отыскать и разумно использовать тайник с оружием. С того самого момента, как он встретил эту девушку, Алек начал ощущать происходящие в нем перемены, еле заметные трещины в броне, от которой ему необходимо было избавиться. Если раньше эта броня его защищала, то теперь она не приносила ничего хорошего.
Но если он потерял Кейт и никогда больше ее не увидит, он всегда снова может спрятаться в панцирь, внутри которого существовал так долго. Он знал, что преследует Кейт скорее ради себя самого, а не потому, что того требовали его обязательства перед правительством. И ответы на все возникшие к ней вопросы нужны были его сердцу, а не для выполнения приказа.
Как и Кейт, Алек был шпионом, как и она, – бунтарем в душе. Но только теперь он начал осознавать, что не хочет больше быть таким, каким он привык быть, – одиноким, сожалеющим о прошлом, отказывающимся любить. Он вел именно такую жизнь, пока магия Кейт не захватила его. Не только она хотела быть свободной.
Однако чувства Алека не имели ничего общего с тем фактом, что Кейт была арестованной, а он ее надсмотрщиком. Им нужно как можно скорее отправляться в Эдинбург, иначе обоим не поздоровится.
Лучше всего, если он найдет испанское оружие, прежде чем Иена Камерона или одного из недавно арестованных горцев – родственника Кейт, если судить по тому, что написано в рапорте, – принудят рассказать то, что они знают.
Алек в растерянности двинулся вперед. Он понимал, насколько ему необходимо изменить себя. Но ведь всякое перерождение сопровождается борьбой, и Кейт постоянно приводила его в смятение, побуждала к каким-то действиям, заставляла нервничать. Он никогда не оказался бы здесь, не затерялся бы в тумане, если бы не она.
– Кейт! – снова позвал Алек и остановился, чтобы перевести дух. Неудивительно, что в большинстве своем горцы были красивыми, крепкими и очень сильными людьми, подумал Алек, глядя на поднимающиеся впереди горные вершины. Регулярные упражнения с мечом помогали ему сохранять силу и ловкость, но длительное восхождение по горным склонам давалось с трудом. Часто ему приходилось ездить верхом между городом и военным лагерем, но основной его обязанностью была подготовка документации для генерала Уэйда и других военачальников, что несколько отразилось на его физической форме.
Но он упрямо продвигался вперед.
– Кейт! Кэти! – звал Алек, но в ответ доносилось лишь эхо. Вскоре он остановился. Представшая его глазам картина напоминала сказку. Склон, поросший мхом и покрытый острыми камнями, с венчающей его шапкой густого тумана походил на вход в сказочное королевство, где оживают легенды и пропадают все, кто войдет внутрь.
Вот и Кейт исчезла где-то здесь, среди окутанных белой завесой холмов. На какое-то мгновение Алек поверил, что она действительно обладает магической силой.
– Где ты? – прокричал он. – Кейт!
– Кейт! Кейт! – печально откликнулось эхо.
Если Кейт поднялась на этот холм, она могла заблудиться или разбиться, или и то, и другое сразу. Алек чувствовал, что не сможет прекратить поиски, пока не убедится, что с ней все в порядке.
Он размышлял, как лучше подняться по склону, когда до его слуха донеслись звуки – еле слышные и непонятные, но вполне реальные. А потом он явственно услышал звон клинка, вытаскиваемого из кожаных ножен. От этого звука мороз пробежал у него по спине.
Левой рукой Алек схватился за кинжал, а правой – за меч. Он захватил оружие с собой на всякий случай. Одинокому солдату опасно бродить по территории горцев – того и гляди встретишь повстанцев или разбойников.
Зажав в левой руке кинжал, а в правой меч, Алек настороженно развернулся. Если он еще раз позовет Кейт, незнакомцы могут понять, где именно он находится. Наклонившись, он зачерпнул полную пригоршню камней и бросил их вниз по склону.
Слева от него раздался шепот и топот ног. Алек ждал, едва осмеливаясь дышать, а потом стал потихоньку подниматься вверх.
И тут на него набросились трое мужчин, размахивающих смертоносными клинками и жаждущих крови. Они внезапно появились из тумана, выпрыгнули из-за камней. Алек выбросил руку с мечом вперед, готовый к обороне. Навстречу ему кинулся первый противник, и ему по плечу пришелся мощный удар клинка. Самый старший мужчина оказался опытным фехтовальщиком.
А потом Алека атаковали все трое – старый и двое молодых. Сначала он подумал было, что от тумана у него стало двоиться в глазах, потому что молодые люди были похожи как две капли воды. Один появился справа, другой – слева. Они непрерывно менялись местами, в то время как третий нападавший метался между ними и клинок его меча с лязгом встречался с клинком Алека. Вскоре и молодые противники начали наносить удары мечами. Алек повернулся, парируя удары, защищаясь, как только мог.
Движения молодых горцев-близнецов были быстрыми и ловкими, хотя они оказались не настолько искусными фехтовальщиками, как их пожилой товарищ. Вскоре Алек понял, что на его долю выпало настоящее испытание. Сражаться с тремя нападающими на скользком, покрытом камнями склоне, да еще в густом тумане оказалось крайне опасно.
Пожилой седовласый горец был коренаст и преисполнен ярости, как дикий медведь. Несмотря на отсутствие грации и ловкости, он оказался очень сильным противником. Горец мощно орудовал старинным шотландским мечом – простым, но страшным оружием.
Алек в равной степени владел итальянской, немецкой, французской и древне шотландской техникой фехтования. Его противники явно не знали итальянской техники. Они действовали инстинктивно и беспощадно. Алеку с огромным трудом удавалось парировать удары всех троих одновременно. Он довольно часто практиковался в сражении с несколькими противниками. Его отец и дядя считали, что такие упражнения весьма полезны для развития внимания, ловкости и быстроты реакции.
Однако его противники умели то, чего не приходилось делать ему, – сражаться в гористой местности. Горцы вполне уверенно чувствовали себя на склоне. Они проворно и умело обходили острые камни, заросли вереска и утесника. Алек же то и дело смотрел под ноги, чтобы ненароком не споткнуться и не упасть, хотя прекрасно сознавал, что подобная осторожность может оказаться для него фатальной.
Эхо разносило звон и лязг стали. Один из молодых горцев вскочил на валу и, а второй обошел Алека с другой стороны. Алек отразил шквал мощных ударов пожилого горца и сделал выпад. Его меч рассек плотную ткань пледа, вонзился в плоть. Седовласый горец отшатнулся и побледнел.
Теперь Алека атаковали близнецы. Он осторожно отступал назад, а его меч рассекал воздух, минуя цель. Близнецы, точно дьяволы, стремительно кружили вокруг, в то время как их старший товарищ прижал к боку пальцы, сквозь которые струилась кровь.
А потом Алек увидел ее. Кейт внезапно появилась из тумана, словно из недр волшебной горы. Она выглядела как сказочная королева в алом платье, с волосами, напоминающими расплавленное золото. Алеку показалось, что он увидел окружающий ее магический ореол, как если бы в ее жилах действительно текла кровь фей. Мгновение он смотрел на девушку, а потом вернулся к бою.
Горцы наступали на него сзади и сбоку, и Алек резко развернулся на каблуках. Кейт побежала к нему, но он велел ей оставаться на месте. Один из горцев сделал выпад, и Алек подставил меч, чтобы отразить удар, в то время как свободной рукой оттолкнул Кейт. В этот самый момент клинок противника пронзил его руку.
Алек ощутил удар, но не боль, а опустив глаза, с удивлением заметил, что лезвие меча рассекло шерстяную ткань на его левом рукаве и вонзилось в предплечье. Прореха в ткани стала быстро заполняться кровью. Алек чувствовал себя оглушенным, а холмы вокруг него принялись кружиться в каком-то диком танце.
Горцы бросили на землю мечи, и Алек выпустил из рук свой собственный. Он отступил назад, прижимая руку к плечу и стараясь остановить поток теплой крови.
Кейт подбежала к нему, и Алек понял, что горцы были не врагами, а ее друзьями. Они подошли к нему позади нее, словно призрачные воины, охраняющие свою королеву.
Внезапно ноги Алека подкосились, и он рухнул на колени. Кейт опустилась рядом с ним на грязный дерн. Горцы подошли ближе.
Сильные руки подхватили Алека в тот момент, когда земля начата уходить у него из-под ног.