- Я не знаю, что тебе показалось в Лондоне, -продолжал он. - Наверное, это было той ночью, когда я сообщил Кристине, что ей придется найти другого покровителя.
- Но ты пробыл там так долго…
- Генри, я не изменял тебе. - Он сжал ее руки. - Ты должна верить мне. Я люблю тебя.
Она видела, как его карие глаза стали влажными, и ужаснулась своим словам, сказанным сгоряча. Генри порывисто встала с кресла.
- О Боже! Что я наделала? Что я наделала?
Данфорд увидел, как она побледнела.
- Генри? - испуганно позвал он.
- Что я наделала? - Ее голос становился все громче и громче. - О Боже мой! - Она выскочила из комнаты.
Данфорд был не совсем одет, чтобы броситься вслед за ней. Он решил не посылать слуг на поиски. Генри хорошо знала эти места, и с ней не должно было произойти ничего плохого. Начался дождь, а она все не возвращалась. Полчаса. Он даст ей еще полчаса. Сердце его едва не разорвалось, когда он увидел отчаяние на ее лице. Никогда раньше он не видел такой тоски и горя. Почему их брак того и гляди развалится? Он любит ее, а теперь выяснилось, что и она отвечает ему взаимностью. Он не находил ответов на многие вопросы, а единственный человек, который мог помочь ему в этом, был неизвестно где.
Сбежав по ступенькам вниз, Генри оказалась во дворе. Стоял густой туман. Ей хотелось уйти подальше от дома, и она все шла и шла, не останавливаясь, пока деревья не обступили ее. Здесь ее никто не услышит. Опустившись на влажную землю, Генри дала волю слезам. Счастье было так возможно, но она все испортила недоверием и ложью. Он не сможет простить ее. Она не сможет простить себя.
Четыре часа спустя Данфорд готов был рвать на себе волосы. Где же она?
Генри брела к дому как во сне. Дождь хлестал по лицу, но она, казалось, не замечала этого. Глядя прямо перед собой, девушка повторяла про себя:
- Я должна все объяснить ему. Должна.
Она проплакала под деревом несколько часов, пока не кончились слезы. А затем, когда ей стало легче дышать, подумала, что следует еще раз попытаться начать все сначала. Ведь люди должны учиться на своих ошибках и продолжать жить. Генри твердо решила поговорить с мужем. Едва она поднялась по ступенькам и взялась за ручку, как дверь распахнулась.
Данфорд.
Его брови были сведены, на щеках играл румянец, на шее часто пульсировала вена, и… и его рубашка была неправильно застегнута. Он бесцеремонно затащил ее в холл.
- Известно ли тебе, что я пережил за последние часы?! - накинулся он на нее.
Она молча покачала головой. Он начал перечислять по пальцам.
- Ров, - выпалил он. - Ты могла упасть в ров. Нет, не говори, что ты прекрасно знаешь окрестности, ты все равно могла упасть в ров. На тебя могли напасть дикие звери. Тебя могло придавить деревом, потому что началась буря.
Генри не сводила с него глаз, подумав о том, что вряд ли дождь и ветер можно было назвать бурей.
- Тебе могли повстречаться разбойники, - продолжал перечислять он. - Я знаю, что Корнуолл - край света, но здесь тоже есть разбойники, которых ничто не остановит. О Господи, Генри, мне даже подумать об этом страшно! - Данфорд попытался пригладить взъерошенные волосы. - Я запру тебя в комнате.
В ее сердце проклюнулся лучик надежды.
- Я запру тебя в комнате, свяжу по рукам и ногам, и… ради всего святого, произнесешь ты хоть слово?
Генри открыла рот:
- У меня нет подруги по имени Розалинда.
Он тупо смотрел на нее.
- Что?
- Розалинда. Ее не существует. Я… - Она отвернулась, чтобы не видеть его глаз. - Я написала это письмо, надеясь, что ты расторгнешь помолвку.
Он дотронулся до ее подбородка, пытаясь заглянуть ей в глаза.
- Почему, Генри? - спросил он охрипшим голосом. - Почему?
Она вздохнула.
- Я считала, что у тебя есть любовница. Я не могла вынести такого: только что ты был со мной, а потом с ней, и…
- Я не предавал тебя.
- Я знаю. Теперь знаю. Прости. Прости меня. - Она обхватила его руками, спрятав лицо у него на груди. - Ты сможешь простить меня?
- Но почему ты не верила мне?
Генри вздохнула, и румянец залил ее щеки. Она рассказала ему о леди Уолкотт. Данфорд с удивлением смотрел на нее:
- И ты ей поверила?
- Да. Нет. Не сразу. Но потом я поехала за тобой. - Генри заставила себя посмотреть ему в глаза. Она обязана была сказать ему всю правду. - Ты пробыл там так долго. Я не знала, что и думать.
- Генри, с чего ты взяла, что я захочу другую женщину? Я люблю тебя. Ты знала, что я люблю тебя. Разве я не говорил тебе этого? - Он наклонил голову, наслаждаясь ароматом ее влажных волос.
- Я думала, что не устраиваю тебя, - сказала она, - что недостаточно красива и женственна. Я так старалась стать настоящей женщиной. Мне даже нравилось учиться этому. В Лондоне было так чудесно! Но в глубине души я всегда знала, что не смогу измениться. Я знала, что останусь прежней. Дурнушкой…
Он нежно, но крепко сжал ее плечи.
- По-моему, я уже просил тебя никогда не говорить так о себе.
- Но мне никогда не стать такой, как Белл. Я никогда не стану…
- Если бы я хотел Белл, - перебил он, - я попросил бы стать моей женой ее. - Он обнял Генри крепче. - Генри, я люблю тебя. Я любил бы тебя даже в рубище, даже если бы у тебя были усы. - Он помол чал и шутливо дотронулся до ее носа: - Нет, пожалуй, с усами я погорячился. Обещай мне, что не отрастишь усы.
Генри не могла не рассмеяться.
- Ты действительно не хочешь, чтобы я стала другой?
Он улыбнулся:
- А ты хотела бы, чтобы я стал другим?
- Нет! - поспешила ответить она. - Ты мне очень нравишься.
- На этот раз он улыбнулся той самой улыбкой, которая всегда сводила ее с ума,
- Значит, я только нравлюсь тебе?
- По-моему, я сказала, что ты очень нравишься мне, - ответила она робко.
Он запустил руку ей в волосы и нежно приподнял ее лицо к своему.
- Этого мало, плутовка, - прошептал он.
Она коснулась его щеки.
- Я люблю тебя. Извини, что я все испортила. Что мне сделать, чтобы ты простил меня?
- Скажи, что любишь меня.
- Я люблю тебя.
- И завтра скажи мне об этом.
Она улыбнулась:
- Я сделаю это с удовольствием и без напоминания. Я скажу тебе об этом даже два раза.
- И послезавтра.
- Я, пожалуй, смогла бы сделать и это.
- И на следующий день…
Эпилог
- Я убьюююююю его!
Эмма коснулась руки Данфорда.
- Я думаю, это вырвалось у нее случайно, - прошептала она.
Данфорд судорожно сглотнул. Его лицо выглядело бледным и измученным.
- Она уже там так долго…
Эмма взяла его за руку и потянула прочь от двери.
- Я провозилась с Вильямом еще дольше, - сказала она, - и, как видишь, все обошлось. А теперь пойдем со мной. И не надо вообще подходить к двери. Тебе может стать плохо, если ты еще немного послушаешь, как она кричит.
Данфорд позволил герцогине увести себя. Прошло пять лет, прежде чем им с Генри удалось это. Они так отчаянно хотели малыша и ждали его, словно чуда. Но теперь, когда Генри рожала, ребенок не казался ему таким уж необходимым. Генри было больно. А он ничем не мог ей помочь. Это разрывало его сердце на части.
Они с Эммой снова спустились в гостиную, где Алекс играл со своими детьми. Шестилетний Вильям вызвал герцога на дуэль и теперь с успехом разделывался со своим отцом, а тот никак не мог дать сыну достойный отпор. Движения сковывал сидящий на его спине четырехлетний Джулиан, не говоря уже о двухлетней Клэр, повисшей у него на ноге.
- Ну как, все уже позади? - спросил Алекс несколько легкомысленно, по мнению Данфорда.
Данфорд что-то буркнул в ответ.
- Полагаю, это означает "нет", - пришла на помощь Эмма.
- Я убил тебя! - радостно воскликнул Вильям, вонзив игрушечную шпагу под ребра Алексу.
Алекс искоса посмотрел на Данфорда.
- И ты уверен, что хочешь этого?
Данфорд опустился в кресло.
- Только бы с ней было все хорошо, - вздохнул он. - Это - единственное, что меня сейчас волнует.
- У нее все будет хорошо, - успокоила его Эмма. - Вот увидишь… О Белл!
Белл стояла в дверном проеме, несколько разгоряченная и с растрепанными волосами. Данфорд вскочил на ноги:
- Как она?
- Генри? О, она… - Белл заморгала. - А где Джон?
- В саду, укачивает Летицию, - ответила Эмма. - Как Генри?
- Все в порядке, - сказала Белл, широко улыбнувшись. - У нее… Погодите, где же Данфорд?
Молодой отец к этому времени уже выбежал из комнаты.
Данфорд остановился у двери. Что же дальше? Можно ли ему войти? Озадаченный, он постоял так еще несколько мгновений, пока за углом не показались запыхавшиеся Белл и Эмма.
- Чего ты ждешь? - спросила его Эмма.
- Мне уже можно войти? - с сомнением в голосе спросил Данфорд.
- Для начала ты можешь постучать, - посоветовала ему Белл.
- Думаете, мне стоит это сделать?
Белл рассмеялась. Эмма взяла инициативу в свои руки и постучала в дверь.
- Итак, - сказала она решительно, - теперь ты просто обязан войти.
Акушерка открыла дверь, но Данфорд не видел ее. Он не видел никого, кроме Генри и крошечного свертка у нее в руках.
- Генри? - он едва дышал. - Как ты?
Она засмеялась:
- Великолепно. Посиди со мной.
Данфорд прошел через комнату и присел на кровать рядом с ней.
- Ты уверена, что не больна? Я слышал, как ты настаивала на моей смерти.
Генри наклонила голову набок и поцеловала его в плечо.
- Я, пожалуй, не стала бы рожать каждый день, но ради нее стоило помучиться. Как ты думаешь? - Она показала ему ребенка. - Уильям Данфорд, познакомьтесь со своей дочерью.
- Дочь? - прошептал он. - Дочь. У нас девочка?
Генри кивнула:
- Я очень хорошо посмотрела. Это определенно девочка.
- Девочка, - с удивлением произнес он. Осторожно отодвинув одеяльце, он посмотрел на крохотное личико. - Она просто красавица.
- Мне кажется, она похожа на тебя.
- Нет-нет, она вылитая ты.
Генри взглянула на свое дитя.
- Пожалуй, она похожа сама на себя.
Данфорд поцеловал жену в щеку. Затем наклонился и очень нежно поцеловал свою дочь.
- Я не думала, что это будет девочка, - сказала Генри. - Не знаю почему, но я была просто уверена, что родится мальчик. Она так сильно толкалась.
Данфорд поцеловал дочь еще раз, как будто привыкая к новому ощущению.
- Я думала только о мужских именах, - продолжала Генри, - и совсем не думала о женских.
Данфорд загадочно улыбнулся:
- Зато я думал.
- Да?
Он кивнул:
- Мне точно известно, как мы ее назовем.
- Тебе известно? А со мной ты не посоветуешься?
- Даже не надейся.
- Понимаю. И как ты назовешь ее?
- Джорджиана.
- Джорджиана? - повторила Генри. - Но это почти так же плохо, как Генриетта!
Данфорд довольно улыбнулся:
- Знаю.
- Мы не должны называть ее так. Когда я думаю о том, что перенесла сама…
- Мне не приходит в голову другое имя, которое шло бы тебе больше, Генри. - Данфорд наклонился и снова поцеловал дочь, а затем поцеловал жену. - И я не представляю себе, что нашу дочь будут звать иначе, чем Джорджи.
- Джорджи? - Генри удивленно посмотрела на свою дочь. - Что, если она захочет носить бриджи?
- Что, если она захочет носить платья?
Генри улыбнулась.
- Я принимаю пари. - Она дотронулась до ее носика. - Ну, малышка, а что думаешь ты? В конце концов, это твое имя.
Крошка одобрительно зачмокала губками. Данфорд нагнулся, чтобы взять драгоценный сверток.
- Можно?
Генри улыбнулась и передала ему дочь. Он немного покачал ее, затем наклонился к крошечному ушку.
- Добро пожаловать в этот мир, маленькая Джорджи, - прошептал он. - Я думаю, тебе понравится здесь.