- Вы уверены, что раскусили меня, не так ли? - вкрадчиво-зловещим тоном осведомился он. - По-вашему, все очень просто: Шарлотта разбила мне сердце, и я до сих пор зализываю раны?
- Не совсем так, - ответила Ли. - По правде говоря, я не вижу здесь ничего простого. С такой путаницей я сталкиваюсь впервые в жизни.
- И хотите помочь мне, верно? - Не дожидаясь ответа, Адриан схватил Ли за руку и приблизил к себе. - Прошу, герцогиня, давайте осмотрим мои раны вдвоем. Ведь вы этого хотите? Ждете, чтобы я излил перед вами душу, позволил вам отнять ее у дьявола и превратить меня в достойную добычу?
Она покачала головой, пытаясь высвободиться, но Адриан не обращал внимания на эти слабые попытки.
- Я буду послушным мальчиком и покажу, где у меня болит. Тогда вы поцелуете шишку, и мне станет легче.
- Я ничем не могу помочь вам. Приглушить боль способны только вы сами.
- Нет, вы мне поможете, я знаю. Более того, мне известно, как вам не терпится Оказать помощь. Вы. солгали, уверяя, что вам чужда романтика. Только настоящий романтик поверил бы, что прекрасная принцесса способна влюбиться в человека с лицом, обезображенным шрамами.
Но Ли сдержала негодование.
- Мне известна разница между фантазией и реальностью.
- Надеюсь, вы заблуждаетесь. Если вы намерены действовать рассудительно, я обречен. Я рассчитывал, что вы призовете на помощь добрую фею-крестную или по крайней мере произнесете волшебное заклинание. По правде говоря, я жажду чуда, герцогиня.
- Отпустите меня!
- Нет. В чем дело, Ли? Вы передумали и уже не хотите помочь мне? Или вы считаете дело безнадежным?
- Я никогда не отказала бы в помощи тому, кто действительно в ней нуждается, но вы, судя по всему, не из их числа.
- Ошибаетесь! Я намерен рассказать вам то, о чем еще никому не говорил. Вы же не уйдете, не оставите меня истекать кровью - верно, герцогиня?
Перебрав возможные выходы, Ли так и не нашла среди них подходящего. Она не питала иллюзий, уверенная, что Адриан вступил в очередную игру, но если он впервые согласился завести такой разговор, пусть даже с корыстными целями, она готова выслушать его. И кроме того, кто знает, как Адриан воспримет ее отказ! Не хватало еще, чтобы Кристиана застала ее в состоянии открытой войны с молодым мужем!
- Если вы готовы к разговору, я, разумеется, выслушаю вас.
Он расплылся в притворной улыбке.
- Так я и думал. Кстати, для уточнения: Шарлотта не разбила мне сердце, а вырвала его из груди и растоптала.
Он резко разжал руки, удивленный собственным признанием. Казалось, желание излить душу для него в новинку и он не знает, как быть дальше.
Ли не удивилась, когда Адриан отошел в сторону, встал у камина и облокотился на каминную доску. Он вновь стал прежним - высокомерным и неуязвимым, а Ли думала только о том, какой ценой ему удалось так долго сдерживать боль в глубине души.
- Видите ли, Шарлотта была не утонченной, а дьявольски расчетливой натурой. Она заплатила какому-то коновалу за то, чтобы он помог ей избавиться от моего неродившегося ребенка.
Ли содрогнулась и ахнула.
- Она сделала это вопреки вашей воле?
- Вопреки моей воле? - эхом повторил он. - Я не знал ровным счетом ничего! Неужели вы думаете, что я позволил бы ей такое, если бы узнал?
Ли покачала головой:
- Нет, не думаю. Не знаю, что и сказать. Теперь я понимаю, почему вам так ненавистно ее имя. Она проявила немыслимую жестокость. И на этой женщине вы хотели жениться?
- Я был готов жениться на ней, еще не подозревая, что она ждет ребенка. - Адриан сунул дрожащие руки в карманы. - Добавлю, что меня никогда бы не остановили недвусмысленные и весьма определенные желания отца.
- Значит, Шарлотта ему не нравилась?
- Не нравилась? - Адриан сардонически усмехнулся. - Он считал ее прожженной интриганкой, недостойной быть матерью его внука, и угрожал отречься от меня.
- И это вас не испугало? Должно быть, вы по-настоящему любили ее.
Адриан кивнул, и Ли вдруг ощутила укол ревности, хотя и понимала, что это нелепо.
- Я был еще слишком молод и неопытен. Я видел, как живут мой отец и его друзья, как они относятся к женам - женщинам, которых должны были любить, - и клялся, что ни за что не превращусь в подобного лицемера. Я мечтал совсем о другом. - Он слегка скривил губы. - Я жаждал всепоглощающей страсти.
- И вы нашли ее?
- Да, мне так казалось. Шарлотта мастерски создавала иллюзии. Она была старше меня, старше тех глупеньких вертихвосток, с которыми меня знакомили родители. Она была вдовой, зрелой женщиной, а когда дело доходило до страсти, точно знала, чего я хочу, и исполняла мои желания.
- Понимаю…
- Неужели? - Адриан с сомнением покачал головой. - Ради нее я был готов на все! - продолжал он срывающимся голосом. - Сражаться с драконами, воевать, ждать целую жизнь… - Он вдруг неприятно усмехнулся. - Тот день, когда я тщетно ждал ее у алтаря, показался мне вечностью. Как видите, я сказал правду.
- Она просто не явилась в церковь? И не прислала письма? Ничего не объяснила?
- Письмо в конце концов пришло - записка от моего отца, который звал меня к Шарлотте. Я бежал сломя голову, гадая, кто открыл отцу тайну, и недоумевая, что ему понадобилось у Шарлотты. Зная характер отца, я был готов к тому, что он появится в церкви посреди церемонии и утащит меня прочь.
На мой стук в дверь никто не ответил, поэтому я поступил так, как поступил бы на моем месте любой человек. Я открыл дверь своим ключом, вошел в дом и прошел прямо в спальню… где в постели лежали мой отец и моя невеста.
У Ли подогнулись колени. Ничего подобного ей и в голову не приходило.
Его отец, родной отец! Каким ужасным, невыносимым ударом стало для Адриана это-зрелище! Ли знала, как больно ранит неожиданное предательство. Даже теперь она чувствовала его запах и вкус, вспоминая, как в самые неожиданные моменты горечь вдруг подкатывала к горлу, мешая ей дышать.
Она давно поняла, что от боли и горечи можно избавиться только собственными усилиями. И все-таки ей хотелось обнять Адриана и попытаться утешить его.
- Адриан, мне очень жаль. Не представляю более страшного удара…
- Не представляете? - перебил он со смехом. - Меня ждал еще более сокрушительный удар!
Адриан замолчал, словно доставая воспоминания из дальнего тайника.
- Я упал на колени, - произнес он еле слышно. - Упал и начал умолять ее вернуться ко мне. В то время я думал, что у меня по-прежнему есть в запасе козырь - ребенок, о котором не знал никто, кроме нас. Ребенок в утробе этой женщины, лежавшей обнаженной в объятиях моего отца. Мой ребенок! Я мечтал о ней, мечтал о том, что у нас будет сын. "Ты должна выйти за меня замуж, - сказал я Шарлотте, убедившись, что все уговоры бесполезны, - ведь ты ждешь моего ребенка". А она…
Он потер лоб ладонью, лихорадочно блестя глазами.
- …А она, глядя на меня, стоящего столбом в свадебном наряде, сказала, что ребенка не будет.
Он издал звук, напоминающий и смех, и рыдание. Так мог бы звать на помощь утопающий.
Желание обнять его стало непреодолимым, но Ли боялась подойти, боялась сказать что-нибудь не то, боялась обидеть его молчанием.
- В тот день, - продолжал Адриан - я стал достойным сыном своего отца. Мне понадобилось всего несколько бокалов крепкого вина, чтобы собраться с мыслями и понять: все, что ни делается, - к лучшему. Но отец добился своего. Он доказал мне, что Шарлотта не такая, какой казалась мне, и я не тот, каким хотел быть.
Он прервал слабое возражение Ли.
- Надо ли говорить, что я не посрамил предков? Я доказал отцу, что способен перепить, переиграть любого и перепробовать всех потаскух столицы. Я пообещал себе, что больше никогда и никому не позволю иметь надо мной такую власть. Никто и ни о чем не заставит меня умолять. Я поклялся, что буду мечтать о чем-либо только после того, как узнаю цену и решу, согласен ли ее заплатить.
- Адриан, я могу только догадываться, какую боль вы испытали… и каким беспомощным ощутили себя. Но я ума не приложу, почему Шарлотта решилась на такой шаг. Если она ждала вашего ребенка, а вы были готовы жениться на ней вопреки воле отца, почему же она…
- Боже милостивый, Ли, неужели вы еще наивнее, чем был я? Она сделала это потому, что была продажной, а я предложил не самую высокую цену. Ее перекупил мой отец.
Ли с сомнением покачала головой:
- Этого не может быть! Кажется, я понимаю, каким образом ваш отец заставил ее разорвать помолвку, но что •касается остального… Не может быть, чтобы он заплатил ей за…
- Убийство моего ребенка? Его родного внука? Да, за это он и заплатил, - без обиняков объяснил Адриан. - Чтобы избавить меня от необходимости содержать ублюдков, когда я наконец образумлюсь и женюсь на женщине, способной произвести на свет достойного наследника. Насколько мне известно, отец не поскупился. Хотите знать" как Шарлотта объяснила мне свой поступок? Она сказала, что сожалеет - всего-навсего сожалеет, словно речь шла о том, что она наступила мне на ногу в танце! - но не должна забывать о своих интересах. Жизнь коротка, добавила она, и обходится недешево.
- Господи, что же это за женщина…
- Что она за женщина? - хрипло перебил Адриан. - Такая, как все остальные женщины в мире, которые только и ждут мужчину, согласного заплатить их цену. Цена таких особ, как Шарлотта, измеряется фунтами и шиллингами, а женщин, подобных моей матери и другим женам, умеющим смотреть сквозь пальцы на проказы мужей, - титулами, положением и имениями. Таков был урок, преподанный мне отцом: у каждой женщины - своя цена.
Подойдя к Ли, Адриан взял ее за подбородок и пристально взглянул ей в глаза:
- И платить вашу цену я не согласен.
Глава 14
Адриан оторвал взгляд от бумаг, в которые смотрел уже целый час. Перед ним лежал составленный Сирилом Гейтсом список деталей, которые следовало согласовать, прежде чем приступить к окончательной отделке Дома птиц. Предприятие, которое некогда казалось таким многообещающим, теперь наводило на Адриана лишь скуку. Как, впрочем, и все, кроме Ли.
Отодвинув список, Адриан откинулся на спинку кресла. Через открытое окно доносился шорох земли под лопатой.
Что еще она вздумала посадить и где? Адриан недоумевал. Между фонтаном и новой живой изгородью не осталось места даже для крошечного цветка. Чуть приподнявшись, Адриан мог бы выглянуть в окно, но не удосужился. Сад представлял собой досадное напоминание о переменах, случившихся в его жизни. Пребывание Ли оставляло неизгладимый отпечаток на всем, что окружало Адриана, включая и его самого.
Услышав стук в дверь, Адриан бросил: "Входите!", не оборачиваясь.
- Ваша светлость, прибыл посыльный из Бэмборо. 1 Он просит срочно принять его.
Это известие прервало размышления Адриана. Из Бэмборо он ждал только приезда назойливой и глупенькой свояченицы. Другой она и быть не могла, если позволила сентиментальной и романтичной сестре заняться приготовлениями к самому важному событию своей жизни.
- Пришли его сюда, - велел он и вдруг уставился на слугу, стоящего на пороге:
- Фелс? - Он прищурился, разглядывая безукоризненного покроя сюртук и панталоны темно-синего цвета с золотой отделкой. Белые чулки и черные башмаки казались невероятно чистыми - подобную чистоту Адриан видел только в армии. - Что это на тебе?
- Герцогиня заказала новые ливреи ;для всей прислуги, - объяснил Фелс и с явной гордостью расправил плечи.
Адриан скривился:
- Не слишком ли роскошный наряд для конюха? Кстати, почему о прибытии посыльного докладываешь ты?
- Таковы мои новые обязанности, - ответил лакей.
- Новые обязанности? - В душе Адриана зашевелились подозрения. - А где Торн?
- На кухне.
- Что ему там понадобилось, черт побери?
- Он заменил Снейка, а тот - Мэннингтона, который теперь стал конюхом. А я, - заключил Фелс с грациозным поклоном, - новый дворецкий. К вашим услугам, ваша светлость.
- Будем считать, что мне повезло, - буркнул Адриан. - Чья же это затея?
Фелс озадаченно поднял брови:
- Разумеется, ваша, сэр. Герцогиня уверяла, что вы одобрили…
Адриан не дослушал - в этом не было необходимости. Если дворецкий занялся стряпней, повар - садоводством, а садовник - уходом за лошадьми, то в этом могла быть повинна только герцогиня. Адриан хотел было приказать слугам вернуться на прежние места, но подумав, решил не доставлять Ли удовольствия своим удивлением.
Он пережил предательство, штыковые ранения и кровопролитные сражения - с Божьей помощью вытерпит и ее присутствие. Тем более что Ли не вечно жить в этом доме. Как только ее сестра выйдет замуж, он найдет способ убедить Ли уехать отсюда. И не просто переселиться в другой дом, где она стала бы для герцога вечным искушением, которому он был бы не в силах противиться…
Когда придет время, Адриан докажет Ли: ее место - в Бэмборо. А пока пусть переворачивает дом вверх дном, ставит статуи купидонов у него под окном и даже подает ужин на крыше, если пожелает. Пусть меняет обои и паркет. Но его самого она не изменит.
- Не стой столбом! - рявкнул Адриан на Фелса. - Если ты дворецкий, так будь любезен привести сюда посыльного.
Несколько секунд спустя в комнату торопливо вошел молодой слуга в запыленной дорожной одежде. Адриан узнал в нем одного из лакеев, посланных с экипажем. Прижимая шляпу к груди, лакей неуклюже поклонился.
- Ваша светлость, я привез для вас вести из Бэмборо.
- Неужели леди Кристиана задерживается?
- Не совсем так, сэр. Она вообще не приедет. Она сбежала.
- Сбежала?! - Адриан вскочил. - Боже милостивый! Ты уверен?
- Да, ваша светлость. Когда мы прибыли в Бэмборо, в доме творился переполох, но никто не объяснил нам, в чем дело. Должно быть, никто не подозревал, что молодая госпожа способна на такую выходку, и уж тем более ее домашние не хотели, чтобы посторонние узнали об этом.
- Откуда же тебе известно, что она сбежала?
- Куигли решил выяснить, что к чему, - объяснил лакей, имея в виду кучера и показывая синяк у себя на шее. - Он сам побеседовал с экономкой и когда намекнул, что ваша светлость наверняка обвинит в случившемся именно ее, она во всем призналась: девушка и ее возлюбленный ускользнули под покровом ночи. Несколько мужчин деревни отправились за беглецами в Гретна-Грин, но напрасно. Леди Кристиана оставила вот это. - Он вынул из-за ленты на шляпе свернутый листок бумаги. - Для герцогини.
Адриан взял поданное письмо и уставился на него.
Письмо было адресовано Ли, на печати значились инициалы К.С. - Кристиана Стреттон.
- Сбежала!.. - Он покачал головой, осознав всю трудность положения. - С кем?
- С неким Сент-Леджером, племянником соседа, - по словам местных жителей, неплохим малым. Говорят, он разводит овец.
Овец! Адриан фыркнул. Вот чем кончились затеянные Ли поиски состоятельного и достойного жениха для сестры! Теперь кому-то придется сообщить ей, что вся затея провалилась.
Он резко вскинул голову.
- А ты, случайно, не ошибся? Может быть, их еще удалось бы остановить?
Посыльный покачал головой:
- Никоим образом, сэр.
- Ясно. Хорошо, что ты поспешил сообщить мне эту новость. - Он похлопал слугу по плечу. - А теперь ступай подкрепись и хорошенько вымойся.
"А тем временем я, - мысленно добавил Адриан, - отмечу удачу хорошей сигарой".
Судя по всему, события развивались стремительнее, чем он рассчитывал. Теперь ничто не удержит Ли в столице. Обрезая кончик сигары, Адриан предположил, что Ли сразу отправится домой, едва узнает последнюю новость. Не хватало еще, чтобы молодые супруги начали семейную жизнь самостоятельно, без помощи Ли выбирая постельное белье и не зная, с какой ноги вставать по утрам!
Идеальный выход! Мастерский удар! Он согласился играть в ее игру, даже следовать ее правилам - и победил. "Победитель получает все!" - вот его новый девиз.
Адриан чиркнул спичкой, размышляя, как воспримет новость Ли. По всей вероятности, она будет ошеломлена, безутешна и разъярена.
Внезапно промелькнувший перед его мысленным взором образ жены стал подобен удару стальным кулаком в живот. Потушив спичку, Адриан сунул незажженную сигару в ящик стола. Проклятие! Он до сих пор помнил, каким было выражение лица Ли сегодня утром. Она страдала. Он причинил ей боль - непреднамеренно, но иначе было нельзя. Этот исход Адриан считал неизбежным. И все-таки при виде слез в ее глазах у него разрывалось сердце.
Если бы хоть одна слеза скатилась по щеке Ли, он бы не выдержал, но Ли не позволила себе расплакаться. Она слишком горда и упряма. Адриан молился, чтобы та же железная воля помогла ей выдержать новое испытание. Сколько еще сокрушительных ударов она выдержит, прежде чем ее дух будет сломлен? Прежде чем она навсегда разучится улыбаться?
Письмо от Кристианы лежало на прежнем месте. Глядя на него, Адриан вдруг разозлился на эту безмозглую девчонку, которую он никогда не видел, неблагодарную дурочку, пренебрегающую чувствами сестры и жертвами, принесенными ради нее. Неужели ей все равно, что ради нее Ли отправилась в Лондон?
С чувством раскаяния он признал, что именно ради Кристианы Ли согласилась на его условия, была вынуждена играть незавидную роль жены убежденного холостяка. Сам Адриан уже не ощущал ни удовольствия, ни злорадства - только усталость и облегчение оттого, что вскоре все будет кончено. Для них обоих.
Единственное, что он хотел бы отдалить, - тот миг, когда придется сказать Ли правду, разбив вдребезги ее заветные мечты и надежды. Но на что она, черт возьми, рассчитывала?
Конечно, Ли стала бы возражать, но в конце концов ей пришлось бы признать свою ошибку. Даже глупец понял бы, что весь план - светский сезон в Лондоне, достойный жених, выводок отпрысков и счастливое будущее - был плодом чрезмерно богатого воображения Ли. То, что ее сестра сбежала с каким-то фермером, доказывало, что их интересы отнюдь не совпадали.
Именно Ли жаждала романа, венчания в великолепии цветов и принца с обещаниями вечного блаженства. Более того. Ли заслуживала такой участи. А теперь по вине Адриана она навсегда лишилась последней возможности.
- Может быть, поговорим?
Ли резко обернулась.
- Как вы напутали меня, Майкл!
Она стояла рядом с родственником в саду Тревор-Плейс, величественного кирпичного особняка, где провела детство. Возвращение в родной дом через десять лет произвело на Ли неожиданно сильное впечатление. Любопытство заставило ее принять приглашение тетки на чай. Но после утренней ссоры с Адрианом она чуть было не отказалась от визита. Ее убедил передумать Майкл, заехавший за ней в Рейвен-Хаус.
- Простите, - виновато произнес Майкл. - Просто я встревожился, увидев, что вы выскользнули из дома, и решил проверить, все ли в порядке.
- Разумеется. - Ли попыталась улыбнуться.
- Охотно верю, но вы не ответили на мой вопрос. Нам надо поговорить.
- О чем?
- О том, почему сегодня утром вы так печальны.
Услышав эти слова, Ли вздохнула с облегчением. Поскольку Майкл сам заметил перемену, он избавил ее от необходимости возражать.
- Должно быть, визит в дом детства подействовал на меня угнетающе.
- Рискуя вызвать ваше недовольство, я все-таки замечу, что вы грустите с самого утра, еще до приезда сюда.