Он провел ее наверх по широкой лестнице с невысокими ступеньками и изящными изогнутыми перилами в спальню. Это была незаурядная спальня. Шелковые портьеры на окнах, красивый старинный ковер на полу и кровать из латуни и железа, окрашенная в кремовые цвета. Кровать с множеством подушек казалась такой уютной и пробуждала фантазии. Эмелия едва не расплакалась.
Ну, она могла расплакаться по множеству поводов, но эта кровать просто переполнила чашу ее терпения.
Сэм поставил чемодан Эмелии на пухлую оттоманку у изножья кровати и открыл дверь, показывая гостье ванную комнату.
- Эта ванная совмещена со спальней, которую я сейчас использую. Но каждая из дверей запирается. Просто не забудь открыть ее, когда уйдешь.
- Не забуду.
- Если тебе что-нибудь понадобится, только крикни. Я буду поблизости.
"Не то слово", - подумала она, мельком взглянув на дверь ванной комнаты.
- Спасибо за все, Сэм.
Он отрывисто кивнул и вышел. Дверь закрылась с легким щелчком, и Эмелия обхватила себя руками и оглядела комнату. Красивая спальня с дорогой и уютной мебелью.
Почувствовав, как к горлу подступает рыдание, она взяла себя в руки. Плакать она не станет. У нее все будет хорошо.
Эмелия приняла ванну, немного нервничая по поводу второго входа, затем отперла дверь в комнату Сэма и повернула ключ в замочной скважине своей двери. Забравшись на прекрасную мягкую кровать, она с удовольствием ощутила под собой постельное белье из тончайшего хлопка и укуталась в легкое как облако стеганое одеяло. Выключив свет, она закрыла глаза и приготовилась спать, но сон не шел к ней.
Мысли беспорядочно кружились в мозгу, ее мучили противоречивые эмоции. Спустя какое-то время она услышала шаги и увидела полоску света под дверью, ведущей в ванную комнату. Эмелия просто лежала и смотрела на полоску света, слушала, как течет вода. Потом Сэм повернул ключ в замочной скважине на ее двери и выключил свет. Наступила тишина.
Как странно, отец ее ребенка укладывается спать в соседней комнате, а она почти ничего о нем не знает, за исключением того, что он очень любит брата и был готов подарить ему ребенка.
Но подарок, так сказать, сменил адресата и теперь принадлежит Эмелии.
И теперь Сэм заботится о ней и дает время решить, как поступать дальше.
Она коснулась рукой живота, словно защищая ребенка от всего этого хаоса. Что с ними будет? Куда они пойдут? Удастся ли ей обеспечить им счастливую жизнь?
- Я люблю тебя, малыш, - прошептала она. - Все будет хорошо, вот увидишь. Я позабочусь о тебе, не бойся. Мы выживем.
Как Эмелия ни старалась сдерживаться, но слезы потекли по ее лицу.
Сэм слышал, как плачет Эмелия, но ничем не мог ей помочь.
Она горюет о ребенке, которого у нее никогда не будет; о мужчине, которого навсегда потеряла. Ему, Сэму, нет места в ее сердце.
Он не знал, каким образом сумеет ее защитить, какую помощь она согласится от него принять.
Дать ребенку свою фамилию?
При мысли об этом у него скрутило живот, и он поспешно отмахнулся от этой идеи.
Только не это. Однажды он женился на беременной женщине, но брак не принес ему ничего, кроме страданий.
Однако на этот раз все иначе. Он уверен в том, что Эмелия вынашивает его ребенка. Ему придется ей помогать, он не сможет видеть беременную женщину страдающей. Но его чувства к ней совершенно неуместны.
Сэм едва не рассмеялся - разве не уместно испытывать влечение к женщине, которая вынашивает твоего ребенка? При нормальных обстоятельствах - нет, но сложившиеся обстоятельства нормальными не назовешь, и он не намерен позволять себе поддаваться соблазнам. В Эмелию слишком легко влюбиться.
Вот так он и лежал в своей комнате, слушая душераздирающие приглушенные всхлипывания Эмелии. Ему хотелось пойти к ней, хотя он и понимал, что не должен этого делать. Ведь она плачет не из-за него. Она оплакивает Джеймса, и Сэм ничем не сможет ей помочь.
Когда Эмелия проснулась, солнечные лучи уже пробивались сквозь щели в портьерах. Выбравшись из кровати, она прошла к окну, раскрыла шторы и увидела, что все купается в теплых и ласковых лучах солнца. Великолепный день. Вдали, за садом и лужайкой, она увидела плавные изгибы полей, огороженных древними живыми изгородями. То там, то здесь высились небольшие рощицы деревьев.
Эмелия напомнила себе, что ей следует подумать о своем будущем, а не наслаждаться видами из окна. Кроме того, она умирает от голода.
Взяв одежду, она отправилась в ванную комнату. На всякий случай она постучала в дверь. Ванная комната оказалась пустой, но коврик был мокрым. Эмелия поняла, что не слышала, как Сэм принимает душ. Она понятия не имела, который час, но в животе у нее урчало от голода. Приняв душ за рекордно короткое время, она достала из чемодана красивый свитер и джинсы с растягивающейся вставкой на животе. Замазав тональным кремом круги под глазами, она быстро накрасила ресницы, нанесла блеск на губы и отправилась на кухню.
Дейзи была там, стуча хвостом о дверцы буфета в знак приветствия. Погладив собаку, Эмелия выпрямилась и обнаружила Сэма, который непринужденно сидел напротив нее, покачивая кружку в больших натруженных руках.
На нем были потертые сексуальные джинсы и выцветшая рубашка для регби. Этот его образ кардинально отличался от учтивого и утонченного вчерашнего, но показался ей намного более привлекательным. Он улыбнулся ей, и ее сердце екнуло.
- Привет. Как спалось? - спросил он немного хриплым голосом.
- Хорошо. Удивительно хорошо. Постель - настоящее блаженство.
- Хорошо, да? Проголодалась?
- М-м-м. У тебя есть здоровая пища?
Его губы дрогнули.
- Например?
Она пожала плечами:
- Хоть что-нибудь. Но только не шоколад и не кофе!
- А куриные яйца считаются здоровой пищей?
- Из какой они местности?
- Из моей! - Она округлила глаза, и Сэм рассмеялся. - Здесь все держат кур.
- Здесь никого нет, - уточнила она, но он покачал головой:
- Здесь полно людей, до деревни одна или две мили. У меня имеется домашняя ветчина, колбаса, грибы, помидоры…
- Стоп! - сказала она, смеясь, и он почувствовал, как у него засосало под ложечкой. - Я говорила о здоровой пище!
- Она здоровая. Хлеб из местной пекарни, масло деревенское.
- Сейчас ты скажешь мне, что выращиваешь кофе, а я знаю, что это ложь.
Он почувствовал, как уголки его губ изогнулись в усмешке.
- Кофе из Колумбии. Все-таки будешь кофе? Честно говоря, я завтракал три часа назад и с радостью присоединюсь к тебе. Назовем это вторым завтраком.
Эмелия сдалась:
- Спасибо, я с удовольствием.
"Удовольствие - это ты", - подумал он, с наслаждением разглядывая ее, пока она разговаривала с Дейзи. Волосы светло-каштанового цвета обрамляли ее лицо. Вот она заправила за ухо прядь волос и снова улыбнулась.
Боже, какая роскошная женщина! Но он не должен нахально пялиться на беременную, которой дал прибежище. Сэм твердо напомнил себе, что она по-прежнему горюет по своему мужу.
- Спасибо. Еда была замечательной.
- Хорошо. Тебе следовало подкрепиться. И ты поела овощей.
- Ага, жареных.
- Едва ли их назовешь жареными, они потушены в оливковом масле, содержащем витамины.
- Да, мамочка, - поддразнила она его, и он задался вопросом, не следует ли его арестовать за мысли, которые приходят ему в голову. Улыбка Эмелии пробуждала в нем совсем не платонические чувства. Катастрофа! Ведь он не должен влюбляться, особенно в беременных.
В настоящее время Сэм вступал с женщинами в отношения, не требующие обязательств, где никто из партнеров не строил иллюзий и не разочаровывался.
- Еще кофе?
- Нет, спасибо.
Отодвинув стул, он подошел к плите. Эмелия задумчиво за ним наблюдала. Она ощущала, как что-то изменилось: между ними возникло некое притяжение, отчего она затаила дыхание и почувствовала себя легкомысленной.
Объяснив свою реакцию гормональной перестройкой организма, она отвела взгляд от его джинсов.
- Сэм, мне нужно принять решение, - твердо сказала она, и он посмотрел на нее через плечо:
- По какому поводу?
- Куда идти.
Он снова присел, держа в руке кружку, и внимательно посмотрел в ее глаза невыразительным взглядом:
- Незачем спешить.
- Ну, спешить нужно. Мне следует где-то поселиться и найти доктора. Еще мне необходимо найти дом и работу.
- Есть какие-нибудь идеи?
Эмелия грустно улыбнулась. Идей у нее не было.
- Ни одной, но я не могу оставаться здесь на неопределенный срок. Я обязана сделать несколько телефонных звонков. Я должна связаться с матерью, хотя не смогу у нее остановиться. Она живет в Чешире в крошечном коттедже с моим отчимом, который не слишком обрадуется, когда я появлюсь на пороге с ребенком на руках. Это может нарушить их мирное существование. И в любом случае я слишком взрослая, чтобы жить с матерью.
Сэм едва заметно нахмурился, разглядывая узоры на деревянной столешнице и проводя по ним пальцем:
- Не торопись, Эмелия. Оставайся здесь столько, сколько захочешь. Тебе нужно многое обдумать. Возможно, нам придется принимать решение вместе, учитывая сложившиеся обстоятельства.
Ее глаза наполнились слезами, она посмотрела в сторону, чтобы Сэм их не заметил.
- Ты прав. Мы должны будем подумать вместе. Я просто терпеть не могу навязываться…
- Ты не навязываешься, - решительно сказал он. - Я рад твоему присутствию.
- Правда?
Он снова нахмурился и с задумчивым видом встретил ее взгляд.
- Да, - произнес он, затянув паузу. - Ситуация не идеальна, но мы должны найти решение ради ребенка и нашего душевного равновесия. Поэтому, Эмелия, я буду рад тому, что ты и ребенок пробудете у меня столько, сколько тебе потребуется.
- Спасибо, - хрипло сказала она. Ее переполняли эмоции.
Словно поняв это, он продолжил:
- Так, у тебя совсем нет никаких идей?
Она покачала головой:
- Никаких. Ну, мыслей много, но ни одной конструктивной идеи. В клинике ЭКО сказали о компенсации, но я не знаю, какой она будет и когда я ее получу. Поэтому мне придется подыскать работу. Пойду работать учителем.
Он слегка нахмурился:
- Ты беременна.
- Ну да, а я и не заметила! - Она округлила глаза, и он тихонько вздохнул:
- Эмелия, тебе будет трудно. Когда ты в последний раз давала уроки? Вероятно, тебе понадобится собрать необходимые документы, а на их получение уйдет несколько недель. К тому времени, когда они будут готовы, наступят летние каникулы. И в настоящее время на рынке вакансий шаром покати, даже если не брать в расчет твое… положение.
Она на миг закрыла глаза. Не нужно ей рассказывать о том, в каком положении она оказалась.
- Сэм, я способная и сильная. Я справлюсь с любой работой. У меня всего девятнадцать недель беременности. Многие женщины, если требуется, работают до самых родов.
- Но тебе это не требуется, поэтому ты могла бы остаться здесь и вести себя благоразумно.
Она безучастно смотрела на него.
- Компенсацию выдадут через несколько недель. Вероятнее, через несколько месяцев.
- Еще одна причина остаться. Я уверен, мы справимся, - сухо сказал он.
Нет, Эмелия не справится, если ее и дальше будет так тянуть к Сэму! Она встретила его взгляд.
- Без денег мы не выживем. Я не могу тебя объедать, Сэм. И потом, что я стану делать целыми днями? - Она старалась рассуждать логически, но ее охватывала растущая паника. - Я не могу просто сидеть на месте. Разве это благоразумно? До родов мне осталось больше четырех месяцев. Я должна чем-нибудь заняться, чтобы заработать денег на собственные нужды.
Сэм внимательно посмотрел на ее лицо и заметил беспокойство, которое она старалась скрыть. Задавая свой вопрос, он знал, что пожалеет об этом.
- Ты умеешь готовить?
- Готовить? Зачем?
Он пожал плечами, уже сожалея о том, что спросил, и пошел на попятный:
- Пришла в голову идея. Я подумал, ты сможешь заработать, готовя еду. Но занятие не слишком приятное, поэтому забудь об этом.
Он нахмурила брови:
- Готовить для тебя? Нет, ты прав, занятие не слишком приятное, тем более что готовлю я ужасно. И в любом случае недавно я давала уроки, чтобы не сойти с ума от безделья, поэтому мои документы, скорее всего, еще действительны. Может, в одной из местных школ мне удастся получить работу.
Сэм понимал, что держать Эмелию под контролем не получится. Странно, но он почувствовал и облегчение, и сожаление одновременно.
- Расскажи мне о саде, - неожиданно произнесла она, вторгаясь в его тревожные мысли. - Кто за ним ухаживает?
Он рассмеялся, обрадовавшись тому, что хоть на минуту удастся переменить тему разговора:
- Никто. Разве это не понятно по сорнякам, заполонившим все кругом?
- Ты пытался кого-нибудь найти?
Он пожал плечами:
- Парень из соседней деревни время от времени ухаживает за садом, когда он совсем зарастает. И… сегодня я постриг траву, только сперва мне пришлось чинить косилку. Я на что-то налетел.
- На что-то?
Он снова пожал плечами:
- Какая-нибудь ветка. Кто знает? Тут же заросли.
- Какова площадь твоих владений?
Он пожал плечами:
- Пятнадцать акров неухоженной земли. - Она округлила глаза, и он поспешно прибавил: - Есть еще старый сад с клумбами, огород и садовая живая изгородь. Это мои любимые места, хотя и они заросли сорняками. И потом имеется дорожка, вдоль которой растет золотой ракитник, и полуразрушенная старая оранжерея. Остальное - парковые насаждения или когда-то ими были. Годами никто не ухаживал за ними, и они одичали.
- Мы можем на них взглянуть?
- Да. Пошли, я покажу тебе, если ты заинтересовалась. Дейзи всегда рада прогулке. - Отодвинув свой стул, он вывел Эмелию через парадную дверь на солнечный свет. Дейзи бежала впереди, пока они прогуливались по узенькой дорожке на верхней площадке террасы, мимо клумб, которые давно нуждались в уходе, до кривой старой двери в высокой кирпичной стене в конце террасы.
Открыв скрипучую дверь и, придерживая ее плечом, Сэм провел Эмелию в самый удивительный сад, который она видела в своей жизни.
Глава 3
Несомненно, сад был запущенным и заросшим сорняками, но, несмотря на весь этот хаос, Эмелии удалось понять, что когда-то он был очень красив.
Старые кусты роз, окаймленные широкими бордюрами, были усыпаны бутонами, некоторые из которых уже начали распускаться. Вот-вот готовилась расцвести персидская сирень, из буйных зарослей вечнозеленых растений протянувшая свои ветви к солнцу.
Эмелия закрыла глаза и отдалась во власть ощущений: тихое жужжание пчел, рычание трактора где-то вдали, лай собаки, чистое и нежное пение черного дрозда. Где-то совсем рядом прокричал петух. Вероятно, он принадлежит Сэму. Это кукареканье она уже слышала сегодня рано утром.
По-прежнему с закрытыми глазами, Эмелия глубоко вдохнула и с удовольствием почувствовала аромат свежескошенной травы и головокружительную сладость цветущей калины. В саду было намного теплее, чем за его пределами; стены исполняли защитную роль и создавали благоприятный микроклимат для нежных растений.
- Прекрасно, - задумчиво сказала Эмелия, снова оглядываясь, словно стараясь захватить все впечатления сразу. - Настоящий таинственный сад.
- Только в беспорядке. - Он усмехнулся, но она покачала головой:
- Это просто сокровище, Сэм. Некоторые розы явно сортовые, их нужно лишь обрезать и немного подкормить, и они снова будут великолепны.
- Но на все это нужно время, а я занимаюсь домом. Это важно, иначе обвалится крыша.
- Ой… - Она улыбнулась и посмотрела в его глаза, снова задаваясь вопросом, унаследует ли ее ребенок их неповторимый цвет и глубину. - Эмили говорила, что ты немного сошел с ума, раз купил этот дом, - произнесла она, пытаясь привести мысли в порядок.
Губы Сэма изогнулись в улыбке.
- Она так говорила? - Он оглядел увядшую красоту дома и сада, потом неторопливо произнес: - Вероятно, она права, но мне здесь нравится. Дом я купил на аукционе. Я лазил по Интернету, подыскивая недвижимость, потом увидел этот дом. Оказалось, что он выставляется на аукционе именно в тот день. Я быстро съездил сюда, осмотрел все и сделал ставку. Пришлось за него побороться.
- Я не удивлена, - понимающе улыбнулась она. - Роскошный дом. Значит, ты осмотрел его лишь мельком?
- Да. У меня было всего десять минут, чтобы решить, буду я его покупать или нет. Но говорят, решение о покупке дома принимается в течение первых одиннадцати секунд. У меня это заняло еще меньше времени. Я решил купить дом сразу, как только в него вошел, хотя на крыше обнаружилась сухая гниль, на стенах спален были следы от протекающей крыши, повсюду царили хаос и запустение. Но мне понравилось. Я стал наводить в доме порядок, шаг за шагом, и вот стали годной к использованию кухня, ванная комната и пара спален, а также комната с камином, где можно посидеть вечерком. Я переехал сюда и стал разрабатывать проект коттеджа.
- Коттеджа? - удивленно спросила она. - Почему было сперва не отреставрировать дом?
Они прохаживались по тропинкам между клумбами, и Эмелия с удовольствием любовалась невысокой живой изгородью из лаванды.
- Мне нужен был коттедж для гостей. Он почти закончен, и теперь я должен снова заниматься домом. Еще куча дел, на выполнение которых требуется много времени.
Эмелия вновь посмотрела на старинный особняк, и у нее дыхание перехватило при мысли о том, каковы должны быть расходы на его содержание и ремонт, не говоря уже о реконструкции.
- Должно быть, это стоит кучу денег. У тебя хорошая работа или ты богатый наследник?
Он уныло и немного цинично рассмеялся:
- Нет, я не богатый наследник, но я упорно работаю. Сейчас у меня несколько фирм и стабильный доход. Но если честно, у меня пропал интерес к такому образу жизни.
- Итак, ты все бросил и сбежал в деревню?
По какой-то причине улыбка не коснулась его глаз.
- В значительной степени. Я бросил не все, но ушел с передовой, если так можно сказать. Взял передышку и ремонтирую дом. Дел невпроворот, но мне нравятся трудности. Теперь я знаю в этом доме каждый укромный уголок и трещинку, и он становится частью меня. Работа ужасно тяжелая, но ведь говорят же: то, что нас не убивает, делает нас сильнее. А потом, я делаю только то, что умею. Как только будет готов проект, приедет команда специалистов. - Он остановился у деревянных ворот. - Хочешь познакомиться с курами?
Она тихонько рассмеялась, и он почувствовал, как его охватило желание от ее мелодичного смеха.
Безумство. Эмелия беременна, а он испытывает к ней физическое влечение.
- Нам точно надо знакомиться? - Когда Сэм равнодушно взглянул на нее, она прибавила: - Курам?
Он одарил ее неуверенной улыбкой:
- Так ты, вероятно, будешь меньше обижаться на них, когда они снова разбудят тебя ранним утром.
- Возможно, ты прав.
Она снова рассмеялась, и опять Сэму стало неспокойно.
- Пошли, Дейзи, - сказал он, похлопав по ноге.
- Зачем тебе куры? - спросила Эмелия. - Не проще покупать куриные яйца в магазинах?
Сэм рассмеялся: