– Ты не можешь ухаживать за Мод день и ночь, к тому же, насколько я знаю, ты будешь чистить этот мавзолей каждую свободную минуту.
– Ты не знаешь меня, а я не знаю тебя. Иногда я думаю, что знаю, потом ты превращаешься в кого-то, кого я не знаю. – Ее глаза были омрачены печалью.
Смит неудобно задвигался, отвернулся и уставился в потолок. Он глубоко вздохнул, а когда снова посмотрел на Виллу, его лицо выражало страдания человека, который очень часто видел ничтожную сторону жизни.
– Ты собираешься работать на него?
Вилла взяла в рот мясо, пожевала и проглотила его, и лишь потом ответила.
– Я думала, у меня есть работа. Я уже уволена?
– Ты отлично знаешь, что не уволена, – сказал он раздраженно. Она видела, как мускулы на лице Смита напряглись.
Вилла продолжала спокойно есть, не смакуя еду, а понимая, что должна есть, чтобы иметь силы для тяжелой работы по уходу за миссис Иствуд.
Пахта была восхитительно холодной. Она с удовольствием выпила стакан пахты, оставив белый полукруг над верхней губой.
– Как тебе удается сохранить молоко холодным?
– Недалеко есть родник. Ветряная мельница вытаскивает воду для лошадиных баков и хозяйственных нужд. Еще молока?
– Нет, спасибо.
Вилла постоянно чувствовала на себе взгляд Смита, иногда ей становилось очень неудобно, но она старалась не подавать вида. Когда девушка съела все, что смогла, она отнесла тарелку к мойке.
– Где Бадди? Я отдам ему то, что не смогла съесть.
– Тебе не требуется оставлять ему… у него есть еда. Билли заботится о том, чтобы пес был накормлен.
– Бадди может избаловаться, он всегда должен сам добывать часть своей пищи.
– Я знаю женщину, которая поможет тебе, – сказал Смит, резко поменяв тему разговора. – Она наполовину мексиканка и чертовски хорошо готовит красный перец. Пока Мод прикована к кровати, она может работать.
– Я не думаю, что ты должен приводить кого-нибудь сюда. Миссис Иствуд станет возражать.
– Я не приводил сюда никого. Она всю жизнь протестует… И ты видишь, что случилось… то для ее же пользы. Ты не можешь все время находиться подле нее. А с ней в любой момент может случиться один из ее приступов.
– Приступы? – Вилла повернулась и посмотрела на мужчину. – О чем ты говоришь?
– Оливер рассказывал мне много лет назад, что у Мод бывают какие-то приступы. Она падает и дергается. Это случается довольно редко. Я предполагаю, что именно во время приступа она упала и сломала ногу.
– Ну, ради Бога. Ты рассказал об этом доктору?
– Я ничего ему не рассказывал. Я не тот, с кем он хочет ворчать.
Болезненный вид на его лице заставил Виллу резко и отрывисто без юмора, рассмеяться.
– Смит, это уже слишком, – сказала она хрупким тихим голосом. Как тебе пришла такая мысль в голову? Я расскажу доктору. Он должен обо всем знать. – Она взяла серебряный доллар доктора Хендрикса, который он оставил на столе, и сунула в карман рубашки Смита.
Стоя близко к мужчине, она подняла взгляд и заботливо посмотрела в его глаза.
– Ты так боишься, что кто-то чужой получит впечатление о тебе, как о порядочном человеке, и поэтому делаешь все возможное, чтобы люди думали, что ты отпетый негодяй с гадким характером. – Она улыбнулась и подняла брови. – Знаешь что, Смит? Ты не убедишь меня в этом!
Он нахмурился, сверху вниз посмотрел на нее и переминулся с ноги на ногу, чувствуя себя очень неудобно, ведь эта маленькая светловолосая женщина смотрела прямо в его душу и видела там трусость.
– Ты хочешь Иниз или нет? – спросил он грубовато, больше всего на свете желая положить руки ей на плечи и прижать ее к себе.
– Иниз? Мексиканскую женщину?
– Наполовину мексиканка, наполовину – волчица. – Он слабо усмехнулся.
– Не мне говорить, кому приходить сюда работать.
– Я скажу Пленти привезти ее на ранчо, когда он поедет за мышеловками. Ты не получишь никакой помощи от той "умницы" наверху. Черт! Я никогда не видел такой бестолковой упрямой женщины. Она не заслуживает даже пороха, который надо взять, чтобы взорвать ее.
– Многие мужчины не согласятся с тобой.
– Это верно. Но после того, как им надоест ею пользоваться, ее выкинут как тряпку, – сказал он грубо и наблюдал, как лицо Виллы заливал румянец.
Смит подхватил пальцем прядь волос и завел ее за ухо. Его теплый палец коснулся ее щеки. Что-то внутри Виллы начало таять, распространяя тепло по всему телу от точки его прикосновения.
– Тебе нравится этот доктор? – Смит едва осознавал, что мысль была произнесена вслух.
Он с нежностью созерцал ее. Девушка была такая красивая, такая милая, такая далекая, что он не имел права даже смотреть на нее…
– Он очень мил и любезен и, кажется, знает об этом. – Она затаила дыхание, ожидая, что пальцы Смита снова двинутся по ее щеке. Но он вдруг опустил руку и пошел к двери.
– Я лучше скажу Пленти отправляться в путь. Так он вернется до темна. Иниз поедет по дороге и будет на ранчо не раньше, чем завтра утром.
– Смит… – Вилла наблюдала, как он повернулся, но из-за солнечного света не могла разглядеть выражение его лица, хотя ей очень хотелось видеть. – Есть маленькая кровать в одной из комнат. Могу я перенести ее в комнату Мод?
Он сделал шаг к ней.
– Зачем?
– Я сплю чутко и услышу, если миссис Иствуд позовет меня.
– Если это, все, что ты хочешь, то нет никаких проблем. Мы с Чарли перенесем кровать. Я собирался предложить Иниз вычистить одну из комнат для тебя.
– Спасибо. Но будет лучше, если я буду находиться рядом с миссис Иствуд. Я так буду чувствовать себя спокойнее.
– Поступай, как считаешь нужным, – сказал он живо и вышел.
Доктор внимательно слушал, когда Вилла передавала ему рассказ Смита о приступах Мод.
– Я подозревал это, когда увидел, что ее зубы опустились на десны. В тот момент, как вы нашли ее на полу, миссис Иствуд выделила мочу?
Вилла кивнула.
– И… стул.
– Эпилептические припадки начинаются рано, редко после двадцати лет. Если бы я знал, что они были у нее все эти годы, я мог бы подозревать, что у миссис Иствуд та или другая опухоль головного мозга или затвердение кровеносных сосудов мозга. Наследственность играет большую роль. Но пока ничего конкретного я сказать не могу.
– О, бедная…
– Мне необходимо поговорить с ней и выяснить, как часто происходят приступы. Очевидно, они не очень сильные, как это иногда бывает, иначе бы она умерла. Хорошее питание, покой и никаких волнений – это все, что я в состоянии рекомендовать. Можно давать снотворное или углекислый калий, но все эти таблетки притупляют нервную систему и могут принести больше вреда, чем пользы. Поэтому, поступайте очень осторожно, по своему усмотрению.
Доктор Хендрикс нехотя покинул уютную кухню.
Ему нравилось беседовать с Виллой. Она была хорошо начитанной, умной женщиной, и он свободно мог обсуждать с ней симптомы болезни, ее протекание и лечение, как некогда делал это с Бертой.
Он остановился на нижней ступеньке крыльца и посмотрел вокруг на приходящий в упадок красивейший дом. Мистер Хендрикс печально покачал головой. Какое расточение. Ветхий вид дома заставил его похолодеть.
Этот особняк совсем был не похож на дом Матеуса, где он останавливался прошлой ночью. Тот маленький дом, состоящий из четырех ничтожных комнат, был наполнен смехом и любовью.
Он развернулся и вновь направился в дом, желая еще раз взглянуть на пациентку. Пройдя лестницу наверх, он обернулся и увидел Боумена.
"Какую же роль играет во всем этом Смит Боумен?" – подумал доктор.
Он довольно строг и необщителен, к тому же его глаза прямо-таки пожирают мисс Хэммер. Доктору Хендриксу вдруг показалось, что Смит Боумен хотел бы разбить ему нос.
"Признает ли Боумен или нет, – подумал мистер Хендрикс, открывая дверь в комнату Мод, – но он влюбился в мисс Хэммер".
Вопрос был только в том, что она чувствует к нему?
ГЛАВА 19
Вилла закончила менять постель Мод. Девушка выпрямилась, рука ее бессознательно опустилась на поясницу, досаждающую болью.
Это была непростая ночь.
Когда сгустились сумерки, Вилла слышала, как приехала бригада мужчин. Они приветствовали Билли и Смита громкими, шумными голосами, а затем, расседлав лошадей, отвели их в загон. Свет горел в бараке всю ночь, и девушка даже слышала, как кто-то играл на гитаре. Этим утром бригада снова уехала.
Мод продолжала словесные оскорбления, четко выговаривая непристойную брань. Она, как всегда, ругала Смита и приказывала Вилле "выметаться из дома". Женщина вбила себе в голову, что Вилла сговорилась со Смитом убить ее. Девушка сидела у кровати больной большую часть ночи, нежно разговаривая с ней и стараясь отвлечь от боли.
В предрассветные часы терпение Виллы подошло к концу. Девушка выбилась из сил, и не могла больше выносить оскорбления Мод.
– Если Смит хотел убить вас, то почему он послал за доктором? – спросила она, встав и сверху вниз посмотрев на бледное лицо женщины. – Все, что требовалось сделать, чтобы убить вас, так это уйти и оставить вас одну. Вы лежали бы там очень долго и умерли бы мучительной смертью. Мы же пытаемся помочь, хотим, чтобы вы снова встали на ноги и сами могли бы заботиться о себе… Теперь… я устала от упреков в мой адрес, от грубостей, непристойных и неподходящих для леди!… и ваших ругательств на Смита, якобы он собирается убить вас, когда я знаю, что это неправда. И если вы не перестанете ругаться, я освобожу вас от своего присутствия, захлопну дверь и покину дом. Выбор за вами, миссис Иствуд!
После этого Мод почти подчинилась и один раз даже позвала Виллу по имени и попросила подать воды.
Этим утром Вилла принесла в комнату теплой воды, чтобы вымыть больной лицо и руки, а потом – тарелку с оладьями с маслом и медом.
– Я попрошу одного из работников сделать маленький столик, чтобы ставить его к вам на колени. Так будет удобнее есть, – сказала заботливо Вилла.
Мод фыркнула.
– Все, о чем ты можешь попросить их, милая, так это сделать мне гроб.
– Вам он не понадобится долгое время, если я смогу помочь.
– Что это за шум я слышала ранним утром? – спросила Мод после того, как Вилла подала ей порошок хинина, который прописал ей врач.
– О, это были Чарли и Джо Белл. Он перенес сундук сестры в ее комнату. Она орала на него за что-то… Эти двое как кошка с собакой.
– Почему они приехали сюда?
– Навестить вас. Их отец был убит на станции Байерса. Звали его Гилберт Френк. Я думаю, вы слышали о нем?
– Он не был хорошим человеком… Игрок и шулер… Оливер говорил, что он промотал деньги Регины. Кто же убил его?
– Другой игрок. Мистер Френк был обвинен в обмане… Я сомневаюсь, что Джо Белл задержится здесь надолго. Она городская девушка. Чарли очень отличается от своей сестры. Он прекрасный юноша, миссис Иствуд. Парень хочет стать ковбоем. Вы полюбите его, когда познакомитесь с ним поближе, уверяю вас.
– Я никогда не сделаю этого, – рассердилась Мод. – Я хочу, чтобы они ушли отсюда. Девчонка мне нисколько не понравилась. Я проснулась, а она находилась здесь, уставившись на меня. У нее злые глаза.
"Какая хитрая старуха. Она только прикидывается непонимающей", – подумала Вилла.
– Джо Белл на год старше брата. Чарли хороший работник. Он заработает на свое и ее содержание, пока они находятся здесь.
– Я не говорю о том, что происходит вне дома. Смит и тот вечно пьяный старый канюк делают то, что ими принято и не говорят мне ни слова… Внутри дома все мое. Мне вовсе не нравится эта темноволосая маленькая ведьма. Она ненавидит меня. Я точно говорю.
Открывая дверь комнаты Мод, чтобы выпустить Бадди, Вилла увидела Смита. Он выходил из уборной в конце передней с проволочной клеткой в руках, внутри которой находились две дохлые крысы. Она поспешно захлопнула дверь и подождала, пока Смит вышел из дома. И только потом спустилась вниз по лестнице.
Иниз въехала во двор на двуколке, которую тянул осел. Ее черные волосы пробивали седые пряди, лицо было круглое, а тело – необъятное. Она спрыгнула вниз, не взирая на огромный вес, довольно бойко и подвижно, словно молодая девушка. Смит, вышел ей навстречу.
– Как дела, Смит?
– Привет, Иниз. Ну, как поживает моя самая лучшая девчонка?
– Еще поспорю с тобой, рогатый задира, – она взмахнула рукой. Удар, который приземлился на грудь Смита, свалил бы мужчину поменьше. – Как этот беловолосый старый простак, который шляется здесь без дела? Не заболел? Его давно не было видно в городе.
– Он обрадуется, когда узнает, что тебе его не хватало.
– Я этого не говорила.
– Меня не было на ранчо несколько недель, и он никак не мог отлучиться.
– Смит, я была поражена, когда этот грязный кривоногий индеец принес записку. Черт, я ни разу в жизни не получала писем. Слава Богу, сын моей сестры помог разобрать написанное. Я все поняла, и вот прилетела сюда, чтобы помочь.
– Буду благодарен, если ты займешься нашими делами некоторое время. Миссис Иствуд упала, сломала ногу, и…
– Ну… разве это несчастье? Прости, я не должна говорить плохо о старухе.
– Помолчи, Иниз, и выслушай меня, – Смит повел осла к баку с водой, женщина шла рядом.
Из окна кухни Вилла видела, как Смит разговаривал с полной женщиной. На ней была одета свободная рубаха поверх черной, тоже свободной, юбки, которая была достаточно короткой, чтобы выставлять напоказ толстые икры незнакомки и похожие на бусы мокасины. Ее волосы были завязаны на затылке широкой красной лентой. Она время от времени смеялась. Губы Смита расплывались в широкой доброй улыбке, и он рукой обнимал женщину, когда они шли по тропинке к дому.
– Бог мой, я никогда даже не подозревала, что переступлю порог этого дома. Он грандиознее, чем я думала, – она внимательно осмотрела кухню. – Хо… эй! Здесь есть все, что может сделать женщину довольной и счастливой!
– Познакомься, Иниз. Это мисс Хэммер. Она будет ухаживать за миссис Иствуд. А ты должна будешь помочь ей справляться с другой домашней работой.
– Здравствуй, – Иниз протянула большую, как у мужчины, и такую же грубую руку и подала ее Вилле. Глаза женщины были большие и черные, как ночь. Они дружелюбно улыбались. – Я никогда не была в таком доме, как этот…
– Привет, – по-доброму произнесла мисс Хэммер. Вилле сразу понравилась женщина.
Смит вернулся к двери.
– Билли принесет тебе все, что необходимо, чтобы приготовить еду, Иниз. Сейчас я должен идти, у меня очень много работы по хозяйству.
– Не беспокойся об этом, парень. Мы с мисс Хэммер сделаем все просто чудесно.
– Пожалуйста, зовите меня Вилла.
– Вилла. Красивое имя… И ты красивая маленькая чертовка. Я правду говорю, Смит? Эй, Смит? – Иниз повернулась, чтобы посмотреть на мужчину, когда он не ответил. – Ну, я буду лопоухим мулом!
Смит зачарованно смотрел на Виллу, а она глядела на сундучок для приправ, стоящий на столе, как будто ожидала, что у этого маленького сундучка вырастут крылья, и он улетит.
Иниз все поняла.
– Господь Бог, мерси! – хихикнула она. – Смит смотрит телячьими глазами на женщину. Вот тебе на… Я начала думать, все ли у тебя в порядке с головой? Сми-ит?
Хотя Вилла и была поражена грубыми словами Иниз, она, все же, взглянув на Смита, никак не могла оторвать глаз от его лица.
Губы его плотно сжались, и, хотя лицо его было довольно загорелым, Вилла ясно видела, что мужчина покраснел от смущения.
– Ты очень много болтаешь, Иниз, – грубовато произнес он.
– Твоя правда. С этим трудно спорить. Но если ты хочешь, чтобы я что-то сделала, меня надо уговорить.
Глаза Смита цеплялись за Виллу еще какой-то момент, потом он повернулся к двери. А у девушки появилось сильное желание подойти к дверям и понаблюдать, как он пойдет через двор, но ноги ее как будто приклеились к полу.
– Он чертовски хороший мужчина, – произнесла воинственно Иниз, словно ожидала, что Вилла возразит ей.
– А ты давно знаешь его?
– С тех пор, как он был ростом со столб изгороди.
– У него много гнева внутри.
– Хм… – только и смогла фыркнуть в ответ Иниз. Вилла была изумлена тем, как быстро эта веселая женщина вступила во владение кухней. К полудню она не только выстирала грязное постельное белье Мод и повесила его сушить на веревку, но и поставила кастрюлю с красным перцем на плиту, а тесто для хлеба – рядом, чтобы оно поднималось. К тому же Иниз смела паутины со стен в прихожей и вымыла там пол.
Мод рассердилась, когда Вилла рассказала ей, что приехала женщина из Баффэло, чтобы помочь ей управиться по хозяйству.
– Выгони ее из моего дома, – закричала старуха. – Я хочу сохранить вещи хорошими, когда вернется Фанни.
– Она нужна нам, миссис Иствуд. Я не могу готовить еду, стирать постельное белье и одновременно проводить все время с вами здесь, в комнате. Она очень аккуратная женщина и ничего не испортит. Обещаю вам.
– Смит не имел права приводить ее сюда. Фанни приедет. Она сама позаботится обо мне, – слезы отчаяния наполнили глаза Мод и покатились по щекам.
– А пока не приехала Фанни, я позабочусь о вас. Не беспокойтесь, вы не останетесь одна. Я собираюсь и сегодня спать здесь всю ночь, как и в прошлый раз.
К удивлению Виллы, Мод протянула костлявые пальцы и крепко сжала ими руку девушки.
Пока миссис Иствуд дремала, Вилла умылась и переоделась в другое платье Стар. Она ненавидела носить одежду этой женщины и желала поскорее приобрести свою собственную. Расчесав волосы и связав их колечком, она наполнила руки постельным бельем из ящиков комода и пошла вниз на кухню, чтобы развесить его и просушить.
– Эти вещи не стирались шесть лет, Иниз, и у них затхлый запах. Я развешу их на веревке, пусть проветрятся, а потом застелю ими кровать миссис Иствуд.
– Я сама развешу. Сядь и отдохни, – Иниз взяла постельное белье из рук Виллы и скрылась за дверью. Девушка не успела даже возразить.
Когда же Иниз вернулась, то заговорила так, будто вовсе и не покидала кухню.
– Ты износишь себя. Смит говорил мне, что ты сильно изнуряешь себя. Так что садись. Я принесу тебе стакан пахты. Смит сказал, что ты неравнодушна к ней.
– Ты не должна обслуживать меня, Иниз. Я нахожусь здесь, так же, как и ты, для того, чтобы работать, – Вилла произнесла последние слова в пустой комнате.
Она опустилась на стул, думая, что же еще сказал ей Смит?..
"Подготовил ли он Иниз к встрече с Джо Белл?" – размышляла Вилла. У нее так и не было случая спросить женщину об этом…
Джо Белл тихо вошла на кухню, остановилась и посмотрела кругом. Она была одета в белое платье и выглядела довольно свежей и красивой. В волосы девушка вплела голубую ленту. Иниз пристально смотрела на нее. Джо Белл подняла подбородок и так же пристально посмотрела в ответ.
– Чарли сказал, что у нас появилась служанка.
– Вилла встала.
– Иниз, это Джо Белл Френк – племянница миссис Иствуд. Иниз не служанка, Джо Белл…
– Вынеси ночной горшок в моей комнате, – объявила Джо Белл, грубо посмотрев на пожилую женщину.
Иниз подняла брови в изумлении.
– Ах, так, – женщина вскинула голову и уперлась руками в обширные бедра. – Вынеси-ка его сама, "любезная"…