Бет распрямила плечи, вздернула подбородок и изобразила на лице то, что, по ее мнению, должно было выглядеть как уничижительная усмешка:
- Вы, без сомнения, считаете, что все женщины только и мечтают выйти замуж! Так вот, милорд герцог, я - последовательница Мэри Вулстонкрофт, и я считаю, что женщина может и должна быть свободна от оков брака и господства мужчин.
Герцог не проявил ни тени раздражения, выслушав пылкую речь своей дочери. Ее слова лишь развеселили его - отчего она пришла в неописуемую ярость - хотя он ответил ей со всей серьезностью:
- Но даже она в конце концов вышла замуж для того, чтобы ее ребенок родился в законном браке. Почему бы вам не последовать ее примеру? Мне казалось, что вам не безразличны проблемы законного деторождения и прав наследования.
Бет почувствовала, что неудержимо краснеет, и возненавидела герцога еще сильнее. Ее общение с мисс Маллори и несколькими подругами, близкими ей по духу, не могли подготовить ее к столь откровенному разговору с умудренным жизненным опытом человеком.
- Поскольку я не намерена иметь детей, эти проблемы меня не касаются, - пробормотала она.
- Зато в мои намерения входит, чтобы у вас были дети, Элизабет, и боюсь, что без брака здесь не обойтись.
Разговор принял такой неслыханный оборот и зашел настолько далеко, что Бет, сильно побледнев, прошептала:
- Я вас не понимаю.
- Это оттого, должен заметить, что вы не дали мне возможности спокойно изложить суть дела. Вы не умеете сдерживать свои эмоции, хотя и утверждали прямо противоположное.
Бет задохнулась от возмущения.
- Если вы потрудитесь меня выслушать, я с радостью представлю вам все необходимые разъяснения, - продолжал герцог.
Бет с трудом сдержалась, чтобы не запустить в него чем-нибудь тяжелым. Никому до сих пор не удавалось довести ее до белого каления. Огромным усилием воли она изобразила холодное равнодушие:
- Сделайте одолжение, ваша светлость. Думаю, вам не следует здесь задерживаться. Боюсь, вы не в своем уме.
- К сожалению, Элизабет, безумие часто передается по наследству. - Бет окаменела, но герцог тут же шутливо поднял руки вверх. И улыбнулся: - Прошу прощения. Вижу, вы обладаете редкой способностью подстрекать меня на язвительный тон. Я предвижу интересные времена… О нет! Не заводитесь снова. Послушайте меня.
Бет не дала сорваться с языка рвущимся из глубины души словам. Чем меньше она будет возражать, тем скорее все это закончится. Он не сможет предложить ей ничего, что побудило бы ее занять место в обленившейся и деградирующей аристократической среде. Ничего.
- Вне всякого сомнения, вы моя дочь. У меня есть еще две дочери, которые уже вышли замуж и имеют своих детей. У меня было три сына. Двое старших погибли много лет назад, а последний, мой наследник, маркиз Арден, в действительности не мой сын.
Герцог сделал паузу, давая ей возможность высказать свое мнение о нравах аристократии. Она испытывала огромное искушение именно так и поступить, но сочла, что благоразумнее будет промолчать.
- Кровь де Во текла в жилах семи поколений, она чиста и незапятнанна, - продолжал он. - Мне бы не хотелось ставить точку в ее благородном течении. Ваши дети должны продолжить наш род.
- Но ведь есть же… у вас же есть дети ваших дочерей, - нахмурилась она.
- Но они не могут унаследовать титул. Я хочу, чтобы вы вышли замуж за моего сына, и тогда его дети станут моими наследниками.
- Но ведь это кровосмешение! - в ужасе промолвила она.
- Нет. Между вами нет кровной связи, и посторонним совсем не обязательно знать, что вы - моя дочь.
- Вы не можете всерьез рассчитывать на то, что я соглашусь на ваше предложение. - Она пристально посмотрела ему в глаза. - Я понимаю мотивы, которые вами движут, хотя они основаны на старомодных аристократических понятиях о родовой чести, но ко мне все это не имеет никакого отношения.
- Ну что ж, в таком случае мне придется прибегнуть к запрещенным приемам. Я надеялся, что вас привлечет перспектива роскошной жизни и мне не нужно будет оказывать на вас давление, но вы не оставляете мне выбора, хотя я и восхищаюсь вашей принципиальностью. Поймите, Элизабет, я не могу допустить, чтобы эта ваша принципиальность помешала достижению моих целей. К тому же должен заметить, что не следует недооценивать могущество "старомодной" аристократии. Мисс Маллори подписала несколько закладных на это заведение, и все они у меня. Сумма, правда, небольшая, и леди сможет выплатить долги, если школа будет по-прежнему процветать. Однако если пойдут слухи о ее либеральных принципах, нравственной нестабильности…
- Но это нечестно! - потрясенно вскричала Бет. - Наши принципы касаются только нас лично и распространяются на воспитательную и образовательную программы лишь в незначительной степени.
- Знаю. Я всего лишь честно предупреждаю вас о тех методах, к которым готов прибегнуть, чтобы добиться вашего согласия. Если это не сработает, я найду другие. Достаточно одного моего слова, и мисс Маллори будет уничтожена. Вам остается подчиниться моей воле, Элизабет.
Потрясение, которое испытала Бет, было настолько сильным, что она какое-то время сидела, не в силах вымолвить ни слова. Она всегда гордилась тем, что может прекрасно обходиться без мужчин. В собственном положении внебрачного ребенка ее радовало отсутствие необходимости быть покорной дочерью своего отца. И вот теперь неожиданно она оказалась в железных тисках, из которых ей, пожалуй, не удастся вырваться.
- Мне жаль, что я вынужден огорчить вас, - произнес герцог, судя по всему, достаточно искренне. - Я восхищаюсь вами, и мне вовсе не хотелось бы сломить ваш дух. Но вы должны сделать так, как я сказал.
- Разве это не означает сломить дух? - прошептала Бет.
- Нет, это простое испытание. Лишь очень примитивная и нежизнеспособная особь не в состоянии выдержать даже одно испытание. От вас требуется всего-навсего выйти замуж за моего наследника, поселиться в его доме и родить ему детей. Ни на чем большем я не настаиваю.
- Вы просто хотите сломать мою жизнь.
- Только в одном смысле. Однако вы можете вести себя как угодно, получать образование, какое хотите, и придерживаться любых взглядов.
- А что говорит об этом ваш сын?
- Он со мной согласен. А вы, в свою очередь, предоставите ему те же свободы.
- А каковы его убеждения, если они у него есть? - язвительно поинтересовалась она.
- Об этом вы сами его спросите, - пожал плечами герцог. - Думаю, у вас найдется немало тем для обсуждения долгими вечерами в кругу семьи, но подозреваю, что его убеждения ограничиваются способностью восхищаться красивыми женскими ножками, разбираться в марках вин и святой верой в то, что свобода дана аристократии затем, чтобы делать все, что взбредет в голову.
Это было краткое описание худшего типа светского повесы, который она всегда презирала.
- Вы хотите выдать меня замуж за чудовище!
- Вовсе нет. Я прочу вам в мужья самого знатного, самого красивого и самого обаятельного жениха Англии.
Бет закрыла лицо руками. Он, должно быть, считает, что его предложение обрадует ее. Разнузданный фат!
- Если вы испытываете ко мне хоть какое-то чувство, умоляю вас, оставьте меня в покое, - взмолилась она. - Я счастлива здесь.
- Мне искренне жаль, моя дорогая, - ласково произнес герцог. - Но у меня нет выбора. А счастье, как известно, состояние временное. Когда у вас родится ребенок, вы сможете жить отдельно от мужа. Он возражать не станет, я уверен.
От этого заявления Бет похолодела. Где же хваленый идеал брака Мэри Вулстонкрофт, который основывается на высоких моральных принципах, взаимном уважении и дружбе?
- И мне придется отдаться этому человеку и носить под сердцем его детей, - с горечью проговорила она.
- К несчастью, это именно так, - кивнул герцог. - Для достижения цели не существует иного способа. Должен заметить, однако, - не сочтите меня неделикатным, - что искушенность маркиза в этих делах, возможно, сделает для вас общение с ним не таким уж неприятным.
Искушенность? Бет поежилась. И это все, что можно положить на чашу весов в противовес порядочности и уважению? Бет чувствовала, как покраснели ее щеки, но больше не собиралась прятать глаза.
- У меня ведь нет выбора, не так ли? И вам не совестно так со мной поступать?
Он не ответил, хотя, похоже, ее слова смутили его.
- Интересно, что скажет обо всем этом тетя Эмма? - добавила она безнадежно.
- Я полагаю, вам следует притвориться, что вы согласны. Если вы расскажете ей о том, что мне пришлось оказать на вас давление, она будет вынуждена отказаться от вашей жертвы. Тогда я найду другое оружие, только и всего.
- Что я должна делать? - спросила Бет, смирившись с поражением, и поднялась с кресла. Ноги ее не слушались. Герцог тоже встал и принялся натягивать перчатки.
- Я пришлю сюда Ардена, и вы познакомитесь. Затем - таковым будет общественное мнение - он безумно влюбится в вас и увезет в свой дом. По прошествии короткого, требуемого приличиями времени вы поженитесь.
- Я должна буду жить в вашем доме? - Бет еще не успела оправиться от первого удара, как на нее обрушился еще один. - А что подумает ваша жена?
- Она будет рада, - ответил герцог. - Она очень скучает по своим дочерям. Мы все цивилизованные люди, и если станем доброжелательно относиться друг к другу, от этого никому не будет вреда.
- Вздор! - заявила Бет, гордо приподняв подбородок.
* * *
Перемена, происшедшая с мисс Армитидж в последующие несколько недель, никого не оставила равнодушным. Если раньше она слыла образцом терпения и самообладания, то теперь то и дело срывалась, покрикивала на учениц и часто появлялась в классе с покрасневшими от слез глазами.
Если бы не ежедневное ухудшение политической обстановки во Франции, тетя Эмма наверняка замучила бы Бет бесконечными вопросами и советами. Бет невольно подумала, что ей есть за что благодарить Корсиканца. И все же известие о том, что Наполеон снова в Париже, внушало ей глубокий страх. Он имел наглость предложить европейским странам подписать мирный договор, чтобы тем самым вынудить их признать его правителем Франции. Однако прежние времена прошли, и теперь европейские страны объединились против узурпатора.
Воодушевление Бет по этому поводу, однако, пропало без следа, когда однажды ее снова вызвали в гостиную посреди урока. Теперь она не сомневалась, что причина этого вызова связана с ее проблемами.
Как и прежде, весть о том, что мисс Армитидж просят пожаловать в Желтую гостиную, принесла Кларисса. Бет вытерла внезапно повлажневшие ладони о передник и повернулась к двери.
- Мисс Армитидж, могу я поговорить с вами? - услышала она голос Клариссы и остановилась.
- Не сейчас, дорогая, - ответила Бет и поспешно покинула класс.
Она не стала задерживаться у большого зеркала. В конце концов, она не красавица, и если предстанет сейчас перед маркизом Арденом в самом неблагоприятном виде, то, может быть, он сам от нее откажется. Он как-никак мужчина и дворянин, на него не может распространяться власть герцога так же, как и на нее.
С этими мыслями Бет смело вошла в гостиную.
На этот раз мисс Маллори отсутствовала, но зато здесь был мужчина. Маркиз Арден.
Бет почувствовала, что теряет самоуверенность, которая, казалось, утекает в пол сквозь подметки туфель. Маркиз вовсе не был похож на разнузданного щеголя. Напротив, обладал всем, что так пугало ее в мужчинах, - высоким ростом, физической силой и надменным взглядом. Она заметила, как при виде ее в его глазах промелькнуло отвращение, но он немедленно спрятал его под безупречной галантностью, и хотя она надеялась произвести на него именно такое впечатление, уверенности ей это не прибавило.
- Мисс Армитидж, - сдержанно поклонился он.
- Милорд маркиз. - Она присела в реверансе, изо всех сил стараясь не уступать ему в надменности.
Они с минуту молча разглядывали друг друга, и наконец Бет заговорила:
- Прошу вас садиться, милорд.
Для себя она выбрала стул как можно дальше от посетителя.
Выйти замуж за такого человека? Да это просто смешно. Бет с трудом сдержалась, чтобы не фыркнуть.
Всем своим обликом он напоминал греческих богов, это впечатление подчеркивали его длинные светлые локоны. Глаза цвета чистого, ярко-голубого летнего неба казались странными на мужском лице. Он был выше ее на целую голову и вдвое шире в плечах. Бет выросла в исключительно женском окружении и всегда страдала из-за своего маленького роста.
Люсьен недоумевал. Ну кто поверит в то, что он мог безумно влюбиться в такую замухрышку? Уродиной ее не назовешь - черты лица у нее правильные, и фигура, скрытая под унылым платьем и скромным передником, должно быть, недурна, - но в ней нет ничего необычного. Он вздохнул. Выбора у него все равно не было.
Бет уловила этот тяжелый вздох и поджала губы. У нее пропало всякое желание попытаться завести светскую беседу.
- Идите сюда, - приказал маркиз и поднялся с кресла.
- Простите? - Она изумленно подняла на него глаза.
- Идите сюда. Я хочу разглядеть вас на свету.
- Подите к черту! - громко и отчетливо отчеканила она и с удовольствием заметила, как маркиз от неожиданности моргнул. Через мгновение его красивые губы смягчила улыбка.
- Мы с вами оба попали в переплет, согласны?
Бет немного расслабилась в надежде, что это останется им незамеченным.
- Затруднительное положение, в котором мы оказались, - затея вашей семьи, милорд, и способ его разрешения направлен к ее выгоде.
- Значит, для себя вы не видите в этом никакой выгоды, мисс Армитидж? - Он изучал ее самым циничным образом.
- Решительно никакой!
Он снова сел в кресло, на губах его остался след недавней усмешки.
- Разве в жизни нет ничего, что вы хотели бы иметь и чего у вас нет? - снисходительно поинтересовался он с видом человека, который привык покупать все, в том числе и людей.
- Свобода, - ответила Бет и тем самым заставила его перестать ухмыляться.
- Никто из нас не может быть полностью свободным, - тихо произнес он. - Мы должны пожениться, мисс Армитидж. Это неизбежно. Я, со своей стороны, обещаю относиться к вам насколько возможно деликатно. Можете мне верить.
Она отдала должное его добрым намерениям, но ей совсем не понравилось, что он чувствовал себя господином, обещающим не обращаться плохо со своим вассалом.
- Мне этого недостаточно, - вздохнула она, успев со времени визита герцога хорошенько все обдумать. - Я хочу получать собственный доход. Я не намерена зависеть от ваших капризов.
- Отец уже позаботился об этом, мисс Армитидж. - Его взгляд стал жестким. - Но к сожалению, договор вступит в силу лишь после того, как вы родите мне двух сыновей.
Бет опустила голову. При всей смелости требований у нее не было реальной возможности настоять на их исполнении, и они оба это понимали. К тому же этот разговор о детях испугал ее. Бет, к несчастью, была достаточно наслышана о механизме воспроизведения потомства. Но в этот момент ей захотелось ничего об этом не знать.
Маркиз подошел к камину и уставился на огонь.
- Разве в этом есть какой-нибудь смысл? - пробурчал он себе под нос.
На миг у Бет зародилась искра надежды, что он готов отказаться от плана отца, но тут маркиз повернулся к ней:
- Мисс Армитидж, не окажете ли вы мне честь стать моей женой?
Бет тоже поднялась и с трудом проглотила комок, подступивший к горлу. Она отдавала себе отчет в том, что дальнейшие мольбы бессмысленны и не приведут ни к чему хорошему. Если семейство де Во захочет разрезать ее на кусочки и подать к обеду на блюде, она не сможет этому воспрепятствовать.
- Полагаю, я должна это сделать.
Маркиз достал из кармана кольцо. Он должен был надеть его ей на палец, но Бет протянула ему правую руку ладонью вверх, и он просто положил в нее огромный бриллиант в окружении изумрудов, судя по всему, старинной работы. Возможно, фамильная реликвия. Она сама надела кольцо. Оно выглядело громоздким и неуместным в данной ситуации.
- Что теперь? - спросила она, стараясь лишний раз не смотреть на символ их теперешних уз. Она вдруг подумала, что маркиз захочет получить от нее традиционный поцелуй, и испуганно взглянула на него. Однако эта мысль ему и в голову не пришла.
- Не вижу смысла откладывать это дело. Пойдемте, я отвезу вас в Белкрейвен.
- Завтра. Мне нужно собраться.
- Не нужно брать с собой много вещей, - поморщился он, неодобрительно оглядывая ее платье. - Мы купим вам новый гардероб.
- Благодарю, лорд Арден, но я предпочитаю собственные наряды, - с достоинством ответила она. - Ваш отец сказал, что я должна всего лишь выйти за вас замуж, жить в вашем доме и родить вам детей. Он ничего не говорил о том, что я должна к тому же ублажать ваш вкус.
- Как угодно, мисс Армитидж, - поджав губы, пробурчал он.
Бет присела в реверансе, держа спину нарочито прямой.
Он отвесил ей подчеркнуто куртуазный поклон и вышел из комнаты.
Глава 4
На следующий день Бет очень волновалась, ожидая прихода маркиза, и это волнение усугублялось беспокойством мисс Маллори.
- Ты вполне уверена в том, что делаешь, Бет? Подумай еще раз. Вдали от этих стен с тобой может стрястись что угодно.
- Пожалуйста, не волнуйтесь, тетя Эмма. - Бет постаралась ободрить улыбкой женщину, которая заменила ей мать. - В потайном кармане я зашила двадцать гиней - те, что вы мне подарили. Если что-нибудь пойдет не так, я смогу вернуться в родное гнездо.
- Лучше бы тебе не уезжать, Бет. Маркиз очень неприятный человек. Я сразу это поняла. Как ты все это вынесешь?
- Я надеюсь, он лучше, чем мы о нем думаем, - улыбнулась Бет, крепко обнимая мисс Маллори. И не так уж она была не права. Маркиз хоть и был прославленным повесой, тем не менее тонко ощущал неловкость их ситуации и не пытался ухаживать за ней, изображая фальшивую влюбленность.
Наконец подали экипаж, и Бет снова оценила его тактичность, когда маркиз вскочил на лошадь, предоставив ей возможность путешествовать в одиночестве.
Помахав на прощание мисс Маллори и нескольким старшим ученицам, Бет откинулась на шелковые подушки и поставила ноги на резную скамеечку. Мягкий шерстяной плед лежал тут же на случай, если ей станет холодно; можно было задернуть бархатные шторки и оказаться в полной изоляции от мира. Она приказала самой себе не поддаваться очарованию этих роскошных безделушек, но не могла не ощутить разницу между этой поездкой и теми, которые она совершала прежде в наемном дилижансе.
Она выглянула в окошко, чтобы в последний раз взглянуть на провожающих, и как только экипаж тронулся, вдруг осознала, что среди них была Кларисса Грейстоун и глаза у нее были заплаканы. Бет нравилась эта девочка, и они иногда беседовали, но она даже не предполагала, что Клариссу так расстроит ее отъезд.