- Все произошло так быстро, Мадлен. Мы пробыли в Лондоне всего две недели. Я знала, что Дункан не любит Луддона, но не понимала, почему. Мы тайно встречались с твоим братом. Он всегда был очень добр и предупредителен. И мне льстило его внимание. Нам легко было встречаться и договариваться о свиданиях, потому что Дункана с нами не было.
- Луддон с его хитростью смог бы все устроить и при Дункане, - заметила Мадлен. - Я думаю, он занялся тобой скорее всего с целью насолить твоему брату. Ты очень красива, но вряд ли Луддон полюбил тебя. Он не способен любить кого-то, кроме самого себя. Я наверняка это знаю.
- Но Луддон не притрагивался ко мне.
Мадлен оторопела, но, ничем не выдав своего изумления, предложила Аделе продолжить рассказ.
- Мы договорились как-то встретиться в одной из комнат дворца. Луддон еще накануне узнал, что там никто не живет и она находится вдали от покоев остальных гостей. Я знала, что делаю, Мадлен. Я сама согласилась пойти на это свидание. Мне казалось, что я люблю твоего брата, и ничего не могла с собой поделать. Господи, он был так красив! Боже мой, Дункан убьет меня, если узнает правду!
- Не терзай себя, Адела! Он ничего не узнает, если ты будешь молчать.
- Луддон явился на свидание, - вновь заговорила Адела, - но не один. С ним был и его дружок. Именно тот, который… изнасиловал меня.
Мадлен понадобилась вся ее выдержка, чтобы ничем не показать сестре Дункана, как ее потрясло это признание.
- Так это не… - прошептала она. - Рассказывай все до конца.
Адела заговорила - сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее, так ей хотелось излить наконец перед кем-то изболевшуюся душу. Когда она закончила, Мадлен помолчала несколько минут, чтобы дать Аделе успокоиться.
- Но кто же пришел вместе с Луддоном? Назови мне его имя!
- Моркар.
- Я знаю этого подонка, - с негодованием проговорила Мадлен, не в силах скрыть кипевший в ней гнев. - Но почему же ты ничего не рассказала Дункану? Конечно, не о том, что ты сама захотела побыть с Луддоном наедине, а о Моркаре?
- Я не смогла на это решиться, - промолвила Адела. - Мне было так стыдно. И меня так сильно избили, что я не чаяла выжить. Луддон в ответе за происшедшее не меньше, чем Моркар… Господи, не знаю… Как-то раз я упомянула при моих братьях имя Луддона, но они не захотели больше меня слушать.
Адела расплакалась, но Мадлен удалось быстро ее утешить.
- Ничего страшного, - спокойно проговорила она. - А теперь послушай меня. Твое единственное прегрешение в том, что ты полюбила недостойного человека. Конечно, было бы лучше, если бы ты прямо рассказала Дункану о Моркаре, но что сделано, то сделано. И я никому не раскрою твоей тайны, пока ты не позволишь.
- Я доверяю тебе, - сказала Адела. - Я всю неделю наблюдала за тобой. Ты не такая, как твой брат. Ты даже не похожа на него.
- Слава Богу, - произнесла Мадлен таким довольным тоном, что Адела даже улыбнулась.
- Можно задать тебе еще один вопрос? - после недолгого молчания спросила Мадлен. - Для чего ты притворялась сумасшедшей? Неужели только чтобы вызвать сочувствие братьев?
Адела кивнула.
- Вернувшись домой, я хотела покончить с собой, но поняла, что не смогу. Тогда я начала тревожиться, думая, что могла забеременеть от Моркара. Дункан ускорил бы мое замужество и…
- Ты, понятно, не рассчитывала, что Дункан мог бы заставить Луддона жениться на тебе? - перебила ее Мадлен.
- Нет, конечно, - ответила Адела, - но он обязательно нашел бы для меня кого-нибудь.
- А ты все-таки боишься, что ты беременна? - спросила Мадлен, чувствуя, что ее самое начинает подташнивать.
- Не знаю. У меня, правда, не было месячных, но такое случалось и, раньше. А чувствую я себя как обычно, - покраснев, ответила Адела.
- Может, еще слишком рано что-то чувствовать, - предположила Мадлен. - Но если это так, тебе не скрыть беременность от Дункана. Он ведь не слеп!
- Я думала, что смогу прятаться в своей комнате до тех пор, пока не станет слишком поздно. Теперь-то я понимаю, как глупо было рассчитывать на это. Но поверь, я и впрямь не очень-то хорошо соображала. Я лишь решила, что все-таки обязательно убью себя, если меня силой захотят выдать замуж.
- А что же барон Джеральд?
- Наша помолвка расторгнута, - проговорила девушка. - Я ведь больше не девственница.
Мадлен вздохнула:
- А что, неужели барон открыто объявил всем об этом?
- Нет, но Дункан заявил, что честь не позволяет ему скрыть это от Джеральда, - ответила Адела.
- Так ты все же боишься, что Дункан силой заставит тебя выйти замуж по его выбору? - спросила Мадлен.
- Да.
- В таком случае давай подумаем, как избавить тебя от этой тревоги.
- Думаешь, что этого можно избежать?
Мадлен услышала, как изменился голос Аделы, увидела, какой надеждой загорелись ее глаза. От этого решимости в ней еще прибавилось. Не в силах оставаться на месте, Мадлен вскочила и стала ходить по комнате взад и вперед.
- Я не верю, что твой брат настолько жесток, что может силой заставить тебя выйти замуж. Впрочем, мои предположения мало что значат. А что, если я попытаюсь добиться у Дункана обещания позволить тебе жить в замке сколько угодно? В зависимости от обстоятельств? Может, тогда ты перестанешь так бояться, Адела?
- Но тогда тебе придется признаться ему, что я, возможно, ношу под сердцем ребенка!
Мадлен ответила не сразу. Кружа по комнате, она раздумывала, как ей лучше действовать.
- Нет, конечно! О ребенке я не скажу ни слова. - Мадлен остановилась возле напуганной Аделы, ласково ей улыбнувшись. - Сначала я добьюсь от него обещания. А остальное при необходимости он узнает потом.
Адела радостно улыбнулась.
- Ты такая изобретательная, Мадлен. Теперь я понимаю, в чем заключается твой план. Если Дункан согласится, он уже не сможет отказаться от своего слова. Но он рассвирепеет, узнав, что ты обвела его вокруг пальца, - добавила она, опять загрустив.
- Он и так все время почему-то злится на меня, - пожала плечами Мадлен. - Но я не боюсь твоего брата, Адела. Он вспыльчив, но сердце у него доброе. Я в этом уверена, - добавила девушка, про себя моля Бога, чтобы в ее словах оказалась хоть доля истины. - А теперь пообещай мне, что не станешь больше тревожиться из-за того, что, возможно, носишь ребенка. Ты многое пережила, переволновалась, и в этом может быть причина того, что у тебя не было месячных. Мне кое-что об этом известно. Знаешь, Фрида, жена нашего дровосека, ужасно расстроилась из-за того, что ее сын свалился в колодец и его долго не могли оттуда вытащить. С мальчиком, слава Богу, все обошлось, но я слышала, как Фрида рассказывала другой служанке, что у нее потом два раза не было месячных. И та объяснила ей, что это оттого, что Фрида очень испугалась и сильно переживала. Позже выяснилось, что женщина оказалась права. А с Фридой потом все обошлось. Но если ты все же беременна, - продолжала Мадлен, - мы и это сумеем пережить. Не станешь же ты ненавидеть собственное дитя, ведь правда? - с тревогой спросила Мадлен. - Ведь ребенок так же невиновен, как и ты.
- Но он родится с черной душой - такой же, как у его отца, - прошептала девушка. - У них ведь будет одна кровь.
- Но если это так, значит, я обречена на муки ада - в точности как Луддон!
- Нет, ты совсем не такая, как твой брат! - возразила Адела.
- И твое дитя будет иным, чем этот негодяй Моркар. Вот увидишь, - уверяла ее Мадлен. - Ты полюбишь его и будешь учить делать только хорошее. Когда он подрастет, то все поймет. - Вздохнув, Мадлен пожала плечами. - Но может, ты вовсе и не беременна, так что лучше давай оставим этот разговор. По-моему, ты очень устала. Поскольку твою комнату еще надо привести в порядок, ты можешь пока спать у меня. А я найду себе постель.
- А когда ты поговоришь с Дунканом насчет того обещания?
- Завтра же. Я вижу, как это важно для тебя, так что не беспокойся.
- Не хочу, чтобы ко мне еще когда-нибудь притрагивался мужчина, - вдруг прошептала Адела сдавленным голосом.
Мадлен испугалась, боясь, что девушка вот-вот опять заплачет.
- Ш-ш-ш… - успокоила она ее, плотнее укутывая одеялом. - Отдыхай. Все обойдется.
Адела улыбнулась: ей нравилось, что кто-то о ней заботится.
- Мадлен! Мне очень стыдно за то, что я так ужасно обращалась с тобой. Если бы это могло помочь, я поговорила бы с Эдмондом, чтобы он упросил Дункана отпустить тебя в Шотландию.
Мадлен обратила внимание на то, что Адела намеревалась поговорить не с самим Дунканом, а со средним братом. Это лишь подтвердило ее догадки о том, что девушка боится барона.
- Но, признаться, мне не хотелось бы, чтобы ты сейчас уезжала отсюда, - вздохнула Адела. - Мне было тут так одиноко. Ты, наверное, сочтешь меня эгоисткой за такие слова?
- Нет, это хорошо, что ты сказала правду, - возразила Мадлен. - Мне это нравится, потому что я сама в жизни никому не солгала.
- Ни разу? - недоверчиво спросила Адела.
- Во всяком случае, не припомню, чтобы я когда-нибудь говорила неправду. И обещаю тебе, что останусь здесь, пока ты во мне нуждаешься. Вдобавок у меня нет ни малейшего желания путешествовать в такую ужасную погоду.
- Но ведь тебя тоже обесчестили, Мадлен. Во всяком случае, все так подумают…
- Не знаю, что ты имеешь в виду. В любом случае ни одна из нас не виновата в том, что с ней произошло. В душе мы обе - честные девушки. А для меня это главное.
- Ты так необычно ко всему относишься, - промолвила Адела. - А я-то думала, что ты должна ненавидеть всех Векстонов.
- Вообще-то твоего старшего брата трудно полюбить, - призналась Мадлен. - Но я не испытываю к нему ненависти. Знаешь, здесь я, пленница, чувствую себя в безопасности. Удивительно, но это правда и о многом говорит. - Мадлен нахмурилась, удивившись собственному признанию. "Пожалуй, мне стоит как следует все обдумать", - решила она про себя. Похлопав Аделу по руке, Мадлен направилась к двери.
- Но ты не сделаешь какой-нибудь глупости в отношении Моркара? - донесся до нее голос Аделы.
- Почему ты об этом спрашиваешь? - с недоумением спросила Мадлен.
- Я видела, как изменился твой взгляд, когда я рассказывала о нем, - ответила Адела. - Правда не сделаешь? - настойчиво переспросила она, похоже, опять испытывая страх.
- У тебя слишком развито воображение, - заметила Мадлен. - Правда, в этом мы с тобой похожи, - добавила она, избегая говорить о Моркаре.
Ее уловка удалась - Адела вновь заулыбалась.
- Думаю, этой ночью кошмары не будут преследовать меня. Я слишком устала. И тебе лучше поскорее лечь, Мадлен. Ты должна хорошо отдохнуть перед разговором с Дунканом.
- Ты думаешь, разговор будет таким трудным? - улыбнулась Мадлен.
- Да нет, - возразила Адела. - Мне кажется, ты можешь добиться у Дункана любого обещания.
Господи, его сестра говорила так уверенно!
- Я же замечала, как Дункан смотрит на тебя, - продолжала Адела. - И потом, ты спасла жизнь Джиларду, я слышала, как он рассказывал об этом Эдмонду. Напомни Дункану про этот случай, если он вздумает тебе отказать.
- Хорошо. Спи, Адела.
Мадлен уже хотела было закрыть дверь, как до нее опять донесся голос девушки:
- Дункан никогда не смотрит на леди Элеанор так же, как на тебя.
- А кто такая леди Элеанор? - не сдержала любопытства Мадлен.
- Это женщина, на которой Дункан собирается жениться.
По спокойному лицу Мадлен было трудно узнать, как она отнеслась к этому сообщению. Девушка лишь кивнула в знак того, что слышала Аделу.
- Что ж, хорошо, но мне жаль ее. У нее будет немало забот, когда она поселится рядом с Дунканом. Не обижайся, Адела, но по-моему, твой брат слишком высокомерен и характер у него трудный.
- Я сказала только, что он собирался жениться на ней, - добавила Адела. - Но теперь он не сделает этого, Мадлен.
Мадлен не ответила. Закрыв за собой дверь, она пересекла лестничную площадку и разрыдалась.
Глава 11
Лучше тому, кто прошел суровую школу воспитания.
Архидамус II, спартанский царь
Мадлен не хотелось, чтобы кто-нибудь увидел ее плачущей. Оставив Аделу в своей комнате, она еще не решила, куда отправится ночевать; к тому же ей хотелось в тишине все хорошенько обдумать.
Девушка пошла было в зал, но, подойдя к дверям, услышала голос Джиларда, который с кем-то разговаривал. Тогда она проскользнула к следующей лестнице, сняла с крюка свой плащ, приотворила тяжелую дверь и вышла из замка.
Стоял пронизывающий холод. Закутавшись поплотнее в плащ, Мадлен побежала по дорожке, ведущей к озеру. Все вокруг было залито таинственным лунным светом. Когда ей показалось, что она уже достаточно далеко от замка, Мадлен прислонилась к каменной крепостной стене и вновь горько разрыдалась. Слезы ручьями лились из глаз, сердце разрывалось на части. В конце концов от расстройства ее одолела икота.
Но злость не проходила.
Едва начав свою историю, Адела уже не могла остановиться и рассказала ей все. Мадлен не подала виду, до какой степени ее поразили откровения сестры барона. Стало быть, это Моркар! Этот подонок не менее виновен, чем Луддон, но никто и представления не имеет о его роли в совершившемся гнусном деле!
- Что ты здесь делаешь? - внезапно раздался громкий окрик.
Мадлен судорожно сглотнула: неожиданное появление Дункана напугало ее до полусмерти.
Девушка хотела отвернуться от него, но барон схватил ее за плечи, поднял вверх ее подбородок и заставил взглянуть себе в глаза.
Лишь слепец мог не заметить следов слез на лице Мадлен, и, едва Дункан дотронулся до нее, слезы с новой силой брызнули из ее глаз.
Векстон прижал Мадлен к груди - казалось, ему доставляет удовольствие обнимать ее и нежно успокаивать. Видно, он только что вылез из воды, потому что волосы его были мокрыми. Да и Мадлен, поливая его грудь слезами, добавляла сырости.
- Ты замерзнешь, если будешь разгуливать полуодетым, - пробормотала она всхлипывая. - И на этот раз я не сумею согреть твои ноги.
Если Дункан и ответил ей, девушка не слышала. Уткнувшись лицом в курчавую поросль, покрывавшую его грудь, она, сама того не замечая, нежно ее гладила. Векстон решил, что Мадлен даже не понимает, как действуют на него ее прикосновения.
Внезапно, попытавшись освободиться от объятий Дункана, Мадлен ударилась головой о его подбородок, подняла глаза и посмотрела на него. В этом была ее ошибка! Губы Дункана были так близко, что она не смогла отвести от них взор, вспоминая тот поцелуй в палатке.
Ей захотелось вновь ощутить вкус поцелуя барона!
Похоже, Дункан понял ее без слов, поскольку медленно наклонил голову и накрыл ее губы своими.
Он хотел лишь нежно поцеловать ее - чтобы успокоить. Но Мадлен обвила его шею руками, приоткрыла рот, их языки соприкоснулись.
Поцелуй был божественным, Мадлен так быстро воспламеняла барона. Он не мог целовать ее нежно и осторожно, нет! И хриплый стон, вырвавшийся из ее груди, заставил его позабыть все на свете.
Почувствовав, что девушка дрожит, Дункан прервал поцелуй, однако, взглянув в ее затуманившиеся глаза, не удержался от искушения и вновь прильнул к теплым губам Мадлен.
Все в Мадлен пылало. Она и не представляла, как может подействовать на нее страстный поцелуй, но, когда Векстон дотронулся рукой до груди Мадлен, жар желания с такой силой опалил ее, что девушка отпрянула от Дункана.
- Тебе лучше пойти в дом, пока ты не превратился в ледяную глыбу, - хрипло прошептала она.
Дункан вздохнул: его пленница опять взялась за свое, пытаясь командовать им. Подхватив Мадлен на руки и не обращая внимания на ее протестующие вскрики, он направился к замку.
- Адела рассказала тебе, что с ней произошло? - спросил он, немного успокоившись.
- Да, - ответила Мадлен. - Но я не скажу тебе ни слова, как бы ты ни настаивал. Можешь пытать меня, если хочешь, но я…
- Мадлен… - укоризненно протянул барон.
- Понимаешь, я пообещала Аделе никому ничего не рассказывать, в особенности тебе. Твоя сестра боится тебя, Дункан. И в этом нет ничего хорошего, - заключила девушка.
Мадлен думала, что ее слова рассердят барона, но, напротив, он лишь согласно кивнул.
- Так и должно быть, - пожал Дункан плечами. - Я не только брат, но и хозяин, лорд, и об этом она никогда не должна забывать.
- Нет, это не годится, - возразила Мадлен. - Члены семьи должны быть близки. Они должны все вместе собираться за столом и никогда не ссориться. Они должны…
- Что за чепуху ты несешь?! Откуда тебе знать, что должны, а чего не должны делать члены семьи?! - загремел Дункан.
- Я это просто знаю, и все, - отрезала девушка.
- Мадлен, не смей указывать мне, - пророкотал барон. - А почему ты плакала? - тут же переменил он тему разговора.
- Я плакала, узнав, что мой брат сделал с Аделой, - прошептала девушка, опуская голову на плеча Дункана. - Луддону суждено вечно гореть в адском пламени.
- Да-а…
- Этот человек любит убивать, Дункан, и я не осуждаю тебя за то, что ты хочешь уничтожить его.
Дункан покачал головой.
- А что, ты лучше себя чувствуешь, если тебе не приходится осуждать меня? - спросил он.
Девушке показалось, что в его голосе звучат озорные нотки.
- Я изменила свое отношение к убийству. И именно из-за этого плакала, - прошептала она. - И еще из-за того, что должна сделать.
Барон ждал объяснений. Они уже подошли к дверям замка, и Векстон отворил их, не опуская Мадлен на землю. Она в который уже раз подивилась его силе, ведь ей-то самой пришлось приложить немало труда, чтобы лишь слегка приоткрыть двери и успеть проскользнуть в узкую щель, пока дверь не ударила ее сзади.
- Так что же ты должна сделать? - не выдержав, спросил Дункан.
- Я должна убить человека, - прошептала девушка как раз в тот момент, когда хлопнула дверь и барон не был уверен, что не ослышался. Поэтому он решил еще раз порасспросить Мадлен, когда они дойдут до спальни, уж там-то ничто не помешает ему хорошенько разобрать ее слова.
Несмотря на протесты девушки, Векстон продолжал нести ее на руках. Мадлен думала, что они поднимаются в башню, но барон внезапно повернул в другую сторону, и в темноте было невозможно разобрать, куда они направляются.
Мадлен разбирало любопытство - ведь она еще ни разу не ходила по этому длинному коридору. В самом конце его оказалась дверь. Отворив ее, Векстон внес девушку в комнату. Судя по всему, это была его спальня. Мадлен решила, что со стороны барона весьма любезно предложить ей на ночь свои покои.
Помещение было теплым и уютным. В камине жарко пылал огонь, освещая комнату красноватым светом. Единственное окно вместо ставней было прикрыто звериной шкурой. Рядом с камином возвышалась огромная кровать, у изголовья которой стоял большой сундук.
Кроме кровати и сундука, в комнате не было никакой мебели и потому - никакого беспорядка.
Но почему же тогда он разрешал, чтобы в главном зале творилось такое безобразие? Об этом Мадлен и решила спросить Векстона, когда он будет в хорошем настроении. Впрочем, усмехнулась про себя девушка, она, возможно, успеет состариться, прежде чем увидит Дункана веселым.