- Думаешь, без тебя не справятся? Все, что тебе нужно, так это руководить работами, ты же знаешь… Неужели ты собственноручно собираешься лепить свечи или убирать урожай? Дай Далей и другим указания, да и поезжай на пару часов. Вообще-то, полезно отвлекаться от домашних забот, по себе сужу.
- Нет, я не думаю, что это хорошая идея. Я… Мне… Мне сие не доставляет удовольствия
- Глупости! Не в твоем духе отступать.
- Я не отступаю! - горячо возразила Уитня.
- Тогда почему упираешься? Разве тебе не хочется произвести впечатления на своих гостей?
- Мое искусство верховой езды все равно не произведет впечатление на Галена.
Дэниэл пожал плечами. - В округе есть и другие парни. Да тут кругом одни лошадники! Представляю, как чертовски привлекательно выглядишь ты в седле.
- Это действительно так, сэр, - не преминул вставить Девлин.
Мередит метнула на него испепеляющий взгляд. Она ни на секунду не поверила его услужливости. Джереми точно знал, что делал. Он понимал - Уитни пытается избежать встречи с ним, но Девлин поставил ее в безвыходное положение. Теперь Мередит просто не могла отказаться от продолжения занятий. Не станет же она объяснять Дэниэлу, почему предпочитает больше не быть в компании Джереми. Уитни холодно уступила:
- Ладно… Встретимся завтра утром… во дворе конюшни.
- Вот и хорошо! - пробасил мистер Харли. - Смотри же, обязательно поезжай. За ужином все расскажешь…
Дэниэл повернулся и вошел в дом. Мередит резко развернулась на каблуках и ушла, даже не взглянув на Джереми.
Девлин отправился к конюшне, пряча едва заметную улыбку. Приятно все-таки взять верх над Уитни, но он по-прежнему не понимал, почему у нее появилось такое отвращение к верховой езде. Что ж, завтра, когда они окажутся одни, все выяснится.
Внутренности Мередит сжимались от страха при облачении в костюм для верховой езды. Непрерывная болтовня Бетси о Небе, которого Уитни назначила на работы в саду до полного восстановления сил после болезни, ничуть не расслабила ее натянутые нервы. В какое-то мгновение она чуть не крикнула служанке замолчать, но кое-как сдержалась. Бетси не виновата в ее вздернутом состоянии. Просто Мередит ужасала мысль об обществе этого несносного Джереми. Ее от него тошнит. Он отвратительный, гнусный. Он… Он…
С напускным хладнокровием она направилась к конюшне, твердо решив не дать Девлину заметить, какое воздействие на нее оказывает его присутствие. Что бы там ни было, Уитни ни за что не откроет причину прекращения занятий верховой ездой. Она просто не вынесет разговора на эту тему; ей противно даже думать об этом, хотя и трудно сдержать свои мысли. Когда Мередит вспоминала большую смуглую ладонь на груди Лидии, его рот, слившийся с ее губами, она чувствовала себя совершенно больной. Как это мерзко, отвратительно - животная похоть без намека на высокие чувства, которые Уитни так лелеяла.
Джереми вышел, чтобы поздороваться с ней. На его лице играла знакомая кривая усмешка, выглядевшая просто потрясающей, и Мередит знала, что он прекрасно понимает это. Для него происходящее - просто игра, а женщина - игрушка в умелых руках. Девлину наплевать на честь, на доверие или верность. Например, Дэниэл… Он так хорошо относится к этому негодяю, а тот отплатил ему подлостью.
Мередит посмотрела на Джереми без малейшего намека на улыбку. Он нахмурился и резко бросил:
- Я оседлаю лошадей.
Вернувшись, он молча помог ей сесть в седло, при этом его лицо сохраняло ту же угрюмость, что была на лице Уитни.
Они поскакали со двора к насыпной дорожке и вскоре пустили лошадей в галоп. Мередит даже изумилась, как быстро бешеная скачка успокаивает нервы. Злость и разочарование улетали прочь, когда она пригибалась к лошадиной шее и шпог рами заставляла Мерси нестись вперед. Неожиданно Уитни поняла, что стала намного лучше держаться в седле, как Джереми и говорил Дэниэлу. Еще несколько недель назад она бы беспомощно льнула к гриве скакуна, вздумай ее иноходец понестись, как сегодня. Теперь Мередит понимала, что значит сливаться с лошадью и сохранять контроль с помощью поводьев.
Они ворвались на поляну и позволили животным походить бесцельно в течение нескольких минут, чтобы они успокоились, Девлин спешился и подошел к ней. Уитни едва взглянула на него. - У меня нет желания спускаться на землю. Пожалуйста, заканчивайте свои упражнения побыстрее и отправимся обратно,
Джереми вскинул голову.
- Что с вами, черт побори? Слезайте с лошади.
- Нет!
Все тревоги, раздражение и неудовлетворенная страсть последних дней прорвались наружу. Девлин схватил ее за талию и вытащил из седла, но не поставил ее на землю, как обычно, а притянул ближе и дал соскользнуть на траву, так что тела их тесно соприкоснулись. Когда Мередит почувствовала под ногами твердую почву, он зажал ее лицо между ладонями и с ожесточением поцеловал. Губы Джереми впились в ее уста, заставляя рот раскрыться и принять его язык. В ярости Уитни уперлась ему в грудь руками и оттолкнулась изо всех сил. Она застала Девлина врасплох, и он слегка откачнулся назад, выпустив ее из своих крепких объятий. Мередит ударила Джереми по лицу.
- Как ты посмел?! Ты… - она запнулась от ярости, не в состоянии собраться с мыслями. Ноздри Девлина раздулись, а в глазах вспыхнули яркие искры гнева.
- Сука, - почти бесстрастно процедил он, скривив рот в ухмылке. Она столько дней мучила его, возбуждала, а потом отстранилась. Джереми старался быть с нею мягким, неторопливым и терпеливым, чтобы не напугать. Он даже отказался от тела рыжеволосой. И она так отплатила!
- Подлая шлюха!
Девлин схватил Мередит за плечи и рванул на себя, захватив в плен своих железных мускулов. И снова он поцеловал ее, заставляя принять его язык. Вначале поцелуй был резким и злым, более требованием, чем выражением чувств, но от ощущения мягких губ Уитни недолго оставался таким. Уста Джеремя смягчились, когда он вкусил сладость ее рта. Он исследовал Мередит языком, губами и зубами до тех пор, пока она со стоном не ответила на сей призыв и ее руки не поднялись, обвивая его шею. Язык Уитни встретился с языком Джереми, неуверенно скользнув к нему в рот.
Джереми задрожал, отброшенный в царство запредельного разума, не осознавая ничего, кроме наивысшего наслаждения, вернее, его объекта, бившегося в кольце его рук. Он покрывал неистовыми поцелуями лицо Мередит, пробовал мягкую плоть нежного горла, покусывал чувствительные мочки ушей. Уитни извивалась в его руках, не в силах вобрать в себя то множество сладчайших ощущений, которыми Джереми награждал ее. Его ладони поднялись, нечаянно сбросив с нее шляпку, и пальцы Девлина погрузились в волосы Мередит. Она почувствовала прикосновение его рук кожей головы и одновременно - болезненное покалывание деревянных шпилек, высыпающихся из прически. Одна ладонь Джереми двинулась вниз, скользя вдоль гладкой колонны шеи, стягивая кружева у горла и открывая рубашку. Жесткий жилет препятствовал дальнейшему продвижению, и Девлин принялся расстегивать пуговицы, продолжая покрывать ее губы и шею страстными поцелуями. Уитни таяла, удерживаясь на ногах лишь благодаря твердой опоре его рук. Она запрокинула голову и подставляла шею губам Джереми. Она находилась почти в полуобмороке, совершенно не сознавая, где находится и кто такой этот мужчина, держащий ее в объятиях. Мередит лишь знала, что безумно желает, чтобы он прикасался к ней.
Когда Девлин расстегнул жилет, его рука скользнула под ворот рубашки, лаская кремовые вершины грудей. Он стащил сорочку с плеча, рывком распахнув верх одежды. Оборка нижнего наряда поддерживала грудь, словно обрамляя округлые полушария. Розовато-коричневые соски дерзко выступали вперед, твердые и припухшие от возбуждения. Джереми залюбовался обнаженным телом, смакуя ее красоту и очарование, прежде чем опустить голову и зарыться губами в этой трепещущей мягкости. Мередит застонала и стиснула прядь его волос, когда шершавый язык обвел вершину груди, лаская ее до тех пор, пока ей не показалось, что она вот-вот умрет от блаженства. Рот Девлина оказался нежен, непослушные пряди золотых волос щекотали кожу, его горячее тяжелое дыхание обжигало ее грудь.
Вдруг другая картина промелькнула в сознании Мередит, промелькнула и тут же исчезла, но этого оказалось достаточно, чтобы вырвать ее из паутины страсти. Она вспомнила Лидию и Джереми, лежащих на кровати, его рот, ласкающий грудь Лидии… Эта сцена подействовала на нее, словно ушат холодной воды, выплеснутой прямо в лицо. Девлин соблазняет ее, как соблазнял Чандлер, делает с ней то же, что делал с любовницей Дэниэла. Сначала Лидия, теперь - хозяйка всей плантации. Он же использует ее, унижает, а она помогает осуществлению подлых планов Джереми, помогает с пугающей ее саму готовностью. Как можно поддаваться на его любовные уловки?!
Мередит уперлась ладонями в плечи Джереми и изо всех сил оттолкнула. Ярость и стыд поглотили ее полностью, вытеснив страсть, сохраняя напряженность и неистовство. Толчок Уитни оказался таким резким и неожиданным, что Девлин отлетел назад. Каблук его ботфорта зацепился за бревно, на котором обычно сидела Мередит, он споткнулся и упал на землю, непонимающе уставившись на нее. Тело Джереми пульсировало от желания, не в состоянии приспособиться к внезапной смене обстоятельств.
- Ты свинья! - обрушилась Уитни на него, задыхаясь от ярости и гнева: он унизил ее несказанно, превратив тело в предателя, отвечавшего на мужские ласки, несмотря на то, что она не хотела этого. - Я ненавижу тебя! Ненавижу!
Мередит бросилась к лошади, натягивая рубашку и блузку, чтобы прикрыть обнаженную грудь. Подгоняемая слепой яростью, она сумела взобраться в седло без посторонней помощи и вонзила каблуки в бока скакуна. Мерси сорвалась с места и понеслась во весь опор.
Джереми с секунду оторопело смотрел вслед, потом рванулся к своей лошади и взлетел на ее спину. Если бы он подумал, то не погнался бы за Уитни, а дал бы время улечься ее гневу, но подстегиваемый распаленной страстью, Девлин оказался таким же неистовым и безумным, как и она.
Акробат был более быстрой лошадью, чем Мерси, и обычно Джереми легко нагонял Мередит. Но сейчас Уитни оказалась далеко впереди; в своей решительной ярости она скакала с естественной грацией и изяществом, низко склонившись к шее животного, почти сливаясь с лошадью. Мерси, немало напуганная наездницей, которая внезапно стала незнакомой, неслась что есть духу. Мередит ворвалась во двор конюшни, намного опередив Девлина. Она резко остановилась, соскользнула на землю, не успев по-настоящему успокоить лошадь. Та рванулась вперед, и Уитни запуталась в стремени. Мерси продолжала беситься, вследствие чего Мередит не удержалась, упала и ударилась головой о твердый ком земли, как нельзя некстати валявшийся посреди хозяйственного двора. Девлин, влетев следом, тут же соскочил с Акробата и бесцеремонно, рывком, подхватил Уитни.
- Что, черт возьми, вы творите?! - выпалил он. - Вам, наверное, жить надоело? Хотите убить себя - дело ваше, но при чем здесь лошадь?
- Отпустите меня! Зачем вы последовали за мной? Я бы не убегала, если бы вы не гнались!
- Зачем я поехал за вами?! Бог мой, женщина! То вы пылаете страстью ко мне, словно портовая шлюха, то вдруг изрыгаете проклятия и убегаете, как безумная… Что все сие значит?
- О!
Красные круги застлали ей глаза, когда она услышала подробное описание ее желаний. Он не только унизил ее, доказав постыдную женскую слабость, когда сам ничего подобного не испытывал к ней. Как можно желать такую неуклюжую каланчу, каковой она является на самом деле, - он еще и издевается над ней за ее реакцию! Девлин будет хвастаться своей победой перед всеми слугами. Скоро все на плантации узнают о вульгарном, необузданном вожделении Мередит к конюху, и об этом позоре станет известно всей округе. Она-то хорошо знала, как быстро распространяются сплетни среди рабов, а потом доходят и до хозяев. Все обо всем узнают, и она никому не сможет посмотреть в глаза. Мередит станет посмешищем всей округи: неуклюжая дурнушка Уитни, не сумев завлечь настоящего джентльмена, подцепила наемного слугу, а Единственный для нее способ залезть мужчине в бриджи, - будут смеяться окружающие, - это владеть им".
Мередит вырвалась из рук Джереми и побежала через двор, ничего не видя из-за потоков слез. Девлин догнал ее, схватил за плечи и развернул лицом к себе. Никем не замеченный надсмотрщик как раз подходил к дому в сопровождении двух рабов. Он остановился и уставился на то, как белый работник, ухаживающий за лошадьми, фактически лапает руками хозяйку плантации.
Глаза Джексона сузились, жестокая улыбка тронула его губы. Теперь-то уж Девлин подписал себе приговор. Надсмотрщику не понравился этот парень с первого взгляда, и он жалел, что Харли забрал его под свое крыло. С каким бы удовольствием он заставил эту гордую голову немного склониться, но все не имел возможности добраться до нее. Однако на сей раз Девлин со своим глупым преследованием Мередит - видит Бог, эта долговязая ведьма кого хочешь может довести до белого каления - зашел слишком далеко. Харли только одобрит любое наказание, что определит Джексон.
Надсмотрщик зашагал вперед.
- Мисс Уитни, этот парень докучает вам? Хотите, чтобы его наказали?
- Не лезь не в свое дело! - прорычал взбешенный Джереми.
- Да! - твердо ответила Мередит. - Он оскорбил меня. - Она тщетно пыталась вырваться из железных рук Девлина. По сигналу Джексона два раба осторожно подошли к Джереми сзади и схватили его за плечи, оттащив от Уитни. Мередит почувствовала, что его цепкие пальцы оставили синяки на ее нежной коже. Она сильно дрожала.
- Я хочу, чтобы он был наказан за оскорбление!
Повернувшись, Мередит побежала к дому. Слезы слепили глаза и сдавливали горло. О, Боже, как ужасно, как ужасно! У нее за спиной раздавался голос Джереми, звавший ее, но Уитни, не останавливаясь, ворвалась в прихожую и взбежала по лестнице. Девлин пытался вырваться, но рабы оказались сильнее и крепко удерживали его.
На некоторое время трое мужчин сцепились в молчаливой борьбе. Джексон позвал еще одного раба, который появился из погреба с кувшином молока в руке. Негр остолбенел, ошеломленно уставившись на происходящее, и надсмотрщик снова рявкнул на него. На этот раз тот бросил глиняный сосуд и ринулся вперед, не желая неприятностей для себя самого.
- Помоги справиться! Сущий дьявол! - приказал Джексон чернокожему слуге. - Тащите его к месту наказания!
С помощью третьего мужчины рабам удалось пересилить Джереми и протащить его мимо дома к двум столбам, угрожающе возвышающимся среди маленьких убогих хижин.
Джексон отправился следом за ними. Злорадная ухмылка играла на его губах, когда он снял с плеча скрученный хлыст и любовно погладил отполированную деревянную ручку. Надсмотрщик для пробы щелкнул по воздуху сыромятной плетью.
Да, это доставит ему удовольствие. Доставит Даже больше, чем обычно. Когда он закончит с Девлином, тому повезет, если он останется жив. И Харли не станет сокрушаться о потере опытного слуги, потому что сей наглец угрожал Мередит.
Оказавшись в безопасности своей комнаты, Уитни захлопнула дверь и бросилась на чистое белое покрывало, не заботясь о том, что испачкает его сапогами. Слезы ручьями текли по щекам. Мередит стиснула кулаки и прижала их к вискам, силясь остановить ужасную пульсирующую боль в голове и потоки соленой влаги, струящиеся из глаз. Она чуть не умерла от стыда! Нет, это хуже всего. От стыда не умирают - с ним приходится жить. И опозорена будет не только одна Уитни. Над Галеном тоже станут смеяться. Всем известно, насколько они близки. Люди ведь часто спрашивают, как тогда Феба, когда же состоится их обручение. Теперь же все будут от души хохотать над тем, что возлюбленная Галена Уитни обнимается с невоспитанным слугой. Мередит зажмурилась. Как могла она сделать это? Вела себя, словно шлюха, липла к Девлину, отвечала на его поцелуи, наслаждалась ощущением неги от прикосновения его ладони к своей обнаженной груди… Даже теперь, оставшись одна, Мередит залилась краской стыда, вспоминая все это. Она позволила ему интимно обращаться с ней, позволила делать то, чего ни одна леди не разрешит мужчине до тех пор, пока они не поженятся. Хуже того - ей нравилось все происходящее между ними!
Дверь распахнулась, и на пороге появилась бледная и взволнованная Лидия.
- Мередит, пожалуйста!.. Ты должна пойти… Быстрее! Джексон потащил Джереми…
Уитни силилась принять безразличный вид, незаметно смахивая слезинки со щек. - Я знаю. Надсмотрщик выполняет мое приказание.
Глаза Лидии расширились.
- Мередит! Но почему? Ты не могла сделать ничего подобного. Джексон собирается высечь его! - В ее голосе послышались истерические нотки.
Инстинктивно Уитни поднялась, схватившись руками за горло.
- Высечь? Но я… - Она подавила нахлынувшие эмоции, ее лицо окаменело. Как смеет Лидия так открыто защищать своего любовника?! - Это меня совершенно не касается. Девлин оскорбил меня,
- Оскорбил?! - ахнула Чандлер. - Милостивый Боже, Мередит, ты лечишь ничтожную ранку, даешь лекарство детям рабов, всю ночь сидишь у постели больного ребенка… Ты на всех без исключения изливаешь свое сочувствие. А теперь ты утверждаешь, что тебе нет дела до того, что человека высекут.
Мередит продолжала упрямо молчать. Лидия в ужасе уставилась на нее, не в силах сказать хоть слово. Внезапно Чандлер сжала губы и схватила Уитни за руку.
- Идем!
Она быстро потащила ее вниз по лестнице к передней двери.
- Лидия, - протестовала Мередит, - прекрати. Что ты делаешь?
Чандлер не останавливалась, а продолжала идти, буквально волоча за собой Уитни.
- Если тебе хочется, чтобы его.спина оказалась исполосована плетью, значит, придется смотреть на это. Ты получаешь удовольствие, проливая кровь Девлина? Хорошо, я позабочусь, чтобы ты видела ее, видела каждую капельку. - Что?! Лидия, ты сошла с ума. Я не стану смотреть на истязание!
Мередит попыталась вырваться. Будучи крупнее и привычнее к физическому труду, а иной ситуации Уитни легко бы пересилила Лидию. Однако в этот раз Чандлер, возбужденная переживаниями, не поддалась. Ей удалось протащить Мередит через лужайку прямо к хижинам.
Здесь, в конце улочки из убогих строений, сразу за аллеей огромных дубов, возвышались наводящие страх столбы, отстоящие друг от друга на несколько футов. Запястья наказуемого привязывались к ним веревками.
Когда женщины приблизились, Мередит увидела Джереми, стоящего между столбами с широко раскинутыми и крепко привязанными к опорам руками. Его голова свисала на грудь, и Уитни не видела лица Девлина. Он был без рубашки, а поперек спины уже вздулись несколько красных рубцов и широкая кровоточащая полоса. Мередит остановилась как вкопанная, и Лидия отпустила ее руку, уверенная, что добилась желаемого.
Женщины стояли в сторонке, никем не замеченные. Джереми находился к ним в профиль, впрочем, как и Джексон, отошедший на несколько шагов за спину своей жертвы. Чуть поодаль столпились рабы, молчаливо и напряженно поглядывая на белого мужчину, привязанного к позорным столбам.