Однажды июньским днем мне понадобилась Дженнет, и так как я не нашла ее, то пошла на поиски. Я догадалась, что она была возле Морской башни, и направилась туда. Было, конечно, странно, но, живя в замке почти четыре месяца, большую его часть я еще не видела. Я хорошо знала только Воронью башню и башню Нонны, ибо мы жили в них. В Морской башне жили слуги, и я туда не ходила, но часто задавала себе вопросы по поводу башни Изеллы. Однажды, идя по двору, я подошла к обитой железом двери в толстой стене и попыталась открыть ее, но она была закрыта. Тогда я решила, что когда-нибудь попрошу Колума показать мне все уголки замка.
На этот раз я направилась к Морской башне. Я пересекла внутренний двор и, подходя ко входу в башню, услышала шум и громкий смех. Я толкнула обитую железом дверь, похожую на ту, которая вела в башню Изеллы. Передо мной оказалась лестница, ведущая вниз. Я стала осторожно спускаться, потому что была уже не так проворна. При спуске я чувствовала свежий воздух и запах моря, которые ни с чем нельзя спутать.
Мне показалось, что я очутилась на конюшенном дворе. Я поразилась количеству лошадей, были там и несколько мулов. Но голоса, которые я слышала, исходили не отсюда. С одной стороны двора была дверь, и, открыв ее, я очутилась на тропинке, ведущей к берегу. На берегу несколько маленьких лодок были привязаны к кольям.
Сейчас было время отлива, и из воды торчали острые концы "Зубов дьявола". Я увидела, что Дженнет здесь нет, и направилась обратно, поднявшись по лестнице. Теперь я была как бы в маленькой прихожей по эту сторону обитой железом двери. Потом я заметила еще одну дверь, которую пропустила, и поняла, что голоса слышались из-за этой двери.
Я открыла ее и вошла. Это было просторное помещение с большим столом в центре. Несколько мужчин и женщин сидели вокруг стола. Среди них была и Дженнет. Это были люди, которых я видела с Вороньей башни, - рыбаки, о которых говорил Колум.
Я услышала испуганный возглас Дженнет:
- Ой, это госпожа!
Они вскочили из-за стола, смущенные.
- Я тебя ищу, Дженнет.
- Да, госпожа, - сказала она, покрываясь легким румянцем.
- Я не хочу мешать вашему обеду, - сказала я. - Пойдем, Дженнет.
Один из рыбаков, казавшийся их вожаком, что-то пробормотал.
Не знаю почему, но я почувствовала себя неловко.
Это были слуги моего мужа, а я была хозяйкой замка. Почему я чувствую что-то странное в их отношении, будто они необычные слуги? Они были достаточно почтительны и все же удивлены, увидев меня там. Почему? Разве замок не был моим домом? Человек, сидящий во главе стола, подошел ко мне и сказал:
- Вы должны быть осторожны, госпожа, здесь ступеньки. Можно оступиться.
Я ответила:
- Я уже спускалась по ним. Я понятия не имела, что здесь так много лошадей и что тропинка ведет прямо к берегу!
- Да, - сказал он, - но хозяину может не понравиться, что вы пользуетесь этими ступеньками.
- Я буду осторожна, - сказала я.
У меня было ощущение, будто я уже встречала этого человека, было что-то знакомое в его движениях.
Я чувствовала на себе множество глаз. Почему из-за того, что я потревожила слуг моего мужа за едой, в которой принимала участие моя служанка, я должна чувствовать себя так неловко, будто я присутствовала при чем-то странном? "Это мое положение, - сказала я себе. - Все, что кажется странным, можно отнести на этот счет".
Дженнет и я вышли во двор. Я сказала:
- Ты очень скоро подружилась с прислугой, Дженнет!
Дженнет хихикнула, как девочка.
- Да уж, госпожа Липнет! Я ведь всегда быстро завожу себе друзей.
- А твой друг?.. Она покраснела.
- Он очень хороший парень, госпожа. Я ему понравилась с первой встречи. Это еще тогда…
- Когда тогда? Ты ведь совсем недавно сюда приехала.
Она хлопнула себя по губам. Глупая привычка говорить что-нибудь, не думая. Она всегда так делала, сколько я ее помню.
- Но, госпожа, он действительно видел меня давно, когда я с вами и госпожой…
- Знаю, - сказала я, - это было, когда мы возвращались из Тристан Прайори?
Дженнет была поражена, и я поняла, что права. Значит, это она знала, что в этом доме был составлен план и что банда грабителей, остановивших нас на дороге, были люди Колума. Сначала я рассердилась, но потом пожала плечами.
- Ладно, - сказала я. - Я знаю, что произошло: мой муж… признался.
Дженнет почувствовала большое облегчение.
- Клянусь жизнью, что это - мужчина! Есть только один мужчина, который не уступит ему, - это капитан. - Похоже, что она вдруг раскаялась. Наверное, она подумала о своем нынешнем любовнике, которого она со свойственным ей оптимизмом считала самым лучшим. - Он говорит, госпожа, что там, на дороге, я ему понравилась. Ему хотелось убежать со мной, если бы у него не было других приказаний.
- С этим покончено, Дженнет, - сказала я, - и лучше об этом забыть.
Забыть? Конечно, глупо так говорить. Как можно забыть то, что изменило всю жизнь, принесло мне мужа и ребенка, которого я носила в себе?
- Дженнет, - сказала я со строгим видом. - Ты, наверное, никогда не изменишься.
- Я тоже так думаю, - ответила она со счастливой покорностью.
***
Я сказала Колуму, что была в Морской башне и встретила некоторых его слуг, которые живут там.
- Они хорошие люди, - сказал он. - У них есть жены и женщины. Это необходимо, ты же понимаешь.
- Понимаю: моя Дженнет уже в их компании. Он рассмеялся:
- Это меня не удивляет.
- Она нашла там любовника.
- Дженнет найдет любовника везде. А кто он?
- Я никого не знаю по имени, но думаю, я узнала главаря твоей "шайки разбойников".
Он опять засмеялся.
- Значит, они знают, как я была обманута? Мне это не нравится.
- Они благоразумны, это необычные слуги.
- Они и не кажутся обычными. Я думаю, они выполняют для тебя особую работу. Его кустистые брови метнулись вверх.
- Что ты имеешь в виду?
- Например, похищение женщин на дорогах!
- Признайся, эту работу они делают великолепно.
- Они же смеются, узнав, как я была одурачена!
- Они не смеют! Они хорошие слуги и желают мне добра: они в восторге от того, что приложили руку к моему счастью.
Я примирилась. Он нежно обнял меня и притянул к себе.
- Ты не должна одна бродить по замку, здесь много опасных мест… Эти винтовые лестницы, выстланные булыжником дворы, неровность камней, крутые тропинки… Ты не должна выходить одна, я запрещаю тебе!
- Так, должно быть, муж Нонны разговаривал с ней? Мне нельзя ездить верхом! Что мне можно делать?
- Тебе разрешается подчиняться своему мужу, в этом я тебя не ограничиваю!
- Ты… деспотичен!
- Я управляю своим домом.
- Король замка!
- А почему бы нет? Когда родится ребенок, мы будем вместе выезжать на природу. Мы посетим твоих родителей, может быть, навестим Лэндоров. Я слышал, что твой несостоявшийся супруг уже утешился: он скоро женится. Конечно, она богатая молодая леди! Он быстро справился с огорчением, правда?
- Меня мало интересуют его дела.
- Почему они должны тебя интересовать, когда у тебя есть муж и ребенок?
- Я довольна, очень довольна!
Наступил июль, жаркий и душный. Я часто поднималась на крепостной вал, хотя знала, что Колуму это не понравилось бы. Иногда я брала с собой Дженнет. Я заметила, как часто она смотрела на Морскую башню. Она мне рассказала, как живут в той башне, о своем возлюбленном, который один раз катал ее на своей лодке. Они ловили рыбу, привезли домой улов, потом приготовили его и съели за общим столом.
- Там так много лошадей и лодок! - сказала Дженнет. - Морская башня очень интересное место. Я помогала там чистить фонари: никогда не видела так много фонарей.
Теперь я начала испытывать неудобства: до родов оставалось около шести недель. Я не могла дождаться рождения моего ребенка. Казалось, дни остановились. Однажды, гуляя, я прошла через внутренний двор и подошла, наконец, к башне Изеллы. Я смотрела на обитую железом дверь и зловещие серые стены. Неужели та история была правдой? Как можно скрывать человека в течение десяти лет? Конечно же, ее видели. Наверное, есть дверь на другой стороне башни, такая же, как та, что я обнаружила в Морской башне. И там должна быть тропинка. Был ли тот давно живущий Касвеллин такой же сильный, как его потомки? Он запрещал Изелле и Нонне покидать их башни без сопровождения, и он имел для этого основания из-за того, что Колум рассказал мне о грабителях на дорогах. Я представляла, как Изелла ждала там, наверху, человека, которого считала своим мужем, и Нонна ждала этого же человека, который был ее мужем. Это была дикая, фантастическая история - из тех, которые были непременны для таких старых мест, как это.
Я толкнула дверь, обитую железом. Она не поддалась. Неужели я ожидала, что она откроется? Я почувствовала усталость и, боясь за ребенка, направилась обратно, в Воронью башню.
Наступил август - долгожданный месяц. Из Лайон-корта прибыл гонец с известием, что матушка отправится в путь через несколько дней.
Однажды ночью я вдруг проснулась и увидела, что одна. Полог был задернут, поэтому было очень темно. После душного жаркого дня я была совсем измучена погодой и своим состоянием. Отодвинув полог, я сразу поняла, что шел сильный дождь. Встав с постели, я подошла к окну. Дождь барабанил по камням, ветер завывал. На мгновение небо осветила молния. Я увидела башни на фоне сердитого неба, потом раздался треск грома, будто над самой головой.
Я вернулась в кровать, но не могла спать. Интересно, где Колум в такую ночь, и размоет ли дороги, когда матушка отправится из Лайон-корта? Я лежала, ожидая следующего удара грома, и, наверное, потому, что теперь все дни были для меня изнуряющими, я скоро уснула.
Когда я проснулась, Колум лежал рядом и крепко спал. Я поднялась, стараясь не шуметь, и оделась до того, как он проснулся.
Он поднялся, зевая, и я спросила его:
- Что случилось ночью?
Показалось мне, или он насторожился?
- Была ужасная ночь!
- Какой гром! - сказала я. - Я проснулась и встала с кровати. Один раз даже показалось, что треснуло прямо над головой.
- Я не спал: корабль терпел бедствие в море!
- Ужасно… в такую ночь!
- Я подумал, что мы сможем чем-нибудь помочь.
- Какой ты добрый, Колум!
Он улыбнулся мне нежной улыбкой, которую я всегда ценила, потому что она казалась не свойственной ему.
- Когда ты меня узнаешь, то увидишь, что я не такой уж плохой, в конце концов!
- Я уже начинаю спрашивать себя, может быть, это так и есть?
Наступивший день был странный. Терпящий бедствие корабль напоролся на "Зубы дьявола". Весь день лодки выходили в море искать уцелевших, но Колум сказал, что никто не спасся.
Приезду матушки я очень обрадовалась. Я смотрела с Вороньей башни, откуда была хорошо видна дорога. У меня сердце подпрыгнуло, когда я увидела ее сидящей на своей лошади. С нею ехали конюхи и двое слуг. Встретила я матушку у подъемной решетки. Она схватила меня в объятия, потом внимательно осмотрела.
- Я вижу ты здорова и жизнерадостна, - сказала она, - беспокоиться не о чем. Глядя на тебя, можно сделать вывод, что ждать уже недолго.
Она занялась приготовлениями. Ей нравилась колыбель, в которой когда-то лежал сам Колум. Поколения Касвеллинов пользовались ею. Интересно, были ли дети у Нонны и Изеллы, и если да, как удавалось их прятать? Когда-нибудь, я спрошу Колума; правда, это ведь легенда.
В моем положении погода была невыносимо жаркой, но очень приятно было сидеть на улице. В замке Пейлинг не было парка, как в Лайон-корте, но мы могли сидеть в одном из дворов, где была трава. Матушка стелила коврик, я сидела, прислонившись спиной к стене, и мы разговаривали.
Матушка была совершенно довольна моим замужеством. Она убедилась, что, несмотря на необычное начало, оно оказалось для меня правильным.
- Колум и Джейк, - сказала она, - одинаковы, и это тип мужчины, который женщинам вроде нас нужны. Хорошо, когда можно обернуться назад и сказать, что случившееся - к лучшему!
- Мне кажется странным, что год тому назад я не знала Колума, - удивилась я.
- В таких делах время не важно. Я вижу, ты счастлива.
- А ты очень хотела выдать меня за Фенимора Лэндора?
- Жизнь с ним была бы мирной, но, наверное, унылой.
- Когда он женится?
- В сентябре.
- Как странно, что такой мужчина так быстро решился.
- Я поняла со слов его матери, что он Ли много лет: они друзья детства. Конечно, ты ему очень нравилась, он хотел жениться на тебе, и это было бы идеально ввиду предстоящего объединения наших дел. Но когда ты вышла замуж, он возобновил свою дружбу с Ли. Семьи в восторге, и пара кажется подходящей. Они надеятся начать торговать в следующем году, - сообщила она мне. - Удивительно, сколько времени требуется на такие вещи. Твой отец ропщет по поводу задержки. Ты знаешь, какой он нетерпеливый человек. Я уверена, что в этом деле ему больше всего нравится мысль одержать верх над испанцами.
- Но с испанцами покончено! Матушка выглядела озабоченной:
- Я не уверена: адмирал Дрейк вывел военный флот и атаковал города в Испании и Португалии. Зачем это, если с ними уже покончено? Почему он считал необходимым нанести им еще удар? Перед отъездом я слышала, что его сопровождали свыше тысячи джентльменов, а возвратились немногим больше трехсот. Потом наши люди захватили шестьдесят кораблей на реке Тахо, которые принадлежали ганзейским городам. Обнаружили, что эти корабли имели запасы для снаряжения целого флота против нас.
- Отец и Колум считают, что испанцы побиты навсегда.
- Я не верю, что с такой великой нацией можно абсолютно покончить. Единственное, чего я хочу, Линнет, чтобы закончилась война. Вот почему этот мирный торговый проект мне симпатичен: в жизни ведь так много более интересного, чем сражения. Я слышала, что в Кенте, местечко Дартфорд, построили фабрику, где делают бумагу. Вообрази, Линнет, насколько проще для нас будет писать друг другу! Вот это я называю прогрессом, а не то, что одна сторона убьет больше, чем другая. И еще я слышала о новом растении, оно называется шафран - разновидность крокуса. Его пестики придают пирожным желтизну и необычный аромат.
- Ты уже пробовала?
- Я его даже не видела: его совсем недавно завезли в Англию, но при первой же возможности я попробую.
Так мы гуляли, и наши дни протекали очень счастливо. Мать привезла с собой не только одежду для ребенка и новые рецепты кулинарии, но и то чувство комфорта, которое только она могла мне дать. Она напомнила мне о моем отце и маленькой Дамаск, которая очень хотела поехать с ней и сделать куклу для будущего ребенка. Отец велел, чтобы послали гонца сообщить, что я родила красивого здорового мальчика. Эдвина, у которой уже родился мальчик и которая хотела, чтобы все знали, как она довольна, посылала нежные приветы. Как будто я всех их повидала!
В те дни я была очень счастлива, и даже предчувствия, которые должны быть у каждой женщины, ожидающей первого ребенка, были подавлены присутствием матушки.
Роды были не тяжелые, и, к моему величайшему удовольствию, я родила здорового мальчика. Я никогда не видела Колума таким радостным. Он выхватил ребенка из рук матушки и стал ходить с ним по спальне. Затем он подошел и изумленно посмотрел на меня. И у меня мелькнула мысль, что никогда в жизни я не была так горда и счастлива. Это была вершина счастья: я родила красивого сына, которого мы назвали Коннелл, и я в нем души не чаяла. Меня поражало, что это идеальное создание было моим сыном, и я вдвойне радовалась ему, когда видела гордость Колума.
Если он уезжал, то, как только возвращался в замок, шел прямо в детскую, чтобы удостовериться, что все хорошо. Он брал ребенка на руки, высоко поднимая его. Дженнет и я пытались доказать, что так нельзя обращаться с малышом, но Коннеллу, казалось, это нравилось. Если он плакал - а у него были крепкие легкие и сильный характер - он сразу переставал, когда отец поднимал его так высоко. Когда он немного подрос, стало ясно, что сын от отца в восторге.
Я была счастлива. Мне нравилось видеть, какую радость находил Колум в своем сыне. Меня иногда поражало, что наш мальчик был зачат таким образом, я думаю, что Колума тоже, но ничто не могло сделать его счастливее, чем любование своим сыном.
Матушка пожила у нас месяц после рождения внука, а затем решила вернуться в Лайон-корт: она должна была присматривать еще и за Дамаск. Она сказала, что в следующий раз, когда приедет, может быть, привезет Дамаск с собой, хотя та еще слишком мала для такого путешествия. Отец отправился в свой первый торговый рейс и вернется домой, как считали, к Рождеству. Мы должны провести Рождество вместе: немыслимо, живя так близко, не встретиться в Рождество. Я должна убедить Колума приехать в Лайон-корт, но, может быть, из-за маленького ребенка им следовало бы приехать к нам.
Мы простились. Был сентябрь. В воздухе появились первые признаки осени. По утрам стояли туманы, море было спокойное, но серое. Я подумала, что в Лайон-корте можно будет собирать яблоки и груши, и вспомнила, как мы делали это в прошлом году и складывали фрукты в специальной "яблочной" комнате.
Я смотрела вслед матушке, пока она не скрылась. Она не оглянулась, и я представила слезы на ее глазах. Но она же призналась, что рада, что все так обернулось? Я думаю, она сравнивала меня с собой и, может быть, по размышлении, могла сказать, что и ее брак был счастливым.
Если бы замок Пейлинг был так же близко к Лайон-корту, как Труинд Грейндж, как бы счастлива я была! Пятнадцать миль, которые нас разделяли, делали частые визиты почти невозможными.
Крестины Коннелла были большим событием. Колум созвал много гостей со всей округи. Люди, которых я никогда раньше не видела, съехались в замок, и было шумное веселье два дня и две ночи.
Я была, как в счастливом сне, казалось, Колум тоже. Красота церемонии в нормандской часовне замка глубоко тронула меня. На сына надели крестильные одежды, которые надевали несколько поколений Касвеллинов, и мне было интересно, одевали ли их на мужа Изеллы и Нонны?
Колум выбрал крестных родителей - давнишних своих друзей, как он сказал. Сэр Родерик Реймонт - этот человек мне не понравился - и леди Элис Уохэм, симпатичная женщина, которая приехала в замок с кротким мужем.
Леди Элис несла моего сына к купели. Церемония проходила в комнате со сводчатым потолком и массивными каменными колоннами. Коннелл вел себя хорошо, не протестовал, но у меня было большое желание выхватить его из рук этой женщины. Не знаю, почему жгучая ревность овладела мной, но я знала одно - я буду рада, когда все гости уедут.
Когда церемония закончилась, пирог был разрезан и на ребенка все налюбовались, я отнесла его в детскую и не могла нарадоваться на него. Я чувствовала себя самой счастливой женщиной, хотя и необычным образом вышла замуж за человека, который волновал меня больше, чем любой другой, и союз этот был увенчан этим благословенным ребенком.
Гости оставались еще несколько дней, и, пока они были у нас, я сделала одно открытие.