– А что это за сокровища? – вмешался граф, проявляя вполне естественный интерес. – Золотые и серебряные дублоны из пиратского клада?
– Да нет, не совсем, – сказал хозяин, наморщив лоб. – Но там есть искусно сделанные из нефрита вещи, какими лорды и леди украшают свои большие дома, и цветной фарфор, и все такое. Вот уж повезло, что эти вещи не сгнили в морской воде, правда?
Граф сжал губы, а Лорен спросила, чтобы поддержать разговор и узнать что-то еще.
– А кому теперь принадлежат эти сокровища?
– Они принадлежат двум лордам, а нашли эти сокровища только благодаря счастливому случаю. Если вы хотите посмотреть, то небольшая взятка сторожу у ворот, и вы посмотрите на все сокровища, поднятые из морских глубин.
– В самом деле? – спросил граф.
Лорен подозревала, что Маркус с трудом сохранял спокойствие, услышав, что его вновь обретенное богатство показывают всем любопытным зевакам, готовым подкупить сторожа.
– Да, – подтвердил хозяин. Нахмурив брови, граф промолчал.
Но хозяин, казалось, ожидал новых расспросов, и Лорен воскликнула:
– Боже, какая чудесная история!
– Как я и говорил, – просиял он.
– Действительно, изумительная. – Граф был мрачен.
– И еще я могу рассказать вам, что говорят о смерти капитана, – с хитрой улыбкой добавил хозяин.
– И что же говорят? – резким тоном спросил граф. Хозяин прищурился, как бы раздумывая, не сказал ли он лишнего.
– Насколько я понимаю, здесь какая-то тайна? – Саттон смягчил тон, показывая, что это всего лишь любопытство. – Мне очень хочется узнать.
Лорен вмешалась, изображая глупенькую дамочку:
– О, это слишком интересно! Не связано ли это с местным привидением? Обожаю истории с привидениями!
Хозяин расхохотался.
– Не могу обещать вам призраков, миссис, но говорят, он умер не своей смертью. Его скелет с разбитым черепом обнаружили в трюме судна. Так разве не хороша эта история, как вы считаете?
– Действительно, хороша, – проворчал граф, а Лорен вознаградила хозяина, подобающим образом взвизгивая от ужаса.
Наконец болтливый хозяин, исчерпав все сплетни, удалился. Когда за ним тихо закрылась дверь, Лорен повернулась к графу. Он снова был мрачен.
– Поразительно, что миссис Смит легко может узнать то, чего не может узнать граф Саттон, – сказал он. – Начальник порта нам ничего этого не рассказал. Мои поздравления, миссис Смит; вам следовало бы играть на сцене.
Она улыбнулась, но тут же стала серьезной.
– Благодарю. Я рада помочь. Но, милорд, вы не думаете, что здесь нечто большее, чем гибель корабля во время шторма? Что-то зловещее?
– Мы должны постараться это выяснить. А как быть с этим продажным сторожем? – Граф нахмурился. – Видимо, мне надо еще раз поговорить с ним, и поскорее.
Глава 8
Вскоре после полудня они снова отправились к складу. На этот раз у входа стояли две кареты, ожидая кого-то. Видимо, их хозяева осматривали склад.
Сторож побледнел от страха, увидев так скоро возвратившегося графа.
– Я… я, милорд, не ожидал увидеть вас снова, – заикаясь, сказал сторож.
– Это и видно, – сухо ответил граф. – Кто там на складе?
Сторож заморгал, притворяясь, что не заметил эти кареты со скучавшими кучерами и лошадьми. Лошади били копытами по гравию и трясли головами, отгоняя жужжавших около них мух.
– А-а, ну это… – забормотал сторож под безжалостным взглядом Саттона.
Оказалось, эта была группа богатых торговцев со своими женами. Граф послал злополучного сторожа предупредить любопытных посетителей, что они должны немедленно уйти.
Когда они с Лорен вошли вслед за сторожем в склад, Лорен услышала, как одна из женщин, матрона в коричневом платье, громко спорила с мужем. Она хотела, чтобы он подкупил сторожа и тот разрешил бы им унести с собой одну из нефритовых статуэток.
– Это всего лишь цветной камень, – заявил ее муж. – Я не желаю разориться из-за твоих капризов, Уэнделла.
– Но могу поспорить, она обойдется тебе вдвое дешевле, чем у торговцев, – возразила супруга. – И как ты знаешь, все восточное теперь в моде. Посмотри на павильон принца-регента…
Она понизила голос и с подозрением посмотрела на вошедших. А когда к ним подошел сторож, он заговорил тихим, дрожащим от страха голосом.
Лорен взглянула на графа, который по-прежнему был мрачен.
– Они превращают ваши бесценные произведения искусства в объекты торга, – тихо сказала ему она, разделяя его возмущение.
Взгляд, брошенный им на незваных посетителей, должен был отбить у них охоту на незаконные покупки, но они выглядели скорее оскорбленными, чем смущенными. Злобно взглянув на лорда Саттона, они убрались из склада и направились к своим каретам. Стоя у распахнутых дверей, Лорен с графом следили, чтобы посетители, уходя, не прихватили с собой что-либо из его имущества.
Лорен слышала, как, все еще переругиваясь, эта пара садилась в карету, как звякнула упряжь, как застучали копыта и, наконец, они уехали. Вторая карета последовала за ними.
– Что мы теперь будем делать? – тихо спросила она.
– Я немедленно установлю собственную охрану склада, – ответил граф. – Совершенно ясно, что людям начальника порта нельзя доверять.
– Конечно, – согласилась она. – Мне остаться здесь, по крайней мере на время, пока вы не найдете замену этому сторожу? Я понимаю, что все находящееся здесь представляет огромную ценность.
Она не поняла его взгляда.
– Миссис Смит, я не оставлю вас здесь одну и не стану рисковать вашей безопасностью ради драгоценных грузов со всех семи морей света, – сказал он ей. – Пойдемте. Мы заменим сторожа более надежными людьми, и как можно скорее.
Он сказал несколько резких слов сторожу, который, повесив голову, казалось, был не в состоянии протестовать, но Лорен не слышала, что он сказал. Она почувствовала, как кровь бросилась ей в голову, в ушах зазвенело – так странно на нее подействовали слова графа.
Неужели она и вправду была так дорога ему? Нет, он всего лишь порядочный человек, подумала она, ему более дорога жизнь невинного человека, чем бездушные вещи. У него доброе сердце, она знала. Это не значило, что он дорожит ею… или значило?
Они были знакомы всего лишь несколько дней. Когда он обнимал ее, она иногда думала… Нет, просто он был опытным любовником, она уже убедилась в этом. Она не должна придавать слишком большое значение его поступкам и не должна… не могла оставить здесь свое сердце, когда он отошлет ее.
Разве она не поклялась, что не позволит, чтобы эта игра в куртизанки разрушила ее жизнь? Она не должна уйти от него и навеки остаться несчастной. Она дала себе обещание, что сделает все, что, сможет, чтобы сохранить свою репутацию и свое сердце.
Она должна попытаться сдержать свое обещание. Она должна.
Она позволила ему подсадить ее в седло, и они поехали.
Она запретила себе думать о его словах. Но если она не сможет стереть из памяти его слова, тогда… Тогда она признается себе, что может рассуждать логично.
Они вернулись в ту маленькую гостиницу, где обедали, и граф обратился к слишком говорливому хозяину.
– Я хочу найти одного человека, которого мне рекомендовали, – сказал граф. – Он был солдатом на войне с Францией. Думаю, теперь он в отставке, но этот человек прославился на войне и очень надежен, его слово всегда было нерушимо. Надеюсь, он и сейчас в добром здравии.
Хозяин гостиницы почесал лысую голову.
– Вы не знаете его имени? Это может быть полковник Свифт; он вышел в отставку после ранения в левую руку. Ему отрезали ее по локоть, но в остальном, говорят, он в отличной форме. После того как он вернулся домой, у него родились трое прекрасных сыновей! Или это может быть капитан Буллсмор, хотя он немного староват и последнее время любит выпить.
– Думаю, полковник Свифт и есть тот человек, которого я ищу, – не моргнув глазом, сказал граф.
Он получил нужные сведения, и они поехали.
– Откуда вы знаете полковника Свифта? – спросила Лорен, когда они выехали на дорогу и остановились возле узкого моста, пропуская карету.
– Я его не знаю, но мне нужен человек, который подобрал бы мне людей, которым можно доверять, а местная стража, присланная из порта, явно ненадежна.
Она посмотрела на него, восхищаясь его находчивостью. – А что было бы, если бы такого человека не существовало?
– Я просто рискнул, – улыбнулся он.
Они нашли дом отставного офицера, и, к счастью, он оказался дома, и их впустили. На этот раз граф назвал свое настоящее имя и честно рассказал, зачем ему нужны надежные люди.
Полковник был умным человеком и почти сразу же все понял. На его левой руке пустой рукав был, аккуратно подвернут, но было видно, что он не обращает внимания на старое боевое ранение.
– До меня доходили слухи о затонувшем корабле и найденном грузе, но они не заинтересовали меня. Так, значит, это правда. Я понимаю ваше положение, лорд Саттон. Сожалею, что так неудачно получилось с людьми начальника порта, но это не удивляет меня.
Он подошел к письменному столу и взял перо.
– Я знаю, кто вам нужен, – сказал он. – Есть много бывших солдат, которым нужна честная работа даже в наши дни. Я сразу же займусь этим, милорд. Я буду рад встретиться с этими людьми – раньше они были моими солдатами – и дать им шанс получить работу.
– Я ценю вашу помощь, – сказал граф, давая ему адрес охотничьего домика, и они договорились, как и сколько платить его людям. – Мы пробудем здесь несколько дней, пока я не разберусь в создавшейся ситуации.
Еще несколько минут они обсуждали, какие следует предпринять меры безопасности, затем, когда граф был полностью удовлетворен, они уехали.
Лорен думала, что они вернутся в охотничий домик, но оказалось, граф не закончил свое расследование.
Они снова приехали в контору начальника порта, где граф попросил показать ему тело капитана "Храброй милашки".
Начальник порта, явно удивленный и не особенно довольный их появлением, растерялся от неожиданного требования графа.
– Капитана? Да от бедняги немного осталось, милорд. Понимаете, тело все это время оставалось под палубой…
– Конечно, понимаю! – ледяным тоном ответил граф, сдерживая гнев, а выражение его лица… Лорен была рада, что не на нее направлен этот гнев.
Несмотря на то, что день был не очень теплым, на лбу начальника порта выступили капли пота.
– Тогда вы знаете, что под водой и крабы, и разные рыбы, и остались только кости, поэтому…
– Так покажите мне кости!
– Не могу, милорд, их захоронили. – Чем больше он волновался, тем сильнее слышался его акцент. Он вытащил носовой платок и вытер лоб, уже не пытаясь притворяться спокойным.
– Если остались только кости, зачем было так спешить? – спросил граф.
Начальник порта, казалось, обиделся.
– Виконт Твид настоял, чтобы это сделали как можно скорее, милорд, в знак уважения, – сказал он. – И все было сделано достойно и прилично, викарий прочитал молитву, как и положено. И виконт не выражал желания взглянуть на жалкие останки. – Он снова вытер лоб сильно надушенным платком. Граф глубоко вздохнул.
– Понятно. Все как положено. Могу я спросить, где капитан и, как я полагаю, остальные члены команды нашли свое упокоение?
Начальник порта с подозрением взглянул на него, но ничего не мог прочитать на его лице.
– Чтобы и я мог почтить память тех, кто умер, находясь у меня на службе.
– Да, конечно, милорд. – Он указал, где находилась церковь, и они распрощались.
Начальник порта пытался скрыть свое облегчение, но очень обрадовался, когда за ними закрылась дверь.
– Как вы думаете, почему он так разволновался? – спросила Лорен, когда они выехали из порта.
Граф помолчал, затем, когда они обогнали громыхавшую телегу с углем, сказал:
– Если в компании люди берут взятки и коррупция процветает, то обычно это начинается с верхов.
– О-о… – сказала Лорен, поняв, что он имеет в виду. – Так вы думаете, сам начальник порта…
– …вовсе не тот человек, каким должен быть, да. И он может обогатиться за счет взяток, связанных с найденным корабельным грузом.
Сказанное давало пищу для размышлений, когда они еще раз возвращались к складу. Армейская расторопность полковника Свифта была налицо. Когда они подъехали к воротам огромного здания, там уже стояла на страже другая пара охранников.
– Простите, сэр, входить запрещается, – мгновенно остановил их один из них, крепкий мужчина с квадратной челюстью.
– Отлично служите, – сказал ему Саттон. – Но я владелец всего, что находится внутри, как, возможно, вам сообщил уже полковник Свифт, и, между прочим, сейчас вы служите мне.
Он протянул бумагу, полученную ранее от начальника порта, в которой указывались его имя и титул.
– Благодарю вас, милорд. Извините, милорд, – сказал охранник, взглянув на бумагу. – Полковник Свифт описал вашу внешность, но сказал, что все равно надо проверять.
– Похвально, – произнес граф. – Я хочу только взглянуть, и мы поедем дальше.
Лорен, удивляясь, зачем ему надо еще раз взглянуть на ящики и их содержимое, последовала за ним. Он снял крышку с еще одного ящика и, дотронувшись до фарфоровой урны, опустил в нее руку и провел рукой по ее гладкой внутренней стенке, затем рассеянно потер пальцы и глубоко задумался. Он ничего не сказал, и она не хотела нарушать ход его размышлений пустыми вопросами.
Спустя минуту он повернулся к ней, они вышли из склада и выехали из города. На этот раз в дороге они почти не разговаривали. На западе солнце опускалось за горизонт, становилось прохладнее, и Лорен обрадовалась, когда они подъехали к охотничьему домику.
Она сошла с лошади. Сказывался день, проведенный в седле, и сведенные от неподвижности мышцы болели. Завтра будет еще хуже!
Но она смогла подняться наверх, умыться и переодеться к обеду. Без сомнения, у нее разыгрался аппетит. Казалось, прошло много времени с тех пор, когда они ели в последний раз.
Спустившись вниз, она увидела, что граф тоже переоделся и выглядел прекрасно, хотя теперь держался несколько отчужденно.
Чувство близости, соединявшее их, когда они собирали сведения и весь день ехали бок о бок, куда-то исчезло. Он поклонился и сопроводил ее в столовую, но вел себя с холодной вежливостью, что снова отдаляло их друг от друга.
Что случилось с их взаимопониманием?
Ей хотелось вернуться к их более естественным, более простым отношениям, возникшим между ними в этот день. О, куда исчезли мистер и миссис Смит, которые ели простую еду в маленькой заурядной гостинице с хозяином, любившим посплетничать?
Теперь они снова были графом Саттоном и его наемной куртизанкой, и как бы вежливо он ни обращался с ней, сердце у нее не переставало ныть.
Восхитительные подливки приобретали у нее во рту вкус горечи, и она смогла съесть только немного тонко нарезанной дичи с малиновым желе и гусиной печени на тосте.
Ее ум тоже нуждался в пище, а граф как-то замкнулся. Что она такого сделала, чтобы он так отдалился от нее? Или, может быть, их близость существовала только в ее воображении? Она бы предпочла, есть хлеб с маслом в обществе улыбающегося "мистера Смита", сидящего рядом с ней, и чувствовать себя легко и свободно, чем находиться рядом с элегантным графом, холодным и сдержанным.
Она так радовалась, когда они уехали из имения графа в Линкольншире, из дома, где веселились и шумели многочисленные гости. Она была счастлива, оказаться с ним наедине в этом уютном местечке.
Как ей перенести это его отчуждение?
Казалось, обед тянулся бесконечно, но, наконец, подали последнее блюдо. Она перемешивала кусочки фруктов на своей тарелке, когда граф взглянул на нее.
– Вам это не нравится, миссис Смит? Вы желали бы заменить его на что-нибудь другое? Я могу передать это на кухню.
– Нет, конечно, нет, – поспешила сказать она. – Ваш повар превосходен, и обед был очень вкусным. Я просто сыта.
Он поднял брови.
– Очень хорошо. Пойдемте отдыхать. Она кивнула:
– Да, пожалуйста.
Он встал и отодвинул ее стул. Ощущая его близость, она задержалась, чтобы не дать ему отойти, и ей хотелось в эту же минуту прижаться к нему. Но она опасалась, что в дверях мог оставаться лакей, и нельзя было допустить, чтобы слуги увидели их!
Он предложил ей руку, и они вернулись в гостиную. Она не знала, о чем говорить с ним. Они молчали, думая каждый о своем. Когда часы пробили десять, он с тем же непроницаемым выражением лица посмотрел на нее:
– Не сомневаюсь, наше сегодняшнее путешествие утомило вас, и вы желаете отдохнуть. Спокойной ночи, миссис Смит.
Он склонился к ее руке. Он был так близко и в то же время так далеко, надежный щит холодной вежливости охранял его. Ей ничего не оставалось, кроме как удалиться.
На сердце лежала тяжесть. Значит, сегодня не будет ночи любви? Понимая всю абсурдность своих переживаний, она все равно чувствовала себя брошенной. Но ведь это был длинный день, проведенный в седле. Вероятно, он тоже устал. И ему было о чем подумать.
Однако… не начинает ли она надоедать ему?
Войдя в свою комнату, она дернула за шнурок звонка, вызывая горничную. Когда появилась горничная с теплой водой, Лорен позволила ей помочь раздеться. Переодевшись на ночь, Лорен подошла к огромной кровати и почувствовала разочарование.
Кровать казалась такой пустой, а сама она – такой одинокой.
Ей не хватало его.
В эту ночь она плохо спала и проснулась рано с тем же сознанием своего одиночества, которого, как она только что поняла, она не испытывала в последние дни в обществе графа.
Думал ли он о ней? Скучал ли без нее? Как бы это было, если бы она провела всю ночь с ним и, проснувшись, увидела его, спящего рядом с ней или уже проснувшегося первым и смотрящего на нее?
Вздохнув, она поняла, что не следует терзать себя мыслями о том, что ей недоступно.
Ей посчастливилось провести незабываемые ночи, полные страсти, с богатым, знатным, благородным мужчиной. И если она уже надоела ему, с этим она ничего не сможет поделать. Ей придется в дальнейшем быть осторожной и разобраться в том, что произошло. Это все, что в ее силах.
Она села и чуть не застонала от боли: весь день она впервые за последние несколько месяцев провела в седле, и это сказалось на ней. У нее действительно болели все мышцы.
Когда Маркус спустился к завтраку, он сразу же посмотрел, встала ли уже миссис Смит, и, увидев ее на месте, не мог решить, хороший это признак или плохой. Хорошо ли она спала, потому что он не беспокоил ее своими ухаживаниями, и ей не надо было притворяться, отвечая на его страсть? Хотя… он отдал бы руку на отсечение, что в эти ночи взаимной страсти не было притворства!
Или она встала рано потому, что плохо спала, и ей не хватало его ласки, – видит Бог, как он желал ее! Он пристально посмотрел на нее, но она, как всегда, безмятежно улыбнулась и пожелала доброго утра. Черт побери, он не увидел в ней ничего необычного. Он поздоровался с ней, стараясь не зарычать, и после еды слишком поспешно оттолкнул свою тарелку.