Минерва и Амелия проводили Елену до ее комнаты. Ласково пожелав им доброй ночи, Минерва рассталась с ними у двери Елены и отправилась в свою спальню, расположенную в западном крыле дома. Амелия вошла в комнату Елены вместе с ней; она села в кресло, лениво болтая о событиях этого вечера, пока горничная помогала хозяйке раздеться и приготовиться ко сну. Наконец горничная ушла, и Амелия подошла к кровати. Она погладила Елену по руке и наклонилась, чтобы поцеловать ее в щеку.
- Будьте осторожны! - шепнула она.
- Naturellement. - Елена поцеловала ее в ответ со своей обычной непоколебимой уверенностью. - Но ожерелье, - тоже шепотом произнесла она, указывая на круглый столик в середине комнаты, - положите туда, чтобы я могла его видеть.
Амелия колебалась, но ожерелье действительно нужно было положить на видном месте - горничная, как обычно, заперла его в шкатулку для драгоценностей и оставила ключ в замке. Так что если Амелия не положит его туда, тетка просто подождет, пока она не выйдет из ее спальни, и сделает это сама.
Неохотно кивнув, она подошла к шкатулке, отперла ее и вынула драгоценности. Браслеты и серьги она оставила лежать на месте - если их план сорвется, что-то все же оста нется от подарка ее деда Себастьяна. Она раскладывала сказочные нитки жемчуга на лакированной поверхности стола, и ценность этой вещицы никогда еще не казалась ей такой очевидной - гораздо большей, чем любое богатство. И только теперь до нее дошло, какому риску столь самоотверженно подвергает себя Елена.
Отведя руку от играющего в свете свечи жемчуга, она взглянула на герцогиню, лежащую на высоких подушках в тени полога. Ей захотелось выразить тетке свою благодарность, но было еще не время. Она улыбнулась напоследок - улыбка получилась несколько жалкой, - а Елена властным жестом приказала ей уйти.
Амелия вышла и тихо закрыла за собой дверь.
Где-то в огромном доме наводили порядок слуги, а потом под внимательными взглядами Хиггс и Коттслоу разошлись по своим комнатам. Коттслоу, как обычно, сделал ночной обход: дом был заперт, огни погашены - все как всегда.
Проверив надежность запоров, Коттслоу ушел на кухню, чтобы сторожить грабителя. Хиггс уже заняла свой пост наверху лестницы для слуг, чтобы следить, не прячется ли кто-нибудь в той части дома, где находятся комнаты прислуги, и не прокрадется ли он отсюда в дом.
Эшфорды тоже разошлись по своим комнатам, но никто не ложился. Когда часы по всему дому пробили полночь, все бесшумно вышли из своих комнат, тихо скользя во мраке, и каждый заступил на назначенное ему место.
Прячась в темноте перед дверью верхней гостиной, Люк удивлялся, как это Порции и Пенелопе удалось ничего не заметить. Похоже, они даже не поняли, что что-то готовилось. Ему это казалось совершенно невероятным, но в их поведении не было и намека на то, что они о чем-то подозревают.
Прислонившись к двери, он представил себе своих млад ших сестер - они были в своих комнатах на верхнем этаже и не могли спуститься вниз, не пройдя мимо него, Хиггс или Амелии; он был абсолютно уверен, что ни Порция, ни Пенелопа не смогут проскользнуть незамеченными.
Может быть, младшие сестры уже спят?
Ему захотелось недоверчиво фыркнуть. Он прислушивался… но слышал только обычные шумы дома, обитатели которого укладываются спать. Он знал каждую скрипящую половицу, каждую скрипучую ступеньку каждой лестницы; если бы хоть одна скрипнула как-то необычно, он это услышал бы. Комната Елены была слева от него, на полпути к западному крылу. Саймон прятался как раз перед лестницей в дальнем конце крыла; если вор проникнет этим путем, Саймон даст ему пройти и последует за ним.
Люк сделает то же самое, если негодяй попытается добраться до комнаты Елены через главную лестницу. В коридорах этого этажа на страже стояла только Амелия - справа от Люка, в восточном крыле, рядом с комнатами Эмили и Энн. Комната Энн была дальше всех. Хотя никто не верил, что она вовлечена в это… Если случайно обнаружится какая-то связь, они с Амелией должны узнать об этом первыми.
Они об этом не говорили и даже не произнесли ни слова наедине - они просто обменялись взглядами, и Амелия заявила, что этот пост - ее.
Он начал думать о ней - о своей жене и о чем-то гораздо большем, обо всем, что он скажет ей, как только судьба пошлет ему такую возможность.
Усилием воли он отогнал эти мысли и сосредоточился на происходящем - опасность слишком велика, чтобы можно было позволить себе отвлечься. Люцифер расхаживал внизу; Мартин прятался в тени живой изгороди. Сагден был где-то возле псарен. Из комнаты в конце западного крыла Аманда следила за долиной и всеми подходами со стороны домашней фермы. Филлида находилась в спальне, отведенной им с мужем, из окон которой отлично были видны розарий и парк.
Ночь окутала дом как саваном.
Во тьме ночи они ждали, когда объявится вор.
Пробило два часа. В четверть третьего Люк ненадолго оставил свой пост; неслышно пройдя по коридору, он велел Саймону прикрыть прореху в обороне западного крыла, потом проверил всех остальных и вернулся на свое место. Все расслабились. Никто не говорил об этом, но все уже думали: может, ошиблись они, и вор по какой-то причине вообще не появится.
Время тянулось; стоять и бодрствовать становилось все труднее.
Елена лежала в постели, смотрела на свое ожерелье и вспоминала. Перебирала в памяти все, что последовало за тем мгновением, когда она получила этот дар, - все чудеса этой жизни и любовь.
Она далеко углубилась в свое прошлое, но тут дверца шкафа, стоявшего у противоположной стены, медленно отворилась.
Глава 23
Елена смотрела, как фигура в плаще осторожно идет по комнате. Боязливо взглянув на кровать, фигура замешкалась - слишком маленькая и щуплая для мужчины, но капюшон не позволял увидеть лицо.
Успокоенная молчанием Елены, фигура выпрямилась и огляделась, взгляд ее упал на столик.
Освещенные бледной луной, чьи лучи проникали в открытое окно, жемчужины сияли неземным светом.
Незнакомка подошла ближе, потом еще ближе. И вот из плаща протянулась маленькая ручка, чтобы схватить мерцающее ожерелье.
Елена видела, что пальцы эти дрожат, видела мгновение последнего колебания. И сразу поняла, кто это может быть. Когда она заговорила, в голосе ее прозвучала необыкновенная доброта:
- Ma petite, что это вы здесь делаете?
Девушка резко вскинула голову. Елена выпрямилась на постели. Незнакомка сдавленно пискнула, почти вскрикнула; застыв, она в ужасе смотрела на Елену.
- Идите сюда, - поманила ее Елена. - Не кричите. Подите сюда и все мне расскажите.
Тяжелые шаги сотрясли коридор. Девушка оглянулась на дверь, затем в панике бросилась в одну сторону, потом в другую…
Елена пробормотала французское ругательство и попыталась встать с кровати.
Незнакомка завопила и кинулась к открытому окну. Она выглянула - комната была на втором этаже.
- Нет! - приказала Елена. - Вернитесь! - Это был голос человека, чьи предки на протяжении столетий имели право приказывать.
Незнакомка нерешительно остановилась.
В дверь ворвался Саймон.
Испустив крик ужаса, незнакомка выпрыгнула в окно.
Саймон выругался и перегнулся через подоконник.
- Господи! - Он всмотрелся. - Она упала на лоджию. - Он помахал рукой. - Вернитесь сюда, глупышка вы этакая!
Елена, накинув пеньюар, поспешила к Саймону. То, что она увидела под окном, заставило ее опереться рукой о его плечо.
- Ни слова!
Но Саймон уже и так впал в мрачное молчание.
За окном фигура в плаще, покачиваясь и спотыкаясь, неуверенно продвигалась по балке лоджии, которая торчала из дома над террасой, выложенной плитками. Если она потеряет равновесие и упадет, то переломает руки и ноги - это меньшее, что ей грозит.
Незнакомка замерла, потом упрямо шагнула вперед. Вдруг она пошатнулась и, молотя руками по воздуху, вновь восстановила равновесие. Тяжелый плащ обвился вокруг ее ног - опасная обуза. Елена тихо молилась.
- Господи, - перевел дух Саймон. - А я уже подумал, что она решила…
- Не спешите и не искушайте судьбу.
В полумраке сада они рассмотрели Мартина у живой изгороди и Сагдена на дорожке, ведущей к псарням. Оба стояли, застыв на месте, молчаливые свидетели гибельного полета девушки. Ни один не издал ни звука, не сделал ни движения, чтобы не отвлечь ее внимание.
Прошла, казалось, вечность, когда раскачивающаяся фигура добралась до конца балки там, где она соединялась с идущей вверх опорой. Саймон напрягся, Елена впилась пальщами ему в рукав.
- Вы не пойдете за ней.
Саймон даже не посмотрел на нее.
- Разумеется, нет. Это и ни к чему.
Они молча ждали. Незнакомка дотянулась до опоры и ухватилась за нее, а потом то ли полетела, то ли прыгнула, то ли рухнула на землю бесформенным комом.
Саймон выглянул в окно.
- Она лежит на земле под лоджией за музыкальной комнатой!
Его звонкий крик заставил всех встрепенуться. Девушка вскочила и бросилась к живой изгороди.
И увидела Мартина, приближающегося с той стороны.
Вскрикнув, она повернулась и бросилась в противоположном направлении, к розарию, к темноте леса за ним.
Она почти достигла ее, была уже на дорожке, ведущей в спасительную тьму, когда наскочила прямо на Люцифера, который, выйдя из дома через парадную дверь, подошел к восточному крылу.
Люк слышал, как Саймон вбежал в комнату Елены, но ведь никто не проходил мимо него или мимо Саймона, значит?.. Через окно? Но Мартин, Сагден и Филлида увидели бы… Как мог кто-то пройти незамеченным?
Поспешив в восточный коридор, он увидел, как Саймон ворвался в комнату Елены. Он остановился, чтобы перехватить вора, но тут услышал голос Саймона. Люк смутился и стал ждать - в комнате явно не происходило ничего драматического, Елене ничто не грозило.
- Она лежит на земле под лоджией…
Она!
Услышав это слово, он замер на месте. Неужели все они ошиблись? Неужели Энн вылезла из окна и обошла вокруг дома? Или ее вообще не было в комнате - она была у Елены?
Круто повернувшись, он побежал к восточному флигелю.
Амелия стояла у двери в комнату Энн; до нее донесся крик Саймона, но стены дома были слишком толсты, и она не расслышала его слов. Однако, увидев бегущего Люка, она все поняла. И без колебаний распахнула дверь в комнату Энн.
- Энн! - Ответа не было. Кровать тонула в густом мра ке. - Энн!
- А? Что?.. - Энн с трудом открыла глаза, откинув со лба густые волосы и глядя на Амелию. - Что случилось?
Амелия просияла:
- Ничего, ничего - беспокоиться не о чем.
Послышались звуки снаружи; Амелия бросилась к окну, раздвинула занавески и подняла раму. За ней в комнату ворвался Люк.
- Что происходит? - спросила Энн, сев в кровати.
- Я и сам не понимаю, - ответил Люк, помолчав.
Амелия услышала в его голосе глубокое облегчение, ощутила, как безумный страх свалился с его - точнее, с их - плеч. Она выглянула в окно. Люк подошел к ней. Мгновение спустя Энн, накинув пеньюар, присоединилась к ним.
Картина, представшая их глазам, казалась поначалу не понятной - три фигуры схватились на лужайке, - разглядеть подробности мешала густая тень, отбрасываемая огромными деревьями. Потом троица превратилась в две более крупные фигуры, которые, поддерживая третью, вели ее к дому. Маленькая фигурка упиралась, но силы были не равны. Внизу, под их окном, отворилась дверь. Аманда вышла на террасу и позвала их:
- Ведите ее сюда!
Они изменили направление; минута - и они вышли из темноты, и стали видны лица. Мартин и Люцифер осторожно, но решительно вели хрупкую женщину в плаще, трясущую головой и истерически рыдающую. Капюшон упал ей на спину, открыв роскошные каштановые локоны.
Люк нахмурился:
- Кто это?
Амелия вдруг поняла.
Но ответила Энн, смотревшая на фигурку округлившимися глазами:
- Господи! Да ведь это Фиона! Да что же здесь происходит?
Она задала этот вопрос уже в третий раз, но объяснить ей было не так просто, да и не все им было известно.
- Поговорим завтра. - Люк повернулся и вышел. Они услышали, как он бежит по коридору в сторону лестницы.
Амелия пошла за ним.
- Амелия!
Она обернулась, встретилась глазами с Энн.
- Я, право же, не могу сейчас остаться, но обещаю, что завтра утром мы все объясним. Пожалуйста, ложись спать.
Отчаянно надеясь, что Энн так и поступит, Амелия быстро вышла. Она пошла было вперед, но вспомнила об Эмили. Остановилась у ее двери, прислушалась, потом чуть-чуть приоткрыла створку. И заглянула внутрь - чтобы убедиться, что Эмили крепко спит и, конечно, видит невинные сны - или, быть может, не совсем невинные.
Вздохнув с облегчением, она вышла и побежала к лестнице. Там она столкнулась с Еленой и Минервой, которых сопровождал Саймон.
Юноша поднял голову:
- Ее поймали.
- Я уже знаю. Я видела.
Минерва покачала головой:
- Бедное дитя. Нам нужно узнать все подробности, потому что я ни за что не поверю, что в этом виновата только она. Фиона всегда была хорошей девочкой. - Минерва помолчала, положив руку на перила, и подняла вверх помрачневшее лицо: - Кто-нибудь должен посмотреть, что делают сейчас Порция и Пенелопа. - Она взглянула на невестку.
Амелия кивнула:
- Я посмотрю, а потом спущусь вниз.
- Скажите им, что они должны оставаться в своих по стелях.
Амелия усомнилась, что это остановит девиц; она лишь надеялась, что они крепко спят и ничего не слышали.
Но как только она отворила дверь в комнату Порции, эта надежда тут же рухнула - младшие сестры Люка были полностью одеты, они далеко высунулись из окна, глядя, как тремя этажами ниже Фиону ведут в дом.
Амелия вошла, захлопнув за собой дверь.
- Интересно, чем это вы заняты?
Девочки оглянулись. Никаких следов угрызений совести на их лицах и в помине не было.
- Мы наблюдаем за кульминационным моментом ваше го плана. - И Пенелопа снова повернулась к окну.
- Ее ввели внутрь. - Порция подошла к Амелии. Пенелопа присоединилась к ним.
- Признаться, я не надеялась, что план сработает, но он сработал. Я так и думала, что это Фиона, - ведь она бывала во всех домах, где исчезали вещи. - Она посмотрела на Амелию сквозь очки. - У вас есть хоть какое-то представление о том, зачем она это делала?
Амелия совершенно не представляла, как поставить этих девиц на место. Она вообще сомневалась, что такое возможно. Но все же, глубоко втянув воздух, она произнесла:
- Я принесла вам приказ вашей матушки - вы должны оставаться в постелях.
Девочки посмотрели на нее так, точно она сошла с ума.
- Что? - изумленно спросила Порция. - В то время как здесь происходят такие события?
- Вы думаете, что мы вот так покорно закроем глаза и уснем?
Грозных взглядов и сопения здесь явно было недостаточно.
- Нет, но…
Амелия осеклась, подняла голову, прислушалась. Порция и Пенелопа сделали то же самое. И услышали приглушенный крик. Все бросились к окну.
- Вы видите?.. - спросила Амелия.
Все пытались хоть что-то рассмотреть в парке, где теперь стало еще темнее, - луна вдруг исчезла.
- Вон там! - Пенелопа указала на другую сторону лужайки, где с трудом можно было различить две борющиеся фигуры.
- Кто?.. - спросила Амелия, но ее сжавшееся сердце подсказало ей, кто это был.
- Ну, если Фиона в доме, - сделала вывод Порция, - значит, это Энн.
- Глупышка! - насмешливо произнесла Пенелопа. ? Какой вздор!
Амелия не стала спорить; она уже скрылась за дверью.
- Нет, вы только подумайте, - удивилась Пенелопа. - Этот человек, должно быть, член какой-нибудь шайки…
Амелия предоставила им делать выводы - это им удавалось лучше, чем ей, - и, если повезет, это задержит их и не позволит ни во что вмешиваться. Сама она скатилась вниз по лестнице, призывая Люка, - ей некогда было останавливаться и что-то ему объяснять.
Насколько она смогла рассмотреть, этот человек - кто бы он ни был - сомкнул руки на шее Энн.
- Люк! - Она пробежала по холлу, поскользнувшись на плитах, свернула и помчалась по восточному коридору. Самый короткий путь к Энн - через садовый холл, и Амелия, не раздумывая, влетела туда.
Она выбежала на лужайку, бросилась к борющимся - все еще борющимся, слава Богу! Все поняв, она закричала:
- Энн! Энн!
Более крупная фигура - это был мужчина - замерла, а потом с проклятиями отшвырнула Энн и побежала в лес.
Амелия задыхалась, когда подбежала к Энн. Хорошо хоть злодей швырнул девушку на лужайку, а не на каменную стену. Энн кашляла, глотала воздух, пыталась сесть. Амелия помогла ей подняться на ноги.
- Кто это был? Ты знаешь?
Энн покачала головой. Она задохнулась, но все же про говорила:
- Кажется, он был среди гостей. - Она снова тяжело задышала. - Он принял меня за Фиону. - Она стиснула пальцы Амелии. - Если бы вы не закричали… Он хотел меня убить - то есть ее. Когда он понял, что это не она…
Амелия погладила Энн по плечу.
- Оставайся здесь. - Она посмотрела на темный лес. Нужно было немедленно что-то решать. Взяла ли Фиона ожерелье и отдала ли его до того, как ее поймали, - Амелия этого не знала. Энн - тоже. - Найди Люка и скажи ему, что я прослежу за этим человеком, - я не собираюсь его ловить, просто постараюсь не терять из виду, пока не подоспеют мой муж и остальные мужчины.
Высвободив руку из пальцев Энн, она побежала в лес. Тропа вела в чащу. Деревья сомкнулись вокруг Амелии, и она оказалась в полной темноте. Она уже не бежала, а просто быстро шла, ноги ее в легких туфельках неслышно ступали по усыпанной листьями тропинке. Эти леса она знала, правда, не так хорошо, как Люк, но лучше, чем мог их знать тот, кто недавно появился в этих местах.
Однако троп, по которым мог пойти незнакомец, было много; скорее всего он направится на восток, чтобы уйти от Калвертон-Чейза как можно дальше. Вряд ли он бежит: продираться сквозь кусты по узким тропинкам означало бы привлечь к себе внимание. Так что, если повезет…
Через десять минут она заметила, как впереди среди деревьев мелькнула фигура мужчины. Через минуту она уже видела его четко.
Он шел, шел быстро, но без паники.
Она неотступно следовала за ним.
Энн с изумлением смотрела, как Амелия исчезла в лесу. Горло у нее болело, и поэтому она не могла громко выразить свой протест. Наконец, отдышавшись, она медленно побрела к дому.
Почти сразу она наткнулась на Люка. Он стоял на дорожке у восточного крыла и смотрел на окно верхнего этажа, из которого свешивались Порция и Пенелопа, крича и указывая на розарий и лес.
Они увидели Энн и закричали:
- Вот она!
Люк круто обернулся, подбежал к сестре, обнял.
- С тобой ничего не случилось?
Энн помотала головой.
- Но Амелия…
Сердце у Люка замерло.
- Где она?