К сожалению, надеждам Патти не суждено было оправдаться. Утром она проснулась, чувствуя, что все ее тело ломит с головы до ног. Ее ночная сорочка была влажной от испарины, а в груди чувствовалась тяжесть.
Кто-то настежь распахнул окна спальни, позаботившись о том, чтобы Патти было легче дышать, и она с радостью повернулась навстречу льющемуся в комнату чистому утреннему воздуху. В этот момент ее взгляд и скользнул по очертаниям стоявшей у окна раскладушки, на которой кто-то лежал. В следующее мгновение Патти поняла, что это Берт, и ее сердце словно подпрыгнуло в груди. Она порывисто села на постели, результатом чего, разумеется, стал новый приступ кашля. Потом Патти вновь ощутила знакомую боль и ей стало трудно дышать.
Берт сразу проснулся, но, прежде чем он поднялся с кровати и подошел к Патти, той удалось справиться с начинающимся астматическим приступом. Едва она обрела возможность говорить, как тотчас же сердито поинтересовалась:
- Что ты здесь делаешь?
Берт пожал плечами.
- Тетушка Джемма здорово беспокоится о тебе. Она сказала, что кто-то должен постоянно находиться рядом с тобой, и решила провести ночь в твоей спальне. Но я не мог допустить, чтобы она мучилась на этом сооружении. - Он пренебрежительно кивнул на раскладушку. - Так что мне ничего не оставалось, кроме как предложить остаться здесь взамен старушки.
Во время этого разговора Берт стоял рядом с кроватью, глядя на Патти, что заставляло ее испытывать большую неловкость. Дело в том, что на нем были одни лишь пижамные брюки, а верхняя часть тела оставалась обнаженной. Патти изо всех сил старалась не смотреть на густые завитки волос на его груди и твердый живот с плоскими планками мускулов. Вид темных волосков, широкой полоской сбегающих от его пупка вниз, под витой шнур, поддерживающий брюки на бедрах, пробудил в теле Патти столь сильные ощущения, что у нее взмокли ладони. Она испуганно скомкала в руках край простыни, борясь с желанием повернуться к Берту спиной и притвориться спящей, в надежде что он уйдет.
Однако ничего подобного не произошло. Вместо того чтобы уйти, Берт шагнул вперед, и в следующий миг Патти ощутила прикосновение его ладони к обнаженному участку спины. Берт принялся интенсивно массировать Патти, растирая успевшую остыть кожу и прогоняя боль из груди.
Патти молча приняла помощь, дивясь про себя тому, откуда Берт знает, что именно в подобном массаже она и нуждается сейчас больше всего.
- У меня тоже был бронхит, - спокойно произнес Берт, словно отвечая на безмолвный вопрос, - поэтому я знаю, что в таких случаях помогает лучше всего.
- Действительно… - сдавленно произнесла Патти.
Ей по-прежнему было трудно дышать, не говоря уже о том, чтобы разговаривать, хотя на сей раз причиной этого являлась вовсе не болезнь. Ощущение твердой мужской ладони, ритмично движущейся по ее спине, оказывало гораздо более сильное воздействие, нежели простой массаж. Возникающее во время этой растирки тепло глубоко проникало в ее тело и растекалось по нему медлительными волнами, заставляя пробуждаться к жизни и трепетать каждую клеточку организма.
Осознавая, что дыхание учащается, а тело реагирует совсем не так, как хотелось бы, Патти больше всего боялась, что Берт заметит ее состояние и начнет расспрашивать о том, о чем говорить она не желает.
И тут он действительно произнес:
- Расскажи мне еще раз, что тебя заставило прыгнуть в озеро за курткой.
Патти вздрогнула от неожиданности. Она подняла на Берта глаза, позабыв в это мгновение об опасности, таившейся в возможности встретиться с ним глазами. Как много воды утекло с тех пор, когда Патти случалось так близко находиться рядом с Бертом. Но тогда они оба бывали полностью одетыми и ей не нужно было скрывать чувственные реакции собственного тела…
Патти встрепенулась, вспомнив, что Берт ждет ответа.
- Что тут рассказывать? - Она пожала плечами. - Вики уронила в воду куртку и…
- Не лги! - коротко бросил Берт. Он перестал массировать Патти спину и неожиданно взял ее за плечи. - Ты поплыла не за курткой! В действительности ты думала, что в озеро упала сама Вики, верно?
Патти поняла, что отвертеться ей не удастся.
- Как ты догадался? - обреченно спросила она.
- Я не догадывался, - хмуро произнес Берт. - Мне рассказали об этом девочки. Пока я не появился на берегу, они даже не представляли себе, в каком опасном положении ты оказалась. Весь вечер они пребывали в подавленном состоянии, что показалось мне подозрительным. Пришлось слегка нажать на них, и таким образом я добился правды.
Всей правды или только части ее? Эта мысль мимолетно пронеслась в мозгу Патти, пока Берт продолжал рассказ.
- Я постарался внушить им, что впредь подобные выходки недопустимы, и объяснил, что их желание сыграть с тобой шутку, представив дело так, будто Вики упала с мостков в воду, могло стать причиной большого несчастья.
- А девочки не говорили тебе, почему они решили разыграть меня? - поинтересовалась Патти, отодвигаясь от Берта и пытаясь незаметно высвободиться из его рук.
- Они сказали, что ты долго не возвращалась из поездки за продуктами и им надоело ждать тебя.
Значит, сестры ни в чем не признались Берту! Впрочем, этого и следовало ожидать. Должно быть, они уже поняли по тону нашего разговора с Бертом, что между нами не существует и намека на взаимный интерес и что им можно больше не волноваться за собственное будущее, решила Патти.
- Тетя Джемма считает, что если так пойдет дальше, то девочек необходимо отправить в интернат, где они будут находиться под постоянным контролем.
- Нет! - крикнула Патти, мгновенно вынырнув из своих размышлений. При этом собственный страстный порыв удивил ее не меньше, чем Берта.
Он пристально посмотрел ей в глаза, будто пытаясь понять, что за всем этим кроется. Патти не выдержала и опустила взгляд.
- Так-так… Значит, выступаешь в их защиту? С чего бы это? Ах да, можно было сразу догадаться! Ведь это дети Кевина, следовательно…
- Это здесь ни при чем! - в сердцах возразила Патти. - Девочки чувствуют себя одинокими и заброшенными и потому постоянно проверяют нас, взрослых, желая получить подтверждение тому, что их любят и о них заботятся. Если ты отошлешь их в интернат, они воспримут это как предательство.
- Честно говоря, я не вижу большой трагедии в том, чтобы дети учились в интернате. Ведь ты и твоя сестра Эмили тоже прошли через это.
- Верно, но мы знали, что родители любят нас. А Тина и Вики ни разу не вспомнили о Кевине и Марте с тех пор, как я приехала сюда. У них ты с языка не сходишь. - Патти прикусила губу, вспомнив, как временами досаждали ей подобные разговоры, потому что имя Берта заставляло ее сердце болезненно сжиматься.
- Твои слова звучат очень убедительно, - хмуро заметил Берт.
- Не забывай, что я занимаюсь детской психологией, - устало напомнила Патти. - Именно потому тетушка Джемма и попросила меня приехать сюда.
- Вот как? - Пристальный взгляд Берта заставил Патти покраснеть.
Ей очень хотелось поинтересоваться, какая еще причина, по его мнению, могла заставить ее приехать в Ферн-Бей, но у нее не хватило мужества задать подобный вопрос. Вместо этого она смущенно произнесла:
- Я предупреждала тетушку, что ты будешь против моего пребывания здесь, но… - Патти умолкла, заметив, что Берт помрачнел еще больше.
- Довольно болтать. Лучше ляг и постарайся снова уснуть. Я не желаю, чтобы доктор упрекнул меня в том, что тебе стало хуже оттого, что я не создал надлежащих условий для твоего выздоровления.
- Верно, мне нужно набираться сил, - согласилась Патти. - Чем быстрее я выздоровею, тем скорее смогу уехать и тем счастливее будешь ты. Я прекрасно это понимаю, Берти.
Патти легла на подушки и хотела было укрыться простыней, но Берт помешал ей. Он решительно натянул простыню на ее плечи, а потом укрыл сверху легким летним одеялом и аккуратно подоткнул его. Затем, вероятно заметив удивление в глазах Патти, он проворчал:
- Не у тебя одной развиты родительские чувства… - И уже собираясь уйти, Берт добавил: - Мне нужно извиниться перед тобой. Я не знал, что, ныряя в озеро, ты думала, будто спасаешь Вики. Почему ты ничего не сказала мне об этом?
Патти посмотрела ему прямо в глаза.
- Мне казалось, что это ни к чему.
Странно, но извинение Берта не наполнило ее душу триумфом. Напротив, Патти вдруг ощутила горькую печаль. Больше всего ей сейчас хотелось, чтобы последние несколько лет каким-то образом исчезли и их можно было бы прожить заново.
5
- Тише! Дядя Берти сказал, что мы не должны ее будить!
Услышав приглушенный шепот, Патти открыла глаза. Возле кровати стояли Тина и Вики и наблюдали за ней. Патти искоса посмотрела на раскладушку, на которой провел ночь Берт, и ее сердце гулко забилось при воспоминании об этом.
- Тетя Джемма говорит, что ты очень слаба и потому тебя нельзя беспокоить, - сообщила Вики, продолжая с любопытством рассматривать Патти.
- А я сказал, что вы вообще не должны заходить в эту комнату, пока Пат не проснется! - напомнил Берт с порога.
На него сразу посмотрели три пары глаз, в каждой из которых читалась разная степень вины. Почему чувствовали себя виноватыми девочки, Берт мог понять, но Патти… Не без труда он признался себе, что если в ее глазах появляется такое выражение, то ответственность за это лежит только на нем одном. Возможно, в прошлом его грубое обращение с Патти и имело какое-то оправдание, но то, что он позволил себе вчера, выходило за рамки дозволенного…
- Немедленно марш вниз! - скомандовал Берт, но Патти вступилась за сестер.
- Пусть они останутся.
Пусть останутся, потому что в противном случае между нею и Бертом не будет никаких барьеров, и они оба хорошо понимали это.
- Если хочешь, я прочитаю тебе сказку, - предложила Вики. Вероятно, ей во что бы то ни стало хотелось загладить вчерашнюю оплошность. - Дядя Берти всегда так поступает, когда я болею. Больше всего мне нравится сидеть у него на коленях в большом кресле в гостиной.
В воображении Патти мгновенно возник отчетливый образ кресла, о котором шла речь, но на коленях Берта она представила не Вики, а себя саму. Патти отвела взгляд в сторону, дабы прогнать наваждение, и почувствовала, что краснеет, ибо ей показалось, будто Берт догадался о ее видении. Он так странно посмотрел на нее!
- Если ты собираешься предложить Пат устроиться на коленях дяди Берти, то зря стараешься. Из этого ничего не выйдет, она слишком большая, - сказала Тина, обращаясь к младшей сестренке.
Ну и тему они выбрали для разговора, пронеслось в голове Патти.
- Кроме того, ты ни за что не согласилась бы устроиться подобным образом, верно? - тихо заметил Берт, пока девочки продолжали спорить. - Вот если бы вместо меня был Кевин…
Патти стиснула зубы.
- Прекрати!
Неужели он действительно настолько слеп, что не видит моих истинных чувств, подумала она. Ей бы радоваться подобному обстоятельству, но вместо этого она почувствовала себя уязвленной. Это казалось странным, потому что Патти меньше всего хотела, чтобы Берт догадался о ее любви…
Девочки провели с ней большую часть дня. Тот факт, что она не выдала их Берту, помог разрушить некоторые барьеры отчужденности, хотя Патти прекрасно осознавала, что дети все еще настороженно относятся к ней.
Позже ее посетил доктор. Он не отметил какого-либо существенного улучшения ее состояния, но все же согласился, что ей незачем постоянно оставаться в постели, и разрешил спускаться в гостиную.
- Только вам ни в коем случае нельзя ничего делать. Лучше всего спокойно сидеть в теплом помещении, - констатировал он.
О том, чтобы Патти отправилась домой, не могло быть и речи. К несчастью, в тот момент, когда доктор объяснял ей, почему это невозможно, в комнату, предварительно постучав, вошел Берт. Врач как раз говорил о том, что Патти необходимо пробыть в Ферн-Бей по крайней мере еще неделю.
Берт внимательно выслушал наставления доктора, а когда тот умолк, заметил:
- У меня складывается впечатление, что Пат привыкла к гораздо более веселому образу жизни, чем тот, который мы ведем здесь. Ей так не терпится вернуться в Цинциннати…
Патти выждала, пока врач откланяется, и только потом раздраженно прошипела:
- Ты прекрасно знаешь, что я спешу убраться отсюда только потому, что тебе ненавистно мое присутствие!
- Ну-ну… - хмыкнул Берт. - А я слышал, что ты пользуешься у себя дома большой популярностью. Наша тетушка утверждает, что твоя мать ни разу дважды не упомянула в письмах имени одного и того же молодого человека, ухаживающего за тобой.
Зачем моя мать вообще затрагивает в письмах эту тему? - сердито подумала Патти.
- Ну что сказал врач? - спросила появившаяся на пороге спальни тетушка Джемма.
- Что мне можно спускаться в гостиную, - преувеличенно бодро ответила Патти. - Уверена, что к завтрашнему дню я уже смогу отправиться домой.
- Чушь! Никуда ты не поедешь, пока я не сочту тебя достаточно здоровой!
Резкость сделанного Бертом заявления в первую секунду ошеломила Патти, но потом она решила, что он, вероятно, вспомнил о ее родителях, а также о том, что они скажут, когда узнают, что их дочери позволили уехать, не дав даже как следует выздороветь. Выходит, Берт заботится вовсе не о Патти. Его больше беспокоит вопрос, как сохранить свое доброе имя и уважение родственников.
Патти хотела заявить, что уедет, когда сама того пожелает, но вокруг нее уже хлопотала тетушка Джемма, жалостливо причитая по поводу ее бледности и худобы. Затем старушка пообещала затопить в гостиной камин, чтобы Патти смогла посидеть в тепле.
Разве могу я обидеть такое добрейшее существо, как моя тетушка, размышляла Патти, спускаясь к завтраку. Если бы не она, я и впрямь уехала бы завтра отсюда.
Однако позже, когда подали кофе, Патти все же вынуждена была признать, что чувствует себя неважно. Берт предложил отнести ее в спальню на руках, но она отказалась. Ей стало гораздо спокойнее, когда он сказал, что ему нужно поработать, и удалился в кабинет.
- Не понимаю, почему бы ему не вернуться в Чикаго! - проворчала Патти, оставшись наедине с теткой.
- Как ты можешь, детка?! - взволнованно воскликнула та. - Ведь Берти беспокоится о тебе! Если бы он не приехал сюда и сразу же не отправился на озеро, я не знаю, чем бы все кончилось. - Она содрогнулась от ужаса и помрачнела. Морщинки на ее лице обозначились четче. - Что бы я сказала твоим родителям? Как представлю себе, что сделали эти негодницы!.. И не пытайся убедить меня, что они ничего не понимали. Возможно, Берти и способен поверить в подобную чушь, но только не я! Есть лишь одно средство, которое может исправить положение: дети должны быть отправлены в интернат! Иначе Берту придется найти себе жену, способную постоянно присматривать за девчонками. Разумеется, Кевин не перестает твердить, что детям гораздо лучше находиться здесь, с Бертом, ведь так удобнее ему самому. Но у Берти тоже есть личная жизнь. Если он решит жениться…
Если… Патти нервно облизала пересохшие губы. Она сгорала от желания спросить у тетушки, имеется ли у Берта кто-либо на примете, но не отважилась затронуть эту тему. Даже сейчас, окончательно осознав, насколько безнадежны ее собственные чувства по отношению к нему, она не могла вынести разговоров о том, что он любит другую. Это обстоятельство вызывало у Патти досаду, потому что подобные переживания под стать восемнадцатилетней девчонке, а не взрослой женщине.
- Ты очень побледнела, детка. Может, выпьешь еще чашечку кофе? Или велеть миссис Шорт приготовить тебе чай с лимоном? - предложила тетушка Джемма.
Не дожидаясь ответа, она ушла хлопотать на кухню, а Патти осталась одна в комнате.
Неожиданно дверь резко отворилась и знакомый голос произнес:
- Кого я вижу?! Неужели это моя любимая кузина Патти? Что ты здесь делаешь, малыш? Только не говори, что мой дорогой братец взял свои слова обратно и тебе снова разрешено бывать в этом доме!
С этими словами Кевин - а это был он - поднял Патти с кресла и весьма недвусмысленно поцеловал в губы, прежде чем она успела что-либо предпринять, дабы уклониться от нежелательных проявлений нежности.
Внезапное появление кузена, как и его провокационный поцелуй, который трудно было назвать братским, потрясли Патти. Она все еще оставалась в объятиях Кевина, когда в гостиную неожиданно вбежали девочки. За ними следовал Берт. Взгляд, которым он окинул Патти, увидев эту картину, способен был любого превратить в ледяную статую. Но разве могла Патти объяснить, что Кевин застал ее врасплох и его действия направлены лишь на то, чтобы досадить старшему брату.
- Ты поступил просто замечательно, Берти, устроив так, чтобы мы с Пат могли встретиться здесь!
Неужели Кевин всегда был столь враждебно настроен по отношению к Берту? Раньше Патти этого не замечала. Но тогда она была слишком молода, чтобы разбираться в тонкостях общения двух братьев. К тому же на Кевина она почти не обращала внимания, потому что все ее помыслы были направлены на одного лишь Берта.
- Что ты здесь делаешь? - требовательно поинтересовался Берт, игнорируя замечание младшего брата.
- Руководство отправило меня в Америку с поручением, так что мы решили заодно заехать сюда, чтобы проведать наших милых дочурок, - ответил Кевин, насмешливо прищурив глаза. - Или ты не рад моему приезду?
- Мы? - значительно переспросил Берт.
- Да. Марта задержалась в Милуоки, чтобы повидаться с родителями. Завтра она должна прибыть сюда. Она считает, что нам давно пора навестить этих двоих, - сказал Кевин, кивнув на молчаливых и почти открыто демонстрирующих враждебность сестер.
Последние слова отца заставили девочек ближе подойти к Берту. Патти со странным чувством наблюдала за этой сценой, не переставая удивляться, почему она прежде не замечала злобных и мстительных черт в характере Кевина. Поведение кузена казалось ей недостойным. Себя она не брала в расчет, но неужели Кевин не понимает, что его родительская беспечность больно ранит девочек? Патти прекрасно помнила, что они с Эмили встречали мать и отца совсем по-другому. Они с ходу бросались в объятия родителей и целовали их крепко-крепко, чтобы продемонстрировать свою любовь.
Кевин же не сделал даже попытки приблизиться к девочкам. Он по-прежнему держался возле Патти, слегка обнимая ее за плечи и будто невзначай поглаживая кожу пальцами. Патти молча терпела это, не желая устраивать скандал в присутствии Тины и Вики, но внутри у нее все кипело от возмущения.
- Перед твоим приходом я как раз говорил о том, как удивлен, застав здесь Пат, - весело заметил Кевин. - Не знаю, как ты, а я счастлив видеть ее. Надеюсь, мы с ней сможем провести некоторое время вместе, пока Марта будет изображать из себя любящую мамашу.
Патти не могла произнести ни слова. Самоуверенность и наглость Кевина ошеломили ее. Поразительно, но его как будто совершенно не заботил тот факт, что находящиеся рядом девочки слышат весь разговор. Или ему и впрямь настолько безразличны они?
Патти было так обидно за Тину и Вики, что она на секунду потеряла нить беседы. И лишь услыхав свое имя, она вновь обратила внимание на происходящее.
- Боюсь, Патти не сможет развлекать тебя, Кевин, - сухо заметил Берт.