- Вам самой следует пойти поспать, - сказала Жасмин, поставив сосуд со свежей водой на стол возле кровати. - Я посижу с мальчиком.
Tea все еще держала его руку в своей, и у нее было такое чувство, что если она сейчас уйдет, то это будет похоже на предательство.
- Вы тоже почти не отдыхали.
Жасмин кивнула.
- Что ж, хотя бы один из нас должен проявлять разум. - Она направилась к двери. - Я скажу Таше, чтобы она зашла к вам через несколько часов посмотреть, не захотите ли вы отдохнуть. Та-ша умеет обращаться с детьми.
Но уж, конечно, не так хорошо, как с мужчинами, подумала Tea несколько раздраженно, но устыдилась своих мыслей. Девушка стала проституткой еще ребенком. Кто такая Tea, чтобы осуждать ее за попытку выжить в этом жестоком мире, где за одну кошмарную ночь такие дети, как Гарун, обречены на сиротство.
- В этом нет необходимости. Быть может, она сможет ухаживать за ним через несколько дней, когда ему станет получше.
- Сегодня.
Tea устало покачала головой, когда дверь за Жасмин закрылась. И почему она постоянно спорит? Эта женщина делает все, что ей заблагорассудится. Видимо, надо еще сказать спасибо за то, что Жасмин решила, что ей следует помогать Tea. Видит Бог, она так нуждалась в поддержке в эту ночь.
- Мальчик выживет?
Tea сжалась, увидев Вэра, стоящего в дверях. Он был уже без доспехов, но казалось, словно их и не снимал. Его лицо по-прежнему хранило жесткое, непроницаемое выражение.
- Я так думаю.
Он вошел в комнату.
- Жасмин сказала, что он очнулся и говорил с вами. Я просил сообщить мне, когда он проснется.
- А зачем мне это делать? Ведь Жасмин бегает к вам с любыми, даже самыми мелкими новостями.
Его внимательный взгляд остановился на лице мальчика.
- Я хочу поговорить с ним.
- Нет. - Она, защищая его, придвинулась ближе. - Он сейчас снова заснул. Я не позволю его тревожить.
- Я не собираюсь трясти его, чтобы разбудить. - Он сел в кресло. - Я подожду.
Она не хотела, чтобы он здесь сидел. Его холодное безразличие разъедало ее самообладание, как соль рану. Прошлой ночью для стольких людей мир перестал существовать, а его это словно и не касалось.
- Это может быть долго. Несколько часов.
- Я подожду.
Он здесь хозяин, она не имела права выгнать его. Но она постаралась его не замечать.
Это оказалось не нужным. Он не проявил никакого интереса к ее присутствию в комнате. Он просто сидел, уставившись в одну точку.
Гарун открыл глаза три часа спустя. Его взгляд немедленно остановился на Вэре.
- Мой господин? - прошептал он.
Вэр наклонился вперед.
- Мне нужно кое-что от тебя, парень. Как ты чувствуешь себя? Сможешь мне помочь?
Гарун кивнул, затем чуть вздрогнул.
- Но я не смогу сражаться с ними… пока.
- Нет, у меня достаточно солдат. Мне необходимо, чтобы ты кое-что рассказал мне, вспомнил о том, как напали на деревню.
- Нет! - воспротивилась Tea.
Но он не слушал ее.
- Ты сможешь сделать это для меня, Гарун?
Он кивнул и закрыл глаза.
- Они напали на закате. Я пошел к колодцу, принести воды для ужина. Мама стояла возле двери. - Он замолчал. - Когда они въехали в деревню, она пыталась броситься ко мне. А они… стрелой…
- Прекратите сейчас же! - Tea яростно взглянула на Вэра. - В этой жестокости нет необходимости.
- Помолчи. - Его взгляд не отрывался от лица мальчика. - Мне вовсе не нужно, чтобы ты рассказывал о своей матери, Гарун. Кто были эти люди, что напали на деревню? Это бандиты?
Он покачал головой.
- Нет… не думаю. Это были франки, но у них не гладкие лица, как у многих франков. Бороды… красные кресты на плащах. - Он открыл мокрые от слез глаза. - Этого достаточно, мой господин?
- Да. - Вэр поднялся на ноги. - Ты хорошо держался. Ты вел себя как настоящий солдат, парень. А теперь поспи. Мы снова поговорим, когда тебе станет лучше. - Он пошел к двери и, открыв ее, оглянулся на Tea. - Найдите кого-нибудь, кто бы посидел с ним, и приходите в Большой зал. Я должен поговорить с вами.
Она тоже хотела поговорить с ним, швырнуть ему в лицо грязные слова погонщиков верблюдов. Она хотела бы сбросить его с крепостной стены!
- Я… хорошо держался, - прошептал Гарун. - Вы слышали, что он сказал?
- Я слышала. - Она попыталась сдержать свой гнев, чтобы мальчик не заметил, как дрожит ее голос. - А теперь спи. Когда ты проснешься, я принесу тебе поесть.
- Я… хорошо держался… - шептал он, проваливаясь в сон.
Когда она решительным шагом вошла в зал, Вэр стоял у окна и глядел на горы.
- Это жестоко и совершенно ненужно, - выпалила она. - Мальчик только что потерял мать. Неужели вы не могли подождать, пока он немного окрепнет?
- Нет. Если бы на деревню напали разбойники, мы бы стали их преследовать и отомстили бы им.
- Чтобы погибли еще люди?
Он не обернулся, отвечая ей:
- Да. Это война.
- И это ничего не значит для вас, не так ли? Все эти мужчины, и женщины, и дети…
- Все когда-нибудь умирают.
- Но не так! - Она пересекла зал и подошла к нему. - Эти дети… - Она замолчала, ее голос предательски дрогнул. - Только не дети. Такого не должно было случиться.
- Нет.
- Но тогда почему это все же произошло?
- По моей вине, - сказал он едва слышно.
- Что?
- По моей вине. Я думал, что только те, кто живет в Дандрагоне, подвергаются опасности. Вот почему я никому, кроме моих солдат, не разрешал здесь слишком долго задерживаться. Для жителей деревни не было никакого риска. - Внезапно вся сдержанность слетела с него, и он с силой стукнул кулаком по оконной раме. - Проклятие! Они не должны были их трогать!
Она подошла на несколько шагов ближе.
- Но я не понимаю… - И тогда она увидела его лицо.
Искаженное смертельной мукой, с глазами, полными отчаяния и боли. Она никогда раньше не видела ни на чьем лице такого страдания.
- Они убили их всех ради того, чтобы показать, что им все подвластно и им ничего не стоит добраться и до меня.
- Рыцари-тамплиеры? Но ведь они служители Господа. Я не могу представить, что они способны на такое!
- Вы можете думать что угодно. - Он глубоко и резко вздохнул, и она вновь увидела на его лице непроницаемую маску.
- Но я должен быть уверен, что этого больше не случится. Никогда. Я этого не вынесу… Я должен защитить… - Он повернулся к ней лицом. - И я начну с вас.
Она невольно отступила на шаг, пораженная неистовой яростью, вспыхнувшей на его лице.
- С меня?
- Они знают, кто приходит в Дандрагон. И они скоро узнают, что вы здесь.
- Но я не имею к вам никакого отношения. И скоро уеду отсюда.
- Гарун тоже не имел ко мне никакого отношения. Он пробыл здесь всего несколько дней. И вот его мать мертва… вся деревня мертва. - Его руки легли на ее плечи. - Я не собираюсь стоять в стороне и наблюдать, как еще кто-нибудь погибнет по моей вине. Я хочу знать, кто вы и кого они могут достать через вас.
- Я не ничего не собиралась говорить Кадару. - Она облизала губы. - И вам я тоже ничего не скажу.
- Я не Кадар. - Он с силой сжал ее плечи. - Я не мягкий и не добрый, как он. Я эгоистичен и зол сейчас, и я предпочту скорее бросить вас в подземелье, чем видеть, как вы или кто-то из ваших близких погибает из-за меня. Я должен все узнать о вас. И я узнаю.
- Вы делаете мне больно.
- Вам пора было бы уже узнать меня. Я не только приношу боль, я еще и убиваю и… - Он замолчал, на мгновение закрыл глаза, затем продолжил, но уже другим тоном, чуть запинаясь: - У вас доброе сердце, и я уверен, где-то есть люди, которые вам дороги. Скажите мне, кто они, чтобы я смог защитить их.
Селин. Но Селин не имеет к этому никакого отношения.
- Она в Константинополе. Она вне опасности.
- Рыцари-тамплиеры есть везде. Они могут проникнуть в любой дом, любой дворец христианского мира и сделать все, что им захочется.
- Я не верю…
- Даже если вы не верите, вы готовы рисковать?
Она не знала, что ей делать. Она не могла подвергнуть угрозе жизнь Селин. И все же, если она откроет ему все, не станет ли опасность больше для них обеих?
- Вы уверены, что это рыцари-тамплиеры?
- Они носят кресты на мантиях, и, когда вступают в Орден, их заставляют отрастить бороды. - Он скривил губы. - Уж не думаете ли вы, что я стремлюсь к тому, чтобы однажды Гарун бросил мне, что я - виновник гибели его деревни?
- Если я скажу вам…
- Вы мне непременно скажете.
Она неожиданно вспыхнула.
- Вы не вправе говорить мне, что делать. Я сама решу, как мне лучше поступить. - Она помолчала. Кадар сказал, что Вэр держит свое слово. Возможно, ей удастся несколько обезопасить себя в этой неопределенной ситуации. - Вы должны обещать мне, что я буду свободна, что Селин будет в безопасности и тоже свободна.
- Кто это, Селин?
- Дайте мне слово.
- Я обещаю вам, вы будете свободны. Кто такая Селин?
- Моя сестра.
- И где она?
- Осталась в доме Николаса. Я не могла подвергать ее риску и брать с собой, сначала мне следовало найти безопасное место для нас обеих.
- И больше никого?
- Никого, о ком бы я заботилась.
- Значит, я привезу ее сюда.
Она широко раскрыла глаза.
- Что?
- Вы меня слышали. - Он отпустил ее и отступил на шаг. - Я не могу беспокоиться о ком-либо, кто находится так далеко. Ее придется доставить сюда.
В сердце Tea вспыхнула внезапная надежда.
Снова увидеть Селин… Он отвернулся.
- Я скажу Кадару, чтобы он съездил за ней.
- Подождите. - Она облизала губы. - Николас, может быть, не захочет отпустить ее.
Вэр обернулся.
Она поколебалась и затем выпалила:
- Селин - рабыня.
Выражение его лица не изменилось.
- А вы?
- Да. - Она гордо вздернула подбородок. - Нет. Теперь нет. Я свободная женщина.
- Но этот Николас, по-видимому, будет с вами не согласен. Вы убежали?
- Я не могла оставаться дольше. Я работала всю свою жизнь в его доме. Моя мать умерла рабыней. Я заслужила, чтобы стать свободной.
- Но он, очевидно, хотел бы вернуть вас?
- Я представляю для него большую ценность. Он был бы глупцом, если бы этого не хотел.
- А ваша сестра?
- Она талантлива, но еще мала. Ее цена не очень высока.
- Сколько ей?
- Десять лет.
Он нахмурился в задумчивости.
- Он продаст ее?
- Вы собираетесь ее купить?
- Это самый безопасный путь, чтобы забрать ее оттуда. Это возможно?
- Если цена будет достаточно высока. - Губы Tea сжались в горькой усмешке. - Николас торговец, и для него все имеет свою стоимость.
- Цена будет достаточно высока.
Tea поколебалась, но затем добавила:
- Есть еще кое-что, что может поднять цену. Вы должны быть готовы к этому. - Она помолчала, собираясь с духом. - Селин - его дочь.
Он застыл.
- Да, могу себе представить, что это действительно может повысить цену. Он и ваш отец тоже?
- Да. Моя мать родила ему троих детей, но брат умер при рождении.
- И тем не менее он продолжал держать вас в качестве своих рабов?
- В обычае Николаса использовать своих рабынь для удовольствия… если они привлекательны. По крайней мере, еще две другие женщины рожали ему детей. Но это были мальчики, и Николас сделал их слугами в своем доме.
- Не думаю, что этот Николас мне симпатичен, - произнес он медленно.
Она нетерпеливо махнула рукой.
- Совсем не важно, понравился бы он вам или нет. Вы должны просто знать, что он может учесть ее происхождение, чтобы запросить более высокую цену. Вам не следует проявлять слишком большую заинтересованность, иначе он обманет вас. - Tea даже боялась поверить, что ее мечты вызволить Селин на свободу могут осуществиться не через несколько лет, а в течение ближайших месяцев. - Вы правда сделаете это?
- Кадар может заключить сделку с кем угодно и купить что угодно. Почему бы не ребенка?
Как просто. Почему бы не ребенка? Почему не Селин? И тем не менее, эти слова значили для нее все.
- Когда это может произойти?
- Я отошлю его сегодня вечером… Если это будет безопасно.
- Это просто чудо, - сказала она нетвердым голосом. - Я даже не знаю, как благодарить… Я обязательно отплачу вам. Я клянусь.
- Чудеса не совершаются такими людьми, как я. Я не собираюсь их делать ни для вас, ни для нее. Я это делаю для себя. - Он подошел к столу и налил вина в бокал. - Я не хочу еще одной Джеды.
- Никто не мог знать, что такое зло обрушится на деревню.
- Нет? - Он отпил глоток. - Держу пари, что Великий Магистр де Райдфорт вовсе не считает, что он негодяй. Он думает, что все средства хороши для моего уничтожения.
Она уставилась на него в недоумении.
- Почему они так ненавидят вас? Что вы такого сделали?
- Что? - Он долил вина в бокал. - Они сказали, что я украл груду золота из сокровищницы Храма. Думаю, вас это не удивит, ведь вы назвали меня вором в нашу самую первую с вами встречу.
- Тогда я вас не знала.
- Ну а теперь вы убедились в моей честности и мягком, деликатном обхождении?
- В вас совсем нет ни мягкости, ни деликатности, но я верю в вашу честь. Вы слишком нетерпеливы, чтобы позволять себе хитрость и обман.
Он насмешливо улыбнулся.
- Итак, даже моя честность опорочена.
- У вас есть одно достоинство. Вы держите слово. - Она встретила его пристальный взгляд. - Именно это для меня важнее всего. Вы сказали, что привезете сюда Селин, и я верю вам.
Он помолчал мгновение, глядя прямо ей в глаза, затем резко отвернулся и хрипло произнес:
- Возвращайтесь назад, к мальчику.
Она направилась к двери, затем остановилась. Ей не хотелось сейчас оставлять его одного. Под этой суровой, грубой оболочкой она увидела и почувствовала боль и страдание, непостижимые для нее.
- Что вам… может… Могу ли я как-то помочь вам?
- Помочь? - Он издевательски улыбнулся. - Уж не предлагаете ли вы мне свое тело в утешение?
Она покраснела от досады. Ей следовало прежде подумать, а потом предлагать свою помощь. Только дурак протягивает руку, пытаясь погладить раненое животное.
- Нет. - Она взялась за ручку двери.
- Подождите. - Он внезапно оказался возле нее. - Все мой неуклюжий язык. Я не имел в виду… Я собирался… - Он пробормотал проклятие и отвернулся. - Ладно, не имеет значения.
Он, видимо, пытался сказать, что сожалеет о своих неловких словах, поняла она. Возможно, глупо, но она попыталась снова:
- Может быть, я все же могу помочь вам?
- Мне не нужна помощь. - Он отошел от нее и тяжело сел в кресло. - Впрочем, да. Пришлите сюда кого-нибудь с бутылкой вина.
5
Красные угли на месте пожарища еще кое-где тускло мерцали и вспыхивали в темноте.
Запах дыма и смерти сопровождал Вадена, пока он проезжал через пепелище, бывшее еще вчера деревней.
Когда он увидел это зловещее зарево, то сначала даже не поверил, что такое возможно. Он решил сам приехать сюда, чтобы убедиться в содеянном злодеянии.
- Магистр сошел с ума, - бормотал он. - Неужели месть Вэру стоит того?
Но, видимо, Великий Магистр полагал, что ради уничтожения Вэра можно разрушить половину мира, И отец Вадена, без сомнения, согласится с ним.
Ваден взглянул на далекий замок, ярко освещенный в ночи горящими факелами. Дандрагон больше не казался таким неприступным, как еще два года назад.
Сеть была накинута прочно.
- Как мальчик? - прошептал Кадар, когда Tea открыла ему дверь в тот же вечер, чуть позже.
- Лучше. Час назад он поел, теперь опять спит.
- Я должен поговорить с вами прежде чем уеду. Вы можете оставить его?
Она кивнула, вышла в холл, тихо прикрыв за собой дверь.
- Думаю, опасность миновала. Я только хотела бы быть возле него, когда он проснется.
- Хорошо. Тогда вы сможете проводить меня в дальнюю дорогу с почестями, достойными моей лучезарной особы. Несколько слезинок, грациозный взмах вашей прелестной ручки, когда я буду проезжать через ворота. - Он взял ее за руку и повел вниз, в зал. - В конце концов, мужчина заслуживает этого, отправляясь в долгий путь.
- Вы достойны гораздо большего. Безопасен ли путь сегодня ночью?
Он кивнул.
- Вэр выехал раньше и проверил дорогу. Он не обнаружил никаких примет опасности.
- Он это сделал? Я не думала, что он будет в состоянии покинуть сегодня замок. Я оставила его в большом зале с новой бутылкой вина.
- Вино приносит забвение, но Вэр никогда не забывает того, о чем должен помнить. Он никогда бы не позволил мне поехать, не выяснив сам, что путь безопасен.
- Как вы поедете в Константинополь?
- Верхом до Акры, а затем сяду на корабль.
- Когда вы думаете вернуться назад?
- Через два или три месяца. Могло бы быть и быстрее, но какое-то время у меня, очевидно, уйдет на то, чтобы хитростью выманить ее у вашего любящего папаши. - Он задумчиво нахмурился. - Думаю, я представлюсь богатым торговцем из Каира, пожелавшим начать свое собственное шелковое дело. Но не слишком богатого. Я не смогу купить у него самых опытных вышивальщиц. Выберу одну из молоденьких девочек, которая сейчас подойдет мне, но потом станет более искусной. Я напрошусь посмотреть дом Николаса, приду в восторг от искусства вашей Селин, выберу ее и никакую другую. Ну, разве это не замечательный план?
Это был действительно очень верный план.
- Очень умно.
- Потому что у меня хорошая голова. Но даже самым умным необходимы кое-какие сведения, чтобы привести свой план в исполнение. Я не смогу называть вашу сестру по имени. Как мне ее узнать? Она такая же светлая, как и вы?
Tea покачала головой.
- У нее ярко-рыжие волосы и зеленые глаза. - Она нахмурилась. - И ей не понравится, что ее продадут. Она захочет остаться в доме Николаса, чтобы я смогла ее найти.
- Не беспокойтесь. Я смогу справиться с десятилетней девочкой.
- Когда вам исполнилось десять, вы оставались ребенком?
Он покачал головой.
- То же самое и Селин.
Он кивнул.
- Понимаю. Я не слишком самоуверен.
- Невероятно, - сказал сухо Вэр от двери. - Ты ведь полагаешь, что можешь перевернуть мир.
- Это неправда, - отозвался Кадар. - Но иногда можно убедить других, чтобы они это сделали за тебя. - Он подошел к Вэру. - Например, тебя, мой друг. Я возлагаю на тебя очень большие надежды.
- Прибереги их для себя. - Он открыл дверь и первым спустился вниз по лестнице во двор, где стояла оседланная лошадь Кадара. - Ты хорошо спрятал кошелек?
Кадар кивнул.
- Никто не узнает, что я богатый торговец, пока я не попаду в Константинополь. До тех пор я - всего лишь простой пилигрим, возвращающийся из Святой земли. - Он вскочил на лошадь и улыбнулся Вэру. - Не волнуйся, мне опасность не грозит.
- Я не беспокоюсь. - Он смотрел на Кадара несколько мгновений, затем сказал хрипло: - Поезжай с Богом!