– Прекратите! – вскричала она. Хелфорд не веря своим ушам уставился на нее.
– Немедленно вниз! – скомандовал он.
– Ни за что!
Рурк зловеще прищурился.
– Вы смеете ослушаться капитана?!
Девушка покачнулась, и тут Рурк понял, что она вот-вот потеряет сознание. Грязно выругавшись, он отшвырнул плеть и шагнул к Саммер.
– Развяжите его! – бросил он, не оборачиваясь, и, стиснув стальной хваткой запястье девушки, потащил ее к своей каюте. Дверь с грохотом распахнулась.
– Что, во имя Господа Бога, все это значит?! – выпалил он. При виде мрачного, как грозовое небо, лица, девушка поспешно отстранилась. Она добилась своего, остановила порку, и больше нет смысла и дальше разжигать его гнев.
– Какая ужасная жестокость! – выдохнула она.
– Он еще легко отделался! Следовало бы повесить ублюдка! В следующий раз я так и сделаю!
– Всего лишь за пьянство? – робко спросила Саммер.
– Он волен осушить хоть целый бочонок, в любом месте и в любое время, только не на вахте! От вахтенных зависят жизнь команды и существование самого судна. Я был самым ненавистным офицером флота его величества, потому что настаивал на соблюдении дисциплины. Скоро стану страшилищем и ужасом Корнуолла. Меня назначили главным комиссаром и магистратом с неограниченными полномочиями, поскольку его величество желает положить конец беспардонной дерзости контрабандистов. Вскоре на деревьях вырастут страшные плоды! Я повешу всех, кто посмеет противиться воле монарха.
Он осекся и прикусил губу.
– Мне не стоило вмешиваться, – пробормотала девушка. Те, кто хорошо ее знал, поняли бы, с каким трудом дались ей эти слова, – ведь Саммер не привыкла признавать свою неправоту.
Рурк неожиданно взглянул на себя ее глазами и поежился. Хорошо воспитанная леди, ведущая уединенную жизнь в деревне, несомненно, была потрясена до глубины души увиденным на палубе.
Саммер тихо радовалась, что придержала язык. Она чуть не обвинила Рурка в том, что он сорвал свою злость на беззащитном матросе, и все лишь потому, что она вчера его не впустила в каюту. Оказалось, что между этими событиями не было ничего общего.
– Леди Саммер, поверьте, я ни за что не хотел бы подвергнуть вас такому испытанию! Вы меня прощаете?
Девушка едва заметно кивнула.
– Докажите это, пообедав сегодня со мной! Мне необходимо зайти в Плимутский порт, но клянусь, к десяти вечера вы будете дома.
– Какое счастье, что не придется проводить еще одну ночь на борту! – вполголоса заметила Саммер.
– А обед? – настаивал Рурк.
– Извольте, – смилостивилась наконец девушка.
Вернувшись к себе, она сняла плащ и уселась у окна, чтобы как следует поразмыслить над своим положением. Если она не желает все испортить, необходим разумный план. Лорд Хелфорд старается заполучить ее… и это неплохо. Остается немногим меньше месяца, прежде чем придется платить по закладной. Хелфорда тянет к ней, как ребенка – к сладостям, он не скрывает, что постарается обольстить ее, и это прекрасно. Он – закон, она – преступник… и это, пожалуй, хуже всего.
Следовательно, у нее только один выход – в ближайшие три недели стать его женой или любовницей, а для этого ей придется вести очень тонкую игру. Сродни хождению по канату. Одной рукой притягивать его, другой – отталкивать. Но самое главное – пока она не поймает Хелфорда, следует держать его подальше от Роузленда. Стоит ему увидеть, в какой бедности живут они со Спайдером, и конец всем надеждам на близость с новым магистратом! Недаром король назначил его на эту должность. Хелфорд должен обладать острым глазом и способностью добиваться правдивых показаний подозреваемых. Не надо его недооценивать!
Саммер вздохнула. Как жаль, что она не может быть сама собой в обращении с Хелфордом! Надеть мужской костюм и скакать рядом с Рурком по равнинам, лугам и болотам. Проклинать его, осыпать ругательствами, забавлять и смешить. Плутовать в карты и снять с него последние штаны… снять штаны…
Саммер покраснела и поднесла ладони к пылающим щекам. Нет, хватит грезить наяву! Нужно поскорее решать, как быть. Нельзя давать волю чувствам. Придется пустить в ход всю свою хитрость и коварство, дабы осуществить затеянное. Ей необходимы деньги Хелфорда, чтобы спасти Роузленд. Безумные скачки, проклятия, карточные игры… все это несбыточные мечты. Ее считают родовитой, изнеженной богатой наследницей. Кроме того, роль знатной дамы вовсе не вызывает у Саммер отвращения. Что ни говори, а довольно забавно обмахиваться веером, ходить на высоких каблучках и прикрывать дерзко горящие глаза скромно опущенными ресницами.
Саммер неожиданно вспомнила театральных продавщиц. Их бесстыдные заигрывания влекли мужчин, как мух на мед. Но с другой стороны, ее безупречные манеры и застенчивый румянец действовали на Хелфорда не хуже любовного зелья. Он просто сгорал от желания. Значит, придется попробовать оба способа – уж это наверняка доведет жертву до умопомрачения.
Саммер хотела было переодеться к обеду, но передумала. Она выходила на палубу в плаще, так что Рурк не успел разглядеть ее платья. К тому же высокий воротник с жабо отпугнет любого пылкого поклонника. Если она сменит наряд на что-то более легкомысленное, то скорее всего польстит тщеславию Хелфорда, и он вообразит, что она старается его завлечь.
Однако Саммер все же решила сделать более замысловатую прическу и, высоко уложив волосы, закрепила их гребнями, украшенными шелковыми фиалками, так, что на плечо падала одна-единственная буколька. Потом нашла веер в тон туалету и немного попрактиковалась перед зеркалом. Саммер обнаружила также, что, если быстро повернуться, шелковые нижние юбки соблазнительно шелестят.
Когда в дверь постучали, девушка уже была во всеоружии. И готова к любому повороту событий! Но, увидев богато накрытый стол, все же немного растерялась. Тяжелая камчатая скатерть, серебряные столовые приборы, хрустальные кубки и бокалы, а в центре – букет чайных роз и канделябр с высокими свечами из душистого воска.
– Где вы нашли розы? – удивилась она.
– Мои люди обыскали сегодня весь Плимут, – улыбнулся Рурк. Саммер невольно рассмеялась, представив себе уморительную картину: просоленные морские волки рыщут по городу в поисках цветочков!
Рурк придержал для нее стул, ухитрившись на мгновение коснуться точеного плечика.
– Вы выпьете немного шабли, – повелительно бросил он, поднимая бутылку.
– Я не привыкла к вину, лорд Хелфорд.
– Вам еще только предстоит познакомиться со многими удовольствиями, – значительно пообещал он. Саммер, желая показать, что поняла намек, пристально взглянула в его зеленовато-карие глаза и медленно выговорила:
– Вы, конечно, говорите о еде и совершенно правы: пахнет восхитительно.
Рурк поднял крышку с серебряной супницы и налил Саммер густого супа из омаров. Девушка про себя поблагодарила тетушку Лил, научившую ее вести себя за столом. Но стоит ли ей жеманиться, притворяться, что не хочет есть, в подражание тем кокеткам, которых она видела на балу? Нет, пожалуй, она так не сумеет. Слишком часто Саммер оставалась голодной и теперь считала едва ли не святотатством упустить возможность сытно поесть.
Рурк с одобрением наблюдал, как девушка решительно окунает креветки в растопленное масло с лимонным соком. В мягком сиянии свечей ее лицо казалось необычайно прекрасным: овальное, с чуть косо посаженными глазами, гладкой, сливочно-белой кожей и полными, красными, словно мятая клубника, губами. Она чем-то напоминала экзотическую орхидею.
Саммер поняла, что пришло время начинать большую игру. И едва он снова налил ей вина, тяжело вздохнула:
– Мне столько придется всего переделать, когда вернусь домой! Просто не знаю, с чего начать, лорд Хелфорд.
– Умоляю, зовите меня просто Рурком.
– Так не принято! Мне не стоило бы это делать, – поспешно пробормотала она.
– И все же! – настаивал Рурк.
– Может быть, – выдавила Саммер, делая вид, что колеблется. – Но сейчас я нуждаюсь в вашем совете. Мой отец, человек весьма эксцентричный, не желал видеть в доме слуг. Конечно, так было даже лучше, потому что трудно найти людей, согласных терпеть его тяжелый характер, сносить постоянные попреки и даже побои… так что постепенно все разбежались, и я осталась одна.
– Но вы не можете управлять Роузлендом без слуг, – удивился Хелфорд.
– До сих пор мне это как-то удавалось, однако теперь все должно измениться.
Рурк неизвестно почему принимал как должное то обстоятельство, что леди Саммер Сент-Кэтрин до крайности избалована. Но, вполне возможно, ошибся.
– Хорошо еще, что мне не придется принимать визитеров. Поместье находится в упадке, и я должна срочно начинать ремонт и заниматься хозяйством.
– Надеюсь, для одного гостя будет сделано исключение, леди Саммер?
– О нет, лорд Хелфорд, вам как раз и не следует появляться в моем доме.
– Рурк, – поправил он. – Но почему?
– Во-первых, я в трауре, а во-вторых… у меня нет компаньонки. Пообещайте, что не скомпрометируете меня, милорд, – умоляюще прошептала девушка.
Забыв о еде, Рурк поднялся и подошел к ней.
– Я хочу видеть вас, – твердо заявил он. – К кому из ваших родственников по мужской линии надобно обратиться за разрешением?
Саммер затаила дыхание. Если бы он хотел сделать ее своей любовницей, уж конечно, не стал бы спрашивать позволения.
Она тоже встала и взглянула на Рурка:
– У меня никого нет, если не считать младшего брата и тетушки Лил.
Хелфорд с сожалением покачал головой:
– Я уже поручился перед леди Ричвуд за вашу безопасность, не правда ли?
– В таком случае я приеду к вам, – утешила девушка.
– Обещаете? – торжественно вопросил Рурк, и не успела Саммер ответить, вынул из ее волос гребни. Шелковистая грива рассыпалась по его рукам, и Рурк приник к губам прелестницы долгим томительным поцелуем. Саммер затрепетала, едва он обвел языком ее рот, словно обещая более откровенные наслаждения, и с силой прижал к себе. Поцелуй становился жадным и требовательным, а язык проникал все глубже и глубже, лаская, гладя и соблазняя…
Саммер на миг оцепенела и решительно отстранилась, но прежде успела ощутить, как тает в его объятиях, а ноги наливаются непривычной тяжестью. До сих пор ей в голову не приходило, что это жидкое пламя, разливающееся по телу, может лишить женщину воли, возбудить в ней желание отдаться на милость мужчины, стать его покорной рабыней. Тетушка Лил была права: каждая женщина должна хотя бы раз в жизни испытать, что это такое – поцелуй мужчины-завоевателя.
В этот миг она казалась такой беззащитной и хрупкой, что Рурк покраснел от стыда.
– Мне не следовало целовать вас. Я воспользовался вашим зависимым положением и теперь терзаюсь угрызениями совести, – признался он, но в душе не чувствовал особого раскаяния. На самом деле Рурк был рад, что снова поддался минутному желанию. Ему хотелось зацеловать ее так, чтобы она потеряла голову и, задыхаясь, молила о пощаде. Он впервые ощутил, как им завладела слабость, стоило ему лишь коснуться девушки. Еще немного – и он перестанет владеть собой.
В голове Саммер эхом отдавались слова Рурка:
"Мне не следовало целовать вас…"
Неужели он уже жалеет об этом? Она могла бы поклясться, что Рурк не меньше нее потрясен и ошеломлен соприкосновением их губ. Ничего, сейчас она узнает, так ли это!
– Что ж, придется вернуть вам поцелуй, – просто ответила она и, встав на носочки, обвила руками его шею и припала к губам.
Рурк не ожидал, что эта почти детская ласка так подействует на него. В ее невинном поцелуе было столько чувственности, что желание лесным пожаром опалило его. И этот земляничный вкус ее нежного ротика! Он жаждал большего. Всего. Она то манит, то отталкивает, а потом снова манит. Когда эта девочка успела получить над ним такую власть? Ее неопытность туманила голову пуще любого афродизиака и привлекала в миллион раз сильнее, нежели изобретательность и опытность его бесчисленных любовниц.
Женщина-ребенок, так внезапно появившаяся в его жизни, заколдовала Рурка. Противоречивые чувства бушевали в его душе. Он хотел бросить ее на постель, взять силой, любить, пока не услышит стон страсти, и одновременно испытывал свирепое, неукротимо первобытное желание владеть ею в одиночку, защищать до последней капли крови. До сих пор Рурк не ощущал ничего подобного ни к одной женщине. Он сделает ее своей любовницей, несмотря на то что она настоящая леди! Придется действовать осторожно, не спеша, чтобы не напугать девушку, не разрушить волшебное очарование, не порвать протянувшуюся меж ними тоненькую нить взаимной приязни и доверия.
Саммер закрыла глаза и крепче прижалась к Рурку. Странная тяжесть сосредоточилась внизу живота и заставила хотеть чего-то большего. Чего? Или она опять зашла слишком далеко? Недаром ей становится все жарче, а голова кружится!
С усилием оторвавшись от Рурка, Саммер пробормотала:
– Думаю, будет лучше, если домой меня отвезет мистер Калли.
– Но вы приедете в гости? Вы дали слово! – напомнил он.
– Доброй ночи, Рурк, – тихо шепнула она, перед тем как исчезнуть.
– Такая же непостоянная, как летняя погода в Корнуолле, – вздохнул Рурк, глядя на закрывшуюся дверь.
Глава 10
Спайдер, раскрыв рот от изумления, осмотрел сестру со всех сторон, отказываясь верить своим глазам. Откуда она взяла этот роскошный, подбитый мехом плащ?
Юноша неловко поежился. Пожалуй, Кэт уже никогда не станет прежней после того, как побывала в Лондоне!
– Мне так много надо тебе рассказать! Видишь ли, я, к несчастью, опоздала. Отец умер от ран прежде, чем я приехала.
Она заметила, что на глазах у брата выступили слезы. Вряд ли он скорбит по отцу, ведь тот всегда был особенно жесток с сыном. Возможно, это облегчение или, вероятнее всего, тоска по отцовской любви, которой так и не удалось изведать юноше.
– Тетушка Лил была очень добра ко мне. Чудесная женщина и настоящий друг. К сожалению, отец оставил нам "прекрасное" наследство: заложил Роузленд, все, до последнего камня, и мне придется через месяц добыть двадцать тысяч, иначе мы останемся без крова.
– Старый ублюдок! – прошипел Спайдер, в бессильной злобе стискивая кулаки.
– Кроме того, он ухитрился продать Эбони. За ним еще не приезжали, надеюсь? – встревоженно осведомилась девушка.
Брат отрицательно покачал головой и помрачнел еще больше. Подумать только, он надеялся поразить сестру рассказами о своих подвигах! За время ее отсутствия он выгодно распродал контрабандные товары и скопил немного денег, но все это жалкие гроши по сравнению с огромной суммой, которую предстоит выплатить по закладной.
– И что же нам делать, черт возьми? – взорвался он.
– Есть и еще новости. Лорд Хелфорд вернулся в Хелфорд-Холл. Кажется, он мной увлекся и со дня на день собирается кое-что предложить! Следовательно, у нас есть шанс спасти поместье, прежде чем оно перейдет в лапы ростовщика.
– Предложить или сделать предложение? – решил уточнить Спайдер.
– То или другое… не важно, – отрывисто бросила она.
– Не позволю, чтобы ты принесла себя в жертву толстому старому борову! – взвился Спайдер.
– Ошибаешься, он не старый и не толстый…
Саммер запнулась, не совсем понимая, подходит ли определение боров Рурку Хелфорду.
– Но это еще полбеды. Король назначил его верховным комиссаром и магистратом с приказом очистить Корнуолл от контрабандистов.
Спайдер от неожиданности уронил табурет:
– Иисусе, девочка, да ты спятила! Завтра мне должны доставить пятьдесят бочонков с бренди!
– А табак? – в панике охнула девушка.
– Слава Господу, вчера удалось его сбыть. А что теперь делать с бренди?
– Когда начнется прилив?
– Рано… на восходе луны… в начале десятого. К десяти часам все будет выгружено и надежно спрятано.
– Я найду чем занять лорда Хелфорда, – поклялась девушка.
– Станешь развлекать его ночи напролет? – прорычал Спайдер.
– Нет, дорогой, все обстоит иначе. Он считает меня леди.
Спайдер уставился на сестру, словно та и в самом деле рехнулась, и в приступе смеха свалился с табурета на пол.
– Думаю, тебе лучше пока не встречаться с Рурком Хелфордом, – сухо заметила сестра.
– Вот и прекрасно! Не выношу всех этих дурацких ужимок, поклонов и титулов! – пробормотал Спайдер, все еще задыхаясь от хохота.
– Бренди французское? – спросила она, намеренно меняя тему.
– Естественно! Сначала бочонки хранились в трюме французского судна, но я покупаю их у капера, который регулярно трясет лягушатников.
– Хочешь сказать, пирата. Кто он?
– Бульдог Браун! – вызывающе сообщил Спайдер.
Саммер невольно передернуло от омерзения.
– Фу! Это тот, у которого откусили нос в драке? Ради Бога, будь осторожен, Спайдер!
Брат небрежно отмахнулся с видом истого аристократа, и Саммер вспомнила о купленной для него одежде. Открыв один из сундуков, она вынула костюм из черного бархата и высокие опойковые сапоги.
– Я привезла тебе кое-что.
Осторожно пощупав мягкую ткань, он с отвращением воззрился на сестру.
– Если я покажусь на людях в этой мишуре, наверняка сделаюсь посмешищем всего города! И тогда чертов виконт Спенсер как пить дать лишится нескольких зубов!
– Теперь ты чертов лорд, а не виконт. Кроме того, в Лондоне мужчины носят розовый атлас и голубые страусовые перья.
– Не пытайся одурачить меня, Кэт. Я уже не ребенок, разве не видишь?
– Вижу, – с сожалением вздохнула девушка, захлопывая сундук.
– Ладно, пойдем, так и быть, унесу твои вещи наверх. Ты, конечно, захочешь развесить новые платья, перед тем как лечь спать. У тебя еще никогда не было таких красивых вещиц, верно, Кэт? – нежно улыбнулся Спайдер. – До чего хорошо, что ты вернулась!
Первую ночь Рурк почти не спал и, встав еще до рассвета, принялся бродить по залам и комнатам Хелфорд-Холла. Он совсем забыл, как здесь чудесно! Как можно было оставаться так долго вдали от родного дома!
Он поднялся на "вдовью дорожку", чтобы не пропустить рассвет. Стоя между позолоченных флюгеров-корабликов, Рурк смотрел на море, которое солнце превратило в переливающуюся волнующуюся массу расплавленного золота. Далеко внизу белели клочья ночного тумана. Они исчезнут, лишь когда земля прогреется.
Саммер тоже пробудилась рано и отправилась в конюшню, чтобы поздороваться со своим бесценным Эбони. День обещал быть великолепным, и теплый ветерок развевал волосы. Девушка с нетерпением ждала, когда наконец пустит коня галопом по пустынному берегу. Не подумав даже оседлать Эбони, она погладила его по бархатистому носу, накинула узду и мигом очутилась на спине жеребца.
Они проехали миль пять-шесть неспешной рысью, но как только повернули к Роузленду, в Эбони словно бес вселился. Почувствовав нетерпение животного, Саммер предоставила ему полную свободу. Вороной рванулся вперед, стрелой пролетел по самому краю воды, обрызгав хозяйку с головы до ног. Влажная рубашка прилипла к груди, волосы разметались. Саммер приникла к холке коня, изо всех сил вцепилась в гриву и зашептала в настороженные уши ласковые слова, что побуждало его мчаться еще стремительнее.