- Итак, мы установили, что Шани хочет его - пусть даже не признается в этом, - помолчав, продолжала Тедра. - А вот любит ли она его?
- Что я, телепат? - возмутилась Марта.
- Ты ведь крупный специалист в области логики и дедукции, о чем часто напоминаешь мне и всем, кто тебя слушает. Это все равно что читать мысли. Или ты боишься, что мне не понравится ответ?
- Если ты надеешься, что у нее глаза горят от страсти, то я должна тебя разочаровать. Иногда Шанель может вести себя легкомысленно, но в основном она проявляет твердость. Она не позволит себе полюбить бахаранца до тех пор, пока считает, что не должна принадлежать ему. Так что ничего не выйдет: она будет этому сопротивляться.
- Грандиозно! - раздраженно воскликнула Тедра. - Но что мне делать, если Шани желает улететь?
- Пусть отправляется, - просто сказала Марта. Я поиграю несколько недель с метеоритами, пока Шани не справится со своими страхами и не поймет, что раздула целое дело из ничего. За это время и бахаранец научится терпению.
Тедра похлопала себя по щеке.
- Несколько недель?
- Больше не понадобится, если я буду ее осторожно обрабатывать, - заверила Марта. Тедра стояла рядом с Чалленом и смотрела, как Фалон Ван Иер выигрывает еще один раунд состязаний. Она была неприятно поражена той легкостью, с которой он побеждал. На каждый поединок уходило меньше половины отведенного времени - Фалон торопился как можно быстрее покончить с соревнованиями. Такое мастерство владения мечом доставило бы Тедре подлинное удовольствие, если бы она не была так зла на молодого человека за все неприятности, что ожидали ее семью из-за него.
Причем все складывается как-то нелепо. Шани его хочет. Чаллен его уже одобрил. Даже Марта не возражает. Как будто препятствий нет. Вместо этого Шани собирается покинуть родной дом, нарушая волю отца и страдая из-за этого. Чаллен будет в бешенстве, и весь его гнев обрушится на Тедру, а отнюдь не на того, из-за которого все это произошло. "Может, не стоило Шанель так реагировать на случившееся, ведь все прегрешение этого молодого человека в том, что он позволил своим эмоциям перелиться через край", - с досадой подумала Тедра.
- Он хорошо сражается, правда? - с удовольствием отметил Чаллен.
Тедра скрипнула зубами, прекрасно понимая, что ее друг жизни уже определил свое отношение к Фалону.
- А почему бы и нет? - раздраженно ответила она. - Его подгоняет ревность, и это дает ему преимущество перед любым из воинов.
- Ревность? - недоверчиво переспросил Чаллен, посмотрев на нее.
- Несомненно. Этот воин борется не за то, чтобы стать чемпионом. Это его мало беспокоит. Он сражается только за нашу дочь. Проклятие, он уже думает о ней как о своей! И именно из-за этого он смотрит на каждого из воинов не просто как на партнера по состязанию, а как на соперника, пытающегося украсть у него добычу. Он явно ревнует.
- Неужели тебя это раздражает? Ведь ты обычно называешь воина ничтожеством за отсутствие определенных эмоций?
Тедра слегка покраснела.
- Иногда эмоций чересчур много, - проворчала она.
Чаллен засмеялся.
- Женщина, ты найдешь недостаток в любом мужчине, который может увести от тебя дочь. Согласись, что в этом главный недостаток молодого шодана.
Звезды, как бы ей хотелось рассказать, как действительно обстоят дела! Она не привыкла иметь секреты от Чаллена, хотя сейчас он более чем заслужил такое отношение, утаив от нее истинную цель соревнований. Тем не менее если он узнает, что его дочь потеряла невинность, он только разозлится и разочаруется в Шани. Это создаст новые проблемы, не решив старых.
Поэтому Тедра сказала совсем другое.
- Конечно. Как скажешь, красавчик. - И тут же попыталась отвлечь Чаллена от разговора о поклонниках Шани. - Не так уж он и хорош. Ты легко с ним справишься.
- Ты слишком гордишься своим другом жизни, - ответил Чаллен. Он хотел, чтобы эта фраза звучала назидательно, но не смог скрыть удовольствия от слов Тедры. - И не без оснований.
Она усмехнулась и толкнула его бедром, выйдя из павильона. Смех Чаллена слышался ей вслед. Тедра постаралась запомнить этот звук, с грустью подумав, что, возможно, теперь долго не услышит его.
Когда на следующее утро Шанель открыла дверь своей комнаты, она увидела Фалона, стоящего в коридоре, небрежно прислонившегося к стене. Он ждал ее. Но Шанель не желала с ним разговаривать и поспешно закрыла дверь.
Фалон не стал врываться в ее комнату, как сделал это вчера, и даже не попытался постучать в дверь. Он вообще не стал ничего делать. Шанель ждала от него каких-то действий, и, когда их не последовало, это начало ее нервировать.
Она не собиралась просидеть весь день в своей комнате только из-за того, что этот мужчина не согласен с ее "нет". Она решила, что просто пройдет мимо, не обратив на него внимания и даже не взглянув в его сторону. Но так не получилось.
Как только Шанель вышла из комнаты, Фалон пошел за ней, держась на шаг сзади.
- Куда ты направляешься в этот восход, Шанель?
Не отвечая, она продолжала идти, но вдруг обнаружила, что дальше хода нет. Руки Фалона с двух сторон упирались в стену, не давая ей двигаться ни вперед, ни назад.
- Так куда ты все-таки направляешься? - снова спросил он.
Секунды две она раздумывала, стоит ли отвечать, но он казался таким непреклонным, что Шанель решила - если она будет молчать, то неизвестно, сколько он здесь ее продержит - Я собираюсь провести этот день со своими друзьями-посетителями, - холодно ответила Шанель.
- На состязаниях?
- Куда я иду, тебя не…
- Отвечай!
- Черт возьми, и не собираюсь! Там, где ты…
- Мне больше нравится твой белый плащ, - прервал он ее, приподняв край ее одежды и таким образом меняя тему разговора. - И хотя он не мой, но все же моего цвета.
Шанель вырвала плащ из рук Фалона и свирепо посмотрела на него.
- Я уже говорила тебе, что никогда больше не надену белого.
- Наденешь! - с полной уверенностью сказал он. - Ты будешь носить мои цвета и будешь рада этому. Настанет день, когда ты захочешь, чтобы все знали, что ты моя.
Она побледнела.
- Ты уже говорил с моим отцом?
- Еще нет.
- Не делай этого. Ты не будешь счастлив со мной, потому что не сможешь сделать меня счастливой.
- Мне очень неприятно, что ты так думаешь, керима. Он шутит?
- Я не просто так думаю, я это знаю.
- Скажи мне, в чем дело, и я скажу, в чем ты ошибаешься.
Шанель с недоумением посмотрела на него. Нет, он явно шутит.
- Ты хочешь сказать, что ты не рабовладелец? Что ты не воин? Что вы, бахаранцы, не наказываете своих женщин за малейшую провинность? Ты хочешь сказать, что ты не вспыльчивый, не…
- Довольно! - раздраженно прервал он ее. - Ты полюбишь меня, несмотря на все твои возражения.
- Я забыла к этому списку добавить чрезмерную самонадеянность.
Он нахмурился, услышав это саркастическое замечание.
- Тебя определенно надо научить уважать воинов. Когда ты будешь моей, придется об этом подумать. Угрозы со словом "когда" не могли ее испугать.
- Твои слова лишь подтверждают, почему я не хочу тебя, Фалон. Я еще не твоя, а ты уже представляешь, как будешь меня наказывать.
- Жаль, что твой отец, видно, не слишком серьезно относился к твоему воспитанию, - прорычал он, - я непременно скажу ему об этом.
Фалону все-таки удалось испугать ее. Наказание отца, как правило, было мягким. Самым суровым считалась чистка фалаа на кухне. Запах его был очень неприятным и таким сильным, что пропитывал одежду и въедался в кожу. Возможно, это наказание будет сейчас весьма кстати. Шанель усмехнулась, представив, как Фалон вдыхает запах, исходящий от нее, и сразу убегает куда-нибудь подальше.
- Я бы хотела, чтобы ты сказал ему. Интересно посмотреть, как ты будешь пытаться убить время, когда меня не окажется рядом.
- О Дрода, что твой отец может сделать с тобой? Шанель не смогла удержаться от смеха - уж слишком испуганным выглядел Фалон.
- Неужели он станет делать то, что ты думаешь, из-за такого незначительного проступка. Я говорю "незначительного", потому что неуважение к тебе ты сам и спровоцировал. Обычно я достаточно вежлива.
- Я думаю, ты дразнишь меня.
- Черта с два! - фыркнула она. - Разве я посмею?
- Посмеешь. Я для тебя уже не так страшен.
Весь вид Фалона говорил, что он этим доволен. Шанель, однако, была собой недовольна. Что с ней случилось, почему она стоит здесь с ним рядом и шутит, как будто они любовники?
- А теперь кто кого дразнит? - спросила она холодно.
Фалон вздохнул.
- Мне больше нравится, когда ты смеешься, керима. Почему у тебя изменилось настроение? Ты начала было смягчаться…
- Ничего подобного, - возмущенно отрезала она. - Разве ты не слышал, что я говорила о причинах, по которым никогда не изменю своего отношения к тебе?
- Меня беспокоит только то, что ты меня боишься. Если ты будешь уверена, что я никогда не сделаю тебе больно, остальное не будет иметь значения.
Ей оставалось только вытаращить глаза от изумления. Он действительно так считает? Это было написано у него на лице. Какая странная логика! Но что можно ожидать от воина?
- Это ужасно, - сказала она наконец. - Теперь дай мне пройти, Фалон, или мне придется проверить, чему я научилась на занятиях по даунингу.
Он мгновенно опустил руки.
Шанель была почти разочарована. С каким бы удовольствием она посмотрела на выражение лица Фалона, если бы ей удалось посадить его на задницу!
- Значит, ты можешь быть благора… - успела выговорить Шанель, прежде чем Фалон схватил ее, прижав к груди, и звучно поцеловал. Когда через несколько минут он вновь опустил ее на землю, Шанель едва держалась на ногах. Фалон пристально смотрел на нее и улыбался.
- Я провожу тебя на состязания, - сказал он так бесстрастно, как будто только что не нашептывал ей кое-что на ухо. - Мне хочется, чтобы ты посмотрела, как я сражаюсь.
- Нет! - выдохнула Шанель. - Я буду наблюдать за аренами для посетителей до конца состязаний, - наконец выговорила она, справившись с волнением. - В конце концов вчера я пошла с тобой в твою палатку только потому, что думала, что ты посетитель. Я все еще надеюсь найти такого мужчину, который мне подойдет…
- Если ты это сделаешь, мне придется его убить.
Услышав столь смелое заявление, Шанель онемела от ярости. В этот момент из-за угла показались Дрен и Яри.
- Тебе нужна помощь, Шани? - необдуманно спросил Дрен, заметив напряженные выражения их лиц.
Только после того, как Дрен произнес эту фразу, он понял нелепость своего предложения и стал белее мела. И неудивительно: Дрен едва доставал Фалону до плеча. Однако тот даже не взглянул на молодого кистранца, не считая его достойным внимания.
К несчастью, это не приободрило бедного Дрена, и Шанель пришлось прийти ему на помощь:
- Нет, мы с шоданом Ван Пером просто обсуждали разницу обычаев наших стран. Я думаю, они так держатся за рабовладельческие порядки потому, что хотят иметь в своей собственности все, что им нравится. Здесь у нас по-другому, и шодану не следует забывать об этом.
- Хорошенько запомни мое предупреждение, женщина, чтобы не пожалеть потом, - произнес Фалон, уходя.
Настал следующий день, а Фалон все еще не попросил ее у отца. Шанель начала склоняться к мысли, что до него все-таки что-то дошло. Фалон все время проводил на состязаниях, причем увлекся ими так, что казалось, совсем забыл про нее.
Шанель наблюдала за ним издали, хотя и обещала, что не станет этого делать. В особенности после его угроз она действительно не собиралась и близко к нему подходить, Но почти непреодолимое желание посмотреть, как Фалон владеет самым сложным воинским искусством, заставило ее искать его на аренах. Шанель понимала, что поступает глупо, поэтому старалась принимать меры предосторожности. Она держалась в отдалении от той арены, где оказался Фалон, но не настолько далеко, чтобы не видеть его. Он же ни разу не заметил ее и даже, казалось, не искал в толпе, когда отдыхал между схватками. А во время боя все его внимание было сосредоточено на сопернике, так что она смело могла стоять у самого края арены, не привлекая его внимания.
Сегодня Шанель была смелее. Однако именно сегодня соревнования кончались, и отец потребовал, чтобы на финальных состязаниях она находилась вместе с ним и Тедрой в его павильоне. Этим утром заканчивались предварительные соревнования. Восьмерым воинам, оставшимся непобежденными в состязаниях на мечах и проигравшим не более одной схватки в других видах, предстояло попарно биться в присутствии шодана. Из восьмерых должны были остаться сначала четверо, затем двое и, наконец, один - абсолютный чемпион. Одним из восьми финалистов был Фалон.
Шанель это не удивляло, особенно после того, как она вчера убедилась в его мастерском владении мечом. Он также не проиграл ни одного поединка в других видах состязаний.
Стоя рядом с родителями, Шанель немного нервничала, боясь, что Фалон подойдет и попытается заговорить с ней. Но он этого не сделал. Не сделал даже тогда, когда дожидался своей очереди выступать. А когда один раз посмотрел в ее сторону, то не задержал взгляда.
Ей начало уже казаться, что Фалон решил не просить ее у отца. Возможно, он в конце концов серьезно отнесся к ее отказу. А может быть, он все еще слишком рассержен ее последними язвительными замечаниями и не считает нужным подходить к ней до тех пор, пока не успокоится. Все же Шанель сомневалась, что именно в этом причина его нынешнего безразличия к ней.
Но тут Фалона вызвали на арену, и Шанель забыла обо всем, кроме начавшегося поединка.
- Ты не боишься, что его ранят? - спросила Тедра, вплотную подходя к дочери.
- Конечно, нет.
Кровь нередко проливалась на этих состязаниях. Тупые мечи, которыми пользовались участники, все равно оставались опасным оружием. И хотя соперника нужно было только обезоружить, а не рубить и калечить, инциденты были неизбежны. Поэтому слова Шанель были всего лишь ложью.
Тедра это знала.
- Я рада слышать это, - сказала она, - не стоит беспокоиться за человека, который так владеет мечом. Он, конечно, уверен, что победит. Хотела бы я, чтобы он проиграл. Парень не заслужил того, что собирается получить.
Шанель похолодела.
- Отец?…
- Нет, пока нет. Но боюсь, что вопрос будет задан до конца дня, и сдается мне, что твой отец уже все решил. Не представляю, почему, но ему нравится твой молодой человек.
- Тогда мне надо бежать, - тихо сказала Шанель. Ее плечи поникли.
- Не беспокойся об этом, Шани.
Шанель не поняла, подумав, что ее мать просто собирается уговорить Чаллена не давать своего согласия. Но она не может идти на такой риск. Что, если Тедра потерпит неудачу и Фалон получит благословение Чаллена?
- Мама, ты же понимаешь, что произойдет, если отец уже решил. Фалону надо будет только сказать несколько слов в моем присутствии, и мы будем соединены на всю жизнь, хочу я этого или нет. Ты ведь знаешь, как это чертовски легко. Папа соединил свою жизнь с твоей, а ты даже не поняла этого.
- Верно. - Тедра усмехнулась, вспомнив, как мало она в то время знала обычаи Ша-Каана. - Но я же сказала, чтобы ты не беспокоилась. Я буду здесь и узнаю, получил ли Фалон разрешение на то, чтобы сказать тебе эти слова. А Марта уже наготове, так что не удивляйся, если внезапно окажешься на корабле.
У Шанель перехватило дыхание. Конечно, она говорила, что собирается так поступить. Разве не для этого она потратила почти год, изучая корабль дальнего космоса и была в состоянии даже угнать такое судно в случае необходимости? Естественно, она предпочитала уйти на собственном корабле, если отец выберет ей человека, которого она не приемлет. Но в глубине души Шанель все-таки надеялась, что до этого не дойдет.
- Папа знает, что я не хочу Фалона? Тедра обняла ее за талию.
- Ты готова сказать ему, почему не хочешь Филона? - мягко спросила она.
Шанель побледнела, поняв, что из всех причин мать говорит только об одной. Отцу не стоит о ней знать, иначе придется объяснять ему, что она уже не девственница. Шанель скорее бы предпочла, чтобы Чаллен разгневался на нее за бегство, чем разочаровался в ней из-за того, что она потеряла девственность до того, как стала чьей-то подругой жизни.
Конечно, для нее было очень странно так рассуждать, тем более не испытывая особых угрызений совести. Но все же где-то в самой глубине души Шанель надеялась, что отец ничего об этом не узнает, так как человек, которому она впервые в жизни отдастся, сможет завоевать одобрение Чаллена и станет в конце концов ее другом жизни. Что ж, похоже, что Фалон скоро получит согласие Чаллена, однако ее согласия он не дождется.
Вместо ответа Шанель покачала головой.
- Я позабочусь, чтобы он узнал о других твоих возражениях, - сказала Тедра. - Но, если честно, я не думаю, что это может иметь большое значение, если, конечно, тебя не заинтересует кто-то из воинов. Может быть, из этих финалистов?
Шанель помрачнела.
- Если бы я хотела остановиться на воине, то им вполне мог быть Фалон. По крайней мере, я все еще… хочу, чтобы он не был воином.
Почувствовав неуверенность в голосе дочери, Тедра с трудом удержалась от улыбки. Не стоило, однако, находить в этой ситуации что-либо смешное.
- Я так и думала. Поэтому, как я уже сказала, будь готова к быстрому исчезновению. Может быть, ты хочешь попрощаться со своими друзьями?
Шанель широко раскрыла глаза.
- Звезды, я совсем забыла о Карие и остальных!
- Зато Марта о них не забыла. Она уже договорилась с Центром посещений, что они вернутся через несколько дней на Кистран на одном из кораблей. И я позабочусь, чтобы их отправили туда. "Если меня не прикуют к стене за соучастие в бегстве Шанель", - подумала Тедра.
Она старалась не думать о наказаниях, которые ее любезный варвар обрушит на нее, когда узнает, что его дочь исчезла. Он относился к подобным вещам слишком серьезно, считая, что это его долг. Проклятие! Кто бы мог подумать, что через двадцать лет ей придется гадать, как избежать этой стороны жизни Ша-Каана!
Испуганный возглас Шанель вернул ее к происходящему на арене. Тедра поморщилась, увидев, что Фалона сбили с ног и он тяжело ударился о землю. Противник со всего размаха попытался выбить из рук Фалона поднятый меч, но в этот момент бахаранец опустил свое оружие, и меч соперника впустую описал круг над его головой. Фалон откатился в сторону и встал на ноги. Дальше бой продолжался, как обычно, каждый из участников спокойно отбивал удары соперника. Фалону больше ничего не угрожало, разве что проиграть схватку, однако, глядя на бледное лицо Шанель, можно было подумать, что он получил смертельную рану.
- Он устал. - сказала Шанель так тихо, что Тедра была вынуждена наклониться к ней. - Он сражался все утро и весь вчерашний день.
- Его противник тоже устал, - заметила Тедра.
- Но тот выше ростом. Я не знаю, как Фалон до сих пор держится. Его рука с мечом вот-вот опустится.
- Ты хочешь, чтобы он победил, - констатировала Тедра.
- Ну, он слишком далеко зашел…
- Можешь не оправдываться, детка. Но ты поняла, за что он сражается?