Я потянулась сказать Мауро, что ухожу и в тот момент, когда он склонил ко мне голову, через его плечо я увидела Алесса. Он танцевал возле столиков в углу, крепко и страстно прижимая к себе уже знакомую мне девушку. Она, смеясь, нежно водила руками по его груди.
Сердце мое замерло. Будто кто-то с размаху ударил кулаком мне прямо в солнечное сплетение. Стало трудно дышать, я начала задыхаться, и тут он наклонился и поцеловал ее.
На какой-то миг вокруг стало темно. Я продолжала стоять и смотреть, прямо на него, ожидая, что он вновь почувствует, повернется, увидит меня и все поймет.
Трудно понять, сколько времени прошло. Как мне показалось – целая вечность, но на самом деле вероятно не более минуты. Он все же почувствовал мой взгляд и обернулся. И увидел меня. Наши взгляды встретились. Не знаю что промелькнуло в его глазах, но это было ужасно – чувство вины перемешанное с трусостью. Это больше не был мой Алесс. Я видела чужого, совершенно не знакомого мне мужчину. Мужчину, которого я не знаю. Мужчину, которого я боюсь.
Мауро проследил за моим взглядом, и вдруг заслонил своей широкой спиной.
- Не смотри на них. – сказал он, и едва коснулся моего подбородка, поднимая голову. – Он не стоит того.
А я посмотрела на него пустым и больным взглядом.
- Ты знал?
Он кивнул.
Я повернулась к Маше:
- И ты?
- Милая, - попыталась успокоить меня Маша.
- Почему Маш? За что он так со мной? Я плохой человек. Я ведь просто хотела быть счастливой… в последний раз… как в последний день…
По щекам Маши потекли слезы, и она попыталась обнять меня.
- Родная, ты самый лучший человечек на свете. И ты еще будешь счастлива. Просто он не твой мужчина.
Не мой мужчина, кто может лучше меня знать, мой это мужчина или нет. Кто лучше меня может знать, что я чувствую. Почему все пытаются вогнать меня в рамки "ты красивая женщина и заслуживаешь большего?" Но никто и никогда не думал, что для меня самое большое счастье в жизни – чувствовать себя счастливой.
Я не знаю, что случилось с Алессом в Тунисе. В один момент я вдруг осознала, что с первого дня в этой стране, он стал другим. Просто я отчаянно пыталась зацепиться за воспоминания, поймать его ускользающие чувства.
Я оттолкнула Машу и выбежала на улицу. Мне не хватало воздуха, все тело ныло от непонятной боли. Эта боль была мне не знакома. Странная, тянучая, разрывающая на мелкие части. Я была слишком уйзвима, чтобы пережить эту боль с гордостью - боль предательства, боль разочарования.
Алесс выбежал за мной. Он вновь попытался схватить меня за руку, но я оттолкнула его, и посмотрела взглядом, полным ненависти и разочарования.
- Вика, давай поговорим. – растерянно залепетал он.
Слезы текли по моим щекам, я неряшливо смахивала их рукой, совершенно не думая о косметике.
- О чем поговорим, Алесс? О ней? О тебе? Обо мне? А может о нас? Как ты мог? Я ведь верила тебе…
- Это не то, что ты подумала….
Как он был жалок в этот момент. Я попыталась ударить его, но Алесс увернулся, хватая мою руку.
- Я прошу тебя… выслушай.
- Зачем? Знаешь что самое страшное, Алесс? Я ведь даже не ревную, не злюсь… Просто очень больно. Вот здесь. – я приложила руку к груди, чтобы он понял как разрывается мое сердце.
- Я же говорил тебе, она для меня лишь коллега. Моя работа.
- А я? Кто я для тебя Алесс?
- Ты особенная... Прошу тебя… Пойми…
Я сделала шаг назад, и вдруг мне показалось, что душа моя готова вырваться наружу, и оставляют силы. Вокруг вновь образовалась пустота. Пустота, от которой я так долго пыталась бежать.
- Ты обещал Алесс… Ты обещал не делать мне больно. – Прошептала я глядя ему прямо в глаза.
Он замер. Я видела как ему тяжело, но дать этому чужому для меня человеку успокоение и прощение не могла. Я хотела, чтобы его терзали муки совести. Хотела, чтобы он страдал. Чтобы ему было больно, пусть не так как мне, но я хотела, чтобы на маленькую частичку моей боли он опустел.
- Я ненавижу тебя. - Я бросила ему эти слова как пощечину, развернулась и ушла.
Он не последовал за мной, а так и остался стоять на улице. В моих глазах, он остался трусом до конца.
Я бродила по темным улицам. Без цели, просто шла вперед. Не обращая внимания на оклики прохожих.
Весь мой вид открыто кричал о терзаемых внутренних муках, и ни один из желающих потянуть меня в сторону, так и не решился даже прикоснуться.
Я словно безумная шла в темноту и терзала себя одним вопросом: "Почему?"
Не стесняясь прохожих, я плакала. Глотая крупные капли слез, буквально захлебываясь от безудержных рыданий.
Финита ля комедия. Видимо так и закончится моя жизнь - одинокой, раздавленной и уничтоженной.
Я подошла к полуразрушенному мосту, с обвалившимися перилами, и глубокими выбоинами в асфальте. Под мостом текла река. Около десяти метров вниз, и прямо на камни – вдруг подумала я. Я подошла к краю и замерла.
Амулет переданный мне Минье вдруг начал больно обжигать кожу. Я обхватила его рукой и сорвала с шеи. Плотная веревка больно впилась в кожу, разрезая ее и оставляя красный след, но мне было все равно.
Я замахнулась и с криком бросила проклятый амулет удерживающий меня в этом мире, прямо в пучину быстрой реки. Я не хотела больше жить. Я хотела обрести покой.
И вдруг все поплыло, мне показалось, что происходит это бессознательно. Земля ушла из под ног. Еще мгновение и я полетела бы вниз.
- Тише. – раздался у меня за спиной заботливый голос Мауро.
Я почувствовала, как он подхватил меня на руки, словно маленького ребенка трепетно прижимая к сердцу. Я обхватила руками его за шею, закрыла глаза и заплакала, тихо-тихо, еле слышно. Я поняла - он мой ангел-хранитель. И стало легче.
Утром я проснулась в своем номере. Мауро заботливо уложил меня в постель и укрыл одеялом. Он даже снял с меня обувь и распустил мои волосы.
Проснувшись, я решила, что все случившееся вчера мне приснилось, что это мой вернувшийся кошмар. Я не могла поверить, что Алессандро мог так предать меня. Я осмотрелась в поисках Алесса, мне показалось, что вот-вот он может выйти из ванной, улыбающийся и довольный. Он обнимет меня, поцелует и все вернется на круги своя. Не умеют люди так играть, даже самый великий актер не сможет сыграть ту искренность которая была между нами.
И вдруг я отчетливо увидела картину своей жизни… Я поняла что совершила самую большую ошибку, решив скитаться по свету. В моем положении мне надо было спрятаться где-нибудь в норе и спокойно ожидать своей участи. Почему я решила, что судьба подарит мне второй шанс, отчего я вдруг стала такой наивной и доверчивой.
Я вдруг решила, что пора ехать. Но не домой. А туда, где никто и никогда не додумается искать меня. Спрятаться от самой себя, где-нибудь на краю земли. Но куда? И тут я вспомнила, что однажды смотрела передачу о затерянном архипелаге. Галапагосские острова. Острова затерянные на краю земли. Место, где господствуют силы природы. Там нет места для грязи современного мира. Это тихий, первозданный рай, даже для самой заблудшей души. Это место где природная гармония. И только оно сможет дать успокоение моей истерзанной душе. Это место, где я без страха смогу принять ожидаемое и спокойно отдаться на волю судьбе.
Я твердо решила ехать. Я не знала будет ли Алесс искать меня, мне было уже не важно… Но все же из предосторожности, в последний день перед отъездом старалась не попадаться ему на глаза.
Один лишь раз, когда я шла с Мауро, Алесс попался нам навстречу. Он был один. Не помню, что тогда говорил Мауро, но я запрокинула голову и громко рассмеялась. Мауро все понял, взял мою руку и поцеловал.
Я видела, как изменился взгляд Алесса. Я знала, как ему было не приятно видеть меня с другим мужчиной, но с моей стороны это было прощанием. Я дала ему понять, что больше не нуждаюсь в нем. Что его роль в моей жизни окончена, и я опустила занавес в нашей истории.
Алесс прошел мимо. Мы просто сделали вид, что никогда не знали друг друга.
Маше я сказала, что уезжаю к тете в Ирландию, и больше не нуждаюсь в ее услугах. Маша не обиделась, она понимающе отнеслась к моему решению и призналась, что раз она теперь свободна, то может отправиться в Италию с Бруно.
В последний день, перед отъездом я сидела в вестибюле гостиницы в ожидании такси. Тогда я в последний раз увидела Алессандро. Он прошел мимо, даже не повернув головы. А я проводила его взглядом, и вслед прошептала:
- Прощай любимый. Я тебя никогда не забуду.
Я отпустила его, но так и не смогла забыть. В моей памяти я вновь и вновь переживала каждую минуту проведенную с ним. Он остался жить лишь в моих воспоминания, таким каким он был в Пекине. Таким как я его полюбила.
13. Галапагоссы
Галапагосские острова, архипелаг затерянный в Тихом океане. Там не господствуют алчность и жажда наживы. Там все дышит естественной красотой нетронутой природы. Именно здесь я смогла впервые остаться наедине с собой. Именно здесь, в тихом уютном домике на берегу, я нашла свое успокоение.
Люди на островах оказались дружелюбными и приветливыми. Они улыбались при встрече, вежливо здоровались и обязательно спрашивали как мои дела.
Через неделю пребывания на острове, я познакомилась с одним ученным, Габриэлем. Он занимался исследованием сейсмических изменений в земной коре на острове Фердинандо. Он часами мне рассказывал о последнем извержении вулкана, а я зачаровано слушала и наслаждалась специфической манерой его разговора.
Я никогда прежде не была знакома с учеными. Мне казалось, что это люди, в жизни которых кроме науки нет места простым человеческим эмоциям. Но Габриэль был другим. Он умел переключаться с одной темы на другую, и часто мы сидели на веранде его дома, и за кружкой кофе делились друг с другом воспоминаниями из своей прошлой жизни.
В один из таких дней, он спросил меня:
- Почему такая красивая девушка как ты, приехала на острова?
- За успокоением, - ответила я.
- Успокоением? Что же случилось в твоей жизни?
Уловив в его голосе искреннее участие, я не удержалась и рассказала ему все. От начала и до конца. Рассказала о своей болезни, о своем разочаровании, о боли которую мне причинил Алессандро. Я знала, что здесь, в этом забытом месте, я могу не скрывать своих истинных эмоций. И я излила ему душу с такой легкостью, словно знала Габриэля всю жизнь.
Габриэль слушал меня внимательно, не перебивая и когда я закончила, сказал одну лишь фразу.
- Я рад, что познакомился с тобой.
- Спасибо Габриэль. – Улыбаясь, ответила я. – И я рада.
Я жила на островах уже больше месяца. И понемногу начала отходить от своих переживаний. Я просто решила для себя: Довольно мучиться воспоминаниями, надо просто отпустить ситуацию, и тогда все пройдет само собой.
Вскоре я дописала свою книгу. Я изменила в ней все: имена, места, события, неизменным оставила только Алессандро. Перечитывая уже написанное, я словно вновь возвращалась в те дни, когда мы были счастливы. Я поверила, что именно так должна была закончиться наша история. В моей книге он оставался со мной до конца. Я больше не вспоминала плохое. Я сумела простить его.
Габриэль так проникся к моей беде, что старался каждую минуту занять чем-нибудь новым. Мы ездили по островам, и пока он работал, я, бродила с фотоаппаратом. Никогда еще прежде я не была так близка с природой. Для меня это было новое и незнакомое чувство гармоничного комфорта. Я наслаждалась каждым днем, наслаждалась всем что видела и к чему могла прикоснуться в этом загадочном мире флоры и фауны.
Я по-настоящему наслаждалась жизнью.
По совету одной из моих соседок я занялась йогой. С утра я приходила на берег и под легкую музыку пыталась научить свое тело жить в гармонии с разумом.
По вечерам я звонила маме и мы часами разговаривали ни о чем. Она уже не спрашивала меня когда я вернусь. Мы обе радовались этим минутам общения, наслаждаясь просто голосом друг друга. А потом я шла к Габриэлю и рассказывала о нашем разговоре.
Габриэль стал моей семьей. Он был моим единственным другом и моей опорой.
Только однажды, он не навязчиво попытался поцеловать меня. Я не оттолкнула его, а просто посмотрела в глаза и сказала:
- Нет. Я слишком сильно люблю тебя как друга, чтобы научиться любить как мужчину.
Он все понял, и на нашем дальнейшем общении это никак не отразилось. К исходу второго месяца, мне вновь стало плохо.
Ночью я почувствовала дикую боль, еще худшую, чем все предыдущие. В тот день мы с Габриэлем засиделись допоздна, и он по счастливой для меня случайности, остался ночевать в моем доме.
Он прибежал на мои крики, и, увидев в каком я нахожусь состоянии, ни минуты не теряя бросился за доктором.
Доктор долго щупал меня, а затем перечитал все мои справки, выданные ранее. После осмотра, он с серьезным видом спросил:
- Вы помните когда у вас были последние месячные?
Я задумалась. С моего приезда на остров, я ни разу не мучилась неудобствами этого сложного времени. Последний раз, если мне не изменяла память, это происходило в Каире.
- Очень давно, - призналась я.
Доктор покачал головой.
- Как вы с вашим здоровьем можете так безалаберно относиться к своей беременности?
- Беременности! – мы с Габриэлем воскликнули в один голом.
Я была поражена. Почему-то я решила, что столь длительная задержка может быть последствием моей болезни. Или последствием переживаний. Но я ни на секунду не задумывалась о беременности. Как такое могло случиться.
- А какой срок? – спросила я.
- Я думаю не больше девяти недель.
Услышав срок, я закрыла лицо руками и заплакала. Это значило, что в последнюю ночь Алесс оставил во мне частичку себя. И теперь я ношу под сердцем его малыша.
- Вам необходимо вернуться на материк. Оставаться в вашем положении в этом месте, очень опасно.
Я кивнула.
Когда доктор ушел, Габриль тревожно признался:
- Я думал ты умираешь.
Его слова тронули меня, я взяла его крепкую руку и поцеловала в знак благодарности за все сделанное.
Ребеночек. У меня будет ребеночек. Не переставая думала я. И вдруг меня осенило. А ведь это и есть - оно, мое счастье. Моя последняя надежда. Именно об этом говорили все мои провидицы. Вера, которая будет жить во мне. Вера, которая придаст мне силы, которая не даст опустить руки. Надежда – за которую я буду бороться до конца.
Ребенок, зачатый в любви, он мое спасение.
В тот же день я решила, что пора возвращаться. Габриэль принял мое решение спокойно, и взял с меня клятвенное обещание звонить ему каждый день. Мы попрощались навсегда, и перед тем как сесть в самолет, я заметила как заблестели его глаза. Как часто люди окружающие меня начали ронять слезы…
14. Последний вздох.
Вернувшись после долгого отсутствия в Питер, я сразу же отправилась к своему лечащему врачу. Увидев меня он был крайне удивлен. Ему понравился мой здоровый румянец, и улыбка которая ни на минуту не сходила с моих губ.
- Ну как ты себя чувствуешь? – спросил он перед осмотром.
- Замечательно.
- Были осложнения после последнего приступа?
- Нет. – радостно ответила я.
Он открыто улыбнулся.
- Я рад видеть тебя в хорошем настроении.
Он приступил к осмотру, а я внимательно следила за его действиями. Как ребенок, с открытым ртом, в предвкушении, ожидая увидеть его первую реакцию, когда он поймет что я беременна. И вот он включил аппарат, и начал водить сканером по моему животу. Он вел аккуратно, лишь слегка надавливая. Вот на экране появилось темное пятно. Он замер и внимательно уставился на монитор. Затем перевел на меня задумчивый взгляд. Я с широкой улыбкой смотрела на него.
Но он не улыбнулся, а вновь перевел взгляд на монитор и с большим усердием принялся изучаться мою малютку.
Я замерла. Насторожилась. Его молчание напугало меня.
- Что-то не так? – тревожно спросила я.
Он строго посмотрел на меня.
- Ты знаешь?
Я кивнула.
Он отложил сканер и отодвинул стул.
- Ты решила оставить ребенка?
Этот вопрос поверг меня в недоумение. Я приподнялась на локтях.
- Конечно. Почему вы спрашиваете? Что-то не так с малышом?
Я почувствовала, как меня начало трясти от страха.
- Нет. С ребенком все в порядке… но я беспокоюсь о твоем здоровье… в твоем положении тебе надо беречь себя. Я боюсь, что этот ребенок сможет только усугубить твое здоровье.
Я смотрела на него словно так, словно он был безумен. А он продолжал запугивать меня медицинскими терминами, пытаясь объяснить, что даже если я и смогу выносить малыша, то беременность выжмет из меня все соки. Я поняла к чему он клонит и стало легче. Я решительно посмотрела на него и сказала:
- Я буду рожать.
Он не стал спорить. Лишь одобряюще прикрыл глаза.
- Я буду молиться за тебя.
- Спасибо.
С того дня начались мои мучения. Из-за того, что организм мой не мог справиться с беременностью самостоятельно, меня положили в больницу и ежедневно истязали медицинскими процедурами, для поддержания жизни моей малютки.
Время шло. Беременность протекала нормально. На пятом месяце я узнала, что у меня будет девочка.
Мама навещала меня в больнице каждый день. Часами мы сидели и разговаривали. Я рассказывала ей обо всем, что успела увидеть и где успела побывать. Она слушала и делилась со мной своими впечатлениями. Так монотонно проходили наши дни.
Однажды, когда по расписанию у меня была довольно неприятная процедура, ко мне в палату вошла Маша. Ее визит стал приятной неожиданностью. Увидев подругу, я расплакалась. Как я скучала по ней все это время. Позже мы сидели обнявшись. Маша прижимала меня к себе и гладила по голове.
- Тише глупая, тебе нельзя волноваться.
- Я знаю. Но я так давно тебя не видела. Где ты была?
- В Милане. Я приехала как только узнала. – тихо призналась Маша.
Я вздрогнула, но все же решилась спросить.
- Ты видела его?
Маша кивнула.
- Он спрашивал обо мне?
- Нет.
И я решилась задать самый пугающий меня вопрос.
- Он с ней?
- Нет. Они расстались едва он вернулся в Италию. Он сейчас один. Он думает, что у вас с Мауро был роман.
Я улыбнулась.
- Пусть думает. Так будет лучше.
- Ты так и не забыла его?
Я сглотнула слезы и отрицательно покачала головой.
- Я никогда его не забуду.
Маша посмотрела на меня таким сочувственным взглядом и вдруг крепко-крепко обняла.
- Девочка моя… глупенькая… я больше никогда-никогда не оставлю тебя.
- Обещаешь?
- Обещаю.
С этого дня Маша каждый день навещала меня в больнице. Она часами сидела у моей постели и рассказывала как прекрасен Милан.
Время шло. Малышка внутри меня росла и крепла. А моих сил, с каждым днем становилось все меньше и меньше. К концу срока я даже не могла подняться с койки и передвигалась только в кресле.