- Не задавайте вопросов. Я встречу вас у дома Ганса через полчаса. Скажите ему, что вы не можете сегодня долго позировать, потому что я зайду за вами.
- Вы хотели, чтобы я только посмотрела, как он будет выглядеть? Или делать?
- Да.
Сердце Мег бешено колотилось, когда она набирала номер Ганса. Ей пришлось глубоко вздохнуть, прежде чем заговорить с ним. По телефону в его голосе еще отчетливее слышался иностранный акцент.
- С кем я разговариваю?
- Это мистер Кромер? - спросила Мег высоким голосом.
- Да.
- О, мистер Кромер, - начала она словоохотливо. - Я так рада услышать ваш голос. Я хотела сказать, что Элани приехала вчера. Спасибо вам.
- Элани?
- Моя сестра, мисс Берт. Вы были так добры, что посадили ее в поезд. Спасибо за ваше терпение и понимание. Она такой сложный человек.
- В самом деле? - Голос Ганса был почти не слышен.
- Вы долго терпели ее. Она говорит, что вы были очень добры.
- Я не понимаю, о чем вы говорите. Кто вы? - неожиданно закричал Ганс.
Мег подпрыгнула и отстранила трубку от уха.
- Я же сказала вам. Я сестра мисс Берт. Я звоню вам сообщить, что она благополучно добралась…
- Добралась… - прошептал Ганс.
Затем раздались гудки: он повесил трубку.
Мег трясло. Цель звонка была достигнута, но она чувствовала не ликование, а ужас. Девушка готова была делать, что угодно, только бы не проходить мимо дома Ганса. Но Саймон сказал, что это очень важно.
Мег выпрямилась, пробралась через многочисленные предметы, наполнявшие магазин, и закрыла за собой дверь.
Когда она позвонила в дверь Ганса, он открыл не сразу. Мег казалось, что она слышит его голос внутри. Затем отчетливо раздался телефонный звонок, и через минуту дверь открылась.
- А, Мег! Я так и думал. Вам не кажется, сегодня очень жарко? - Ганс вытирал пот. Он избегал встречаться с Мег взглядом и так суетился вокруг нее, что ей не удалось увидеть выражение его лица. - Хорошо, что вы пришли. Я собирался уезжать. Мне нужен еще один сеанс с вами. Лучше бы несколько, но у меня очень важные дела.
- Плохие новости? - участливо спросила Мег.
- Да. Близкий друг в Амстердаме. У меня нет семьи, это заставляет меня все больше ценить друзей.
"Но не Дженни, - подумала Мег. - Ей он позволил уехать".
- Что вы будете делать с кошкой?
- С кошкой? - тупо посмотрел он на нее.
Мег поняла, что Ганс почти не слышит, что говорит. В ней проснулся страх. Почему его так расстроил телефонный звонок? Он был почти в панике.
- Кто-нибудь возьмет ее.
- А мисс Берт не захотела взять ее с собой? Или не могла?
Манекен, прижимающий к себе кошку! Мег хотелось истерично расхохотаться. Она заметила, что Ганс бросил на нее долгий испытующий взгляд, наполненный неким тайным смыслом, и попыталась говорить весело.
- Я не могу сегодня долго позировать. Через полчаса за мной зайдет Саймон.
- Полчаса? Что я могу сделать за такое время?
- Я пришла только из признательности к вам. Я не обязана вам позировать. К тому же сегодня неудачный день.
Мег в ужасе стала подниматься по ступенькам, чтобы пройти мимо комнаты мисс Берт в мастерскую. Что-то вынуждало ее делать это. Она должна была пройти все до конца, не расслабляясь. Саймону было бы стыдно за нее. Ей казалось, что она стоит на пороге разгадки многих странных событий.
- Но я прошу вас сделать день ненадолго удачным. У нас мало времени. Я хочу, чтобы ваш портрет получился. Здесь спешить нельзя. Позвольте мне сделать то, что я могу.
Мег медленно поднималась по лестнице, стараясь говорить вежливо и непринужденно.
- Вы очень огорчились из-за друга. Вы уверены, что можете работать?
- Я могу работать всегда, - свирепо ответил Ганс. - Работа для меня все. Друзья и все остальное после. - Он попытался улыбнуться. - Теперь вы понимаете, почему Дженни оставила меня. Я - чудовище.
Улыбающееся лицо опровергало его слова, но они были правдой. За его осторожной улыбкой скрывалось выражение опасного и немного помешанного человека. Луиза пыталась предупредить ее об этом. Чудовище, скрывающееся в нем…
Клайв сам открыл дверь Саймону.
- Привет! Чем могу служить?
- У тебя есть время поговорить? Мне кажется, я напал на след одной картины.
- Подлинник?
- Надеюсь.
- Входи. Боюсь, не могу с тобой долго разговаривать. Жду звонков из Лондона.
Саймон прошел за ним в кабинет и удобно уселся, вытянув длинные ноги.
- Кстати, к какому времени относилась последняя картина?
- Конец восемнадцатого века.
- О, нет, я уверен, семнадцатый.
Клайв улыбнулся.
- Я не спорю с тобой, но я уверен, что восемнадцатый. К тому же картина невероятно плохая и абсолютно ничего не стоит. А рама прекрасная. Если тебе попадется что-нибудь более раннее, меня бы это очень заинтересовало.
Саймон отметил, что Клайв настаивает на более поздней дате. Конечно, он врал. Он знал, чем обладал, лучше Саймона. Но у того тоже было достаточно знаний. Не считая доказательств, которые можно было дать с помощью рентгена, он знал, что полотно относится к семнадцатому веку.
Но Клайв по какой-то причине отрицал это, хотя более ранняя дата могла только добавить ценности картине.
- Где же новая? - спросил Клайв.
- В Хадстон Холле. Не очень ценная, но я выбрал ее. Распродажа на следующей неделе.
Саймон замолчал, когда зазвонил телефон.
- Интересно, - заметил Клайв, снимая трубку. - Извини, Саймон. Это звонок из Лондона. Алло! Да, это Клайв Уилтон. Это ты? Не узнал тебя сразу. Что случилось?
Саймон закурил трубку. Он, казалось, не заметил, как Клайв отошел от него, повернувшись спиной и прижав трубку к уху.
- Это невозможно! Это твои фантазии!
Реакция на то, что он слышал в трубке, была абсолютно непосредственной. Но он взял себя в руки, вспомнив, что не один в комнате. Голос стал спокойным и тихим. Саймон не мог не оценить его самообладания.
- Я не могу с тобой сейчас разговаривать, но думаю, ты заблуждаешься. Ты слишком много работал. - Он помолчал мгновение, прислушиваясь. Затем воскликнул, не скрывая возбуждения. - Скоро, дурак. Не теряй голову!
Он положил трубку, прижав ее рукой, и мгновение стоял спиной к Сайму.
- Прости. О чем ты говорил? Слушай, я сейчас очень занят. Один из моих людей провалил сделку. Приходи ко мне, когда будут ясны подробности. Я могу заинтересоваться картиной. Сейчас я не планирую покупать много. Я хочу повезти жену отдохнуть.
- Я думал, ты сделаешь это после операции.
- Да, я так и думал. Но пересадка кожи требует много времени, а небольшие каникулы за границей принесут ей пользу. Если бы мне только удалось уговорить ее путешествовать сейчас.
Саймон поднялся.
- Я думаю, ты сумеешь уговорить ее делать что угодно.
Клайв бросил на него суровый взгляд. Лицо сжалось и стало похожим на обезьянью мордочку.
- Почему ты так думаешь?
- Будто ты не знаешь, на что готова женщина из-за любви.
- О, да, Луиза любит меня, несмотря ни на что.
Этот человек был талантливым актером. Но скромность не была чертой его характера. Саймон заговорил, скрывая неприязнь.
- Значит, ты зря привез сюда мисс Берни.
Клайв широко открыл глаза, враждебность в них можно было только вообразить.
- Я не обязан отчитываться секретарю об изменении планов. К тому же Мег все поймет. Она прекрасный человек.
Саймон надеялся, что к этому времени Мег действительно все поймет. Он непринужденно попрощался, но как только отошел от дома, бросился бежать. Он знал, что должен делать, и не мог терять ни минуты.
Луиза услышала, как хлопнула входная дверь. Чуть позже к ней поднялся Клайв.
- Кто приходил, дорогой?
- Саймон. Отнимает время, которого у меня нет. У меня для тебя сюрприз.
- Еще один? Какой?
- Мы отправляемся в Италию. Не будем ждать следующей операции. Я только что поговорил с доктором Ленноксом. Он одобряет.
Но Луиза нервно откинулась:
- О, нет, я не могу путешествовать в таком виде, хотя мне очень хочется, - сказала она с сожалением.
- Не доводи все до абсурда. Наденешь вуаль, и никто ничего не заметит. Солнце сотворит чудеса. Врач со мной согласен. Но я должен идти. Я напал на след важной находки. Очень важной. Мне только что звонили об этом из Лондона.
Луиза посмотрела на его оживленное лицо. Он был очень возбужден. В такие минуты он был неотразим, для него не существовало препятствий. Таким он был, когда она протестовала против скорого брака с иностранцем. Клайв сказал, что везде можно добиться успеха, если вкладывать душу.
И Луиза вся погрузилась в этот неожиданный и необычный план. Она опять увидит Италию, древнюю Флоренцию, знакомые крыши и башни, оливы и кипарисы, холмы, растворяющиеся в летнем небе…
Но позволит ли он ей увидеть Флоренцию? Это была ловушка или он шел по следу своей находки?
- Разве ты не хочешь помочь мне? - спросил Клайв. - Помимо огромной пользы для тебя, я собью со следа других дилеров, если отправлюсь в отпуск с женой.
- Они верят в это больше, чем я? - цинично спросила Луиза.
Клайва это задело.
- Луиза! Что ты говоришь! Мы мечтали о поездке еще до того, как я узнал про картину.
- В самом деле?
- Да, мне только что звонили из Лондона. Дорогая, не создавай трудностей. Я бы еще хотел успеть на самолет. Нам нельзя терять времени. Я сказал Лене, чтобы она собрала вещи. Пойду помогу Мег.
- Мег?
- Да, она летит с нами.
- Но не во Флоренцию, Клайв! Ты обещал, что мы одни поедем туда.
- Мы туда и едем. Мег мы можем на время оставить в Риме. Но это детали. Собирайся.
Клайв говорил отрывисто. Что-то сделало его неестественно возбужденным. Конечно, это могла быть картина. Но он брал и жену с собой? Луиза должна ухватиться за малейшую возможность получить удовольствие.
- А что это за картина?
- Они думают, что это подлинный Жан де Рит. Неизвестный старый мастер. Ты понимаешь, что это означает? Если я куплю ее по низкой цене, нам улыбнется фортуна.
Ничего удивительного, что он был так возбужден. Открыть неизвестного мастера - мечта любого торговца картинами. Но окажется ли картина подлинной после тщательных проверок: рентген, датировка холста, подлинность трещин, натуральные средневековые краски.
- Де Рит станет сенсацией.
- Как она называется?
- Мадонна.
Клайв бросил это слово, выходя из комнаты. Луиза притихла и задумалась. Когда они впервые встретились, Клайв взял ее лицо в свои ладони, пристально посмотрел на нее и тихо сказал: "У вас самое совершенное лицо мадонны, которое я когда-нибудь видел".
Но теперь - Луиза провела пальцами по шраму - мадонну в ней узнать уже было нельзя. Клайв нашел ее на картине…
В комнату суетливо вошла Лена, лицо ее оживилось от возбуждения и неодобрения.
- Миссис Уилтон, надеюсь, вы не поступите так опрометчиво! Лететь в Италию! Вы не можете! Врач с ума сойдет.
- Нет, Лена, муж говорил с ним по телефону. Он согласен. К тому же это так чудесно - выбраться ненадолго из больницы. Я могу надеть вуаль.
- Я не верю, что врач мог разрешить такое, - заявила Лена. - Вы падаете от небольшого усилия. Вас вынесут из самолета. Это безумие. Мег тоже едет. Почему я должна собирать ее вещи?
- Лена, не создавайте трудностей. Делайте, что вам говорят. У нас мало времени.
Луиза поиграла браслетом. Если они действительно попадут во Флоренцию, то, может быть, ей придется скрывать от Мег, кто она такая. Вернутся ли они вместе в старый дом и вспомнят бабушку и долгий ее разговор с хорошенькой англичанкой? Может ли она наконец вести себя честно? Или Клайв готовит очередную хитрость?
Лена с шумом двигала ящики.
- Путешествовать в таком состоянии. С ума сойти. Я не верю, что доктор Леннокс согласился. Я должна ему сама позвонить.
- Пожалуйста, если это доставит вам удовольствие. В самом деле, Лена, вы обращаетесь со мной, как с ребенком.
Женщина пристально посмотрела на Луизу.
- По крайней мере, один человек заботится о том, что с вами происходит, мисс Уилтон. Даже если это такая дура, как я.
У Луизы пересохло во рту.
- Что вы имеете в виду, Лена?
- О, ничего, кроме того, что хозяин все делает по-своему, не так ли?
- Это дерзость с вашей стороны, Лена. Я могу рассердиться.
Луиза попыталась говорить спокойно. Она думала о том, как долго заставит ее Клайв ждать такой простой вещицы, как звенящий браслет, который доставлял ей столько удовольствия.
- Если вам это принесет облегчение, Лена, позвоните врачу. Послушайте собственными ушами, что он скажет.
- Я сделаю это сейчас же, мадам, - выпрямилась Лена.
Она отправилась в кабинет и пробыла там дольше, чем Луиза могла выдержать. Это было предательством по отношению к Клайву - позволять экономке испытывать сомнения. Но Луиза знала, что еще не готова к путешествию. Одна только мысль о нем отнимала у нее последние силы, хотя она и убеждала себя, что долгожданная поездка с любимым мужем пойдет ей на пользу.
Она была слишком слаба, чтобы самой одеться до прихода Лены. А когда та вернулась, то поняла, что никуда не едет. Лицо экономки выражало триумф.
- Странно говорить вам это, мадам, но доктор Леннокс не разговаривал сегодня с вашим мужем. И он запрещает такую бредовую идею. Даже не мечтайте выехать из дома, он будет здесь завтра утром.
Луиза вцепилась в кровать.
- Лена, это правда?
- Почему я должна вам лгать, мадам? Вы знаете, я готова встать перед вами на колени, бедное дитя. Кто-то должен присматривать за вами и любить вас.
У Луизы задрожал голос.
- Что это за бумага у вас в руках?
- Я нашла ее на столе и не могла не взглянуть. Если бы все не началось так неожиданно, он бы не оставил ее так беспечно. Но его напугал телефонный звонок. Так я думаю. Прочтите, мисс Уилтон. Это не любовное письмо. Но запомните мои слова, если вы и мисс Берни поедете в Италию, ни одна из вас не вернется.
14
Мег была напугана тем, как Ганс был поглощен работой. Его угловатая фигура, склоненная над мольбертом, говорила, что у него не было минуты свободного времени. Иногда он бормотал:
- Да, вот так. Летящий взгляд. Поднимите подбородок. Нет, не так высоко. Так лучше. Думайте о чем-нибудь приятном.
На его лбу выступил пот. Лицо покрылось глубокими складками. Больной друг в Голландии, беспокойство по поводу Мег, - почему же он продолжает писать? Откуда эта резкость с ней, как с незнакомой? Если бы Саймон не сказал ей, как это важно, она бы ни за что здесь не осталась. Хотя сейчас она решилась выяснить, что происходило.
- Когда я увижу, что вы делаете, Ганс?
- Вероятно, никогда.
- Но после того, как я отдала вам столько времени…
- Я говорил, что вы увидите его, если он будет достаточно хорош.
Нервное напряжение заставило Мег продолжить разговор.
- Но если вы завтра уезжаете, как я узнаю, получился ли он?
- О женщины! Везде суют свой нос! То, что я пишу, только мое дело. Что вы делаете?
- Я ухожу, - твердо сказала Мег. - Я сделала вам одолжение, придя сюда. Я не хочу слышать грубости.
Ганс смягчился. На гневном лице появилась слабая улыбка.
- Мег, не обижайтесь. Я очень раздражен сегодня. У меня много хлопот. Но я должен закончить. Это важно. Только вы это знаете.
Мег вернулась на место. Она опять вспомнила, что Саймон просил ее остаться.
- До тех пор, пока не придет Саймон.
- Да, ваш молодой человек. А почему он должен прийти? Он думает, вы в опасности? Я могу быть опасен, только когда моей работе что-то угрожает. Пожалуйста, сидите тихо. Вы в безопасности.
Впервые Мег пришла в голову мысль, что Дженни могла убежать от страха. Вероятно, на это она намекала в записке. Мег жадно ждала звонка в дверь, но вместо этого зазвонил телефон.
Несмотря на погруженность в работу, Ганс, должно быть, очень его ждал. Он бросил кисть, пробормотал: "Хорошо!" и выбежал из комнаты.
Мег подумала, что ее обещание не пытаться увидеть портрет уже ничего не значило. Она подошла к мольберту.
С недоумением она увидела, что Ганс его даже не начинал. Только сделал несколько эскизов головы. Первые были в точности похожи на нее: белое платье, гладкие волосы, улыбка. Но сегодняшний был совсем другим. Это была голова ангела, от которой исходило сияние. Опущенные глаза и улыбка казались совершенством. Даже в первоначальном варианте это была работа мастера.
Мег хотела только взглянуть и вернуться на место, но застыла в изумлении. Она даже не слышала, как Ганс тихо подошел и спросил:
- Ну?
Мег виновато встрепенулась.
- Я посмотрела. Это великолепно! Вы никогда не говорили, что можете так писать.
Ганс стоял очень близко и свирепо смотрел на нее. Пальцами он крепко схватил ее за руку. Она слышала его тяжелое дыхание. Мег вся напряглась. Казалось, он хотел наброситься на нее за неподчинение. Мег не должна была видеть работу. Она наткнулась на какой-то секрет, который не могла разгадать.
Она прикинула расстояние до двери. Сумеет ли он поймать ее, если она бросится бежать? Вспомнит ли он, что Саймон мог прийти в любой момент?
Мег сделала робкое движение, но Ганс еще крепче вцепился в нее. Но все, что он сказал, было:
- Вам нравится?
Мег сумела спокойно ответить:
- Похоже на портрет из галереи Уффици. Ангел Боттичелли.
- Это не Боттичелли! Это Ганс Кромер! Теперь вы будете знать.
Гордость и триумф сделали его голос резким. Мег поняла, что восхищение работой усмирит его гнев. Она заставила себя с энтузиазмом сказать:
- Ганс, если вы так работаете, то вы великий художник.
- Конечно, великий. Миру остается только признать это. Я обещаю вам, так и будет.
Мег немного расслабилась. Некоторые загадки разрешились.
- Вот почему вас поддерживает Клайв. Он знает.
- Клайв - проницательный бизнесмен. Но вернемся к работе. Времени нет.
Он подтолкнул ее к стулу. Мег поняла, что должна подчиниться. Теперь, когда он успокоился, лучше не противоречить ему. Когда Ганс снова уйдет в работу, она улучит момент и выскользнет за дверь. Во всяком случае, там уже будет Саймон. Если бы Ганс оставался до тех пор спокойным…
- А с Дженни тоже получился хороший портрет? Она видела?
- Видела. Подумала, что он ужасен. У нее нет вашей проницательности.
- В том великолепном платье?
- Ей казалось, что она выглядит в нем сварливой и старомодной.
- А Луиза? - спросила Мег, и тут у нее перехватило дыхание. Во всем этом было что-то, что она могла давно понять. Если Ганс написал прекрасный портрет Луизы, то его не могли спрятать или уничтожить. Вероятно, его не уничтожили. Может быть, это Луиза, которая была вместо…
- Сейчас звонил Клайв, - начал Ганс, будто читая ее мысли. - Он требует, чтобы вы немедленно вернулись домой, но я ответил, что задержу вас ненадолго.
- А что он хочет?