В Лейстер-хаусе стало традицией с едва заметной насмешкой говорить о короле и его любовницах. Каролина всегда поощряла такие шутки, потому что считала, нет оружия эффективнее, чем смех.
– Вкус Его Величества так ярко выражен в облике этой дамы, что все остальные леди подходящего возраста, желающие завоевать его расположение, растягиваются и надуваются вроде той сказочной лягушки, которая соперничала с быком. Одни добиваются успеха. Другие лопаются.
Снова раздался взрыв хохота. Особенно выделялся звонкий смех Софи Хоув, которая заражала весельем других. Интересно, ей в самом деле так смешно или она радуется обществу Энтони Лаутера, с которым все время обменивается пылкими взглядами? Скоро хохотали уже все присутствовавшие, и даже Каролина позволила себе улыбнуться.
– Зато, – сказала она, – из-за своего цвета лица эта дама очень молодо выглядит, не больше чем на восемнадцать – двадцать.
– О да, мадам, – согласился Стенхоп, – на сто восемнадцать – сто двадцать килограммов.
Снова такой взрыв хохота, что у некоторых даже выступили слезы. Со Стенхопом так всегда. Каролина посмотрела на красивого лорда Гервея, стоявшего в другом конце комнаты. Он такой же умный, как и Стенхоп, но гораздо привлекательнее!
Вечер проходил успешно как большинство ее приемов. Каролина надеялась, что к ней заглянут Роберт Уолпол и его зять Тауншенд. Они заходили время от времени, и Каролина всегда радушно принимала их. Конечно, принцесса осознавала, что эти двое ищут только свою выгоду. Но если бы они открыто восстали против короля и перешли на сторону принца и принцессы, это был бы огромный шаг вперед. С такими людьми, как ее политические друзья, а также и с Га, Попом и Ньютоном, представлявшими искусство и науку, она могла бы создать блестящий двор, сравнимый с любым знаменитым двором прежних лет. А с таким двором было бы нетрудно заложить фундамент своей власти.
Каролина остановила взгляд на принце. Жизнь сама дарует утешение. Если бы муж не был таким тупицей, разве она сумела бы так быстро завоевать уважение, которым теперь пользуется? Разве смогла бы задавать тон, создав двор, соперничающий с королевским? А то, что она здесь задает тон, знают все, кроме принца.
Нельзя быть нетерпеливой. Нельзя принимать близко к сердцу неудачи последнего времени. Наступит день, и она вернет себе детей. Тогда у нее будет все, о чем она мечтала.
А пока надо ждать.
Принц резко встал из-за карточного стола и посмотрел на часы. Игра закончена. Ему надо идти к себе и готовиться к визиту. С тех пор, как Мэри Белленден ясно сказала, что не принимает его ухаживаний, он каждый вечер исправно посещал Генриетту. Его точность в таких вопросах стала объектом шуток.
– Принц, – рассказывали острословы, – все делает вовремя: ест, пьет, гуляет и занимается любовью.
Такие шутки давали простор непристойностям, и Каролина боялась, что Георг Август и она будут выглядеть комичными.
Если б только он не делал этого… Если б только он не делал того…
Эти мысли теперь постоянно вертелись у нее в голове. Но она никогда и намеком не выдавала своего критического отношения к мужу.
Принц ушел, и Каролина последовала за ним. Как всегда, он будет готов за десять минут до девяти и начнет с часами и руках расхаживать от окна к дверям, следя за движением секундной стрелки, чтобы войти в комнату своей любовницы ровно в девять часов.
Каролина пожала плечами. С этим она ничего не может поделать. Только очень юные девушки и дуры жалуются на любовниц мужа. Курфюрстина София научила ее этой мудрости.
Фрейлины помогли ей раздеться. Она твердо решила быть осторожной и доносить ребенка до своего благополучного разрешения от бремени. Она должна беречь свое здоровье и не позволять себе огорчаться, что бы ни выкинули король… или принц.
Одна из женщин замялась у двери и явно хотела остаться и сообщить что-то по секрету.
Каролина отпустила других и попросила эту остаться. Она раньше как-то не замечала новую девушку среди других, но сейчас увидела, что она очень хорошенькая.
– В чем дело? – спросила Каролина. – Что вы хотите мне сообщить?
– Ваше Высочество, думаю, я должна вам сказать… Думаю, это мой долг сказать вам…
– Да, слушаю, – Каролина насторожилась.
– Принц…
– Принц?
– Да, мадам. Принц сделал мне определенные предложения… предложения, которые встревожили меня. Я была воспитана в целомудрии… Конечно, Ваше Высочество поймет.
– Хватит. Можете идти.
– Ваше Высочество, если я обидела…
– Можете идти, – холодно повторила Каролина.
Она села и долго смотрела в зеркало. Так вот что ей предстоит вытерпеть! В девушке, на чье целомудрие покушался принц, Каролина заметила легкое самодовольство. Значит, Мэри Белленден будет не единственной, кому достанется честь отвергнуть домогательства принца.
Разумеется, умная женщина должна смириться с любовницами мужа как с неизбежностью. Но бывают случаи, когда этого делать не следует.
Каролина легла в постель. Она очень устала, и в настоящий момент для нее самое важное – доносить ребенка.
– Генриетта, – сказала Каролина на следующий день, когда они остались одни, – одна из новых фрейлин передала мне слух, который я нашла определенно неприличным.
Генриетта встревоженно посмотрела на нее.
– Я не знаю ее имени. Это одна из новеньких.
– Я знаю, кого имеет в виду Ваше Высочество. Наверно, девушка немного непривычна к придворным манерам…
– Она высказала предположения о принце.
– О принце, мадам?
– Она намекнула, что его заигрывания с ней противоречат ее понятиям о целомудрии.
– У этих девушек странные фантазии.
– Да, это так. Они хихикают. Сплетничают. Не думаю, что эта девушка нам подходит.
– Да, мадам.
– Предоставляю вам самой с ней разобраться, Генриетта.
– Ваше Высочество может положиться на меня.
В тот же день новая фрейлина оставила Лейстер-хаус, и ее исчезновение едва ли кто-нибудь заметил. Миссис Говард так осторожно провела операцию, что даже принц ничего не понял.
* * *
Когда наступило лето, Каролина подумала, что было бы неразумно оставаться в Лейстер-хаусе. Она нуждалась в деревенском воздухе, и кроме того, двор всегда по традиции в теплые месяцы уезжал на природу. Королевский двор переехал в Гемптон.
– Я так рада, что в этом году нам не надо быть в Гемптоне, – сказала Каролина принцу. – Но куда мы поедем?
– Моя торогая, надо поискать подходящее место.
– На реке… но только не в Гемптоне, – продолжала принцесса. – Мне всегда нравился Ричмонд.
– Ричмонд! – принц даже покраснел от удовольствия. – Это очень красивое место. И там есть флигель.
Действительно, очень красивое место. Каролина лишь мельком видела Ричмонд, но была потрясена его очарованием. За последние сто лет старый дворец почти полностью разрушился, но флигель поддерживали в порядке, подкрашивали, и он превратился в восхитительный деревенский дом.
– Он принадлежит Грэнтему, – вспомнила Каролина. – Не сомневаюсь, граф с удовольствием предоставит его нам.
– Конечно, ведь это Грэнтем предложил нам свой дом на улице Олбермарл, когда злой старый негодяй бессердечно выгнал нас. Я знаю, Грэнтем будет счастлив, если мы поселимся в Ричмондском флигеле. Он очень хороший человек.
– Надо поговорить с ним и как можно скорее, – попросила Каролина. – Как только все будет устроено, мне необходимо выехать на свежий воздух.
– Предоставь это мне, моя торогая. На следующей неделе или чуть позже ты будешь в Ричмонде.
* * *
Но устроить все оказалось не так легко, как они думали. У короля при дворе принца были шпионы, и до него очень быстро дошли слухи, что принц и принцесса планируют пронести лето в Ричмондском флигеле.
Конечно, Ричмондский флигель не шел ни в какое сравнение с Гемптонским дворцом, но Георга бесили рассказы о дворе принца, соперничавшем с его двором. Придворные докладывали ему о каждом шаге сына и снохи, и он так ненавидел их, что решил портить им удовольствие всюду, где только мог.
Георг послал за графом Грэнтемом, хозяином флигеля, и объявил ему, что если тот сдаст в аренду или продаст принцу и принцессе Уэльским Ричмондский флигель, то он, король, конфискует его владение.
Грэнтем онемел от удивления и тотчас же поспешил к принцессе, чтобы сообщить ей о приказе короля.
Когда Каролина услышала новость, она чуть не взорвалась от возмущения.
– Разве мало, – воскликнула она, – что он отнял у меня детей? Теперь он хочет помешать мне жить там, где я хочу?
Грэнтем сказал, что он так же огорчен, как и принцесса, но не смеет идти против желания короля. И действительно, какой был в этом смысл? Едва бы он сделал попытку передать свою собственность принцу и принцессе, то моментально потерял бы ее.
– Он бесчувственное чудовище, – вынесла заключение Каролина.
Ничего не оставалось, кроме как искать другую загородную резиденцию. Но Каролина душой привязалось к Ричмонду. К тому же король мог помешать им поехать и в любое другое место.
Каролина тяжело переносила беременность и от этого чувствовала себя еще более возмущенной жестокостью короля, чем обычно. Но когда в Лейстер-хаус приехал сэр Роберт Уолпол, она обрадовалась. Ей доставляла удовольствие беседа с ним, потому что она считала Уолпола одним из самых выдающихся государственных деятелей современности. Он был человеком чрезвычайно осторожным, и она понимала, что при нынешнем своем положении не может рассчитывать на его лояльность. Но ей казалось, что ему доставляет такое же удовольствие беседовать с ней, как и ей – с ним.
Дружба Уолпола с принцем и принцессой Уэльскими беспокоила короля и его друзей больше, чем многие другие дела, и именно поэтому Каролина всячески поощряла эти отношения. Но Уолпол дал ясно понять, что в настоящее время политика его не интересует. Когда его зятя Тауншенда вывели из состава кабинета, Уолпол ушел в отставку, уехал в свой деревенский дом в Хьютоне в графстве Норфолк и задумал грандиозные планы перестройки поместья. Сейчас он рассказывал Каролине, как он собирается расширить здание и заполнить его своими любимыми произведениями искусства.
Каролина заинтересованно слушала, и они обсуждали картины известных мастеров. Оказалось, что Уолпол большой знаток живописи.
– Завидую вам, – вздохнула Каролина. – Несомненно вы слышали, что мы с принцем намеревались провести лето в Ричмондском флигеле, но нам было отказано в этом.
– Это очень нелюбезно, мадам.
– Похоже, мы обречены провести жаркое лето в этом доме.
– О нет, мадам!
– Но куда же мы сможем поехать?
– Почему бы не поехать в Ричмондский флигель?
– Но король запретил. Он пригрозил Грэнтему, что конфискует его владение, если тот продаст его нам… или хотя бы сдаст в аренду.
– И Ваше Высочество думает, что это во власти короля? Конфисковать Ричмондский флигель?
– Не понимаю вас… – от удивления Каролина произнесла фразу по-французски.
– Англия – конституционная монархия, мадам. И я очень сомневаюсь, что у короля есть право запретить человеку продать или сдать в аренду свою собственность.
– Вы хотите сказать, что он не может так сделать?
– Я хочу сказать, мадам, что если бы такая угроза нависла надо мной, я бы определил свое положение в соответствии с законом.
– И вы, сэр Роберт…
– О, я человек в отставке, Ваше Высочество. – Уолпол сухо улыбнулся. – Я предлагаю только совет.
– Благодарю вас, сэр Роберт.
"Я была права, – подумала Каролина, – когда искала дружбы этого человека. Он за нас и против короля. Но он предусмотрительный и гибкий. Ведь сейчас мы в опале, а вся власть у короля, назовем это так".
Нелояльный друг? Но он никогда и не говорил, что он друг. Он тонкий политик, ищущий преимущества для себя. Да, он именно такой, каким Каролина хотела бы его видеть. Он принадлежал к тому типу мужчин, которые, когда придет время, должны окружать ее.
Король в Гемптоне рвал и метал. Вопреки его желанию принц и принцесса поселились в Ричмондском флигеле. Его возражения были отклонены. У него нет власти помешать Грэнтему пустить их в свой дом. В конституционной монархии, такой, какой она установилась в Англии, закон превыше прихоти короля.
Каролина искренне радовалась. Они не только одержали победу над угрюмым старым королем, но и поселились в очаровательном доме. Ричмонд совершенно обворожил ее. По берегу реки тут и там раскинулись луга, а посередине стоял прелестный деревенский дом. Одна его сторона выходила в парк, полого спускавшийся к реке, а другая – на аллею, ведущую в маленький город, отстоявший от флигеля на полмили.
Ричмондский дом находился недалеко от Лондона, что делало возможным за один день съездить в столицу и вернуться. И в то же время они жили в деревне. Правда, дороги были небезопасны, но такими же были и все остальные, путешественники всегда старались засветло добраться до дома или до ночлега.
Первые недели в Ричмонде прошли великолепно. Радовались все, включая и деревенских соседей. В окрестных деревнях тоже слышали историю о том, как принц и принцесса перехитрили короля и поселились в доме, в котором он не разрешал им жить. Люди очень веселились по этому поводу.
Кто бы из придворных принца и принцессы ни плыл по реке, их всегда встречали приветственными криками. Река превратилась в веселую, оживленную дорогу, по которой именитые и нарядные люди направлялись в Ричмондский флигель. Все окрестные жители, у кого были лодки, выплывали на середину реки, чтобы послушать музыку, доносившуюся из флигеля. Она звучала очень нежно и мелодично.
Принц и принцесса выглядели гораздо веселее, чем король, и люди охотно принимали их сторону.
"Если бы он вернул детей, – думала Каролина, – мне бы больше ничего не было надо".
* * *
День стоял душный, и Каролину охватила такая апатия, что ей не хотелось идти на обычную прогулку.
"Так всегда себя чувствует женщина, – подумала она, – когда роды уже близко". Особенно после двух последних неудач, когда она потеряла выношенных детей.
Вчера был день испытаний. Целый вечер Бриджит Картерет билась в истерике. Весь флигель, в том числе Каролина и принц, слышали, как стонала и рыдала девушка. Ее карету остановили разбойники и забрали все драгоценности.
Пришлось уложить Бриджит в постель и успокоить. Девушки собрались в ее комнате, а она снова и снова пересказывала свое приключение, каждый раз вспоминая новые ужасающие подробности и взвинчивая даже самых трезвомыслящих фрейлин.
Девушки поклялись, что никогда не поедут после захода солнца по опасной дороге, связывавшей Ричмонд с Лондоном.
Каролина позвала Генриетту. Какое удобство иметь под рукой эту женщину!
Спокойную и деловитую Генриетту не назовешь потрясающей красавицей, она просто женщина приятной внешности.
"Между нами говоря, – подумала Каролина, – мы обе точно знаем, как сладить с Георгом Августом. И если бы он перестал приставать к глупым девушкам, мы бы сумели направить наши жизни по достойному пути".
– Эта история с Бриджит Картерет, Генриетта… – начала Каролина. – По-моему, я должна возместить ей утрату.
– Вашему Высочеству не стоит думать об этом, хотя, конечно, девушка пришла бы в восторг.
"Да, – подумала Каролина, – бедная Бриджит очень обрадовалась бы". Каролине всегда доставляло огромное удовольствие смотреть, как радуются ее фрейлины.
– Там в шкатулке ожерелье… Один брильянт на золотой цепочке.
– Я знаю его, мадам.
– Принесите его мне. И захватите золотые часы, они гам же.
Генриетта принесла вещи и положила перед Каролиной.
– Прекрасное возмещение, – сказала она.
– Да, бедная девочка так перепугалась.
– Теперь мы все будем искать встреч с разбойниками.
– Я так не думаю. Никто не станет рисковать жизнью ради нескольких безделушек, которые все равно не могут возместить утрату.
– Это же подарок Вашего Высочества. А он особенно ценен.
– Вы льстите мне, Генриетта. Пошлите за малышкой Картерет, а потом принесите мне туфли и часы. Я все же пойду на прогулку. Хочу побольше побыть на ричмондском воздухе.
– Там пасмурно, Ваше Высочество.
– Я буду неподалеку от дома.
Бриджит Картерет пришла в восторг от подарков и в красках описала Каролине свое приключение. В это время на улице стемнело, как ночью, и застучали первые капли дождя.
– По-моему, будет сильная гроза, – сказала Каролина, подходя к окну, и в этот момент молния осветила комнату. Прямо вслед за ней загрохотал гром, и возникло такое впечатление, будто он прокатился прямо над головой.
– Вашему Высочеству надо отойти от окна, – взволновалась Бриджит. – Я слышала…
Каролина с улыбкой повернулась к своей фрейлине.
– Это всего лишь гроза, она пройдет.
– В вашем положении, мадам… – начала Генриетта и замолчала, потому что еще более яркая молния заставила Каролину отступить от окна. В этот же момент рухнул старый вяз. Через мгновение раздался звук разбившегося стекла, заглушаемый ударами грома.
Каролина испуганно вскрикнула, сделала поспешный шаг назад и споткнулась.