Глава 14
В тот день, когда Тим передал Кэтрин послание от таинственного незнакомца, Хью со своими воинами прибыл в лагерь Макдоннела в Антриме. С улыбкой приветствуя гостя, Сорли Макдоннел крепко пожал Хью О'Нейлу руку. Несколько секунд мужчины пристально разглядывали друг друга. Воины О'Нейла, замерев у Хью за спиной, не выпускали из рук рукояток своих мечей.
– Это не ловушка, – сказал Сорли, стараясь разрядить обстановку. – Я – человек чести.
– Охотно верю, и все же я обезопасил себя на всякий случай, – ответил Хью и, встретив вопросительный взгляд радушного хозяина, пояснил: – Если вы лжете, на вас обрушится вся мощь войск Бесса Тюдора.
Суровое лицо Макдоннела помрачнело, но недовольное выражение быстро исчезло. Старик моментально взял себя в руки и только кивнул в ответ:
– Пожалуй, на вашем месте я вел бы себя точно так же. – Широким жестом он пригласил гостей в свою походную палатку. – Заходите, вам надо отдохнуть и подкрепиться.
Сорли и Хью в сопровождении Патрика и Фрэнсиса Макдоннела скрылись за пологом.
Предложив гостю сесть, Макдоннел разлил по стаканам виски и угостил О'Нейла. Потягивая золотистый напиток, мужчины молча изучали друг друга.
На первый взгляд Хью показался Сорли более уравновешенным, чем его сумасбродные родственники Шон и Терлоу, а по темпераменту и даже внешне очень похожим на своего деда Конна О'Нейла. Проницательный взгляд умных глаз молодого О'Нейла говорил об осмотрительности и хитрости. Оставалось лишь выяснить, будет ли Хью полезен Ирландии или он поддержит англичан.
Хью, в свою очередь, пристально разглядев старика, сделал вывод, что Макдоннел не лишен благородства. Неискушенный и не разбирающийся в тонкостях светских манер, но умный и проницательный Сорли Макдоннел был достаточно могущественным вельможей, чтобы сохранить за собой главенство в клане, однако он не смог удержать в повиновении раздираемую войнами Ирландию. И все же в сражении неплохо иметь такого человека на своей стороне.
– Однажды графиня спасла мне жизнь, – медленно проговорил Сорли, усаживаясь поудобнее на своей походной кровати. – Теперь я хочу помочь ей.
– И что вы решили? – спросил Хью.
– Взять Данганнон приступом. Ваши люди пойдут вместе с моими, вы же сыграете роль моего пленника. Мы внезапно нападем на Терлоу. Если его воины остановят нас, мы скажем, что привели в Данганнон пленника.
– Ваш план слишком рискованный, и мне он не нравится, – вмешался Патрик.
– Нам не приходится выбирать, – повернувшись к своему воину, сказал Хью.
– Вонзить вам в спину кинжал не составит труда, – предостерег друга Патрик. – Не доверяйте Макдоннелам.
Фрэнсис Макдоннел, задетый за живое оскорбительными словами Патрика, выхватил меч из ножен, но Сорли жестом остановил сына.
– Ваш человек вправе не доверять нам, – признал глава клана Макдоннелов, – но Шона О'Нейла убили не по моему приказу.
Хью кивнул, давая понять, что верит старику, впрочем, сейчас это не имело большого значения. Он сам давно подумывал о том, как бы избавиться от дядюшки, и смерть Шона была ему только на руку.
– Вам решать, – продолжал Сорли Макдоннел. – Но только со смертью Терлоу ваше право на главенство в клане О'Нейла станет неоспоримым.
– Знаю, – бросил Хью.
– А вы когда-нибудь задумывались о будущем Ирландии? – внезапно спросил Сорли.
Беседа становилась небезопасной: речь шла о государственной измене. Не желая прилюдно излагать свои намерения, Хью многозначительно посмотрел на Фрэнсиса Макдоннела. Без слов поняв гостя, Сорли глазами показал сыну на выход. Подчинившись жесту Хью, за Фрэнсисом вышел и Патрик. Ему хватило ума понять, что, оставшись в шатре, он вызвал бы неприязнь младшего Макдоннела.
Оставшись наедине с Сорли, Хью отпил большой глоток виски, подумал немного, посмотрел хозяину прямо в глаза и неожиданно попросил:
– Расскажите, как моя жена спасла вам жизнь. – Старик отхлебнул виски и откинулся в кресле.
– Хорошо, – сказал он, чуть прикрыв глаза, – будь по-вашему. Я расскажу. Это случилось около пяти лет назад.
– Лорд Макдоннел?
При звуке женского голоса удивленный Макдоннел пошевелился на охапке соломы, которая в темнице служила ему ложем.
– Кто вы? – спросил он, медленно поднимаясь наноги.
– Я супруга О'Нейла, – послышалось в темноте.
Макдоннел подошел к железной решетке, и Кэтрин подняла свечу вверх, чтобы он мог увидеть ее лицо. Старый ирландский вельможа молча уставился на женщину, он давно не видел такой красавицы.
– Милорд, вы ранены? – спросила гостья. Ответом ей было молчание.
– Милорд? – позвала она.
– Я польщен… – наконец отозвался Сорли и внезапно вспылил: – Какого черта вы здесь делаете?
– Я принесла вам теплую воду, целебную мазь и еду, – сказала она.
– Леди О'Нейл, – не сводя с нее удивленного взгляда, старик пустился в объяснения, решив, что у нее доброе сердце, но слабый рассудок, – я здесь пленник, а не гость. Помогая врагу своего мужа, вы навлечете на себя его гнев.
– Вы не враг моему супругу, – ответила Кэтрин. – У вас общий враг – королева Елизавета.
– Возможно, но все же я сомневаюсь, что супруг одобрит ваш поступок.
Без лишних слов Кэтрин смочила мягкую тряпочку в теплой воде и протянула узнику сквозь прутья решетки. Макдоннел с улыбкой принял дар, промыл рану и смазал ее целебной мазью. Когда он закончил, Кэтрин передала ему хлеб, ветчину, сыр и яйца, а также мех с вином.
– Зачем вы это делаете? – спросил Сорли, жадно вонзая зубы в кусок ветчины.
– Исключительно ради своего мужа, – ответила Кэтрин.
– Ради О'Нейла? – не поняв, переспросил Макдоннел.
– Ирландия – опасная страна, – объяснила женщина. – Если Шону когда-нибудь потребуется помощь, надеюсь, вы вспомните обо мне и отплатите ему той же монетой.
– О'Нейлу повезло, что его любит такая женщина, как вы…
– Миледи, нам пора… – послышался в темноте шепот служанки.
– Сейчас, Полли… – начала было Кэтрин, когда дверь наверху с треском распахнулась, и обе женщины, испуганно охнув, обернулись.
На пороге стоял Шон, с лицом, искаженным яростью.
– Ах ты, вероломная сука! – ринувшись вниз, заорал он. Следом за ним, стараясь остановить хозяина, бежал Патрик.
Кейт, окаменев от ужаса, застыла на месте, не в силах оторвать глаз от лица мужа. Подбежав, он ударил ее кулаком, и женщина, отлетев на несколько шагов, упала на пол. Полли страшно закричала, а Патрик повис на руке у Шона.
– Опомнись! – заорал Патрик прямо О'Нейлу в ухо. – Ты убьешь ее!
– Прочь! – в бешенстве прорычал Шон, отталкивая своего верного воина.
Рыдая, Кэтрин сжалась на каменном полу. Шон, схватив ее за волосы, рывком поставил женщину на ноги и снова ударил со всего маху. Со страшным криком Кэтрин ударилась о стену.
– Прошу тебя, прошу, – молила она, – не бей меня, ты убьешь…
Подскочив к ней, Шон на мгновение остановился, но тут Макдоннел неосмотрительно дал волю своим чувствам, вновь распалив гнев О'Нейла.
– Ты глупец! – заорал Сорли из своей темницы.
И тогда Шон снова замахнулся, держа жену за волосы. Неожиданно Кэтрин ударила первой, целясь ногой ему в пах. От боли Шон согнулся пополам, а она бросилась к лестнице. Она успела добежать до лестничной площадки, когда сильная рука схватила ее за лодыжку и потащила вниз.
– Патрик! – закричала Кэтрин. – Помоги мне! – Схватив О'Нейла сзади, Патрик рванул со всей силы, и Шон покатился вниз, увлекая за собой жену. С жутким глухим стуком женщина упала на живот и осталась неподвижно лежать на каменном полу.
– О господи! – опомнившись, простонал Шон, опустился рядом с женой на колени и перевернул ее на спину. Нос и губы Кэтрин были в крови, безобразные синяки уже проступали на ее белой коже.
– Она потеряла ребенка, – выдохнул Патрик. Шон медленно повернулся и посмотрел на большое алое пятно, которое росло на глазах, пропитывая насквозь широкую юбку женщины.
– Позови Мод! – заорал Шон, поднимая жену на руки.
– На следующее утро, – заканчивал свое повествование Сорли, – Патрик – кажется, он теперь ваш воин? – спустился в темницу и освободил меня. Шон дал мне коня и снабдил продовольствием. Мне хватило еды, чтобы добраться до замка Данлюс.
Хью, не перебивая, выслушал рассказ Макдоннела, а потом мрачно заметил:
– Ну что ж, Шон поплатился головой за доброту своей жены.
– Я уже говорил вам: не я приказал убить Шона О'Нейла, – беззлобно напомнил Сорли. – Он погиб, когда я ехал из Данлюса сюда. Мой сын, болван, решил отомстить за пытки, которым меня по приказу Шона подвергли в Данганноне. Неужели из-за этого мы с вами должны быть врагами?
– Нет, – медленно произнес Хью. – Ваш сын просто лишил меня удовольствия самому разделаться с любимым дядюшкой.
Сорли понимающе кивнул и спросил:
– Итак, что же вы ответите мне? Вы когда-нибудь думали о будущем Ирландии? И о роли клана О'Нейлов в истории нашей страны?
– Я не собираюсь поддерживать Бесса Тюдора, – откровенно признался Хью.
– Значит?..
– Восстание. Ирландией должны править ирландцы.
– Поистине замечательные слова, – кивнул старик. – Но как этого добиться?
– Северные и южные кланы должны объединиться, – сказал Хью. – Нам предстоит тайно обучать своих людей – стольких, скольких сможем принять на службу.
– Англичане разрешают нам держать пятьсот воинов, – перебил его Сорли Макдоннел. – Этого явно мало для победы.
– Нам разрешают держать пятьсот воинов единовременно, – улыбнувшись, заметил Хью. – Обучив пятьсот человек, мы уволим их и призовем на службу следующих пятьсот. И так будем поступать, пока не создадим армию.
– Простая, но мудрая мысль. – Макдоннел обнажил в улыбке пожелтевшие зубы. Ему определенно нравился молодой О'Нейл. – Но как мы вооружим армию, если нам запрещают ввозить в страну свинец?
– Свинец нам придется закупать по особому разрешению и уже после доставки в Ирландию отливать из него пули, – заявил Хью. – Но есть и другие дела, которые главам кланов придется решать самостоятельно. – Он озабоченно посмотрел в глаза собеседнику. – Крепости и замки в Ирландии, к нашему несчастью, находятся в плачевном состоянии.
– Да, вы правы, с этим нам придется справляться самостоятельно, но получить разрешение на ввоз свинца – дело нешуточное…
Старик замолчал, подумал и вдруг спросил:
– Английская королева благоволит вам настолько, что даст такое разрешение?
– Брат моей жены – фаворит Ее Величества, – ответил Хью.
– Вы можете стать самым знаменитым О'Нейлом в истории нашей страны, – заключил Макдоннел, окрыленный надеждой. Будущее Ирландии уже не казалось ему таким мрачным. – Если вы выступите со мной против Терлоу, у нашей родины появится шанс!
– Вы сомневаетесь в том, что я готов рисковать головой ради своей жены? Вы ошибаетесь, Кейт для меня – все!
– Ах да, леди Кэтрин, – вздохнул Сорли, улыбаясь своим воспоминаниям. – Когда ее привезли в Данганнон, она отказалась приветствовать Терлоу. Она сказала, что не собирается оказывать почтение свиньям.
Хью тоже улыбнулся, представив себе любимую – медноволосую, зеленоглазую, своенравную красавицу Кэтрин. В разговоре возникла пауза. Взгляды мужчин встретились.
– Когда вы ее видели последний раз, как она чувствовала себя? – тихо спросил Хью.
"Боже милостивый, – подумал Макдоннел, заметив страдание в глазах О'Нейла. – Он затеял женитьбу ради титула, а в итоге влюбился в свою жену!"
– Ей оказывали почести, словно знатной даме. – Макдоннел уклонился от прямого ответа.
– Черт побери! Я не об этом спрашиваю! – взорвался Хью.
– Знаю. – Сорли решил, что Хью следует знать правду, чтобы встреча с женой не принесла ему разочарования. – Ваши опасения вполне обоснованы: Терлоу изнасиловал вашу жену. Я слышал ее крики, но не смог предотвратить несчастья. Это было бы равносильно самоубийству. Вам придется смириться…
Хью побледнел, и лицо его исказила гримаса бессильной ярости. Он хотел что-то сказать и уже открыл было рот, но старик помешал ему, строго предупреждая:
– Умерьте свой пыл, Хью О'Нейл. – Макдоннел встал и, меняя тему разговора, сказал: – Ваши люди утомлены. Мои тоже. Мы отдохнем пару дней, а затем тронемся в путь.
– Согласен, – бросил Хью, поднимаясь со своего стула. – Мне понадобится время, чтобы предупредить своих доверенных людей в стане Терлоу.
Мужчины скрепили соглашение рукопожатием и вышли из палатки.
Была пятница. Вопреки заведенному порядку, в то утро Кэтрин не пошла на кладбище. Она сказалась больной и днем оставалась в своей комнате, чтобы, отсутствуя за ужином, не вызвать подозрений. Согласно ее плану, Тим должен был, как обычно, ждать ее утром во дворе и громко спрашивать всех, тревожась, не больна ли его госпожа. Кэтрин даже сумела так все ловко организовать, что о ее недомогании Тима уведомил сам Терлоу.
Вспоминая об утренней сцене, Кэтрин чуть улыбнулась. Как же легко удалось обмануть Терлоу.
– Мне плохо, – пожаловалась она ему, – у меня кружится голова и тошнота подступает к горлу. Наверное, что-то с желудком… Передай, пожалуйста, Тиму, что сегодня я не пойду на кладбище.
– Ты хочешь, чтобы я стал посыльным? – возмутился Терлоу. – Чтобы я передавал твои послания этому слабоумному мальчишке?
– Но ты же все равно пойдешь в конюшню через двор. Разве разговор с мальчишкой, который обожает своего господина, может оскорбить тебя?
"Ну что ж, – решил про себя Терлоу. – Таким образом я верну мальчику долг. Ведь благодаря ему поведение Кэтрин изменилось к лучшему – она стала уважительнее, смиреннее и покорнее. Если бы тогда на кладбище Тим не бросился защищать ее…"
– Быть по-твоему, – согласился Терлоу, выходя из комнаты своей пленницы.
Тени удлинялись, спускались сумерки. Откинувшись на подушки, Кэтрин в который уже раз обдумала свои действия. Решив, что все идет по плану, она удовлетворенно улыбнулась. Весь день она провела в постели, искусно притворяясь больной. Вечером она отпустит Мод, которая так ни о чем и не догадалась, переоденется в старую мужскую одежду, найденную на дне сундука розового дерева, и выскользнет из дома. Когда обнаружат ее исчезновение, Кэтрин уже будет в безопасности.
Протянув руку, она дернула за шнурок сонетки, а когда появилась Мод, Кэтрин скорчила мучительную гримасу и попросила:
– Передайте Терлоу, что я слишком плохо себя чувствую и не спущусь к ужину.
– Хорошо, миледи, – сказала Мод, но в дверях обернулась и заявила: – Я принесу вам поесть, когда накрою стол мужчинам.
– Ох, нет! Не утруждайте себя! – выдохнула Кэтрин. – Весь день меня тошнит, я не хочу есть…
– Вам плохо, я знаю, но ребеночку нужно питание, – не уступала Мод. – Вы должны поесть.
– Да. – Кэтрин не стала больше возражать, но и не решилась поговорить с Мод начистоту, предвидя, что старая экономка начнет упрашивать ее отказаться от опасного замысла. И все же Кэтрин надеялась, что, обнаружив ее исчезновение, Мод не поднимет тревогу.
Едва за экономкой закрылась дверь, Кэтрин выпрыгнула из постели и бросилась к заветному сундуку розового дерева. Беспорядочно разбрасывая по комнате сорочки и юбки, она докопалась до дна и извлекла оттуда рубашку, панталоны, гольфы, берет и башмаки.
Сердце бешено колотилось у Кэтрин в груди, и руки тряслись, когда она принялась рассматривать мужскую одежду. В нерешительности она остановилась посреди комнаты, думая о том, стоит ли ей переодеваться сейчас или, может быть, сначала добежать до часовни и только там поменять платье.
"Сейчас", – внезапно решила она. В одежде конюха ей будет легче незамеченной перебежать через двор. Но надо спешить. Вдруг кто-нибудь – например, Терлоу – заглянет к ней в комнату, и тогда все пропало…
Скинув ночную сорочку и надев рубашку и гольфы, Кэтрин принялась натягивать панталоны. Только тогда она с ужасом обнаружила, что они слишком тесны для ее располневшей талии и выступающего вперед живота. Застонав от разочарования, она все же попыталась скрыть живот под широкой рубашкой навыпуск. Подняв вверх свои роскошные огненно-рыжие локоны, она спрятала их под большим суконным беретом. Наконец она надела грубые кожаные башмаки и тихонько подошла к двери. Припав к дубовой створке, Кэтрин прислушалась.
Из коридора не доносилось ни звука. Дверь с легким скрипом открылась, и женщина выглянула в коридор. Никого. Глубоко вздохнув, Кэтрин решительно переступила порог и закрыла за собой дверь.
Прижимаясь к стене, она тихонько кралась в полумраке едва освещенного коридора, пока не подошла к первой ступеньке лестницы. Снизу слышался шум голосов – мужчины ужинали в большом зале. Кэтрин остановилась, думая, какой путь выбрать: то ли покинуть дом через главный вход, но тогда она может случайно повстречать опоздавшего на ужин воина, или же через задний вход, поблизости от которого находились комнаты прислуги.
Дрожа от страха, она пробежала через холл и бесшумно приблизилась к двери. Рывком распахнув тяжелую створку, она выскочила из дома. Во дворе не было ни души.
Кэтрин бегом завернула за угол здания и очутилась в саду. Она решила оглядеться и, прислонившись к каменной стене, остановилась. Сердце колотилось в груди, страх сковывал все члены. Кэтрин вдруг подумала, что в темноте ее бледное лицо видно издали, и, присев, взяла в горсть земли и размазала ее по щекам. Скрыв предательскую бледность, она двинулась вперед, прошла через сад и очутилась у входа на кладбище.
Тем временем Мод вышла из кладовой и по длинному коридору направилась в холл, где едва не столкнулась с Терлоу, который собрался было навестить Кэтрин. Раздраженный и недовольный, он стоял у подножия лестницы, когда на него едва не налетела старая экономка.
– Я отнесу Кэтрин ужин в комнату, – сообщила Мод. – Она неважно себя чувствует и вряд ли спустится вниз.
В очередной раз узнав о плохом самочувствии пленницы, Терлоу недовольно поморщился, а затем спросил:
– Она ходила сегодня на кладбище?
– Вы что, не поняли? – огрызнулась Мод. – Женщине нездоровится, и она весь день провела в постели.
– Я сам отнесу ей ужин, – заявил Терлоу, отнимая у экономки поднос с едой. – Посмотрим, так ли уж плохо она себя чувствует.
– Не беспокойте ее понапрасну, – проворчала Мод.
– Возвращайтесь на кухню, Мод, – велел экономке Терлоу, разозленный ее наставлениями. – Я уже взрослый и сам знаю, что мне делать.
– Как бы не так, – буркнула Мод, резко повернулась и зашагала по коридору в направлении кухни.
Толкнув ногой дверь, Терлоу вошел в спальню Кэтрин и сразу же увидел валявшуюся на полу одежду. Комната была пуста. Громко призывая на помощь Мод и Лиама, Терлоу со всех ног бросился вниз по лестнице, влетел в зал, сунул в руки экономке поднос с ужином для Кэтрин и рявкнул так, что зазвенела посуда:
– Эта дура сбежала! – Затем, уже спокойнее, добавил: – Но уйти далеко она не могла. Мод, поищите ее в доме. Ты, Лиам, беги в конюшню. Я посмотрю на кладбище.
И, развернувшись на каблуках, Терлоу стремительно направился к выходу.