Шон подождал и, только услышав короткие гудки, повесил трубку. Дейзи ушла - и комната стала слишком большой и слишком тихой. И очень одинокой. Он снова вытянулся на кровати и предался размышлениям.
Глупая упрямая женщина! Можно подумать, ей не о чем больше беспокоиться. Зачем прибавлять к длинному списку своих проблем еще и мои личные дела?
Однако его раздражение быстро улеглось - так было всегда, когда дело касалось Дейзи. К тому же, и Шон постоянно об этом помнил, за последние два года ей здорово досталось. Гибель Мэтта стала страшным ударом для всех, но особенно, конечно, для Дейзи. Потеря любимого мужа да еще множество забот, которые свалились на ее хрупкие плечи, - такое выдержит не каждый.
Как выяснилось, Мэтт, мистер Безрассудство, до конца остался верен своему характеру. Разумеется, ему в голову не пришло позаботиться, например, о страховке. Кроме того, почти все сбережения он вложил в покупку огромного дома, по которому страшно было ходить: проваливался пол, осыпалась штукатурка, скрипели рассохшиеся рамы. Участок зарос травой и диким кустарником. Конечно, место было великолепное - недалеко от города, рядом большой парк, - словом, идеальный уголок для растущей молодой семьи. Но пока что это была бездонная яма, в которую уходили все деньги. Так что после смерти мужа Дейзи едва сводила концы с концами и помимо основной работы в школе вынуждена была подрабатывать, благо руки у нее оказались золотыми.
Конечно, Шон узнал об этом не от нее самой, а от Рона, брата Дейзи, который стал для него единственным источником информации о ее финансовых делах.
Разумеется, Шон сразу предложил свою помощь, однако Дейзи вежливо, но твердо отвергла ее. Она предпочла с утра до ночи работать, чтобы обеспечить Реджи всем необходимым и сохранить дом - память о любимом муже.
При этой мысли Шон почувствовал горечь во рту, но категорически отказался приписать это обыкновенной ревности. Давным-давно он признал полную несостоятельность всяких своих романтических чувств в отношении Дейзи. Она любила Мэтта и до сих пор продолжает его любить. Тут уж ничего не попишешь. Кроме того, как можно ревновать к другу, к человеку, с которым провел лучшие годы жизни?
Шон беспокойно заворочался в постели. Пусть Дейзи слишком упряма и горда, чтобы принять от меня деньги, которые я собирался дать ей в "долгосрочный кредит", подумал он, но будь я проклят, если ей удастся с такой же легкостью отмахнуться и от моей моральной поддержки! До тех пор пока Дейзи и крестник будут нуждаться во мне, я собираюсь служить им верной опорой. Это самое малое, что я могу сделать в память о своем лучшем друге.
Опять зазвонил телефон.
Шон свирепо взглянул на аппарат. Конечно Дейзи. С каким-нибудь новым предложением насчет дня рождения Реджи. Посоветует посвятить этот вечер, например, подготовке к… ну хотя бы к деловой поездке в Англию в следующем году.
Телефон продолжал звонить.
Шон сорвал с рычага трубку.
- Знаешь, хорошо, что сегодня утром со мной в постели нет женщины, а то пришлось бы потратить уйму времени, объясняясь насчет этих звонков!
Мертвая тишина была ответом на это выразительное заявление. Затем послышалось осторожное покашливание и женский голос проговорил:
- Спасибо, конечно, за столь интересную информацию, но, честно сказать, я не знаю, как мне полагается реагировать: то ли вздохнуть с облегчением, то ли выразить тебе сочувствие.
- Ма-а-ма, это ты? - простонал Шон, хлопая себя по лбу.
- Как я догадываюсь, ты ждал совсем другого звонка.
- Да, то есть… нет. Ма, ты хоть представляешь, сколько сейчас времени?
- Конечно, дорогой. Четверть седьмого. Но я подумала, лучше позвонить тебе до того, как ты уйдешь на работу. - Ее спокойный рассудительный тон действовал Шону на нервы. - Мне хотелось напомнить тебе о свадьбе. Ты ведь не забыл? Мы тебя ждем.
- Конечно, я буду. Моя единственная сестренка выходит замуж, а ты спрашиваешь, помню ли я об этом! Странный вопрос.
- Ну, я знаю, как вы с Рупертом заняты в последнее время. - В ее тоне звучало откровенное неудовольствие. - Я, правда, до сих пор не поняла, зачем нужна степень бакалавра, чтобы продавать спортивные майки. Но твой отец уверяет, что дела у вас идут хорошо и мне не о чем беспокоиться.
Дела у них идут не просто хорошо, - тьфу, тьфу! - дела у них идут прекрасно. Компания, которую Шон и Руперт основали вскоре после окончания колледжа, занимала одно из ведущих мест на австралийском рынке спортивной одежды. Не "Адидас", конечно, но все же, все же…
- Послушай, ма…
Но она перебила его - обычная ее манера:
- Я пыталась позвонить Руперту, но у них никто не отвечает.
Шон вздохнул - разговор явно затягивался.
- Руперта нет в городе. Он в Мемфисе. Договаривается об открытии филиала. И, по-моему, небезуспешно. А что касается свадьбы, я уверен, Руп тебе уже сказал: он непременно приедет, конечно, с Бетти.
- А как насчет тебя, Шон? Ты возьмешь кого-нибудь с собой? Какую-нибудь… подружку?
Шон поморщился. Все как всегда. Обычный репертуар.
- Нет, мама.
- Шон, - укоризненно заговорила мать, - твой брат женат уже несколько лет. А теперь выходит замуж и твоя младшая сестра. Пора тебе тоже обзавестись семьей. Ты об этом не думаешь?
Шон застонал. Сначала Дейзи, теперь мать! Почему всех так беспокоит его личная жизнь? Однако в шесть часов с минутами утра Шону было не до споров.
- Думаю, ма, думаю. Возможно, когда-нибудь, если я встречу подходящую женщину…
- Шон Джеймс Доусон, ты так долго избегал матримониальных уз, что теперь не узнаешь эту подходящую женщину, даже если она окажется у тебя под носом!
Шон скрипнул зубами, а мать продолжала:
- Кстати, на свадьбе будет много подходящих молодых женщин. Помнишь Кэтрин Тисдейл, подругу Эшли по колледжу? Она - прелесть и еще не замужем. Я уверена, из вас получится замечательная пара.
- Мама, даже не думай устраивать смотрины во время свадьбы, - прорычал Шон. - Или, клянусь, ты больше не увидишь меня в своем доме.
- Ах, дорогой, тебе кто-нибудь говорил, что по утрам ты бываешь ужасно ворчливым? - Мать ничуть не обиделась.
Шон заставил себя сосчитать до пяти.
- Мама, мне пора вставать и собираться на работу.
- Конечно, дорогой. - Голос матери дрогнул. - Желаю тебе чудесного дня. - Раздались короткие гудки.
С недоверием глядя на аппарат, Шон медленно положил трубку на рычаг. Неужели всего пятнадцать минут назад он крепко спал в этой постели, наслаждаясь самым приятным сновидением в жизни? И неужели за пятнадцать минут могло произойти столько неприятных событий? Сначала как-то сама собой затеялась нелепая ссора с Дейзи, а потом объявилась мать со своим твердо высказанным намерением во что бы то ни стало отправить его к алтарю. Ну и ну!
Шон сбросил простыню и вскочил с кровати. Утро начиналось хуже некуда. Неужели и день будет таким же?
3
Дейзи не верила своим глазам.
Господи, что же это такое?!
По всему полу раскиданы катушки ниток, конечно размотанные чуть ли не до конца. Многокрасочная шерстяная основа задуманного ею гобелена сорвана с рамы и тоже брошена на пол. Бисер, стеклярус, разнообразные заготовки будущих изделий - один из источников ее и Реджи благополучия - валялись вперемешку с кусками материи. А в середине этого хаоса, опутанный цветной паутиной, сидел именинник, ее четырехлетний сын Реджи.
Чтобы не закричать, Дейзи зажала рот рукой.
- Реджи Мэтт Ферран, - начала она, стараясь обуздать гнев, - что ты здесь делаешь?
Малыш взглянул на нее огромными голубыми, как у отца, глазами и спокойно объяснил:
- Играю.
- Играешь? А где дядя Рональд? Я просила его не спускать с тебя глаз.
Реджи пальчиком указал в сторону гостиной, откуда доносились звуки трансляции футбольного матча. По-видимому, телевизор был включен на полную громкость, потому что за перипетиями игры можно было следить и в этой комнате.
Дейзи вздохнула.
За последние десять дней ее обычно надежный брат совершенно изменился. Обескураженный свалившимися на него неприятностями, он замкнулся в себе и ни с кем не хотел говорить о том нелепом, с точки зрения Дейзи, происшествии, из-за которого его отстранили от работы. Она ума не могла приложить, что делать, как ему помочь. Даже Реджи не мог вывести дядю из мрачного, угнетенного состояния, в котором тот находился.
- Ты ведь знаешь, что без взрослых тебе нельзя сюда входить, - строго сказала она сыну.
- Прости меня, мамочка. - Должно быть, только теперь Реджи осознал свою вину, потому что в глазах, которые он поднял на мать, стояли слезы, а губы подрагивали.
Весь гнев Дейзи мгновенно испарился. Как она может сердиться на ребенка в такой день? В конце концов, сегодня у него праздник.
Она протянула к сыну руки.
- Иди ко мне, мой хороший.
Малыш, не торопясь, выбрался из многоцветного кокона и медленно пошел к матери, не глядя на нее, останавливаясь и царапая носками ковер. У Дейзи перехватило дыхание - ни дать, ни взять Мэтт. Тот тоже с трудом шел на примирение, даже если был виноват.
Но когда Реджи подошел к ней, она выбросила из головы все воспоминания, встала на колени, чтобы их глаза были на одном уровне, и взяла мальчика за руку.
- Реджи, в этой комнате мама работает. Я не хочу, чтобы ты здесь играл. Понятно?
Малыш кивнул, все еще не решаясь поднять на нее взгляд. Глядя на разоренную мастерскую. Дейзи вздохнула.
- Обними меня, милый. Я уверена, ты захочешь мне помочь. Нужно тут прибраться…
Реджи просиял. Он обвил ручонками шею матери и обнял изо всех сил. Безмерно усталая, Дейзи все-таки улыбнулась и подумала: до чего же хорошо после сумасшедшего дня, какой выдался сегодня, прижаться к теплому любящему существу!
- Эй, а как же я? Может, и меня кто-нибудь обнимет? - прозвучал знакомый низкий голос.
Они оба вздрогнули от неожиданности. Дейзи обернулась. В дверях стоял Шон, задумчиво и ласково глядя на обнимающуюся пару.
- Дядя Шон! - Моментально забыв о матери, Реджи бросился к Шону, который подхватил малыша на руки и крепко прижал к себе.
Дейзи, не отрываясь, следила за ними, и, как всегда, в душе ее радость боролась с чувством вины.
Благодаря Шону и Рональду, оставшийся без отца, Реджи не был обделен мужским влиянием. Это ее радовало. Но в то же время щедрая помощь Шона стоила Дейзи многих душевных терзаний - она не имела на нее никакого права. Конечно, Мэтт и Шон были друзьями, но нельзя же всю жизнь выплачивать долг дружбы?
- Ну, где мой подарок?! - потребовал Реджи.
Шон подмигнул крестнику.
- В столовой, вместе с другими подарками.
Реджи мгновенно выбрался из его объятий и со скоростью ракеты устремился к желанной цели.
Дейзи покачала головой.
- На самом деле он не такой материалист, каким может показаться.
- Конечно нет, - с улыбкой подтвердил Шон. - Он же малыш, ты не забыла?
Их взгляды встретились, и сердце Дейзи сбилось со своего нормального ритма. Казалось, Шон занимал собой все небольшое пространство, отделявшее их друг от друга. Высокий, худощавый, загорелый от постоянного пребывания на свежем воздухе, он мог бы служить живой рекламой собственной продукции, наглядным воплощением тех целей, которым служила его фирма. Сильный и здоровый, он излучал доброжелательность и энергию, которой у нее не было.
- Я не слышала, как ты вошел, - пробормотала Дейзи, отводя взгляд.
- Мне открыл Рон.
- Неужели? Кто бы мог подумать, что мой брат способен открыть дверь? Уследить за собственным племянником он явно не в силах, - проворчала Дейзи, оглядывая учиненный сыном беспорядок.
Шон подошел ближе и, оглядев через ее плечо место недавнего развлечения малыша, присвистнул. Дейзи почувствовала на затылке его дыхание, и это ее взволновало.
- И все это дело рук Реджи?
- Его, - подтвердила она и, вздохнув, добавила: - Считается, что он был под присмотром Рона.
Шон колебался. Затем, кивнув в сторону гостиной, где все еще ревел телевизор, спросил:
- Как он?
- Угрюмый, злой, раздражительный… Клянусь, не будь он моим братом, я бы его на порог не пустила - пусть бы сначала пришел в себя. - Однако, тут же почувствовав вину за свою черствость, Дейзи сочла нужным пояснить: - Весь инцидент яйца выеденного не стоит. Не могу поверить, что Рона подвергли такому унижению только за то, что он выписал какой-то дурацкий штраф…
Шон едва заметно улыбнулся.
- Ну, мне кажется, там было и еще кое-что. Например, письмо в местную газету. То самое, в котором он вопрошал, чем должен руководствоваться полицейский, выписывая штрафы, - личными пристрастиями или законом.
Дейзи бросилась на защиту брата:
- Наш отец был полицейским. К тому же, можешь мне поверить, хорошим полицейским. Он учил нас: если ты нарушил закон, плати. Все просто. Мне наплевать, кого остановил мой брат, кто почувствовал себя оскорбленным, будь то даже… кто он там?
- Родной брат мэра.
- А Рон мой брат. И под угрозой работа, которой он посвятил жизнь. Он похудел и совершенно подавлен. Мне кажется, он плохо спит.
Шон нахмурился.
- Может, ему лучше на какое-то время уехать? Пусть все уляжется, да и он немного встряхнется и успокоится. У моих родителей вилла во Флориде, на побережье. Если он захочет - добро пожаловать.
- Поговори с ним, - предложила Дейзи. - По-моему, твое предложение должно ему понравиться.
В глазах Шона появилась озабоченность.
- Думается, твой брат не единственный, кто нуждается в отдыхе. Интересно, ты сама-то в последнее время много спишь?
- Достаточно, - солгала Дейзи, стараясь, чтобы голос звучал легко и беззаботно. - А то, что я выгляжу усталой… Просто в последнее время пришлось много работать. Нужно было срочно сделать большое макраме для антикварного магазина. К тому же на носу Рождество. Можешь представить, сколько у меня заказов.
- И их ты выполняешь по ночам, когда Реджи спит после целого дня в школе… - Шон даже не пытался скрыть свою обеспокоенность. - Дейзи, ты работаешь на износ. Подумай о себе. Хотя бы раз.
- Ты напрасно беспокоишься. - Она улыбнулась и провела пальцем по подбородку Шона. Палец ощутил пробившуюся к концу дня щетину. - Со мной все в порядке. Правда.
Он нежно сжал ее руку.
- Но кто-то же должен о тебе побеспокоиться? Ты слишком упряма и не хочешь о себе думать.
Улыбка Дейзи поблекла. Рука Шона была теплой, сильной, уверенной. Такой же, как он сам. Хорошо бы прильнуть к нему, склонить голову на широкое плечо и почувствовать себя в надежном кольце его рук. Последние два года дались ей нелегко. Бывали такие дни, когда она просто не знала, как справиться со своим одиночеством.
Нельзя сказать, что Дейзи не хотелось разделить с кем-нибудь свою ношу, нет, но она не могла позволить себе такую роскошь. Прошедшие годы, даже когда был жив Мэтт, научили ее одному: полагаться можно только на себя.
Звонок в дверь возвестил о приходе первых гостей и позволил ей под благовидным предлогом отвести от Шона руку, увеличив таким образом расстояние между ними.
- Спасибо, что заботишься обо мне. - Дейзи заставила себя улыбнуться. - А теперь пора начинать нашу вечеринку. Если хочешь, присоединяйся к гостям.
Выражение лица Шона оставалось прежним, но Дейзи решительно направилась в прихожую, не позволяя себе оглянуться. Шон крестный отец Реджи. Она ценит, что он не жалеет времени на своего крестника. Но совсем не его дело присматривать за ней, следить, чтобы и ее жизнь протекала без сучка, без задоринки. Таких обязанностей на него никто не возлагал.
…Через два часа после начала праздника по случаю дня рождения Реджи веселье пошло на убыль. Гости, увидев, как виновник торжества, съев именинный пирог и мороженое, стал клевать носом, поняли, что пора расходиться. К тому времени, когда за последним гостем закрылась дверь, Дейзи валилась с ног от усталости. Остались только Шон, Рональд и Энни Моррис, подруга и соседка Дейзи.
Энни оглядела заваленную грязной посудой кухню и, шутливо содрогнувшись, сказала:
- Я помогу тебе тут прибраться.
- Ни в коем случае! - запротестовала Дейзи, подавляя зевок. - Я сама справлюсь.
- Ну уж нет, я не успокоюсь, пока не уложу тебя в постель рядом с Реджи. До чего же у тебя усталый вид! Такой я тебя еще не видела. В мешки у тебя под глазами можно свалить багаж целого семейства!
Дейзи возвела глаза к потолку и простонала:
- Эн-ни…
- А как ты похудела! - Неугомонная подруга бросила на нее оценивающий взгляд. - Сколько ты сейчас весишь?
Дейзи покраснела.
- Я прекрасно себя чувствую.
- Ну да, прекрасно! - фыркнула подруга. - Ставлю доллар против тысячи, ты проводишь больше времени в мастерской, чем в постели.
- И ты туда же, - вздохнула Дейзи.
- А кто еще? - оживилась Энни.
- Представь себе, Шон, а теперь вот ты. Почему все беспокоятся о моем сне?
- Мы бы так не беспокоились, если бы ты спала не одна.
Тучи сгущались. Дейзи догадалась об этом по особому блеску, появившемуся в глазах подруги.
- Энни…
- Ну что Энни? Знаешь, весь вечер мне до смерти хотелось спросить… Ты сказала "да"?
- Кому она сказала "да"? - спросил Шон, входя в кухню с подносом, полным использованных салфеток и бумажных тарелок.
- Нет-нет, никому, - поспешила с ответом Дейзи, сердито глядя на подругу.
- Никому, ха! У Дейзи объявился поклонник, - возвестила Энни. - Он просит ее о свидании.
Бумажные тарелки, стаканчики и смятые салфетки рассыпались по полу. В кухню вошел Рональд.
- Ну, Шон, от тебя больше беспорядка, чем от детишек.
- Я думаю, она обязательно должна пойти, - продолжала Энни, игнорируя предостерегающие взгляды Дейзи.
- Куда пойти? - поинтересовался Рональд.
- На свидание, дурачок, - ответила Энни. - Тебе не кажется, что твоей сестре пора вернуться в реальный мир и начать снова встречаться с мужчинами?
Рональд пожал плечами.
- А почему бы и нет?
- Почему? - Дейзи удивленно посмотрела на брата - ей в голову не могло прийти, что он не станет возражать, если в ее жизни вновь появятся мужчины. - Да потому, что у меня есть на то тысячи причин. И одна из них Мэтт.
- Мэтт? Дейзи, ты вдова, а не монахиня. Никто не требует, чтобы весь свой век ты жила так, как живешь сейчас, в затворничестве, - сказал Рон, усаживаясь на табурет. - Мэтт погиб два года назад. Если ты готова снова встречаться с мужчинами, встречайся.
Нет, горько подумала Дейзи, я не заслуживаю их поддержки. Они считают меня вдовой, преданной памяти мужа. Они не знают правды. Им невдомек, что не одиночество мешает мне спать по ночам, а чувство вины. Если бы они только…
- Не знаю, - медленно заговорил Шон, прерывая поток ее горестных мыслей и старательно собирая с пола мусор. - Может быть, надо хорошенько подумать? Не стоит принимать поспешных решений.
Все с любопытством уставились на него. Чувствуя неловкость, он с заметной поспешностью стал развивать свою мысль:
- Я хочу сказать… Кому-нибудь что-нибудь известно об этом парне? Вдруг это жиголо, ищущий одиноких беспомощных вдовушек?