Когда в парке снова стало темно, Николай выбрался из кустов и, отряхнувшись, рассмеялся. Ему вдруг стало так весело. Все происходящее стало казаться забавным и веселым приключением. Вдруг шальная и безумная мысль пришла ему в голову. Если Анну никуда не отпускают, и она никого не принимает, надо сделать так, чтобы у нее не было другого выхода. К тому же, поручик смел, надеяться, что столько времени лишенная общества, княжна будет рада ему. Поэтому, снова зайдя в беседку, он стал терпеливо ждать. Только когда в ее окне показался свет, он вышел из своего укрытия, и крадучись направился к особняку. Комната княжны находилась на третьем этаже, и Репнин рисковал, в случае падения, свернуть себе шею, но сейчас это не имело значения. Он подобрался к дому и стал медленно карабкаться по стене, благо в ней имелись выступы и карнизы. Добравшись до уровня второго этажа, он чуть было не рухнул на землю. Нога соскользнула с выступа, и он едва успел ухватиться руками за камень. Ему повезло, что уже несколько дней не было дождя. Ведь если бы камень был мокрый, он бы не за что не удержался. Николай лихорадочно нащупал твердую поверхность под ногами. Не смотря вниз, он стал карабкаться наверх. Еще немного и он был у окна девушки. Окно было закрыто. Поручик тихонько постучал. Сначала никакого ответа не последовало. Он постучал еще раз. В окне показалось недоуменное и немного испуганное лицо княжны. Увидев поручика, она удивленно вскрикнула и отпрянула от окна. Николай постучал еще раз. Ему стоило все больших и больших усилий держаться за холодный камень и не упасть. Анна снова подошла к окну. Теперь в ее глазах не было страха и удивления, а только веселые и насмешливые искорки. Она смотрела на поручика, но открывать окно не торопилась. Поручик постучал снова и умоляюще уставился на княжну. Сжалившись над молодым человеком, Анна открыла окно. Репнин с облегчением перелез через подоконник и оказался в комнате. Руки немного дрожали, ноги подкашивались. Сказывалось огромное напряжение. С интересом, оглядев комнату, Николай улыбнулся. Сразу было видно, что комната принадлежала еще молоденькой девушки. Везде были различные безделушки и игрушки. Комната была большая и просторная. Камин великолепной работы обогревал помещение и создавал атмосферу тепла и уюта. Повсюду в вазах красовались цветы. Большая резная кровать в светлых тонах занимала большую часть комнаты.
- Что вы здесь делаете? - Рассмеялась девушка. - И как вам пришло в голову карабкаться в мою комнату на третий этаж? Вы же могли упасть и разбиться.
- Да. Если бы вы не открыли мне окно, сейчас мы бы с вами не разговаривали. Я рад, что вы открыли. - Улыбнулся Николай.
- Безумный. Вы знаете, что с вами будет, если кто-нибудь узнает, что вы проникли в мою комнату?
- Знаю. Но вы же сами сказали, что ради любимой можно пойти на все, что угодно.
То, что Николай назвал ее любимой, явно понравилось Анне. Ей всегда нравилось мужское внимание и обожание. Но она не хотела так просто уступать ему.
- Даже скомпрометировать ее? По-моему это не благородно. Я и так из-за вас сижу под замком. - Обиженно проговорила девушка.
Но Николай видел, что она рада ему и совсем не сердится.
- Ну, кто вас просил обнимать меня у всех на виду?
- А если не на виду, можно? - Николай подошел к девушке и попытался обнять ее. Но Анна выскользнула из его объятий и отскочила в сторону:
- Нет нельзя. А если вы еще сделаете что-нибудь подобное, я подниму такой крик, что все обитатели дома сюда сбегутся.
- Ну, хорошо. - Поручик отошел от девушки и уселся на стул. - Я просто подумал, что вы в своем заточении соскучились по компании, решил нанести вам визит. Но если вы не рады мне, я удаляюсь.
Анна улыбнулась молодому человеку своей веселой и насмешливой улыбкой. Она видела, что уходить он никуда не собирался. Если бы собирался, не расположился бы поудобнее на ее стуле.
- Хорошо, идите. Уже поздно, а принимать мужчину в такое время и в таком месте не прилично.
- И вы останетесь здесь одна!? Ну, бросьте, Анна. Вы же умрете здесь со скуки.
- Да. По вашей милости.
- По моей? Отчего же? Разве только я обнимал вас на набережной? Помнится, ваш друг пытался вас согреть, когда вы замерзли. Разве нет?
Анна беззаботно пожала плечами "Может быть не так уж и плохо, что маменька не взяла меня во дворец. Пожалуй, сидеть под замком тоже может быть иногда забавным. А собственно, почему я должна прогонять его? Ведь об этом никто никогда не узнает".
- Ну, хорошо. Если вы обещаете развлекать меня, то я позволю вам ненадолго остаться.
- Великолепно! - Николай соскочил со стула и подошел к девушке. Он взял ее за руку и наклонился, пытаясь поцеловать ее. - Я очень рад.
Анна не отдернула руки. Его прикосновения понравились девушке. Молодой человек, ободренный ее реакцией, попытался снова обнять ее. Княжна, упершись кулачками ему в грудь, насмешливо произнесла:
- Похоже, мужчины знают только один способ развлечь даму. Как же вы примитивны! Одни животные инстинкты.
Николай разжал объятия и отошел от Анны.
- А вы, Анна Романовна, не боитесь, что если вы и дальше будете себя так вести, то ни один мужчина не подойдет к вам. Уж слишком вы насмешливы и ядовиты в своих речах.
- А вы обидчивы, Николай. Разве можно обижаться на женщин. Они всегда несут всякий вздор. Знаете, как папенька обычно реагирует на дам? Выслушивает их, улыбается и всегда поступает по-своему
- Наверное, они не смеют говорить ему то, что говорите вы. - Поручик прошелся по комнате и подошел к игрушкам княжны. - Может быть, вы и правда еще ребенок и я зря воспринимаю вас всерьез. - Он взял с полки большую и красивую куклу.
- Наверное, ваш папенька до сих пор дарит вам кукол. Конечно, что еще можно подарить ребенку.
- Ах, так! - Анна подскочила к поручику. - Тогда что вы здесь делаете?! Разве стоило рисковать своей головой и лезть в окно к ребенку! И вообще вас сюда никто не звал!
- А почему вы так сердитесь? Разве можно воспринимать всерьез то, что говорит мужчина. - Проговорил Репнин тем же тоном, что и совсем недавно княжна. - Они же так примитивны. Чего от них ожидать?
Анна замахнулась на поручика, пытаясь его ударить. Но Николай перехватил ее руку и прижал к себе:
- Ах, мадмуазель. Как же с вами сложно. Но признаться мне так не хватало вас все эти дни. Что, даже не смотря на ваш скверный характер, я люблю вас. - Прошептал поручик, прикасаясь губами к ее волосам. Девушка больше не отталкивала его, а с некоторым любопытством ждала, что будет дальше. То, что он говорил, нравилось ей, а то, что он делал, нравилось еще больше. Его губы соскользнули сначала на щеку, а потом коснулись ее губ. Сначала нежно и неуверенно, а затем более требовательно и властно. Она опять не оттолкнула его. А вместо этого обняла за шею и прижалась к нему. Николай, обнимая девушку, нащупал застежку на ее платье. Но когда он попытался расстегнуть крючок, Анна оттолкнула его.
- Что это вы делаете? - Произнесла она с некоторым замешательством.
- Целую вас, - невинным тоном произнес поручик. Он уже понял свою оплошность, но не знал, как выйти из подобного положения. - Мне показалось, вам понравилось, - самоуверенно произнес он. - Разве нет?
- Может быть. - Смутилась девушка. - Но мне показалось, что вы решили позволить себе кое - что лишнее.
- Я? Ну что вы. Разве я могу позволить себе что-то лишнее с сестрой моего друга?
- А кто вас знает. Впрочем, не важно. Вам уже пора.
Поручик улыбнулся девушке нежной и ласковой улыбкой и снова обнял ее:
- Вы этого хотите?
- Не знаю. - В замешательстве произнесла Анна. - Просто если вы сейчас не уйдете, и кто-нибудь об этом узнает, папенька заточит меня в какой-нибудь монастырь. А я не хочу в монастырь.
- Да, - рассмеялся Николай, - вам там не понравиться. Да и вряд ли обитатели монастыря будут в восторге. - Анна рассмеялась в ответ и позволила ему еще раз поцеловать себя.
- Анна, а если я завтра снова приду к вам, вы пустите меня?
- Может быть, - улыбнулась девушка. В ее улыбке уже не было иронии и насмешки. Николай почувствовал, что победил. - Только не через окно. А то если вы выпадете из моего окна и разобьетесь, моя репутация будет погублена навсегда.
- Завтра, в это же время. Вы ведь впустите меня, Анна? А то мне придется рискнуть еще раз.
- Пойдемте, я провожу вас. - Анна открыла дверь, и в комнату ворвался прохладный воздух. - Ну, пойдемте же, пока маменька не вернулась.
Николай Репнин выскользнул из комнаты и по потайному ходу, указанному Анной, вышел из дома. Завтра им он и решил воспользоваться.
Александр Романов встретил этот солнечный летний день в прекрасном настроении. Солнце светило в окно, радуя своим теплом и светом. Александр потянулся в постели и весело рассмеялся. Жизнь была прекрасна и радостна. Сегодня он собирался просить руки Елизаветы Горчаковой. Наверное, счастливый человек и правда бывает эгоистом. Полностью поглощенный предстоящим разговором, он не на минуту не задумался о своей семье, о Лизе, о ее родителях. Бодро вскочив с постели, и быстро одевшись, молодой человек спустился в гостиную. Хозяева были уже за столом. Петр Меньшиков развлекал Элен.
- Доброе утро.
- И, правда, доброе. - Граф Воронцов улыбнулся гостю. - Я как раз хотел сообщить радостную новость. Лизанька Горчакова выходит замуж.
При этом известии Александр так и замер с рукой, протянутой к тарелкам с булками.
- Откуда вы знаете? - удивленно произнес он. Сначала он подумал, что Воронцов говорит о его предложении Лизе. Но следующие слова развеяли его заблуждение.
- Вчера граф Шувалов посетил Владимира Ивановича и просил руки Лизы.
Ложка звонко стукнулась о чашку и с грохотом упала на пол.
- Что с вами, Александр Романович? - Заботливо спросила графиня. Она смотрела на Александра несколько обеспокоено. Но, не дождавшись ответа, снова обратилась к мужу, пытаясь нарушить затянувшееся молчание. - Лизанька выходит замуж, как хорошо.
- Я тоже так думаю.
Если бы не разговор между графом Воронцовым и его женой, то в комнате царила бы полная тишина. Все остальные находились в таком же замешательстве, как и Александр.
- Шувалов. - Смог, наконец, выдавить из себя Александр. Он посмотрел по сторонам невидящим взглядом и с силой закрыл глаза. Счастливый и беззаботный мир рухнул в один миг, оставив только боль и разочарование. Солнце уже не казалось ему таким теплым и светлым. Его лучи причиняли ему почти физическую боль, словно в насмешку освещая всю гостиную.
Андрей Воронцов сочувственно смотрел на друга, хотя в глубине души испытывал облегчение. Нет, он не радовался произошедшему, просто знал, что так для Лизы и Александра будет лучше. Граф Шувалов достойный человек и лучший вариант для Лизы.
Николай Павлович Воронцов задумчиво смотрел на молодого князя. Он нарочно дождался прихода Александра, чтобы сообщить о свадьбе Лизы. Он видел интерес Романова к девушке. И так же, как и его сын, считал, что он не приведет ни к чему хорошему. И Владимир на балу беспокоился на этот же счет. К тому же Николай Воронцов знал отца Александра и понимал, что тот не примет Лизу.
Александр в эту минуту не смог скрыть отчаяния, терзавшего его:
- И что, Горчаков дал согласие на этот брак?
- А почему он должен был отказать? - В этот момент граф Воронцов искренне посочувствовал молодому человеку. - Граф Шувалов блестящая партия для Лизы.
- Блестящая? А как же любовь? - Граф с графиней сочувственно переглянулись.
- Но Александр, - улыбнулась графиня, - любовь приходит со временем. Любовь и уважение. У Лизаньки все будет хорошо.
Александр смотрел на них и видел, что они жалеют его. Они все, все знали о его чувствах к Лизе и все были рады, что она выходит замуж за другого. Чувство гордости и уязвленного самолюбия взяли верх над эмоциями. Ему было больно, да. Но они этого не увидят.
- Все это лож, - холодно произнес он, - любовь не может прийти. Она либо есть, либо ее нет.
Молодой человек встал со своего места, в нервном движении бросив салфетку на стол:
- Благодарю за завтрак. Все было очень вкусно.
- Но Александр, - попыталась, было заговорить с ним Элен, - вы же к завтраку даже не притронулись.
Александр бросил на девушку злой взгляд:
- Я уже сыт. По горло.
Молодой человек знал, что он ведет себя не правильно. Что ни Элен, ни кто из здесь присутствующих не виноват в случившемся. Но сидеть за столом, улыбаться и радоваться за Лизу, он был не в состоянии. Александр вспомнил про отца. И горько усмехнулся. Его папенька проделал бы это и даже не поморщился. Ему вдруг стало противно: этот лицемерный свет, эти придуманные кем- то правила. Все люди были лицемерами. Неужели более благородно использовать девушку, которая ниже тебя по положению, а потом бросить ее, чем жениться на ней? И почему? Неужели его кровь была чище и благороднее, чем в Лизе? И только потому, что ее мать бывшая крепостная. Александр был зол. Зол на всех окружающих его людей. Ведь эти люди придумали законы и правила, которые мешали ему быть рядом с любимой женщиной. Нет! Он этого не допустит.
Александр стремительно выскочил из дома и велел немедленно оседлать коня. Он расхаживал взад и вперед и нервно оглядывался по сторонам.
- Александр! - Андрей Воронцов и Петр Меньшиков вышли на улицу и направились к Романову. - Александр ну куда ты собрался? Ты же слышал - Лиза выходит замуж за Шувалова. - Попытался урезонить друга Андрей.
- А это мы еще посмотрим. Лиза моя! Ты слышал! Моя! Я же обещал ей, Андрей. Я обещал, что позабочусь о ней. Ведь ее же даже не спросили.
- Откуда тебе знать? Владимир Иванович не за что бы ни выдал Лизу без ее согласия.
Александр побледнел. Рука непроизвольно потянулась к Андрею и схватила его за ворот сюртука:
- Молчи! Она не могла! Пусть она сама мне скажет об этом!
Андрей стоял молча и ни как не реагировал на поступок Александра. Но Меньшиков решил вмешаться:
- Успокойся. Что ты делаешь? Хочешь разодраться со своими друзьями? Мы только зря время теряем. Едем к Горчакову и все там выясним. А то могла или не могла. Женщины, Александр, все могут. Сегодня говорят, люблю тебе. Завтра кому-то другому. Закон жизни.
- Это не закон жизни, это просто подлость. А Лиза не такая. - Александр отпустил Андрея, поправив ворот. - Ты извини меня. Я знаю, что ты хотел как лучше. Извини.
- Все нормально.
- Нет. Все будет нормально, когда Лиза станет моей женой. И прошу тебя, Андрей, не мешай мне.
В это момент подвели оседланную лошадь. Петр схватил коня за узду:
- Ну, куда ты торопишься? Подожди нас.
- Извини, но я спешу.
Петр пожал плечами и отпустил повод. Обычно всегда веселый и счастливый Меньшиков сегодня был несколько напряжен. Он скептически поморщился, предвкушая череду неприятностей.
Александр вскочил в седло и нетерпеливо поглядывал на друзей. Они задерживали его, а он не хотел ждать.
- Ну, хорошо, езжай, - улыбнулся Петр. - Если понадобится помощь - обращайся. Невесту украсть или жениха убить или папеньку похитить, чтобы он не мог дать своего родительского благословения, - попытался пошутить Меньшиков.
Андрей смотрел на него с растерянностью и ужасом:
- Да ты с ума сошел! Что ты его заводишь? Слушай, Александр, если Владимир Иванович обещал Лизу Шувалову, ты ничего не сможешь сделать. А ты, - обратился он к Меньшикову, - перестань сбивать его с толка.
- Друзья! Может вы, наконец, определитесь какой совет мне дать. А то я вообще никогда не уеду. Один, как, ангел, говорит, оставь ее, другой, как демон - укради.
- Ну, а ты-то что решил? - усмехнулся Меньшиков.
- Я? А я Петруша не ангел. Сначала поговорю с Горчаковым, и если он не отдаст мне Лизу по хорошему, то последую твоему совету. Ну, все с дороги! - Его высочество пришпорил коня и, поднимая с дороги клубы пыли, помчался в имение к Горчаковым.
* * *
Ехали в полном молчании. Солнце палило нещадно, не жалея путников. Мари обиженная не столько на князя, сколько на саму себя, не желала с ним разговаривать. Ее напугала собственная реакция на поведение Романова. Во время революции, привыкшая к разному обращению, она научилась не принимать близко к сердцу оскорбления окружающих. А сейчас, слова русского, брошенные в отместку за ее реплики, сильно задели Мари. Роман же Александрович все еще не сумевший справиться с чувством вины, которое ему очень не нравилось, к собственной супруге, не мог заговорить с женщиной, которая его так сильно раздражала, но еще более сильно притягивала. Он привык к уважительному, а может быть несколько раболепному обращению окружающих к собственной персоне, а эта женщина позволяла себе говорить все, что ей вздумается. Но разве не это привлекло его внимание к ней? Разве не жизнь, кипевшая в ней, не ее энергия, бившая через край, были нужны ему? Разве не желание развеяться от сонной петербургской жизни заставили его появиться на этой охоте и преследовать эту женщину? Все эти мысли, кружившие в голове князя, снова заставили его почувствовать легкое головокружение от ее близости. Боль в руке уже не так сильно беспокоила его, хотя и напоминала о себе при каждом движении.
Его высочество, пошевелившись в седле, плотнее придвинулся к Мари. Графиня де Бофор, отвлеченная подобной бесцеремонностью от собственных мыслей, ударила князя по руке:
- Не обязательно нам с вами сидеть так близко, - недовольно нарушила тишину Мари.
Роман Александрович улыбнулся, но не отодвинулся:
- Мари, как же мы с вами не будем сидеть так близко, когда мы едем на одной лошади.
Мария де Бофор, услышав насмешливые интонации в реплике русского, разозлилась еще больше. Недовольно отодвинувшись от него, графиня произнесла:
- Вот так будет лучше.
Его высочество рассмеялся:
- Пожалейте своего красавца. Еще немного и вы сядете бедному коню на голову.
- Я лучше буду сидеть у него на голове, чем рядом с вами.
Роман Александрович коснулся губами волос Мари и тихо прошептал:
- Бедное животное. Что за хозяйка ему досталась.
Мари схватила его за руки, пытаясь отстраниться:
- Еще немного и я скину вас с лошади. Думаю, перспектива в очередной раз оказаться на земле вас не очень прельщает.
- Ну, если только вместе с вами, - улыбнулся русский.
- Да вы просто хам! - Распалялась графиня. Как он смел, говорить с ней как не в чем не бывало после тех обидных слов!
Лошадь недовольная возней нервно дергала гривой.
- Почему же хам, мадам? Прямое предложение вам кажется наглостью, намеки - хамством. Как же к вам можно подступиться?
- А зачем? Помнится совсем недавно, вы удивлялись, как вы могли сделать мне подобное предложение и очень сожалели об этом.
Его высочество слегка напрягся, но через мгновение порывистым движением прижал Мари к себе:
- Ну все хватит! Вам нравится выводить меня из себя? Вам доставляет это удовольствие? Пусть будет так. Я очень хочу доставить вам удовольствие. - Он коснулся губами ее шеи и сомкнул руки, заключая графиню в кольцо.
Мари на мгновение прикрыла глаза, но как только он отстранился от нее, дернула головой. Удар точно попал в цель, угодив его высочеству в нос. Роман выронил поводья и схватился за переносицу. Нет, это было уже слишком: