Встреча произошла не вовремя и не к месту – на его руке тогда висела Мелани Тинделл, – но дочери Саши удалось возбудить в нем искру интереса. Джордан ничего не имел бы против, если бы они встретились повторно. Чудесная бледная кожа и, что удивительно, без веснушек. А еще глаза, такие зеленые, что он был бы не прочь погрузиться в их глубины… Чуть больше внимания к своей внешности – и она была бы неотразима! Почему она не старалась выглядеть привлекательнее?
Он вспомнил даже ее имя. Айви.
Ядовитый плющ?
Между ней и ее матерью ясно ощущалось какое-то напряжение…
– Галерея откроется в шесть часов, – продолжила его мать. – Генри позаботится о приличном шампанском, к которому будут поданы обычные в таких случаях закуски. Если ты будешь дома к пяти тридцати, я скажу шоферу, и мы сначала заедем за тобой.
В настоящее время Джордан обитал в Балморале – районе, что был совсем недалеко от Палм-Бич, где жила его мать.
– Хорошо, – ответил он, решив, что, если Айви заинтересует его настолько, что можно будет за ней приударить, он сумеет найти себе другой транспорт.
Глава 3
Айви опаздывала. Движение в час пик в пятницу вечером было отвратительным. То же самое относилось к поиску свободного места на парковке. Шагая через три квартала, можно сказать, на цыпочках – "благодаря" своим модным туфлям, Айви молча кляла дизайнеров, диктующих подобный стиль моды. Они точно заслужили место в аду! Даже не так. Чтоб им вечно шагать там в своих творениях!
Завернув за угол, Айви увидела, как шофер запрыгнул в "роллс-ройс", занимавший два места рядом с галереей. "Для кого-то парковка – дело плевое, – подумала она, почему-то вспомнив Джордана Пауэлла. – И не только парковка. И с женщинами у такого состоятельного мужчины проблем быть не должно, тем более с его-то внешностью. Да, такого вряд ли сразу забудешь, даже если захочешь!"
Если сегодня в галерее будет Пауэлл… Если вдруг проявит к ней интерес… Что ей тогда делать? Кокетничать с ним или бежать от него?
"Смотреть и ждать! – сказала себе Айви. – Как говорится, цыплят по осени считают".
Генри Бойс, владелец галереи, о чем-то подобострастно говорил с посетителями, при этом не забывая поглядывать в сторону вновь прибывающих, поэтому он сразу заметил Айви. При виде ее он застыл с открытым ртом. Женщина со светлыми волосами, уложенными в стильную прическу, в бросающейся в глаза одежде и с высокомерным выражением на лице, тут же повернулась, чтобы понять, почему к ней потеряли интерес. Рядом с ней стоял какой-то мужчина.
Это был Джордан Пауэлл. И по его лицу расползалась восхищенная усмешка.
– Боже мой, Айви! – недоверчиво выдавил из себя Генри, начисто забыв о своем достоинстве.
– Кто это? – спросила женщина.
Она была много старше Джордана, хотя прекрасно сохранилась и была полна сознанием собственной важности.
– Простите меня, Нони, – скороговоркой произнес Генри. – Я совсем не ожидал… Это дочь Саши, Айви Торнтон. Айви, идите сюда! Ваша мама будет счастлива вас видеть.
"Ну, хоть в этот раз заявилась не в фермерской робе", – про себя закончила за него Айви.
Она справилась с оглушительным биением своего сердца, вызванным близостью Джордана Пауэлла, и улыбнулась:
– Пойду ее поищу.
– Рад встретиться с вами снова, Айви, – сказал Король роз, поразив Айви тем, что он не забыл их первую встречу. – Не думаю, что в прошлый раз вы встречали мою мать, – продолжил он, выступая вперед и протягивая руку, словно приглашая ее присоединиться к их тесному кружку. – Позвольте я вас представлю. Нони Пауэлл.
Его мать? Стерва, которая оглядела ее с головы до ног, словно решая про себя, стоит ли ей заводить с ней знакомство? У нее, как и у сына, были голубые глаза, но от них веяло холодом. Возможно, это было вызвано армией женщин, что осаждали Джордана?
Улыбка Айви стала чуть ироничной, когда она протянула руку:
– Рада с вами познакомиться, миссис Пауэлл.
– Вы тоже принадлежите к миру искусства, моя дорогая? – осведомилась та, снизойдя до того, чтобы легко пожать руку Айви своими пальчиками.
– Нет. У меня нет таланта моей матери.
– Вот как? И чем же вы занимаетесь?
Айви усмехнулась. Возможно, она и выглядит сегодня как модель на показе мод, но…
– Я работаю на ферме.
Естественно, после такого ответа мать Джордана Пауэлла должна была тут же забыть о ее существовании, поэтому Айви кивнула, словно прощаясь, до того, как ее отпустят.
– На ферме?… – недоверчиво переспросила Нони Пауэлл.
– Позвольте, я помогу вам отыскать вашу маму, – тут же произнес Джордан, беря Айви под локоть. Лукавая улыбка на его губах добавляла ему дополнительного шарма. – У меня очень неплохо получается двигаться сквозь толпу.
Айви не удержалась от потрясенного вздоха, а ее сердце снова начало отбивать какую-то бешеную джигу. Неужели он так всегда знакомится с женщинами – на раз-два? Ноги Айви следовали за ним, пока мозг все еще пытался осознать, что происходит.
– Очень мило с вашей стороны, – наконец пробормотала она, находясь под мощным натиском ощущений: горьковатого запаха одеколона, сильной, мускулистой руки на своем локте, уверенного мурлыканья сексуального голоса, озорных огоньков в обещающих рай голубых глазах.
– Исключительно эгоистический интерес. В тот раз у нас с вами не было возможности поговорить подольше, и меня разбирает любопытство.
– Почему? – требовательно вопросила Айви, начиная хмуриться оттого, как с места в карьер Джордан начинает к ней клеиться.
А ведь он знает, что она из провинции! Может, именно поэтому и клеится, предчувствуя новизну ощущений?
– Для начала – ваше преобразование, – ответил Джордан, и в его голосе послышались дразнящие нотки.
– В тот раз мама не одобрила мой выбор одежды. Однако сегодня я просто не хочу омрачать ей праздник.
– Ну, с вашим-то цветом волос омрачить что-либо весьма затруднительно, – заявил Джордан. – Ваши волосы как маяк.
Айви не могла принять его слова за комплимент. Он цедил их так небрежно… Так и не ставший взрослым мальчик играл в свои игры, и внутри Айви что-то – может быть, самоуважение – препятствовало эту игру поддерживать.
Она резко остановилась, убрала с локтя руку Джордана и пристально взглянула ему в глаза, словно пытаясь проникнуть в его мысли.
– Вы со мной заигрываете? – прямо спросила Айви.
На лице Джордана появилось удивленное выражение, которое быстро уступило место веселью.
– И да, и нет, – с усмешкой произнес он. – Я сказал чистую правду про ваши фантастические волосы, но я…
– Я – это не только мои волосы, – оборвала его Айви. – А так как они у меня всю жизнь, я не придаю их цвету никакого значения.
Джордан засмеялся, и его приятный глубокий смех тут же нашел живой отклик в теле Айви. Ее бедра напряглись, грудь стала чувствительной. Айви остро ощутила потребность узнать этого мужчину поближе, и не важно, если их знакомство продлится недолго.
– Может, мне стоит начать распространяться о том, какие у вас волосы или как вы привлекательны? – с легким, но ощутимым презрением в голосе поинтересовалась Айви. – Это то, что делает вас человеком?
Губы Джордана снова искривились в чувственной усмешке.
– Ясно, намек понят. Могу начать заново?
– Что – заново?
– Знакомство с вами.
Айви не ожидала, чтобы поверхностный человек, а у нее сложилось именно такое мнение о Джордане, на самом деле окажется не таким, каким она его представляла. Айви даже почувствовала легкое разочарование.
– Не дайте себя обмануть тем, что на мне сейчас надето. Я так приоделась только ради матери. И еще ради Генри – он такой сноб и не жалует простолюдинов в своей галерее. Так что вряд ли я ваш тип.
Одна темная бровь Джордана, изогнувшись, поползла вверх.
– Не желаете сами узнать, какой тип я предпочитаю?
Айви призвала себя к осторожности – в интересах ее же бизнеса держать язык за зубами о том, что ей уже было известно. Склонив голову набок, словно обдумывая свои слова, она ответила:
– Если судить по тому разу, что мы с вами встречались, ваша специализация – добыча прекрасных трофеев женского пола.
Джордан в задумчивости нахмурил лоб:
– Я бы сказал, что они сами хотят быть моими трофеями. Конечно, богатство – это козырная карта, но сразу никогда не узнаешь, нравишься им ты, или мой козырь. Приходится просеивать все…
– Могу я напомнить вам, что в моем случае все было иначе – я на вас не бросалась!
Джордан улыбнулся:
– И это приятное разнообразие, Айви. Пожалуйста, разрешите мне лучше вас узнать.
Было просто невозможно противостоять этой улыбке. Айви вздохнула и уступила желанию побыть с ним, пусть это даже продлится недолго.
– Сразу скажу – я вырасту в глазах матери, если притащу вас на буксире, – призналась она и сама взяла его за руку. – Ладно, вы ее нигде не видите?
Джордан оглядел галерею с высоты своего роста. В туфлях на платформе и на шпильках Айви казалась себе великаншей, но даже так она доставала ему только до носа.
– Направо, – указал Джордан. – Она говорит с какой-то парой, их вроде бы заинтересовала одна из ее картин.
– Тогда не будем им мешать. Постоим где-нибудь поблизости, чтобы, когда разговор будет закончен, она могла бы меня увидеть.
– Думаю, она заметит вас в любом случае, – сдержанно произнес Джордан.
– Надеюсь, я не слишком перестаралась в выборе туалета, – слегка обеспокоенно сказала она. – Я и приоделась так только с одной целью – приятно удивить маму, какой городской и современной я могу быть.
– Она не жалует вашу провинциальную версию?
Айви взглянула на него с округлившимися глазами:
– Когда кто-то превращает гламур в искусство, все остальное, что ему не отвечает, задевает его утонченные чувства. Поэтому она просто не замечает, что мне все равно.
– Сегодня с этим проблем возникнуть не должно. Вы выглядите так, словно сошли со страниц модного журнала.
– Так и есть.
– Прошу прощения?
Айви не удержалась от смеха:
– Увидела эту одежду в журнале и купила ее.
– Вы носите ее так, как надо, – улыбнулся Джордан.
Настроение у Айви вдруг поднялось до заоблачных высот. Даже знание о послужном списке любовниц этого плейбоя не могло его испортить. "Ничего со мной не случится, – решила девушка, – если я побуду немного в его обществе".
На матери было длинное, спадающее складками платье, переходящее от бледно-розового к темно-розовому цвету. Розовый цвет был Саше к лицу. Общим с дочерью у нее были лишь вьющиеся волосы – увидев их вместе, никому и в голову не приходило, что между ними существуют родственные узы. У Саши Торнтон были серые глаза и темно-каштановые, почти черные волосы, они каскадом спадали ей на плечи, словно отвергая ее возраст, – Саша Торнтон приближалась к пятидесяти годам. Впрочем, выглядела она все равно моложе благодаря искусному макияжу, оживлявшему и молодившему ее лицо.
Она вовсю жестикулировала, пытаясь продать картину паре, отчего браслеты и кольца на ее руках сверкали. Но вот эти руки замерли в воздухе, когда она увидела Айви под руку с Джорданом Пауэллом. Ее живое лицо словно превратилось в маску с застывшим на нем выражением ошеломления.
Айви даже пожалела, что рядом нет Хизер, чтобы та могла полюбоваться произведенному, благодаря ее настойчивости, эффекту: сначала Генри, потом Джордан Пауэлл, а вот теперь и ее мать.
Впрочем, Саша Торнтон довольно быстро пришла в себя и с заискивающей улыбкой обратилась к возможным покупателям:
– Прошу меня извинить. – Она кивнула в сторону Айви. – Но моя дочь только что подъехала.
При этом она не выказала никакого удивления спутнику Айви. Собеседники Саши взглянули в их сторону, и их глаза расширились при виде новой пары, которая могла бы составить им конкуренцию. Да и выглядела эта пара на загляденье: потрясающую Айви изумительно дополнял Джордан Пауэлл.
– Пожалуйста, поговорите насчет картины с Генри, – продолжала ее мать. – В любом случае все продажи осуществляет он. – Она быстренько пожала им руки на прощание и, остановившись перед Айви, на глазах у всех расцеловала ее в щеки, перемежая громкие поцелуи одобрительными возгласами: – Дорогая! Ты прекрасно выглядишь! Я безумно счастлива, что ты пришла! И с Джорданом! – Отступив на шаг, она кокетливо на него глянула: – Я надеюсь, это означает, что вы хотите приобрести еще кое-какие из моих картин?
– Мы сначала решили с вами поздороваться, Саша, – ответил Джордан, снова пуская в ход свое обаяние. – Пока мы даже не знаем, что вы предлагаете в этот раз.
– Ну, тогда… Если что-то привлечет ваше внимание, то…
Их разговор с матерью продолжался несколько минут. Айви невесело отметила про себя, что Джордан Пауэлл для ее мамы куда более важен, чем дочка. А как же: мужчина с деньгами и связями! Нет, она понимала, что значил для матери сегодняшний вечер как для художницы. Но с чем она может себя поздравить: следующий телефонный разговор с матерью должен быть куда приятнее их обычных бесед.
– Айви, дорогая, позаботься, чтобы Джордан посмотрел все, – с немного наигранной мольбой обратилась Саша Торнтон к дочери, почувствовав, что Пауэлл собирается уходить.
– Обязательно, – покорно обещала Айви. – Удачи тебе с этой выставкой, Саша!
– Саша ? – переспросил Джордан, прокладывая путь в соседний зал, который был не столь переполнен людьми. Его глаза загорелись от любопытства. – Почему Саша , а не мама?
– Потому что таков ее выбор, – пожала плечами Айви. – А я и не возражаю, тем более что никогда не воспринимала ее как мать – меня растил отец. И это тоже был ее выбор.
– Но сегодня ты пришла на ее выставку.
Айви сделала вид, что не заметила этого перехода на ты.
– Я хочу домой.
– И где твой дом?
– Примерно сто километров отсюда.
Айви не собиралась говорить ему, где живет. Этот адрес был на веб-сайте ее компании, и Джордан мог его запомнить, когда стал их клиентом.
– Не близкий путь и тем более ночью.
– Будет не так уж поздно. Люди начнут расходиться уже через пару часов. – Айви с ироничной гримасой на лице взглянула на Джордана. – Вы так неожиданно меня умыкнули, что я не успела взять у Генри каталог выставки. Он вам его дал?
– Да.
Джордан вытащил каталог из кармана пиджака и протянул Айви.
Айви проверила цифры на висевших рядом с ними картинах, сопоставив их со списком в брошюре, твердо вознамерившись не обращать внимания на эффект, который произвела на нее близость Джордана.
– Ага! – живо воскликнула девушка, указывая на номер пятнадцать. – Значит, картина называется "Двор, залитый солнцем". Вам нравится?
Джордан скрестил руки и послушно взглянул на картину.
– Неплоха, – сказал он, – хотя, на мой вкус, немного скучновата.
Айви про себя с ним согласилась, но, судя по красному стикеру в углу картины, кому-то картина понравилась настолько, что человек ее купил.
– Ну что ж. Давайте тогда двигаться дальше. Найдем что-нибудь, что вам приглянется.
– Я уже нашел, – протянул Джордан тоном соблазнителя.
Распутные голубые глаза встретились с ее взглядом. Айви читала в них откровенное обещание знойного, примитивного секса, находившего ответный отклик в ее теле.
– Вы напрасно теряете свое время, флиртуя со мной, – прямо заявила Айви.
– Я так не думаю. – Он усмехнулся, словно ему понравилось то, что он услышал. – И потом, чем здесь еще заниматься?
Айви почувствовала легкое раздражение:
– Ну, если вам так хочется за мной тащиться, вам придется останавливаться со мной у каждой картины, а то я потеряю терпение.
– Если я куплю одну или две, ты со мной поужинаешь?
Она ответила возмущенным взглядом:
– Никто и никогда меня еще так не оскорблял.
Джордан как будто опешил. А Айви вдруг почувствовала необыкновенное удовлетворение оттого, что смогла на некоторое время лишить Джордана его уверенности. Вот и хорошо. Пусть не считает ее легкой добычей!
Джордан изобразил покаяние:
– Я не хотел…
– Нет, хотели! – оборвала его Айви. – Вы уверены, что стоит сделать какое-нибудь соблазнительное, на ваш взгляд, предложение очередной лакомке, как она тут же окажется у вас на коленях.
Гримаса раскаяния превратилась в ироничную усмешку.
– Ну, я бы не стал называть их "лакомками". Скорее – лакомствами…
Возможно, Джордан и не хотел вкладывать в свои слова сексуальный смысл, но Айви почувствовала, как запылали у нее щеки при вспыхнувшем в ее мозгу образе его обнаженного тела.
– Лакомки или лакомства – мне все равно! – отрезала Айви. – Почему бы вам не вернуться к своей матери? Я не вписываюсь в ваш мир и никогда не смогу стать его частью.
Глава 4
Джордан оказался лицом к лицу с проблемой, решать которую он не привык. Еще ни одна женщина не говорила ему "нет", причем не один раз и довольно упорно. Может, стоит действительно уйти? Возможно, Айви права – она не впишется в его мир.
Вся загвоздка состояла в том, что он не мог просто уйти. Не хотел. Ему нравились ее подколы. Они интриговали его. Айви едва его знала, но уже бросила ему вызов! И эта ее пылкость возбуждала в Джордане образы, проникнутые страстью и чувственностью. Его возбуждал уже просто один вид рыжеволосой девушки. Ему приходилось сдерживаться, чтобы не коснуться скрытого пока одеждой ее тела с бледной, почти прозрачной кожей, не говоря уже о том, чтобы провести по этим золотисто-огненным волосам.
Уйти и не почувствовать всего этого? Ну нет!
– Никогда не говори "никогда", Айви. Перемены – одно из свойств этого мира, – мягко сказал он, надеясь, что ему удастся подорвать ее уверенность.
– Что-то не заметно, – парировала она, и ее потрясающие зеленые глаза вызывающе сверкнули.
– С моей стороны было грубо связать покупку картин твоей матери с приглашением на ужин. Я прошу прощения, – тут же произнес Джордан, демонстрируя абсолютную искренность. – Пожалуйста, прими мое предложение всего лишь как знак того, как сильно мне хотелось еще побыть в твоей компании.
Айви нахмурилась. Спустя несколько секунд она взглянула на Джордана сузившимися глазами, сообщавшими ему, что он пока еще на зыбкой почве, но слова, которые она произнесла, давали ему второй шанс:
– Если вы еще хотите, то можете походить со мной по галерее.
Джордан почувствовал триумф. Ему едва-едва удалось сохранить скорбь в своей улыбке.
– Буду стараться думать, прежде чем говорить, чтобы не задеть твоих чувств. Все дело в том, – Джордан хмыкнул, – что я обычно держу себя в руках, но ты совершенно лишила меня выдержки.
Айви уставилась на него:
– Вы что, кроме секса, ни о чем думать больше не можете?
– Большинство мужчин только о сексе и думают, – поведал ей Джордан с ироничной улыбкой.
– Как вы считаете, вам по силам перестать о нем думать, хотя бы пока мы будем смотреть картины?