- Конечно. Ты сама знаешь, как часто авиакатастрофы происходят из-за птиц, которые влетают в воздушное пространство аэропорта. Я читал, что европейские аэропорты покупают соколов, чтобы они сторожили небо. Ты понимаешь?
Он говорил ей об этом, уже собираясь в Колорадо. Говорил не как о мечте, оказывается, ее сын все время искал реальный выход для своей страсти к птицам - и нашел.
А потом Эдвин произнес фразу, от которой у Шейлы задрожали руки.
- Если бы соколы сторожили небо, то мой отец не погиб бы. - Она помнит, как вздрогнула, но кивнула, соглашаясь. А потом сын добавил: - А значит, ты не вышла бы замуж за Боба.
Вот тогда-то у нее сильно задрожали руки. Шейла и подумать не могла, насколько неуютно ее сыну жить в доме Боба. Она подозревала об этом, но не позволяла честно признаться самой себе, что она сделала, выйдя замуж за этого человека. Что такое этот брак для нее и для сына.
И опять-таки только потом, у Нормы, рассматривая издали совершенно беспристрастно свою жизнь, Шейла Ньюбери поняла, что делала с собой и со своей жизнью. После смерти отца Эдвина она только тем и занималась, что загоняла свою жизнь в тупик.
Так что же - если бы не гибель сына, то еще чуть-чуть - и она уперлась бы лбом в стену?
- Нет, - говорила ей Норма. - Упершись лбом в стену не проживешь. Стену лбом тоже не прошибешь. Все равно что-то случилось бы. Не со стеной, не с миром, - усмехалась она, - а с тобой или с твоими близкими. Какая-то сила все равно отвела бы тебя от стены. А может, отбросила, как взрывом.
Так и случилось.
Глава вторая
Жених в стиле хай-тек
Шейла по звонку будильника вскакивала с постели, пила кофе, который молола с вечера, чтобы не тратить время ранним утром, выбегала из дома, прыгала в "форд" синего цвета и летела на встречу с очередным покупателем, который жаждал стать обладателем несуществующего, как и любая мечта, дома.
В их фирме покупателей было много. В последнее время к ним зачастили выходцы из Восточной Европы, где в начале девяностых годов прошлого века произошли потрясающие перемены. Деньги оттуда потекли через океан, чтобы обрести очертания дорогих поместий, шикарных домов. Надо было ловить момент, а стало быть, этих клиентов-толстосумов, потому что, знала Шейла, все потоки когда-то иссякают. Но лучше, если это произойдет не на твоих глазах.
Шейла Ньюбери была занята своими новыми клиентами едва ли не круглые сутки. Они отличались от тех, с кем она обычно имела дело. Богатые, да. Не менее богатые, а иногда и более чем привычные для нее американцы. Но вот требования, которые они выставляли…
Порой Шейла готова была отказаться от щедрого гонорара, только бы не ломать голову - как к ним подойти, как вести дело. Как объяснить, что нет и не может быть в Америке старинного замка, похожего на средневековый английский замок? Они хотят старинный дом - Шейла предлагает столетнюю постройку, а они кривят губы. Хорошо бы только это! Но у них странная привычка - они то и дело грозят на нее пожаловаться.
Сначала она не понимала, что они имеют в виду. Обычно, если кто-то недоволен сделкой, он обращается в суд. Но жаловаться хозяину фирмы… Потом Шейла поняла - ее клиенты подозревают, что она намеренно не показывает им настоящие старинные дома только по одной причине: она хочет получить деньги сверх договора.
Но со временем Шейла привыкла к такой странности, особенно после того, как управляющий собрал всех агентов на чашку кофе и объяснил:
- Наши новые клиенты, привыкли… гм… доставать.
Управляющий помолчал, пытаясь определить, до всех ли сотрудников дошло, о чем идет речь. На него смотрели выжидающе, и он понял, что мысль придется продолжить.
- У себя в восточноевропейских странах они привыкли к тому, что если "дать на лапу", как у них говорят, то ты получишь все, что хочешь.
Раздался дружный смех сотрудников. Управляющий тоже улыбнулся.
- Поэтому не обращайте внимания. А если возникнут проблемы, присылайте клиентов ко мне. - Он подмигнул. - У меня в баре теперь всегда полный набор крепких напитков.
- Ага, ты сам хочешь получать на лапу? - спросил вице-президент, который завернул к ним на этот "кофе брейк".
- О нет. Только не это! - Управляющий поднял руки, ладонями отодвигая такое подозрение. - У меня нет ничего… Ни-чего нет у меня в рукаве! Я не фокусник.
Вице-президент засмеялся.
- Насколько я знаю таких клиентов, то твой ответ для них означает только одно: у меня есть. В рукаве. Я фокусник. Но показываю фокусы за очень большие деньги.
Все захохотали, чувствуя некоторое успокоение. Да, они устали от непривычных клиентов. Но у них деньги. А значит, хорошие комиссионные. Что ж, придется потерпеть. Эти новоявленные покупатели тоже привыкнут… к ним.
Занимаясь своей работой, Шейла чувствовала, что они с Бобом все больше отдаляются друг от друга. Однако, самое печальное, ей так было легче. Она признавала это, но тут же обещала самой себе уделить ему внимание.
Впрочем, похоже, Боба Олби не слишком-то тяготила такая жизнь. Они жили в своем большом доме, как соседи. Оба любили его и ради любви к дому терпели присутствие друг друга. Кстати, дом и познакомил их. Он нравился нам обоим, мы были увлечены им, а не друг другом, поняла Шейла, рассматривая прошлую жизнь.
Боб Олби оказался очень занятым человеком, Шейла ловила его по телефону, посылала ему письма по электронной почте. Он не производил впечатления чересчур привередливого клиента на фоне других, но выдвигал условия, которые тоже не слишком-то легко выполнить. Она старалась и наконец предложила ему дом, который ей самой ужасно нравился. Когда этот дом выставили на продажу, Шейла, закрыв два нолика в его длинной цене, сказала себе, что вот теперь она его покупает. Как бы ей хотелось переехать туда вместе с сыном из своей квартиры с тремя спальнями, где они жили с тех пор, как осели в Сан-Франциско!
Этот дом не давал ей покою настолько, что, даже желая отвлечься после утомительного дня, Шейла пыталась представить человека, который захочет купить его.
А может быть, предложить дом этому неуловимому Бобу, которого я так ни разу и не видела? - спросила она себя однажды. Тому, которому не нравились все дома подряд, сколько бы я ни посылала ему вариантов по электронной почте.
Шейла так и поступила, продолжая мысленно рисовать портрет вероятного хозяина дома. Это стало для нее навязчивой идеей, к тому же, все больше втягиваясь в игру, Шейла воображала себя хозяйкой вожделенного дома. А это значит, что она воображала и мужчину, который понравился бы ей.
Она увидела его наконец.
- Боб Олби, - представился он, окинув ее оценивающим взглядом.
Шейла выдержала его взгляд, хотя кончики пальцев онемели. Так с ней бывало всегда, когда она волновалась.
- Шейла Ньюбери, - ответила она и протянула руку своему клиенту.
- Наконец-то мы посмотрели друг другу в глаза. - Он усмехнулся.
- Прежде имели дело только наши уши, верно? - Шейла засмеялась. Потом вдруг ей показалось, что в ее словах он может услышать какой-то намек, и поторопилась отвлечь его от только что слетевших с ее губ дурацких слов. - Между прочим, вы, Боб Олби, очень похожи на этот дом.
- Я тоже выдержан в стиле хай-тек? - Он улыбнулся, теперь его улыбка была теплой. - Вы сами не знаете, Шейла, какой ценный комплимент вы сделали мне.
- Правда?
Она склонила голову набок и посмотрела ему в лицо. Они были примерно одного роста, поэтому ей незачем закидывать голову вверх. Это ее первый муж был гигантом. Шейла всегда видела его голову над толпой, какой бы густой та ни была.
- Да. Потому что высокие технологии во всем - вот мой девиз.
- Вы занимаетесь…
- Я занимаюсь Интернет-магазинами.
- Вы не хотите себя обременять даже тем, чтобы потрогать вещь, которую покупаете?
- Боюсь микробов.
Он засмеялся. Шейла тоже поддержала его смех, хотя почувствовала себя немного неуютно.
- Да, конечно. В виртуальном пространстве нет микробов, - согласилась она. - Но там нет и запахов. Когда покупаешь что-то в реальном супермаркете, ты можешь понюхать…
- Есть множество отдушек, - перебил он ее. - Ты можешь, глядя на товар на экране, одарить себя любыми запахами.
Этот мужчина в костюме из дорогого бутика, безукоризненно коротко стриженный, с гладким, до атласной гладкости выбритым лицом, показался Шейле вдруг таким же недоступным, как вожделенный дом со всеми прилагающимися к его цене нулями. Она пожала плечами.
- Это ваш дом, - сказала она. - Поверьте. Вы подойдете друг другу… - Она помолчала секунду, потом, глядя на него чуть исподлобья, добавила: - Он тоже узнает вас. Вы ему понравитесь.
- Шейла, что я слышу? Похоже, вы сама живете в виртуальном мире. Это мне нравится.
- Нет. Я живу в реальном.
- Но тогда откуда желание одушевить неодушевленные предметы?
- Предметы, как вы называете дома, одушевить просто: надо вселить в них подходящего человека. Тогда дом обретет душу. - Шейла произнесла это без запинки и сама удивилась - она и не знала, что у нее в голове сформулирован такой замечательный риэлтерский слоган.
Боб посмотрел на часы, это был стальной "роллекс". Шейле полагалось замечать детали, которые, как она поняла, давно стали "особыми приметами" клиентов. К ней никогда еще не приходили клиенты с золотым или платиновым "роллексом" на руке. Для этого ей нужно дорасти до фирмы более высокого разряда. Или дождаться, когда какой-нибудь полоумный перепутает риэлтерские фирмы или заблудится в этом мире и вместо того, чтобы поручить заниматься покупкой помощнику, возьмется за дело лично.
- Шейла, мое реальное время истекло.
- Вам пора возвращаться в виртуальный мир, Боб, - скорее утвердительно, чем вопросительно, сказала Шейла.
- Да. Я вам позвоню.
- Это будет звонок…
- Реальный, Шейла. Не волнуйтесь… До свидания.
Она смотрела, как он уходит, машина ждала на стоянке возле большого стеклянного офиса фирмы. Он ездил на "БМВ", эта машина тоже подходила ему. Одна из последних моделей казалась созданной обитателями виртуального мира.
Шейла вздохнула и пошла к себе в офис, где беспрестанно звонили телефоны и жужжали факсы.
Сердце о чем-то предупреждало Шейлу Ньюбери. При воспоминании о Бобе Олби и его хай-тековском облике оно начинало сильно биться. Оно обещало ей что-то?
Бобу Олби было тридцать пять лет, он был холост, достаточно состоятелен и весьма перспективен. Новый дом ему покупала фирма - как очень ценному специалисту. Интернет-магазины становились все более популярными, а у Боба обнаружилось врожденное предопределение к этому занятию, говорил хозяин фирмы, в которой он работал. Хотя при рождении Боба никаких намеков на возможность самого существования подобного бизнеса не было.
Впрочем, и Шейла едва ли с самого рождения мечтала стать риэлтером. Она знала о существовании такой профессии, она на самом деле говорила матери, что уедет в Сан-Франциско и станет работать с недвижимостью. Потом Шейла успешно окончила технологический факультет в университете Сент-Поае и начала работать в риэлтерской фирме только после того, как погиб ее первый муж.
Была ли она все-таки увлечена домом или самим Бобом, который его наконец купил? Сейчас она могла себе признаться, что ее увлек больше дом, чем Боб Олби.
Дом был в три этажа, полный света, который лился в огромные окна, обращенные в сад. Со светлыми стенами, большими комнатами неправильной формы, которые Шейле нравились вот такими, без мебели. Кухня, в центре которой стоял огромный стол на хромированных ножках, края его приподняты на разную высоту, - ничего подобного Шейла никогда не видела. Но как удобно, думала она, особенно когда в семье маленькие дети… А что, у них с Бобом вполне могли быть дети…
Спальни располагались наверху, их четыре, на маленьком лифте можно спуститься вниз, в цоколь, где устроена японская баня, потом подняться на следующий уровень и окунуться в бассейн с морской водой. А вокруг дома разбит цветник с пламенеющей геранью вперемежку с… капустой брокколи. Когда Шейла впервые увидела клумбу, то не поверила, что это самая настоящая капуста, которую можно съесть. Но потом узнала, что прежний хозяин дома был выходцем из Англии, а англичане считают капусту брокколи самым красивым цветком на свете.
Уже после первой встречи с Шейлой ее новый клиент стал названивать сам, он явно искал повод увидеться.
- Шейла, я хотел кое-что уточнить насчет дома…
- Шейла, не помните ли вы высоту гардеробной…
- Шейла, уточните дату строительства. Я хочу проверить гороскоп этого дома…
Она отвечала на все вопросы Боба точно и по-деловому.
- Высота гардеробной девять футов и три дюйма.
- По гороскопу этот дом Лев.
- Нет-нет, - говорил он в следующий раз, когда она уже лежала в постели и держала перед глазами номер журнала "Нэшнл Джиогрэфик". Шейла собиралась прочесть о том, где гнездятся розовые фламинго. - Это не по телефону. Я должен посмотреть в одной из спален, куда именно выходит окно. Вы слышали о фэн-шуй?
- Слышала… - ответила Шейла настороженно, пытаясь уловить, что подсказывает сердце. Но она не позволила голосу смягчиться и отвечала так, словно сидела за столом перед компьютером и готова была искать ответы на все вопросы Боба, нажимая на клавиши. - Это очень важно?
- Да. Очень. Вы можете, Шейла, приехать завтра с ключами?
- Я…
Она колебалась, совершенно точно зная, что пора ей как риэлтеру уж подвести своего клиента к решительным шагам. Чтобы он внес залог… Но как… как женщина, которая по уши влюбилась в этот дом, Шейла хотела ответного чувства. Но уже от клиента, потенциального хозяина дома.
Она знала, ей нужно еще время и нужны еще встречи.
Глава третья
Заманчивый обман
Шейла, мысленно просматривая фильм своей жизни в клинике Нормы, много раз спрашивала себя, на самом ли деле ей нужен был муж. Они с Эдвином неплохо справлялись без посторонних. О чем она не позволяла себя спрашивать, так это о том, виноват ли ее брак с Бобом в смерти сына.
Этот вопрос Норма отсекла сразу, она знала, что каждый человек ищет свою вину в трагедии там, где он пытался сделать что-то в угоду себе, исполнить какие-то собственные желания.
- Представь себе, ты гуляешь с сыном в жаркий день, покупаешь мороженое ему и себе. Потом у него болит горло, а у тебя нет. Так неужели ты должна корить себя за то, что тебе захотелось мороженого?
Вопрос Нормы показался Шейле совсем глупым. Она усмехнулась.
- Глупый вопрос, считаешь? - Норма без запинки прочла ее мысль. - Да, глупый. Такой же глупый, как и тот, которым ты собиралась изводить себя до конца жизни.
Однажды, когда Шейла уже размышляла о своих отношениях с Бобом, ее давняя подруга, с которой они случайно встретились после долгого перерыва и сидели в кафе, обмениваясь сплетнями об общих знакомых, сказала странную, как показалось Шейле, фразу:
- Тебе, Шейла, знаешь, какой нужен муж?
- Какой? - Шейла с любопытством посмотрела на круглое личико подруги в кудряшках апельсинового цвета.
- Богатый и очень занятой.
- Богатый - понятно, - согласилась, улыбаясь, Шейла. - Но занятой? Почему?
Подруга вздохнула и объяснила:
- Поверь мне, в этом мире надоедает всё и надоедают все. - Она скривила губы, будто откусила лимон. - Поэтому, чем меньше видишь кого-то, тем дольше тебе захочется его видеть.
Шейла не считала, что подруга права. Ей, напротив, недоставало общения с первым мужем. Он часто уезжал, и они с Эдвином скучали без него.
Но, дорогая, одергивала себя Шейла, ты выходила замуж за него, и только за него. А сейчас ты хочешь… дом? Но не просто дом, а вместе с Бобом! - спешила она отогнать некстати возникшую мысль.
К тому же, уверяла себя Шейла, ты была такая молодая, когда выходила замуж в первый раз, с такими свежими чувствами. А сейчас тебе за тридцать, ты достаточно устала от жизни… Устала? Скорее привыкла к жизни, она теперь меньше удивляет и волнует.
Женщина за тридцать? - переспросила себя Шейла. Да, так и есть. А если это последний шанс? Не пожалею ли я после? Не забывай, напомнила она себе, ты живешь в обществе, в котором ценится семья, а те, у кого ее нет, неважно по какой причине, просто неудачники. На что ты годишься, если не нужна никому или ни с кем не можешь ужиться?
Шейла замечала, что, когда ее мысли отвлекались от Боба Олби и переключались на дом, на душе становилось необыкновенно приятно. Боб обеспечен и очень занят…
Что ж, если даже со стороны видно, что ей нужно, то почему не увидеть самой?
Шейла сказала Бобу "да". Она согласилась выйти за него замуж, тем более что и Эдвин был не против переехать в этот прекрасный дом, но при одном условии. Это условие показалось Шейле легко выполнимым.
- Мама, - сказал он, - поклянись, что ты разрешишь мне вступить в клуб любителей ловчих птиц.
- А… что это значит? - на всякий случай задала она неопределенный вопрос.
- Это не значит, что я захочу устроить в этом доме птичник, - засмеялся сын. - Но ты разрешишь мне выезжать с членами клуба в поле.
- В поле? В какое? - Шейла не совсем понимала, о чем он говорит.
- Это так называется - поле. Место, где тренируют птиц и проводят испытания.
- Ты уже обо всем узнал? - изумилась Шейла. Какой у нее проворный растет сын!
- Конечно, - сказал Эдвин. - Я связался с клубом через Интернет. Они принимают в члены клуба бесплатно, но ездить с ними в поле придется за деньги. Ты понимаешь теперь, почему я спрашиваю? Кое-что у меня припасено… - Эдвин пожал плечами, не уточняя сколько именно, и Шейла не спрашивала - у сына могут быть личные деньги. - Но тебе придется открыть мне кредитную линию. Сама знаешь, после того, как мне исполнится двадцать один год, я могу…
- Да-да, конечно, - поторопилась Шейла успокоить сына.
Его ждет отцовское наследство. И очень хорошо, если мальчик заранее будет знать, на что пойдут деньги. А если увлечение соколами - простая блажь, то Эдвин избавится от нее до того, как сможет распоряжаться деньгами. Но если это не блажь, то он сможет разумно начать дело, заранее подготовиться.
- Ты получишь все, что хочешь, - пообещала Шейла.
Эдвин подскочил к ней и чмокнул в щеку.
- Ну, я поехал.
- Куда ты, Эдвин?! - воскликнула Шейла.
- В поле. - Он пожал плечами. - Ты мне только что разрешила.
- Как? Прямо сейчас?
- Ты ведь замуж выходишь прямо сейчас?
- Да, но…
- Я оставляю вас на медовый месяц. - Он понимающе ухмыльнулся.
- Эдвин, как ты…
- Смею, мама. Я уже взрослый мальчик. Мне почти четырнадцать. Понимаешь? - Он подмигнул ей.
- Эдвин, неужели…
- Нет, мама, я люблю только птиц. Девчонки противные.
- Ох, Эдвин…
В то лето он уехал в Техас вместе со своим клубом. А Шейла с Бобом на самом деле провели милый медовый месяц.
Боб после свадьбы предлагал Шейле уйти из риэлтерской фирмы, но что-то удерживало ее от этого шага. Может быть, дело было в брачном контракте. Выходя замуж за Боба, она оставалась с тем, с чем вошла в этот брак. У нее есть квартира, за которую нужно выплачивать взносы еще несколько лет, у нее сын, который растет и взрослеет.