"С другой стороны, - размышляла она, - выйти за него замуж значит согласиться любить его, и с этой точки зрения отказ был вполне логичен". Да, все запуталось окончательно. Одна мысль о том, что Джек будет пренебрегать женой и заведет любовницу, чтобы изливать на нее полноту своих чувств, заставляла ее сгорать от ревности и чувства одиночества. Это разобьет ей сердце. Нет, в двадцать три поздно выходить замуж. И если появится шанс разделить с ним это просторное ложе, вне брачных оков, она, пожалуй, воспользуется им. Придя к такому скоропалительному решению, Джессика провалилась в сон. Ее совесть не успела возмутиться и подсказать: "Возжелав лишь половину, порушишь целое, даже если сейчас и кажется, что нет на то целое никакой надежды".
Глава 6
Над Эшбертоном выгодно возвышалась обзорная площадка, и во времена маркграфов усадьба оказалась бы беззащитной перед врагами. Джек располагал достаточным временем, чтобы в тишине поразмыслить и о Джессике Пэндл, и о своих тревогах. Он устроился здесь, приготовившись наблюдать за непрошеными гостями, которые в последнее время повадились спускаться по ночам с Пограничных высот и шататься по Эшбертону. Гивидж прихватил с собой племянника - своего сметливого преемника - и занял позицию у Северных ворот, откуда можно заметить всякого, кто попытается проникнуть в поместье через этот заброшенный и почти позабытый въезд. Его не остановил ни ревматизм, ни заверения Джека, просившего положиться на его опыт в этом деле. Старший конюх Джека вместе со своим сыном Джо прятались в гроте рядом с Эшбоу. Поговаривали, в замке обитали полночные совы, и Джек предпочел не допытываться, каким образом Джо разузнал обо всех укромных уголках в тех руинах.
Джек проклинал бродяг, которые предпочитают покушаться на его пределы в темное время суток. Из-за их пагубных привычек лучшие мужчины вынуждены проводить большую часть ночи вне своей постели. Но это, разумеется, наименее тяжкое из их прегрешений. Похоже, у него завелся враг, этот трусливый шельмец постарался лягнуть его, распуская вздорные слухи о нем и Риче. Джек чувствовал, что вокруг сгущаются тучи и разгорается скандал на пустом месте, потому глупо сидеть и ждать, когда противник нанесет следующий удар. Те, кто мечтает стравить его с Сиборнами, скоро поймут: не стоит дергать за хвост признанного вожака стаи, он быстро спустит на них свою свору. Но прежде чем мобилизовать все силы своего клана, надо выследить и опознать подлого труса, стереть в порошок, ради того он и все его соратники ходят теперь в ночной дозор вокруг Эшбертона.
Джек отнюдь не высокомерный и замкнутый аристократ, как мнилось его неуловимому противнику, однако следовало внушить именно такое представление о себе хитрому злодею. Поэтому при свете дня он изображал из себя самодовольного лорда, которому можно и должно созвать в свой дом лучших невест света. Но с наступлением темноты он отпускал себя на волю - ловить врага, и если после ночной облавы запирался у себя в кабинете, никто за его пределами не знал, что он восполняет недостаток сна, манкируя нудной дневной охотой на герцогиню. Ничего, как только они узнают, кто тот искусный дьявол, он сможет нейтрализовать его, и уж тогда отоспится как положено ночью.
Он осторожно поерзал, устраиваясь удобнее на жесткой площадке, хмуро оглядел темную усадьбу, покойно притихшую под полной луной, и еще раз тщательно взвесил свое решение.
Он никогда не заснет спокойно в своей постели, если рядом не будет Джесс. Он вспомнил ту чудную и вместе с тем крайне неудовлетворительную сцену среди руин Эшбоу, где был с ней сегодня днем, и едва не застонал от ярости. Джек был на волосок от того, чтобы овладеть желанной женщиной, но все сорвалось из-за одного простого слова, которое не смог вымолвить, а на другое она не соглашалась. Мог ли солгать и притвориться, что не понаслышке знает о так называемой любви? "Нет", - ответил он сам себе, подавив еще один яростный рык, предпочитая оставить его для своих врагов.
Кулаки его гневно сжимались во мраке - он решительно не способен смиренно ждать. Однако условия ночной разведки весьма располагали к размышлениям. Джек старательно пытался отвлечься, но плоть то и дело напоминала ему о Джессике Пэндл, она пленила все его чувства и укоренилась в его желаниях так глубоко, что малейшее воспоминание о ней повергало его в безутешную ярость. Мятежное безумство отверженного - крайне нежелательная эмоция, хотя, признаться, новизна переживаний могла бы спасти его душу. Будь он одним из тех легендарных маркграфов, ему пришлось бы сражаться за все свои притязания, тогда был прав тот, кто выжил. Но судьба наделила его благодатным правом первородства и хранила от жестоких битв за власть и богатство, которыми так увлекались его предки.
Он возмужал, взвалив на свои плечи тяжелое бремя завоеваний прадедов, но ему и в голову не приходило, что нести подобный груз - привилегия, однако если рядом с ним будет верная герцогиня, он сумеет окончательно разделаться со своими детскими страхами, принять на себя всю ответственность и предъявить свои права. Он припомнил, как наивно ужасался беспардонности светских охотниц за мужьями, наперебой тащивших его под венец, а затем научился отпугивать их равнодушным пожатием плеч и циничной улыбкой. Правда, прежний невинный юноша все еще тревожил его душу. Неудивительно, что он предпочел развлекаться в клубах и театрах с куртизанками, тем самым приобретя репутацию повесы. Те ночные разбойники, возможно, вознамерились облегчить ему бремя, забрав себе часть его наследства, но они, по крайней мере, не пытались женить его.
Раньше у него был Рич и отец Рича, так что было с кем делиться. Как ему не хватает теперь их обоих! Лорд Генри Сиборн слыл молчуном и наказал сыну и племяннику не доверять никому, только друг другу, защищаться спина к спине, связываться только с теми любовницами, которые умеют блюсти чистоту и верность, пока джентльмен занят делами, а уж если играть, так предварительно удостоверившись, что в кости не вложен свинец. Он и теперь словно слышал дядин наказ - приложить все усилия к тому, чтобы обрести невесту, не способную лгать, такую как Джесс. Но он не мог поклясться в вечной безумной любви к ней, а она не выйдет за него замуж, пока он этого не скажет. Однако он не будет лгать ни ей, ни всем остальным. И это тупик.
Вперившись в ночь застывшим взглядом, он понимал, что врага сегодня не дождаться, тьма уже отлетела далеко к югу, словно пыталась удивить человека, который давненько не наблюдал здесь рассветы. Ему почти удалось разогнуть затекшие ноги, чтобы пуститься в обратный путь до Эшбертона, к своей оставленной герцогской постели. Однако Джек понимал, что его полусогнутая фигура весьма заметна в предрассветных сумерках и представляет собой хорошую мишень, впрочем, его враг теперь не в лучшем положении. Он пригнулся еще больше, но, услышав, как кто-то шевелится поблизости, застыл, распластавшись на земле.
Сгорая от нетерпения, он поерзал на жестком грунте, разминая сведенные судорогой конечности и готовясь к бою. Пропел черный дрозд, спросонья пробуя голос, и Джек смог рассмотреть весь предрассветный хор: пернатые прихорашивались, готовясь славить праздник восходящего солнца. Стриж, гоняясь за беспечной мошкарой, пронесся над самой головой, и Джек услышал его пронзительное верещание и стал зачарованно наблюдать за свободным посвистом остроконечных крыльев небесного акробата, отвлекшись от иных звуков и видений, возникших в предрассветной тишине.
- Это я, ваша светлость, - прошептал Джо Брандт совсем рядом, и Джек еще раз поразился талантам своего слуги, который смог незаметно подкрасться в темноте. - Отец велел передать вам: мы только что видели кого-то среди руин.
- Может, сова полетела следом за тобой? - шепнул Джек.
- Нет, он двинулся прямо к деревне, а отец идет за ним по пятам, - лаконично пояснил Джо. - Ни одна собака не разнюхает его след, отец знает свое дело, - уверенно усмехнулся мальчишка, Джек посетовал, что никогда не подозревал о семейной традиции Брандтов выкрадывать дичь по ночам.
- Тогда нам можно вернуться в Эшбертон и немного поспать, - сказал Джек и встал в растрепанных чувствах, вроде той дебютантки, которая явилась на бал с радужными надеждами, а ее так и не пригласили на танец. - Иди домой и скажи отцу, что до полудня вы оба можете не появляться на конюшне, иначе мне захочется узнать, отчего он не может передоверить своих драгоценных кляч Эймосу.
- Слушаюсь, ваша светлость, - хитровато улыбнулся Джо и исчез в темных зарослях, прежде чем Джек успел пригласить его пройтись вместе с ним до усадьбы.
Подумав, что Джо предпочитает выспаться в уютной постели какой-то деревенской девушки, Джек поднял ружье - удобный предлог для его ночной отлучки - и на всякий случай разрядил его, чтобы случайно не прострелить себе ногу по пути домой.
Да уж, Рич всласть посмеялся бы над его городской привычкой спать до полудня после ночного загула. Но усмешка сползла с лица Джека, и его рот снова сжался в тонкую линию, он вспомнил, что очень давно не слышал смеха своего непутевого кузена. И это обстоятельство принуждало его особенно ревностно добиваться своей герцогини.
Рич исчез, добровольно отдалился от семьи и от всех, кто его знал и любил. Он всегда был для него лучшим другом и компаньоном в их юношеских похождениях. Они тогда были глупы и предпочитали развлекаться и проказничать, а теперь их пути разошлись. Джек взвалил на свои плечи заботы о содержании обширных поместий и приумножении капиталов семейства Сиборн, весьма преуспел за последние три года, постепенно вжился в образ герцога Деттингема - главы клана. Дядя Генри всегда прочил ему такую будущность, однако безалаберный Рич дошел до крайней вольности в своем поведении - исчез легко и просто.
Его кузену всегда не хватало цели в жизни, Джек вздыхал и качал головой, узнав, что Рич днюет и ночует в притонах, которые заменили ему семью. Безусловно, тому необходимо пробиться в жизни своим путем, и теперь самое время предоставить ему эту возможность, только бы знать, что с ним все в порядке. А у Джека свои заботы: обрести герцогиню и спокойно жить дальше, ему пора заняться этим вплотную. Он мог бы взять грех на душу ради того, чтобы обвенчаться с Джесс и уложить ее в свою постель, но что толку, если она твердо вознамерилась превратиться в старую деву. Джек пожал плечами: неужели она всерьез планирует вести такую пустую, ограниченную жизнь? И затем он всю дорогу изобретал способы вернуть ее на путь истинный.
Привычно-безмятежный утренний покой Эшбертона был окончательно разрушен после завтрака: леди Фрея успела нагрубить всем, кроме Джека, а мисс Клер и мисс Ллойд затеяли язвительно-вежливую перепалку отнюдь не из-за того кофейного пятна, которое теперь украшало лучшее утреннее платье мисс Клер. На самом деле девицы измучились в ожидании выбора любезного герцога. Он неизменно ласково обходился со всеми, несмотря на то что они старательно роняли свои ридикюли ему под ноги, коварно запинались о некие складки на ковре и затем торопились упасть в его сильные руки, словом, атмосфера в доме накалилась до предела.
Джессика, измотанная своей затянувшейся ролью миротворицы, сказала заплаканной мисс Клер, что узорчатый муслин очаровательней, чем платье в цветочек, в котором она выходила ранним утром. Затем согласилась с леди Уэр в том, что манеры многих современных девиц оставляют желать лучшего, и выскользнула из дома, пока голова не разболелась от этой бесконечной болтовни. Джессика надеялась, что вскоре вся когорта гостей во главе с хозяином благополучно отбудет на очередную экскурсию - без нее, а ей тем временем удастся немного отдохнуть среди лабиринтов сообщающихся парков и садов.
Она все же нашла идеальный для себя уголок, засеянный лекарственными травами и недоступный взорам случайных прохожих. Если закрыть глаза, можно снова представить себя дома, здесь вкусно пахло пряностями, словно в родной кладовой. Она устало опустилась на скамью в ротонде в самом центре сада, обнесенного высокой стеной, и откинулась на кучу подушек. Их оставили в утешение гулякам, вздумавшим забрести в этот потаенный уголок парка. Воздух в изящной беседке был пропитан ароматами эфирных трав, прогретых утренним солнцем, и симфония пьянящих запахов растекалась по саду, не в силах вырваться за высокие стены этой ловушки. Джессика удовлетворенно вздохнула.
Она надеялась, что здесь - вдали от поместья - можно расслабиться и забыть об опасностях предосудительной для леди самовольной отлучки, поэтому прилегла на художественно-беспорядочную груду шелковых и бархатных подушек, блаженно вытянула ноги вдоль скамьи и закрыла глаза, отдавшись неспешным думам. Легкий ветерок на мгновение завихрился в сторону, и ей сквозь дрему послышался далекий скрип колес какого-то экипажа. Что ж, можно надеяться, Джек и гости наконец-то выехали на экскурсию, организованную леди Мелиссой. Ей совсем не хотелось сейчас идти проверять свои предположения, напротив, приятно было чувствовать себя лентяйкой, прогуливающей уроки, поэтому она снова закрыла глаза, внимая тишине и покою прелестного уголка поместья Джека.
Куранты на конюшенной башне торжественно пробили одиннадцать, и она предвкушала приятную возможность посвятить всю вторую половину дня себе, любимой. Сегодня ей не придется наблюдать, как Джек вьется вокруг своих красоток, а их мамаши вздыхают с восторгом или разочарованием, в зависимости от его переменчивых предпочтений. "Чем быстрее он с этим покончит, тем лучше", - подумалось ей. Она приказала себе не думать о нем и об окружающих его грациозных косулях, закрыла глаза и постаралась вообще вычеркнуть из памяти тот постыдный, головокружительный пикник среди руин.
"Только вряд ли удастся забыть", - решила она спустя некоторое время. Его образ по-хозяйски вторгся в ее затуманенное дремотой сознание. Неужели она не спит, а грезит наяву, лежа на расшитых подушках в экзотическом гнездышке, вдыхая ароматы лаванды, сладкие эфиры лекарственной розы, острые запахи пряностей и терпких благовоний, застоявшихся в забытьи летнего зноя? Даже если Джек вернулся домой ради некоей прекрасной гостьи, она и не подумает в этом удостовериться, не поспешит из своего убежища ему навстречу, словно вконец затюканный евнух его гарема. Она боролась с объятиями Морфея, одновременно пытаясь выбросить из головы всю эту непристойную чепуху, и вскоре задремала. Она окончательно пробудилась, так и не поняв, сколько времени проспала, минуты или часы, но все ее чувства внезапно забили тревогу, предупреждая - она уже здесь не одна.
- Вы? - вымолвила она, с трудом разлепив тяжелые веки и устремив на него мечтательный взгляд - он ей только что снился.
- Я, - ответил Джек таким тоном, словно и сам удивился.
- Но у вас гости или дела, зачем вам возиться с таким ничтожеством, как я.
Она вяло улыбнулась.
Он нахмурился так, что брови сошлись в одну линию, и, вопреки ее пожеланиям, уселся рядом. Теперь ей уж никак не встать со своего ложа - не опускаться же до драки с ним.
- На сегодня я достаточно потешил моих гостей. Они отбыли в Херефорд к целебным водам, отведать чай, моя тетя знает там отличную чайную, ну а затем - забег по магазинам. Клер-младший и сэр Гилберт Уэр с радостью вызвались сопроводить группу леди, пока я занимался делами с управляющим моего поместья в Корнуолле, он неожиданно пожаловал вскоре после вашей своевольной отлучки. Я не позволил себе не принять человека, ответственного за все расчеты с арендаторами моих земель, тем более что его визит стал уважительной причиной отказаться от поездки. И я не допущу, чтобы вы, милейшая мисс Пэндл, считали себя ничтожеством, поскольку в Эшбертоне никогда не развлекают таких особ.
- Не смейтесь надо мной, - сердито повелела она.
- Не смеюсь, но скорблю. Как можете вы так уничижать себя, Джесс.
Хотелось забыться, но она собралась с мыслями и смело взглянула ему в глаза:
- Я сама никогда не буду участвовать в этой травле и другим не позволю унижать меня, ваша светлость.
- Что за травля? - спросил он вкрадчиво и придвинулся так близко к ее вялому телу, что ее дыхание сбилось, и сердце мячиком запрыгало в груди. - Сейчас не сезон для охоты на крупную дичь, мисс Пэндл.
- Однако разрешено изводить старых дев и отлавливать герцогов, так, ваша светлость? - спросила она настойчиво, пылко желая услышать полное опровержение из его уст.
- Пожалуй, второе из тех развлечений сейчас позволено, - сказал он, и его тонкий чувственный рот горько скривился, так что она невольно потянулась, чтобы разгладить ладонью жесткую складку, но вовремя спохватилась. - А если кто-то пытается издеваться над вами в моем доме, им придется держать ответ передо мной. Вы любимая крестница моей тети Мелиссы, вы нам близки, как никто иной, Джессика. Никому не позволю забывать это, тем более вам.
Теперь и на ее лице появилась печальная горьковатая улыбка - его парадоксальное заявление задело ее за живое.
- Буду молиться на свой образ днем и ночью, - пошутила она скрепя сердце и обрадовалась, когда он хохотнул, обнаруживая готовность вернуться к их прежним легким и сердечным, товарищеским отношениям.
- Я слишком хорошо знаю ваш характер, вы не способны глядеть свысока, когда леди Фрея Бакл рассказывает о том, что они всю жизнь дружат с нами семьями или когда мисс Клер заявляет, что они с Персефоной лучшие подруги с колыбели.
- Леди Фрея несомненно увлеклась бы такими баснями, если бы знала, что тем самым может смутить меня, но Кэрри Клер и Персефона не выносят друг друга с самого детства, поэтому сомнительно, чтобы она унизилась до такой лжи, даже в надежде сразить соперницу, а я таковой, между прочим, не являюсь. Знаете, ума не приложу, что подвигло вас пригласить сюда леди Фрею с мамашей, - неожиданно высказалась она. - Заранее ясно, с такой госпожой вам трудно ужиться.
- Знаете, милая, в охоте на герцогинь есть свои хитрости и нюансы. Если бы я выпустил ее из виду, устал бы затем оправдываться перед остальными девицами, которых пригласила тетя Мелисса.
- Может быть, и так, но мы все сожалеем, что вы задерживаетесь с выбором фаворитки, а она между тем срывает на нас свое кислое настроение и испытывает наше терпение, - предупредила Джессика и зябко повела плечами, представив, что придется и дальше терпеть колкости и змеиное шипение леди Фреи. - Пойду, пожалуй, проявлю интерес к библиотеке вашего дедушки, думаю, она туда ни ногой, ни за какие пряники, - уведомила она, надеясь, что изобрела повод уйти.
- Тогда я тоже подыщу причину поработать с каталогом, - заявил Джек.
- Если вы тоже будете там, моя уловка не сработает, напротив, пойдут сплетни, что вы заперлись со мной в библиотеке.
- Я непременно обыщу все укромные места, где бы вы ни находились, притворяясь, что вас здесь нет, - предупредил он. - Со своей стороны могу лишь надеяться, что вы когда-нибудь простите меня за все обиды, которые я причинил вам в детстве, и поможете мне выпутаться из неловкой ситуации, так, Джесс?