- Я видела, что ты влюблена, - призналась она, вытирая слезы. - Кому, как не мне, было догадаться? Может, сперва мне и не хотелось, чтобы ты мне рассказывала, да, признаюсь, мне не очень хотелось отпускать тебя на свидание. Но все равно день твоей свадьбы будет самым счастливым днем в жизни твоей старой Катрин. Я ждала его с той самой ночи, когда подобрала тебя, как голодного котенка, на кладбище для бедняков.
- Не говори пока никому, что я помолвлена, - попросили Луиза, радуясь, что великодушие Катрин возобладало над всем остальным. - Наверное, я нервничаю оттого, что так сильно люблю его. Просто, пока не назначен день, мне никому не хочется об этом рассказывать.
- Он попросил держать это в секрете? - спросила Катрин, в которой вновь пробудились сомнения.
- Нет-нет. Он, наверное, готов кричать об этом с галереи Триумфальной арки, - со смехом ответила Луиза, - просто вряд ли подобное поведение к лицу придворному кирасиру. Его полк со всеми его традициями очень формально относится к подобным вещам. У меня для тебя еще кое-какие новости. Мы с тобой немедленно переезжаем в квартиру, в которой я вскоре буду проживать как мадам де Ган. Пьер очень хочет, чтобы у меня было все самое лучшее. - Заметив, как изменилась в лице Катрин, она стала ее успокаивать: - Пьер там жить не будет, так что не нервничай. До свадьбы он будет жить у себя в части.
- А где квартира? - В голосе Катрин слышалось сомнение.
- На улице Ленуар.
- Что! На этой шикарной улице! Я же буду выглядеть полной дурой, когда отправлюсь оттуда на работу!
- Ну и я тоже.
Катрин почти не слушала ее, не зная, как примириться со своей завистью, ревностью и с насмешками швей, когда те узнают, где она поселилась.
- Я должна подумать по поводу переезда. Пока не могу ничего обещать.
Она упорствовала в своем решении. Сидя за швейным столом, они с другими девушками любили пофантазировать, что бы сделала каждая из них, если бы на нее вдруг свалилось богатство, и сказочное жилье занимало первое место в череде этих фантазий, но реальная перспектива жить в таком месте, с кучей презрительных слуг, да еще с соседями, которые наверняка одеваются у мадам Камиллы, перепугала Катрин не на шутку. Мечта вдруг превратилась в кошмар. Катрин требовалось мужество, чтобы смириться с этим и, наверное, разобраться в самой себе.
Пьеру все чаще и чаще приходилось выполнять свои официальные обязанности по отношению к Стефани. Наутро после их стычки на муниципальном балу они случайно встретились - она шла в покои императрицы в сопровождении старшей фрейлины, принцессы д’Эсслинг. Стефани, с порозовевшими щеками, надменно кивнула в ответ на отданную им честь и прошла мимо, высоко задрав нос. Но как только он скрылся из виду, ее затопила волна боли. Ну почему она не улыбнулась или хотя бы не посмотрела на него дружелюбно, чтобы показать, что не злится на него за свою собственную глупую ревность?
Войдя в розовую гостиную в апартаментах императрицы, она уже с трудом сдерживала слезы. Она специально отстала от принцессы на пару шагов, когда они проходили через синюю гостиную, предназначенную для приемов. Эта комната никогда не переставала восхищать Стефани своими белыми шелковыми гардинами и плотными голубыми шторами, севрским фарфором и восхитительной бронзой, но сегодня утром она прошла через нее, не поднимая глаз, пока не увидела, что рисунок ковра изменился, - они вошли в кабинет ее царственной покровительницы, изысканную просторную комнату с фиолетовыми драпировками, где Евгения писала письма, собирала бумаги, которые, по ее мнению, представляли историческую ценность. На стенах, обтянутых бледно-зеленым полосатым атласом, висели портреты императора, ее сестры Паки и дам из ее окружения. Подойдя поближе к портрету императора, Стефани сделала вид, будто рассматривает его под каким-то интересным углом, а сама украдкой вытирала слезы. У нее за спиной принцесса жаловалась на то, что не может найти какие-то письма, и бросилась куда-то их искать. Тогда Стефани опустилась на низкий покатый стул у камина, где часто сиживала императрица, и дала волю своему долго сдерживаемому отчаянию. Вдруг она почувствовала, как на плечо ей легла чья-то рука.
- Что случилось, дитя мое? - Это была Евгения. Стефани в смущении вскочила на ноги, торопливо присела в реверансе и заплетающимся языком попросила прощения, но Евгения не дала ей так просто отделаться.
- Ну-ну, - мягко, но настойчиво проговорила она. - Я ведь с самого начала говорила вам, что, если у вас возникнут какие-нибудь трудности или неприятности и вы не будете знать, как с ними справиться, я буду вам вместо матери. Почему вы плачете? Вы заболели? Вас кто-то обидел? - И гневно нахмурилась. - Надеюсь, вы не из-за мужчины плачете? - Когда же Стефани кивком подтвердила это предположение, Евгения с тяжелым вздохом обняла девушку за плечи. - Заклинаю вас, никогда не проливайте слезы из-за мужчин. Ни один из них не стоит ни единой женской слезинки. Кто этот негодяй, который причинил вам столько страданий?
- Он не негодяй, - страстно возразила Стефани. - Это я была полной дурой и своим поведением настроила его против себя.
- Давайте-ка присядем, и вы мне все расскажете.
Защищенная зеленым шелковым экраном от исходившего от мраморного камина жара, Стефани села на табурет рядом с императрицей и рассказала ей все с самого начала - с момента их первой встречи в Фонтенбло, когда она увидела молодого человека, такого красивого, что, казалось, он пришел из ее самых безумных грез, до их столкновения в коридоре несколько минут назад. Практичная Евгения, которая знала, с какой целью император познакомил двух своих крестников, сказала, что знает превосходное средство, как можно все исправить.
- Вы будете сопровождать меня сегодня на моей ежедневной послеобеденной прогулке. Пьер будет в моей охране. У вас окажется масса возможностей наладить отношения.
Все случилось так, как и обещала Евгения. Пьер охотно ответил на первую робкую улыбку Стефани, не догадываясь, что от его улыбки у нее сердце перевернулось в груди, а позже, когда прогулка закончилась, они даже немного поболтали, прежде чем Стефани бросилась вдогонку за императрицей. С того дня он снова стал ее повсюду сопровождать, танцевал с ней на балах, сидел на концертах и спектаклях, всегда под присмотром той или иной сопровождающей ее дамы. Порой эта его обязанность немало его развлекала, но он с нетерпением ждал, когда же наконец она выберет себе подходящего кавалера и он сможет снова приходить и уходить, когда ему вздумается, не считаясь с ее капризами.
Стефани любой его взгляд, слово или улыбку сохраняла в памяти и потом тщательно обдумывала, принимая все это за серьезные ухаживания. Она могла бы выбрать себе любого из тех многочисленных молодых людей, которые проявляли к ней интерес, но ей никто был не нужен. Никому из них так не шла форма, никто так прямо не держался в седле, никпо так не улыбался и не откликался с такой готовностью на ее природное чувство юмора, ни у кого не мелькала эта озорная искорка в глаза, когда она чувствовала себя будто раздетой под его взглядом и ее начинали терзать греховные мысли. Иногда в его неизменно любезном обращении с ней ей мерещилось то, чего там не было, например, когда он тактично попытался убедить императрицу исключить ее из числа тех, с кем она собиралась посетить "Ля Петит Рокетт", детскую тюрьму, имевшую мрачную репутацию.
- Чепуха! - резко возразила Евгения. - Христианский долг мадемуазель Казиль - принимать участие в благотворительности. Ваше беспокойство заслуживает похвалы, но оно здесь неуместно.
Он ничего не ответил, но пошел рядом со Стефани вслед за императрицей и ее свитой, которые собирались осмотреть это хмурое заведение. Евгения, которая приготовилась к худшему, даже вообразить себе не могла, что здешние условия настолько ужасны. Лицо Стефани сразу же приобрело пепельный оттенок, как только начался обход, но она старалась не отставать от других и была благодарна Пьеру, когда он взял ее за локоть, чтобы хоть немного поддержать. Пятьсот детей, осужденных в основном за кражи - хотя кое у кого за спиной были преступления и пострашнее, - содержались и этих стенах. Эти юные преступницы, среди которых были и малолетние, вряд ли понимали, за что они оказались в ужасных одиночных камерах, лишенные возможности видеть друг друга и находить хоть какое-то утешение в общении. Даже когда их выпускали во двор, обнесенный высокими стенами, на ежедневную непродолжительную прогулку, они вяло шагали, опустив головы. Многим дамам из императорской свиты стало плохо, и они вынуждены были уйти. Но Евгения, которая любила детей, думала только о том, как они страдают, поэтому, не обращая внимания на страшную вонь и возможность злобных выпадов, настояла на том, чтобы ей дали поговорить с кем-нибудь из обитательниц этих камер. Поборов приступ дурноты, Стефани проследовала за свитой. Сердце ее сжалось, когда самые маленькие стали протягивать к ней свои ручонки, и встала на колени, не боясь испачкать свой роскошный наряд, чтобы подозвать их к себе. Она терпеливо пыталась завязать разговор с детьми, которых ужасные условия довели почти до слабоумия, и не моргнула глазом, когда остальные стали выкрикивать ей непристойности. Уходила Стефани в состоянии крайнего изнеможения. От нее не укрылась бледность императрицы, но Евгения, как обычно, не думала о себе, хотя от пережитого испытания говорила едва слышным голосом:
- Вы отлично справились, дорогая моя. Я горжусь вами. Мы еще вернемся сюда вдвоем с вами, а пока я намерена сделать все, что в моей власти, чтобы улучшить участь этих несчастных детей.
Это была высшая похвала, и Стефани оценила ее по достоинству, хотя слова императрицы утратили всякое значение после комплимента, сделанного ей Пьером.
- Ты очень мужественная, Стефани. Удивительно мужественная. Ты прекрасно понимала, что любая из этих малолетних преступниц может наброситься на тебя без предупреждения. Снимаю перед тобой шляпу.
Весь остаток дня ей казалось, что она летает, как на крыльях. Вскоре все узнали, что императрица вознамерилась изменить условия быта "Ля Петит Рокетт", и многие ее поддержали, хотя нашлись и недовольные - вечно она вмешивается не в свои дела! Стефани не могла не сравнивать ее с Марией Антуанеттой, чей образ особенно притягивал Евгению. Стефани видела, что Евгения обладает тем же несчастливым даром наживать себе врагов, как и Мария Антуанетта.
Газеты ежедневно сообщали новые подробности о конфликте между Турцией и Россией. Турки выиграли битву при Четати, но через три дня российские войска вторглись в Добруджу. Катрин не разделяла возросшего страха Луизы, видя в возможном вовлечении в эту войну Франции доказательство величия своей страны, и по-прежнему упорствовала в своем нежелании переезжать на новую квартиру.
- Пусть сперва женится на тебе, чтобы никто не смог тыкать в тебя пальцем, - советовала она.
Луиза вздыхала, измученная спорами. Наверное, на всем свете не было второй такой упрямой женщины, как Катрин.
У Пьера кончилось терпение. Он подал прошение о помолвке, в котором указал адрес на улице Ленуар, в надежде, что разрешение не заставит себя долго ждать. В военных кругах все уже понимали, что вступление Франции в войну с Россией - лишь вопрос времени, и хотя ему очень хотелось показать себя в бою, он мечтал как можно скорее стать мужем Луизы. Разговор с полковником на следующий день прошел без осложнений. Пьер заявил, что ему необходимо жениться на молодой девушке, живущей в приличном районе, сироте, которую всегда пристально опекали, и чье доброе имя не вызывает ни малейших подозрений. И как раз в тот момент, когда он решил, что сейчас полковник возьмет перо и поставит на бумаге свою подпись, тот сложил заявление и отложил его в сторону.
- Я позабочусь о том, чтобы его величество сегодня же ознакомился с вашей просьбой.
- Разве в этом есть необходимость? - сухо спросил Пьер, всерьез обеспокоенный. - То, что я - крестник императора, никогда официально не учитывалось в моей армейской службе. Зачем делать исключение в таком деле?
У полковника был весьма довольный вид.
- Из-за особого назначения. Считаю своим приятным долгом уведомить вас, капитан де Ган, что вы включены в список офицеров, отобранных для принятия командования эскадроном Са-Гард, который сейчас формируется.
В любое другое время Пьер пришел бы в восторг: Са-Гард - специально сформированные элитные кавалерийские войска, в обязанности которых входила личная охрана императора, а также несение караула и службы, что давало им как военное, так и социальное преимущество над всей остальной французской армией. Он знал, что по своим физическим данным соответствует всем требованиям - он крепкого сложения и высокого роста, но даже не надеялся на подобное повышение.
- Я вас поздравляю, - продолжал полковник. - Так что, как видите, император должен лично удовлетворить ваше прошение о помолвке.
Оставалось только надеяться на лучшее. Пьер ужасно злился на Катрин за то, что она так глупо медлила с переездом на другую квартиру. Он бы уже давно дал делу ход так, чтобы это прошение не попалось на глаза императору. Ему казалось, что Луиза уж слишком печется о Катрин. Ничего, когда они поженятся, он проследит за тем, чтобы она оставалась под их крышей ровно столько, сколько потребуют приличия.
Император с улыбкой взял со стола прошение Пьера, но, увидев имя невесты, впал в ярость.
- Об этой помолвке не может быть и речи. - Непроницаемое лицо императора подчеркивал грозный тон его голоса. - Это настолько неприемлемая партия, что даже не заслуживает дальнейшего обсуждения.
Официальный тон, каким это было сказано, достаточно свидетельствовал о настроении императора. Пьер стоял, выпрямившись, хотя челюсть у него слегка выдвинулась вперед.
- Я прошу разрешения оспорить этот пункт, сир. Я люблю эту женщину и ни на ком больше жениться не хочу.
Луи Наполеон не спеша взял со стола доклад, выбрав самое существенное.
- Не исключено, что родители этой молодой особы не были женаты. Она уже много лет живет под одной крышей с женщиной сомнительной репутации и с четырнадцати лет занимается шитьем. Аренду за квартиру, в которой она проживает, оплачивает некий капитан де Ган. - И он презрительно швырнул на стол его заявление. - И ты будешь отрицать, что она еще не стала твоей любовницей?
На это ему был дан упрямый ответ:
- Я хочу, чтобы она была официально объявлена моей невестой.
- Она что, брюхата? Поэтому ты хочешь поступить как честный человек и жениться на ней?
У Пьера засверкали глаза.
- Нет. Я хочу жениться, потому что люблю ее.
Луи Наполеон немного смягчился:
- Я нисколько не сомневаюсь, что ты любишь ее. Все мы когда-то любили женщин, которые для нас очень много значили, но которым мы не смогли бы оказать честь носить наше имя и привилегию рожать нам законных наследников. Подобный брак положит конец твоей военной карьере и твоей общественной жизни. - Он пристально посмотрел на молодого офицера. - Ты действительно готов не только расстаться с армией и со своим новым назначением в Са-Гард, но и наплевать на свои обязанности в час, когда наша страна находится на краю войны?
Пьер стиснул зубы так, что у него побелели скулы.
- Нет, сир, я только прошу позволения жениться. Моя преданность императору и Франции останется неизменной.
- Я в этом уверен. Если ты пойдешь в этом вопросе против моей воли, это будет равноценно измене.
- Сир! - воскликнул он в яростном протесте.
Луи Наполеон пожал плечами и поднялся с кресла.
- Согласен, это слишком сильное заявление, но как еще я могу расценивать подобное несоблюдение субординации? Этим браком ты унизишь себя, семью де Ганов и - самое главное - опорочишь связь со мной и со всем, что я представляю. Подобного нельзя допустить. Я запрещаю тебе жениться на этой женщине.
Исход короткой и жесткой стычки был ясен изначально. Его крестник стоял бледный и уничтоженный, непроизвольно сжимая рукоятку своей сабли.
- Не думай, что твоя маленькая гризетка не поймет твоего положения, - сказал Луи Наполеон мягко. - Поймет. И, осмелюсь сказать, гораздо лучше, чем ты сам. Без кольца эти женщины также сговорчивы, как и с ним. В конце концов, ты ведь уже приготовил для нее любовное гнездышко, и я буду последним, кто станет ссориться с тобой по поводу столь разумного шага. - Он надеялся, что его слова возымеют нужный эффект. Ему не хотелось, чтобы его крестник считал его бесчувственным. Наверное, надо было давно дать понять Пьеру, что ему уже нашли подходящую жену в лице Стефани Казиль. Если бы не желание самой Стефани, все было бы по-другому, но, по словам Евгении, девочка безумно влюблена в Пьера и готова выйти за него хоть завтра. - Расслабься, Пьер, - сказал Луи Наполеон. - Этот трудный узел надо развязать раз и навсегда. Я больше никогда не вернусь к этому вопросу, хотя сейчас мне и хотелось бы поговорить с тобой подробнее о браке. Поверь, я прекрасно понимаю чувства мужчины, не имеющего сына, когда на горизонте маячит война, но тебе не нужно далеко ходить, чтобы найти для этой цели молодую женщину, которая, как я знаю, сильно в тебя влюблена и к которой ты можешь испытывать привязанность.
Пьер посмотрел на него с каменным выражением лица.
- Я не понимаю, о чем вы, сир.
Луи Наполеон неторопливо ходил по кабинету, покручивая кончик уса.
- Я говорю о Стефани. Я с самого начала обязан был найти ей подходящего мужа, который обеспечил бы ей полноценное существование, во всех смыслах этого слова, поэтому ничего удивительного, что мой выбор давно остановился на тебе. - Он не стал говорить, что мадам де Ган тоже считает это хорошей партией, не зная, что Пьер догадался об этом с самого начала. - Я ни в коем случае на тебя не давлю, тем более сейчас, когда тебя снедают муки разочарования. Я просто хочу, чтобы тебе было известно о моем желании. Отпрыск благородного семейства может жениться только по расчету, чтобы обеспечить здоровье и благосостояние женщины, которая будет рожать ему детей, а со Стефани ты еще и обретешь радость любви.
- Возможно, императрице не понравится, если такая молодая фрейлина из ее свиты будет замужем, - не своим голосом сказал Пьер.
Его крестный уверенно улыбнулся, и нафабренные кончики его широченных усов поднялись кверху.
- Императрица будет вне себя от радости. Ты получишь наше с ней благословение.
Пьер нисколько не поколебался в своем решении. Что бы ни случилось, он не отпустит Луизу, даже если их союз не будет скреплен словами брачного обряда. Он любит ее. Она принадлежит ему. И он предпримет все возможное, чтобы она осталась с ним.
Через четыре дня после указа о формировании Са-Гард Франция и Британия объявили войну России. Все отпуска была автоматически аннулированы, было предписано находиться в состоянии боевой готовности тем полкам, которые еще не отправились в зону военных Действий. Это означало, что просьбы о помолвке, поданные офицерами, будут отложены в долгий ящик, и Пьер мог пока не рассказывать Луизе о решении Луи Наполеона. Она видела, как он подавлен, но неверно истолковала причину и пыталась приободрить его тем, что небольшая задержка в венчании не имеет большого значения, если они все равно будут вместе до конца жизни. Эти нежные уверения еще больше растравляли его душевную рану и пробуждали доходящую до отчаяния страсть и страх потерять ее.