В конце концов она встала, надела халат и тапочки и спустилась в библиотеку.
Адам ждал ее. Хотя было ясно, что теперь вся их жизнь перевернется, кое-какие вещи оставались незыблемыми. Сестра, самая младшая из Клэйборнов, время от времени нуждалась в том, чтобы ее кто-нибудь утешил. Для этого и существовала семья.
На следующее утро Мэри Роуз стало еще хуже. На душе у нее было так скверно, что она отправилась к Дугласу. Он всегда лечил ее порезы и синяки, даже те, которые нельзя было разглядеть.
Дуглас понимал, что сестре хочется ненадолго исчезнуть. Ее нежелание встречаться с Харрисоном вовсе не казалось ему проявлением трусости, поэтому он отвез Мэри Роуз в Хаммонд, в дом Коэна. Элеонора захотела поехать вместе с подругой, и, поскольку она уже полностью оправилась от болезни, Дуглас не стал возражать.
Надо сказать, Элеонора порядком удивила его. Похоже, она действительно искренне беспокоилась о Мэри Роуз и пыталась как-то помочь его сестре.
Вернувшись на ранчо, Харрисон первым делом поинтересовался, где его молодая жена. Адам, Кол и Трэвис с чистым сердцем ответили, что им это неизвестно. Увидев, как сильно расстроен и обеспокоен Харрисон, Дуглас все же решил его немного приободрить. Он объяснил, что Мэри Роуз нужно какое-то время побыть одной, заверил Макдональда, что она находится в полной безопасности и под присмотром, и затем предложил ему не нарушать собственных планов и отправляться в Англию.
Дуглас не мог твердо обещать Макдональду, что Мэри Роуз последует за ним. Тем не менее Харрисон не сомневался в этом. Он попросил Дугласа дать ему телеграмму, как только Мэри Роуз с Элеонорой двинутся в путь. Потом попрощался с братьями, еще раз напомнил Адаму, чтобы он позаботился о Мак-Хыо, и снова пустился в долгое путешествие.
Выяснилось, что уехать от любимой женщины – это самое трудное дело, с которым ему когда-либо приходилось сталкиваться. Временами ему казалось, что сердце его вот-вот разорвется от боли.
Она приедет к нему. Макдональд снова и снова повторял про себя эти слова, пока они не стали для него чем-то вроде молитвы. Она все сделает так, как надо, потому что благородна и добра.
Ему и в голову не приходило усомниться.
После отъезда Харрисона Мэри Роуз почувствовала одновременно облегчение и отчаяние.
В течение целой недели она отказывалась говорить о своем отце. Однако мысли о нем постоянно одолевали ее, и когда Мэри Роуз удалось превозмочь жалость к самой себе, она устыдилась, что так к нему равнодушна.
Еще через неделю она пришла к выводу, что ей следует повидаться с ним. В сложившихся обстоятельствах это был единственный верный выход. Правда, братьям она сказала, что не собирается задерживаться в Англии. Она умолчала о своих планах в отношении Харрисона, и братья мудро не стали подталкивать ее к решениям, о которых она впоследствии могла бы пожалеть.
Мэри Роуз захотела попрощаться с Корри и заставила Трэвиса проводить ее к хижине своей новой подруги, взяв с пего обещание, что до ее возвращения он раз в неделю станет возить Корри припасы.
Поскольку дело было в середине недели, Корри ждала Мэри Роуз. Остановившись в центре поляны, девушка прокричала приветствие и медленно двинулась вперед. Кресло-качалка стояло на крыльце. Мэри Роуз с радостью отметила, что, когда она пошла к дому, ствол дробовика, появившийся было в открытом окне, исчез. Поставив на подоконник корзинку с подарками, она уселась в кресло. Корри дотронулась до ее плеча, потом бросила ей на колени книгу, которую Мэри Роуз приносила ей недавно. Тем не менее Мэри Роуз все же не могла с уверенностью сказать, умеет Корри читать или нет. Спросить же об этом напрямик она не решалась, боясь обидеть женщину.
Корзинка исчезла с подоконника. Мэри Роуз подождала с минуту и произнесла:
– Там, в корзинке, лежит другая книга, Корри. Если ты не хочешь ее читать, верни мне ее прямо сейчас.
Корри снова похлопала ее по плечу, из чего Мэри Роуз заключила, что читать она все же умеет и потому хочет оставить книгу у себя.
Молодой женщине потребовалось немало времени, чтобы собраться с духом и сообщить своей подруге, что она собирается в Англию.
– Хочешь узнать, как я оказалась в Монтане? – спросила она. Разумеется, никакого ответа Мэри Роуз от Корри не ждала и потому стала рассказывать о том, как братья нашли ее в Нью-Йорке. В подробности она не вдавалась. Когда же Мэри Роуз заговорила о своем отце, из глаз ее потекли слезы. Ощутив, что Корри поглаживает ее по руке, она поделилась с подругой своими страхами и опасениями:
– Не понимаю, почему я чувствую себя виноватой. Ведь у меня к этому человеку нет ничего, кроме жалости. Мне вовсе не хочется встречаться с ним, но это мой долг, Корри. Возможно, это очень эгоистично с моей стороны, но мне нравится моя теперешняя жизнь. Я не хочу ничего менять. Кроме того, у меня уже есть семья. Новая мне не нужна, Грешно так думать, но я боюсь. А если меня там все невзлюбят? Что, если я разочарую своего отца? Я не умею вести себя, как английская леди. Говорят, что на самом деле меня зовут Виктория. Но я вовсе не Виктория, а Мэри Роуз. И потом, как быть с Харрисоном? Что это за брак, если мы не верим друг другу? О, Корри, как жаль, что я не могу остаться! Мне совсем не хочется уезжать.
Корри схватила ее за руку, однако от этого сочувственного жеста Мэри Роуз разрыдалась еще горше. Она подумала о тех страданиях, которые выпали на долю Корри, и собственные проблемы показались ей глупыми и мелкими.
– Ты даешь мне силы, Корри, – прошептала Мэри Роуз. Это были не просто слова: в душе Мэри Роуз крепла уверенность, что она сумеет перенести все жизненные невзгоды.
– Мне очень повезло, что у меня есть такая подруга, как ты, Корри.
Трэвис громко свистнул, давая сестре понять, что им уже пора.
– Послезавтра мы с Элеонорой отправимся в Хаммонд и остановимся у Коэнов, – сообщила Мэри Роуз Корри. – Они собираются в Бостон на семейный праздник. Мы поедем вместе с ними. Мистер Коэн посадит нас на корабль до Англии, и если все сложится хорошо, я вернусь домой до того, как выпадет первый снег. В мое отсутствие припасы тебе будет приносить Трэвис. Он мой брат, я все тебе про него рассказала, помнишь? Он не будет заходить дальше середины поляны, – торопливо добавила Мэри Роуз, почувствовав, как Корри сжала ее руку. – Можно, я позову его? Он постоит около деревьев, чтобы ты могла его хорошенько рассмотреть. Я не хочу, чтобы ты боялась, поэтому он пообещал мне, что всякий раз будет окликать тебя издали.
Корри слегка разжала пальцы. Мэри Роуз позвала брата. Он появился у дальнего края поляны и помахал сестре рукой.
– Мэри Роуз, собирается гроза, – сказал Трэвис. – Нам пора возвращаться. Счастливо, Корри, – добавил он, затем повернулся и скрылся за деревьями.
Наконец Мэри Роуз поцеловала руку Корри и встала.
– Я буду скучать, – прошептала Мэри Роуз. – Бог и Трэвис позаботятся о тебе, Корри. Можешь доверять им.
Сжав в руках книгу, молодая женщина медленно пошла прочь. Шум поднимающегося ветра и крик птицы-кардинала заглушили рыдания ее подруги в хижине.
2 января 1870 года
Дорогая мама Роуз,
Сегодня мне исполнилось десять лет. Помнишь, Адам писал тебе, что они нашли в моей корзинке какие-то бумаги? В верхней части одной из страниц, вырванных из книжки, было написано, что какая-то девочка родилась второго января. Так вот, поскольку я была единственной девочкой, оказавшейся в корзине, братья считают, что речь идет обо мне
Мне очень повезло, что у меня такая хорошая семья. Трэвис печет к ужину в честь моего дня рождения праздничный пирог. Кроме того, все братья сделали мне подарки. Адам сказал, что в следующем году мне купят что-нибудь в магазине. Разве это не здорово?
Как ты думаешь, почему мои мама с папой меня выбросили? Интересно, что я такого натворила.
Твоя дочь
Мэри Роуз.
Глава 17
Харрисон прибыл в Лондон днем во вторник, но вынужден был ждать разговора с патроном целые сутки. Лорд Эллиот находился в своем загородном поместье, расположенном в двух часах верховой езды от города, и должен был вернуться на следующее утро.
Макдональд отправил к лорду посыльного с сообщением о своем приезде. Он намеренно дал понять Эллиоту, что хочет обсудить с ним дело юридического свойства, дабы тот не пригласил на встречу своего помощника, Джорджа Макферсона.
Дверь Харрисону открыл Мэрфи, который, сколько Макдональд его помнил, всегда исполнял обязанности дворецкого Эллиота. При виде Харрисона в глазах верного слуги лорда сверкнул восторг.
– Как хорошо, что вы вернулись к нам, милорд, – произнес Мэрфи.
– Возвращаться домой очень приятно, – ответил Харрисон. – Ну как вы тут с лордом Эллиотом?
– Мы пропустили все скандалы, вызванные вашим участием в уголовных процессах. Вообще-то с тех пор, как вы уехали, мы ни разу не ввязывались в хорошую драку. Признаюсь, впрочем, что лорд Эллиот меня по-прежнему беспокоит. Он слишком много работает. Как я его ни уговариваю, он и не думает сбавлять темп. Боюсь, в один прекрасный день у него остановится сердце. Но ваше появление, я думаю, его взбодрит. Должен сказать, что он очень по вам скучал.
– Он наверху?
– Да, милорд, в библиотеке.
– Один?
– Да, и ему не терпится снова вас увидеть.
Макдональд двинулся вверх по лестнице, затем остановился.
– Мэрфи, ему потребуется немного бренди.
– Вы привезли плохие новости? – нахмурившись, осведомился слуга.
– Наоборот, – улыбнулся Харрисон. – Но бренди ему все же не помешает. В библиотеке найдется бутылка?
– Да, милорд, но я на всякий случай принесу еще одну. Харрисон рассмеялся. За все долгие годы знакомства с Элиотом ему ни разу не доводилось видеть лорда хотя бы немного навеселе! Эллиот был слишком хорошо воспитан, чтобы позволить себе рисковать своей репутацией.
Поднявшись по лестнице, Макдональд повернул за угол и вошел в библиотеку. Эллиот стоял перед камином. Увидев Харрисона, он тут же раскрыл объятия.
– Ну вот ты наконец и дома, – сказал он вместо приветствия и хлопнул Харрисона по плечу. – Я так рад тебя видеть, – прошептал он чуть погодя. – А теперь садись и расскажи мне о своих приключениях в Америке. Я хочу знать все подробности.
Харрисон с грустью заметил, что вид у лорда усталый. Загородный воздух не очень-то помог старику – лицо его было землисто-серого цвета, а под глазами по-прежнему залегали теперь уже никогда не исчезающие темные полукружия.
После смерти супруги Эллиот так и не женился вторично, однако определенного толка женщины лондонского света все еще продолжали добиваться его благосклонности. Дело было не только в его огромном богатстве – лорд слыл интересным мужчиной. Аристократическая внешность, серебрящаяся шевелюра, прекрасные манеры – все это не могло не вызывать интереса у дам. Эллиот родился и воспитывался в весьма обеспеченной семье, и потому его образование и умение держать себя были безукоризненны. Еще более важным качеством была его доброта, свойственная, как это хорошо было известно Xappисону, и его дочери. Вероятно, Мэри Роуз унаследовала от него еще и чувство справедливости, которое ее братья тщательно пестовали и лелеяли в ней.
Кроме того, Эллиот обладал недюжинной волей. Человека менее сильного потеря единственного ребенка сломила бы. Однако Эллиот боролся со своим горем втайне от других, на людях сохраняя внешнюю невозмутимость, Хотя лорд уже отошел от активного участия в деятельности правительства, он поддерживал закулисные усилия, направленные на внесение в английское общество определенных изменений. Он был таким же другом простых англичан, как и Харрисон, и в такой же степени был убежден, что все граждане должны обладать равными правами. Он целиком и полностью поддерживал Харрисона, когда тот брал непопулярные дела, взваливая на себя защиту самых обыкновенных людей.
– Похоже, в Америке тебе понравилось, сынок. Это что, новая мода – ходить без пиджака?
– Ни один из моих пиджаков на меня не налезает, – улыбнулся Харрисон. – Похоже, я раздался в плечах. Мне придется вызвать портного, прежде чем я смогу снова появиться на публике.
– Да, ты в самом деле стал еще осанистее, – заметил Эллиот. – Но в тебе появилось что-то новое. – Лорд молча смотрел на Харрисона еще с минуту, потом покачал головой. – Я очень рад, что ты вернулся. А теперь пообещай мне одну вещь, Харрисон. Поклянись мне, что никаких поисков больше не будет.
– Хорошо, – согласился Харрисон.
Эллиот удовлетворенно кивнул, откинулся на спинку стула, положил ногу на ногу и сказал:
– Ну а теперь можешь начинать. О какой бы юридической проблеме ни шла речь, вдвоем мы ее решим.
– Вообще-то, сэр, проблемы две. Я специально постарался уст роить так, чтобы наша беседа была приватной. Мне бы не хотелось, чтобы мои слова услышал ваш помощник.
Эллиот поднял бровь:
– Ты не хотел, чтобы при нашем разговоре присутствовал Джордж? Но почему, ради всего святого? Ты же хорошо относишься к Макферсону, разве не так? Он работает со мной уже много лет, почти столько же, сколько и ты. Скажи, что тебя беспокоит.
– У него для вас хорошая новость, милорд, – заявил с порога Мэрфи, неся непочатую бутылку бренди. Дворецкий поставил бутылку на стол и повернулся к своему хозяину. – Милорд сказал, что на радостях вам потребуется хлебнуть чего-нибудь крепкого, – объяснил слуга. – Так как, налить вам обоим?
– Если Харрисон считает, что мне это понадобится, наливай, Мэрфи.
Харрисон был рад, что дворецкий прервал их разговор. Внезапно ему показалось, будто на языке у него висит тяжелая гиря. Макдональд никак не мог сообразить, каким образом подготовить Эллиота к волнующим известиям.
Когда Мэрфи покинул библиотеку, Эллиот отпил из своего бокала и снова повернулся к Харрисону.
– Я женился, – сказал тот.
Эллиот едва не выронил бокал. Харрисон и сам недоумевал, почему он начал именно с этого – собственные слова удивили его едва ли не так же, как Эллиота.
– О Боже, – прошептал лорд. – И когда же?
– Пару недель назад. Я не собирался начинать с этого. У меня есть для вас другая важная информация. Понимаете, я поехал в…
– Вряд ли ты можешь сообщить мне что-либо более важное, чем весть о твоей женитьбе, сынок, – перебил его Эллиот. – Мне нелегко будет к этому привыкнуть. Ты хочешь сказать, что молодая леди, которая стала твоей женой, американка?
– Да, сэр, но…
– Как ее зовут?
– Мэри Роуз.
– Мэри Роуз, – повторил Эллиот. – И где же твоя молодая жена, внизу? Признаюсь, я несколько разочарован тем, что не присутствовал в церкви на церемонии вашего бракосочетания. Жаль, что мне не довелось стоять рядом с тобой, когда ты произносил слова клятвы.
– Вообще-то эта процедура проходила не в церкви, сэр.
– Не в церкви? Тогда кто же вас венчал?
– Судья Бернс. Харрисон тяжело вздохнул:
– Конечно, это звучит… странно.
– С чего ты взял, что я так считаю, Харрисон?
Макдональд улыбнулся:
– Берне вам бы понравился. Этот человек твердо знает, что хорошо и что плохо, и не стесняется в выражениях. Его приверженность закону достойна восхищения. Я как-то вел одну защиту в суде, где он председательствовал. С ним шутки плохи.
– Но ты сумел защитить интересы своего клиента?
– Да, сэр.
Эллиот одобрительно кивнул:
– Ничего другого я от тебя и не ждал. Скажи, а что, ваша свадьба была вызвана чрезвычайными обстоятельствами?
– Да. Я вынудил ее к этому. Я изо всех сил сопротивлялся ее чарам, сэр. Я чувствовал, что не имею права ухаживать за ней, но в конце концов не смог…
– Вздор. Ей повезло, что ты взял ее в жены, Харрисон. Вспомни, кем был твой отец. Любая женщина гордилась бы правом назвать тебя своим мужем. Не хочешь ли ты сказать, что семья невесты сочла, будто ты недостаточно хорош для нее? – пробормотал лорд.
– Нет, сэр, я хотел рассказать вам совсем о другом. Понимаете…
– А откуда родом твоя жена? Знаешь, я все-таки никак не могу свыкнуться с мыслью, что ты женат. Я же помню, как ты все время твердил, что никогда не женишься. А теперь вот с минуты на минуту я познакомлюсь с твоей супругой. Я считал, что разрыв помолвки с Эдвиной настроил тебя против самой идеи брака. Ну что же, я рад за тебя. Настоящая женщина способна заставить мужчину изменить свои взгляды.
– Сэр, Мэри Роуз со мной не приехала. Она все еще в Америке.
– Не приехала? Почему же?
– Кое-какие обстоятельства помешали ей сопровождать меня.
– Что это еще за обстоятельства?
– Ее семья.
– А где ее семья?
– Она живет с четырьмя братьями на ранчо неподалеку от города Блю-Белл, в Монтане.
Эллиот улыбнулся:
– Я прочел немало книг о небольших, полных опасностей городках в западных районах Соединенных Штатов, но о подобном никогда не слышал.
– Вообще-то, сэр, он был так назван в честь проститутки по имени Белл.
– Ты это серьезно?
– Да, сэр. Эта женщина, Белл, помогала Мэри Роуз в ее приготовлениях к свадьбе.
– Вот как? – Эллиот еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. – Тогда почему же город назвали Блю-Белл, а не просто Белл?
– Потому что Белл не нравится ее ремесло. И еще, наверное, потому, что она одевается исключительно в голубое.
Эллиот хохотал до тех пор, пока из глаз его не потекли слезы. Наконец, вынув из кармана платок, он промокнул им краешки глаз, стараясь успокоиться.
– Ну и влип же ты, сынок. Это совершенно на тебя непохоже. Да, ты в самом деле здорово меня удивил, – сказал он. – Мне не терпится познакомиться с твоей женой.
– Вам кажется, что я потерял рассудок, сэр?
– Мне кажется, что ты изменился, – с улыбкой признал Эллиот. – Я сразу почувствовал в тебе какую-то перемену, но мне никогда бы и голову не пришло, что ты женишься на деревенской девушке. Мне представлялось, что если ты вообще когда-нибудь решишь жениться, то выберешь более… утонченную женщину.
– Мэри Роуз весьма утонченная женщина, – возразил Харрисон. – Кроме нее, мне никто не нужен.
– Я вовсе не хотел тебя обидеть, сынок, Если ты помнишь, я тоже в свое время взял в жены девушку из сельской местности. Моя Агата была из Шотландии. Я всегда считал, что ее неиспорченность – результат того, что она выросла на ферме, – заметил Эллиот. – Разумеется, у нее были хорошие родители, – добавил он, кивнув.
– Сэр, я отправился в Монтану в поисках вашей дочери. На этот раз я съездил не впустую.
– Разумеется, Само собой, это был всего лишь еще один ложный след, но история имела счастливый конец, потому что ты встретил свою Мэри Роуз. У твоей жены очаровательное имя. Ты ведь любишь ее, не так ли?
– О да, сэр, я очень ее люблю. И вы ее тоже полюбите.
– Да, конечно.
Харрисон подался вперед:
– Есть еще одна важная новость, которую вам необходимо знать.
– Какая?
– Я женился на вашей дочери.