- Ну… - Энни вздохнула и потрясла головой. - Теоретически, наверно, именно это он и пытался сделать. Но практически он вел себя как испорченный мальчишка. Мне показалось, что он принял что-то или нанюхался. - Энни рассмеялась. - Это единственное объяснение, которое приходит мне в голову.
- Кокаин, - холодно сказал Джош.
- Что?
- Он принимал кокаин.
Энни смотрела на Джоша со все более возрастающим недоумением.
- Но почему же ты тогда был так расстроен из-за его разрыва с твоей сестрой? Вот уж кошмарная перспектива для замужества!..
- Напротив, я был очень рад, когда она с ним рассталась. Мой отец и старшая сестра на самом деле были в ужасе от их отношений. Даже мама сомневалась.
- Тогда зачем же тебе понадобилось изображать из себя оскорбленного старшего брата? - поинтересовалась Энни. - Ты знал, что он собой представляет, хотел, чтобы он убрался, но тем не менее накинулся на меня в тот день так, словно я была коварной интриганкой, которая увела у твоей сестры прекрасного жениха!..
Джош молча смотрел на нее несколько мгновений, и его долгий прищуренный взгляд медленно превращался в волнующее сапфировое сияние.
- Похоже, ты совсем не отличаешься догадливостью, Энни? - пробормотал он наконец.
- Похоже, что нет! - бросила она в ответ, с трудом подавляя раздражение. - Все, что я знаю, так это то, что из-за тебя я чувствовала себя дешевой и… и грязной! Благодаря сначала Фениксу, а потом и тебе то лето выдалось для меня весьма познавательным. Я многое узнала о мужчинах!
Его глаза потемнели. Энни посмотрела на него поверх свечи и заметила, как темный румянец заливает его щеки.
- Я признаю, что вел себя отвратительно, - хрипло сказал он. - Но проще признаться, что моя злость была вызвана не оскорбленными братскими чувствами и тем более не гнусным поведением Феникса.
Энни застыла, чувствуя, что ее сердце вдруг начало биться быстрее. Что именно пытается сказать Джош? Внезапно в памяти всплыли слова Лив на вчерашнем свадебном приеме. Ее слова о манере поведения Джоша по отношению к ней, Энни. Кажется, она назвала эту манеру покровительственной и… собственнической?
Неужели возможно, что за те три недели он действительно начал что-то чувствовать по отношению к ней, а затем был оскорблен и разочарован, когда решил, что она предпочла прыгнуть в постель к мужчине вроде Феникса?
Он ревновал? Она снова и снова обдумывала эту возможность. Чтобы скрыть растерянность, Энни принялась оживленно болтать:
- Я была так огорчена за Камиллу, что не устроила никакого скандала на следующий день, хотя мне, наверно, и следовало бы. Именно поэтому я отправилась домой, в Англию, раньше, чем собиралась…
- И он последовал за тобой. Не так ли?
- Он появился в аэропорту и взял билет на мой рейс до Афин, - сказала Энни. - А в Афинах, поскольку он был уже довольно далеко от Камиллы и больше не являлся гостем на вашей вилле, я почувствовала, что теперь имею полное право сказать ему все, что о нем думала, и, кажется, до него наконец-то дошло. Насколько я понимаю, он вернулся в Лос-Анджелес. Я больше его никогда не видела.
Джош молчал, поигрывая своим бокалом и опустив глаза.
- Ничего не помогает, ведь так? - воскликнула она с горечью. - Ты решил, что я его увела. И до сих пор так считаешь!
- Предпочту лучше промолчать, - сказал Джош. Затем поднял глаза и окинул ее оценивающим взглядом. - Чем больше я смотрю на тебя, Энни, тем больше понимаю, почему тот кретин не смог держать себя в руках…
Его хрипловатый голос словно зажег огонь в ее теле. Энни с тревогой взглянула на сидящего перед ней мужчину.
- Что именно ты хочешь сказать? - помедлив, спросила она.
- Я готов поверить, что во всей этой истории виноват он, а не ты, - мрачно признал Джош.
- Другими словами, ты считаешь, что я так… так сексуально притягательна, что мужчины совершенно теряют голову? Не смеши меня! - Внутри ее стягивался узел злости и раздражения. Как он может быть так потрясающе слеп? Как заставить его поверить, что она никогда не позволила бы жениху Камиллы заняться с ней любовью? Что она никому бы этого не позволила после столь короткого знакомства, даже если бы это и не был чей-нибудь жених?..
- Ты была свободной от обязательств, - подчеркнул он. - Это он нарушил обещание, данное другой женщине.
- Как мило! Значит, ты все еще думаешь, что я спала с ним! А как же насчет моей лояльности по отношению к Камилле?
Он смотрел на нее, медленно выпуская воздух сквозь сжатые зубы.
- Я не говорю, что ты это сделала нарочно, - произнес он более твердо. - И мне кажется, тему пора закрыть. Я не уверен, что ты хочешь еще что-нибудь от меня услышать, Энни.
В горле ее застрял комок, и она с трудом сглотнула.
- Значит, ты великодушно снимаешь с меня обвинение в этом преступлении? - заключила она, опрокинув остатки вина в рот и устремляя на него взгляд своих слишком блестящих глаз. - Ну что ж, чудесно, что мы наконец-то покончили с этим делом! Прошлое умерло и похоронено. Давай выпьем за это, а, Джош?..
Они долго молча смотрели друг на друга - сверкающие карие глаза и сузившиеся туманно-синие.
Джош открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут его прервали.
- Эй, привет! - раздался за спиной Энни звонкий женский голос.
Это была молодая, исключительно привлекательная женщина. У нее была смуглая, оливковая кожа, огромные зеленые глаза и длинные, прямые, рыжие, как у лисы, блестящие волосы. Совершенство ее высокой, стройной, не лишенной соблазнительных округлостей фигуры еще больше подчеркивалось коротким, обтягивающим платьем из шелковистой черной ткани.
- Джош, вот не ожидала тебя здесь увидеть! - Зеленые глаза смотрели на Джоша горячо и жадно. Энни невольно удивилась, как Джошу удалось не сгореть в этом изумрудном огне дотла.
- Могу сказать то же самое, - равнодушно произнес тот. - Насколько я знаю, ты не слишком часто сюда заходишь.
- По-твоему, обычно я толкаюсь в каком-нибудь прокуренном баре среди толпы журналистов? Ну, сегодня вечером я отмечаю подписание нового контракта, - сообщила она хрипловато. - А как ты? Я думала, что, надев походную куртку, ты давно вернулся на линию фронта.
- Как видишь, я все еще здесь, - с улыбкой произнес Джош. - Как поживаешь, Вероника?
- Ах, как обычно, работаю слишком много, получаю слишком мало, - промурлыкала она. - В наши дни журналистика превратилась в настоящие крысиные бега - ты так не считаешь, Джош?
- Может быть. Но возможно, в скором будущем я выйду из этой гонки, - пробормотал он, поглядывая на Энни. - Энни, это Вероника Уиттон, главный обозреватель колонки новостей в "Дейли пост". Ронни, это Анушка Тревеллик.
- Привет… - Вероника сверкнула на Энни изумрудными глазами, и острая неприязнь, промелькнувшая в этом взгляде, еще больше убедила Энни в ее догадке, что Вероника Уиттон неравнодушна к Джошу Айзеку.
На лице Джоша была написана осторожность, свойственная мужчине, лишь недавно вновь обретшему свободу после напряженных отношений с женщиной. Интересно, как давно они расстались? И воображение Энни начало перескакивать с одного дикого предположения на другое.
Но тут до нее дошло, что Вероника задала ей какой-то вопрос и теперь смотрит на нее в ожидании ответа.
- Я спросила, на какую газету вы работаете? - повторила рыжеволосая красавица.
- Извините?.. - Энни моргнула, растерявшись еще сильнее.
Джош рассмеялся.
- Не все в Лондоне работают журналистами, Ронни.
Прекрасные глаза с густыми ресницами слегка сузились.
- Так что же вы делаете, Энни? Неужели еще одна фотомодель? - В ироничном вопросе послышались стервозные нотки.
- Я повар, - отрезала Энни.
- О, как интересно! В отеле? Кулинарной школе?
- Нет, у меня своя фирма по организации званых вечеров… - В порыве вдохновения Энни выудила из сумочки свою визитную карточку и протянула ее Веронике. - Званые ужины, свадебные приемы, банкеты - то есть все.
- Благодарю. - В голосе женщины не прозвучало ни намека на вежливость, и, вертя карточку в пальцах, она смотрела на нее так, словно кусочек бумаги был пропитан ядом. - Но у меня уже есть одна чудесная фирма, которая занимается всеми моими зваными ужинами и вечеринками с коктейлями. Да, кстати, Джош, у меня скоро намечается пирушка. Я тебе позвоню…
- Моя фирма, возможно, обошлась бы вам дешевле и при этом смогла бы предложить гораздо более интересное меню. - Энни ослепительно улыбнулась. - Позвоните - и сами убедитесь.
Вероника нарочито проигнорировала ее слова.
- Ты же примешь участие в моей вечеринке, Джош? - В ее тоне слышались настойчивые нотки, отчего совершенно обычный вопрос прозвучал вдруг двусмысленно.
- Конечно, если буду в городе. Увидимся, Ронни.
Когда женщина отошла от их столика, Джош взглянул на Энни долгим, одобрительным взглядом.
- Один - ноль в твою пользу. - Он улыбнулся. - Однако извини. Вероника всегда откровенно вытирает ноги о других женщин.
- То есть не только о тех, кого находит в твоей компании?
- Нет, не только.
Энни не могла не улыбнуться в ответ, но все же почувствовала какое-то неприятное ощущение. Уж не ревнует ли она Джоша к его приятельницам? Нет, она не ревнует! Зато Вероника Уиттон ревновала, и еще как! Если бы взгляды могли убивать, Энни бы уже давно валялась сейчас под столом мертвая…
Официант принес заказанные ими блюда. Энни, решив демонстрировать безразличие к существованию Вероники Уиттон, бросила официанту быструю дразнящую улыбку, когда тот ставил перед ней тарелку с креветками, но тут же заметила, как мрачно и пристально взглянул на нее Джош.
- Строить глазки официанту не советую, - предупредил он хрипловато, когда они снова остались одни.
- Ну почему же? Ты же строил глазки своей знакомой, - сладко напомнила Энни, с удовольствием отправляя сочную креветку в рот. - Ведь мы живем в Стране равных возможностей, не так ли? Скажи, эта Вероника - она сейчас твоя подружка или была ею раньше?
- Была раньше.
- Она все еще без ума от тебя. - Энни наблюдала за его лицом. - И как серьезно у вас с ней было? Может, вы еще возобновите отношения?
- Я не собираюсь обсуждать свою личную жизнь в ресторане.
- Почему бы и нет? Мне же пришлось, - напомнила она со смешком. - Просто мне еще ни разу не случалось видеть столь ревнивой особы.
- Ревность - страшное чувство, - неохотно согласился Джош. - Мне и самому это знакомо.
За столом наступило молчание, и Энни лихорадочно пыталась сообразить, что творится сейчас в душе Джоша.
- Хочешь об этом поговорить? - предложила она осторожно.
- Не особенно. Вероника и я какое-то время были вместе, но пару месяцев назад мы расстались по взаимному согласию.
- Как серьезно у вас все было? Вы жили вместе? - Она сумела выговорить эти слова беззаботным тоном.
- Нет. У нас ничего не вышло. Все, что у нас было общего, - это журналистика. Мы с Ронни не подходили друг другу. - Он грустно улыбнулся. - А теперь забудь о Веронике и моих с ней отношениях и ешь, - добавил он.
Энни последовала его совету, но воображение уже рисовало, как Джош и Вероника встречаются по вечерам, обмениваются своими журналистскими сплетнями за интимными ужинами вдвоем…
- Энни? - Она вздрогнула, возвращаясь к реальности. - Ты снова витала в облаках, а ведь должна поддерживать разговор со своим партнером, помнишь?
- Прости! Ммм… Все очень вкусно, - проговорила она. - Классическая французская кухня. Очень жирная и вредная, но я все равно ее обожаю.
- Ты окончила высшие кулинарные курсы, кажется?
Она отпила глоток вина и с удивлением взглянула на Джоша.
- Да. А ты что же, издалека наблюдал за моей карьерой?
- Майлс упоминал о твоих успехах время от времени, - пояснил Джош. - Насколько помню, в то лето, когда мы впервые встретились, ты закончила школу.
- Сначала я хотела стать учителем, но потом поняла, что единственная вещь, которой мне хочется заниматься по-настоящему, - это готовить. Мои родители отговаривать меня не стали, но поддержать не смогли. В это время умерла одна из моих теток, и мне досталось небольшое наследство, которого хватило, чтобы оплатить обучение, а затем открыть свою фирму "Праздничные повара".
- Фирма пользуется успехом?
Энни помедлила какую-то долю секунды, прежде чем ответить:
- Я платежеспособна. Признаю, что недавно у меня были серьезные проблемы с кредиторами, нарушился приток доходов, как выразился мой бухгалтер. Но зато количество клиентов постоянно увеличивается. В основном люди просто рассказывают друг другу; знаешь, как это бывает. Но самое главное, мне нравится то, что я делаю.
- Мне кажется, это очень тяжелая работа. - Он еле заметно улыбнулся. - Похоже, твоя мама сильно обеспокоена тем, что ты слишком много работаешь. И могу сказать, еще вчера твои нервы были на пределе.
- Только не начинай! - улыбнулась она в ответ. - Я очень люблю свою маму, но она обязательно придумает себе повод для беспокойства. Я нормально ем, регулярно совершаю пробежки и плаваю, трачу уйму времени на театр и кино и на встречи с друзьями, и… - Наклонив голову, она замолчала от внезапно поразившей ее мысли. - Ты что же, пригласил меня на ужин, чтобы по просьбе родителей проверить, в полном ли я порядке?
Джош недоуменно взглянул на нее.
- Неужели так трудно поверить в то, что я просто хотел провести с тобой вечер? - Он нахмурился и покачал головой. - Мне еще ни разу не приходилось сталкиваться со столь приниженным самомнением у такой красивой женщины, как ты, Энни!
Она безмолвно смотрела на него несколько мгновений, затем сказала:
- Это неправда. У меня абсолютно нормальное мнение о себе, благодарю.
- Но что же произошло, что ты стала такой подозрительной к мужчинам? - Его глаза смотрели на девушку с волнующей напряженностью.
- Некоторые события в моей жизни, - сказала она. - Ну, я имею в виду то, как Камиллу обманул человек, который предложил ей руку и сердце, - признаюсь, это было своего рода открытием. И моей сестре Ливви пришлось пережить разочарование, когда в шестнадцать лет она влюбилась…
- Влюбилась? - Хрипловатый голос Джоша прозвучал насмешливо, и Энни почувствовала, что ее щеки начинают пылать. - В шестнадцать еще слишком рано влюбляться.
- Чувства могут быть очень сильными в таком возрасте, - холодно возразила она, - но, возможно, для мужчин это совсем не так.
Джош посмотрел на нее задумчиво.
- Может быть, да. Может быть, нет. А ты что делала в свои шестнадцать лет, Энни? Тоже влюблялась?
- Нет, я была слишком озабочена планированием своей блистательной карьеры. - Она невольно улыбнулась. - Я была настоящей зубрилкой. Мечтала учиться в Кембридже. Но в конце концов получила диплом в другом университете.
- Ты была огорчена, что не поступила в Кембридж?
- Сначала я была разочарована. Но в общем-то все, наверное, получилось к лучшему. На защите диплома мне пришлось изрядно понервничать. И все сказали, что в Кембридже я бы и подавно не выдержала нервного напряжения.
- Сомневаюсь. Ты бы выдержала, - задумчиво заметил Джош. - Ты оказалась достаточно сильной и упорной, чтобы открыть и вести свою собственную фирму. Я бы сказал, что тебе под силу добиться чего угодно, стоит только захотеть.
- Спасибо. - Она увидела в его взгляде теплый блеск и вспыхнула от удовольствия. Комплимент из уст Джоша показался ей воистину королевским знаком одобрения. Энни подавила в себе поднявшуюся волну благодарности, но почувствовала, что от слов Джоша ее решимость разделаться со всеми проблемами, постигшими "Праздничных поваров", усилилась еще больше.
Наступило короткое молчание.
- Да, насчет того случая на Скиафосе, - сказал Джош. - Если ты чувствовала себя виноватой из-за Камиллы, то зря. Она довольно быстро выбросила Феникса из головы, поняв, что он просто охотился за ее деньгами и связями. Мне кажется, она обручилась с ним только для того, чтобы продемонстрировать семье свою независимость.
- Правда? - Энни моргнула. - Так твоя сестра, оказывается, богатая наследница?
Джош пожал плечами.
- Не совсем так. Просто ее мать - один из самых влиятельных кинопродюсеров в Лос-Анджелесе.
- Твоя мать - кинопродюсер? Я понятия не имела!
- Мои родители разведены, но оба довольно богаты, - сухо сказал Джош. - Мой отец - он англичанин - владеет компанией по телекоммуникациям в Сан-Диего. Мать родилась и выросла в Америке.
- Ты сказал вчера, что мать тебя бросила, - осторожно произнесла Энни.
- Ну, это слишком драматично, - признался он, криво улыбаясь. - Я остался с отцом, когда она уехала к другому мужчине в Лос-Анджелес. Мои сестры поехали с ней, и, поскольку разрыв родителей сопровождался немалым количеством ссор и горечи, получилось так, что какое-то время я с ними не виделся…
- Ты предпочел остаться с отцом?
- Да. Он очень трудно пережил развод. Мне кажется, он даже не подозревал, что это может случиться. Он всегда был настолько поглощен делами своей компании, что жил словно на другой планете. - В его глазах промелькнуло выражение такой боли, что сердце Энни сжалось.
- Сколько тебе было лет?
- Десять. - Джош передал ей блюдо горячего картофеля, поджаренного с крошечными кусочками бекона. - Это очень вкусно, попробуй…
- Только десять? Джош, но это ужасно, - с искренним сочувствием произнесла Энни. - Ведь говорят, мальчику особенно нужна мать, правда?
- Как видишь, я выжил. Думаю, тогда я считал, что отцу необходима мужская поддержка. Кстати, о семье. Твоя сестренка Мэгги быстро растет, тебе не кажется? - Он усмехнулся.
Что-то подсказало Энни, что тема его детства исчерпана и закрыта.
Пока они ели, Джош умело направлял разговор на вчерашнюю свадьбу и прием, новый дом Майлса в Кэмден-Тауне, на новый спектакль в Вест-Энде, который довелось увидеть и Энни и ему, на политический триллер драматурга, также любимого обоими. Стоило им заговорить на более общие, менее спорные темы, как Энни тут же забыла о возникшем между ними напряжении в начале ужина.
Она выяснила, что он изучал экономику и политологию в Гарварде, умел безошибочно распознать все политические мотивы, стоящие за самыми жестокими вооруженными вспышками по всему миру, и что ее с Джошем объединяет любовь к таким несовместимым вещам, как современный джаз, скрипичные концерты Моцарта, меланхоличные французские фильмы, плавание, картошка фри из "Макдонадцса" и фисташковое мороженое. Они сознались в равнодушии к балету, который оба находили скучным. К тому времени, как они доедали великолепный шоколадный мусс на десерт и пили крепкий черный кофе, Энни чувствовала себя так, словно каким-то чудом вернулась к счастливым неделям на острове Скиафос, предшествующим скандалу с Фениксом, - неделям, когда они с Джошем говорили, говорили, говорили, находя так много общего, разделяя живой интерес к жизни друг друга…
Он встретил ее пристальный взгляд и вопросительно поднял бровь.
- Почему такое внимательное изучение? - легко поинтересовался он. - У меня что, шоколад на подбородке?
- Нет… я просто подумала, мы вдруг начали так открыто говорить о себе, особенно если принять во внимание…
- … что мы не особенно нравимся друг другу? - закончил он за нее.
- Да, - с легким смешком кивнула она. - Удивительно, правда?