Прокручивая в голове эти слова, Белла направилась к частной палате, которая привлекала ее внимание с самого первого дня. Закрытая дверь и опущенные занавески разжигали слишком бурное воображение, и она решила, что у пациента были настолько серьезные увечья, что она не хотела никому их показывать.
Белла сказала своей тете Кейт, что там, возможно, лежит горбун из Нотр-Дама.
Поэтому она почти разочаровалась, увидев пожилую женщину. Невероятно красивую женщину с персиковой кожей и самыми потрясающими серебряными волосами. Беря кровь на анализ, она время от времени бросала на нее восхищенные взгляды. Она старалась выполнять работу как можно аккуратнее. Бедная леди Дороти страдала от довольно серьезного артрита, который поразил обе ее руки. Суставы покраснели и вздулись, и казалось, что она совсем не может шевелить пальцами.
Пациентка молчала. Белла видела грусть на лице пожилой леди, и ее сердце сжималось от сочувствия. Настоящая леди.
- Почему вы так на меня смотрите?
Белла подпрыгнула:
- Простите, я груба? Мне просто очень нравятся ваши волосы. Если бы такой цвет можно было закрыть в бутылку, вы бы заработали целое состояние.
- Они просто седые.
- О нет… - Белла отчаянно замотала головой. - Это настоящее серебро. И они мерцают. У меня были колготки для танцев как раз такого цвета, я их обожала.
Но леди Дороти снова погрузилась в молчание. Она сидела, откинувшись на подушки, и смотрела в пустоту. Белла ходила по палате, прибираясь. Боже, она не слишком впечатлит Салли, если ей удастся добиться всего лишь пренебрежительного комментария о цвете волос, в то время как она хотела подбодрить пациентку.
В огромной вазе со свежими цветами нужно было поменять воду. Белла, направившись к ней, зацепилась за ножку стула и что-то уронила.
Слава богу, мистер Доусон не видел ее неуклюжести. Она почти слышала его язвительное замечание о том, как это типично для нее.
Белла вздохнула и наклонилась, чтобы поднять ярко-розовый предмет. Почему вообще она волнуется о том, что этот напыщенный болван может о ней подумать? Она больше не собиралась работать медсестрой в операционной. Он на всю жизнь отвратил ее от этого.
Белла резко вдохнула, когда поняла, что держит в руках.
- О боже мой!
Это были толстые шерстяные спортивные штаны с широким эластичным поясом. Она с ужасом посмотрела на предмет одежды. Ее щеки покраснели, и она повернулась к женщине, лежавшей на кровати.
- Я прошу прощения, леди Дороти, - пробормотала она. - Должно быть, это ваши.
Во взгляде, обращенном к ней, сверкал настоящий лед.
- Они совершенно точно не мои.
- О, слава богу!
Леди Дороти продолжала смотреть на нее. Белла попыталась улыбнуться.
- Мне не следует этого говорить, потому что мой дедушка на самом деле убил бабушку, но знаете что?
Леди Дороти не отрывала от нее взгляд, но ее брови медленно ползли вверх.
- Что? - осторожно спросила она.
Белла понизила голос:
- Если бы она надела такие розовые штаны, это можно было считать мотивом. И если бы я была среди присяжных, а это стало бы уликой, то я бы точно сочла их смягчающим обстоятельством.
Наконец пожилая леди ожила. Ее губы растянулись в улыбке. Белла свернула ужасные штаны и положила их на стул.
- Если они не ваши, то что они здесь делают? Может, избавимся от них?
- Лучше не стоит, дорогая.
- Почему?
Леди Дороти устало вдохнула:
- Терапевт принесла их. Я должна их носить, потому что могу сама их надеть.
- Что? Она хочет вас заставить? Что не так с теми брюками, которые вы носите обычно? О… - Белла поморщилась. - Простите, я снова лезу не в свое дело. Возможно, вы вообще не носите брюки. Я представляю вас в красивых юбках и жакетах или в элегантных платьях.
- Я ношу брюки. Я была как раз в своих любимых, когда меня привезли сюда. Они висят в шкафу.
Белла открыла небольшой шкафчик и увидела пару серых брюк. Она взяла вешалку и посмотрела на них.
- Вы знаете, я не эксперт, но единственная проблема, которую я вижу, - это молния и пуговицы, но их легко можно заменить невидимой липучкой.
Леди Дороти снова внимательно смотрела на нее.
- А как их натягивать?
- Ну, вы можете пользоваться одной из таких палочек с крючком на конце. Врач показала вам предметы, которые помогают в повседневных делах?
- Она мне много чего показала.
Интонация свидетельствовала о том, что леди Дороти не прониклась увиденным.
- В любом случае, - добавила Белла осторожно, - возможно, двигательные способности восстановятся, когда пройдет воспаление. Если вы не так же глупы, как моя бабуля.
Леди Дороти моргнула:
- А при чем здесь ваша бабушка? Я думала, что ее убили.
- Это бабушка по папиной линии, и я никогда не была с ней знакома. Она - скелет в нашем семейном шкафу. А бабуля была маминой мамой, и она долго прожила с нами, когда больше не могла справляться самостоятельно. Я ее обожала.
- Вы сказали, что она была глупа.
Белла кивнула, радуясь, что смогла привлечь внимание леди Дороти. Она даже больше не казалась грустной.
- У нее была очень высокая лошадь. Мы всегда дразнили ее, что она слишком часто на нее взбирается.
- Не понимаю…
- Она очень критично относилась к тем людям, которые ей не нравились, особенно к докторам. Она не верила ни в какие таблетки. Когда ей поставили диагноз "ревматоидный артрит", ее врач сказала ей слезть с высокой лошади хотя бы один раз и сделать то, что ей велят, потому что болезнь совсем согнет ее, если она не будет пить обезболивающее и противовоспалительное и делать упражнения.
- И она послушалась?
- Нет. Она вернулась домой, спустила все таблетки в унитаз и, конечно, больше не могла двигаться, потому что ее суставы были так воспалены, что она вся согнулась, и ей пришлось переехать к нам. - Белла вздохнула. - Жаль, что ее не поместили в похожую больницу, когда она заболела. Уверена, она была бы в восторге от моих кантри-танцев. Это бы точно заставило ее двигаться.
В глазах леди Дороти мелькнул интерес. Даже решимость.
- Что такое кантри-танцы?
Белла загадочно улыбнулась:
- Я зайду за вами завтра, и вы все узнаете.
- О, я не могу.
- Почему?
- Я не буду одета.
Белла многозначительно подняла брови.
- Но ваша одежда здесь, в шкафу. Я не прошу вас надеть ужасающе розовые штаны. Если честно, - продолжила она, строго глядя на леди Дороти, - я не уверена, что они разрешены на танцах в стиле кантри.
- Но…
На красивом лице женщины Белла увидела страх, который могла понять. Страх потерять достоинство. Потерять саму себя в этой болезни. Не раздумывая, она присела на край кровати и взяла руку леди Дороти в свои ладони.
- Я все понимаю, - мягко сказала она. - Мне приходилось помогать бабуле во многих вещах, которые казались нам обеим унизительными, пока мы не привыкли, но я выучила кое-что. Кое-что очень важное.
Она видела, с каким усилием леди Дороти сглотнула, прежде чем заговорить. Ее голос был едва слышен.
- И что это было?
- Что такие физические проблемы, как способность самостоятельно одеться или даже сходить в туалет, лежат на поверхности. Можно справиться с неприятным ощущением потребности в помощи, и это не меняет того, что по-настоящему важно, - человека, которым остаешься внутри.
Наступило долгое молчание. Белла на секунду закрыла глаза, чтобы набраться смелости.
- Мы можем попробовать надеть вашу одежду, если хотите. Так мы узнаем, что нужно изменить, чтобы вы сами смогли ее застегивать.
Снова молчание. Очевидно, леди требовалось время.
- Подумайте об этом, - предложила Белла. - А пока я расскажу вам забавную историю о том, что сделал сегодня мой котенок. Вы любите кошек?
- Раньше любила, - мечтательно произнесла леди Дороти. - У меня очень давно не было домашних животных.
Белла улыбнулась:
- Ну… Я живу со своей тетей, которая довольно равнодушна к ним, и Биб, мой котенок, решил посмотреть, что находится наверху окна, и самый быстрый способ добраться туда - по занавеске, но его когти застряли, он испугался и начал визжать.
Белла сопровождала свой рассказ активной жестикуляцией, но леди Дороти на нее не смотрела. Ее взгляд был прикован к шкафу, который медсестра случайно забыла закрыть. Брюки были хорошо видны.
В семь часов вечера Оливер шел в гериатрическое отделение окольными путями. Он не смог найти простой коричневый бумажный пакет, поэтому пакет с гамбургерами и картошкой в его руках был украшен красным и желтым логотипом известной сети ресторанов быстрого питания.
Еда чуть не выпала, когда он зашел в палату своей матери. Он ожидал увидеть ее в кровати, а не сидящей в кресле возле окна в своей повседневной одежде.
Это было настоящее чудо.
- Ты оделась!
- Да… И я чувствую себя собой. - Леди Дороти улыбнулась ему.
- Но как…
Он собирался спросить, как она смогла сделать это сама, но это бы только усугубило проблему. Но она не позволяла никому помогать ей, так что…
- Мне помогли. Я познакомилась с невероятной девушкой сегодня днем. Ее зовут Белла. Она просто замечательная. - Она задумчиво посмотрела на своего сына. - И очень симпатичная.
- Мама!
Оливер покачал головой, улыбаясь. Как он мог не улыбаться? Это был огромный шаг вперед.
- Ты знаешь о моих правилах не встречаться с медсестрами. Или врачами. Или кем-нибудь еще с работы. Это недопустимо. Так было всегда и так будет.
Он знакомился с бесчисленным количеством женщин на благотворительных вечеринках, которые посещал с матерью, и редко кто не проявлял желания встречаться с наследником Доусонов. Секс никогда не был проблемой. Но найти женщину, которая стала бы подходящей матерью для внуков леди Дороти, оказалось намного сложнее. И Оливеру уже наскучили эти поиски. Или, может, он сопротивлялся просто потому, что все ожидали от него каких-то решительных действий.
- Хм. - Леди Дороти вздохнула.
- В любом случае эта Белла присматривала за своей бабушкой, у которой был жуткий артрит, и она все о нем знает. Она помогла мне, и ей удалось сделать это так, что я не почувствовала себя большим ребенком.
Оливер мысленно пообещал себе найти эту Беллу и поблагодарить ее.
- Это была ее бабушка по маминой линии. Бабушку по папиной линии убили.
- Какой кошмар! - Оливер поставил пакет с едой на край кровати.
- Ее дедушка, - добавила леди Дороти.
Оливер криво усмехнулся:
- Судя по всему, она из очень хорошей семьи.
- Не будь снобом, Оливер. Она не выбирала родственников, как и все мы. И она заставила меня смеяться.
- Это чудесно, - искренне произнес Оливер.
Он развернул большой пакет и решил выбросить его в корзину. В ней уже лежало что-то большое и ярко-розовое. Он подошел ближе и поднял предмет, чтобы рассмотреть.
Его мама захихикала.
В семь тридцать Белла кралась по больничным коридорам в сторону гериатрического отделения с коробкой в руках.
- Шш, - время от времени говорила она. - Если нас поймают, у нас будут большие неприятности, Биб.
Удивительно, что ей удалось добраться до отделения и не встретиться ни с кем по пути. Она планировала сюрприз для леди Дороти - принести котенка, чтобы та смогла его погладить. И не важно, как воспалены были сейчас ее суставы. Пожилая дама все равно сможет почувствовать мягкость шелковистого меха и услышать мурлыканье маленького животного.
Белла мягко постучалась в закрытую дверь и вошла, не дожидаясь ответа.
- Сюрприз, - радостно прошептала она.
Только удивилась она сама. На краю кровати леди Дороти, с чизбургером во рту, сидел Оливер Доусон.
Глава 3
- Белла! - радостно воскликнула леди Дороти. - Вы пришли навестить меня? Какой приятный сюрприз.
- Вы Белла?
Голос Оливера Доусона звучал не очень радостно. Он поднял руку и потер виски большим и средним пальцами.
- У тебя болит голова, дорогой? - спросила леди Дороти.
- Нет, - простонал он в ответ.
Белла продолжала ошарашенно смотреть на него. Оливер Доусон сидел на кровати пациентки и ел чизбургер. И эта пациентка назвала его "дорогой".
Открытый пакет очень вредной картошки фри лежал на кровати.
Оливер ослабил галстук, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и закатал рукава. Даже его волосы были растрепаны. Он выглядел…
По-человечески.
И очень красиво. Достаточно красиво, чтобы сердце Беллы пропустило один удар. И еще один. Она слишком хорошо узнавала эти симптомы. Обычно сразу после них шло тающее ощущение в животе, а за ним по телу пробегала дрожь. И ее очень смущало, что виновником происходящего был Оливер Доусон.
- Это мой сын, Оливер, - произнесла леди Дороти. - Оливер, это Белла. Я рассказывала тебе о ней, помнишь?
Оливер убрал руку от лица и устало кивнул. Он посмотрел прямо на Беллу, и она могла поклясться, что он чувствовал себя загнанным в угол. Совершенно обескураженным. Разумеется! Его поймали в тот момент, когда он выглядел как человек и ел вредную пищу!
Наконец-то у нее есть преимущество.
К несчастью, ощущение собственного превосходства длилось ровно пять секунд, после чего в коробке кто-то заскребся, а потом начал жалобно мяукать.
Зрачки леди Дороти расширились.
- О мой бог… Вы принесли Биб ко мне в гости?
- Э…
Белла отвела глаза от Оливера, но никак не могла придумать, как разрешить ситуацию. Маленькая лапа появилась в щели между крышкой и коробкой, словно котенок требовал, чтобы его заметили.
- Да, - ответила Белла.
- Покажите мне.
Леди Дороти попыталась подвинуть пакет с картошкой, который лежал возле ее ног, но не смогла удержать его, и он упал. Содержимое рассыпалось по всему полу. Прежде чем кто-то смог прокомментировать ее неловкое движение или бардак, Белла достала серого с белым котенка и положила его на колени леди Дороти.
Биб, благослови ее Господь, взглянула на пожилую леди и встала на задние лапки, вытянувшись, чтобы потереться головой о подбородок леди Дороти. Все услышали, как мурлыканье, словно тихий рокот бензопилы, нарушило тишину в палате.
- О… - Голос леди Дороти дрожал. - Какая очаровательная крошка!
Она потянулась к котенку, и ей было не важно, что она погладила его тыльной стороной руки. Биб забралась чуть выше, устроилась, как настоящий сфинкс, на плече и стала облизывать ближайший участок кожи, который смогла найти. Как раз за серьгой с бриллиантом.
Леди Дороги шмыгнула носом и наклонила к ней голову. Белла сглотнула комок в горле, наблюдая за тем, какое наслаждение приносит обеим их новая дружба. Она удивленно повернулась, когда услышала покашливание. Неужели при виде радости этой женщины и у него в горле встал комок? Может, он умеет беспокоиться за других.
Может, ей придется пересмотреть свое мнение о нем.
Оливер знал, что нужно что-то сказать, но ничего не мог придумать.
Он видел эту медсестру в бледно-зеленой безразмерной униформе, в шапочке, закрывавшей волосы. Он видел ее в темно-синей, чуть менее безразмерной униформе медсестры, с заколотыми волосами. Сегодня, когда она вошла в палату его матери, она казалась совершенно другим человеком.
Слишком большая футболка имела широкий вырез и поэтому спала на одно плечо, открыв бретельку бюстгальтера. Длинные ноги обтягивали легинсы, туфли были на огромном каблуке. И ее волосы были распущены: восхитительный каскад золотых локонов ниспадал по ее спине, и любой мужчина захотел бы провести по ним пальцами.
Боже, о чем он думает? Это же та медсестра, которая учила пожилых пациентов танцам кантри. Которая нарушила бесчисленные правила, принеся в отделение животное. Которая врезалась во все и распыляла свои бактерии по операционной, потому что думала о более важных вещах, например о новой паре обуви.
Но сейчас Белла не думала об обуви. И если она и принесла какое-то животное, то это был котенок, и рискнуть стоило, потому что его мать забыла, почему она здесь, по ее щекам текли слезы радости, а Оливер прежде этого не видел. Никогда.
Плакала не только его мать. Белла повернулась к нему, когда он откашлялся, и эти невероятно большие голубые глаза блестели от влаги. А эти полные мягкие губы были растянуты в улыбке. Не той ухмылке, которая готова исчезнуть в любой момент. Эта была намного мягче. Выражение настоящего сопереживания тому, что сейчас происходило между его матерью и котенком.
Он, правда, должен был что-то сказать. Он не мог продолжать сидеть и смотреть на нее. Их зрительный контакт длился невероятно долго.
Когда Оливер все же отвел глаза, он подумал о необходимости напомнить о больничных правилах, касающихся животных, но тут он заметил улики своего возмутительного ужина. Если бы его коллеги услышали об этом, особенно кардиохирурги, он стал бы предметом насмешек, а семья Доусон очень трепетно относилась к своей репутации.
Оливер вздохнул и снова посмотрел на котенка и на Беллу:
- Все, что происходит в палате леди Дороти, остается здесь же.
Белла с облегчением вздохнула, и на ее губах появилась та самая обезоруживающая улыбка, на которую, как он знал, она была способна. В ней светилась теплота, которой он не ожидал увидеть. Она пересекла палату и заставила его ощутить… Счастье? Оливер не знал точно, что это за чувство. Но оно, несомненно, было приятным.
- Прекрасно, - сказала Белла.
Она многозначительно посмотрела на остатки еды, и на ее щеках появились ямочки. Она изо всех сил пыталась удержаться от смеха. Это раздражало Оливера и рассеивало странный эффект ее улыбки.
- Мне лучше уйти, - добавила она. - Я не хочу, чтобы кто-то поймал меня за преступлением.
- Не уходите, - попросила леди Дороти. - Останьтесь еще.
- Я вернусь завтра. Мне нужно отвезти Биб домой.
- Но…
В голосе леди Дороти звучало отчаяние. Оливер затаил дыхание, и, судя по выражению лица Беллы, она сделала то же самое.
- Что такое, мама? - осторожно спросил Оливер.
- Я… Мне нужна помощь. Подготовиться ко сну. И…
Ее губы сильно дрожали, но лицо сказало остальное за нее. Она доверяла Белле и хотела, чтобы именно она помогла ей.
Белла аккуратно забрала котенка с колен леди Дороти, куда тот собрался лечь спать.
- Не волнуйтесь.
Она говорила равнодушно, словно никаких проблем не существовало, и это, казалось, уменьшило беспокойство его матери.
- Я посажу Биб в коробку, а потом мы с вами все сделаем.
Оливер поднялся:
- Не буду вам мешать.
Он поцеловал маму на ночь, пожелал ей спокойной ночи и подошел к двери. И последний раз посмотрел на Беллу.
Она была удивительной девушкой. Очень раздражающей и в то же время очень запоминающейся. Как она сумела сказать или сделать что-то, что до этого казалось неприятным и неприемлемым? Что-то, что не удалось сделать никому другому. Что-то огромное. Она показала матери, что жизнь стоит того, чтобы ее продолжать. И как он мог отблагодарить ее?
- Спасибо, Белла. - Слова прозвучали совершенно неуместно.