- Мать заставила Кейна сделать это ради него самого. В ту пору он достиг возраста, когда мог стать воином-команчи, со всеми правами взрослого мужчины, включая и право иметь жену. Думаю, посылая его сюда, Миара хотела, чтобы он познакомился с нашей жизнью, прежде чем окончательно остаться у индейцев. Должно быть, она боялась, что потом он пожалеет об этом. Миара поступила мудро, - заметил Флетчер. - Она думала о мальчике, а не о себе.
Она просила его пожить здесь пять лет. Кейн уехал через три года. Миара хотела, чтобы он вкусил прелести богатой жизни, а я человек богатый. Но Кейн презирал мои деньги. Миара, видимо, надеялась на его непредсказуемость, давая ему возможность выбора. Но мальчик принял решение еще до того, как попал сюда.
Проведя десять лет в индейском лагере, Кейн превратился в настоящего команчи. Он никогда и не пытался приспособиться к здешним порядкам. Кейн просто пережидал время и учился всему, чему мог научиться от нас, белых. Так он, конечно, нас про себя называл. Что ж, хорошо, что у него было стремление учиться. Кто знает, может, он и остался бы здесь на все пять лет, если бы я не велел отрезать его чертовы косы.
- Сейчас у Чандоса их нет, - тихо заметила Кортни.
- Нет? Ну что ж, это уже кое-что! Но у него нет сейчас и того индейского отряда.
- Это не совсем так, - возразила Кортни. - Он не один преследует тех людей, которые напали на лагерь команчей. Когда мы ехали по Индейской Территории, всю дорогу поблизости держались его индейские друзья. Он отправился бы с ними, если бы раньше не согласился довезти меня до Уэйко.
- Почему он согласился на это, мисс Хортс? - с большим интересом спросил Флетчер. - Насколько я знаю Кейна, это на него не похоже.
- Он не хотел соглашаться. Чего он только не делал, чтобы заставить меня отказаться от этой поездки! Но когда я оставила все попытки уговорить его, он вдруг передумал. Мне казалось, дело в том, что он все равно собирался в Техас. Чтобы он взял меня с собой, я предложила ему все свои деньги. Я считала, что мы с ним сторговались. Но вчера вечером, когда я хотела заплатить ему, он разозлился и сказал, что деньги здесь ни при чем. - Кортни пожала плечами, а потом проговорила:
- Он просил меня не пытаться понять его и причины этого поступка. Да, он прав. Я до сих пор не понимаю, что им движет. Он самый ласковый человек, которого я когда-либо видела, но вместе с тем и самый жестокий. Любящий и заботливый, он вдруг становится чудовищем и хочет заставить меня ненавидеть его…
- Любящий? Заботливый? Вот уж не думал, что услышу такое о Кейне.
- Четыре года - большой срок, мистер Стратон. А вы разве не изменились за это время?
- Увы, нет. Старые псы не меняются.
- Значит, вы по-прежнему хотите переделать Чандоса?
- Нет, тут, пожалуй, я кое-чему научился и больше не стану перекраивать его на свой лад. Конечно, Кейн - мой сын, но он самостоятельная личность. Но, черт возьми, вы, кажется, сказали "ласковый"?
Щеки Кортни запылали. Ведь она почти призналась в близости с Чандосом: в какой же еще ситуации такой человек, как он, бывает ласков?
- Я сказала, что Чандос - самый ласковый из всех, кого я видела, мистер Стратон, но такое случалось с ним очень редко. Обычно он холоден, резок, крайне раздражителен, упрям и, пожалуй, опасен и беспощаден. К тому же еще непредсказуем…
- Хватит, я все понял, - усмехнувшись, перебил ее Флетчер. - Значит, он не очень изменился. Но скажите, маленькая леди, если он такой, как же вы влюбились в него? - тихо спросил он.
Кортни хотела отрицать это, но не стала. Ведь ока призналась Мэгги, что любит Чандоса, а та, уж наверное, рассказала об этом Стратону.
- Уверяю вас, это произошло помимо моей воли, - сухо отозвалась Кортни. - Но боюсь, что у вас, у Мэгги и даже у Зуба Пилы сложилось превратное впечатление. Вы, кажется, полагаете, что Чандос вернется сюда из-за меня. Этого не произойдет. Я сказала, что он был любящим, но не утверждала, что он любит меня. Если он когда-нибудь и вернется сюда, то по какой-то иной причине.
- И все же, мисс Хортс, я бы хотел, чтобы вы немного погостили здесь.
- Я и собиралась остаться в Уэйко, мистер Стратон.
- Нет, здесь, на ранчо. Кортни покачала головой:
- Разве Мэгги не говорила вам, что в Уэйко живет мой отец? Я приехала в Техас, чтобы найти его.
- Да, я знаю. Эдвард Хортс. Но не факт, что вы захотите с ним жить. Он только что женился. Вы уверены, что вам понравится жить в его новой семье?
Кортни предпочла бы не слышать этого вопроса.
- Пока я ничего не могу сказать, мне надо встретиться с отцом. Но в любом случае здесь я не останусь.
- Не понимаю почему. Ведь мы с вами теперь не совсем чужие. И нас объединяет то, мисс Хортс, что мы оба любим Кейна.
Глава 41
- Теперь это красивый большой город, - говорил Зуб Пилы, когда они проезжали в экипаже по главной улице Уэйко. - До войны он был меньше, но потом в поисках новой жизни сюда переехало много южан. Погонщики скота останавливаются здесь по пути на Север, и городок становится еще оживленнее.
- Но это ведь не ковбойский городок? - со страхом спросила Кортни.
- Как в Канзасе? Нет, мэм. - хмыкнул он, - ковбои здесь ведут себя смирно. Они буянят, только приезжая с индейских земель.
Кортни улыбнулась. Конечно, Техас не Канзас. Она вспомнила, как радовалась, попав в город после более чем двухсот миль пути по незаселенным землям: наконец горячая ванна, нормальная еда, кровать! Теперь она понимала ковбоев, которые, дорвавшись до цивилизации, кутили напропалую, но все же надеялась, что в Уэйко этого не будет.
Многие мужчины носили револьверы, но здесь, на главной улице. Кортни заметила лишь немногих с явно бандитской внешностью.
В Уэйко в отличие от Рокли был городской Шериф, который присматривал за порядком. К тому же вооружены были далеко не все мужчины. Кортни увидела красиво одетых леди и джентльменов, мексиканцев, двух индейцев и даже одного китайца. Что и говорить, Уэйко казался большим городом.
- А вот и дом вашего отца. - Зуб Пилы показал вперед. - Там и его рабочий кабинет.
Этот дом, не имевший ничего общего с чикагским, производил приятное впечатление: двухэтажный, чистый и ухоженный. Вокруг него и вдоль забора, окружавшего маленький дворик, тянулись недавно посаженные цветочные бордюры. Увидев кресла и скамейку-качели на крытой веранде, Кортни подумала, как приятно сидеть здесь теплыми вечерами.
- Что у него за жена, Зуб Пилы? - взволнованно спросила Кортни.
Когда они остановились перед домом, он ответил:
- Мисс Элла? Довольно приятная дама, это вам каждый скажет. Она учительствует в школе, Приехала сюда после войны с братом, потерявшим на войне руку. Брат юрист, и мисс Элла поначалу помогала ему в работе. А потом наша старая учительница вернулась на Восток, и с тех пор мисс Элла работает в школе.
Кортни охватило возбуждение. Боже, еще одна мачеха! Опять ей придется к кому-то приспосабливаться! Сара была ужасна, но на этот раз отец женился скорее всего по доброй воле, а это совсем другое дело. Наверное, он любит Эллу.
- Ну, мэм?
- Простите, - сказала Кортни, опершись на руку Зуба Пилы и вылезая из экипажа. - Кажется, я немного волнуюсь. Я так давно не видела отца! За эти четыре года я здорово изменилась. Как я выгляжу, ничего? - спросила она дрожащим голосом.
- Вы выглядите так, что хоть сейчас под венец, даже с точки зрения такого закоренелого холостяка, как я.
- Так, значит, ничего? - улыбнулась Кортни. Зуб Пилы только хмыкнул в ответ. Выгружая саквояж Кортни, он кивнул на ее лошадей, привязанных к фургону сзади.
- Я отведу ваших лошадей во двор, - сказал он. - Я знаю, что ваш отец держит там двуколку. Кортни чмокнула его в щеку:
- Спасибо, что привезли меня в город. Скоро ли мы увидимся?
- Вполне вероятно, - сказал он с усмешкой. - Думаю, Флетчер поручит мне или кому-нибудь еще ежедневно приезжать в город проведывать вас.
- Чтобы знать, не появился ли Чандос?
- Ага. А может, он пошлет кого-нибудь следить за домом вашего отца. Такое возможно. Кортни сокрушенно покачала головой:
- Это будут пустые хлопоты. Хотелось бы мне, чтобы он понял это.
- Он понял только то, что у него появился еще один шанс вернуть сына. Он надеется, что теперь Кейн сам захочет остаться здесь - из-за вас. Флетчер все бы отдал, лишь бы Кейн жил поближе к дому - не обязательно на ранчо, но где-нибудь неподалеку, так, чтобы он мог хоть изредка видеться с ним. Ни за что не подумаешь, глядя на них, но Флетчер и впрямь любит этого мальчика.
- Чандос спросил меня как-то, смогла бы я жить так, как он, - всегда в пути, не задерживаясь на одном месте больше чем на несколько дней. Не думаю, что он когда-нибудь осядет, Зуб Пилы.
- А почему он спросил? Впрочем, можете не отвечать.
Кортни покраснела:
- Я спросила, женится ли он на мне. Он сказал нет.
Зуб Пилы удивился не столько вопросу Кортни, сколько ответу Кейна.
- То есть он дал вам от ворот поворот?
- Нет. Он просто хотел знать, могу ли я жить, как он.
- Значит, вы дали ему от ворот поворот?
- Нет. Я сказала ему, что при такой жизни не стоит заводить семью. Он согласился, на этом разговор и закончился.
- А вы могли бы жить, как он? - полюбопытствовал Зуб Пилы. Она пожала плечами:
- Не знаю. Я привыкла считать, что дом, надежность и безопасность превыше всего, но за последние годы поняла, что все в доме зависит только от людей, которые в нем живут.
Кортни совсем мало знала этого человека, но все же добавила:
- С Чандосом мне всегда было надежно и спокойно, даже в центре Индейской Территории. Но я хотела бы когда-нибудь завести детей, а дети не могут кочевать с места на место. Так что я даже и не знаю, - закончила она со вздохом.
- Мужчины, случается, меняют взгляды на то, что кажется им главным в жизни, - заметил Зуб Пилы.
"Некоторые - может быть, - подумала Кортни, - но только не Чандос".
Решительным шагом - именно так поступил бы Чандос - Кортни подошла к двери и громко постучала. Дверь открылась почти мгновенно. На Кортни вопросительно смотрела высокая худая женщина.
- Элла?
- О нет, - женщина усмехнулась. - Я миссис Мэннинг, домоправительница. Если вам нужна миссис Хортс, то в это время дня вы найдете ее в школе.
- Нет, вообще-то мне нужен Эдвард Хортс.
- Входите, но вам придется подождать. Он уехал к больному.
Миссис Мэннинг провела Кортни в приемную. Кортни не хотела объяснять этой женщине, кто она такая, и ей нужно было время на то, чтобы хоть немного успокоиться перед встречей с отцом. К счастью, комната оказалась пуста, и Кортни села на стул, ожидая возвращения Эдварда.
Это были самые долгие двадцать минут в ее жизни. Она ерзала на стуле, поминутно оправляла свое зеленое платье и приглаживала волосы, вставала, мерила шагами комнату, потом снова садилась.
Наконец она услышала, как отворилась входная дверь и отец направился по коридору в свой кабинет.
Кортни потеряла дар речи. Она хотела окликнуть отца, но не могла издать ни звука.
Мгновение спустя он снова появился в дверях своего кабинета. Кортни поднялась и безмолвно уставилась на него. К горлу подкатил комок.
Он не сразу узнал ее. Что-то мешало говорить и ему, а потому он тоже молча смотрел на нее. Наконец он увидел ее глаза, огромные и умоляющие.
- Боже мой… Кортни?
- Папа! - крикнула она.
Он бросился к ней, и Кортни упала в его объятия, испытав невероятную радость. Отец обнимал ее! Боже, сколько же раз она об этом мечтала!
Отстранив Кортни, Эдвард посмотрел на нее и нежно вытер пальцами слезы на ее щеках. Его лицо тоже было мокрым от слез, и только тут Кортни поняла, что отец любит ее и любил всегда. Зря она сомневалась в этом!
- Кортни? - прошептал он. - Не может быть! Я думал, что ты погибла.
- Знаю, папа.
- Тебя не взяли! Я видел, как уходили индейцы: они увели с собой только фермера.
- Я была в сарае!
- Но я искал тебя в сарае! Я звал тебя, кричал, пока не сорвал голос.
- Ты не заглянул в ящик для продуктов.
- Конечно, нет. Он показался мне не таким большим, чтобы в нем можно было спрятаться… О Боже, как?
- Мистер Брауэр вырыл под ним яму. Когда напали индейцы, он был в сарае и велел нам лезть в этот ящик. Мы с Сарой потеряли сознание. Наверное, поэтому мы и не слышали тебя.
Смысл ее слов наконец дошел до сознания Эдварда.
- Сара тоже жива?
Кортни кивнула:
- И опять замужем. Все думали, что тебя взяли в плен индейцы, и никто не сомневался в твоей смерти. Но я никогда не теряла надежды, - никогда!
Кортни вкратце рассказала, как жила эти четыре года, и о том, как увидела в газете фотографию.
- Сара сочла меня ненормальной, но скорее всего ей просто не хотелось верить, что там, на фотографии, действительно ты. Брак с Гарри ее вполне устраивает.
- У меня тоже новая семья, Кортни.
- Знаю. Прошлую ночь я провела на ранчо "Бар М" с Маргарет Роули. Она рассказала мне про Эллу.
Положив руки на плечи дочери, Эдвард Хортс глянул в окно.
- Боже, у меня две жены! Что же делать?
- А у Сары два мужа, - усмехнулась Кортни, - но уверена, она примирится с этим.
- Надеюсь.
- Папа, - спросила Кортни, - почему ты ушел тогда с фермы? Ты же был ранен, так почему не остался там и не дождался помощи?
- Я был сам не свой, дочка. Я же думал, что ты погибла в горящем доме, и рвался как можно скорее уйти от этого жуткого места. Теперь-то я понимаю, что мне не следовало так поступать, но в тот момент я утратил способность рассуждать. Я даже не взял с собой лошадь, кое-как добрел до реки и упал. Меня нашла семья священника. Мы уже порядком проехали Индейскую Территорию, когда я начал приходить в себя и понял, что они взяли меня с собой в Техас.
- Так вот как ты попал в Уэйко?
- Да. Я пытался забыть прошлое, начал новую жизнь. Здесь хорошие люди. - Помолчав, он спросил:
- А как ты оказалась на ранчо "Бар М"?
- Туда меня привез Чандос.
- Чандос? Что за странное имя?
- Это имя дала ему сестра. Он сын Флетчера Стратона, вернее - блудный сын. О Чандосе трудно что-либо сказать, папа.
- А как ты попала сюда из Канзаса?
- Меня привез Чандос.
- Один? Кортни кивнула.
- Вы ехали с ним вдвоем?
Нормы поведения, которые заставили его жениться на своей домоправительнице, снова сработали. Он был потрясен. Кортни вдруг рассердилась:
- Посмотри на меня, папа. Я уже не ребенок и могу сама решать, что мне делать. Да, я отправилась в путь вдвоем с мужчиной, ибо только так могла попасть сюда. Как бы там ни было, - закончила она спокойнее, - я здесь.
- Но с тобой… ничего не случилось?
- Чандос защищал меня. С ним я была в безопасности.
- Я не… не это имел в виду.
- Ох, папа! - Кортни вздохнула.
- Папа? - раздался удивленный голос. - Эдвард, я думала, что у тебя только одна дочь.
Кортни обрадовалась столь своевременному появлению Эллы. Она боялась, что отец будет непримирим к Чандосу. Но она уже не то кроткое создание, каким была когда-то, и не станет ни в чем оправдываться. И все-таки ссора не лучший способ наладить отношения с отцом после долгой разлуки.
Поэтому, несмотря на тайную неприязнь к Элле. Кортни протянула ей руку.
- Так вы Элла? - Кортни улыбнулась. - Да, у него действительно одна дочь, это я - живая и здоровая, как видите. Впрочем, он сам расскажет вам обо всем. Я оставила сумку на веранде, и если миссис Мэннинг проводит меня в мою комнату…
Кортни хотела проскочить мимо удивленной Эллы, но отец остановил ее, решительно и строго сказав:
- Мы продолжим наш разговор позже, Кортни.
- Если это необходимо, - беспечно ответила она. - Но сначала я хотела бы устроиться. И потом, наверное, у Эллы не так много времени… Или сегодня занятия в школе уже кончились?
- Нет, нет, мне придется вернуться туда.
Выйдя из комнаты, Кортни привалилась спиной к двери и закрыла глаза. Она слышала слова отца и реплики Эллы, голос которой звучал очень мягко.
Элла оказалась молодой и хорошенькой двадцатипятилетней женщиной. Кортни этого не ожидала. Светло-рыжая, зеленоглазая Элла совсем не походила на тех учительниц, которых знала Кортни.
Отец, наверное, любит Эллу, грустно подумала Кортни. Она будет лишней в их доме.
Вздохнув, она пошла за своей сумкой.
Глава 42
С помощью разных уловок, которых она сама от себя не ожидала, Кортни удалось на несколько дней отложить разговор о Чандосе. Она отвлекала отца, расспрашивая его о жизни в Уэйко, о том, как он познакомился с Эллой. К тому же большую часть дня отец был занят, как и прежде, своими пациентами, и Кортни встречалась с ним только в конце дня, но даже и тогда его часто вызывали к больным.
Познакомившись с Эллой поближе, Кортни нашла ее очень приятной женщиной. С Сарой она не имела ничего общего. Но так как Элла была занята работой в школе, Кортни почти целые дни проводила одна.
Очень скоро она заскучала и стала подумывать о том, не взять ли на себя обязанности миссис Мэннинг - все-таки работа по дому была ей знакома. Но однажды утром миссис Мэннинг рассказала ей о себе, и Кортни поняла, как эта женщина дорожит своим местом. Конечно, после этого Кортни отказалась от своих планов. Однако безделье томило Кортни, ведь она столько лет работала и не привыкла сидеть сложа руки.
Несколько дней она помогала отцу принимать больных, к его большому удовольствию. Кортни всегда хотелось помогать ему, но только сейчас она поняла, как это тяжело. Она была слишком чувствительна и принимала чужую боль близко к сердцу. Однажды, увидев ребенка-калеку, она разразилась слезами, и отец отстранил ее от работы.
Через десять дней Кортни решила уехать. Она чувствовала себя здесь ненужной, и Флетчер Стратон оказался прав: в новой семье отца ей жилось не слишком уютно. У Эдварда и Эллы и так не хватало времени друг для друга, а теперь им приходилось уделять внимание Кортни.
К тому же Кортни так скучала по Чандосу, так страдала от разлуки с ним, что не могла притворяться веселой и беззаботной.
Сказав отцу, что отправляется на несколько дней погостить к Мэгги, Кортни решила попросить у Флетчера Стратона какую-нибудь работу. На таком большом ранчо для нее наверняка найдется дело.
Когда она сказала Флетчеру о своем желании, тот пришел в восторг. Кортни так и предполагала, ибо не проходило дня, чтобы он не присылал своих людей в Уэйко следить за домом ее отца.
Теперь предстояло, набравшись мужества, объявить отцу о том, что она не вернется к нему. Он, конечно, расстроится, скажет, что ей незачем работать и они только-только снова нашли друг друга. Но ведь их разделяют всего четыре мили, а значит, ничто не помешает им встречаться.
Вот так она и скажет отцу, но утаит от него истинную причину отъезда, состоявшую в том, что Кортни хотелось жить на ранчо поближе к Флетчеру Стратону, который непреклонно верил в возвращение Чандоса. Ей так нужна была сейчас эта надежда!