- А ты - сладенький, - дразнила Мэри. Губы ее разомкнулись, и Кейн, поймав струйку обжигающе горячего дыхания, склонился и поцеловал ее, нежно обхватив руками голову. Этот долгий поцелуй уже не был таким нетерпеливо голодным, как накануне. Он проникновенно ласкал ее губы, нежно касаясь упругого языка своим.
Кейн и прежде своими ласками уводил ее в безоблачный мир грез. В мир, который она считала своим по праву и никогда не стояла за ценой. Но реальность оказалась слишком отрезвляющей.
Она резко прервала этот поцелуй, не сводя затуманенных глаз с некогда безумно любимого человека.
- Но почему? - недоумевал Кейн.
- В моем нынешнем положении слишком легкомысленно вести себя таким образом прилюдно.
- Пойдем ко мне в отель.
- У меня встреча с адвокатом в десять, а после деловые переговоры.
- Деловые переговоры? С кем?
- Один человек из фирмы Меррилл Линч, другой - из "Ай-Джи Эдвардс". Не помню их имен, чувствую себя неуверенной. Меня угнетает моя безграмотность в финансовой сфере.
- Можешь рассчитывать на меня. Я профессионал в таких делах.
Говорить это было излишне, поскольку Мэри отлично знала его деловые способности. Благодаря его советам по инвестициям она смогла поправить свои денежные дела, оказавшись без финансовой поддержки семьи.
- Не хочется докучать.
- К чему церемонии? Я сам тебе это предложил, - убеждал он с легкой усмешкой.
- Имей в виду, я бестолковая.
- Хорошо, что предупредила.
Она собралась возвращаться домой, и Кейн охотно вызвался проводить ее, взяв за руку.
- Позавтракаем вместе? - Он вопросительно посмотрел в ее глаза.
- Не стоит, - отказалась она, снова занервничав.
- Отчего же?
- Может статься так, что мне не понадобится твоя помощь в финансовых вопросах, - предположила Мэри, ощутив, что ей все труднее сохранять благоразумие, когда он так близок и нежен с ней.
- Напрасно. Ты же знаешь, что я квалифицированный консультант.
- Нам трудно будет сработаться.
- Глупости. Работа есть работа.
- Я боюсь дать повод Ченнингу и Лоретте потащить меня в суд! - теряя терпение, воскликнула Мэри.
Кейн остановился и, серьезно посмотрев на нее сверху вниз, заботливо обнял за плечи и прижал к себе.
- Не нужно вести себя как герой-одиночка в стане врагов. Возможно, ты еще не поняла, но я нашел тебя, чтобы остаться. С этого момента ты под моей защитой. Тебя не должно это пугать.
- Кейн… сложности будут.
- Конечно, милая, но мы справимся, - нежно заверил он, заглядывая в ее небесные глаза.
Однако убедить, Мэри было не просто. Она ясно помнила все оскорбительные слова, сказанные им при расставании.
- Могу я знать, чем вызваны такие перемены? Помнится, ты говорил, что нас связывал только секс. Заверял, что я не имею права рассчитывать на большее, поскольку тебе и без того слишком дорого обошлось мое содержание, - решила выяснить отношения Мэри.
- Может быть, я и сказал что-то в этом роде. Для того чтобы задеть твое самолюбие. Не удивительно - вошел в раж, наговорил лишнего. Мы оба не отличаемся чувством меры.
Кейн был совершенно прав. Что касалось Мэри, страстность была у нее в крови, чем бы она ни занималась. Наиболее бурно это выплескивалось на полотна. Неуемность была тем бичом, с которым она особенно старательно боролась в последнее время.
- Вот видишь. Ты сам сказал, почему нам не стоит возобновлять отношения.
- Я прошу меня простить за все, чем я тебя когда-либо обидел. Или тебе нужны какие-то поступки в доказательство моего раскаяния? Или, может быть, ты хочешь жертв? - говорил он с нарастающим раздражением, отчего его британский акцент звучал вычурнее обычного.
- Бог с тобой, возвращайся в свою жизнь, Кейн, - флегматично ответила Мэри.
- Не знаю, что они с тобой сделали, но ты действительно на себя не похожа. Зато я все тот же и сдаваться не привык. Если я поставил перед собой цель, то обязательно ее достигну.
- Это больше похоже на угрозу, чем на признание, - Мэри настороженно посмотрела на Кейна.
- Плевать! - выкрикнул он - и рассмеялся.
Кейн и прежде озадачивал ее резкими эмоциональными переходами. Чопорный в великосветских кругах, он был невероятно непредсказуем в личном общении. Ей было весело с ним. Он заражал своей беззаботностью и одержимостью. Но последняя из клана Дюваллов не могла себе этого позволить.
- К сожалению, у нас противоположные цели, Кейн.
- Ошибаешься. Тебе нужна помощь в учреждении трастового фонда. Лучшего специалиста, чем я, тебе не найти. Потому что помимо профессиональных знаний и опыта у меня мощный личный стимул. Я не бросаю друзей в беде.
Мэри в недоумении подняла брови.
- Ты сомневаешься? - спросил он, увидев ее картинное удивление.
- У меня нет оснований доверять тебе безоговорочно. Насколько я помню, друзьями мы никогда не были. Но если тебе неймется помочь мне в делах, я принимаю твое предложение, - резюмировала Мэри и протянула ему руку в знак согласия.
* * *
После трехчасовой беседы с адвокатом и Ченнингом Морхэдом голова Мэри раскалывалась. Макс Прейвин был поверенным в делах деда. Добродушный пожилой джентльмен, он на протяжении всего разговора не оставлял надежды примирить непримиримых Мэри и Ченнинга. Разумеется, тщетно.
Она откровенно изложила все свои планы относительно наследуемого ею состояния, подчеркнула, что принимает каждое поставленное перед ней условие, и обязалась строго соблюдать их. Адвокат довел до ее сведения, что, если выяснится ее причастность к какому-либо скандалу, из-за которого пострадает реноме династии Дювалл, вся унаследованная ею сумма будет взыскана, включая то, что она успеет истратить к тому времени. Возможно, осознание этого факта также стало причиной головной боли.
Возвращаясь к своему припаркованному у тротуара новенькому "мерседесу", она ощутила непреодолимое отвращение к сложившейся ситуации. Было искушение махнуть на все рукой. Так бы раньше она и сделала, повинуясь эмоциональному порыву и максимализму юности. От этого поступка ее удерживало только обязательство, данное себе, и долг перед умершим при родах младенцем. Только достигнув цели, она могла оправдать себя в собственных глазах.
Состояние смятения не позволило ей сесть за руль, и Мэри решила прогуляться вдоль побережья и зайти по пути в галерею своей подруги Эммы. Увидев сквозь громадную витрину, что Эмма занята с посетителем, Мэри предпочла подождать снаружи. В витрине экспонировалось четыре ее картины, посвященные столь любимому ею Парижу в каждый сезон года и объединенные в одну инсталляцию.
- Эти работы выгодно отличаются от тех, что ты делала прежде, - услышала она голос за своей спиной.
Обернувшись, Мэри увидела Кейна, одетого в черный пуловер и потертые джинсы. Его волосы разрозненными прядками спадали на лицо, отчего весь вид его был трогательно небрежным. Интересно, сказал ли он это просто так или действительно помнит ее старые работы?
- Ты считаешь? Нет предела совершенству. - Весь свой скепсис она вложила в интонацию.
- Художник и не должен быть удовлетворен своей работой, это удел зрителей, - резонно заметил Кейн.
- Как ты очутился в этой части города? - сменила она тему.
- Почему тебя это удивляет? Мы ведь теперь финансовые партнеры. Не мешало бы обсудить твой проект.
- Но как ты узнал, что я буду тут?
- Я не знал, просто собирался перекусить напротив, - он указал на кафе через дорогу.
- А то я на секунду подумала, что ты следишь за мной, - неосторожно высказалась она и почувствовала себя в глупом положении, поймав его удивленный взгляд.
- Кейн, мне кажется, правильнее будет все сделать самой.
- Я думал, мы уже это обсудили и пришли к окончательному решению.
- Меня беспокоит, что, если Ченнинг пронюхает о наших отношениях в прошлом, у него появятся основания опротестовать мое право на наследство.
- Он не узнает, потому что ни ты, ни я ему об этом не скажем.
Встретив Кейна, Мэри раздумала навещать галерею подруги, опасаясь возможных пересудов. Они отправились в ближайший парк со смотровой вышкой в центре. Дойдя до могучего кленового дерева, Кейн остановился, обнял Мэри за плечи и проникновенно сказал:
- Прости меня.
- За что?
- За то, что не всегда правильно поступал, когда мы были вместе.
- Нам обоим есть в чем себя винить, - неопределенно ответила Мэри, отведя глаза.
Она винила себя за боль, причиненную родителям, оскорбленным ее связью, не скрепленной узами брака. Она была тогда на вершине блаженства и не желала воспринимать их доводы.
Кейн хотел заключить ее в объятия, но она отстранила его.
- Я должна идти.
- Куда ты спешишь?
- Отпусти. Я должна соблюдать осторожность.
- Отпущу при одном условии.
- Как я устала от всех этих условий. Говори.
- Позволь мне помогать в осуществлении твоего проекта.
- Хорошо, если это будет наше единственное совместное занятие. Никаких сантиментов.
- Договорились.
- Спасибо, Кейн. Должна признать, что мне очень приятно видеть тебя вновь. - Она мягко посмотрела на него и пошла прочь.
- К сожалению, это не то, что я хотел услышать от своей Мэри-Белл, - бросил он ей вдогонку.
Она повернулась и увидела своего английского лорда вальяжно опершимся спиной о ствол клена с лукавой улыбкой на лице.
- Жаль тебя разочаровывать.
- Учти. Я буду шантажировать тебя нашими тайнами. Берегись, - шутливо напутствовал он Мэри.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Кровь отхлынула от ее лица, глаза наполнились гневом. Она приблизилась к Кейну и пристально посмотрела на него, пытаясь понять, шутит он или говорит всерьез.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Только то, что знаю много такого, что способно заинтересовать твоего любознательного родственника.
- Но ты не сделаешь этого.
- Должны быть серьезные причины, чтобы я решился на этот поступок. В любом случае, все зависит от тебя, - неопределенно сказал он, не пожелав развеять ее тревогу.
- Это нечестно. И жестоко, - Мэри ощутила себя перед ним такой уязвимой, его угроза шантажа уже стала реальностью.
Труднее было понять, чего действительно он от нее хочет. Годы и расстояния сделали их чужими.
- Зачем я тебе нужна?
Кейн медлил с ответом. Он провел рукой по ее густым, некогда курчавым волосам, которые она укротила и укоротила, отчего они стали мягче и послушнее.
- Зачем женщина нужна мужчине?
- Почему ты всегда дерзишь?
- Я такой. За это ты меня и любишь, - вызывающе объявил Кейн.
В сущности, он вряд ли мог честно ответить на вопрос, что именно побудило его искать Мэри и нестись на похороны неизвестного человека, прочтя в газете ее имя.
- Ну так что? - допытывался он, цепко обхватив Мэри за талию.
- Это та цена, которую мне придется заплатить за твою помощь? - с горечью спросила она.
Ему всегда нравилось играть ее чувствами, от этого жизнь представлялась полнее. Казалось, что взаимные мгновения счастья способны окупить любую причиненную им боль. Сейчас он смотрел на нее с видом триумфатора, на белом коне въезжающего в поверженный город. Он не понимал ее колебаний, уверенный, что воссоединение станет благом для них обоих. И собирался доказать ей это, руководствуясь принципом, что в любви и на войне все средства хороши.
- Ты не голодна?
- Что? - удивил ее такой резкий переход.
- Пообедаем?
- Да, пожалуй.
- На сытый желудок беседовать приятнее, не так ли?
- Да, да, - отсутствующим тоном произнесла Мэри. - Вернемся в дедушкин, я имею в виду, в мой дом, я сделаю салат, и мы поедим.
- Как скажешь. Ты теперь мой босс.
- Забавно. Посмотрим, надолго ли хватит твоего энтузиазма подчиненного. Мне всегда казалось, что ты сторонник мужского превосходства.
- Это так. Но мне нравится ублажать тебя. Помнится, мы всегда любили поиграть. - В последнюю фразу он вложил столько подтекста, что Мэри зарделась, отчего ее глаза приобрели необыкновенное сапфировое сияние.
Когда они оставались наедине, то не задавались вопросами о дозволенном и запретном. Просто безоглядно упивались друг другом, исследуя глубины боли и наслаждения, пряной отрады обладания другим человеком.
- Мэри-Белл, ты вспоминала обо мне? - Он остановился, обхватил ее голову и заглянул в глаза.
- Да, - выдохнула она сквозь пересохшие губы.
Ее испуганные глаза осветил лучик облегчения, как если бы она сняла со своих плеч часть груза, тяготившего ее изо дня в день.
- Наше притяжение было фантастическим. Уверен, оно нисколько не ослабело.
- Да, - повторила она как во сне.
Они сблизились в поцелуе. Она чувствовала, что от нее уже ничего не зависит. Ей страшно было подчиниться, но этот голод нельзя было утолить иначе.
В кухне Мэри столкнулась с экономкой Кармен и, поздоровавшись с ней, приступила к стряпне.
- Могу я чем-нибудь вам помочь, мисс Мэри?
- Я приготовлю салат, а вы сделайте нам чай и накройте в кабинете. Кейн, пить хочешь?
- Перье, пожалуйста.
- Отлично.
Перекусив, они честно приступили к обсуждению инвестиционных планов Мэри, то и дело сбиваясь на нежные прикосновения и легкие поцелуи. Их прервал тихий отзвук чьих-то шагов.
- Ай-ай-ай, Мэри, - раздался укоризненный голос.
- Я думала, у тебя есть дела поважнее, чем лично шпионить за мной. Поменяй приоритеты, иначе твоя мануфактура быстро прогорит, - дерзко осадила Мэри бесцеремонного Ченнинга.
- Не волнуйся, меня па все хватит.
- Может быть, но кое-что вас все же не касается, - вступился за Мэри Кейн.
- А вам бы не стоило встревать, - взвился Ченнинг.
- Позвольте мне самому решать. Предупреждаю, любой, кто станет третировать Мэри, будет иметь дело со мной. Она уже не так беззащитна, как вам бы того хотелось.
Наблюдая за словесным поединком таких разных мужчин, Мэри втайне радовалась, что не поддалась переполнявшему ее инстинктивному желанию запереться с Кейном в спальне, как только они переступили порог дома. Ей приятно было осознавать, что дедушкина муштра в очередной раз сослужила ей добрую службу. Ченнинг удалился ни с чем, и, подкрепившись легким салатом за милой болтовней, они переключились на темы хоть и приземленные, но необходимые.
- Кейн, я сама справлюсь. Тебе не обязательно ввязываться в эти склоки, - посчитала она необходимым предупредить его.
- Если тебе это по силам, почему ты так напугана?
- Мы родственники, и он не исчезнет из моей жизни, как это можешь сделать ты, если тебе надоест роль покровителя.
- Ты полагаешь, я руководствуюсь сиюминутными капризами? - с обидой в голосе спросил Кейн.
Мэри не ответила. Она не имела представления, что руководит Кейном Брентвудом. Просто она воспользовалась случаем, чтобы сказать, что не имеет оснований безоглядно полагаться на него и что ее жизнь больше не замыкается на романтическом безумии, которое он хочет ей вновь навязать. Она знала, где проходит водораздел, отделявший стихийность ее юности от ровного течения зрелых поступков. Это память о невосполнимых утратах, саднившая душу, стоило ей остаться наедине с собой. Кроме того, она хорошо знала Кейна. Его независимая натура не терпела уз и оков. Когда он закрывал за собой дверь, у нее никогда не было уверенности, что он вернется. В отличие от подруг, ее не страшило одиночество, в сущности, только им она и жила.
- Пренебрегая мной, ты можешь меня обидеть, но не избавиться от меня, - шутливо предупредил Кейн, видя, что Мэри вновь уходит в себя.
- Я не пренебрегаю тобой, а лишь пытаюсь обуздать свой норов.
- У тебя это отлично получается, - сердито проворчал он.
Мэри не ожидала услышать ропот из уст этого великана. Она находила крупицы перемен в человеке, которого, казалось, изучила вдоль и поперек.
* * *
- Давай работать, - призвала его Мэри к порядку, вооружилась ручкой и развернула блокнот, усаживаясь за рабочий стол в кабинете деда.
- Твое желание - закон, - голосом, полным театрального смирения, согласился Кейн.
- Я уже набросала кое-что, почитай, - она передала ему свои заметки. - И договорилась о встрече с хорошим адвокатом. Он мой друг. Я полностью ему доверяю.
Мэри говорила таким уверенным тоном, а записанные ею идеи были настолько хорошо проработаны, что Кейн быстро сменил снисходительное отношение мецената на внимание коллеги и увлеченно занялся изучением ее проекта.
- Учти, что инвестиционный план должен предусматривать возможность хотя бы частичной компенсации затрат, если меня вынудят вернуть наследуемые средства.
- Нельзя начинать работу с таких пессимистичных мыслей.
- К сожалению, выбора у меня нет.
- Когда именно ты вступишь в права?
- По словам мистера Превина, через три месяца. Испытательный период будет длиться два года.
- То есть, в течение этих двух лет ты будешь под неусыпным надзором?
- Совершенно верно.
- Ты должна быть просто хорошей девочкой или существует какой-то особый кодекс поведения?
- О да. Я должна буду жить в полном соответствии с заветами моей великосветской прабабки - подобно обеим моим бабушкам и маме. Это свято чтимый свод правил, хранимый в кожаном переплете, к соблюдению которых мой дед обязал меня как продолжательницу династии Дюваллов, - с легкой иронией произнесла Мэри.
Кейн внимательно посмотрел на нее, но от комментариев воздержался. С этим циркуляром она отождествляла все ужасы своего взросления. Сколько Мэри себя помнила, ей приходилась слышать, что носить фамилию Дювалл - огромная ответственность и худший грех для юной девицы - запятнать это гордое имя.
- В этой книжке есть картинки?
- Только назидания и правила, нарушение которых карается по всей строгости.
- Понятно, почему она тебе не нравится.
- Можно подумать, в вашей семье нет чего-либо в этом роде.
- Не без того. Но на меня эти предписания больше не распространяются.
- С каких нор? - воскликнула она в изумлении.
Для Мэри оставалось загадкой все, что происходило в его жизни после расставания три года назад. Конечно, у нее была возможность заполнить этот пробел благодаря общению с общими знакомыми или чтению светской хроники, но прикосновения ко многим струнам прошлого вызывало болезненные ощущения. Она была уверена, что он с другой. Все остальное не имело значения.
- После развода с Викторией я, можно так сказать, сжег мосты.
- Радикальный поступок. Прости мое любопытство, но почему вы расстались?
- Разве это имеет отношение к предмету нашей деловой беседы? - отрезал он.
- Нет, извини, - осеклась Мэри и сконфуженно склонилась над старинным столом орехового дерева.
- Я пошутил, - рассмеялся Кейн. - Ты все утро так настаивала на сугубо деловом тоне, что я не удержался, чтобы не подтрунить над тобой.
- Всем хочется меня проучить. Грустно сознавать это, - без притворного кокетства отметила Мэри.