Трэвис припустил трусцой за девушкой.
– Скажите братьям, куда я отправился, ладно? – крикнул он через плечо.
Он был вооружен на случай всяких неожиданностей. Харрисону было приятно видеть, что все мужчины в семье Клэйборнов оберегали свою маленькую сестренку. Услышав, как Трэвис на бегу посетовал насчет того, что ему надоело постоянно возиться с этой девчонкой, Харрисон не сдержал улыбки.
После этого ему очень долго не пришлось улыбаться. Объездка диких мустангов не была трудным делом – она была делом невозможным. В течение целой недели Харрисон не мог приобрести нужную сноровку и без конца испытывал одно унижение за другим. Его тело стало черно-синим от кровоподтеков, а уязвленное самолюбие причиняло ничуть не меньше страданий, чем ушибы. Он служил постоянным источником веселья для семейства Клэйборнов.
Кол на этот счет обладал каким-то особым чутьем. Чем бы он ни занимался, он всегда появлялся у корраля именно в тот миг, когда Харрисон падал с лошади. Реагировал Кол всегда одинаково. Сначала лицо его искажала сочувственная гримаса, потом он покачивал головой, приговаривая: "Это очень больно", после чего неизбежно следовал взрыв хохота.
Разумеется, Харрисон готов был его убить, но сил у него попросту не осталось. Он еще не решил, какое время суток для него хуже. По вечерам все его тело болело и пульсировало, а по утрам ему казалось, будто оно сковано трупным окоченением. Он ходил, как старик, страдающий болезнью суставов, и стонал так, будто ему было сто лет.
Однажды поздно вечером в гостевой домик пришла Мэри Роуз. К счастью, Харрисон еще не успел стащить с себя брюки. Сбросив изорванную рубашку, он рухнул на кровать ничком и даже не повернул головы, когда девушка вошла в комнату.
– Господи, Харрисон, да на вас живого места нет, – прошептала она. Сев рядом с ним на кровать, она осторожно похлопала его по спине. – Адам послал вам немного мази, чтобы расслабить мышцы. Хотите, я вотру немного в плечи?
Больше всего в снадобье нуждались его ягодицы, но с его стороны было бы невежливо сообщить об этом Мэри Роуз.
– Спасибо, – сказал он.
– Вы же совсем вымотались, верно? – спросила она.
Харрисон не ответил. Мэри Роуз открыла бутылку и, вылив ему на спину немного какой-то холодной жидкости, принялась старательно втирать ее в кожу.
– Ради всего святого, что это так смердит? – произнес Макдональд и посмотрел на открытую дверь, полагая, что запах доносится откуда-то с улицы.
– Это мазь, – пояснила девушка.
– Ну и пакость.
– Лошадям она, похоже, нравится.
Харрисон поднял голову:
– Вы лечите ею лошадей?
– Людям она тоже хорошо помогает, – сказала Мэри Роуз, вновь укладывая Макдональда на подушку. – Через минуту запах исчезнет. Расслабьтесь. И вам очень быстро полегчает.
Харрисон не поверил ее словам. К тому же боль в ягодицах в любом случае не могла пройти.
– Оставьте мне бутылку, – попросил он. – Если мазь действительно поможет, я позже смажу себе… ногу.
– Хорошо, – пообещала Мэри Роуз. – Закройте глаза и отдыхайте.
Вскоре ему показалось, что он умер. Девушка буквально сотворила чудо – боль в мышцах утихла. Однако ее прикосновения не вызвали в нем никакого другого отклика, а это, по его мнению, означало только то, что он мертв.
Харрисон застонал от наслаждения, прося Мэри Роуз продолжать разминать его измученное тело. Ей почудилось, что он заснул. Девушка не могла не оценить мужественную красоту его тела. Растрепавшиеся волосы упали ему на лоб. На подбородке Харрисона проступила похожая на тень щетина. Мэри Роуз внезапно захотелось ее потрогать. Сначала она дотронулась до его лба. Затем расхрабрилась и, заметив синяк у него на виске, осторожно погладила его кончиками пальцев. Кожа Харрисона была гладкой и теплой.
Осмелев еще больше, она прикоснулась к его идеально правильному носу и скуле, испытывая непреодолимое желание коснуться его губ… Она вдруг поняла, что в этом человеке ей нравится решительно все. Наклонившись, Мэри Роуз поцеловала Харрисона в лоб, поражаясь собственному нахальству. Обычно в обществе мужчин она вела себя сдержанно, даже застенчиво, но сегодня все было иначе.
Тихонько вздохнув, она поцеловала его в щеку, затем выпрямилась и снова принялась массировать ему плечи. Как приятно прикасаться к нему! Ее тело каким-то образом реагировало на присутствие Харрисона, но из-за своей неопытности девушка не представляла, как вести себя в такой ситуации.
Она уже собралась еще раз поцеловать Макдональда, как вдруг…
– Что ты делаешь рядом с полуголым мужчиной? Ты вообще ничего не соображаешь, Мэри Роуз?
Кол подошел к кровати.
– Тише, – шепнула девушка. – Он спит. Я специально оставила дверь открытой, чтобы мне можно было находиться здесь. Он хотя и полуголый, но совершенно безвредный. Обещаю, что я не воспользуюсь его беспомощностью.
– Прекрати, – попросил Кол. – Леди не пристало говорить подобные вещи. К тому же ты не знаешь, как воспользоваться его беспомощностью.
– А пора бы уже? Тебе не кажется, что пришло время мне кое-что объяснить?
– Позже, Мэри Роуз.
– Ты всегда от меня отмахиваешься, – прошептала девушка. – Ну и ладно. Я уже сама во всем разобралась.
Колу захотелось поговорить о чем-нибудь менее деликатном. Он присел рядом с Харрисоном, потом снова встал.
– Я что-то не слышу его дыхания. Он жив?
– Конечно.
– Выглядит он, как мертвец.
– Он жив, – заверила Кола Мэри Роуз. – Во всяком случае, пока. Когда вы с Дугласом оставите его в покое?
– Мы учим его всему, что необходимо знать будущему фермеру.
– Вы его убиваете.
– Нет. Харрисон гораздо крепче, чем кажется на первый взгляд.
– На самом деле он гораздо мягче, чем кажется на первый взгляд, – поправила она брата. – Он научился объезжать мустангов?
Кол вздохнул:
– В отличие от Дугласа я не вижу никаких улучшений.
Харрисон не от мира сего, Мэри Роуз.
– Почему ты так считаешь?
– Он разговаривает с мустангами. Дуглас уверяет, что он сначала уговаривает их, а потом залезает им на спину и надеется, что они его поймут и подчинятся. Он даже голоса на них никогда не повышает. а если и ругается, то только в конце дня. Возвращайся-ка лучше в Дом. Уже поздно.
Кол собрался было уходить, но потом передумал:
– Кстати, Кэтрин Моррисон просила своего отца разузнать, не хочет ли Харрнсон за ней поухаживать.
Эта новость поразила Мэрн Роуз – и привела ее в бешенство. Правда, она не показала этого брату и продолжала массировать мышцы Макдональда.
– Смешно, – сказала она. – Моррисоны с ним даже не знакомы.
– В воскресенье они собираются пригласить его на ужин.
– Харрисон не пойдет.
– Это еще почему?
– Он будет занят.
– Само собой, Трэвису не очень понравится, когда он узнает об этом. Он ведь вроде как неравнодушен к Кэтрин.
– Не понимаю, что он в ней нашел. Мне она совсем не нравится.
– С какой стати?
– Она спесивая и жеманная. И к тому же наглая.
– Я никогда этого не замечал.
– Конечно, мужчины никогда не замечают таких вещей. Кроме того, с тобой она не кокетничает. Она тебя боится.
– Похоже, тебя это немного злит, верно? – спросил Кол с ухмылкой.
– Что меня злит?
– Да то, что другая женщина интересуется Харрисоном.
– Я вовсе не злюсь.
Если бы Харрисон не притворялся спящим, он бы опроверг слова девушки. Теперь пальцы Мэри Роуз так терзали его тело, что он не знал, сколько еще сможет вытерпеть эту пытку.
– Кто-то обязательно должен присматривать за Харрисоном, – произнесла девушка. – Он ведь очень наивный.
– Не говори ерунду.
– И к тому же ужасно доверчивый.
– Серьезно?
– Да, Кол, не ухмыляйся. Харрисон очень добрый и мягкий человек. Неужели ты не заметил?
– Нет.
– Мы все должны заботиться о нем. Мы за него в ответе.
– Собственно говоря, что плохого сделает ему Кэтрин? Не укусит же она его в самом деле?
– С нее станется, – сказала Мэри Роуз. Она понимала, что это звучит глупо, но ничего не могла с собой поделать. – Наверное, жестоко так говорить, но я убеждена, что Кэтрин в душе настоящая змея. Передай Моррисонам, что Харрисон отказался.
Кол поднял глаза к небу.
– Завтра мы с Харрисоном поедем в город купить пару комплектов сбруи, так что он сможет лично принять или отклонить приглашение Моррисонов.
– Тогда я поеду вместе с вами.
Наконец терпение у Харрисона лопнуло. Он открыл глаза в тот самый миг, когда Кол вышел из комнаты.
– Хватит надо мной издеваться, – сказал он.
Услышав это, девушка отпрыгнула от него на целый фут.
– Вы проснулись?
Харрисон решил, что утвердительный ответ будет излишним.
– Вам уже легче? – спросила Мэри Роуз.
Пожалуй, теперь, после столь энергичного массажа, мышцы Макдональда болели еще сильнее, чем раньше.
– Да, спасибо.
Мэри Роуз заткнула пробкой бутылку, поставила ее на пол рядом с собой и встала.
– Когда же вы проснулись? – спросила она, стараясь, чтобы в ее голосе звучало лишь легкое любопытство.
– Только что, – солгал он. – А что?
Девушка вспыхнула. Харрисон хотел рассмеяться, но сдержался. Скатившись с постели, он встал на ноги. Его босым ступням было холодно на дощатом полу. Он находился слишком близко к девушке, но никак не мог заставить себя отодвинуться.
– Я просто хотела узнать, слышали ли вы, как приходил Кол, – запинаясь, пробормотала Мэри Роуз.
– Большое спасибо, что вы так беспокоитесь обо мне.
– С чего вы взяли, будто я о вас беспокоюсь? – поинтересовалась она, снова напрягаясь.
– Ну как же, а мазь?
Вздохнув с облегчением, Мэри Роуз повернулась к нему:
– Харрисон.
– Что?
– В воскресенье я устрою совершенно особенный ужин. Надеюсь, вы на нем будете? Придется, конечно, здорово похлопотать. Кстати, я могла бы даже пригласить Дули, Генри, Билли и Гоуста.
– Заманчиво, – сказал Харрисон, изо всех сил стараясь не расхохотаться.
Девушка улыбнулась:
– Вы не хотите познакомиться с одной моей подругой? Я думаю, вы ей понравитесь.
– Вы имеете в виду Сумасшедшую Корри? – спросил Харрисон заинтересованно.
– Пожалуйста, не называйте ее сумасшедшей, – попросила Мэри Роуз. – Она просто застенчивая и осторожная. Наверное, и вы были бы таким же, окажись на ее месте.
– Да, – согласился Харрисон. – Она разговаривала с вами?
– Нет, но она уже готова к этому. Я чувствую.
– Как вы можете это чувствовать? Она улыбнулась вам, или…
– Что вы, я ее даже не видела. Она от меня пряталась.
– Тогда откуда вы знаете, что она не сумасшедшая?
– Она же не застрелила меня.
Прежде чем продолжить расспросы, Макдональд закрыл глаза и мысленно сосчитал до десяти.
– Расскажите мне, как все это было. Вы стучали в дверь ее хижины? Внутрь входили?
– Я даже не подходила к двери.
– Как близко от хижины вы стояли?
– Я дошла до лужайки перед ней. Выстрел Корри угодил в землю. Она специально давала мне понять, чтобы я не приближалась.
– И что же вы сделали потом?
– Объяснила, кто я такая и что только совсем недавно узнала о ее существовании. И еще рассказала, как трудно было найти ее хижину. Конечно, мне пришлось все время кричать, а когда я поняла, что вот-вот сорву голос, я сказала, что принесла для нее корзинку с припасами. Мне не хотелось, чтобы она неправильно истолковала мое поведение. Я предлагала ей не милостыню, а дружбу. Похоже, она поняла, потому что позволила мне подойти на несколько футов ближе. Я положила корзинку и пообещала прийти завтра.
– Вы собираетесь ходить туда каждый день?
– Нет, это не получится – у меня очень много работы здесь. Когда Корри со мной заговорит и мы получше узнаем друг друга, я, наверное, буду навещать ее раз в неделю, но зато уж надолго. Мне кажется, мы станем хорошими друзьями. Кстати, вы до сих пор не сказали мне ни да, ни нет.
– По поводу воскресного ужина? Мэри Роуз кивнула.
– Если вы ради этого собираетесь готовить что-то особенное, конечно, я приду. – Харрисон сделал паузу. – Адам рассердился из-за того, что вы ушли, не предупредив, не так ли?
– Он огорчился, – со вздохом произнесла девушка. – А это гораздо хуже. Если бы он на меня накричал, я бы не чувствовала себя такой виноватой.
– Адам знает о ваших планах на завтра?
– Мы это уже обсудили. Он мне разрешил. Понимаете, Харрисон, он вовсе не требует, чтобы я на все спрашивала его позволения. Просто он волнуется за меня. Я пообещала ему, что никогда не буду ходить туда одна. Наденьте рубашку, а то простудитесь. Спокойной ночи.
Девушка повернулась, собираясь уходить, но Харрисон взял ее за руку и сказал:
– Подождите.
– Да?
– Я никогда не встречал таких девушек, как вы.
Харрисон не верил, что эти слова произнес он – настолько избитыми они были.
– Вы очень добрая, – добавил он.
Мэри Роуз вспомнила, что она говорила Колу о Кэтрин Моррисон всего несколько минут назад, и не удержалась, чтобы не открыть Харрисону глаза.
– Нет, я не добрая. Я стараюсь быть доброй, но иногда превращаюсь в мегеру.
Между тем Харрисон притянул девушку к себе. Впервые в жизни он не сопротивлялся своим чувствам, хотя давно уже решил, что с Мэри Роуз ему следует держать дистанцию. Но сейчас ему безумно захотелось ее поцеловать.
– Что вы делаете?
– Обнимаю вас.
– Зачем?
– Собираюсь вас поцеловать.
– Серьезно?
– Да.
Короткое "да" Харрисона прозвучало словно страстный призыв. Девушка обессиленно вздохнула, но вовремя взяла себя в руки.
– А вы хотите, чтобы я вас поцеловал? – спросил Макдональд.
– Речь сейчас не об этом. – Мэри Роуз сделала паузу и заговорила снова: – Я не понимаю. Вы почти не разговаривали со мной всю неделю, не смотрели на меня… а теперь хотите меня поцеловать? Харрисон, это нелогично.
– Вы правы, – засмеялся Харрисон.
Девушка явно пыталась проанализировать происходящее, обернув оружие Харрисона – логику и трезвый расчет – против него самого.
– Я люблю честную игру, – сказал Макдональд.
Девушка все еще не понимала, что он имеет в виду. Тем временем Харрисон прижал ее к груди, наклонился и поцеловал в лоб. Затем он взял ее руки и положил их себе на плечи. Мэри Роуз выглядела совершенно обескураженной, но отнюдь не шокированной.
– Вы-то меня поцеловали, – пояснил он, – И не один раз. Так что теперь моя очередь, Мэри Роуз. Вот это и называется честной игрой.
– О Господи, значит, вы не спали! – убитым голосом произнесла Мэри Роуз и уставилась Харрисону в грудь. Осторожно поддев девушку за подбородок, Харрисон поцеловал ее в щеку, а затем в переносицу.
– Когда вы притворялись спящим, вам, должно быть, было приятно, – прошептала Мэри Роуз, быстро оправившись от смущения.
– Нет.
– Почему?
– Вы чуть не свели меня с ума. Дело в том, что вы целуетесь, как ребенок.
Девушка стала перебирать пальцами волосы Макдональда и поразилась, какие они мягкие и шелковистые. Она тихонько вздохнула и придвинулась к нему – от Харрисона словно исходило тепло.
– Научите, как вас нужно целовать, Харрисон.
Он наконец обнял ее и попросил раскрыть рот. Девушка хотела было спросить, чем вызвана его просьба, но тут Харрисон прижался к ее губам, и все вопросы разом вылетели у Мэри Роуз из головы.
Никогда она не испытывала ничего более чудесного, чем этот поцелуй. Девушка прильнула к Макдональду, словно стремясь слиться с ним, и по тому, как он вздрогнул, поняла, что он испытывает такое же удовольствие, как и она.
Наклонив голову, Харрисон снова властно впился в ее губы, и она ответила ему с тем же пылом.
Поцелуй закончился гораздо раньше, чем хотелось бы Мэри Роуз, но даже когда они оторвались друг от друга, она по-прежнему прижималась щекой к груди Харрисона, чувствуя мощное биение его сердца. Или это кровь стучала в ее висках?
Оба тяжело дышали.
– Мне не хотелось прерываться, – шепотом призналась Мэри Роуз. Харрисон глубоко вздохнул, пытаясь овладеть собой. Он впервые испытывал такую вспышку страсти.
– А вам? – едва слышно проговорила Мэри Роуз.
– Мне тоже, – признался он. – Именно поэтому я и прекратил всe это. Не искушайте меня, Мэри Роуз. Вам пора возвращаться домой.
Ей не хотелось уходить, но было бы недостойно леди упрашивать Харрисона поцеловать ее еще раз. Медленно развернувшись, она пошла прочь из комнаты. У порога девушка обернулась и хотела пожелать у доброй ночи, но слова застряли у нее в горле. Она молча смотрела него, поражаясь, как он прекрасен. В свете масляной лампы кожа его казалась золотистой. Харрисон оперся на стойку кровати, и когда он переменил позу, девушка увидела, как бугрились его мышцы.
– С вами я чувствую себя в безопасности, – неожиданно выпалила Мэри Роуз.
– Все правильно, Мэри Роуз, – с улыбкой ответил Харрисон. – никогда не причиню вам зла.
– А сейчас я опять целовалась, как ребенок?
– Нет. То, что случилось сегодня, больше не повторится. Это я виноват. – Он запустил пальцы в свою шевелюру. – Между нами нe должно возникать ничего личного.
– Оно уже возникло.
– Нет, пока еще нет, – жестко сказал он.
Девушка не понимала, что на него нашло. Кивнув, она вышла на улицу. Готовясь ко сну, она ломала голову целый час, но в итоге сдалась. Мэри Роуз знала, что Харрисона влечет к ней – его поцелуй был весьма красноречив. Девушка решила не торопиться с выводами, пока не выяснит, в чем дело. Если он не хотел, чтобы между ними возникла близость, значит, на это существовала какая-то серьезная причина. Такой человек, как Харрисон, ничего не делает необдуманно. Что ж, она подождет, пока он сам ей все расскажет, а потом разрушит любое препятствие, стоящее между ними.
Надев ночную рубашку и тапочки, Мэри Роуз спустилась в библиотеку и застала там Адама, перечитывавшего одну из своих любимых книг. Он сидел на старом стуле, обитом потертой коричневой кожей. В камине потрескивал огонь, наполняя помещение теплом.
– Адам, можно тебя побеспокоить?
Старший из Клэйборнов поднял голову и улыбнулся. – Конечно, – сказал он, закрыв книгу и положив ее на стол.
У камина стоял еще один такой же стул, но Мэри Роуз села на подставку для ног рядом со стулом Адама.
– Мне бы хотелось поговорить с тобой о Харрисоне.
– Что-нибудь случилось?
– Нет, – заверила его девушка. – Просто он мне… очень нравится. И я, по-моему, тоже ему небезразлична.
– Так в чем же проблема?
Мэри Роуз уперлась взглядом в свои колени.
– На прошлой неделе я попросила его меня поцеловать. А сегодня вечером он наконец-то отважился.
Девушка посмотрела на брата, однако Адам никак не отреагировал на ее слова. Он снял очки и аккуратно положил их на книгу.
– А что было потом?
– Он сказал, что это никогда больше не повторится.
– Понятно. – На лице Адама появилась улыбка. – А он не объяснил тебе почему?
– Объяснил, но я ничего не поняла и теперь думаю, что, может быть, ему это понравилось гораздо меньше, чем мне.