Встреча прошла очень интересно. На небольшой сцене стояла не соседка по столу, а полная изящества женщина, умеющая увлекательно рассказывать о судьбе старинных предметов, хранящихся в знаменитом музее. Павел с большим воодушевлением воспринимал каждое слово, и Андрей, глядя на него, подумал: если у него самого курортный роман, возникший 25 лет назад, кажется, идет к логическому завершению, то у Павла он только начинается. Совершенно неожиданно, чего не могли предсказать даже звезды. Впрочем, может быть, этот порыв исчезнет вместе с отъездом.
На следующий день друзья пошли к психотерапевту, но не с утра, а к концу приема, чтобы не ограничивать себя во времени в течение сеанса. Увидев в кабинете сразу двоих, Татьяна Николаевна сказала:
- Принимаю по одному, а кто из вас лишний, разберитесь сами.
- Мы оба лишние в этом мире, доктор, - как всегда, с юмором и претензией на философию одновременно отозвался Павел. - Меня в этом уверяет начальник, когда распределяет премию, а моего друга - покинувшая его жена, которая сочла, что он лишний в ее жизни.
- Я еще вчера поняла, что у вашего друга семейные проблемы, - сказала Татьяна Николаевна и потерла переносицу средним пальцем левой руки.
Андрей и Павел понимающе переглянулись.
- Так это на почве семейного разлада у вашего друга появилась склонность к генетическим исследованиям? - спросила Татьяна Николаевна, глядя при этом на Андрея.
Тот смущенно присел на краешек стула, стоящего около кресла, в котором вальяжно расселся Павел.
- Ваша жена оставила вас, узнав о внебрачной дочери? - спросила Татьяна Николаевна Андрея напрямик. - А вы, похоже, тоже ничего о ней не знали?
- Я не знал и…сейчас еще не уверен, но мне хочется, чтобы дочь узнала обо мне, - ответил Андрей и невольно потер переносицу, как делал это в минуты сильного волнения или задумчивости.
Этот жест сразу уловили проницательные глаза психотерапевта, и она стала внимательно всматриваться в лицо странного пациента, затем медленно и внушительно произнесла:
- "Не уверен - не обгоняй" - так прежде писали на некоторых машинах. И я советую вам не торопиться с выводами, "не обгонять" реальные обстоятельства.
- Почему? - с вызовом спросил Андрей и тряхнул головой, "отгоняя муху".
Татьяна отвела от него взгляд, ставший вдруг жестким, и, перелистывая без всякой надобности его курортную карту, продолжила:
- Я не знаю причины, по которой вы расстались с матерью вашей дочери, но, как правило, женщины любую из них считают предательством. А предательство редко кто может простить. Дочь в таких случаях становится на сторону матери.
- А как же зов крови? - вмешался Павел - Неужели разумная дочь не найдет капли жалости к отцу, который даже не знал о ее существовании?
- Разумная дочь не станет из жалости к нему нарушать душевный покой того, кто действительно стал ей отцом, - прервав его, жестко отпарировала Татьяна, отодвинув от себя курортную карту. - Что касается сеансов психотерапии, то вам обоим больше пользы принесут вечерние прогулки по свежему воздуху. Всего доброго!
Этими словами врач буквально выставила их за дверь. Оба молча дошли до своей комнаты. И только здесь Павел убежденно сказал:
- Жизнь сама выдвигает приоритеты, и каждый сам для себя решает, что для него важнее.
- Как ты думаешь, она догадалась? - болезненно морщась, спросил Андрей.
- Что она твоя дочь? Возможно, судя по ее реакции. Но если и не догадалась, то очень четко дала понять, что не хочет ни в тебе, ни в ком-либо другом признавать своего отца и не простит предательства по отношению к матери.
- Я не предал! Я не знал!
- Я тебе друг, но истина дороже, как говорил известный философ. Ты оставил тогда свою любимую беззащитной, ты сам убил свою любовь. Воскресить ее - это все равно, что оживить человека. Безнадежно.
- Но бывают же случаи… - как за соломинку, цеплялся Андрей.
- Видно, это не тот случай.
- Если бы не Лариса со своей ложной беременностью… Ведь я тогда считал себя обязанным жениться на ней из-за будущего ребенка!
Зазвонил мобильный телефон, настойчиво, требовательно.
- Возьми трубку! - нервно бросил Андрей Павлу. - Прямо по ушам бьет!
- Так это твой звонит, - спокойно отозвался Павел.
Андрей полез по карманам, потому что не помнил, куда подевал свой мобильник, которым не пользовался уже несколько дней, и, наконец, обнаружил его в ящике тумбочки. Не глядя на табло, поспешно поднес телефон к уху и услышал, как всегда, чуть небрежный и решительный голос Ларисы:
- По-моему, мой дорогой, твой отдых в твоем любимом Пятигорске затянулся. Пора возвращаться домой, даже вместе с великовозрастной дочерью, если она пожелает жить в Москве.
- Что за шутки, Лариса? - обрел, наконец, дар речи удивленный Андрей. - Я жду, когда ты назначишь дату развода.
- Никогда! - прервала его Лариса. - Я передумала. Вернее, Андрюша, я тогда поддалась плохому настроению, потому что возникли проблемы с бизнесом. Теперь все утряслось. А если честно, то я не могу жить без тебя, родной, я окончательно поняла это после нашей размолвки. Завтра же берите билеты на самолет и прилетайте, я встречу вас в аэропорту. Дай на минуту телефон Павлу.
В некотором смятении Андрей протянул мобильник другу. Что говорила ему Лариса, он не слышал, но Павел в ответ соглашался:
- Конечно. Да. Разумеется. Так и сделаем.
Когда телефон отключился, Павел, возвращая его другу, сказал:
- От своей судьбы никуда не уйдешь, а твоя судьба - Лариса. Может, эта размолвка вас сблизит, и вы станете лучше понимать друг друга. Тем более теперь, когда тебя не будет манить виртуальный огонь давно угаснувшего курортного романа.
- А сам-то ты зачем ввязываешься в подобную историю?
- Ты имеешь в виду Фаину? Ну, во-первых, наша история совсем другая, хотя бы в силу возраста и жизненного опыта. Во-вторых, как оказалось, Фаина - очень интересный человек, с ней можно говорить, не уставая слушать. У нее большая коллекция альбомов с архитектурными шедеврами мира. Мне это интересно. Можно съездить и посмотреть, ведь из Москвы до Петербурга всего несколько часов… И…такие, можно даже сказать, деловые отношения ни к чему не обязывают…
- Так, так, так, - перебил его Андрей, - не надо прикрывать интерес к женщине интересом к архитектуре. Но я молчу!
- Вот именно, помалкивай, - добродушно отмахнулся Павел, - разберись сначала в своих чувствах.
- Да я, кажется, уже…
Андрей не знал точно, от чего он почувствовал облегчение. То ли от того, что вероятная дочь четко определила свою позицию по отношению к нему, то ли от того, что на его совесть не ляжет еще один грех, если он не станет разрушать счастливую семью, отказавшись от искушения удовлетворить личный интерес, то ли от того, что уже в который раз все за него решила Лариса. Он вернется в привычное русло жизни, где все знакомо и понятно. А девушка под цветущей черемухой пусть останется в памяти, как курортный сувенир.
С этими мыслями Андрей вслед за Павлом входил в столовую, где за их столом уже сидели Фаина и профессор Остапенко, быстро допивавшая то ли сок, то ли компот - она не изменяла своей установке "нарезать круги долголетия" после еды. Едва друзья сели за стол, как Фаина сказала:
- О, Валентина Михайловна приехала! Сегодня она сама за рулем. Наверное, приехала читать лекции, ее иногда приглашают в фармакадемию, как очень крупного специалиста по микробиологии. А сюда она заехала повидаться с дочерью. Я вам говорила, Татьяна Николаевна - ее дочь.
Андрей и Павел сразу поняли, что речь идет о той, кого в юности звали Тиной. Павел повернул голову к окну, разглядывая женщину, которая, захлопнув дверцу машины, направилась к парадному входу. Андрею тоже хотелось посмотреть в окно, но боязнь увидеть что-то, не совместимое с образом девушки под цветущей черемухой, и внезапно нахлынувшее смятение, как остатки былого чувства, останавливали его. Всего несколько мгновений длились эти сомнения, но когда Андрей все-таки решился взглянуть в окно, Валентина Михайловна уже подходила к двери. Андрей увидел в спину женщину среднего телосложения, одетую в модный брючный костюм, с коротко остриженными волосами соломенного цвета. "Значит, красится, - почему-то мелькнула мысль. - Деловая… Вон как твердо печатает шаг". Он не узнавал в этой женщине ту хрупкую тоненькую девушку, которая стояла под цветущей черемухой, протянув руки к веткам и навстречу солнцу. Дверь за Валентиной Михайловной захлопнулась, и в этот момент Андрей почувствовал, как тяжесть, еще давившая сердце, стала отступать.
- К дочери пошла, - констатировала Фаина, имея в виду Валентину Михайловну. - Кстати, Андрей, что вам посоветовала психотерапевт?
- Прогулки на свежем воздухе.
- Значит, вы абсолютно здоровы.
- И потому мы завтра же улетаем, - подхватил Андрей.
- Оба? - с некоторым смущением спросила Фаина.
- Оба, - ответил за Андрея Павел, - но поезда из Москвы в Петербург никто не отменял.
Фаина понимающе улыбнулась, а Андрей подумал: курортный роман в своем начале всегда богат на радужные надежды, но никто никогда не знает, чем он закончится.
Самая счастливая осень
Глава 1
Неожиданное наследство может ошеломить кого угодно, а тем более человека, не привыкшего к большим деньгам.
Жизнь Марии Ивановны была так же проста, как ее имя и отчество. Впрочем, и фамилия вполне соответствовала обыденности ее существования - Беднова. Ей много раз советовали поменять злосчастную фамилию на более счастливую, но она не согласилась на это даже тогда, когда вышла замуж за Юрия Богатко.
- Не верю я во всякую чепуху, - говорила Мария Ивановна подругам. - Ничего фамилия не символизирует и не накликает. Да вот хоть Юру моего возьмите: при такой фамилии он пришел ко мне с маленькой дорожной сумкой. У него даже приличного костюма не было, не говоря уже о квартире или счете в банке.
А что мог нажить за три года работы в обыкновенной школе учитель математики? То же, что "нажила" за два года учительница русского языка и литературы Мария Беднова: доброе имя, любовь учеников и уважение коллег. Но ей хоть квартира досталась от рано умерших родителей, а Юрий снимал угол у школьной уборщицы.
Воспитанник детского дома Юрий Богатко счастлив был уже тем, что удалось окончить институт, прирабатывая к стипендии уроками да разгрузкой вагонов на станции. Родителей не помнил, а куда подевался старший брат, с которым его разлучили в раннем детстве, не знал. Несколько раз пытался найти его, но из этого ничего не получалось. Вполне возможно, говорили ему, что Николая усыновили, поменяли фамилию и даже имя.
В педагогической среде скорых браков почти не бывает, там по профессиональной привычке к человеку "примериваются", желая узнать получше. И Мария, придя в школу после института, не сразу сблизилась с Юрием. Ему пришлось долго ухаживать за хорошенькой "русачкой", прежде чем она согласилась пойти в загс. Может, Мария потому еще не торопилась замуж, что как раз в это время сильно болели отец и мать. Умерли они один за другим буквально за полтора месяца. И лишь через год после этого дело дошло до свадьбы Марии и Юрия, очень скромной, в кругу самых близких друзей.
Брак их можно было считать счастливым - в скромном довольстве и взаимном уважении. Да вот детей не было, о чем оба сожалели. Подумали как-то взять ребенка из детдома, но потом решили, что чужих детей, которым необходимо внимание, и в школе хватает.
Прожили вместе 46 лет. Совсем немного до золотой свадьбы осталось, когда у Юрия Васильевича начались серьезные проблемы с сердцем. И вдруг однажды ему позвонили и пригласили зайти к нотариусу. Он весь день удивлялся: зачем? На следующее утро в назначенный час явился. У нотариуса сидел еще один человек - в хорошем сером костюме и с пенсне на носу, отчего его крупные внимательные глаза казались еще больше. Именно он и задал первый вопрос:
- Как давно вы знакомы с Николасом Богтом?
Юрий Васильевич пожал плечами:
- Я вообще его не знаю.
- А почему он вас знает?
- Он? Меня? - удивился Юрий Васильевич. - Почему?
- Так это я вас спрашиваю: почему?
- А кто он такой? - решил уточнить Юрий Васильевич.
- Американский бизнесмен.
Юрия Васильевича даже пот прошиб:
- Вы что-то путаете. Откуда я могу знать американского бизнесмена?
- И вы не в курсе, что он оставил вам приличное наследство?
- Наследство? - Юрий Васильевич побледнел и полез в карман за сердечными пилюлями.
Человек в сером костюме еще долго с пристрастием допрашивал Юрия Васильевича, разбираясь в его отношениях с американцем Николасом Богтом. Наконец стало ясно: да это же пропавший старший брат Юрия Николай! Вот куда его судьба занесла! Обрадовался Юрий, что отыскался-таки брат, но тут же и сник, узнав о его смерти там, в чужой Америке. Солидная сумма в долларах долго разыскивала Юрия Богатко в России, потому что он давно уехал из родного города. А когда его нашли, ему было уже за семьдесят, и болезнь сердца совсем подточила силы. Вступить в наследство он успел, а воспользоваться большими деньгами не пришлось - умер от инфаркта. Так и получилось, что крупная сумма теперь лежала на банковском счете Марии Ивановны.
Она купила для своей школы компьютерный класс, дала денег на ремонт, но тут ее остановили и посоветовали хоть что-нибудь оставить себе. Все-таки за семьдесят, уже можно и не работать, а поездить по курортам страны и мира. И кто знает, сколько лет ей еще отпущено, не обрекать же себя на одну жалкую пенсию.
Мария Ивановна вняла советам. Завершив свой последний учебный год, пошла к подруге Надежде, работавшей врачом в больнице, посоветоваться, с какого курорта в ее возрасте лучше начать. А та ей предложила лечь недельки на две-три в ее отделение и обследоваться, что новоявленная миллионерша и сделала.
Лежала она в обыкновенной двухместной палате, и самым примечательным в больнице оказалось улыбчивое лицо медсестры Светы. Девушку нельзя было назвать красавицей, но мягкие правильные черты лица и неизменная улыбка делали ее миловидной и привлекательной. За добрый нрав и приветливость все называли Светлану не медицинской, а милосердной сестрой.
Но однажды Светлана пришла на работу с припухшими глазами, и улыбка ее казалась вымученной. Спросить напрямую, что случилось, Мария Ивановна сочла неудобным и пошла за разъяснениями к Надежде. Подруга покачала головой и сказала:
- Ее бой-френд бросил, наш ординатор Виктор, закрутил роман с другой.
- Такую девушку бросить! - не то удивилась, не то возмутилась Мария Ивановна.
Надежда снова покачала головой и сказала:
- Светлана пока не знает главного своего несчастья, а Виктор знает, потому, наверное, и бросил. Мы все недавно обследование проходили, у Светланы рак легкого.
- Боже мой! - воскликнула Мария Ивановна. - Нужны дорогие лекарства? Или операция? Я дам деньги!
- Бесполезно, - вздохнула Надежда. - У нее неоперабельная форма. Сильно поражено левое легкое, там уже есть метастазы. Как дойдут до сердца - наступит конец.
- Так убрать его совсем! Есть же правое легкое!
- А там два довольно крупных узла. Уберешь левое легкое, они быстро начнут разрастаться.
- Но есть же лекарства!
- Они могут только замедлить процесс, да и то ненадолго. А хуже всего то, что девушка теперь совсем одна, если не считать пьющую мать.
- Господи! - опять не удержалась Мария Ивановна от бурного выражения эмоций. - Да чем же ей помочь? Может, на курорт свозить? Или ей нельзя?
- Ей теперь все можно, пока у нее сил хватит. А это максимум полгода. Ну, при хорошем раскладе, может быть, год.
- Значит, едем! - решила Мария Ивановна.
В тот же день, когда Светлана пришла в палату с лекарствами, Мария Ивановна сказала, что хотела бы съездить в Сочи, а потом - в Анталию или Египет, но боится ехать одна, и стала уговаривать Светлану отправиться с ней вместе в качестве сопровождающей медсестры. После недолгих колебаний Светлана согласилась.
Глава 2
Сентябрь недаром называют бархатным сезоном на Черноморском побережье. Солнце уже не печет, становится ласковее, воздух свежее, а на пляжах нет того количества распластанных на гальке тел, как летом.
Мария Ивановна, сама никогда раньше не бывавшая в Сочи, выбрала для проживания гостиницу "Москва". Самый центр, рядом магазины, кафе, пляж недалеко. Двухместный номер на втором этаже с удобствами и балконом казался ей роскошным. И Светлане, тоже не видевшей ничего лучшего, он понравился.
Ехали они сюда поездом, чуть больше десяти часов. Это была не совсем спокойная ночь, так как в соседнем купе компания молодежи долго и шумно веселилась. Поэтому первой мыслью женщин было поспать, да в такое раннее утро идти на пляж и не стоило.
Проснулись часа через три, бодрые и полные желания идти знакомиться со знаменитым курортным городом. Спустившись вниз, обнаружили, что тут же, при гостинице, есть хорошее кафе и популярная кондитерская, откуда гости и жители города уносили пирожные целыми коробками.
- Ну, все! - решительно сказала Мария Ивановна. - Начинаем сладкую жизнь! Но перед завтраком - обязательно тонизирующую таблеточку.
Она достала из коробочки небольшую капсулку и предложила Светлане. Девушка со смехом проглотила капсулку и спросила:
- А вы? Разве вам не нужны силы? Нам придется много ходить - мы собираемся знакомиться с городом.
- Я свою еще в гостинице проглотила, - ответила Мария Ивановна, не моргнув глазом.
Ей дорогое лекарство, которое она запасла для Светланы, было не нужно. А как заставить девушку принимать его регулярно? Вот она и придумала называть капсулы тонизирующими таблетками, витаминами.
Первое знакомство с городом, действительно, потребовало от обеих достаточно много сил. На пляж они попали уже часам к пяти вечера. Вопреки их ожиданиям народу было еще довольно много, но стоявшая здесь беседка была пуста. Помня о том, что Светлане нельзя долго находиться на солнце, Мария Ивановна повела ее в беседку. Они сидели и зачарованно смотрели на море, как любуются им все, кто видит его впервые или долго здесь не бывал.
Впрочем, обе все-таки несколько раз бывали раньше на море, но в маленьких поселках, куда турфирмы возят людей на автобусах дней на пять-шесть. Там кишащий людьми кусочек моря превращался в мутную лужу. А здесь чистое, темно-синее, отливающее местами лазурью, оно простиралось далеко-далеко, где почти незаметно для глаза сливалось с небом.
- Красота-то какая! - восхитилась Мария Ивановна. - Повезло нам, море какое спокойное. В такой воде приятно купаться. Ну, раздевайся, детка!