Глава 9
Ночь спускалась на равнину. Томас был спокоен - в отличие от Софии, которая была напряжена до предела. Стало прохладнее. Некоторое время они шли молча и наконец остановились у большого ветвистого дерева, на которое много раз смотрела девушка. Дерево походило на одинокого стража. София прикоснулась к стволу. Раскидистая крона скрывала их от посторонних глаз, словно они были в шатре. Томас был так близко, что у нее дух захватило. Она, конечно, хотела уединиться с ним, чтобы поговорить, но не настолько. София совершенно не рассчитывала на такую романтику - шелест листьев и травы… Ох, нужно быть сильной.
- Это дерево омбу. - Томас взял ее за руку. - Знаешь, некоторые называют его маяком равнины.
- Маяком? Почему? Оно помогает заблудившимся путешественникам найти дорогу? - засмеялась София. - Думаю, я угадала. Приехав сюда, я сразу заметила это дерево. Такое сильное и одинокое.
- Как и ты, София.
Девушка кивнула, вычерчивая пальцем круги на коре. Но она не считала себя сильной. Просто здесь ей стало намного лучше.
- Конечно, дерево немного похоже на меня, - согласилась она. - Но больше напоминает тебя.
Томас не ответил, и София приготовилась было услышать его признание. Но он не сказал ни слова.
Давно пора рассказать ей про фотографию на стене, про то, что он не работник, а хозяин ранчо. Что удерживает его?
- А для тебя это дерево тоже своего рода маяк? - поинтересовалась София, вспомнив рассказ Марии.
- Для меня это дерево, - невозмутимо начал Томас, - отличное средство защиты от жары. Кроме того, в его кроне накапливается влага. Так что пожар ему не страшен.
- Своего рода ангел-хранитель равнины, - заметила София.
- Ангел с ядовитым соком.
София моментально отдернула руку. Томас расхохотался:
- Ну, не настолько ядовитым.
Он обошел дерево, встал с противоположной стороны, облокотился о ствол и посмотрел на Софию:
- Знаешь, все в жизни имеет две стороны. Как и дерево омбу. И нужно уважать обе стороны. Равнина прекрасна, но порой бывает довольно жестокой.
София мечтала узнать другого Томаса. Почему он не доверяет ей? Конечно, смерть Розы - страшное событие. Сказал бы он ей об этом, если бы она промолчала? Впрочем, возможно, она была чересчур жестока к нему и ожидала от него слишком многого. София многое поведала ему о себе и ждала ответной откровенности. Но Томас - не она.
- Я вижу, мате настроил тебя на философский лад, - произнесла она, чтобы хоть как-то отвлечься от грустных мыслей.
Одно лишь присутствие Томаса, его взгляд заставляли ее трепетать. София испытывала странные ощущения, прежде неведомые. Приходилось признать, что ее влечет к нему. Уехав из Аргентины, она оставит тут частичку своего сердца.
- Тебе понравилось асадо? - спросил он.
- Мне тут все нравится, - улыбнулась она и решила, что самое время поговорить с ним откровенно. - Мария и Карлос очень добры ко мне. Целый день они уходят от вопроса об оплате моего проживания.
- А, ты об этом…
- Ты был прав, Томас - в отличие от меня. Я все оплачу утром, не волнуйся.
Он хотел что-то сказать, но передумал и нахмурился.
София сделала глубокий вдох и осторожно начала:
- Мы с Марией разговаривали о многом.
На мгновение лицо его прояснилось.
- Она хотела, чтобы ты почувствовала себя как дома.
Какой упрямец! Прекрасно понял, на что она намекает, однако притворяется дурачком.
- Почему ты не живешь со своей семьей? - Томас не ответил, но София не собиралась сдаваться. - Почему бы тебе не рассказать мне все?
Он отвернулся, так что она не видела его лица.
- Рассказать о чем, София?
- Как ты стал совладельцем ранчо? Что случилось с Розой? Мария посоветовала спросить у тебя.
- Зачем тебе это нужно? Ты начнешь жалеть меня, тогда как у тебя собственных проблем предостаточно.
Томас явно пытался сменить тему.
- Проблем?! - возмутилась девушка. - У меня их нет! Была ли я подавлена, когда приехала сюда? Конечно! Но я готова начать жизнь с чистого листа. И ты единственный, кто об этом знает, потому что я все тебе рассказала. А что я знаю о тебе?
- София… - Томас попытался успокоить ее.
Боже, как ей нравится, когда он вот так произносит ее имя! София упивалась его голосом. Но пропасть между ними оказалась куда значительнее, нежели она рассчитывала.
- Не заговаривай мне зубы! Тебя никто не заставлял упоминать о Розе. Этим ты только подогрел мой интерес. У нас было достаточно времени, чтобы побеседовать. Например, когда мы гуляли, или той ночью, когда мы…
Закончить фразу София не смогла, так как ей вдруг стало стыдно за ту ночь и она покраснела. Она призналась Томасу в самом сокровенном - своей девственности - и теперь чувствовала себя полной дурой. София заморгала, пытаясь скрыть слезы.
- Мог бы сам все рассказать мне, - прошептала она.
- Мог.
- А сейчас расскажешь?
- Я не хочу, чтобы ты испытывала жалость ко мне, - заявил Томас и отошел в сторону.
- Ее фотография на стене… Мы проходили мимо нее тысячу раз, но ты молчал. Ты говорил о Мигеле, но никогда - о его сестре. Ни разу до тех пор, пока мы не очутились на мосту. Мария считает, что ты винишь себя. В чем твоя вина?
- Не важно. Я пытаюсь жить дальше. - Он был словно натянутая тетива лука.
София покачала головой:
- Это не так.
Томас повернулся к ней, еле сдерживая злость и отчаяние, и рявкнул:
- Почему бы тебе просто не отдохнуть, а?! Мы оба знаем, что ты тут пробудешь недолго. К чему все усложнять?
Его ответ расставил все точки над "i". София поняла наконец, что она влюбилась в Томаса. Да, да! Прежде она игнорировала это, но невозможно было скрыть гигантский клубок нахлынувших на нее эмоций. Она влюбилась не в того человека и в неподходящее время.
- Ты лишь хочешь жить дальше, - не унималась София, - но у тебя не очень-то получается. Ты закрылся от мира и не можешь найти дорогу.
Она подошла к Томасу и взяла его за руку. Рука была теплой, но от напряжения казалась железной.
- Я счастлив здесь.
- Не верю.
София удивилась собственной смелости. Она была более чем уверена, что за молчанием Томас скрывает свое горе.
- А тебе и не нужно мне верить, - пробормотал он.
- Да, я знаю. Я на себе прочувствовала, как ранчо помогает исцелить душевные раны. Но дело не только в ранчо. Дело в тебе. Ты помог мне разглядеть вещи, которые я прежде не замечала. Это хорошо. Я рада, что ты появился в моей жизни. Не знаю даже, как тебя отблагодарить.
- Разве мне когда-нибудь требовалась благодарность? - Она промолчала, Томас кивнул. - Вот и я о том же. Никогда.
- Тем не менее я не перестаю благодарить тебя. Единственная вещь, которая ранит меня, - твое молчание.
- Чем я мог тебя обидеть? - спросил Томас.
- Когда людям не наплевать друг на друга, они разговаривают, делятся секретами, а не скрывают их. Ты был мне небезразличен, и я делилась с тобой самым сокровенным, а взамен наткнулась на стену. Это больно. Энтони подорвал мое доверие к людям. Я не позволю тебе сделать то же самое.
- Энтони изменил тебе.
- А ты…
София не закончила, но Томас понял, что она говорит о Розе. Он бросился к ней и больно сжал ее руки. Потом отпустил их и приподнял ее подбородок:
- Я любил Розу. Когда человек кого-то сильно любит, ему сложно преодолеть боль утраты. Я пытался справиться со своей болью. Той ночью я был с тобой. Только с тобой, и ни с кем больше. - Томас говорил искренне.
Надежда все-таки опасная штука. От одних лишь этих слов София растаяла и прижалась щекой к его ладони. Неужели он не упоминал о Розе только потому, что не хотел мешать их отношениям? Это казалось невозможным. Но что, если это правда? Что же ей теперь делать?
- Расскажи мне о поло, о семейном бизнесе.
- Нет. Я не хочу возвращаться в прошлое. И не буду. Извини.
Отказ Томаса обескуражил Софию. Она старательно подталкивала его к душевному разговору, а он игнорировал ее вопросы, лишь увеличивая тем самым барьер между ними. Нужно поскорее вернуться на ранчо. Чтобы не зайти слишком далеко. Пока она не совершила чего-нибудь, о чем в будущем пожалеет.
- Ты, должно быть, замерзла, - заметил Томас. - Надо было надеть свитер.
- Я в порядке.
Несмотря ни на что, она не хотела уходить. Возможно, это их последняя совместная прогулка.
- Но ты дрожишь.
Он начал растирать ее пальцы. Это было так приятно!
- Это были незабываемые дни, - сказала София.
- Да, - согласился Томас. - Кое для кого они точно стали незабываемыми. Столько нового, - улыбнулся он.
- Мне казалось, что все, к чему я прикасалась, разваливается, - засмеялась она.
- Я, конечно, не очень хорошо о тебе заботился. Некоторые вещи… Я не должен был делать кое-что.
"Я не переживу, если он имеет в виду поцелуи и совместную ночь", - встревожилась София, поэтому начала первая:
- Ты не желал брать меня на конную прогулку, чтобы не видеть, как мои огненные кудряшки развеваются на ветру. Да, кстати, ты не виноват, что я упала с лошади.
- Но, дорогая, - сказал он мягко, накручивая прядь ее волос на палец, - твои волосы действительно огненные. Великолепные языки пламени, похожие на восход солнца.
Томас нежно гладил ее по голове. Он был все ближе и ближе… София догадывалась, что он лишь хочет сбить ее толку, но не могла отказать себе в удовольствии.
- Спорим, ты так разговариваешь со всеми девушками, - прошептала она. - Между прочим, прошлой ночью ты говорил, что мои волосы напоминают тебе закат, а не рассвет.
Смущение на лице Томаса порадовало ее. Именно таким она хотела бы его запомнить.
- В таком случае извини, - ответил он. - Я не очень романтичен, как ты успела заметить. Не знаю, что с тобой делать, София. Ты притягиваешь меня, я пытаюсь сдерживаться, но не получается.
- В этом нет ничего плохого.
Неужели это не сон? Единственный шанс до отлета. Только не останавливаться! Луна освещала его лицо. Сердце девушки начало бешено колотиться, во рту пересохло. Поцелует ли он ее?
- Что мне делать с тобой? - повторил Томас с тем самым легким испанским акцентом, который сводил ее с ума.
- Не знаю. Но решай как можно скорее. Уж будь любезен!
Второе приглашение не потребовалось. Легкий ветерок пробежал по листьям дерева омбу. Томас прильнул к ее губам, пытаясь распробовать их на вкус, насладиться ими. У Софии перехватило дыхание. Его губы были прекрасны, впрочем как и все сегодня - вино, альфайорес и даже мате. Нежно и страстно Томас прижал ее к себе. Она чувствовала себя в полной безопасности, более уверенной и невероятно женственной. София положила руки ему на плечи и поцеловала в ответ. Томас застонал, схватил ее и приподнял, словно пушинку. Не спуская с девушки глаз, он опустил ее на теплую траву под деревом. Она полностью растворилась в нем. Прошлое осталось далеко позади. Его руки соскользнули на ее талию, и Софию охватило дикое желание. Она прильнула к Томасу.
Неожиданно София услышала, как распахнулась дверь дома. Она вскочила. Пора уходить. Не стоит усложнять ситуацию. К тому же это ничего не изменило бы. Остается принять все как есть.
- Я завтра уезжаю, - сказала София довольно резко.
- Завтра? - повторил Томас и попытался обнять ее.
- Не надо, - взмолилась она. Стоит ему до нее дотронуться, она тут же передумает. - Я так не могу, Томас. Теперь меня тут ничто не держит. Даже оплаченный отдых. Что мы с тобой делаем? Флиртуем? Обманываем себя? Я планирую завтра утром расплатиться с Марией и вернуться в Буэнос-Айрес. До отъезда я хочу полюбоваться водопадом Игуасу. А для этого мне непременно нужно уехать завтра.
- Игуасу всего в паре часов езды от нас.
- Я воспользуюсь экскурсионным автобусом или же возьму машину напрокат. В конце концов, можно добраться при помощи карты.
София с радостью осознала, что она уже не та беззащитная напуганная девочка, которая приехала несколько дней назад на ранчо.
- София, это глупо.
- Ни капельки, - возразила она, стараясь не смотреть на его растрепанные волосы и темные глаза.
Он, наверное, даже не предполагает, как ей тяжело отказывать ему. Но разве у нее есть выбор? Она не была своей на ранчо. Ей просто нравилось так думать. Здесь очень мило, но это не ее дом. Софии Холлингсворт еще предстоит найти свой дом.
- Ты мне небезразлична, - с горечью произнес Томас. - Я уже давно не испытывал ничего подобного. Но это пройдет. Ты все равно рано или поздно уедешь.
Сердце Софии заныло. Она поняла, что это конец. Томас прав. Но почему же ей так больно?
- Я не готова к тому, чтобы это закончилось, - неожиданно заявила она. - Ты говоришь мудрые вещи, но я не знаю, как мне реагировать, что предпринять. Мы совершенно разные, Томас. И у нас мало времени.
- Так давай насладимся моментом.
- Я не могу. Я всегда все планирую заранее. Взвешиваю за и против.
- И что это тебе дает?
- Честно говоря, ничего… Томас, отвези меня завтра в Буэнос-Айрес и отпусти.
- София…
- Если не ты, то Карлос обязательно согласится.
Томас кивнул. Он протянул девушке руку, и они уселись на выступающий из земли корень. София положила руку на колено Томаса, пытаясь хоть немного унять дрожь.
- Раз уж ты решила уехать… - начал он, - я купил для тебя кое-что в городе. Я все никак не мог найти подходящее время, чтобы подарить тебе это. Но, по всей видимости, сегодня - последняя возможность.
София раскрыла рот от изумления. Вот это неожиданность!
- Подарок? Мне?
- Помнишь, в ювелирной лавке тебе понравилось серебряное украшение? Я купил его для тебя.
София очень обрадовалась, но ей было грустно от мысли, что это их последняя ночь. Казалось, поездка в город состоялась давно, хотя это было всего пару дней назад. Он уже тогда думал о ней? Даже до поцелуя?
- Тебе не стоило этого делать, - смутилась она.
- Я очень хотел. Пожалуйста, прими это в память о поездке. - Томас протянул ей маленькую коробочку. - Открой.
София взяла коробочку и подняла крышку. Ее поразила красота лежавшего в ней кулона.
- О, Томас!
- Он подходит к твоим аметистовым серьгам.
Девушка аккуратно достала кулон из коробочки. Он был выполнен в форме листа дерева омбу. В середину был вставлен аметист.
- Он просто великолепен. У меня нет слов.
- Ничего не говори. Когда вернешься в Канаду, кулон будет напоминать тебе об отпуске.
Губы Софии задрожали. Она гладила кулон. Теперь у нее есть вещь, которая будет напоминать о Томасе. Он научил ее быть самой собой, любить и уважать себя. Это гораздо ценнее всего серебра мира.
Мысль об этом была одновременно радостна и печальна, так как София не могла не помнить о близости расставания. Она протянула кулон Томасу:
- Помоги мне застегнуть цепочку, пожалуйста.
- Конечно.
Она чувствовала его близость и холод серебра на своей груди. Томас заправил непослушный локон ей за ухо, и это мимолетное прикосновение взволновало Софию. Он защелкнул замок и коснулся ее затылка.
- Не уезжай, - прошептал Томас. - Останься до конца недели.
Она была готова тут же согласиться, а это тревожный знак.
- Я не могу, Томас.
Он не любит ее. Задержавшись на ранчо, она будет страдать еще сильнее.
Глава 10
Утром Томас зашел в кухню. Он постоял немного в дверях, прислушиваясь к разговору Карлоса и Марии. Он собирался встать пораньше и поговорить с Софией о ее планах, однако заснул очень поздно, раздумывая об их разговоре под деревом омбу. Может, София права? Может быть, он на самом деле скрывается от мира, бежит от себя? Его родные в Буэнос-Айресе, семейный бизнес… С этим было покончено, и Томас не собирался дважды входить в одну и ту же реку. Но почему он упорно не желал рассказывать об этом Софии?
Ему было проще забыть, нежели столкнуться с этим еще раз. Он оставил все в прошлом, начав новую жизнь здесь, на ранчо Виста-дель-Сиело. И что изменилось? Ничего. А теперь в его жизни появилась София. Поняла ли она, что ей удалось сделать?
Она твердо решила уехать. Томас восхищался ею и не мог отпустить. По крайней мере, сейчас. Он распахнул дверь и вошел в кухню.
- А вот и Томас, - улыбнулась Мария. - София сказала, что собирается посетить водопад Игуасу. Он такой чудесный!
- Вы уже все уладили со счетом?
София посмотрела на него, их взгляды встретились. Она была спокойна. Боже, и когда только она успела стать сильной? У него во рту пересохло. На ней было одно из ее роскошных платьев и туфли бронзового цвета. Казалось, они сплетены из тонких нитей. Она была прекрасна.
- Я заплатила Марии за все время пребывания. Так что мы решили эту проблему. Всего доброго, спасибо за все. Особенно тебе, Томас, за радушный прием.
Ее спокойствие уже порядком начало его раздражать. Томас хотел сам заплатить за нее. Тогда София поняла бы, что она не просто гостья. Она больше чем гостья. Гораздо больше.
- Так, значит, все-таки уезжаешь?
- А что же еще?
Ее глаза были подобны двум льдинкам. Правда, на шее блестел подаренный им кулон.
- Я сказал мисс Холлингсворт, что довезу ее до города, - сказал Карлос, но Томас покачал головой.
- Нет, - заявил он, - я сам ее отвезу. - Он выпрямился и посмотрел ей прямо в глаза. - Более того, я довезу тебя до Игуасу.
Томас боялся реакции Марии и хитрой улыбки Карлоса. Но больше всего боялся Софии. Она явно на это не рассчитывала. А он был рад, что сможет хоть чуть-чуть нарушить ее планы.
- Я думаю, не стоит. Кстати, не припомню, чтобы я тебя об этом просила. - Ее тон был холодно-вежлив.
- Ты не просила. Но со мной ты сэкономишь уйму времени и сил.
Честно говоря, главная причина была не в этом. Томас не хотел, чтобы она уезжала. Он влюбился в Софию. Осознание этого было подобно грому среди ясного неба. Неприятная ситуация.
Взгляд ее немного смягчился, и она опустила голову.
- Хорошо, - раздраженно бросила девушка. - Я уже готова.
- Дай мне десять минут, - попросил Томас, скрываясь в своей комнате.
Ему нужно было собрать кое-какие вещи. Когда он вернулся, Мария сердечно обняла его и Софию. Ее глаза были поразительно радостными.
- Ты вернешься к нам? - спросила Томаса пожилая женщина.
- Не волнуйся, - шепнул он ей, принимая коробку с печеньем на дорожку. - Меня не будет всего пару дней.
Но это будут не просто несколько дней. Он еще ни разу после гибели Розы не был с женщиной.
Мария еще раз обняла Софию:
- Ты записала рецепт, дорогая?
Та кивнула. Томас увидел, как локон упал ей на щеку, когда она обняла Марию:
- Спасибо за все.
Карлос пожал девушке руку.
- Приезжай когда захочешь. - Он улыбался мягко и спокойно, в отличие от Марии, уголки губ которой слегка дрожали.
У Томаса заныло сердце. Все понимали, что София никогда не вернется.
- Нам пора, - поспешно бросил он и пошел к своей машине, торопясь загрузить вещи. - Дорога предстоит долгая.