- Не так давно ты клялась, что будешь хранить мои тайны! Так вот - это одна из моих тайн! - Сиобейн вовсе так не считала, и он угрожающе прорычал: - Смотри, жена моя, ты рискуешь гораздо большим, чем наш союз!
- Еще бы! - прошипела она, как разъяренная кошка, вырвавшись из его рук. - Ты надежно сумел сковать меня своими баснями и христианскими обрядами! - Лицо Гэлана исказила такая мука, что она сама чуть не разрыдалась от прости и боли. - Я верила тебе, Гэлан. - Ее губы беспомощно дрожали, а голос прерывался от рыданий. - И я так хотела тебя полюбить! - Зажав руками рот, она метнулась прочь и скрылась в глубине двора.
Гэлан словно постарел на десять лет. Он не находил себе места от боли утраты, усугублявшей чувство вины, и долго стоял один во дворе, спрятав лицо в ладонях.
Господи, что же теперь будет?!
Она рыдала, как осиротевшее дитя. Скорчившись на грязном полу в сушильне, она оплакивала не мужа, чья смерть стала скорее избавлением для нее, нежели горем. Она оплакивала раны, оставленные ложью Гэлана у нее в душе, и свою обреченность таить эту ложь, поступая против велений сердца. Его неверный шаг означал горе для нее одной. Ее ошибка могла принести гибель всему Донеголу.
- Стало быть, ты наконец узнала правду! Сиобейн обернулась.
- На что ты намекаешь, сестрица? - сердито спросила она.
- Ах, Сиобейн! - Рианнон прижала Сиобейн к груди, желая утешить. - Ты не можешь винить его за то, что он пытался скрыть эту опасную тайну!
- Я виню его за то, что он мне лгал! - рыдая, возразила Сиобейн.
Рианнон подумала, что каждому из них приходится таить в душе ту или иную ложь.
- Пендрагон оградил тебя от унижения и позорной казни! Неужели даже сейчас, после всего, что случилось, ты позволила бы погубить всех нас ради верности Тайгерану? Это был жестокий и несправедливый правитель - и ты это знаешь лучше всех!
- Неправда, просто он видел во мне врага…
- Боже, - вздохнула Рианнон, - позволь тебе напомнить, какому надругательству подвергалось каждую ночь твое тело - вместе с телами половины женщин в этом замке - и как ты тряслась над ним и кормила его с ложечки, как будто ты не принцесса крови, а он был всего лишь беспомощным младенцем!
- Знаю, знаю, Ри, но ведь… Ох, я сама проклинала его и желала его смерти! - В эту минуту Сиобейн ненавидела себя за эти слова, за то, как смотрела на короля, покидавшего замок, и молила Бога, чтобы он не вернулся сюда никогда…
- Как и большинство обитателей этого замка, - язвительно подхватила Рианнон. - Похоже, чувство долга совсем испортило твою память! Ведь только алчность погнала его в Англию, и ему еще повезло - он сразился с Пендрагоном и принял скорую и почетную смерть на поле боя!
- Да как ты смеешь так говорить! Ведь он был нашим правителем!
- Он был нашим кровным врагом! Скажи, разве хоть один из его оруженосцев вернулся, чтобы поддержать тебя в трудную минуту?
- Всех их казнили - кроме одного! - понурилась Сиобейн.
Рианнон гневно посмотрела на нее.
- Они решились на тяжкое преступление, Сиобейн, и получили по заслугам! Пендрагон или кто-то другой - Тайгерана все равно бы казнили.
Сиобейн стало тошно от того, что сестра говорила правду, и еще тошнее от того, что она слово в слово повторяла слова Гэлана.
- Поклянись, что об этом никто не узнает!
- Я никому ничего не сказала. - Спина Рианнон напряженно застыла. - Но ты напрасно надеешься, что рано или поздно не поползут слухи. Ведь вас слышали многие, и не я одна умею делать выводы!
- Только бы Коннал не узнал! - вырвалось у Сиобейн, без сил опустившейся на табурет.
В этом Рианнон была с ней полностью согласна. Спокойствие Коннала следовало охранять любой ценой.
- Сиобейн, Пендрагон всего лишь выполнял приказ своего короля! Пусть он наемник и бродяга, но он рыцарь, а для англичанина этим все сказано! Нам обеим отлично известно, что ему не нужен был ни замок, ни ответственность за наш клан - ему нужна только ты! - Сиобейн хотела, было возразить, но Рианнон жестом велела ей замолчать. - Он пощадил нас ради тебя! Он прислушался к твоим требованиям только из-за своих чувств к тебе!
Как ни странно, эта истина принесла Сиобейн горькое утешение.
- Да, у этого человека темное прошлое, его руки по локоть в крови, и он явился сюда с огнем и мечом, однако сменил гнев на милость и сострадание! Ты еще не забыла, как он спас Конналу жизнь? Как три недели назад ты возлегла с ним и впервые в жизни испытала наслаждение?
Эти слова смягчили Сиобейн, но по бледной щеке снова скользнула слеза.
- За это время Пендрагон успел десять раз проявить себя настоящим хозяином в отличие от Тайгерана, этой злобной, самовлюбленной скотины!
Сиобейн усмехнулась. Рианнон на дух не выносила Тайгерана, ведь ей слишком часто приходилось копаться в его грязных мыслях, чтобы подготовить сестру к новому издевательству или насилию в постели, от которых не было избавления. Единственной отдушиной был суеверный страх, питаемый Тайгераном к способностям ее сестры.
- Вот уж не думала, что ты встанешь на сторону Гэлана!
- Боже меня упаси! - горько улыбнулась Рианнон. - Но я не могу позволить тебе все испортить ради памяти о жестоком, ничтожном болване! Неудивительно, что первая жена не выдержала и сбежала от него!
- Дермотт не намного лучше!
- Наш дядя по крайней мере знает, что такое любовь и прощение! Советую тебе последовать его примеру! - Рианнон пытливо заглянула ей в лицо. - Сиобейн, смири наконец свою гордыню и сделай что-то ради себя, а не ради всего клана! Постарайся простить и залечить те раны, которые ты уже наверняка успела ему нанести!
- Я?! По-твоему, это я виновата…
- Сиобейн!
Женщины оглянулись: в дверях стоял Гэлан. Он смотрел на Сиобейн со смесью гнева и тревоги и лишь мельком покосился на Рианнон как на досадную помеху.
Судя по всему, он успел подслушать почти весь их разговор. Рианнон кинулась в ноги лорду Донегола, не давая ему войти в сушильню.
- Оставьте ее до завтра, милорд! - Гэлан сердито посмотрел на Рианнон. - Не стоит требовать от нее слишком многого за один день! - Рианнон потихоньку вытеснила его из сушильни и прикрыла за собой дверь.
- Я сам разберусь со своей женой, сестрица!
Он хотел было войти внутрь, но Рианнон схватила его за руку, и он вдруг почувствовал, что не может сдвинуться с места. Она опустила голову, чтобы скрыть торжествующий блеск глаз.
- Я знаю, что это ваше право, милорд, но… - Она умолкла, взгляд ее вдруг стал испуганным и растерянным. - Приготовьтесь, брат мой!.. Сюда идет большая тьма! - сбивчиво, горячо зашептала провидица. - Много горя для многих людей! И только вы можете нас спасти!
Рианнон замигала и улыбнулась, приходя в себя.
- Вам следует дать ей время, чтобы она смогла убедиться в том, что ваши поступки пойдут на пользу всем нам!
- Так ты и правда…
- Слишком часто мне приходится видеть больше, чем хочется, - призналась она с грустной улыбкой.
Гэлану тут же захотелось спросить, какую судьбу она разглядела для них с Сиобейн, но он отбросил эту мысль. Он сроду не верил во всю эту чепуху и не собирался подвергать опасности свое будущее из-за какой-то помешанной колдуньи.
- Нет, я не колдунья, - возразила она его мыслям, - хотя иногда мне хотелось бы уметь колдовать!
Гэлан разозлился не на шутку. Ну что за приставучая баба!
- А твой нынешний гнев вовсе не к лицу настоящему мужчине!
Гэлан ошеломленно вытаращился на нее и вдруг увидел жену, напряженно застывшую в дверях. Никогда в жизни он не видел ее такой потерянной, и его снова пронзило острое чувство вины.
- Я буду ждать тебя сегодня в нашей спальне! - И он вышел из сушильни.
Усталый, покрытый потом и пылью, Гэлан шел через двор в замок и по пути остановился у бочки с водой, чтобы утолить жажду. Люди тревожно поглядывали в его сторону - слухи об их ссоре уже поползли по всему замку. Гэлан в сотый раз подумал, что пора наконец объясниться с Сиобейн начистоту, и решительно направился в замок.
Когда он проходил мимо сыроварни, его слуха достигли странные выкрики и пыхтение. Англичанин завернул за угол, ожидая застать слишком ретивую парочку в самый интересный момент, но вместо них увидел Коннала, петушком налетавшего на мальчишку гораздо выше его самого.
Гэлан растащил малышей, и они захлопали глазенками, все еще пыхтя и отдуваясь. Конная торопливо провел рукавом под носом, и Гэлан увидел, что лицо его залито слезами. Второй мальчишка был года на три старше и на две головы выше, однако под глазом его уже набухал здоровенный синяк. Пендрагон взял драчунов за шиворот, чтобы они не удрали.
- Я слушаю! - грозно сказал он.
Коннал с ненавистью посмотрел на своего противника и прошипел сквозь стиснутые зубы:
- Огги врет!
- Лучше заткнись, малявка!
- Врешь, врешь! - И Коннал ринулся в атаку, молотя кулаками Огги в живот.
Гэлан вздохнул, снова растащил драчунов в стороны и спросил:
- Что он сказал, малыш?
- Он назвал мою маму шлюхой!
Пендрагон посмотрел на второго драчуна. Огги уставился на свои босые ноги, готовый провалиться от стыда сквозь землю.
- Коннал, тебе известно, что означает это слово?
- Нет, - признался тот, шмыгая носом, - но он говорит, что это значит вот что! - И мальчик неумело воспроизвел неприличный жест.
Гэлан подтащил Огги к себе и прошипел:
- Если ты еще раз посмеешь сказать такое о любой женщине - пеняй на себя! - Огги затрясся от страха. - Мне придется поговорить с твоим отцом! - Он отпустил драчунов и выпрямился. - А теперь ступай домой!
Забияку как ветром сдуло.
Гэлан встал на колени и вытер замурзанную мордашку принца.
- Я тебя ненавижу и хочу, чтобы ты оставил нас в покое!
- Но я женат на твоей маме и не собираюсь ее бросать.
- Ты ей не нужен! "Но она мне нужна!"
- Наверное, ты собрался ненавидеть меня всю жизнь?
- Да! А когда я вырасту, то убью всех англичан, пока не найду того, кто убил моего папу!
Боже милостивый! Гэлан побледнел.
- Давай-ка присядем и поговорим. - Он опустился прямо на землю. Коннал с несчастным видом хлопнулся рядом с ним. Так они сидели, не зная, с чего начать.
- Это слово, из-за которого ты дрался…
- Шлюха?
- Оно обозначает… так называют женщину, которая предлагает свое тело за деньги любому мужчине. Разве это похоже на твою маму?
- Нет!
- Теперь ты сам понимаешь, что Огги просто ошибся.
- Но это слово плохое, а он назвал так мою маму! - От обиды у Коннала задрожали губы, а глаза наполнились слезами.
Никогда в жизни Гэлан не чувствовал себя таким беспомощным. Этот мальчишка готов был воевать с целым светом за честь своей матери!
- Знаю, малыш! - Тяжелая рука замерла в нерешительности над тоненьким детским плечом - а вдруг оно сломается? - но все же опустилась на спину Конналу. То, что мальчик не отшатнулся, немного ободрило Гэлана. - Если мы позволим себе обижаться на каждое грубое слово, то только и будем, что драться на поединках!
- Ты же дерешься!
- Да, я дрался за деньги, но дрался не ради себя. Это помогло мне не поддаваться ярости и биться с большим искусством.
- А что такое ярость?
- То, что почувствовал ты, когда Огги сказал плохое о твоей маме.
- Ух! - Коннал вздрогнул и шумно вздохнул. - А тебе… нравится моя мама?
У Гэлана перехватило горло.
- Я бы не женился на ней, если бы это было не так, Коннал.
- Ты все время ее обнимаешь!
- Она же мне нравится! Люди всегда обнимают того, кто им нравится. - Гэлан улыбнулся. - Скажи, ты когда-нибудь хотел чего-то так сильно, что готов был сделать для этого все, что угодно?
- Да! Хотел! Чтобы ты ушел!
Черт побери, до чего же он похож на свою мать!
- Но я никогда отсюда не уйду! И тебе лучше не мечтать об этом и перестать мне пакостить! - Он строго посмотрел на малыша и добавил: - Это слишком расстраивает твою маму, а у меня скоро не хватит кожи, чтобы чинить подпруги на седле!
Коннал растерялся - он надеялся, что хоть эта проказа сойдет ему с рук!
- Она больше меня не любит - теперь у нее есть ты! При этих словах на Гэлана снизошло озарение… и сочувствие.
- Ты же знаешь, Коннал, что это не так, и она сама мне говорила, что очень любит тебя! - Коннал покраснел от стыда. - Я пришел сюда вовсе не для того, чтобы украсть твою маму. Просто я тоже хочу быть вместе с ней. - И он добавил шепотом: - Но, прежде всего она была и останется твоей мамой.
Коннал ответил ему таким благодарным взглядом и так облегченно вздохнул, что в груди у Гэлана сладко защемило. Он прижал мальчика к себе, удивляясь тому, как переменчив детский характер.
- Между прочим, я даже не англичанин! Я корнуэллец.
- Это почти так же хорошо, как ирландец!
Гэлан улыбнулся, и Коннал ответил на его улыбку. Снова повисла неловкая тишина, прежде чем Гэлан нерешительно начал:
- Ты и я… у нас… гм… - Он громко сглотнул, все еще не уверенный, что следует касаться этих предметов. - В нашей жизни есть кое-что общее. - Коннал уставился на него, не скрывая своего недоверия. - Я тоже рос без отца!
- Но сэр Рэймонд сказал, что это отец посвятил тебя в рыцари!
Сэру Рэймонду давно следовало укоротить язык!
- Ну да, но ведь, тогда я уже был большим мальчиком!
- А он тебе обрадовался? Ты ему понравился? Он стал учить тебя всему, что должен знать мужчина?
Гэлана потрясло нетерпение, звенящее в тонком детском голоске, - когда-то он сам, оказавшись впервые в отцовском доме, испытал то же самое. Ему так хотелось завоевать признание, стать одним из своих - а может, даже и одним из первых среди близких отцу людей!
- Да, наверное, он мне обрадовался. - Гэлан неуверенно пожал плечами. - Нет, он не стал гладить мен" по головке - об этом не могло быть и речи. Но я помню, что, когда впервые попал копьем в мишень и сумел удержаться в седле, он улыбнулся. - Гэлан покосился на Коннала и добавил: - Один раз.
Коннал горестно вздохнул и пожаловался:
- А моя мама только и знает, что улыбается - даже когда я пью молоко! - Он снова принялся чертить что-то в пыли. Гэлан присмотрелся и различил грубое подобие лошади. - А твой отец… он разрешил тебе держать коня?
- Тогда я был намного старше тебя, малыш, и уже умел ездить верхом.
Мальчик снова вздохнул. Гэлан вдруг понял, что, несмотря на окружавшие его любовь и заботу, которым он так завидовал, Коннал ведет весьма замкнутую жизнь и из-за этого чувствует себя позабытым - если не отверженным - матерью ради нового мужа.
- Хочешь, я буду учить тебя ездить верхом? Коннал расцвел.
- Еще бы!
- Отлично. А сейчас мне пора идти. Если хочешь, можешь сделать себе новую рогатку.
Коннал захлопал глазами от неожиданности, а потом вскочил на ноги и отряхнулся.
- Судя по твоему проворству, малыш, - заметил Гэлан, . и Коннал тревожно уставился на него, - из тебя выйдет неплохой воин!
Мальчик отправился восвояси, буквально лопаясь от гордости.
- Коннал! Он обернулся.
- Посмей только еще раз расстроить свою маму - и я устрою тебе хорошую взбучку!
Вместо того чтобы испугаться, Коннал весело кивнул и вприпрыжку помчался дальше.
Гэлан прислонился к стене, задумчиво улыбаясь. Ах, если бы сердце его матери можно было завоевать такой же простой хитростью! Не успел он выйти во двор, как навстречу ему попалась Сиобейн с ведром молока. Ее глаза подозрительно блестели.
- Спасибо тебе, Гэлан! - шепнула она, с трудом шевеля дрожащими губами.
- Я собираюсь учить его верховой езде. Пусть привыкает иметь какие-то обязанности - тогда у него останется меньше времени для проказ.
- Но он еще малыш!
- Он принц крови, приемный сын лорда и в один прекрасный день станет хозяином Донегола, - решительно возразил Гэлан, чеканя каждое слово.
Сиобейн чуть не разрыдалась у всех на виду. А Гэлан подумал о том, что у принцессы, столь снисходительной к своему народу, не находится и капли снисходительности для него.
Сиобейн вошла в спальню к Конналу и тревожно нахмурилась. Мальчик крепко спал у себя в кроватке, однако Рианнон исчезла, и плаща ее на месте не было. Выругавшись себе под нос, Сиобейн спустилась по лестнице в главный зал, но интуиция подсказывала ей, что Рианнон нет в замке и она лишь попусту потратит время, обшаривая все его закоулки. Сиобейн вернулась к себе в комнату, отодвинула сундук и нажала замаскированный под сучок рычаг. Потайная дверь со скрипом подалась, открывая темный проход, и она быстро скользнула внутрь. Интересно, что на этот раз задумала ее сестрица?
Она закрыла за собой потайную дверь и решительно двинулась вперед. Гэлан, конечно, заметит, что сундук переставлен, и наверняка доберется до этой двери. Черт побери, почему она не открыла ему эту тайну раньше? Тайгеран в свое время ужасно гордился, что приказал устроить в замке два потайных туннеля, но только не смог додуматься до того, чтобы вывести их оба за стены замка. В итоге один проход вел в голубятню, а вот другой - в небольшую рощицу напротив замка. Бесшумной тенью проскользнув по двору, она внимательно осмотрелась. Все, кроме часовых, сидели за ужином в главном зале, и лишь гуси бродили по двору, шумно гогоча и поклевывая свежую травку. Караульный мирно дремал, держа в руке кружку. Она принюхалась. Так и есть - Рианнон подсыпала ему снотворного!
Сиобейн быстро прошла по второму туннелю, открыла дверцу, замаскированную под травянистую кочку, и увидела, как ее сестра скачет верхом на лошади по тропинке, ведущей в сторону гор.
Понимая, что дорог каждый миг, Сиобейн пробралась в лагерь английских солдат и кинулась к коновязи. Она быстро успокоила недоверчивых животных, нашла себе невысокую кобылку, с которой могла легко справиться, и вскочила в седло. Пришпоривая лошадь, она молилась, чтобы у сестры нашлось убедительное объяснение ее поступку. Ведь рано или поздно обо всем узнает Гэлан, и кто может сказать, во что выльется его гнев?
Гэлан так и не смог ее отыскать.
Он приказал ей ждать его нынче вечером в спальне, а когда ее там не оказалось, невольно вздрогнул от неясных предчувствий. Он же сам видел, как Сиобейн вошла внутрь, - так где она теперь? Первым делом он заглянул в спальню к Конналу, затем спустился в зал и выбежал во двор. Ее не было ни в сушильне, ни на огороде. В конце концов он решил, что пора поднимать тревогу, и вызвал сэра Рэймонда, собираясь отправить в горы дополнительные патрули.
- Ты не видел Сиобейн?
Рэймонд вздохнул и долго разглядывал свои сапоги, прежде чем решился посмотреть в лицо своему другу.
- Сэр Оуэн заметил женщину на юге, возле границы с владениями Магуайра.
Гэлан помрачнел и жестом подозвал Оуэна.
- Почему ты не задержал и не допросил ее? Черт побери, ты что, не понимаешь, что разбойники не всегда носят штаны?
- Но, милорд… - замялся Оуэн. - Это была принцесса. Гэлан сделался мрачнее тучи.
- Во всяком случае, она была очень на нее похожа. Нет, не может быть! Ведь скоро совсем стемнеет, и что она делает вдали от замка? Она не стала бы так рисковать!
- Тем более вам следовало либо допросить ее, либо выследить! - Он глянул на Рэймонда: - Едем, сейчас же!
- Милорд! - окликнул его Оуэн.