Все домашние нежно любили Фебу, но совершенно не понимали, как с ней обращаться. Она резко отличалась от всех членов семьи и приводила в недоумение родственников. Только графиня не удивлялась ее эксцентричности. Как говорится, в семье не без урода.
Феба все делала по-своему. В семье предпочитали рациональную логику, Феба же полагалась исключительно на интуицию. Они изучали биржевые сводки в "Джентльменз джорнэл"- Феба запоем читала романы. Она была безрассудной, в то время как другие предпочитали осторожность. Феба относилась ко всему с энтузиазмом - другие члены семьи были недоверчивы. Она постоянно увлекалась тем, что остальные считали неинтересным и не заслуживающим внимания. Но она была младшенькой.
И поэтому все, за исключением, пожалуй, одной только графини, старались позаботиться о ней и уберечь от беды. Ее отчаянные выходки с детства держали родных в постоянном страхе, особенно после несчастья, когда она угодила под колеса кареты и искалечила себе ногу.
Феба с обычным безрассудством бросилась к экипажу, пытаясь спасти из-под колес щенка. Щенок уцелел, а вот Феба пострадала.
Доктора, к своему прискорбию, вынуждены были сообщить графу Кларингтону, что его дочь никогда не сможет ходить. Семья пришла в отчаяние, все жалели бедняжку, все тряслись над ней, все были полны решимости нареки приковать восьмилетнюю Фебу к инвалидному креслу.
Феба оставалась верной себе, успешно сопротивлялась их стараниям сделать из нее пожизненного инвалида. Презрев предписания врачей, она тайком училась ходить. Первые неуверенные шаги отозвались жгучей болью. Только ее страстное желание подняться и снова начать ходить помогло ей победить болезнь.
Но ее родные, к сожалению, так и не оправились от потрясения. Для них эта беда была лишь еще одним, пусть самым страшным, эпизодом в непрерывной череде несчастий, которые Феба навлекала на себя своим безрассудством и от которых во что бы то ни стало ее следовало уберечь.
- Но я вовсе не желаю, чтобы Килбурн делал мне предложение, - ответила Феба. Она пристроила ноги, обутые в домашние туфли, на низенькую скамеечку и слегка разминала левую ногу, побаливавшую после утренней верховой прогулки.
- Зато мы все очень хотим, чтобы он сделал тебе предложение. - Мередит сделала очередной стежок.
Она была всего на два года старше Фебы, но они были полной противоположностью друг другу и внешне, и по характеру. Как день и ночь. Мередит, голубоглазая блондинка, хрупкая, точно фарфоровая, была когда-то застенчивым и робким созданием, трепетавшим от стыда при одной только мысли о страстных объятиях в супружеской постели.
Когда ей впервые предстояло показаться в обществе, Мередит вполне серьезно поделилась с Фебой своей мечтой стать монахиней и таким образом избежать замужества. Феба сказала, что тоже согласилась бы принять монашество, но только в том случае, если придется жить в старинном, населенном призраками монастыре. В шестнадцать лет она готова была отречься от мира ради того, чтобы повстречать настоящее привидение.
"Хорошо, что Мередит не последовала своим религиозным наклонностям", - рассудила Феба. Замужество пошло ей на пользу. Мередит превратилась в бодрую, довольную жизнью женщину, обожаемую жену, маркизу Троубридж, счастливую мать троих здоровых ребятишек.
- Я говорю серьезно, Мередит. Я не собираюсь выходить замуж за Килбурна.
Мередит оторвалась от шитья, ее кристально-чистые глаза изумленно расширились.
- Господи, да о чем ты говоришь? Он четвертый по прямой линии. Он почти так же богат, как Троубридж. Во всяком случае, его состояние не уступает папиному. Мама просто в восторге от такой перспективы.
- Разумеется. - Феба отпила глоток чаю и мрачно уставилась на украшавший стену прекрасной работы гобелен с охотничьими сценами. - Ее бы это очень устроило. Еще один богатый зятек, у которого она одалживала бы деньги, когда ей изменит счастье в картах.
- Она же не может обратиться к папе, чтобы он оплатил ее долги чести. Он бы никогда не одобрил ее азартных увлечений. А у нас с тобой всех наших денег не хватит, чтобы покрыть один ее проигрыш. - Мередит вздохнула. - Если бы еще она не так часто играла в карты.
- Обычно она выигрывает.
- Да, но не всегда…
- Даже у самых опытных игроков бывает полоса невезения. - В отличие от Мередит Феба готова была посочувствовать матери. Ее собственное пристрастие к редким книгам с каждым днем требовало все больше денег.
Мередит нервно покусывала нижнюю губу.
- В прошлый раз Троубридж был немного рассержен, когда я попросила его выручить маму.
Феба печально улыбнулась:
- Поэтому-то мама и мечтает выдать меня замуж за Килбурна. Бедняга Килбурн, он не понимает, что его ждет. Возможно, мне лучше предупредить его о мамином пристрастии к картам до того, как он соберется сделать мне предложение.
- Ты с ума сошла!
Феба вздохнула:
- Я не теряю надежды, что мама с папой скоро оставят попытки выдать меня замуж. Все-таки у меня уже не тот возраст.
- Вздор. Тебе только двадцать четыре.
- Не будем лукавить, Мередит. Мне совсем немного осталось до двадцати пяти, и мы обе прекрасно понимаем, что если у меня до сих пор находятся женихи, то только благодаря моему приданому.
- Хорошо, но лорда Килбурна никак не назовешь охотником за приданым. Его поместья простираются от Хэмпшира до Корнуолла. У него нет ни малейшего резона жениться на тебе ради денег.
- Ха-ха. Что же тогда он крутится вокруг меня, если в этом сезоне появилось столько свеженьких красоток? - подозрительно спросила Феба.
Она представила себе Килбурна и принялась разбирать своего воображаемого жениха, пытаясь понять, почему он так ей не нравится.
Килбурн был высокого роста, держался прямо и с достоинством, глаза у него были серые, холодноватые, волосы русые. Она даже допускала, что он красив. Граф, безусловно, занимал видное положение в обществе и в глазах любой матери был желанной добычей. Однако он невыносимый зануда.
- Быть может, он питает к тебе чувства, Феба.
- Какие чувства? У нас нет ничего общего.
- Ты не права. - Мередит закончила вышивать розовый цветок, продернула в иголку зеленую нитку и занялась листочком. - Вы оба из хорошей семьи, вращаетесь в лучшем обществе, обладаете солидным состоянием. И следует сказать, по возрасту вы очень подходите друг другу.
Феба вздернула бровь:
- Ему уже за сорок.
- Вот именно. Самый подходящий возраст. Тебе нужен человек постарше, степенный и ответственный. Тот, кто сможет мудро руководить тобой. Не тебе объяснять, как часто твой импульсивный характер доводит нас всех до отчаяния. В один прекрасный день ты попадешь в такую страшную беду, откуда не сможешь выкарабкаться.
- Я прекрасно справлялась до сих пор.
Мередит обратила взор к потолку:
- Я не устаю благодарить за это Всевышнего.
- Да будет тебе, Мередит. В конце концов, я сама скоро помудрею. Если подумать, до сорока уже совсем немного. Если я продержусь до возраста Килбурна, тогда уж точно ничье руководство мне не понадобится.
Мередит пропустила мимо ушей шутку Фебы.
- Брак пойдет тебе на пользу, Феба. Тебе пора остепениться. И как ты можешь быть довольной своей жизнью? Слоняешься без дела да гоняешься за этими глупыми старыми книжками.
- А тебе не кажется, Мередит, - только честно, - что этот Килбурн какой-то холодный? Когда с ним разговариваешь, глаза у него совершенно пустые. Никаких теплых чувств. Понимаешь, что я имею в виду? И по-моему, он ничего не испытывает ко мне.
- Что за глупости ты говоришь? - Мередит слегка нахмурилась. - Лорд Килбурн вовсе не холоден, просто он держится с достоинством, как джентльмен, и знает, что уместно, а что нет. Ты понимала бы это лучше, если б читала поменьше романов.
Феба напряженно улыбнулась:
- Ты в самом деле так считаешь?
- Разумеется. Ты забиваешь себе голову всеми этими рыцарями, побеждающими драконов ради одной улыбки своей дамы! Просто смешно!
- Зато как интересно!
- Не вижу в этом ничего интересного! - возразила Мередит. - Эти старые легенды только вредят твоему и без того чересчур пылкому воображению - именно поэтому ты до сих пор не вышла замуж!
- Я выйду замуж только по любви, - тихо ответила Феба.
- Ты просто ничего не понимаешь. Любовь приходит потом. Возьми, например, нас с Троубриджем…
- Да, конечно, - согласилась Феба, - но это слишком рискованно. Я предпочитаю сначала убедиться, что меня любят, и я готова ответить на эту любовь, прежде чем свяжу себя столь долговременными обязательствами, как замужество.
Мередит в отчаянии всплеснула руками:
- Ты не желаешь рисковать? Ты, наверное, шутишь? Я не знаю другой женщины, которая постоянно подвергается большему риску, чем ты!
- Я имела в виду только риск замужества, - возразила Феба.
- В браке с Килбурном нет никакого риска.
- Мередит…
- Да? - откликнулась Мередит, сделав очередной безупречный стежок.
- А ты когда-нибудь вспоминаешь ночь бегства с Габриэлем Баннером?
Рука Мередит дрогнула.
- Ой, я уколола палец! Дай мне носовой платок. Да быстрей же! Я испачкаю кровью платье.
Феба опустила чашку на стол и поднялась. Она протянула сестре платок:
- Сильно укололась?
- Ничего страшного. Так что ты говорила? - Мередит отложила шитье и перевязала палец платком.
- Я спросила, вспоминаешь ли ты когда-нибудь Габриэля Баннера. Он теперь стал графом Уальдом, как ты знаешь.
- Я слышала о его возвращении в Англию. - Мередит взяла свою чашку и сделала небольшой глоточек. - Что же касается твоего вопроса… я стараюсь никогда не вспоминать о той ужасной ночи. Я была просто дурочкой, маленькой неопытной дурочкой.
- Ты просила Габриэля спасти тебя от брака с Троубриджем. - Феба уселась на стул и снова пристроила ноги на скамеечку. Складки ярко-зеленого муслинового платья ниспадали до щиколоток. - Я прекрасно помню эту историю.
- Еще бы тебе не помнить, - сухо заметила Мередит. - Тебе все это так нравилось, ты воодушевляла меня и даже помогала связывать простыни, чтобы я могла спуститься из спальни через окно.
- Это было просто здорово! Когда Габриэль растворился в ночи, унося тебя прочь на быстром коне, я подумала, что это самый романтический миг в моей жизни.
- Это было просто ужасно! - вздохнула Мередит - Слава Богу, Энтони вовремя спохватился и успел нас нагнать. Он был в страшной ярости, а я так обрадовалась, увидев его: за всю свою жизнь я не была так счастлива лицезреть нашего дорогого Энтони! Я, конечно, быстро опомнилась - едва мы успели выбраться из Лондона. Но Габриэль не уступал, поскольку твердо решился спасти меня от Троубриджа.
- Но ты же передумала?
Мередит покачала головой:
- Ты никогда не сталкивалась с Габриэлем, поэтому запомни: если он что вобьет себе в голову, его не переубедить. Я заклинала его вернуться, а он решил, что это просто девичьи страхи. Правда, его винить нельзя: я ведь была тогда просто пугливым маленьким воробышком. Странно, как вообще мне пришло в голову бежать с ним.
- Ты очень боялась этого брака.
Мередит снисходительно улыбнулась:
- Да, я была дурочкой. Троубридж самый прекрасный муж, о каком только может мечтать женщина. Но тогда я его совсем не знала. Мы раза два танцевали с ним, и я не испытывала ничего, кроме страха.
- И ты попросила Габриэля, чтобы он спас тебя?
- Да. - Мередит забавно сморщила носик. - К сожалению, его планы спасения отличались от моих собственных. Как только мы тронулись в путь, он сразу же объявил, что мы направляемся в Гретна-Грин и там поженимся. Разумеется, меня охватил неописуемый ужас. Я понятия не имела, что он намерен на мне жениться.
- На что же ты рассчитывала, когда просила его о помощи?
- Сама не знаю. Я хотела убежать, а для такого приключения Габриэль подходил как нельзя лучше. Казалось, только он один может справиться с такой задачей.
- Вот как, - отозвалась Феба. "Судя по всему, он очень изменился с тех пор, - мрачно подумала она, - он даже не смог справиться с разбойником в Сассексе". Хотя она должна была признать, это приключение по-прежнему волновало ее.
- Я быстро поняла, что спасаться с Габриэлем от Троубриджа все равно что броситься из огня да в полымя, - продолжала Мередит.
- И ты не жалеешь, что вернулась? - тихо спросила Феба.
Мередит довольным взглядом обвела свою изысканно обставленную гостиную.
- Я каждый день благодарю Бога за то, что он спас меня от Уальда. Пожалуй, папа с Энтони были несправедливы, утверждая, что он просто хотел завладеть моим состоянием, но, без сомнения, моя жизнь с ним была бы ужасна, просто ужасна!
- Почему? - спросила Феба, не в силах прекратить разговор, занимавший ее больше, чем хотелось. Мередит глянула на нее в кротком изумлении.
- Сама не знаю, откровенно говоря. Вероятно, потому, что он напугал меня. Он вел себя не по-джентльменски. Он внушал мне ужас, когда мы неслись с ним на север. Уже через несколько миль пути я испытывала к нему полное отвращение и заливалась горькими слезами.
- Понятно.
Фебе ярко припомнился тот краткий миг, когда Габриэль сжимал ее в своих объятиях. Она, конечно, была страшно рассержена, но ничего отвратительного в этом не находила. Более того, его поцелуй был одним из самых волнующих моментов в ее жизни. Вернувшись домой, Феба до утра пролежала с открытыми глазами, вспоминая это дерзкое чувственное прикосновение. Да что там - воспоминание преследовало ее до сих пор.
- Как ты думаешь, теперь, когда он возвратился в Англию и унаследовал титул, он появится в обществе? - тихо спросила Феба.
- Боже сохрани! - Мередит содрогнулась. - Все эти восемь лет я боялась, что когда-нибудь он возвратится. Я готова плакать при одной мысли об этом.
- Но почему? Ты давно замужем.
Мередит взглянула ей прямо в лицо:
- Троубридж ничего не знает о том, что произошло, точнее, могло произойти восемь лет назад. И он не должен узнать об этом.
- Все ясно, - перебила ее Феба. - Никто ничего не знает, кроме членов нашей семьи. Папа все уладил. Почему же ты боишься встречи с Уальдом?
- Уальд вполне способен припомнить события той ночи - хотя бы ради того, чтобы унизить нас, - прошептала Мередит. - Сегодня он, имея титул, может пустить слух… И этот слух подхватит весь свет.
- Я понимаю тебя, - пробормотала Феба.
Мередит права: будучи графом, даже без состояния, Габриэль займет достойное место в обществе. И стоит ему намекнуть на события в прошлом маркизы Троубридж, как тут же найдутся заинтересованные слушатели.
- Троубридж придет в замешательство, узнав о том, что я пыталась совершить восемь лет назад, - с достоинством произнесла Мередит. - Он, несомненно, огорчится, ведь я была готова предпочесть бегство браку с ним. Папа тоже будет разгневан скандалом, а Энтони бросится подставлять себя под пулю на дуэли.
- Я уверена, что все обстоит не так уж плохо, - отозвалась Феба. - Конечно же, Уальд не скажет ни слова. Он, в конце концов, джентльмен. - Тут она прикусила язык, отчетливо понимая, что у нее нет никаких оснований утверждать это. Она сама могла убедиться, как изменился Габриэль за прошедшие восемь лет. В ту ночь, в глуши Сассекса, ей пришлось пережить крушение всех иллюзий.
- Хотя Уальд и не джентльмен, будем надеяться на лучшее. - Мередит аккуратно сложила рукоделие. - Признаться, я сомневаюсь, что он осмелится показаться в свете. Он всегда предпочитал держаться в стороне, да и денег у него нет.
- А если его финансовые дела изменились к лучшему?
Феба призадумалась. Она прекрасно понимала, что гонорара, полученного за "Искателя приключений", не хватит, чтобы вести бурную светскую жизнь. Но ведь граф столько лет обитал в Южных морях. К тому же Габриэль производил впечатление предприимчивого человека, способного добиться успеха.
- Всем известно, что титул не принес ему состояния, - твердо заметила Мередит. - Нет, я почти уверена, что мы в безопасности.
Феба вспомнила, как выглядел Габриэль в тот миг, когда после поцелуя нехотя разжал объятия. Безопасность - совсем не то слово, которое приходит ей на ум при упоминании о Габриэле.
В глубине души она боялась, что этот человек сдержит свое обещание и разыщет ее, вернет похищенную книгу, после чего примется за поиски Нила. И в то же время она боялась, что этого не случится.
Мередит пристально посмотрела на нее:
- Ты сегодня очень странная, Феба. Наверное, все еще думаешь, как ответить на предложение Килбурна?
- Ответ давно готов. Если он, конечно, все-таки сделает мне предложение.
Мередит только вздохнула:
- Ты ведь не рассчитываешь, что после стольких лет Нил Бакстер чудесным образом возвратится в Англию с огромным состоянием и припадет к твоим ногам?
- Прошло уже больше года, как Нил погиб.
- Но ты, судя по всему, не смирилась с этим?
- К сожалению, смирилась. Но его смерть до конца жизни будет пятном на моей совести, - прошептала Феба. Глаза Мередит расширились в испуге.
- И как у тебя язык поворачивается такое говорить? Ты не виновна в его смерти.
- Вряд ли надо объяснять, Мередит, что он отправился в Южные моря из-за меня. Если б Нил не отправился за удачей, то был бы жив!
- Боже мой, - прошептала Мередит, - я так надеялась, что ты избавилась от этого нелепого чувства вины. Нил сам выбрал свою судьбу, поэтому тебе не в чем упрекать себя.
Феба печально улыбнулась:
- Легче сказать, чем сделать, Мередит. Наверное, вся беда в том, что я смотрела на Нила как на друга, у меня и в мыслях не было выходить за него замуж. Он так и не понял, что мне была нужна только его дружба.
- Да, он называл себя твоим рыцарем, верным Ланселотом, и клялся служить тебе всю жизнь, - с явным неодобрением проговорила Мередит. - Он был просто неотразим, тут не поспоришь, но, кроме внешности, я ничего в нем не находила.
- Нил танцевал со мной.
Мередит изумленно уставилась на сестру:
- Танцевал с тобой? Ну так что ж?
Феба печально улыбнулась:
- Ты же знаешь, меня никто никогда не приглашает на танец. Мужчины боятся попасть в неловкое положение из-за моей больной ноги.
- Они боятся твоего конфуза в танцевальной зале, - возразила Мередит, - они не приглашают тебя исключительно из джентльменских соображений.
- Вздор! Они стыдятся танцевать с хромоножкой. - Феба вдруг улыбнулась нахлынувшим воспоминаниям. - А вот Нил ничуть об этом не заботился. Он танцевал со мной вальс. Мередит, честное слово, он танцевал со мной вальс! Нил хотел доставить мне удовольствие, и мне казалось, что он и вправду мой Ланселот. - Феба вздохнула. "Я должна найти убийцу, - подумала она, - иначе мне не будет покоя. Я обязана это сделать ради памяти Нила".
- Феба, как бы ты ни относилась к Килбурну, выбери сегодня что-нибудь поспокойнее. Не следует отпугивать его экстравагантными нарядами.
- Я собиралась надеть новое шелковое платье, оранжевое с зеленым, - мечтательно протянула Феба.
- Как раз этого я и боялась, - огорченно вздохнула Мередит.