– Вот почему мы должны практиковаться. – Мак опустил руку ей на бедро, скользнул под тонкую ткань парео и коснулся ее обнаженной талии. Рори приподнялась на носочки и потянулась к нему с поцелуем. Его губы смягчились, глаза закрылись, а длинные густые ресницы щекотали ей щеки. Рори чувствовала, что Мак пытался сдержаться, словно хотел остановить мгновение и навсегда запечатлеть его в своей памяти. Она обняла его за талию и провела языком по его губам, призывая начать игру.
Мак тут же взорвался. Здоровой рукой он обхватил ее ягодицы и крепко прижал к себе. Прильнув к губам Рори, он целовал ее так жарко и страстно, что у нее закружилась голова. Мак попытался стянуть с нее парео, но узел был слишком туго затянут. Он отстранился и расстроенно посмотрел на Рори.
– Дорогая, ты могла бы помочь мне, – прорычал он и чертыхнулся. – Я хотел бы сорвать с тебя одежду, но не получится. Пожалуйста, разденешься сама?
Рори видела, что он сходит с ума от желания, и решила немного подразнить его.
– Думаю, тебе следует раздеться первым, – возразила она и начала расстегивать его рубашку.
– Постой, – остановил ее Мак. – Иначе все случится намного быстрее, чем нам того хочется.
Рори поцеловала его грудь.
– Я не позволю этому случиться. Я буду очень и очень неторопливой. – Она расстегнула его рубашку и положила ладони на его мускулистую грудь. Мак в свою очередь положил руку ей на грудь.
– Мне мешает одежда, – пожаловался он.
Рори взялась за края своей футболки и стянула ее через голову, оставшись в лифчике от купальника. Потом она мягко стянула с Мака рубашку, покрывая поцелуями его поврежденную руку.
– Ты уверен, что справишься? – пробормотала она, касаясь губами его бицепсов.
– Болит только рука, а не все тело. Хотя я испытываю болезненные ощущения еще кое-где, но они доставляют мне громадное удовольствие. – Мак потянул за край ее лифчика. – Сними это. И все остальное тоже.
Рори завела руку за спину и щелкнула застежкой. Мак потянул за лифчик, бросил его на пол и провел пальцами по ее набухшим соскам. У Рори перехватило дыхание, когда он наклонился и коснулся губами ее груди. Его поцелуи были страстными и сводили ее с ума.
Когда он обхватил губами один из ее сосков и несколько раз провел по нему языком, Рори мелко задрожала. Она собиралась свести его с ума, а вместо этого сама теряла рассудок в его руках. Она запрокинула голову и запустила руку в его густые волосы, прижимая его к своей груди. Рори развязала узел своего парео и сбросила с себя остатки одежды.
Она почувствовала, как замер Мак, опустив свой взгляд. Что он мог там увидеть? Плоский живот со шрамом после аппендицита, лобок и коротенькие ножки. Рори предпочитала, чтобы он касался ее, а не разглядывал.
– Мак, – простонала она. Рори ждала целых десять лет, чтобы Мак коснулся ее ниже, а он не отрывался от ее груди, шумно дыша, как паровоз.
– Ты потрясающая, – пробормотал Мак. – Я мог бы смотреть на тебя вечность.
– Я бы предпочла, чтобы ты воспользовался своими руками и губами, – выдохнула Рори, притягивая его руку себе между ног. Она сгорала от страсти и больше не могла ждать.
Сильный, искусный палец Мака нашел ее обжигающую сердцевину и заставил Рори изогнуться от удовольствия. Она стонала, извивалась, всхлипывала и смеялась, летя на волне невообразимого наслаждения.
Когда ее страсти немного улеглись, Рори сообразила, что почти что сидит на бедрах Мака, который не отрывался от ее груди. Казалось, его шорты трещали по швам. Она поднялась и стянула с него оставшуюся одежду. Обхватив руками его упругую плоть, Рори улыбнулась, когда Мак задрожал и издал протяжный стон.
Он схватил ее за руки и завел их ей за спину.
– Подожди. Если ты коснешься меня еще раз, я…
– Не буду, – пожала плечами Рори. На самом деле ей очень нравилось смотреть, как Мак теряет самообладание.
– Черт подери, ты не так поняла, – шепнул Мак, целуя ее за ухом. – Я хочу быть внутри тебя. Очень сильно хочу.
– Хорошо, – ответила Рори, проведя рукой по стальным мышцам его живота. – Мак, у тебя самое восхитительное тело.
Он жадно прильнул к ее губам и потянул за собой на кушетку.
– Презерватив, – выдохнула Рори.
Мак приподнялся и залез рукой под подушку, пошарил там и в сердцах чертыхнулся, ничего не обнаружив.
– Посмотри с другой стороны, – попросил он Рори. Она послушно кивнула и вытащила из-под подушки не один, а целых четыре презерватива.
– А ты уверен в себе, не так ли? – приподняла бровь Рори.
– Я подготовился. Я припрятал их по всему дому, – признался Мак. Он схватил презерватив и попытался разорвать его зубами. Он чертыхнулся из-за своей неуклюжести, и Рори пришла ему на выручку.
– Маккаскилл, и когда ты прятал их? – спросила она, надевая на него презерватив.
– Через десять минут после нашего прибытия на виллу, – довольно улыбнулся Мак. – Хотя, если быть честным, я мечтал заняться с тобой любовью с самого первого дня нашей встречи.
Рори вздрогнула. О которой встрече шла речь? Десятилетней давности или той, что состоялась несколько недель назад? Но когда Мак вошел в нее, наполнив ее всю без остатка, она позабыла обо всем на свете.
Рори приподнималась и опускалась, с легкостью настроившись на его темп. Она опустила глаза и увидела, что он смотрит на нее.
– Дорогая, следуй за мной.
Не в силах противиться ему, Рори запрокинула голову и зажмурилась от удовольствия. Ее несло на волне блаженства, когда она почувствовала последний толчок, и Мак последовал за ней, ощущая острое, небывалое наслаждение.
Рори рухнула к нему на грудь, Мак обнял ее здоровой рукой, когда она уткнулась лицом в его шею.
Она вдыхала аромат его тела, его парфюма и запах секса, ощущая, как сильно бьется его сердце.
В его объятиях Рори чувствовала себя в полной безопасности. И казалась себе самой счастливой. Именно здесь ей хотелось оказаться больше всего на свете.
Проклятье.
Маку всегда нравились ураганы. Его захватывала могущественная сила природы. Ему довелось пережить два шторма на этом острове, и ни один из них не был особо разрушительным. Поэтому Мак не думал, что на этот раз все должно быть по-другому.
Он стоял на веранде и всматривался в потемневшее небо. Поднимался ветер, и Мак мысленно сделал переучет провизии на случай урагана. Еды и воды хватит на три дня, и у него есть прекрасно укомплектованная аптечка. Окна были заколочены, мебель с балкона внесена в пустующие комнаты. Все будет хорошо. Если бы Мак находился на острове один, он запрыгнул бы в кровать с интересной книжкой и позволил шторму делать свое дело. Но Рори вела себя так, словно их ждал конец света. Он повернулся и посмотрел на нее, сидевшую на диване и вцепившуюся мертвой хваткой в подушку. Ее широко распахнутые глаза потемнели от ужаса.
– Расслабься, с нами ничего не случится, – улыбнулся Мак.
– Мы находимся на самом краю пляжа. А ураган – это огромные волны и сильный ветер. Мне кажется, я имею право сходить с ума от страха, – возразила Рори.
– Я построил этот дом так, чтобы он смог выстоять в шторм.
– А у тебя нет тут никакого убежища?
– Убежища для торнадо, а не для ураганов, – поправил ее Мак. Он взял бутылку вина и наполнил ее бокал. – Выпей немного и попытайся расслабиться.
– Ох, – вздохнула Рори и, залпом осушив свой бокал, со страхом уставилась в быстро темнеющее небо.
Порывы ветра становились все сильнее, и Рори забилась в дальний угол дивана. Придется как-то отвлечь ее. Мак присел рядом с ней и положил руку ей на бедро. Можно было бы заставить ее забыть об урагане с помощью секса, но ее побледневшее лицо и напряженные плечи говорили о том, что она могла пнуть его, если он предложит подобные вещи. К тому же они только недавно три раза занимались любовью. Нужно дать ей хоть немного времени, чтобы прийти в себя.
А это значило, что остаются только разговоры. Проклятье. Он не обладал большим талантом рассказчика. Но, может, ему повезет, и она начнет первой.
Услышав сигнал своего телефона, Мак проверил его и увидел сообщение от Куинна, который спрашивал, как у них дела. Мак быстро ответил. Он заодно прихватил телефон Рори и бросил его ей на колени.
– Может, ты захочешь сказать своим близким и друзьям, что тут ураган, но ты в полной безопасности. В противном случае они сойдут с ума. Вышки сотовой связи иногда отключаются во время шторма, поэтому сигнал может быть потерян.
Рори быстро кивнула, и ее пальцы забегали по экрану. Через тридцать секунд ее телефон запищал, и она улыбнулась, прочитав пришедшее сообщение.
– Это Шэй. Она советует, чтобы я забралась под кровать с бутылкой водки.
Шэй… Теперь они не избегали разговоров о ней. Мак сделал глоток вина и откинулся на спинку дивана:
– Вы поссорились из-за того, что мы с тобой чуть не поцеловались?
– Она не разговаривала со мной целых полгода, и у нас ушло немало времени на то, чтобы вернуть наши отношения в привычное русло.
– Послушай, я тем вечером повел себя далеко не как принц из сказки, но мы были так молоды, и ничего ведь не произошло! – Мак сделал паузу, а потом продолжил: – Даже если бы не эта история с включенным микрофоном, Шэй понимала, что нам недолго оставаться вместе…
– Она считала, что приближалась к дате истечения своего срока годности, – сухо ответила Рори.
– Послушай, – мрачно ответил Мак, – я понимаю ее злость по отношению ко мне, но почему она не могла простить тебя?
Рори уставилась в свой бокал с вином:
– Причина, по которой Шэй чувствует себя такой беззащитной, и причина, по которой я не гожусь для серьезных отношений, одна и та же.
Почему она решила, что не годится для длительных отношений? Рори была очень открытой, дружелюбной, забавной и умной. Кто бы не захотел оказаться рядом с такой девушкой? Ну, может, он не захотел бы… Потому что не собирается связывать себя обязательствами с кем бы то ни было.
– С чего ты взяла, что ты не годишься для серьезных отношений?
Ее смех прозвучал с надрывом. Она посмотрела в его глаза и попыталась улыбнуться, но безуспешно.
– Я могу встречаться с кем-то, флиртовать, быть белой и пушистой, но, когда мне кажется, что наши отношения заходят слишком далеко, я пугаюсь и выбираю самый простой выход из сложившейся ситуации. Я просто исчезаю.
Мак был достаточно умным, чтобы понять значение этих слов. Когда Рори посчитает, что их отношениям пришел конец, она растает в воздухе, словно привидение. "Рад слышать", – цинично подумал Мак.
– Ты сказала, что была какая-то причина, по которой вы с Шэй ведете себя так, а не иначе. Ты не хочешь рассказать мне, что к чему?
– Дурацкая тема, чтобы обсуждать ее во время урагана, – поджав колени, ответила Рори. – Да и в любое другое время.
– Если хочешь, мы можем поговорить о чем-нибудь другом, – спокойно сказал Мак и, поднявшись на ноги, с фонариком в руках подошел к открытой двери на балкон. Не в силах противиться разыгравшейся природной стихии, он шагнул за порог и позволил мощному порыву ветра с разгону врезаться в него. Ливень хлестал его по щекам ледяными каплями.
Мак вернулся обратно в дом и закрыл за собой двери на засов. Свет неровно замигал, и Мак проверил, на месте ли лампа и спички. Он снова сел на диван, сложил руки на груди и посмотрел на Рори:
– Хочешь поговорить о чем-нибудь другом?
Рори поежилась и начала теребить диванную подушку дрожащими пальцами. Мак понимал, что ее напряжение вызвано не только штормовым ветром, с силой колотившим по стенам. Свет еще раз замигал и окончательно погас.
– Превосходно, – пробормотала Рори.
Мак тут же зажег керосиновую лампу, и Рори облегченно вздохнула.
– Знаешь ли, мои родители просто неадекватные…
– Разве только твои?
Рори удивленно приподняла бровь, но Мак жестом попросил ее продолжать.
– Когда мне было тринадцать, я залезла на чердак в поисках старого школьного табеля. Я хотела доказать Шэй, что была сильнее в математике, чем она. Странно, что я вспомнила об этом… Так вот, я перебирала какую-то рухлядь и натолкнулась на фотографии, на которых мой отец был снят с различными красивыми женщинами. – Рори нервно поправила волосы. – И я почти сразу поняла, почему он часто уходил из дома на несколько месяцев.
Мак нахмурился.
– Он изменял моей матери так много раз, – продолжила Рори. – Но мне всегда казалось, да и Шэй тоже, что он предает не только ее, но и свою семью, всех нас. Он обманывал и маму, и нас, и его часто не было дома именно тогда, когда мы нуждались в нем больше всего. Отец всегда ценил этих женщин выше нас, выше меня. Но моя мать всегда принимала его обратно, и до сих пор принимает.
Что ж, теперь понятно, почему Шэй иногда вела себя как ненормальная.
– Невесело.
– Понимаешь, он говорил одно, но его поступки учили делать все наоборот.
– То есть?
– Он говорил мне, что собирается в командировку, а кто-нибудь из друзей мог сказать мне, что видел его в супермаркете с какой-то женщиной. Еще он часто собирался на охоту или рыбалку, но мы ни разу не видели ни его добычи, ни улова. А несчастный вид моей матери говорил о том, что он охотился и рыбачил за пределами животного мира.
Мак уловил в ее словах не только горечь и печаль, но и боль маленькой девочки, которая очень рано повзрослела.
– Я боготворила его и очень любила, да и до сих пор по-своему люблю. Когда я подросла, мое отношение к нему сильно изменилось. Он лгал на протяжении многих лет, поэтому сейчас я не верю ни одному его слову. Я ставлю под сомнение каждый его поступок. Вот почему мне сложно довериться кому-нибудь, – грустно улыбнулась Рори.
Мак чуть не задохнулся от ярости, но промолчал. Если он скажет Рори, что ее отец был полным ничтожеством, вряд ли она почувствует облегчение. Она была светлой, любящей и заботливой, но из-за эгоизма родного отца замкнулась в себе и стояла на границе любви и жизни, не решаясь войти туда. Рори заслуживала быть любимой, чтобы кто-то заботился о ней, защищал ее. Кто мог бы сделать ее счастливой. Но это не Мак.
– Расскажи мне о своем детстве, – тихо попросила Рори. – Боже милостивый, ветер грохочет, словно разгулявшееся привидение.
– Не обращай внимания. Мы в безопасности, – ответил Мак, просунув руку между ее коленями. Он никому не рассказывал о жизни в рабочем, лишенном человеческого тепла городке на задворках мира. Та жизнь навсегда осталась в прошлом.
Но что-то было в самой атмосфере, когда они с Рори сидели в полумраке, а за окном бушевали дождь и ветер, что заставило его открыться.
– Представь себе малоимущую, молодую и необразованную мать-одиночку, финансовые и эмоциональные источники которой подпитывались постоянным потоком особ мужского пола.
Мак ожидал, что на лице Рори отразится отвращение или, что еще хуже, жалость. Но он не увидел ни того ни другого. Она просто смотрела на него и ждала, что он скажет дальше.
– Мать поощряла меня, чтобы я не ходил в школу, на тренировки. Она хотела, чтобы я закончил свои дни на консервном заводе или одной из рыбацких шхун. Если я чего-то достигал в жизни, меня ждало суровое наказание.
– Что? – с ужасом посмотрела на него Рори.
– Это как крабы в ведре, – пожал плечами Мак.
– О чем ты говоришь?
– Ты кладешь парочку крабов в ведро, и один из них пытается выбраться. Другие крабы не хотят, чтобы он спасся, и тянут его вниз. Моя мать, как эти крабы, отказывалась позволить мне добиться большего в этой жизни, чем она. А она не добилась почти ничего.
– И как тебе удалось выстоять?
– Благодаря упрямству. А еще я хорошо играл в хоккей. Я подождал окончания школы и уехал. Я просто отказался жить ее жизнью. Я мог полагаться только на одного человека – на самого себя. Я остался один, но у меня получилось добиться осуществления своей мечты…
– Да, получилось.
За окном раздался протяжный вой ветра, и Рори схватила его за руку и сжала. Маку показалось, что на веранду что-то рухнуло, но из-за темноты он не мог разглядеть, что именно. Он поднялся и потянул за собой Рори.
К тому же пора было заканчивать со всеми этими разговорами… Возврат в прошлое ничего не изменит, и там не было ничего такого, о чем Маку хотелось бы вспомнить.
– Куда мы идем? – спросила Рори, когда Мак забрал со столика керосиновую лампу.
– В ванную.
– Зачем?
– Похоже, это самое безопасное место, чтобы переждать шторм.
– А мы в опасности? – ухватилась за него Рори.
– Нет. – Он считал, что им ничего не угрожает, но не хотел рисковать ею.
Мак вытянул из шкафа тяжелое одеяло и дал Рори две подушки. Когда они вошли в ванную, она помогла ему соорудить что-то наподобие кровати. Мак сел, прислонившись к стене, а Рори легла, положив голову ему на бедро. Он гладил ее волосы и прислушивался к завыванию ветра.
Рори зевнула и, повернувшись, глянула на него:
– Я так устала.
Кончиками пальцев Мак нежно коснулся ее щеки:
– Поспи… если сможешь.
– Можно я положу голову тебе на плечо? – спросила она. – Если ураган вдруг сорвет крышу дома, я буду держаться за тебя.
– Драматичная ты моя, крыша никуда не улетит.
Он спустился пониже, положил подушку себе под голову и обнял Рори здоровой рукой. Она закинула на него ногу, и ее колено оказалось очень близко от самой чувствительной части его тела. Было бы так просто коснуться здесь, погладить там…
Мак поцеловал Рори в макушку и еще крепче прижал к себе:
– Поспи, дорогая. Со мной ты в полной безопасности.
– Мак, сегодняшний разговор не показался мне легким и веселым, – сонно пробормотала Рори.
Мак подумал, что так оно и было. Им следовало остерегаться подобных откровений. С этой мыслью он закрыл глаза и провалился в сон.
Глава 8
Рори подумала, что вряд ли найдется что-то более губительное для романтической атмосферы, чем ураган. Она стояла на заваленной обломками веранде и смотрела на усеянный ветками деревьев пляж. В бассейне плавал принесенный ветром каяк, а на дорожке валялись разбитые пластиковые кресла.
Мак уехал в город еще на рассвете, чтобы найти кого-нибудь для уборки виллы и узнать, как обстоят дела у маленькой рыбацкой деревушки, располагавшейся севернее залива. Телефон Рори не работал, и она чувствовала себя отрезанной от остального мира. Она сделала глоток воды и почувствовала, как пот струится у нее по спине. Всего семь утра, а на улице невозможно жарко и влажно.
При виде разрухи ей становилось не по себе, но она была рада, что сможет побыть одна. Рори подумала о том, что вчерашний день стал точкой невозврата. Секс с Маком был невероятно восхитительным, а шторм напугал ее до такой степени, что она не удержалась и разоткровенничалась.
Почему она не смогла удержать язык за зубами? Она никогда и ни с кем не обсуждала свое прошлое! Может, во всем виновата их потрясающая близость? Или романтическая атмосфера и Мак, весь такой заботливый и покровительственный? Они решили ограничиться ни к чему не обязывающими отношениями, но вчерашний серьезный разговор наводил на мысли о чем-то постоянном и долговременном. Только Рори была эмоциональной трусишкой, а Мак понятия не имел, что такое обязательства.