Тихо хлопнула пробка, Арни разлил вино и подал Фейс бокал. Она не могла не отметить, что вино прекрасно.
- За случайные встречи, - сказал Арни, поднимая бокал и улыбаясь своей милой кривоватой улыбкой.
Фейс не была уверена, что им и вправду есть что отмечать. Если не считать того, что случайная встреча заставила ее находиться в непосредственной близости от Арни. Ей вдруг захотелось, чтобы он сел, поскольку был таким крупным, что, казалось, занимал всю комнату, а самой себе Фейс казалась маленькой и незначительной. Она подняла бокал.
- За старых друзей. Так что же привело тебя сюда?
- А я-то думал, все яснее ясного. Я здесь, чтобы обеспечить тебе кров во время бури. И за мой ошибочный альтруизм ты пока даже не поблагодарила меня. Однако ночь только начинается.
Фейс поперхнулась.
- Я благодарна, но не настолько!
- А насколько?
Отсвет рекламы за окном вновь превратил лицо Арни в дьявольскую маску. Фейс быстро сделала глоток и выпалила:
- Ты ведь сказал, что не проходишь курсы у Джека-Потрошителя.
- Конечно. - Уголок его губ злорадно изогнулся. - Мой сексуальный аппетит возбуждается более привычным способом.
- Меня не интересуют твои сексуальные наклонности, - отрезала Фейс. Его улыбка вызывала в ней давно забытые ощущения. - Арни, почему бы тебе не рассказать, зачем ты сюда явился?
Он небрежно пожал плечами, и у нее возникло чувство, что собеседник явно не в настроении отвечать. Однако тот заговорил:
- Да это не секрет. Спасибо Одри Гамелейн. Я здесь по случаю официального открытия нового крытого катка.
Фейс заморгала. Он наверняка над ней издевается!
- Да, но… Арни, ты ведь не приехал из Сиэтла специально для того, чтобы присутствовать на открытии спортзала в нашем городишке?
- Нет. Сначала я побывал в Гранд-Кули, а потом приехал сюда.
- Но почему? Ты давно здесь не живешь.
- Я не мог этого избежать. Иначе я бы проявил непростительное высокомерие и многих расстроил. К тому же я финансировал этот комплекс. - Фейс таращилась на Арни, потеряв дар речи, а тот отрывисто продолжал: - Городской Совет в лице моего доброго друга Клайда обратился ко мне некоторое время назад с просьбой приехать. Я согласился - при условии, что мое участие в строительстве сохранят в тайне. К сожалению, все вышло по-другому.
- Ох. - Фейс покачала головой. Вид у Арни был ужасно мрачный. Что-то тут не сходилось.
- Разве сейчас подходящее время года для открытия ледовой арены? - спросила она, почувствовав какие-то сомнения.
- Не совсем. Они пользовались им с прошлой осени, но Совет решил провести официальную церемонию открытия позднее, когда потеплеет. - Он с ироническим видом махнул рукой в сторону окна, на летевший там снег.
Фейс нахмурилась.
- Понятно. Конечно, ты был щедр, но…
- Да не особенно. Я ведь получил налоговую скидку.
Фейс кивнула - теперь, мол, все ясно. Да, это было похоже на того Арни, которого она знала столько лет. Он прекрасно себя чувствовал в окружении своего богатства, но никогда не умел принимать похвалы за свои филантропические дела, протестовал против открытых выражений благодарности. Сам факт, что он хотел сохранить в тайне свое участие, был вполне в его духе. Но не объяснял, что же все-таки привело Арни в город его детства.
- И все же я удивлена, что ты приехал, - прямо сказала Фейс.
- Правда? Я тоже. Поверь мне, у меня вовсе не было намерения показываться тут, пока я не услышал от… - Он замолк, сунув руки в карманы. - От нескольких членов Совета… что я должен быть почетным гостем. И что добрые граждане Сноувилла будут оскорблены, если я не появлюсь.
Да, логично. Арни был высокомерен, но никогда не причинял боли тем, кто ее не заслужил.
- И это заставило тебя передумать, - подытожила Фейс.
- Мм… Можно сказать и так. Особенно, когда я узнал от Клайда, что Совет хочет послать Одри Гамелейн в Сиэтл, чтобы меня убедить. - На губах его появилась еле заметная усмешка.
Фейс поспешно поставила бокал.
- Одри Гамелейн? Она все еще тут?
- Более того. Она член Совета, как и Клайд. А Найджел Пост нынче мэр.
- А, - догадалась Фейс. - Твой секрет выплыл. Одри хотелось, чтобы ты приехал, вот она и выпустила кота из мешка.
Арни развел руками:
- После того как все узнали новость и назвали каток моим именем, мне пришлось приехать.
У Фейс внезапно пересохло в горле. Хорошенькая изворотливая Одри… Она всегда знала, как добиться того, чего ей хочется. Кроме одного раза - когда ей захотелось Арни. Но это было так давно. Все переменилось…
- Значит, возможность увидеть Одри и заставила тебя приехать, - поддела она его, стараясь говорить легко и непринужденно, хотя мысль о связи этой парочки странным образом заставила все внутри Фейс сжаться.
- Нет. Я приехал именно по той причине, которую назвал.
Фейс резко коротко засмеялась.
- Ты уверен, что у тебя есть на это время?
- Я научился находить время тогда, когда нужно, - холодно ответил он. - Это не слишком нарушит мое расписание. Открытие в понедельник, к среде я снова буду в офисе.
Фейс скептически улыбнулась. Он не добавил, что раз Одри все еще свободна, она непременно нашла бы, как втиснуться в его расписание. В былые времена Арни выводил эту смазливую блондинку на люди всего несколько раз, но он вряд ли не разглядел ее слишком приторное очарование. А она еще так откровенно себя предлагала….
- Так ты не увидишься с Одри? - спросила Фейс, картинно подняв бровь и надеясь, что голос у нее звучит небрежно-равнодушно.
Злорадно осклабившись, Арни сел на ближайшую постель.
- Непременно увижусь, - сказал он. - Она будет на открытии, она же советник. - Откинув назад голову, он обозревал Фейс холодным оценивающим взглядом. - Знаете, мисс Хайленд, теперь, когда вы подсохли, то смотритесь вполне прилично.
- Как ты сказал - прилично? - Фейс положила вилку и нож, слишком удивленная, чтобы скрыть свои мысли, все воспоминания об Одри мигом улетучились. - Это что - комплимент?
- Почему бы и нет? - В иссиня-черных глазах Арни заиграл явный вызов. - Ты всегда была миленьким сорванцом.
- А ты - напыщенным типом! - с негодованием воскликнула Фейс. Ей никогда раньше не приходило в голову задуматься над тем, как Арни оценивал ее внешность. Но сейчас она обнаружила, что ей вовсе не нравится, когда ее называют всего лишь "приличной", так же как не понравился и этот "миленький сорванец". Хуже того - Фейс не покидало ощущение, что все ее тайные переживания раскрыты и видны как на ладони. Глаза его насмешливо блестели.
- Да, я старался, и как мог держал тебя в строгости, - самодовольно согласился он. - Но не волнуйся. Я никогда не навязываюсь в компанию к сорванцам. Даже к приличным. Мы оба знаем, к чему это может привести.
Фейс сердито воззрилась на Арни. Неужели ему так уж необходимо напоминать ей о прошлых бедах?
- Знаем, конечно! - отрезала она. - И я уверена, что ни один из нас не хочет снова встретиться у алтаря!
- Пронеси меня, господи. Мой единственный опыт по этой части не вызывает у меня желания повторить. - Арни произнес эти слова без горечи, но сама его бесстрастность подтверждала, что он вполне серьезен.
- Было и вправду столь болезненно? - неожиданно спросила Фейс. - А в то время мне казалось, что тебе все равно.
- Все равно - что? - Он отклонился назад, опираясь на локти, так что тело его соблазнительно обрисовалось на постели. Фейс с трудом отвела глаза.
- Ты знаешь. Ну, то, что тебя бросили. - Она провела рукой по влажным волосам, уставилась на кусочек застывшего сыра на тарелке, затем выпалила: - Скажи, это, надеюсь, не из-за меня… ну, что ты не женат? - Она неуверенно взглянула на Арни и с неловкостью переспросила: - Ты ведь не… не женат?
- Нет, - ответил он. - А ты?
- Знаешь же, что нет. Одного раза мне хватило.
- Отлично, - сказал Арни. - Значит, мы спокойно можем провести ночь вместе, не опасаясь, что утром наши подозрительные супруги устроят нам допрос. - Он сел и налил обоим вина.
О боже, как легко и непринужденно он заговорил о совместной ночи. Фейс хотела возмутиться, но у нее вдруг возникло ощущение, что кожу покалывают горячие иголки.
Когда он подал ей бокал, их пальцы соприкоснулись. Ошеломленная Фейс подняла глаза, как будто бы по ее руке пробежал ток.
Она отклонилась как можно дальше от сидящего рядом мужчины и разом проглотила полбокала. Гипнотизирующий взгляд Арни остановился на ней, и Фейс ощутила напряжение, оттого что сидит, потягивая вино, в чистеньком, но неуютном гостиничном номере, поглядывая на бывшего наставника, от которого всегда исходило такое привычное спокойствие. Но только не сейчас. Она закрыла глаза и допила вино.
- Это, конечно, не твое любимое бургундское, - подколол ее Арни, напоминая о дешевой кисленькой подделке, которую она и ее друзья-подростки покупали, когда у них заводились деньги. - Это прекрасное классическое кьянти, и с ним надо обращаться уважительно. - Он протянул руку, чтобы забрать у Фейс бокал, и случайно задел ее ногу. Глаза его тотчас сузились. - У тебя мокрые джинсы, - заметил он.
- Есть немного. А у тебя?
- Не так, чтобы было заметно.
Ничего, она заметила. Если его джинсы и не промокли, они все равно облегали его как влитые.
Встав, Арни посмотрел на часы.
- Поздно, - сказал он. - Пора, по-моему, забираться в постель.
Он говорил как всегда кратко, не тратя времени на словесную мишуру. Но сейчас Фейс не хотелось, чтобы он продолжал гипнотизировать ее из-под тяжелых век, прямо-таки усыпляя, дразня ее постелью.
- Мне не в чем спать, - быстро произнесла она. - У меня же все в машине. Придется лечь одетой.
- Ничего подобного. Я не собираюсь становиться нянькой у молодой женщины, которая хочет простудиться и умереть от того, что легла спать в мокрых джинсах. Снимай сейчас же.
Он разговаривал с ней точно так, как в детстве, когда она хотела сделать что-то, нарушавшее его представления о здравом смысле и порядке.
- Не собираюсь устраивать перед тобой стриптиз, - сказала Фейс, отлично зная, что он и не имел это в виду.
- Да неужели? - спросил он, поворачиваясь к ней. - И отлично.
- Почему? - Фейс встала.
- Да потому, что я давно отошел от подростковых развлечений. А теперь делай, как сказано, снимай.
- Не сниму.
- Понятно. Похоже, ты так и не выросла и с тобой следует обращаться, как с непослушной малолеткой.
Фейс не успела даже возмутиться, как он уже схватил ее за пояс джинсов.
- Последний раз предупреждаю, - произнес он грозно и, не дождавшись никакой реакции, расстегнул пуговицы и молнию. Джинсы скользнули вниз. Фейс еще успела пожалеть, что на ней всего лишь практичные белые трусики, а не кружевное шелковое белье, но тут же с негодованием отогнала эту мысль. Для самоуверенного невоспитанного мужлана сойдет и хлопок, он ведь считает, что может раздевать ее, как двадцать лет назад. Как ни странно, она чувствовала скорее гнев, нежели смущение.
- Хотела бы напомнить, что сексуальные домогательства преследуются по закону, - процедила она сквозь зубы, стараясь не выдать улыбки.
Арни ухмыльнулся.
- Неужели? Но поскольку я не нахожу сексуальной молодую трясущуюся даму с первыми симптомами пневмонии, сомневаюсь, что какой-то суд присяжных меня осудит. Ну так… - Присев, он стянул с нее носки до того, как избавить от главного предмета спора - джинсов. - Отлично, дело сделано. Как насчет свитера? Полагаю, ты и его умудрилась намочить.
- Он у меня сухой, спасибо.
Протянув руку, Арни коснулся свитера.
- Хм. Да, вполне. Но вряд ли в нем удобно спать. Возьми лучше мою рубашку.
- Но я не хочу…
- А мне все равно.
Фейс вдруг поняла, что вместо негодования ощущает внезапный порыв симпатии к своему бывшему дружку и суровому критику. Вряд ли его особенно радовало то, что приходится делить номер с промокшей раздраженной женщиной, которая когда-то дала тягу прямо от алтаря. Учитывая все обстоятельства, он ведет себя очень разумно. Высокомерно, но разумно. Вот если бы ей только удалось убедить его в том, что она уже слишком взрослая, чтобы он ее раздевал… Или нет? Она старалась подавить эту будоражащую ее мысль.
Арни откинулся назад, глаза их встретились, и вместо ожидаемого раздражения Фейс заметила, как в них мелькнуло нечто похожее на удивление… или еще на что-то? Она услышала, как он тихо выругался, резко встал и отвернулся от нее, роясь в чемодане.
- Вот, - швырнул он через плечо белую шелковую рубашку, - надень ее. У тебя будет вполне приличный вид.
- Ладно, - отозвалась Фейс. Легче и разумнее было сдаться. - Не поворачивайся. Ты и так уже достаточно видел.
- Думаю, мне удастся удержаться от искушения.
Голос у него был настолько саркастичным, что Фейс снова захотелось запустить в мужчину чем-то тяжелым. Поскольку ничего подходящего под рукой не было, оставалось лишь хранить гордое молчание.
Встав, она стянула розовый свитер и лифчик, а затем натянула мужскую рубашку. Та прикрыла лишь верхнюю часть бедер, и Фейс внезапно почувствовала себя гибкой, легкой, сексуальной. Словом, как раз такой, какой ей меньше всего хотелось ощущать себя именно сегодня.
Не сказав Арни, что он может повернуться, она поспешила в ванную и закрыла дверь.
Господи, ну и праздничек! Фейс мрачно уставилась на свое бледное отражение в зеркале. Лицо ее ничуть не стало приятней с тех пор, как она в последний раз на себя смотрела. И глаза ее все еще казались поблекшими, а не пронзительно-голубыми.
Вздохнув, Фейс включила душ, намылилась и подумала, не помыть ли ей волосы, но решила обойтись - черт возьми, она не даст Арни повод делать замечания о том, что только идиоты ложатся в постель с мокрыми волосами. В ванной было тепло и уютно. Но вскоре она сообразила, что нарочно оттягивает появление перед мужчиной.
- Трусиха, - буркнула она своему отражению в зеркале, и страх мигом исчез. Расправив плечи и задрав подбородок, Фейс вышла из ванной с видом Марии-Антуанетты, поднимающейся на эшафот. Хотя решительно ничего королевского в ее спутанных белокурых волосах и длинных голых ногах, торчащих из-под мужской шелковой рубашки, надо признать, не было. Да и Арни был весьма далек от намерения рубить ей голову, обнаружила Фейс, войдя в комнату.
Растянувшись на ковре, он делал отжимания, единственной одеждой на нем были белые плавки с невероятными розовыми крокодилами.
Фейс хихикнула.
- Что ты делаешь? - спросила она. - Готовишься к тому, чтобы всю ночь видеть себя во сне Гераклом? И что это за розовые крокодильчики?
Арни сделал еще пару отжиманий, встал и окинул взглядом полуприкрытое тело Фейс.
- Полагаю, что физические упражнения и холодный душ - это единственное, что поможет мне выспаться. А плавки мне подарила австралийская подружка.
- Вот как. - Почувствовав, что краснеет, Фейс отвернулась. Кожа ее всегда розовела даже при малейшем внешнем раздражителе. А сейчас таковым был Арни. Хотя чего это она должна краснеть, если мужчина, которому исполнился тридцать один год, признается, что у него есть подружка, подарившая ему нижнее белье? Фейс это не понравилось, но любовная жизнь этого человека ее не касается. Румянец сошел, и она повернулась к Арни лицом.
У него было мощное, но и необыкновенно гибкое тело - такое уместное в спальне, а не в зале заседаний. Созданное для движения, действия, скорости, восхищавшее Фейс, но лишь однажды наведшее на мысль о замужестве. Фейс судорожно сглотнула застрявший комок в горле. Как же вышло, что, даже собираясь выйти замуж за Арни, она упорно старалась не замечать его сексуальности, излучаемой столь естественно? Она едва перевела дыхание, глядя на темный волосяной покров у него на груди, и к осторожному восхищению неожиданно стала примешиваться изрядная доля страха. Даже тихая восторженность несла в себе опасность.
Фейс испытала легкую досаду, глядя на исчезающую в ванной широкую спину. Что за наваждение! Почему ее так влекло тело мужчины, на котором были надеты только плавки с розовыми крокодильчиками?
Черт тебя побери, Арни!
Фейс забралась в постель и, как в детской игре в прятки, зажмурилась. Но, когда она почувствовала легкий запах мыла и воды, уверенное прикосновение прохладных губ к ее щеке, глаза ее широко раскрылись, как голубые маргаритки на солнце.
4
- Арни? - Фейс уставилась на нависшее над ней лицо. Сейчас оно уже не казалось суровым и неприступным, а яркая синева глаз покрылась подозрительной дымкой. - Арни, что ты?..
- Целую тебя на ночь, - услышала она резкий голос. В нем всегда звучал металл, когда Арни старался успокоить ее или развеять какие-то страхи.
Вздохнув, Фейс махнула рукой на свои попытки разрешить загадку по имени Арни.
- Ну, тогда спокойной ночи, - коротко отозвалась она. - Желаю хорошо выспаться.
- И тебе того же. - Он убрал прядку волос с ее глаз, выключил лампу и скользнул в свою постель.
Ночью Фейс просыпалась несколько раз, и каждый раз слышала, как ворочается Арни. Под утро она погрузилась в глубокий расслабляющий сон и перестала думать о человеке, занимавшем соседнюю кровать.
Ее разбудил орущий телевизор и рука, трясшая за плечо.
- …Сильные снегопады ожидаются на севере Каскадных и Скалистых гор в штатах Вашингтон и Монтана, - вещал голос диктора. - Полиция советует водителям не выезжать… Шоссе между Снэг-Пойнтом и Гранд-Кули перекрыто в связи с неблагоприятными погодными условиями… Произошло несколько несчастных случаев. В районе Сноувилла…
Увидев на экране розовощекого молодого человека, стоящего с микрофоном в руке на заснеженной дороге, Фейс резко поднялась на постели, смахнув с плеча руку Арни.
- …Идет снег, - закончила она за диктора. - Для здешних мест это не новость. Чего они так переполошились?
- Ничуть. Обычный прогноз погоды. Но можно держать пари - ты не увидишь свою тормозную педаль еще денек-другой. - Голос Арни был совершенно спокоен.
- Значит, придется найти другой способ добраться до Спокана, - произнесла Фейс подчеркнуто бодрым голосом.
- Например?
Она взглянула на Арни. Казалось, что он доволен последними новостями.
- Наверное, я могла бы доехать на автобусе до Снэг-Пойнта, - без энтузиазма продолжила она.
- Их отменили, ты забыла?
- Ну, тогда, наверное, придется переждать снегопад, а завтра…
- Нет, не завтра.
Фейс даже рот раскрыла.
- Я ведь приехала только на выходные. Собиралась сходить с Эттой на пасхальную службу и завтра уехать домой.
- Боюсь, тебе придется изменить планы.
- О чем ты говоришь? Я вовсе не собираюсь ничего менять… если у меня вообще есть выбор.
- Вряд ли, - усмехнулся он.
- Вот как? Может, объяснишь? - Фейс смотрела на собеседника с нескрываемым подозрением. - Мне же надо вернуться на работу, и…
- Работу? - прервал он. - Ты работаешь?
- А как же, по-твоему, я зарабатываю на пропитание?
- Об этом я не думал, - пожал он плечами.
- У меня свой магазин спорттоваров, - объяснила Фейс. - На следующей неделе у нас весенняя распродажа, и моей напарнице самой не управиться.
- А с тобой? - В голосе его звучало удивление.