- Если вы еще не изменили завещание - а вы не могли успеть сделать это, - то запросто.
- Каким образом?!
- Очень простым. Убив вас. После гибели всех Малроев она останется единственной наследницей, разве не так?
- Ты ее вроде защищал?
- Коннор, я предоставляю вам полную свободу мысли и действия. Я писатель, инвалид, одинокий человек. Мой удел - сочинение историй, похожих на жизнь. Я эту жизнь изучаю, учусь у нее неожиданным поворотам сюжета, использую различные ситуации. Человек Энди Стил очень неплохо относится к девушке Джуди Саттон, но то, что я вам рассказал, вполне имеет право на существование. Это не вымысел, а одно из возможных объяснений ситуации. Это может оказаться правдой - или ложью. Чтобы это выяснить, вам надо успокоиться, найти Джуди и поговорить с ней. С вашим знанием жизни и людей…
- Заткнись. Где мне ее искать? Куда она делась? Подпола у тебя нет, чердака тоже. Значит, ушла из дома. Машины твои на месте, значит, ушла пешком. В лес. Одна? Нет, конечно. С кем? Твоя пышка Бетси боится даже в сад лишний раз выйти, а Дьяволица скорее придушит любую женщину, оказавшуюся рядом с тобой. Остается всего одна кандидатура. Бывший легионер, знаток джунглей, сильный и отчаянный парень, у которого за плечами целая жизнь…
- Я бедный больной инвалид, вы что, забыли? По лесу трудно ездить на кресле.
- Во-первых, на лошади не трудно. А во-вторых, я имел в виду не тебя, а твоего косорылого дружка. Рэя Джонсона.
- С чего вы взяли, что он должен провожать мисс Саттон в ее прогулках по лесу?
- Стил, я ведь не идиот. Во-первых, я прекрасно знаю твою манеру изъясняться. Ты ловко болтаешь языком. Ни одного слова неправды, ни одного прямого подтверждения или опровержения. Во-вторых, скажи, пожалуйста, долго бы я продержался, если бы не имел привычки быть в курсе всего, что происходит на моей территории? Твой Джонсон покупал самогон у мамаши Соммерсби, твой Джонсон встречал мою… доченьку, будь она неладна, в аэропорту, раздолбанный драндулет твоего Джонсона видели едущим сюда, но не видели едущим отсюда. Мне сходить поискать в гараже? А уж кто лучше твоего Джонсона знает эти места, я и не припомню. Сходится?
- Вы стреляный волк, Коннор, но мистер Джонсон не тот человек, которого можно напугать диким криком и простыми угрозами.
- Понятно… Ты рекомендуешь взять с собой пушку? Не волнуйся, я с ней не расстаюсь последние тридцать лет. Но мы можем обойтись без стрельбы. В конце концов, это наше с девчонкой дело, зачем вам в него лезть? Ты поедешь со мной и будешь парламентером. Я заберу ее, а вы с Джонсоном останетесь. Шум нам всем ни к чему.
Стил мрачно смотрел на старого бандита. Коннор Малрой, несмотря на свое эффектное появление в доме, вовсе не производил впечатления невменяемого. Он был спокоен… как удав. Он все рассчитал абсолютно правильно, и, стало быть, Джуди и Рэй в большой опасности.
- Мистер Малрой, а если я откажусь?
- Я пойду в лес сам, прикончу твоего дружка и заберу девку. Потом сожгу твой дом, а тебя заставлю ползти до Кейптауна на брюхе. Устраивает?
- Нет. Но и ехать я тоже не хочу. Мне не улыбается продираться сквозь заросли на костылях. Я разучился на них ходить. К тому же по болоту на них вообще не пройти…
В глазах Коннора блеснул зловещий огонек.
- Значит, они пойдут на заимку Джонсона? Через болото? Это меняет дело. Я обойду их с юга и приду попозже. Скажем, завтра к вечеру. Они успокоятся, перестанут вздрагивать от каждого шороха…
- Мистер Малрой!
- Мистер Стил? Сиди дома, сынок. Видит Бог, к Джонсону у меня нет никаких претензий. Если он будет умен и сообразителен, то все кончится хорошо. Отдыхай.
С этими словами великан повернулся и шагнул на залитую вечерним солнцем веранду. Огромная тень на мгновение перекрыла окна, раздался топот грузных шагов, а потом все стихло. Стил, нахмурившись, посмотрел ему вслед, решительно тряхнул головой.
- Мгаба! Собирайся. Мы едем в лес.
В коридоре шевельнулась тень чернее самой тьмы. Стил задумчиво протянул:
- Кстати, у Коннора есть пес. Ирландский волкодав, если не ошибаюсь. Как он ухитрился проворонить убийцу?
Тьма не ответила.
8
Когда заросли кончились, началось болото. К этому времени Джуди уже довольно слабо соображала и просто машинально шла вслед за Рэем. Болото выглядело довольно мирной зеленой полянкой. Удивляло только то, что на полянке никого не было, даже птиц.
Девушка продралась сквозь кусты и остановилась на самом краю зеленой лужайки. Кроссовки печально хлюпнули. Джинсы были мокрыми до колен, футболка приобрела камуфляжный вид, хотя с утра была светло-желтой. Джуди устало провела рукой по лицу, разом уничтожив целую семью мошек, вознамерившихся пообедать ее кровью.
Рэй Джонсон выглядел абсолютно свежим и ничуть не уставшим. На смуглом хищном лице застыло благостное выражение.
- Смотрите, куколка, какая красота кругом.
- Ага.
- Не "ага", а красота. Это вам не цветник с астрами.
- Астры тоже красивые.
- Не спорю. Кому что нравится. Понимаю, сегодня не лучший день для знакомства с девственной Африкой, но все же обратите внимание - настоящий девственный лес. Здесь проходило от силы человек пять. Не считая местных, конечно.
- Интересно. Дайте воды.
- Держите. Должен вам сказать, вы неплохо держитесь. Барышни в этих местах вообще редкость, ну а такие… Мы прошли километров семь.
- Мало.
- Если по асфальту, то мало. По лесу - даже чересчур. На такую экскурсию требуется обычно день, иногда два.
- Мистер Джонсон, вы не обижайтесь, мне не хочется разговаривать.
- Я знаю. Потому и болтаю. Иначе вы упадете и заснете. Терпите. До моего бунгало осталось недолго.
- Вроде не очень сложно добраться…
- Обратно я пущу вас вперед. Возьмете свои слова обратно на десятом метре дистанции.
- Вы же прорубали просеку. Нас можно найти по ней.
- Вы невнимательны. Я не прорубал, а подрубал. В здешнем климате ветви зарастут за ночь. Конечно, будь вы толстой теткой с необъятной… хм… одним словом, за нами почти не осталось следа. Разумеется, человек с опытом легко пройдет по нашим следам, но я что-то сомневаюсь, что Коннор Малрой станет искать проводника. Сам он здесь не заблудится, но следы читать не умеет.
Джуди с некоторым интересом посмотрела на Джонсона.
- Можно подумать, вы к нему испытываете симпатию.
- Я не испытываю к нему ненависти. Это разные вещи.
- Почему? Он же преступник.
- Я и сам не святой. Вся моя жизнь, если задуматься, сплошное отклонение от норм, правил и законов. Даже легион… Он ведь вне закона во многих странах.
- Вы преступали закон?
- А вы в этом сомневаетесь?
- Нет. То есть… почему мы с вами никогда не разговариваем нормально?
- Потому, что вы все время защищаетесь.
- А вы?
- И я тоже. Я не привык разговаривать с женщинами.
- Презираете нас?
- Нет. Не знаю - и опасаюсь.
- Вы не похожи на человека, который опасается хоть чего-то.
Кривая волчья ухмылка была Джуди ответом.
- Не боятся дураки и дети. Нормальный человек боится неизвестности.
- Вы никогда не общались с женщинами?
- Мисс Саттон, вы умеете задавать прямые вопросы, это надо признать. Что ж, в таком случае вы сможете выслушать такой же прямой ответ. Я общался с женщинами. Спал с ними. Иногда одну ночь, иногда десять. Никогда не оставался навсегда. Не брал обязательств и не давал обещаний.
- Почему?
- Считал, что не имею на это права. Я в армии с семнадцати лет. Наемные войска, легион, охрана. У меня нет дома, нет места, где меня ждут. Своей женщине я мог бы предложить только одинокие ночи и полную неизвестность. Солдат удачи не хоронят с почестями. Чаще всего их вообще не хоронят.
- Эндрю тоже служил.
- Он пошел в легион от пресыщенности. Я - от голода. Да, да, не смейтесь. Там хорошо платили, только и всего. Стил шел за романтикой, я за деньгами. Он из хорошей семьи, окончил колледж, собирался в университет. В его кругу было принято драться по-честному и до первой крови. Я вырос там, где в драке главное - не упасть на землю. Упадешь - забьют ногами. Стил учился драться, я учился НЕ драться. Я больше ничего на свете не умел.
Джуди вздохнула.
- Мистер Джонсон… Давайте пойдем, а? Или я упаду и больше не встану. Я не такая уж и выносливая.
- Вы молодчина. Потерпите. Отеля "Хилтон" я вам не обещаю, но крыша там есть, и дрова сухие, а жрат… поесть я взял с собой.
И они пошли.
Полянка оказалась зыбкой пленкой из травы и ряски. Под ней лежал бездонный и страшный мир африканского болота, над ней вились только комары. Джонсон ориентировался на неприметные сучки, загнутые ветви деревьев и кустов, плоские камушки, покачивающиеся на поверхности болота. Один раз он оступился, и его нога тут же ушла в трясину. Страшно выругавшись, он стремительно вытащил ногу, и Джуди едва не заорала, увидев громадную пиявку, присосавшуюся к колену ее проводника. Сам Джонсон просто достал зажигалку и прижег скользкую тварь. Пиявка сжалась в черный блестящий шарик и отвалилась. Джуди шумно выдохнула, а Джонсон холодновато заметил:
- На всякий случай запомните: здесь лучше никого от себя не отрывать. Эти твари любят откладывать личинки в ранку. Если отодрать эту пиявку, через пару часов может распухнуть вся нога.
- Ужас какой!
- Это жизнь. Они здесь живут по своим законам. Мы с вами просто гости, причем непрошеные.
Еще несколько мучительных минут - и впереди появился просвет. За стеной камышей оказалось небольшое пространство чистой воды, а потом уже твердая земля. Джуди с рекордной скоростью достигла берега и рухнула на песок, глотая воздух и ощущая, как тошнота толчками подкатывает к горлу.
Джонсон сел рядом, разулся, внимательно осмотрел свои ноги, носки и ботинки, затем решительно взял Джуди за ногу. Она воспротивилась бы, если бы у нее были силы, но сил не было. Сильные жесткие пальцы быстро пробежали по коже, странно чувствительной после многочасового пребывания в сырости. Осмотрев таким же образом и вторую ногу, удовлетворенный Рэй Джонсон немедленно потерял к девушке всякий интерес и ушел в хижину, которая на первый взгляд казалась грудой беспорядочно наваленных сучьев и сухой травы. Через пару минут над крышей заструился полупрозрачный дымок. Джуди лежала на песке и думала, что зря она все-таки поддалась импульсу и поехала в Африку.
Бред какой-то. Несколько дней назад она носила твидовую юбку, ездила на велосипеде в магазин и на машине в библиотеку. Кошка мурлыкала вечером у камина, и вся жизнь на много лет вперед была известна и понятна.
Теперь она лежит посреди африканской чащи, мокрая, усталая и грязная. Ее преследует и хочет убить человек, которого она считала своим отцом. Ее обвиняют в убийстве двух человек. И даже те, кто взялся помочь ей, не слишком верят в ее невиновность…
- Мисс Саттон? Не спите? Пошли, выпьем и согреемся.
- Опять ваше пойло? Ни за что!
- Зачем? Чай закипает. Самогон здесь на вес золота. Кстати, если будет знобить или с животом почувствуете нелады - скажите. Если с самого начала хватануть полстакана - никакая малярия-дизентерия не страшна.
- Еще бы! Им можно клопов морить. Можно вас попросить…
- Желание леди - закон.
- Зовите меня по имени. По-моему, очень глупо обращаться посреди леса к мокрой и грязной девице "мисс".
- Отлично. Значит, Джуди. Тогда уж и вы меня. Когда вы говорите "мистер Джонсон", я все время вспоминаю свою первую учительницу.
- Она звала вас "мистер Джонсон"?
- Она звала меня "паршивый мальчишка", но интонация - одна в одну.
- Я больше не буду. Простите меня.
- Ничего. Не растаю, не сахарный.
Они сидели босиком на теплом песке и пили чай из жестяных кружек. Снаружи кружки были черными от копоти, а чай напоминал деготь цветом и консистенцией, но девушка почувствовала себя значительно лучше. Теперь ей хотелось говорить. И слушать. Она еще не все для себя выяснила.
- Мистер Джонсон, то есть… Рэй!
- Да?
- Вы так и не договорили. Коннор Малрой вам симпатичен?
- Нет. Не так. Видите ли, за свою довольно-таки насыщенную и долгую жизнь я встречал невероятное количество ублюдков и негодяев. Большинство из них изо всех сил старались произвести впечатление приличных людей, что было еще гаже. Коннор Малрой, сколько я его помню, никогда этого не делал. Не лез в политику, не занимался благотворительностью на людях, не изображал из себя сливки общества. От него всегда знаешь, чего ждать, хотя, как правило, это просто пуля.
- Вы хорошо с ним знакомы?
- И да, и нет. Я после легиона мотался по всей Африке. Знающие люди хотели меня сосватать Малрою в охрану, я не согласился.
- Это ведь хорошие деньги…
- Здесь говорят: люди Малроя всегда живут красиво. Но недолго, И потом, есть деньги, а есть деньги.
- Вы же сами вчера утверждали, что они не пахнут?
- Разве вам требовалось сделать что-то плохое, чтобы получить наследство? Переспать с кем-то, продать… убить?
Джуди закусила губу и отвернулась. Потом глухо сказала:
- Вы ведь тоже не верите, что я их не убивала. Даже Эндрю…
Девушка не договорила, плечи ее дрогнули. Пережитый кошмар навалился, мешая дышать и соображать. Именно поэтому она и не видела, с какой жалостью смотрит на нее широкоплечий кряжистый мужчина со шрамом на щеке. Потом он вдруг решительно взял ее за плечо и притянул к себе, заставляя посмотреть прямо в глаза.
- Эй, куколка, послушайте-ка меня и бросьте истекать жалостью к себе, любимой. Я видел тысячу смертей и тысячу убийц. Я вряд ли отличу Киплинга от Шелли, не найду квадратный корень и не узнаю элементарную частицу, даже если она вылезет из кустов и даст мне по башке. Но я могу со стопроцентной уверенностью сказать, убивал человек себе подобных или нет. Вы - не убивали.
- Откуда… вы можете знать?
- Миллион примет. Вы, скажем, умеете стрелять?
- Н-нет.
- Отвечайте, только быстро, где у браунинга глушитель? Сколько раз вы стреляли? Куда выбросили оружие?
- Я…
- Не тряситесь. У браунинга нет глушителя. Он лежал у вас в сумочке, а вы туда даже не лазили.
- Что?
- Мы с Энди сунули его вам перед отъездом. Энди был уверен, что вы полезете пудрить нос и найдете его. Он хотел вас обезопасить. Но когда я вас нашел, пудры на вас и в помине не было. И туши тоже. И даже когда подъехал я, вы на сумочку не посмотрели.
- И это, по-вашему, доказывает…
- Нет, не так. Это ничего не доказывает с точки зрения полиции. Но я - не полиция. Вы чуть не упали в обморок при виде пиявки, вас до смерти напугала Мгаба - и вы хладнокровно застрелили двух здоровенных парней?
- Я могла быть в состоянии аффекта…
- Красивое слово. В состоянии аффекта вы бросились бы бежать прочь, не глядя по сторонам, но двери на второй этаж оказались тщательно закрыты. Я случайно знаю, какие двери в доме Малроя. Чтобы их закрыть, надо долго и упорно нажимать на ручку, иначе они распахиваются. Сондерс открывал ЗАКРЫТЫЕ двери.
- Эндрю мне не поверил.
- Он писатель. Он слишком давно занимается придумыванием сюжетов. Жизнь проще. Кроме того, вы ему нравитесь.
- Откуда вы знаете?
- Что ж я, слепой, что ли?
- Тогда он тем более не должен меня подозревать!
Тут Рэй Джонсон страшно закряхтел и стал ворошить небольшой костерок, старательно избегая требовательного взгляда Джуди. Потом помолчал, посидел и начал издалека:
- Любовь сложная штука. Мужчине кажется, что он всесилен и умен, но приходит маленькая вертихвостка - и мужчина превращается в смешного глупого щенка. Потом, не приведи Господи, оказывается, что вертихвостка с ним просто играла, щенок ей рано или поздно надоедает, и она его бросает, чтобы завести котенка. Или попугая. Но наш щенок-то уже ученый, После такого облома он не будет доверять ни другим, ни себе. Каждый намек на чувство он тщательно изучит и оценит, постарается избежать его, если есть хоть малейшая возможность… Никому не хочется быть брошенным во второй раз.
- Я не понимаю, при чем здесь Эндрю Стил?
- Он был женат.
- Я знаю. Он говорил. Они развелись, причем инициатором был он, а потом она умерла от малярии…
- Он так вам сказал?
- Это… неправда?
Рэй стиснул зубы так, что шрам на щеке побелел от напряжения.
- Магда его любила. - Очень сильно любила. И красивая была до ужаса. Он ревновал ее, бешено, постоянно. Тогда ведь только год прошел, как он оказался в кресле. Депрессия, одно слово. Он изводил ее своими подозрениями, следил за ней, пока она была в доме, приставил к ней Мгабу. Магда ее ненавидела. Говорила, что Мгаба хочет ее извести. Потом Магда не выдержала, и потребовала развод. И тогда они поссорились. Я до сих пор не знаю точно, кто нажал на курок, но Магда умерла не от малярии.
Джуди смотрела на Рэя расширенными от ужаса глазами, не решаясь произнести ни слова, а мужчина мрачно подбрасывал на ладони раскаленный уголек, не замечая жара.
- Он отличный парень, всегда был таким, но кличку ему дали не зря. Бешеный. Вполне могло быть, что это он Магду… в состоянии аффекта. Потом я его ни на минуту не оставлял, потому что он хотел покончить с собой. Долго это длилось, года полтора. А потом он сел и написал роман. Обо всем, что случилось. Роман пошел каким-то бешеным тиражом, а у Энди полегчало на душе. Он успокоился, перестал думать о смерти. Но вот женщин у него больше не было, это я знаю точно. Он говорил мне, что больше всего боится влюбиться так же, как в Магду.
- Господи…
- Не знаю, может, и глупость, но ведь в чужую душу не заглянешь.
- Печальный принц…
- Что? А, это да. Он красавчик, верно. Не то что я.
- Дело не в красоте. Он мне с самого начала показался очень одиноким. Как будто его кто-то заколдовал и оставил в этом доме…
Рэй с некоторым сомнением посмотрел на девушку и хмыкнул. Джуди немедленно очнулась и страшно смутилась. Опять романтические бредни! Нужны они Рэю Джонсону, профессиональному солдату-наемнику…
Ночь упала на них неожиданно и стремительно. Костерок съежился и погас, потянуло холодом. Джонсон критически осмотрел хижину и заявил, что спать они будут снаружи. Джуди получила старое одеяло, пахнущее дымом и еще чем-то подозрительным, завернулась в него и улеглась по примеру своего спутника, ногами к золе, еще хранившей остатки тепла.
Заснуть не удавалось. Джуди бил озноб, она буквально сотрясалась от холода. Одеяло не грело ни в малейшей степени, влажные джинсы превратились в холодный компресс. Через некоторое время Джуди Саттон поняла, что странный звук, который она слышит последние несколько минут, - это стук ее собственных зубов.
Она бы заплакала, да уже не осталось слез, поэтому Джуди просто заскулила от отчаяния. В ту же минуту громадная жесткая ручища сгребла ее вместе с одеялом и прижала к чему-то теплому и большому. Джуди не сразу, но все-таки поняла: большое и теплое - это тело Рэя Джонсона. В ту же секунду она рванулась так, словно ее прижгли каленым железом, но вырваться из стальных объятий было не так-то просто. Сварливый голос Рэя Джонсона раздался у нее над ухом: