Красавица Джесс Уитби почти забыла свое детство, проведенное среди лондонских воров. Но сейчас ей придется вновь проникнуть в воровской притон, потому что именно там скрывается таинственный наполеоновский шпион, за которым она охотится.
Однако со временем Джесс все больше убеждается, что этот опасный человек не кто иной, как мужественный и смелый капитан Себастьян Кеннет, который спас ее от верной гибели и которого она полюбила со всей силой страсти…
Ему нельзя доверять.
Но можно ли перестать его любить?
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 2
Глава 3 4
Глава 4 7
Глава 5 9
Глава 6 9
Глава 7 11
Глава 8 13
Глава 9 14
Глава 10 15
Глава 11 16
Глава 12 18
Глава 13 19
Глава 14 22
Глава 15 23
Глава 16 26
Глава 17 28
Глава 18 30
Глава 19 32
Глава 20 33
Глава 21 36
Глава 22 37
Глава 23 40
Глава 24 42
Глава 25 43
Глава 26 45
Глава 27 45
Глава 28 46
Глава 29 46
Глава 30 47
Глава 31 48
Глава 32 50
Глава 33 54
Примечания 55
Джоанна Борн
Мой милый шпион
Дугласу посвящается
Глава 1
Кэтрин-лейн
"Узнав однажды вкус воровства, уже никогда его не утратишь", – говорил, бывало, папочка, давая ей затрещину, чтобы понимала, что он имеет в виду.
Она скучала по воровскому ремеслу. Скучала по тому ощущению, когда пальцы скользят в карман и извлекают оттуда кошелек, увесистый и полный секретов. Но больше всего она скучала по лучшему из моментов – когда, со звоном высыпав монеты на мостовую, садилась вместе с другими на корточки, чтобы подсчитать добычу. Она научилась вести бухгалтерию и делиться по справедливости.
По сравнению с этими ощущениями респектабельность была словно пиво без пены. Может, именно по этой причине уговорила она себя на авантюру. Ей чертовски надоело быть респектабельной.
День был самый подходящий для грабежа. Поднимаясь с Темзы, туман клубился над канавами и жался по углам Кэтрин-лейн, чувствуя себя вполне уютно на этой улочке. Туман принес с собой запах реки, а не амброзии и меда. В таком тумане могли таиться любые сюрпризы, и, возможно, они действительно таились.
– Добро пожаловать домой, Джесс, – прошептала она, надвинув на лоб капюшон.
Моросило. День клонился к вечеру. В тумане по обеим сторонам от нее торговцы уже закрывали свои лавки и расходились по домам. Уличные девки в ярких платьях тоже разошлись – попрятались по пабам вместе с матросами. Хлопали, закрываясь, ставни. Очень скоро на улице никого не останется, кроме нее да того кота, что так тщательно выбирал дорогу на булыжной мостовой. У него, у этого кота, явно имелись какие-то чрезвычайно важные дела – весь его вид о том свидетельствовал.
Получалось так, что обшаривать карманы Себастьяна Кеннета она будет в полном уединении.
Последнее, что сказал папочка, когда его уводили со склада в одной рубашке, было: "Не сделай какой-нибудь глупости, стараясь меня освободить".
Папочка слишком хорошо ее знал, и он вряд ли обрадуется, когда проведает о том, что она задумала.
Переулок справа назывался Темный переулок. Весьма красноречивое название, не так ли? А налево находилась Дорога мертвеца – еще один образчик поэтичности. Во времена детства Джесс бегала здесь босиком и прекрасно знала все эти улочки и переулки, вливавшиеся в Кэтрин-лейн. Родилась же она в маленькой грязной мансарде к северу отсюда. Было время, когда она с легкостью и по-приятельски могла вступить в разговор с любым из местных бродяг или сутенеров. Могла завернуть в любую из таверн и обсохнуть у огня. Но теперь она здесь чужая. Не Джесс уже, а мисс Уитби. И все вокруг теперь было для нее чужим.
Уходя дальше на юг, улица спускалась к Темзе, и тут Джесс замедлила шаги, глядя под ноги. От навоза и прочей мерзости булыжники мостовой были ужасно скользкими, и повсюду стояли лужи. Впрочем, то же самое было в этих местах и много лет назад.
Внезапно Джесс остановилась и в ужасе замерла; сердце же ее забилось в груди, точно кролик, угодивший в капкан. Появившаяся перед ней тень шевельнулась и отделилась от темного дверного проема, но, несмотря на высокий рост и широченные плечи, незнакомец двигался почти бесшумно.
– Ну-у… – произнес великан, ударив по ладони обрезком свинцовой трубы. Он был плотного сложения, с седеющими волосами и изрядно помятым лицом, на вид же – лет пятидесяти. От правой его брови тянулся вниз тонкий белый шрам, самой примечательной особенностью его лица являлись глаза, совершенно не вязавшиеся с устрашающим видом. Стоило увидеть эти глаза – и их обладатель уже не казался таким грозным. – Ну а теперь что скажете? Что мы дальше делаем?
– Ах, Дойл?.. – Джесс с облегчением вздохнула. – Ты не поверишь, как я рада работать со столь надежным человеком, как ты. Можем мы немного пройтись по этой улочке?
– Можно и пройтись, – пробурчал великан. Сделав несколько шагов, он добавил: – Пока ждал вас, все боялся, что какой-нибудь злодей возьмет да перережет мне горло – просто так, от нечего делать. – Внезапно остановившись, Дойл отбросил носком сапога нечистоты и, прислонившись к черной от копоти стене, проговорил: – Позвольте заметить, мисс, что вы маловато мне платите. Да и погода сегодня отвратительная…
Джесс немного помолчала, потом с усмешкой заметила:
– А твоя труба, между прочим, производит впечатление…
– Спасибо за комплимент, мисс Уитби. Я специально выбрал такую, когда получил вашу записку.
"Стреляный воробей, этот Дойл", – подумала Джесс. Что ж, ей очень с ним повезло. Говорят, когда-то, пока не подался в грабители, он был сыщиком полицейского суда. А теперь брался за такую работу, к которой честный сыщик ни за что бы не притронулся. И Дойл неплохо ей помогал – помогал, чем мог.
– Мы кого-то ждем? – спросил он, заметив, что Джесс то и дело озирается.
Она кивнула:
– Да, ждем одного человека.
– Хотите, чтобы я его пристукнул? – осведомился Дойл, взглянув на свою трубу.
– А ты это сделаешь для меня?
– Ни за что на свете. – Он негромко рассмеялся. – По крайней мере не за те деньги, что вы мне платите.
А этот Дойл – человек с принципами. Пожалуй, это в нем ей даже нравилось.
– К счастью, сегодня ничего такого не потребуется, – ответила Джесс. – Нужно просто идти следом, как будто ищешь удобный момент, чтобы напасть.
– И кого я должен преследовать?
– Меня.
– Ах, какое приятное разнообразие… Расскажите-ка подробнее.
Понимая, что Дойлу это вряд ли понравится, Джесс коротко изложила свой план, не вдаваясь в детали, которые ему знать не следовало.
– Осмелюсь заметить, мисс Уитби, что вы расширяете мой репертуар, – проворчал Дойл. – Так что давайте все проясним до конца. Значит, я угрожающе размахиваю трубой, как будто хочу вас ударить, так? А вы убегаете и бросаетесь в объятия к этому нашему кролику, верно?
– Да, все верно, – подтвердила Джесс.
– Таким образом, мисс Уитби, вы сумеете отвлечь его внимание, – продолжал Дойл, пристально глядя на собеседницу. – По-моему – замечательный план. За исключением той его части, где я размахиваю трубой с намерением ударить вас по голове.
Джесс невольно улыбнулась. Приятно работать с человеком, у которого есть чувство юмора. Снова окинув взглядом улицу, она пояснила:
– Мне потребуется три минуты, чтобы обшарить его карманы. Дай мне три минуты, ясно?
Три минуты – этого вполне хватит, чтобы найти пакет, если он у Кеннета с собой. Ей бы только заполучить пакет, и тогда не будет больше никаких расчетов, списков и догадок, тогда она будет знать наверняка. Ох, как же она устала бороться с тенью…
– Он регулярно ходит здесь по вечерам, когда идет к кораблю, – продолжала Джесс. – Они разгружают шерстяные изделия, а также мебель и керамическую плитку из Италии, за что не платят налоги.
– Контрабандист? Что-то новенькое… – протянул Дойл, нахмурившись.
– А корабль называется "Флайти дансер".
– Проклятие! – прохрипел Дойл, с силой ударив своей трубой в кирпичную стену. – Неужели это судно "Кеннет и K°"? Надеюсь, вы не Себастьяна Кеннета выбрали своей мишенью.
– Увы, именно его, мистер Дойл.
Дойл снова ударил в стену трубой и громко выругался.
– А вы, мисс, случайно, не слыхали, что Бастард Кеннет делает с ворами?
– Думаю, это всего лишь слухи, – ответила Джесс, пожав плечами. – Говорят, что в Александрии Кеннет отрубил вору пальцы своим большим ножом, с которым никогда не расстается. Взял – и отрубил. Но мало ли что рассказывают… Скорее всего преувеличивают.
– Не уверен, что преувеличивают. Если нужно взять у него что-нибудь, то лучше пошлите меня на дело.
Но Джесс знала: Синк мог завербовать кого угодно. Даже Дойла. По этой причине она и мокла под дождем, дрожа от холода и страха. Она хотела сама все сделать.
– Нет, не могу. – Джесс решительно покачала головой. А ее папочка сидел сейчас в доме на Микс-стрит, откуда невозможно было сбежать. Сидел и ждал палача, в то время как настоящий шпион, человек, которого французы называли Синк, преспокойно разгуливал по Лондону. Возможно, как раз в этот самый момент он уже шел по Кэтрин-лейн.
"Надеюсь, что Кеннет и есть Синк, – говорила себе Джесс. – Надеюсь, что он несет пакет… и что он не выпустит из меня кишки, если вдруг почувствует, как мои пальцы обшаривают его карманы".
Дойл откашлялся и проговорил:
– Я и не собираюсь вас отговаривать, мисс Уитби.
– Вот и хорошо, – кивнула Джесс.
У нее не было выбора. Она уже все перепробовала – и подкуп, и угрозы, и шантаж. Но ничего у нее не выходило, ничего не получалось. Ни в британской службе разведки, ни в военной разведке, ни в министерстве иностранных дел, ни в Адмиралтействе. Как будто все сговорились засадить Джосайю Уитби за решетку. Что это за мир такой, где никого нельзя подкупить?
Дойл внимательно посмотрел на нее, потом сказал:
– Вам здесь небезопасно, мисс Уитби. Даже со мной. Гулять в порту…
– Я очень осторожна, – перебила Джесс.
– Но в порту полно сутенеров, которые непременно захотят пустить в дело такую славную птичку, как вы, – продолжал Дойл. – А связываться с Бастардом Кеннетом – это чистейшее безумие. Вы, мисс, случайно, не свихнулись?
Нет, она не свихнулась. Просто у нее действительно не было выбора.
– Можешь не оставаться со мной, если не хочешь, – ответила Джесс.
– Нет, я останусь, – заявил Дойл. – Я все же должен отработать те жалкие гроши, что вы мне платите, мисс Уитби.
– Да, конечно, мистер Дойл.
Он прикоснулся к шраму на лице и проворчал:
– А может, мне самому полоснуть себя ножом, по горлу, чтобы избавить Кеннета от трудов? Когда же он появится, этот ваш капитан?
– Через полчаса, наверное.
– Значит, уже недолго.
Но ей казалось, что ужасно долго. Джесс со вздохом прислонилась к стене. В окне третьего этажа зажгли свечу. Видно, одна из девиц приступила к работе. Затем где-то скрипнул ставень.
"Как странно… – промелькнуло у Джесс. – У меня пересохло во рту, а ведь кругом столько воды…"
– Вот что, Дойл…
– Слушаю, мисс.
– Держись как можно дальше от меня. Кеннет очень уж ловок с ножами… Говорят, он прекрасно их метает.
– Да, слышал об этом. И мне не хочется, чтобы из меня выпустили кишки.
– Мне тоже, Дойл.
На углу ветер закручивал туман спиралью. В пабе ниже по улице пели "Правь, Британия". Там собирался всякий сброд, но сброд патриотический.
"Нет ничего хуже, чем ждать", – подумала Джесс со вздохом.
– Скажи, Дойл, ты когда-нибудь делаешь то, чего очень боишься?
– Время от времени. Но непохоже, чтобы вы нервничали, мисс. Вы холодная… как лягушка.
– Спасибо за комплимент. – Джесс невольно усмехнулась. – Но все-таки я немного нервничаю. Ужасно не люблю ждать. Когда же настанет конец этому ожиданию?
– Не могу представить, что будет, когда наше ожидание закончится.
Джесс пошевелила пальцами и снова вздохнула. Увы, несколько часов тренировки не вернули им прежнюю ловкость, и будет чертовски неприятно, если капитан Кеннет схватит ее за руку, когда она начнет обшаривать его карманы.
Сначала она их услышала, а потом увидела – из тумана вдруг вынырнули две фигуры. Высокий шел справа; он едва держался на ногах. Впрочем, и второй был изрядно пьян. И оба горланили песню: "…Я встретил девушку, торгующую устрицами, и смело сунул нос в ее корзинку!.."
Дойл тихо присвистнул и пробормотал:
– Наконец-то появились. Капитан Кеннет – высоченный, справа. Но оба едва на ногах стоят. Господи, только пьяных с ножами мне не хватает.
– Если он сильно пьян, то это даже лучше, – заметила Джесс.
– Да, возможно.
"У тебя все получится, – говорила себе Джесс. – Ведь когда-то ты вытащила многие сотни кошельков".
Капитан Себастьян Кеннет, как и говорили, был довольно высоким и крепким. Джесс разглядела сквозь туман черные волосы и худощавое лицо. Он был без шляпы, а куртка расстегнута, так что будет очень удобно обшаривать его карманы. Парня слева Джесс плохо рассмотрела, но казалось, что он был не так пьян, как Кеннет. Темноволосый и сухопарый, он шел, уставившись себе под ноги.
Джесс прекрасно знала песню, которую они горланили, – песню о девушке, торгующей устрицами. И в ней говорилось о том, что опасно доверяться девушкам на темных улицах. Что ж, в данном случае так оно и было.
– Порой жизнь – тяжкое испытание, – проворчал Дойл.
– Совершенно верно, мистер Дойл.
Откинув с глаз мокрые волосы, Джесс сделала глубокий вдох и заорала во все горло, взывая о помощи.
Глава 2
Капитан Себастьян Кеннет не считал себя слишком уж пьяным, хотя, конечно же, понимал, что он не вполне трезв. Но капитан придерживался того мнения, что между состоянием сильного опьянения и абсолютной трезвостью раскинулся целый океан, плавание по которому называется удовольствием.
К тому же повод для выпивки был очень даже подходящий. Капитан Райли, его приятель и один из помощников, явился сегодня, пошатываясь, в "Итонские экспедиции" с бочонком французского бренди и хорошими новостями. У Райли родился сын, когда на рассвете он бросил якорь в Уоппинге. Естественно, каждому захотелось поднять тост за новорожденного. А когда в корабельной конторе бренди кончилось, все переместились в таверну напротив, где продолжили праздновать. По словам Райли – а он кое-что знал о младенцах, – Томас Френсис Себастьян Райли родился голосистым и крепким парнем, и было ясно, что со временем он, как и его отец, уйдет в море.
Так что денек действительно был замечательный, подходящий для того, чтобы повеселить песней обитателей Кэтрин-лейн.
– "Лучших устриц ты еще не видел, – горланили приятели. – Я продаю их по три пенни, а тебе отдам задаром!.."
Себастьян Кеннет, запрокинув голову, с удовольствием подставил лицо под струи дождя. Совсем недавно он вернулся домой из жаркого и зловонного Корфу, и было необыкновенно приятно вдыхать прохладный и влажный воздух.
Его друг Эйдриан сильно фальшивил, отбивая тростью такт по филенкам и ставням. Но он не был пьян – Эйдриан не пьянел по долгу службы, – просто он совсем не умел петь.
– "Потому что ты их любишь!"
Бордели островками тепла и света парили в тумане. Из окна второго этажа свесились две мулатки, распустив по ветру длинные блестящие волосы. Их платья, красное и желтое, выделись яркими пятнами. Предлагая себя, они закричали хриплыми голосами, когда приятели проходили мимо. Но Себастьян только усмехнулся и помахал рукой, продолжая петь.
– "Нет ли поблизости уютного уголка, куда я мог бы привести свою прелестную торговку?! Мы бы с ней прилегли, и за устриц в корзине я бы дал ей хорошую цену!"
Улица под ногами Себастьяна, казалось, вздымалась волнами, но он благополучно их преодолевал. Когда постоянно взбираешься на ванты, ходить по земле совсем не трудно. К тому же Эйдриан сумеет его поддержать, если понадобится.
– "Вывернув мой карман, она сбежала, оставив мне корзину, полную…" – Они умолкли, услышав истошный женский крик.
Приятели осмотрелись и переглянулись. Затем, приготовившись к драке, стали спиной друг к другу. Себастьян положил руку на рукоятку ножа, а Эйдриан вытащил из кармана свой.
Неподалеку, у стены, кто-то стоял и наблюдал за ними. А потом они вдруг увидели девушку, бежавшую так, словно за ней гнался сам дьявол. Она была в темном плаще, под которым виднелось светлое платье, казавшееся во тьме пламенем свечи. Лицо же ее скрывал низко надвинутый капюшон.
Девушка бежала прямо на Себастьяна. Налетев на него, она покачнулась и крепко вцепилась в его куртку. Себастьян услужливо подхватил ее, чтобы не упала на булыжную мостовую. "Отлично сыграно", – подумал он с усмешкой. Но бедняжке не повезло, потому что он сотни раз видел подобное представление в разных вариациях. А затем, как и полагалось в такой игре, от стены отделилась еще одна фигура – угрожающего вида мужчина с двухдюймовым обрезком трубы. Злодей замер, оставаясь в тени; судя по всему, он взвешивал свои шансы на победу. Несколько секунд спустя он опустил оружие и поспешно ретировался, что казалось удивительной робостью для мужчины его комплекции.
– Очень интересно… – пробормотал Эйдриан. Выразительно взглянув на друга, он последовал за незнакомцем.
А прелестная карманница по-прежнему стояла перед Себастьяном, вцепившись в его куртку. Тяжело дыша, она прошептала:
– Ах, умоляю вас… Этот человек… он гонится за мной. – Девушка оглянулась, а затем снова повернулась к Себастьяну, крепко прижалась к нему, уткнувшись лицом ему в грудь.
Он не мог рассмотреть ее как следует, но почему-то ему казалось, что она очень даже привлекательная. От нее пахло лавандой, влажной шерстяной тканью и какими-то цветочными духами.