- Ну разумеется. У вашего экипажа была великолепная упряжка лошадей. Это ваши лошади?
Он сделал вид, будто не расслышал вопроса, и продолжал идти, пока не наступил на что-то мягкое.
- Дерьмо, - выругался он.
- Верно.
Метнув гневный взгляд, он с трудом сдержался, чтобы не кинуться на нее с кулаками. Она ответила ему улыбкой и отвела взгляд.
- Как раз здесь и будет хлев.
- Я так и подумал.
Она посмотрела на переставший быть элегантным ботинок и улыбнулась.
- Думаю, это корова.
- Спасибо, что сказали. Это, несомненно, имеет большое значение.
- Издержки сельской жизни, - пояснила она. - Странно, что здесь не убрано. Мы стараемся поддерживать чистоту.
Ему очень хотелось напомнить ей о том, как сама она выглядела и как от нее пахло два дня назад. Оставшись джентльменом и в этой ситуации, он удовлетворился тем, что переспросил с сомнением в голосе:
- Чистоту в свинарнике?
- На самом деле свиньи не так неряшливы, как кажется людям. Они, конечно, любят грязь и все такое, но не… - Она посмотрела на его ботинок. - Вы понимаете.
Он сдержанно улыбнулся:
- Слишком хорошо.
Она подбоченилась и посмотрела вокруг. Каменные стены уже начали возводить, но они были еще недостаточно высоки. Строительство тянулось долго, так как она настаивала, чтобы фундамент был исключительно прочным. Старый свинарник развалился как раз из-за непрочного фундамента.
- Интересно, где это рабочие? - пробормотала она.
- Спят, и правильно делают, - заметил он не без ехидства.
- Думаю, мы и сами можем начать, - неуверенно произнесла она.
Впервые за все утро он широко и радостно улыбнулся.
- Понятия не имею, что такое каменная кладка, поэтому предлагаю подождать.
Он уселся на недостроенную стену очень довольный собой. Генри наклонилась и подняла камень. Данфорд нахмурился, зная, что должен помочь ей, но совсем не хотел делать этого. Справится сама. Она была удивительно сильна. И почему его удивляло все, что было связано с ней? Она может поднять даже большой камень. Ведь это Генри. Наверное, она смогла бы поднять даже его. Он наблюдал, как она понесла камень и положила его на стену. Генри с трудом отдышалась и вытерла лоб. Затем злобно посмотрела в его сторону. Данфорд подарил ей одну из самых своих лучших улыбок.
- Сгибайте ноги в коленях, когда поднимаете камень - выкрикнул он. - Так будет лучше для вашей спины.
- Так будет лучше для вашей спины, - шепотом передразнила его Генри. - Ленивый, никчемный, тупица…
- Что вы сказали?
- Спасибо за совет. - Она постаралась, чтобы это прозвучало естественно.
Он снова улыбнулся, на этот раз в душе. Ему удалось ее разозлить!
Генри перетаскала не меньше двадцати камней, когда наконец появились рабочие.
- Где вы пропадали? - выпалила она. - Мы здесь уже десять минут.
Один из рабочих удивленно заморгал.
- Но мы сегодня пришли раньше, чем обычно, мисс Генри.
Она раздраженно посмотрела на него:
- Мы начинаем в шесть сорок пять.
- Мы добрались сюда не раньше семи, - услужливо напомнил Данфорд.
Она повернулась и посмотрела на него убийственным взглядом. В ответ он улыбнулся и пожал плечами.
- По субботам мы не начинали раньше половины восьмого, - сказал рабочий.
- Уверена, что вы ошибаетесь, - беззастенчиво лгала Генри. - Мы начинаем гораздо раньше.
Другой рабочий почесал затылок:
- Думаю, вы ошибаетесь, мисс Генри. Мы всегда начинали в половине восьмого.
Данфорд ухмыльнулся:
- Я и не подозревал, как рано начинается трудовой день в поместье. - Он забыл добавить, что в Лондоне редко вставал раньше полудня.
Генри метнула в его сторону недобрый взгляд.
- Почему так сердито? - невинно спросил он. - Мне казалось, я нравлюсь вам.
- Так оно и было, - слова дались Генри с большим трудом.
- А теперь? Я убит горем.
- Вам стоило додуматься помочь мне, вместо того чтобы смотреть, как я таскаю камни по всему хлеву.
Он пожал плечами.
- Я же говорил, что незнаком с каменной кладкой. Я просто не хотел испортить все строительство.
- Полагаю, вы правы - сказала Генри.
Ее голос прозвучал как-то очень спокойно. Данфорд заволновался. Он вопросительно поднял брови.
- В конце концов, - продолжила она, - если бы старый хлев был построен как надо, нам не пришлось бы строить новый.
Данфорду вдруг стало не по себе. Слишком уж довольной выглядела Генри.
- Поэтому будет разумно не допускать таких неумех, как вы, к строительству свинарника.
- И что это значит? Она просияла.
- Это значит… - Она подошла к стене и подняла лопату. - Поздравляю, лорд Стэннедж, вы назначаетесь главнокомандующим лопаты.
Он и не подозревал, что ее улыбка может быть такой широкой. Генри радовалась от всей души. Она кивнула в сторону зловонной кучи. Ничего подобного Данфорд никогда раньше не видел. Он посмотрел, как Генри зашагала в сторону рабочих. Понадобилось все его самообладание, чтобы взять себя в руки и не подшлепнуть ее сзади этой самой лопатой.
Глава 5
Через два часа он был готов убить ее. Отбросив прочь эту мысль, он принялся думать над тем, как заставить ее страдать. Его воспаленное воображение рождало множество способов мести. Физическая расправа была бы слишком банальным решением, да и потом, у него не хватило бы духу применить ее к женщине. Хотя… Он посмотрел на создание в мешковатых бриджах. Неужели она улыбается, перетаскивая камни? Весьма необычная женщина. Он отбросил эту мысль. Были и другие способы отомстить ей. Подсунуть змею в кровать? Не годится, а вдруг эта чертовка любит змей? Паук? Кажется, все ненавидят пауков. Данфорд оперся на лопату, прекрасно понимая, что рассуждает как мальчишка, но и на это ему было наплевать. Он все испробовал, пытаясь увильнуть от этого отвратительного занятия, и не потому, что работа была трудной, а запах, от которого некуда было деться, запах был просто омерзительным, а потому, что да хотел, чтобы она одержала верх в их молчаливом споре. И все же ей удалось это. Она заставила его, владельца имения, пусть и с недавних пор, разгребать грязь, навоз и бог его знает что еще. Он был загнан в угол, ибо отказаться от этой работы значило бы признать себя изнеженным лондонским денди. Данфорд заметил Генри, что если он будет кидать навоз туда, куда она ему показала, он окажется у нее на пути и помешает ей работать. Но получил ответ:
- Работайте, разровнять можно и потом.
- Но грязь может попасть вам в сапоги. Она засмеялась в ответ:
- Мне не привыкать.
Это был явный камень в его огород. Стиснув зубы, он продолжал кидать навоз. Запах стоял просто омерзительный.
- Помнится, вы утверждали, что свиньи чистоплотны.
- Чистоплотнее, чем о них думают, но, конечно, не такие, как мы с вами. - Генри бросила взгляд на его заляпанные ботинки, ее серые глаза радостно заблестели. - Обычно.
Он шепотом выругался и со злостью посмотрел на нее.
- Я думал, что свиньи в отличие от коров не… ну, вы понимаете.
- Так оно и есть.
- Странно. - Он оперся на лопату и выжидательно посмотрел на нее.
Генри подошла ближе и потянула носом воздух над кучей.
- О Боже! Думаю, здесь всего достаточно. Случайно попало. Вообще-то это часто бывает. Не обессудьте. - Она улыбнулась ему и вернулась к работе.
Поворчав немного для собственного успокоения, он подошел к куче. Ему казалось, он умеет держать себя в руках. Он думал о себе как об уравновешенном, спокойном человеке. Но когда один из рабочих сказал: "Теперь, Генри, с твоей помощью, работа пошла быстрее", - ему потребовалось все его самообладание, чтобы не кинуться на нее с кулаками. Данфорд не знал, почему от нее так пахло в первый день встречи, но наверняка причина была не в том, что она по колено в грязи помогала строить свинарник. Ярость ослепила его. Она пыталась убедить его в том, что это и есть повседневный труд владельца имения! Стиснув зубы, он зачерпнул лопатой навоз, собираясь отнести его на кучу. Он проходил как раз мимо Генри, когда навоз соскользнул с лопаты и оказался на ее сапоге. Нечаянно. Генри резко повернулась. Он ждал, что за этим последует: "Вы сделали это нарочно", - но она стояла не шелохнувшись, лишь чуть прищурившись. Затем быстрым движением ноги стряхнула навоз ему на брюки. Ухмыльнувшись, теперь она ждала, как Данфорд скажет: "Вы сделали это нарочно", - однако и он молчал. Затем он улыбнулся, и тут она поняла, что ей несдобровать. Не успела она и глазом моргнуть, как он поднял ногу и вытер подошву своего ботинка о ее бриджи, оставив на них грязный след. Глядя на нее, он ждал, что будет дальше. Сначала она хотела запустить грязью ему в лицо, но отказалась от этой мысли, решив, что у него будет достаточно времени увернуться; и потом, у нее не было перчаток. Чтобы сбить его с толку, она быстро посмотрела налево и с силой наступила ему на ногу. Данфорд вскрикнул от боли.
- Ну, с меня хватит!
- Вы первый начали.
- Вы начали это еще до моего приезда, вы безрассудная, неуправляемая…
Она ждала, что он скажет "стерва", но он промолчал. Вместо этого, схватив Генри за талию, он перекинул ее через плечо и зашагал прочь.
- Вы не смеете! - визжала она, сильно колотя его по спине. - Томми! Гарри! Кто-нибудь! Остановите его!
Но мужчины, работавшие у стены, не двинулись с места. Открыв от удивления рты, они глазели на то, как мисс Генриетту Баррет, никому не дававшую спуску, уносили против ее воли.
- Может, нам стоило помочь ей? - предположил Гарри.
Томми покачал головой, глядя, как странная фигура скрылась за склоном холма.
- Не знаю. Ведь он - новый барон. Если он уносит Генри, значит, у него есть на это право.
Генри не согласилась бы с этим суждением и все еще продолжала кричать:
- Вы не имеете права так поступать со мной!
Наконец Данфорд сбросил ее возле небольшого сарая, где хранился сельскохозяйственный инвентарь. К счастью, вокруг не было ни души.
- Неужели? - Его голос звучал крайне высокомерно.
- Вы знаете, сколько нужно времени, чтобы завоевать уважение людей? Вы знаете? А я скажу вам - много времени. Чертовски много времени. А вы все испортили. Испортили!
- Сомневаюсь, что местное население перестанет уважать вас из-за моих действий, - прошипел он, - хотя ваши собственные могут довести вас до беды.
- Что вы хотите этим сказать? Если вы забыли, то я напомню, что это вы скинули мне грязь на ноги.
- Начнем с того, что это вы заставили разгребать меня это дерьмо. - Данфорду вдруг пришло в голову, что он впервые в своей жизни так грубо разговаривает с женщиной. Поразительно, до какого бешенства она довела его.
- Если вы не собираетесь управлять поместьем, можете отправляться назад в Лондон. Мы чудесно обойдемся без вас.
- Ах, вот в чем дело! Маленькая Генри в ужасе оттого, что я заберу ее любимую игрушку, поэтому и пытается выжить меня. Знаете, вот что я вам скажу. Двадцатилетней девушке вряд ли удастся меня запугать.
- Не заноситесь, не то… - Это прозвучало как угроза.
- Не то что? Что вы можете сделать мне? Что же такого вы можете сделать, чтобы навредить мне?
К ужасу Генри, ее губы задрожали.
- Я могу… я могу… - Ей надо срочно придумать что-нибудь, очень надо. Она не позволит ему сломить себя. Он выгонит ее из поместья, и ей некуда будет пойти, и что еще хуже, она никогда больше не увидит Стэннедж-Парк. Наконец в отчаянии она выпалила: - Я могу сделать все, что угодно! Я знаю имение лучше, чем вы! Лучше, чем кто-либо! Вы даже не успеете…
Не успела она и глазом моргнуть, как он прижал ее к сараю и больно ткнул указательным пальцем в плечо. Генри не могла ни вздохнуть ни выдохнуть, она просто забыла, как это делается, а под его зловещим взглядом ее ноги сделались ватными.
- Не совершайте ужасную ошибку, - прошипел он, - не то заставите меня рассердиться.
- Значит, сейчас вы еще не рассердились? - удивленно прошептала она.
Он резко отпустил ее и, нахмурив лоб, улыбнулся, глядя, как она сползает вниз.
- Еще нет, - спокойно ответил он. - Я всего лишь хотел восстановить некоторый порядок.
Генри от удивления открыла рот. Он сошел с ума.
- Во-первых, никаких хитрых замыслов с целью избавиться от меня.
Она начала всхлипывать.
- И никакой лжи!
Она почти задыхалась.
- И… - Он остановился и посмотрел на нее. - Ради Бога, не плачьте.
Она разрыдалась.
- Ну пожалуйста, не плачьте. - Он достал носовой платок, затем, увидев, что он заляпан грязью, снова сунул его в карман. - Не плачьте, Генри.
- Я никогда не плачу, - рыдая, произнесла она, с трудом вставляя слова между всхлипываниями.
- Я знаю. - Нагнувшись, Данфорд принялся успокаивать ее.
- Я столько лет не плакала!
Он верил ей. Невозможно было представить рыдающую Генри. Невозможно, хотя именно этим она и занималась у него на глазах. Она была такой сильной, хладнокровной, словом, ей не полагалось плакать. У него защемило сердце оттого, что именно он был причиной ее слез.
- Тише, тише, - шептал он, неловко похлопывая ее по плечу. - Ну-ну. Все хорошо.
Она вздохнула несколько раз, пытаясь успокоиться, но это не помогло. Данфорд беспомощно огляделся вокруг, будто зеленые холмы могли подсказать ему, как успокоить ее.
- Пожалуйста, не надо.
Это было ужасно.
- Мне некуда идти, - причитала она. - Некуда. И не к кому. У меня ведь нет никого.
- Ш-ш-ш. Все хорошо.
- Мне хотелось остаться здесь. - Она всхлипнула и неровно задышала. - Мне просто хотелось остаться здесь. Разве это так плохо?
- Конечно, нет, моя милая.
- Ведь это мой дом. - Она взглянула на него. Из-за слез ее серые глаза, казалось, отливали серебром. - По крайней мере был моим домом. А теперь он ваш, и в вашей власти сделать с ним что угодно. И со мной. И, о Боже, я такая дура. Вы должны ненавидеть меня.
- Это не так, - машинально сказал он. И это, конечно, было правдой. Она чертовски досаждала ему, но то, что он чувствовал, не было ненавистью. На самом деле ей удалось заслужить его уважение, а это было непросто. Ее методы были несколько странными, но ведь она боролась за самое дорогое, что у нее было. Не многие люди могли похвастаться такой чистотой помыслов.
Пытаясь успокоить Генри, он снова погладил ее по руке. Что это она говорила о его власти над ней? Странно. Да, конечно, при желании он мог бы выгнать ее из имения, но и только. Хотя что могло быть хуже, чем лишить ее дома? Ее горе было вполне объяснимо. И все же что-то показалось ему странным. Надо будет обязательно поговорить с ней об этом, когда она успокоится.
- Так вот, Генри, - начал он, решив, что уже пришло время развеять ее страхи. - Я не собираюсь выгонять вас из поместья. Зачем мне это? И потом, разве я хоть раз дал повод так думать?
Она тяжело вздохнула. Ей вдруг пришло в голову, что уже пора переходить в наступление. Генри взглянула на него. Он казался таким искренним. А может, и не было никакой надобности в этой необъявленной войне? Быть может, следовало узнать получше нового лорда Стэннеджа, прежде чем отправлять его в Лондон?
- Разве я дал повод? - спросил он негромко.
Она покачала головой.
- Подумайте сами, Генри. Надо быть глупцом, чтобы выгонять вас из поместья. Я ничего не смыслю в сельском хозяйстве. Так что, либо я разорюсь, либо найму человека, который будет смотреть здесь за всем. А с чего мне нанимать кого-то, если уже есть вы?
Генри стояла, опустив голову, не в силах смотреть ему в глаза. И почему он так терпелив и мил с ней? Ей было очень стыдно за все свои проделки, включая и те, которые она еще только собиралась осуществить.
- Простите меня, Данфорд. Очень прошу вас, простите.
Данфорд поспешил успокоить ее.
- Все еще поправимо. - Он оглядел себя и улыбнулся. - За исключением моего костюма.
- Простите меня! - Она снова разрыдалась. Его одежда, должно быть, стоила целое состояние. Она в жизни не видела ничего красивее. Вряд ли в Корнуолле удастся сшить такую.
- Пожалуйста, успокойтесь, Генри, - сказал он, сам удивляясь тому, как прозвучал его голос. Он почти умолял ее не огорчаться. Почему ее чувства стали так волновать его? - Это утро трудно назвать приятным, но по крайней мере оно было… скажем так… интересным. Стоило пожертвовать костюмом, чтобы заключить своего рода перемирие. Мне не хотелось бы, чтобы на следующей неделе вы разбудили меня на рассвете только для того, чтобы сообщить, что мне предстоит самостоятельно зарезать корову.
Она с удивлением смотрела на него. Как он догадался?
Данфорд, заметив ее удивление, все понял. Он подмигнул ей:
- Думаю, вы, моя дорогая, сумели бы провести самого Наполеона.
Ее губы чуть дрогнули. Пусть слабая, но все же улыбка.
- Ну что ж, - он поднялся на ноги, - не вернуться ли нам в дом? Я умираю от голода.
- Простите меня, - нерешительно произнесла она.
- А теперь за что? - Он с досадой посмотрел на нее.
- За то, что заставляла вас есть эту ужасную баранину. И кашу. Сама ненавижу кашу.
Он улыбнулся.
- Удивительно, как это вы вчера осилили целую тарелку. Это лишний раз убеждает меня в вашей преданности Стэннедж-Парку.
- Я съела только несколько ложек, - призналась она, - остальное вылила в вазу, когда вы отвернулись. Потом пришлось возвращаться и убирать.
Он не смог сдержать смех:
- Генри, вы не похожи ни на кого из моих знакомых..
- Не уверена, что это так уж хорошо.
- Чепуха. Это просто здорово. Ну что, пошли?
Генри ухватилась за его руку и медленно поднялась на ноги.
- Симпи делает очень вкусное печенье, - она постаралась произнести это подчеркнуто миролюбивым тоном. - С маслом, сахаром и имбирем. Просто объедение.
- Чудесно. Попросим ее испечь целую гору. Ведь нам не надо возвращаться к свинарнику?
Она покачала головой.
- Я и в самом деле была там в субботу, но только наблюдала за рабочими. Думаю, они были несколько удивлены тем, что сегодня я работала.
- Я это понял. У Томми просто челюсть отвисла. И, пожалуйста, признайтесь мне, что обычно вы не встаете так рано.
- Я чувствую себя ужасно по утрам. Не могу проснуться раньше девяти, если нет ничего срочного.
Он еще раз улыбнулся, представив, как хотелось ей избавиться от него. Должно быть, она и в самом деле очень хотела, чтобы он уехал, если ей пришлось встать в полшестого утра.
- Если вы так же, как и я, недолюбливаете тех, кто рано встает, мы прекрасно поладим.
- Надеюсь на это. - Всю дорогу она робко улыбалась. Он станет ей настоящим другом. Это будет чудесно. С тех пор как кончилось детство, у нее вообще не было друзей. Конечно, она неплохо ладила со всеми слугами, но сословные различия всегда мешали более дружеским отношениям. С Данфордом она обязательно подружится, несмотря на такое нескладное начало. И все же кое-что ей хотелось бы узнать. Она негромко окликнула его.
- Да?
- Когда вы говорили, что не рассердились…
- Да?
- А на самом деле?
- Я был несколько раздосадован, - признался он.